Бывает (Рассказ)

                                       Послание апостола Павла к римлянам,
                                        глава 15, стих 1

Сегодня
10:01
Утренние солнечные лучи пробивались сквозь решётку пыльных жалюзей. Это было первое, что увидел Олег проснувшись. Забавно. Почему-то вчера, засыпая, он был уверен, что когда проснётся, первое, что он увидит, будет она. А вместо этого банальное, нещадно бьющее по глазам солнце. А её даже не было рядом.
Олег резко сел на кровати – его укололо дурное предчувствие. Он быстро осмотрелся, вслушиваясь… И успокоился. Звуки бьющейся о кафель воды. Она в душе.
Он встал с постели, выискивая взглядом предметы своей разбросанной по всей комнате одежды. Комнатка была совершенно мизерная, обставленная потёртой советской мебелью, через потолок проходила глубокая трещина – снимать квартиру подешевле, наверное, просто невозможно. Она жила здесь уже месяц – то, что можно назвать и впрямь жёсткими проблемами с финансами. Жёлтые, пошедшие морщинами обои, сломанный телевизор в углу, скрипящая ржавыми пружинами кровать… И отдающие шикарным блеском деловые костюмы от Прадо в ветхом шкафу. Бизнес-леди обязана выглядеть шикарно независимо от обстоятельств.
Олег пересёк комнату и приоткрыл дверь в ванную. Аромат геля для душа с запахом алоэ ударил в нос. Олег улыбнулся, прислонившись к косяку двери. Она стояла под струями воды, спиной к нему, её закрывала от его взгляда изрисованная синими бабочками занавеска для душа, которая между тем была достаточно прозрачна, чтобы он мог полюбоваться контурами её красивого тела.
Уже во второй раз за сутки он открывал незнакомую доселе дверь и видел её спину. Интересная тенденция. Но сейчас он об этом не думал. Он думал только о том, как же это чертовски приятно.
Наблюдать, как любимая женщина принимает душ. Именно в такие моменты понимаешь, что жизнь прожита не зря.
И умирать уже не страшно.

Вчера
17:54
Это был конец.
Монитор, мерцая мёртвым светом так часто, что человеческий глаз воспринимает это как единый, непрерываемый ничем поток информации, показывал страшные цифры. В последний раз Диана смотрела на цифру с таким ужасом одиннадцать лет назад, в средней школе, когда получила двойку по контрольной по математике. Ей почему-то сейчас чётко вспомнился тот момент: разочарование, горькая обида и злость на этого «толстого ублюдка» Григория Ивановича, который никогда не завышал оценки. Только теперь всё, наверное, было самую малость хуже. Теперь цифры на мониторе свидетельствовали о конце её карьеры. Впрочем… Не только карьеры.
Из такой ямы невозможно выбраться.
Диана откинулась на спинку своего кресла. Она вдруг почувствовала себя совершенно спокойно. Месяц потраченных в никуда нервов, бессонных ночей, поиска решений… К чёрту. Всё это было бесполезно. Всё это было лишь ради того, чтобы заглянуть в очередные отчёты и понять, что это безнадёжно. Что из такой ямы не выбраться.
Она встала из-за стола, откидывая с лица рыжие локоны, и обернулась к большому, почти на всю стену окну. Диана любила свой офис именно за это окно. Вообще-то в здании, в котором она его снимала, все офисы были с такими огромными окнами, но она всегда относилась именно к своему окну, как к чему-то уникальному, как к единственному окну в своём роде. Она вообще ко всему, что было в этом кабинете, относилась трепетно, даже к дереву бонсай на своём столе, что осталось от предыдущих владельцев, и которое, несмотря на красивое цветение разовыми цветами весной, Диане казалось корявым и уродливым, о чём она постоянно напоминала своей секретарше Нине, но почему-то всё никак не собиралась отнести его на помойку… Так и не собралась. Арендодатели вышвырнут ее отсюда в лучшем случае к концу недели, если налоговая или эти не доберутся до неё ещё раньше…
А за окном был закат. Отсюда, с двадцать третьего этажа, город проглядывался почти до самых окраин, высотных зданий с этой стороны здания не было, и посему можно было увидеть, как солнце садится непосредственно за горизонт, куда ему и положено, а не за угол соседней шестиэтажной хрущёвки. И это всегда было чертовски здорово. Здорово наблюдать отсюда за последними лучами, бьющими в небеса, за алым небом, обозначающим запад. Диана вздохнула.
Жить вообще было здорово.
Она подошла к холодной плоскости стекла, повернула ручку и сдвинула раму окна в сторону. В офис ворвался октябрьский воздух вперемешку с воем большого города. Диана перегнулась через окно и посмотрела вниз. Высоко. Она будет скучать по этому виду. Внизу раскинулась парковка бизнес-центра. Она разглядела отсюда свой старенький белый пежо, рядом с ним как раз парковался  красный лексус. По своей машине она тоже будет скучать.
Если там вообще можно по чему-то скучать.
Диана выпрямилась. Она не испугалась. Просто всё выходило слишком быстро и необдуманно – совершенно не в её стиле. А чувство стиля в наши дни – залог успеха. Диана вернулась к столу и включила интерком:
- Нина, вы можете быть свободны. Я сама всё закрою. И… Завтра можете не приходить. Даю вам отгул.
- Как скажете, Диана Александровна… - в голоске, щебечущем из динамика, звучали нотки удивления – последние две недели кризиса Диана держала свою ассистентку на работе чуть ли не круглые сутки. – Вы тоже не засиживаетесь…  Отдыхать тоже надо.
-  За меня не беспокойся, - раздражённо отрезала Диана и отключила связь. И тут же пожалела о своём грубом ответе. Последний разговор с последним человеком, который  не бросал её до самого конца – пускай даже за деньги – а она дала волю эмоциям. Наверное, она всё-таки стерва. Наверное, миру без неё станет лучше. Наверное, уже врядли что-то можно сделать иначе… Ладно, к чёрту.
Диана взяла в руку мышку и открыла новый документ в Ворде. Подумала секунду. Тяжело вздохнула. Мысли в голову не лезли совершенно. Жутко захотелось виски. И сигарету. И ещё виски. А вместо этого у нее был только мерцающий мёртвым светом монитор и ни единой чёртовой мысли в голове. Хотя нет, одна, пожалуй, была.
«Да ну нахрен.»
Диана мотнула головой, скидывая с лица рыжие локоны, и забарабанила по клавишам, печатая записку.

