И у меня есть такой уголок. Да, это просто небольшой уголок на земле, ничем не примечательный, мало кому известный и всегда дарящий чувство покоя и умиротворенности. Это дача...
Я не спеша иду по проселочной дороге, пытаясь как бы впитать в себя весь этот покой и тишину... Глубоко дышу кристально чистым воздухом, пропитанным запахами теплого ветра, трав и цветов. Тут никто и ничто не мешает думать, а мысли всегда об одном и том же. В этом месте просто нельзя думать ни о чем другом... Я одна, но совсем не чувствую себя одинокой, тут каждая травинка, как самая близкая подружка.
Тут прошло почти все мое детство.
Тишина, это первое, что ощущаешь, когда приходишь сюда. Тишина... Она не напрягающая, не удручающая, не напряженная. А спокойная, дарящая уют в сердце. Небольшая лавочка, исписанная: «50 лет Октября форева, тут был Вова, Маша + Саша, уроды это наша лавка...». Сколько лет этой лавочке? Наверное, больше, чем мне... А сколько она всего помнит! И слезы разочарования, и поцелуи, и ночные пьянки, и считания звезд от нечего делать... В полуметре от нее круг от всегдашних костров и костерков, ветки березы остались только на самой макушке, остальные сгорели от «пионерских» прощальных и в честь открытия сезона, костров. И это все на берегу заросшего пруда, в котором когда-то мы купались... А теперь на его середине одинокий плот, смастеренный моими друзьями, которые сейчас тоже где-то... Как и я...
Все мы – где-то... А, кажется, так недавно мы были тут, и наши мамы, с пучками крапивы в руках, приходили вечером на нашу лавочку, дабы загнать домой непослушных чад. И по-доброму так смеялись над тем, как мы пели матерные частушки под окнами у бабушек - божьих одуванчиков. А бабушки по ночам ругались и ходили жаловаться к родителям на шкодных деток, а по утрам угощали нас сочной огромной клубникой из больших корзинок, прикрытых сверху белой тканью, насквозь пропитанной соком.
Одинокий колодец с чуть приплюснутым ведром гремит цепью и предлагает тебе напиться обжигающе ледяной воды. Как приятно в жару погрузить лицо в воду и большими глотками напиваться, захлебываясь этим жидким льдом... На колодце надпись: «Машка, мы у Сашки, приходи». Адресована мне... Когда-то...
Иду по пыльной дороге, когда-то исполосованной следами колес от велосипедов, позже – от мотоциклов, а теперь – еще позже – от машин. А здесь когда-то росли орехи... И мы посреди ночи пытались наощупь нарвать их. С полными карманами, счастливые, приходили домой, и дарили их маме. Мамы не спрашивали, откуда они, просто смеялись и целовали... А теперь? А теперь мы сами уже мамы и папы, и кто знает, дождемся ли, когда наши дети так же будут приходить к нам с сияющими глазами и приносить нам орехи и яблоки, нарванные на чужих огородах?
Где-то... Когда-то... Когда-то на этой березе висела тарзанка, с которой мы с визгом прыгали в прозрачную холодную воду, теперь уже заросшего буро-зеленой тиной, прудика. Теперь от нее остался только печальный обрывок каната. Я сажусь на невысокий обрывистый бережок, на теплую землю, от которой веет чем-то знакомым и ласковым, и задумываюсь... Так сидеть можно сколь угодно долго, ничто не нарушает тишину, не хочется даже двигаться, и просто прирасти к этой родной земле, которая раскрывает свои теплые объятья...
А когда-то... Когда-то тут был рокот мотоциклов и заливистый смех... Когда-то по ночам тут пелись песни и рассказывались анекдоты, жарились шашлыки и пеклась картошка... А теперь только лягушки и сверчки.
На плечо мне ложится чья-то, до боли знакомая, рука...
-Машка...
-Да...
-Маш, это я, я знаю, о чем ты думаешь, знаешь, меня тоже тут одолевает такая тоска, что напиться хочется.
-Вова? Вова?... Вова!?
-Да, Марусь, не узнала что ли?
-О Боже... Сколько же...
-Да... Да я не один приехал, все наши сегодня тут...
-Как?
-А вот так, собрал всех, ну что? Костерчик? Шашлычки и на мотоцикл?
-Я не верю...
-А придется, ну, вспомним наше шкодное детство, бери пакет и на поле за картошкой к дяде Леше!
-Так он же...
-Кто сказал, что умер? Только что его видел, пальцем мне, как всегда, погрозил. Седой, правда, весь уже, да ничего, еще помнит, как за нами с лопатой бегал...
Я сижу и улыбаюсь... Детство... Кто сказал, что оно кончается? Мы сами о нем забываем и не пускаем его в нашу жизнь. А на самом деле все очень просто, нужно только пригласить его, и оно с удовольствием зайдет к нам в гости.
Мы идем по дороге, на которой вновь появились следы от велосипедов и мотоциклов, и добрая бабушка, с улыбкой, угощает нас сладкой клубникой из большой корзинки...