По прошествии недели я понял, что такое каторжный труд. Но мои усилия не оказались напрасными. Я весьма возмужал. Если раньше для меня песчинки были глыбами, то сейчас они для меня — пыль морская… Я их уже одной левой!
Ура! Я сделал первое открытие. Свет — это Солнце! Я своими могучими руками раздвинул крышу моего домика и увидел — Солнце!
Справа и слева от меня тоже кто-то копошится, да… куда им до меня? Я намного выше. Если немного выпрямиться, я буду аж до пол спички, что торчит тут рядом со мной. То, что ужасно умный, я знал с самого начала, но я об этом никому не скажу. Они там растут себе и ничего не знают, а я знаю, и поэтому говорю шепотом. Я, знаете, что сделаю, только никому не говорите, я буду по этой спичке ориентироваться, ну… насколько подрос! Самое главное — это побольше водички попить. Кстати опишу место, где пребываю. Вообще-то, ничего интересного. Вокруг бескрайняя пустыня, которая своими краями упирается в горизонт.
Со вчерашнего дня я стал слышать звуки. Моя хозяйка, с тёплыми, мягкими ручками, оказывается, тоже издаёт звуки. Так странно. Я это узнал тоже вчера. Сегодня я узнал ещё больше. Оказывается, это она поливает меня каждый день и при этом издаёт звуки, повторить дословно которые не смогу, но что-то вроде — «Господи помоги ради Христа». Понятное дело, что смысла тут никакого нет, ну да ладно, если ей нравится что-то говорить — пусть, я совсем не против.
Сегодня у меня ЧП! Я чуть не погиб, и если бы не хозяйка, этот… ужасный… усатый… хвостатый, страшный зверь просто поломал бы меня! Подумать только! Я рос, рос, старался, понимаешь, и на тебе!
Те, что были рядом… погибли. Молча, достойно, они гордо пали, и своим молчанием презрели смерть! Но этому зверюге было мало. Перемешав с землёй моих бедных соседей, он всё рыл и рыл землю. А потом, а потом… наступило самое ужасное! Нет! Не могу! Какой бессердечный! Подумать только, уселся своей задницей на братскую могилу моих, еще не остывших соседей и вдруг навалил кучу чего-то мерзкого, вонючего, отвратительного как по виду, так и по содержанию! Смотреть на весь этот ужас я не мог, отвернуться тоже не мог, зато я мог потерять от пережитого сознание, что я и сделал!
Когда на другой день я еле-еле пришел в себя, я сделал ещё одно открытие. Оказывается, моя хозяйка может издавать не только ласкающие слух звуки, но в них может явно проступать и гнев! Прислушавшись, я абсолютно точно услышал, а со слухом у меня всё нормально, как что-то загремело, зашипело, завизжало. Это не голос моей хозяйки, это я понял сразу. «Ах ты, котяра проклятая… вот тебе, вот, вот!» Вот это уже она, её-то голос я ни с чьим не спутаю.
Потом, немного погодя, была первая в моей жизни операция. Да, признаюсь честно, я, мужественно закусив губу, не проронил ни звука! Я посчитал бы себя полным ничтожеством, если бы эта прекрасная женщина, с её мягкими нежными ручками, услышала бы хоть единственный мой стон! Хотя боль была нестерпимой.
Потом я немного болел. Меня перенесли в другую пустыню, и там было немного теплее. В водичку, видимо, добавляли какие-то лекарства, так что совсем скоро я снова был парень хоть куда! Совсем забыл сказать. Ту спичку я уже обогнал и украдкой поглядываю по сторонам — кого бы ещё обогнать.
Вокруг меня уже много моих товарищей. Нам не скучно. Растём, болтаем целый день ни о чем, иногда спорим, а что нам ещё делать? Только я хочу быть чуть-чуть повыше и стараюсь изо всех сил. Терпеть не могу смотреть на кого бы то ни было снизу вверх. Ну, разве что на мою хозяйку, с её мягкими, бархатными ручками! Да и корни этих соседей мне уже ужасно надоели! Только-только соберёшь вокруг себя воду, так каждый норовит себе побольше хлебнуть! Тут, я вам скажу, глаз да глаз нужен!