* * *
- Some things fall apart, some things makes you hold, something that you find are beyond your control…  (Некоторые вещи разбиваются в пыль, некоторые – заставляют держаться, а некоторые, что ты находишь, некогда не будут тебе принадлежать.)
Радио в наши дни слушать стало практически невозможно. Хотя, нет, пожалуй, такое определение давать всё-таки нельзя. В конце концов, в предпочтениях людей ди-джеи не виноваты – они ставят лишь то, что люди хотят слышать. Так что правильнее сказать: вкусы людей в последнее время стали практически невозможными.
- I love you and you're beautiful… You write your own songs. But if the Right part is leaving…Turned out to be Wrong… (Я люблю тебя, ты красивая. Ты пишешь свои собственные песни. Но, когда правильное отходит на задний план… Оказывается что оно никогда правильным и не было.)
Вся эта грёбанная попса, смазливые, крутящие бёдрами девки – это и есть то, чего хотят сегодня люди? Чёртов бред. Правда, с другой стороны, на фоне всех этих дешёвых отечественных исполнителей, самоотверженно пытающихся подражать американцам, отчего в итоге их треки становятся ещё более убогими, вдвойне приятно было словить песенку Moby – то, что можно просто слушать, параллельно получая удовольствие от всего, что делаешь.
Олег Сакольников, не отрывая взгляд от дороги, протянул руку к магнитоле и увеличил громкость.
- If I could kiss you now… I'd kiss you now again and again. & I don't know where I begin… & Where You End. (Если б я только мог тебя поцеловать… Я бы целовал тебя и опять, и опять. И я уже не понимаю где начал… И где же ты, Конец.)
Олег завернул на автостоянку и покатил среди рядов машин, ища свободное местечко. Небоскрёб над ним сиял в лучах заходящего солнца. Здание было окружёно такими же высотками из стекла и стали, но со стороны парковки этот бизнес-центр был первым. Олег поморщился. Он ненавидел деловую часть города, и пробки здесь были ни при чём. Просто все эти несущиеся по своим делам со своими чёртовыми портфелями бизнесмены иногда его раздражали. Как-то он заикнулся об этом на очередном сеансе у своего психотерапевта Алёны, так та сразу же встрепенулась, залезла в его детство и принялась искать «причины конфликта». Без внимания не остался его ни отец-стекольщик, ни его лучший друг детства Дима, который как раз стал бизнесменом, ни даже грушевое дерево в его саду, которое нещадно обломали хулиганы. В итоге через полтора часа она заявила ему, что он в глубине души всегда мечтал стать бизнесменом, и теперь он завидует жизни делового центра и презирает всех бизнесменов за их удачливость, и мечтает в неё влиться, и что ему необходимо это сделать, чтобы стабилизировать своё «неустойчивое эго». Неустойчивое эго? Презрение к бизнесменам? За их удачливость призрение?? Какой бред. Он всего-то ненавидел все эти грёбанные галстуки…
Увольнял Олег Алёну без лишних сожалений.
Олег припарковал свой лексус между чёрным мерседесом и слегка помятым белым пежо. Глянул на часы. 17.56. Как раз вовремя. Олег перевёл взгляд на пассажирское кресло. Бумажный пакет – именно в таких американцы в своих фильмах носят домой продукты, причем из них обязательно торчат длиннющие французские батоны, которые впоследствии никто не ест – лежал на сидении как-то отрешенно. Как-то в этот раз совсем не хотелось брать его в руки…
Олег вздохнул. Но зарабатывать на этот самый хлеб надо.
- I tried to love you… I did all that I could. I wish to be Bad now… & finally turned into Good. (Я пытался любить тебя. Я сделал всё, что только мог. Я очень хотел бы остаться Плохим. В конце концов, став Хорошим – Moby «Where You End»)    
Он отключил радио, взял в руки пакет и вышел из автомобиля.

