На деревне, как день начинается,
Всё заботы, содом и сумбур.
Старики со старухами лаются,
И повсюду кудахтанье кур.
А на кладбище за околицей
Тишина, благолепье, покой.
Старый поп Илья Богу молится,
Да березки качают листвой.
Бабка с дедом решали до вечера,
По-гамлЕтовски – бить иль не бить.
Повезло золотое и вечное
Им от Рябы яичко добыть.
А на кладбище всё спокойненько,
Лишь молитвы да шелест берез.
Ни отца Илью, ни покойников
Не волнует житейский вопрос.
Дом наполнился шумом и грохотом,
Аж проснулся запойный сосед!
Били этак и так, да что проку в том –
На скорлупке ни трещинки нет!
А на кладбище темень ровная,
И звезда говорит со звездой.
Лишь голодная мышь церковная
К деду-бабке пошла на разбой!
И бесценное Рябы наследие
Всем на горе покинуло мир…
Я про то накропал бы трагедию,
Жаль, во мне не проснулся Шекспир!
А на кладбище все спокойненько,
Всё на месте – кресты и забор.
Дед и бабка там не покоятся.
Значит , яйца едят до сих пор!