Сегодня у меня — праздник! Новоселье! Кто мыкался по таким общагам, как я, тот наверняка меня поймёт. Эй! Вы там! Завидуйте, у меня появился свой, личный беленький, аккуратненький, новенький бумажный кулёчек! Земля в нём — просто сахар! Прямо бы ложкой и ел. Корни мои, руки мои, домик мой — Красота! Меня и там еще кого-то поставили в пластмассовый ящик, и теперь мы стоим стройными рядами, как солдаты на параде! В воздухе витают всякие слухи, говорят, нас всех будут снова переселять. Жаль. Я уже тут привык…
Этот день я не забуду — никогда! Вы, конечно, подумаете, что шучу. Ан — нет! Хотите, верьте, хотите — нет, но сегодня я ездил на тракторе! Вот это кайф! Тому, кто не ездил на тракторе, я даже и пытаться не буду что-либо доказывать. Но самое сумасшедшее счастье было даже не в этом! Нас всех, по прибытию, поселили в огромное, белое, светлое прозрачное помещение, в котором была просто жара! Моя душа ликовала и пела, она трепетала от наслаждения, как телячий хвост, и это счастье всё не уходило и не уходило. Люди, ну те, что нас привезли, — моя хозяйка тоже, оказывается, «люди», — называли этот Рай на земле — теплицей. Не знаю, что они имели в виду, но, подозреваю, что они в этом ничего не смыслят. Как можно Рай называть — теплицей?…. Надо же такое придумать?
… А потом потянулись дни бесконечного блаженства и радости бытия! Если в этом заключается жизнь, то, чёрт бы меня побрал, я счастлив, что появился на Свет!
Можете меня поздравить. Я, конечно, и раньше догадывался и, признаюсь, где-то в глубине души хотел этого, надеялся, верил-не верил, и, всё же — это случилось! У меня появилось семь братьев! Я, конечно же, как самый старший, нахожусь на самом верху и приглядываю за ними. Мальцы ещё, как бы чего не натворили. Они слушаются меня. А как же иначе?
Да…. Семья, семья. Это волшебное слово — семья! Ну, мы, бывает, ссоримся. Надуемся друг на друга и молчим, как сычи. Но, это ненадолго. Слово за слово, глядишь и помирились. И опять течёт своим чередом наша распрекрасная, беззаботная жизнь, полная света и тепла.
А свою хозяйку, как и мечтал, я догнал. Не верите? Вы ещё больше не поверите, когда я вам скажу, что она любит меня больше, чем других! Я её тоже люблю. Мы с ней душа в душу. Могу привести пример. Когда хозяйка заходит в теплицу, — кстати, её зовут Тая, — я всегда хочу увидеть её первым, но лопухи этих соседей вечно мне мешали, и, что вы думаете? Она подвязала меня выше всех. Ведь это так понятно! Она тоже хотела, чтобы я всегда её встречал самый первый! Обалдеть! И это ещё не всё. Подойдя ко мне и ласково погладив меня всего, она опять произнесёт свои загадочные для меня слова — «О, який гарненький!» Ну, что? Слышали? Все слышали? Вот, вот вам всем — выкусите! Меня больше всех любят! Меня! Меняаааа!!!
… Даже сейчас, лежа на прилавке, я вспоминаю всю свою жизнь… как сон. Со мной, со всеми нами… я даже не подберу слов, как обошлись! И кто???
Нас — продали. Да! Как негров. Не спросили, погрузили и увезли в неведомые края. Когда моя хозяйка срезала меня с ветки своими мягкими, бархатными ручками, она произнесла — «Роса на огурцах, пора везти». Эх,… так она и не поняла, что не роса то была, а… мои слёзы.