Сегодня
10:01
Так не бывает.
Тёплая вода лилась на нее, тонкими струями стекая вниз по спине. Вода была мёртвой – удерживаемые вместе силой поверхностного натяжения молекулы, в них не было и не могло быть ничего живого. Но сейчас для нее жизнь была везде. Жив был кафель под ногами. И окружающие ее стены. Она всюду чувствовала эту невообразимую энергию, всё вокруг её источало… Наверное, это и есть счастье. Счастье пришедшее ниоткуда…
Так не бывает.
Когда Диана проснулась десять минут назад и увидела его рядом, когда она поняла, что это был не сон, что всё случилось так, как случилось… Она заплакала. Женщинам свойственно плакать, но она никогда не плакала. Хотя в последнее время всё было просто ужасно, у нее в глазах никогда не было слёз.
Только железная воля.
Или желание себя убить.
Но не слёзы.
А вот от счастья… От счастья она заплакала. Не стала его будить и пошла в душ. И теперь тёплая вода стекала по её лицу. Вперемешку с её слезами.
За спиной скрипнула дверь. Она улыбнулась. Приятно осознавать, что тобой любуется любимый мужчина. Несколько секунд ничего не происходило, а потом она почувствовала – не услышала, а именно почувствовала, как он медленно приблизился к ванной. Затем сзади отодвинулась занавеска, и его сильная рука легла ей на талию…
Диана стояла с закрытыми глазами и улыбалась. Под её ногами был живой пол, на неё лилась живая вода, её обнимал живой мужчина.
А главное, она тоже была жива.

Вчера
17:58
Звук телефонного звонка рассёк воздух. Олег, уже подходя ко входу в бизнес-центр, замедлил шаг и поморщился. Это Валентин, конечно же. Он всегда звонит непосредственно перед самым ответственным моментом, причём именно непосредственно, т.е. позвони он на секунду позже, и случилось бы ситуация, которую как раз можно назвать «совсем не вовремя». Но Валентин всегда был вовремя. Как будто он тихо и ненавязчиво следил за Олегом… Хотя если бы это было так, зачем же Валентину нужно было бы звонить каждый раз и спрашивать «как наши дела»?..
Олег перехватил пакет в правую руку, а левой вынул из кармана сотовый телефон:
- Алло.
- Как наши дела? – голос Валентина был железным и самоуверенным. Он всегда задавал именно этот вопрос. Но каждый раз почему-то звучало по-новому.
- В процессе, - Олег покосился на двух выходящих из небоскрёба бизнесменов, сверкающих своими галстуками. - Посылка будет доставлена с минуты на минуту.
- Замечательно. Не заставляй клиента ждать, - и из трубки послышались короткие монотонные гудки.
Олег вздохнул, вложил мобильник в карман и переступил порог здания. Всё вокруг выглядело стильно, но без излишеств – как и должен выглядеть холл офисного здания среднего достатка. Олег подошёл к одному из лифтов и нажал на кнопку. Люди в больших количествах покидали здание – рабочий день подошёл к концу. Но «в последнее время она всегда задерживается допоздна».
Странные всё-таки существа – люди. Они создали себе понятие «взрослый» и существуют, стараясь соответствовать этому образу. Придумали сами себе границы и заставили всё окружающее этому соответствовать, в душе, между тем, оставаясь всё теми же детьми, пытающимися выдрать из рук судьбы конфетку послаще, всё так же плачущими по пустякам, но старательно скрывающими это от окружающих, и так страстно желающими жить полной жизнью, наслаждаться ею… Но на последнее они не способны. Потому что бояться переступить границу, которую они сами себе и поставили.
А тех же, кто её переступает, они называют психами. Се ля ви.
Лифт пискнул непродолжительным приятным звуком и его двери разъехались в стороны. Олег вошёл во внутрь и нажал кнопку двадцать третьего этажа.
Нельзя заставлять клиента ждать.

