На мокром подоконнике сидела,
А молния ласкала белый кафель,
Колоратурное сопрано звонких капель
Сменило хора Acapella.
И вот литавры в партию вступили -
Ничем не хуже музыки Вивальди.
А капли все сильней валили,
Забились в панике на сереньком асфальте:
«О ужас! Нас прогнали с неба!»
Я отвечаю им: «И тут не так уж плохо».
Еще бы чистый воздух… Я б, как Ева,
Не испугалась угостить Адама-лоха,
Каким-то яблоком нельзя разгневать Бога..
Бог – есть любовь.. не может он карать.
А мы в прикольных маечках «Нас рать»
Шагаем по проезжей части,
И всем нам кажется, что мы такие сильные,
Что молодость и время в нашей власти,
И вот валяемся в дворах на лавках "синие",
И ищем в ганджубасе свое счастье.
Как бы еще просочиться сквозь них,
Окольцевавших открытые дверцы
Баранов бадатых, хотящих усесться.
Локтями работаем, чей это крик?
Неважно, ломимся дальше.
Прическу- поправят, ботинки- почистят, залечат подхваченный кашель.
Пусть будет задавлен толпою старик:
Не надо тут нам старикашек,
С глазами стеклянными прем напрямик,
Посмотрим, кто ел мало каши.
открылись ворота
электродверей,
в пролет перехода
бежим поскорей,
Ругаясь, толкаясь, несемся по встречной
Метро - это образ страны безупречный.
Его размышления часто
Казались абсурдными мне:
Он правда гордится
Тем, что родиться
Ему посчастливилось в этой стране.
А я б не смогла этим хвастать..
Мне стыдно за то, что я вместе с другими
Безмолвно шагаю толпою бесправной.
За то, что до этого дня сохранили
Словами раскрашенный строй феодальный,
Мне просто противно, когда опьяневшее быдло прилюдно
На азербайджанца наехать пытается,
Так же противно, как слышать паскудное
На ломаном русском "здравствуй, красавица".
Люди, сограждане, хватит сорить!
Сливая свой трэш, ограничимся урнами!
РФ воздержавит, когда сможем быть
В душе - патриотами, внешне - культурными..
Дождь шел, и по щеке скользнула капля
В знак солидарности с собратьями своими.
Как острая, отравленная сабля,
Мне в мозг опять вонзилось его имя -
Тень от давно погасшего светила.
Заезженная мысль, что не дорос,
Заученная фраза, что простила.
Но мучает меня один вопрос:
А я
его
когда-нибудь
любила?
Как хорошо, что память избирательна,
И невозможно прошлое призвать к ответу.
Желания, что стали нерентабельны,
Как обещания любви, уходят в лету.
Вот ты бредешь один в холодной темноте,
Так много змей вокруг, так много фальши.
Зайдешь в какой-то дом, увидев свет в окне,
Но если он пустой, идти придется дальше.
Эффект влюбленности сравним с эффектом водки.
Ведь даже если поплывешь, чужой примерив парус,
В конце пойдешь ко дну, как в штиль в дырявой лодке.
Кого винить: мы оба обознались.
Но в дань тем несмышленым чувствам постараюсь
Себе напомнить, как все начиналось.
Мы пили жизнь не кружкой, а кастрюлей,
Причем она была у нас одна.
Бежали все от ноября, а мы с июлем
Водили хороводы дотемна.
Когда глаза я закрывала,
искрилась темнота,
И в ней плыла я.
А он был далеко, так ясно представляя
меня
и то была не я,
А кто-то
идеальный.
Сидя в ванной,
Я слушала несвязные слова,
Тепло и мягко было отчего-то.
И по плечам моим стекали волосы...
А в нежном бархате его мужского голоса
Блестела звонкая и чистая слеза.
Но куда мы друг другу с такими воспоминаниями,
Ты, может быть, и налегке,
А у меня от впечатлений лопаются чемоданы
И толстые пачки чьих-то, когда-то, зачем-то признаний
Не помещаются в кошельке.
Тебе ни до кого (и, может, даже до меня) нет дела,
А я люблю полмира и еще два с половиной человека сверх.
И если бы душил меня Отелло,
Он бы душил меня под мой беспечный смех.
И сам бы задушил себя в конце.
А ты немой, который жил среди глухих,
Как будто на тебе две тонны груза.
Зачем же мне статичная обуза?
В душе не знаю,
Но неизменно выбираю
Тебя в лице других,
Других в твоем лице.
Любовь заканчивается поисками искренности,
Я не смогу привыкнуть быть ненужной..
И вот сижу тебя напротив в грязной комнатке, тщедушная,
Сгорая от невысказанности,
Засиживая потолки и отклеившиеся обои
Своим пытливым взглядом.
Неужто здесь могли ужиться двое?
И почему так далеко я от себя, когда ты рядом?
Я чувствую: скоро взорвется
Прямо у сердца, под солнца сплетением
Маленький атомный шар,
Тогда наконец разольется,
Сглотнув в один миг города и сирены,
Забрызгает в центре вселенной
Б/ушные серые стены
Мощнейший энергоудар.
Тогда всё закрутится в страшной неистовой тряске
Родное когда-то лицо расплывется в улыбчивой маске,
мигнув на прощание бликом на глади вселенной,
Рассыпавшись и пересобравшись мгновенно,
Оставшись неясным, безгласным подобием пены,
стремительно кинется в пустоту.
Лишь в это мгновение сможем постичь красоту:
Ведь канув в ничто, она станет вовеки нетленной.
Яснее ясного: мы от всего устали,
Жить вместе - неудачная идея,
Ведь манят неизведанные дали
И ищет жертва своего злодея.
И если б Золушка, как я, забыла страх,
Её бы, как меня, прогнали в полночь с бала...
И вот ты шепчешь со слезами на глазах:
"как было б проще, если б ТЫ меня бросала!"
Но для меня разлука - это вилы..
Привязанность - похлеще суперклея..
Прости, я не такая: не добили,
Поэтому и кинуть не сумела...
Со мной - ушел: одна фигня.
Я счастлива, прости меня за откровенность.
Понятия эквивалентны для меня:
"Всегда" и "Никогда", "Мгновение" и "Вечность".
Мне солнце освещает неровную дорогу,
Смеясь, лучами острыми пронзает неба гладь.
На образ твой в душе смотрю с любовью Бога.
Ты есть, и так легко, так радостно дышать.
Пускай земля трясется под ногами,
Пускай горят от сухости леса,
Пускай забрасывает в марте нас снегами,
Пускай магнитные танцуют полюса.
Мне не страшны цунами и пожары:
Конец-концов – мирская суета..
Мы разошлись, но я другой не стала..
Мне двадцать два, а я уже «мертва».
Не чувствуя земли, бегу навстречу ветру,
Он заберет меня с собой в страну чудес,
Рассыпав города и континенты
По слайдам недоснятой киноленты,
Являясь режиссером и фрагментом,
Там растяну секунды в километры,
Ну а пока я тоже просто есть.
Сдуваю пыль с отравленной планеты.
21.03.11-2.04.11