* * *
Enter.
Получилось как-то коротко и нечётко. Совсем не так как она хотела.
Диана ещё раз перечитала ровно восемь тихих строчек. Всё было неправильно… Она секунду поразмыслила над тем, что именно нужно исправить… И оставила всё как есть. Просто она вдруг поняла, что из двадцати восьми лет её жизни ей нечего описывать в своём предсмертном письме. Она подумала над тем как она собой иногда гордилась… Будучи самой популярной девчонкой в школе… Получая диплом по окончании института… Развивая свой бизнес… Как же всё это было ничтожно. Ничтожно хотя бы потому, что уходя, она даже ничего после себя и не оставила…
Диана снова подошла к окну. Ветер врывался в комнату, приводя в движение безжизненные жалюзи. Машины сигналили, подгоняя друг друга в бесконечных вечерних пробках, словно это как-то могло помочь. Чёртов город погряз сам в себе, в своих нуждах и страхах. Люди, живущие друг на друге и отнимающие друг у друга хлеб… Диану передёрнуло. Да откуда тут вообще может быть желание жить?..
Солнце, уже над самым горизонтом, било в глаза последними лучами. Диана посмотрела на бежевого цвета подоконник. Достаточно широкий и всего в полуметре от пола – мечта самоубийцы. Немного подумала и сняла туфли на высоких каблуках. Затем аккуратно, держась за раму окна встала на подоконник.
Голова тут же закружилась, но постояв немного, она привыкла. Внизу под ней была безлюдная автостоянка, так что она никого собой не прикончит, разве что чей-нибудь бэнтли… Ну и хрен с ним.
Оставалось сделать один последний шаг… Покончить с этим раз и навсегда. С этой бессмысленностью. С этой обыденностью. С этим грёбанным циклом, который не несёт в себе уже ничего нового, который нас так отягощает и за который мы с такой маниакальной страстью цепляемся… и так ласково называем Жизнью.
Она на самом деле не сделала ничего стоящего за эту жизнь… Но всё равно Диана была счастлива, когда её проживала. Просто тогда она не задумывалась… Не думала, что всё закончится вот так. Наверное, это и есть самая главная фишка нашего существования. Мы можем фантазировать себе всё что угодно. Но всё равно всё будет не так как мы ожидали… Так и сейчас, когда всё казалось простым и решённым, стоя на подоконнике своего окна, Диана думала что твёрдо знает, что через секунду она ступит в никуда, а еще через три целых семь десятых секунды она ударится об холодный асфальт и навсегда потеряет способность думать и мечтать, даже не подозревая о том, что через шестнадцать часов она будет стоять под душем в объятиях любимого мужчины, о существовании которого она пока и не догадывалась. Почему всему будет суждено случиться именно так? Да просто потому, что жизнь парадоксальна.
Солнце отработанным движением зашло за горизонт.
Вместе с ним исчезло и последнее желание что либо менять. Диана закрыла глаза и приготовилась сделать последний шаг в её жизни.
А за её спиной раскрылась дверь.

17:59
Короткий гудок лифта ознаменовал прибытие. Олег вышел на площадку двадцать третьего этажа. Взглянул на указатели кабинетов. Ему направо.
Его лакированные туфли звонко стучали по дорогому паркету. Изредка попадающиеся по пути служащие спешили домой. Как бы и она сегодня пораньше не ушла.
Пахло деньгами. Это только в поговорке они не пахнут, здесь их запах ощущался везде. На самом деле он присущ небольшому количеству мест на земле – благосостояние здесь ни при чём. Значение здесь играет энергетика, с которой люди приходят в это место. Во дворцах пахнет роскошью. В особняках комфортом. Даже банки перестали пахнуть деньгами – скорее квитанциями по оплате квартирных счетов. Аромат денег остался только в бизнесе, который был на них зациклен, где монеты делались на монетах, и где ничего кроме монет круглые сутки не имело значения. Да, кое-кто мог бы назвать это «ароматом».
Олег предпочитал слово «вонь».
Двери в офисы по обе стороны коридора блестели под жёлтым светом электрических ламп. Олег остановился напротив нужного входа. Помедлил секунду и открыл дверь.
Приёмная была пуста. Ни посетителей, ни секретарши. Странно. К первому Олег был вполне готов, но вот отсутствие ассистентки его несколько удивило. Это упрощало некоторые детали… Но, как правило, упрощение всего в начале несет усложнение в конце.
Олег подошёл к двери в сам кабинет. Всё было тихо. Ему даже на мгновение показалось, что она всё-таки ушла домой, но тогда дверь в приёмную была б закрыта. Он приосанился, поправил рубашку. Посильнее сжал пакет левой рукой, правую вложил внутрь пакета и локтем надавил на ручку двери.
И открыл её.

Сегодня
14:09
- Что ты сделал?..
Этот кабинет никогда не менялся.
Как и его владелец.
Но таким Олег его еще никогда не видел. Он даже не мог описать сейчас внутренне состояние своего босса каким-либо словом.
- Влюбился? Влюбился?? В НЕЁ?
Это как если бы вы попытались объяснить псу цвета радуги. Собаки – дальтоники, они не различают цветов. Они не видят радугу. Они не понимают, для чего нужны светофоры. Они  даже конфетки M&M's видят в одном цвете.
Как можно объяснить собаке, что такое красный? Розовый? Голубой?
Настолько же невозможно, насколько невозможно было оправдать себя в сложившейся ситуации.
Только Олег и не собирался.
Валентин не был злым. Или разъяренным. А удивлённым его назвать было бы, пожалуй, слишком мягко. Такие мягкие слова вообще к таким мужчинам, как Валентин, не подходят. Он не был в шоке. Он не испугался. Просто впервые за долгое время всё пошло не совсем так, как Валентин планировал. И тут Олег его прекрасно понимал. Особенно учитывая причину.
- Влюбился?..
Если произносить слово снова и снова в течение нескольких секунд, оно теряет свой смысл, мозг перестаёт воспринимать его как нечто значимое - слово превращается просто в набор звуков. Но только не в случае с Валентином.
Ведь, в тех редких случаях, когда ему что-либо приходилось повторять по нескольку раз, каждый следующий раз это слово звучало с ещё более глубокой интонацией, отчего оно отнюдь не теряло свой смысл – наоборот, оно обрастало новыми подробностями, за этим словом связывалась огромная причинно-следственная цепь, и оно уже ставило точку на целом предложении, абзаце или даже тексте.
- ВЛЮБИЛСЯ?..
Или жизни.

11:31
Диана уверенными движениями красила ресницы.
Олег повесил трубку.
- Окей, я обо всём договорился. Тебя встретят на месте. Билеты забронированы. Поезд через час.
Диана отвлеклась от своего отражения в зеркале и взглянула в его чёрные глаза.
- Как всё просто… Я уже и не помню, когда в последний раз всё было так просто.
- Всё так, как ты к этому относишься, - Олег пожал плечами. – На самом деле нет ничего сложного в том, чтобы покончить с жизнью… С прежней жизнью.
Диана улыбнулась, отворачиваясь от Олега и глядя на разложенную перед ней косметичку.
- Не волнуйся… Я больше подомных попыток не предприму. Просто… Знаешь, вчера для меня всё было кончено. А потом… Потом я увидела тебя.
- В том-то всё и дело, что всё кончено, - Олег подошёл к ней сзади и положил ей руки на её красивые, покрытые тонкой тканью льняной рубашки плечи. – Вот и незачем цепляться за старую жизнь. Ты уедешь сегодня. Там красиво... Тебя встретят и обо всём позаботиться.
Диана резко обернулась:
- Почему мы не можем уехать вместе?
- Диана… - Олег улыбнулся ей как можно более умиротворяюще. – Я вчера с крыши прыгать не собирался. Здесь у меня остались кое-какие дела, я не могу их так просто бросить. Думаю я вырвусь к тебе дня через два... И мы начнём новую жизнь… Слышишь? Вместе…
- Да, но почему…
Диана замолчала. Женщине сложно продолжать спорить, когда её целует любимый мужчина. Кроме того… Она и сама понимала, что ей лучше покинуть город. Благо, что Олег о её причинах ничего не знает. Однако он сам предложил ей уехать к его родственникам… Как всё удачно… Хотя нет… Скорее судьбоносно.
Она оторвалась от его губ:
- Мы знакомы меньше суток… Как же это всё так…
Олег не отрывал взгляда от её зелёных глаз.
- А вот так вот. Просто так вот.
Он обнял её. В душе он чувствовал абсолютное спокойствие. И это было даже не из-за этой внезапно нахлынувшей любви. Просто впервые за очень долгое время… Хотя нет… Впервые за всю жизнь он был уверен, что всё делает правильно. А для человека это очень важно.
Ей и впрямь стоит покинуть город как можно быстрее. И у него есть на это свои причины.
Благо, что она о них не знает.

Позавчера
23:00
Этот кабинет никогда не менялся.
Вечная коллекция оружия на стене. Вечный массивный дубовый стол. Вечный, на первый взгляд грубый, но на деле очень тонко подобранный интерьер. Даже огонь в камине всегда горел тихим умиротворяющим пламенем… Сначала на это мало обращаешь внимание, но со временем осознаешь неизменность этой комнаты, её вечность… И невольно сознание приписывает качество вечности и её владельцу.
Олег знал Валентина больше десяти лет. Он был одним из немногих, кто с гордостью мог назвать этого человека своим другом. Валентин был очень жёстким, принципиальным и целеустремлённым человеком, он всегда добивался того, чего хотел. Некоторые его боялись, некоторые ненавидели, но абсолютно все без исключения уважали. А когда человек добивается всеобщего уважения, это значит, что он в выйграше.
Валентин, как всегда гордо и непреклонно восседал на своём месте, не отрывая от лица Олега своего единственного глаза. Длинный шрам, проходящий через всю правую половину лица, а также мёртвый, закрытый бельмой правый глаз делали его лицо еще жёстче, но также добавляли к его образу некоторого шарма.
Валентин жестом пригласил Олега сесть. Тот, подходя к кожаному креслу напротив стола, поймал себя на мысли, что, несмотря на то, что с его связывало с Валентином очень многое, он всё-таки всегда испытывал внутренний трепет, оставаясь с боссом наедине. Наверное, так и должно было быть.
- Приветствую тебя, мой друг… Давно не виделись с тобой, - Валентин говорил спокойно и размеренно. Он никогда никуда не спешил.
- Здравствуй, Валентин. Ты долго меня не вызывал, - заметил, усаживаясь в кресло, Олег.
- Да, знаю. Всё было спокойно в последнее время… Но сегодня у меня есть для тебя дельце.
Валентин открыл деревянный портсигар и предложил Олегу сигару. Он вообще никогда не вёл серьёзных разговоров без хорошей кубинской сигары в зубах, а вот Олег терпеть их не мог. Он вообще бросал курить и отрицательно мотнул головой. Валентин же обрезал кончик и с наслаждением раскурил сигару.
- Ты вызвал меня довольно поздно, - заметил Олег, косясь на красивые маятниковые часы в углу кабинета.
- Да, знаю. Ничего серьёзного на самом деле. Просто… Ну ты ж меня знаешь. Принимаю решение и тут же хочу привести всё в исполнение… Хотя, конечно, сделаешь ты всё завтра.
Олег спокойно кивнул головой. Никто не рвётся на работу. Валентин, поправляя воротник дорогого костюма, взял со стола и передал Олегу фотографию.
- Хм. Красивая, – несколько удивлённо заметил Олег, разглядывая симпатичные черты лица.
- Диана Ключински. Владеет собственным бизнесом… Владела точнее. Он уже месяц как лежит на дне. Снимает офис в центре города – на обороте фото указан адрес и номер кабинета. Я уже навёл кое-какие справки - в последнее время она там ночует, наверное, всё пытается вытянуть своё дело из ямы… Тщетно.
- Знаешь, Валентин… - осторожно начал Олег. – Я обычно не работаю… с женщинами...
- Но ты ведь сделаешь это для меня? – Валентин раздражённо вскинул левую бровь.
- А в чём собственно…
- Долг, - Валентин перевёл взгляд на окно. За стеклом красиво мерцали звёзды. – Двадцать кусков. Сроки вышли. Она не в состоянии их вернуть.
- Долг?! – вот теперь Олег действительно удивился. – Но зачем же тогда… Хех. Подожди. Да я просто могу запугать её и…
- Олег, за кого ты меня принимаешь? – Валентин посмотрел на Олега так холодно, что тому показалось, что у него заледенели печёнки. На конце сигары тлел красный огонёк. – Я прекрасно знаю, чего я хочу. И прекрасно знаю, зачем я тебя вызвал, - он немного помолчал. - Я прекрасно знаю, как нужно выбивать деньги из смазливых бизнесменов, будь то мужчины или женщины. Но дело сейчас вовсе не в этом. Двадцать тысяч – смешная сумма. У меня есть должники поважнее. И они не торопятся мне возвращать мои деньги… Кое-кто начал забывать, кто такой Валентин Логхард. И Ключински – не единственная, кто попадёт под раздачу. Это будет акция устрашения. Несколько моих мелких должников, которые не в состоянии расплатиться, получат по заслугам. Это напомнит городу, кто здесь хозяин, - Валентин спокойно затянулся сигарой. Олег, потупив взгляд, смотрел на фото. – Я предпочитаю всё использовать по своему назначению. Каждый делает то, что умеет лучше всего. У меня есть люди, Олег, которые выглядят гораздо пострашнее тебя. Их я и использую, когда нужно кого-нибудь напугать. Ты же киллер. Твоя работа – убивать людей. Это то, что ты делаешь лучше всего, - Валентин сбил пепел в красивую резную пепельницу. В воздухе нависло уродливое облако дыма. – Убей её.

Внутри него что-то сломалось.
Ветер раздувал её длиннющие рыжие волосы, которые тянулись к потолку, словно взывая к богам в последней мольбе. Бордовый деловой костюм элегантно облегал её талию, а босые, белые как снег ступни ног, казалось, примёрзли к подоконнику.
Он всё ещё сжимал в руке пистолет. Это только в фильмах герои носят пушки любого калибра под плащом – девятимиллиметровая беретта с присобаченным к нею глушителем, как Олег ни крутился в начале своей карьеры, всё равно выпирала из-под пиджака. И он всегда выходил на дело с этим дурацким бумажным пакетом, который со временем стал его талисманом. И сейчас Олег сжимал так и не высунутый из пакета пистолет глядя в спину женщине, которую собирался застрелить.
Которая собиралась выпрыгнуть из окна.
Она так и не оглядывалась. Наверное, в этот момент она вообще ничего не слышала. В комнату врывался шум города. За окном пронеслись стремительно птицы.
Это был шок. Олег впервые видел человека, который вот-вот добровольно оборвёт себе жизнь. Это же бред. Этого нет в нашей природе. Люди существуют, чтобы жить, у них есть элементарный инстинкт самосохранения. Если бы не это, вся жизнь полетела б к чёрту. До этого Олег вообще не придавал значения слову «самоубийство». Люди умирают. Это в порядке вещей. Люди убивают. Ради выгоды. Ради прихоти. Ради удовольствия. Это он тоже вполне мог понять. Но пустить себе пулю в висок?.. Прыгнуть с крыши?.. Во что же тогда должна была превратиться его жизнь, чтобы человек пошёл на это? И неужели жизнь этой женщины превратилась в нечто подобное?..
«Что ты делаешь? Остановись! Всё можно исправить! Из любой ситуации есть выход!..» - одна мысль в его голове сменяла другую. Но он не представлял себе как это остановить. Крикнуть ей: «Постой! Не убивай себя! Это должен сделать я»?..
До невероятия. Ситуация была иронична и парадоксальна просто до невероятия. Беретта стала мокрой от его собственного пота. Развернуться и уйти. Или удостовериться, что она прыгнет?.. Это же его чёртова работа… Что за бред?
И только одна мысль в его голове показалось ему вполне логичной.
«Да ну нахрен».
Женщина шевельнулась. Внутри Олега всё покрылось льдом. Казалось, что она не движется физически. Что она подалась вперёд каким-то нечеловеческим способом – будто оторвавшись от подоконника. В этом уже не было ничего живого. Ничего тёплого. Для неё этот мир уже был мёртв. И всё, чего она хотела - тоже умереть.
Олегу показалось, что температура его тела упала до комнатной. Время застыло. Ноги вросли в пол. Конечности онемели.
И внутри него что-то сломалось.
- Стой… Стой! – Олег вздрогнул от звуков собственного голоса.
Последнюю мысль он произнёс вслух.

Они лежали на кровати, обнявшись. Солнце било сквозь решётку пыльных жалюзей. Они наслаждались. Киллер и самоубийца. Для них не имело значения ни  время, ни последствия. Их свела вместе даже не судьба, скорее какая-то её шутка, какой-то парадокс, какая-то злобная чёрствая на корню ирония. Если Бог есть, то он мог устроить подомную ситуацию только чисто так… По стёбу.
Но если задуматься. Если просто представить себе подомную возможность. Если просто постараться вникнуть в такое стечение обстоятельств хотя бы просто ради смеха… Понимаешь что это, наверное, и есть она.
Диана смотрела ему в глаза.
- Двадцать восемь лет… Двадцать восемь лет я жила без этого… Без тебя… Святые угодники… Двадцать восемь прожитых впустую лет…
Олег улыбался.
- Скоро твой поезд, детка… Пора выезжать.
- Мы знакомы меньше суток, – в её зелёных глазах не было ни страха, ни недоверия. Только какая-то простая готовность принять всё, чем только не кинулась бы ещё в неё судьба. – Меньше суток, Олег. Я вовсе не романтичная слюнтяйка. Я прагматичка и стерва. Мой мозг в принципе не может смириться, понимаешь?.. С тем, что всё случилось вот так… Так глупо… Так наивно… Так… невероятно.
Олег улыбался.
- Придётся.

В кабинете нависла ледяная тишина. Проникающие сквозь окно солнечные лучи, казалось, не несли тепла.
Валентин не был злым. Он не был разъяренным.  Его нельзя было назвать удивлённым. Он выглядел всего лишь как человек, который всеми силами пытался, но не мог осознать одну простую истину.
Что-то пошло не так, как он планировал.
Из-за совершенно идиотской причины.
- Ты, наверное, издеваешься, Олег. Ради всего святого, скажи, что ты просто пошутил.
Олегу вдруг стало смешно. Причём смешным ему показался Валентин. Наверное, в последнее десятилетие никто, кто хоть немного его знал, даже и подумать не мог посмеяться над Валентином. От этой мысли Олегу стало ещё смешнее.
- Поверь мне, Валентин, я никогда в жизни не буду над тобой издеваться.
- Да ну? – Его единственный видящий глаз превратился в щёлку. – А по-моему это слегка смахивает на издёвку, Олег. Притащиться сюда, заявить, что моё поручение не выполнено, и назвать в качестве причины… Как ты там сказал?.. Влюбился? Что ты влюбился?
Олег секунду подумал.
- Да. Ты прав. Пожалуй, это и впрямь слегка похоже на издёвку.
Валентин побагровел. Он медленно, но уверенно выходил из себя.
- Где она сейчас?
- Уезжает. – Олег ещё мгновение подумал и соврал – в неизвестном мне направлении.
- Ты хоть понимаешь, что всё это значит?..
- Валентин. Ты крёстный отец крупнейшего в этом городе синдиката. Я работаю с тобой десять лет. Ты самый жестокий ублюдок из всех, кого я знал, готовый прикончить человека ради тарелки хорошего чили.
Поверь, я знаю, что всё это значит.

Они просто лежали, обнявшись. И ничего больше не имело значения. Это, и то, как они встретились, и то, что так глубоко увязли в беспросветном, толкающем на бессмысленные поступки чувстве, было сентиментально и романтично, то есть совершенно наивно и отвратительно. Только в этом и был весь смысл.
Они поднялись с кровати, и вышли за дверь старой запыленной комнаты, в шкафу которой так и остались висеть шикарные прадовские костюмы.
Ведь только тогда, когда всё происходит так наивно и глупо, только когда ты не пытаешься искать смысла и логики, потому что их попросту нет, когда теряют смыслы прогнозы и пройденный путь, только тогда, когда всё происходит настолько спонтанно и невероятно, что дальше, казалось бы уже некуда, ты понимаешь.
Понимаешь, что, хоть это глупо и нелогично – это правильно.
Ты понимаешь, что это и есть она.
Любовь.

- Стой… Стой!
Она не испугалась и даже не удивилась. Как будто она только этих слов и ждала. Мир вокруг неё превращался в пепел, и она знала, как всё должно было произойти.
Один шаг. Один шаг навстречу раскинувшемуся перед нею миру. Миру, жить в котором стало невозможно. В котором она уже всё ненавидела. И в котором больше всего она ненавидела себя. И в тот момент, когда всё это внутри неё достигло своего апогея, она услышала это слово.
«Стой»
Она просто постояла секунду.
И поняла, что всё это внутри неё пошло на спад.
Диана медленно повернулась спиной к миру. И посмотрела на нечто новое, что раскинулась перед ней. Она посмотрела на свой рабочий стол. На мерцающие на мониторе восемь последних строк её жизни. На уродливое, цветущие весной розовыми цветами, дерево бонсай.
А ещё она смотрела на стоящего в дверях молодого человека, как-то глупо засунувшего руку в бумажный пакет. В таких ещё американцы батоны из магазинов носят…
Её взгляд встретился с его взглядом.
И внутри неё что-то сломалось.

Двое взрослых мужчин смотрели друг на друга.
Один, заглянувший за грань смысла жизни, и увидевший всю бессмысленность её обыденности.
И другой, погрязший в логике собственных действий, живущий своим непоколебимым опытом, и уверенный в своей правоте.
Между ними лежала пропасть недопонимания.
- Ты мог бежать вместе с ней… Ты мог мне сейчас просто соврать… Сказать, что убил её и спустил тело в канализацию или, что просто не нашёл её у себя… - Валентин всё ещё пытался найти в его действиях хоть какую-то логику.
Олег вздохнул:
- Если бы я бежал вместе, ты бы стал искать меня... И обязательно бы нашёл.
- С чего ты взял, что её я не буду искать?
Олег виновато улыбнулся:
- Нас с тобой многое связывает, Валентин. Ты б отыскал меня… Из принципа. А она… Её искать тебе нету смысла… Ты слишком для этого жаден.
Валентин помолчал немного и неожиданно для них обоих улыбнулся тоже.
- А почему я не попытался тебя обмануть… Всё потому же. Нас слишком многое связывает. Я уважаю тебя. Я уважаю то, как ты действуешь и то, как ты всего добиваешься. Я многим тебе обязан, Валентин. Я не хочу, чтобы последние мои воспоминания с тобой были связаны с враньём.
Валентин молча смотрел Олегу в глаза, а Олег молча смотрел на Валентина. Этих людей многое связывало. Вместе они прошли через огонь и воду. Но сейчас между ними была пропасть недопонимания.
- Всё это… Совершенно неправильно, Олег, - вдруг изрёк Валентин.
- Напротив, - совершенно спокойно возразил Олег. – Всё так, как и должно быть.
- Ты тут говорил о моих принципах…  Ты же знаешь, я остаюсь им верен в независимости от обстоятельств. Ты же знаешь… И знал, как всё будет, когда шёл сюда.
- Знаю, Валентин. И я совершенно ни о чём не жалею.
Валентин, не моргая, глядел на Олега. Это был самый странный разговор в его жизни. Хотя бы потому, что, несмотря на всю его серьёзность, за всё время его проведения, он так и не закурил сигару.
Валентин медленно достал из ящике своего стола револьвер.
- Всё это – какой-то сплошной бред. Ни причин, ни логики… Ты как будто просто пришёл сюда умереть. – Валентин не колебался. Он был верен своим принципам. Он просто до сих пор не понимал.
«Наверное, потому, что он никогда не любил» - мелькнуло в голове у Олега.
А Валентин, не дожидаясь какого-либо ответа, направил на него оружие.
И выстрелил.

* * *
Ветер врывался в открытое окно, шевеля стопки бумаг, лежащих на столе. Они смотрели друг на друга. Они видели друг друга в первый раз. Только, как бы банально это не прозвучало, у них было ощущение, что они видели друг друга всю свою жизнь.
Он наконец выпустил берету и вынул руку из пакета. Сил удивляться и что-либо обдумывать не было. Всё просто было так, как было.
За её спиной была свобода. Свобода от обстоятельств. От несправедливости. Ото зла. И от всего остального дерьма, из которого сделана наша жизнь. Только уже не было сил что-либо переделывать. Всё было так, как было.  
Напряжения не было. Не было задних мыслей. Не было неясностей, проблем или страха.
Всё вдруг им обоим стало предельно ясно.
Олег смотрел на неё просто и отрешённо. Он и сам не понял, как это выговорил:
- Привет.
Диана возвышалась на фоне мёртвого, покрывающегося звёздами неба:
- Привет…
В наступившем молчании не было неловкости или скованности. Это только когда люди только знакомятся, они должны друг с другом говорить, чтобы чувствовать себя комфортно. Однако рано или поздно в их отношениях наступает момент, когда им хорошо, даже если они молчат. Главное просто, что они вместе.
А Диана и Олег, как бы ни банально это было бы повторять, знали друг друга всю жизнь.
Следующие слова вырвались у Олега опять же совершенно неожиданно для него самого:
- Разрешите пригласить вас на чашечку кофе.
Они стояли и смотрели друг на друга. Женщина на подоконнике. И мужчина с пистолетом в бумажном пакете.
И это было началом чего-то нового.
- Разве так бывает?.. – спросила Диана вместо ответа. Она не плакала. Она вообще никогда не плакала.
Хотя сейчас было самое время.
Одна за другой в небесах загорались равнодушные звёзды. Уже целую вечность они взирали на людей, не понимая их поступки и прощая их ошибки. А глупые люди завидовали их красоте и стремились ввысь, не понимая, что есть нечто ещё более прекрасное внутри них самих.
В этот день Диана Ключински и Олег Сакольников это поняли.
- Разве так бывает?.. – Диана смотрела в его глаза. И знала, что задаёт риторический вопрос.
Вопрос, который не требовал ответа.

                                        Ноябрь 2008