Тюльпаны и маки
Cегодня Фырк проснулся как обычно – рано. Но, как только он открыл глаза, его что-то начало сильно беспокоить.
– Что это со мной? – подумал Ёжик. – Кажется, для волнения нет никаких причин. С Колючей Веткой всё покончено, и она больше никому не сможет причинять зла.
Но, чем больше он старался себя успокоить, тем все тревожнее становилось ему.
– Лучше пойду, прогуляюсь, – недовольно фырнул ёжик. – Заодно и навещу Березку, а то уже дня три не был у нее. Вдруг она сбежала.
– Как это сбежала? – Чуть не подпрыгнул Фырк от своего сказанного. – Никуда она сбежать не сможет. Топаз неоднократно говорил, что обратно в фею Березку может только он превратить, а этого он никогда не сделает. Очень уж все хорошо помнили, сколько страхов пришлось натерпеться от Колючей Ветки. И Фырк вспомнил все приключения, которые пришлось пережить ему, Агату и Принцессе. Как они постоянно убегали и прятались от злой колдуньи.
Так, разговаривая сам с собой, Фырк шел по лесу. Белочки, заметив ёжика, присоединились к нему, и начали рассказывать о том, что нового в лесу. Но Фырк и не слушал их. Все его мысли были заняты Колючей Веткой.
А вот и Березка показались вдали. Увидев её, ёжик сразу повеселел и стал переговариваться с белочками. Он даже слегка подпрыгивал и кувыркался. Белочки смеялись, глядя на него. Давно Фырк не был в таком хорошем настроении.
Когда они дошли до полянки, то подул легкий ветерок, и Березка опять зашелестела своими листиками. И вновь что-то стало тревожить ёжика. Вроде бы на полянке ничего не изменилось, а, меж тем, что-то резко поменялось.
– Что же тут произошло? – никак не мог понять Фырк.
– А где мухоморы? – воскликнула одна из белочек. – Посмотрите, все мухоморы исчезли, нет ни одного гриба!
– Видимо их кто-то собрал, – растерялся Фырк, хотя сам он и не верил в это.
– Послушай, ёжик, – вмешалась другая белочка. – Кому могут быть нужны мухоморы, да еще в таком количестве? Вспомни, сколько их здесь раньше росло. Все такие большие, бордовые.
– Да мало ли кому могут быть нужны мухоморы, – как бы убеждая самого себя, продолжал Фырк. – Может быть, они кому-то пришлись по вкусу, и он их все съел.
– Это кому могут понадобиться эти отвратительные, ядовитые мухоморы, – наперебой стали возмущаться белочки. Все в лесу знают, что их нельзя трогать. Даже маленькие бельчата.
– Тогда куда они все подевались? – обратился к ним Фырк. – Не могли же грибы сами по себе исчезнуть.
– Конечно, не могли, – опять зашумели белочки.
– Остается только спросить про это Колючую Ветку, но она никогда бы не рассказала, даже если смогла бы говорить.
Тут ветерок еще сильнее зашелестел в ветвях Березки, они начали качаться, и по листикам опять потекли капельки. Они падали вниз, но, если раньше на месте их падения вырастало по мухомору, то сейчас ничего подобного не происходило.
– Вы видите? – удивленно спросил Фырк у белочек.
– Что видим, ёжик? – спросила одна из них.
– Мухоморы больше не растут, – еще больше растерялся Фырк.
– Правда не растут, – громко зацокали зашумели белочки и начали скакать с ветки на ветку.
– Что-то Колючая Ветка снова придумала, – тихо подрагивая и заикаясь, произнес Фырк. – Надо срочно позвать сюда Топаза.
– Топаза, конечно, надо позвать Топаза. Он сразу разберется, что же тут происходит, – засуетились белочки. – Ведь умнее Топаза никого в лесу нет.
И, громко шумя на весь лес, белочки и Фырк бросились бежать к пригорку гномов.
– Я говорил...
– Я так и знал...
– Колючая Ветка...
– Она что-то снова задумала... – Только и успевал на ходу выкрикивать ёжик.
– Опять гоблины...
– Мы пропали...
– Что случилось? – окликнул Фырка Крот. – Что за шум вы подняли на весь лес?
– Колючая Ветка... – только и успел прокричать ему в ответ Фырк.
– Так ведь она давно превращена в Березку, – удивился Крот, но его никто уже не слышал.
Несколько гномов спокойно отдыхали у подножия пригорка.
– Что это? – вдруг приподнялся Агат. – Вы ничего не слышите?
– Да, что-то слышно, – приподняв голову, произнес Топаз. – Опять видимо белочки что-то не поделили, вот и расшумелись на весь лес.
– Нет, тут совсем другое, – встревожился Агат. – Да, вроде и голос Фырка слышен. Видимо что-то случилось. Надо поскорее узнать.
А Фырк ещё издали, завидев гномов, начал кричать:
– Колючая Ветка... Колючая Ветка...
Услышав это имя, Топаз сразу вскочил и схватился за кинжал. Теперь он всегда его держал при себе.
Подбежав, Фырк только и делал, что непрерывно повторял:
– Колючая Ветка..., Колючая Ветка..., – и лапкой указывал в сторону поляны. – Там... Там исчезли мухоморы...
– Что, Колючая Ветка? – заволновался Топаз. – Какие мухоморы?
Но ёжик только подрагивал и непрерывно повторял имя колдуньи.
– От него теперь ничего не добьешься, – рассердился Агат. – Разве не видите, как он испуган.
Все гномы сбежались и пытались понять, что же произошло.
– Мухоморы больше не растут, – произнесла одна из белочек.
– Ну, и пусть не растут, – махнул рукой один из гномов. – Вам-то зачем нужны мухоморы? Они же несъедобны.
– Подожди, – вмешался Топаз. – О каких это мухоморах идет речь?
Белочки наперебой начали рассказывать о том, что видели.
– Прекратите шуметь. Так никто ничего не поймет, – вмешался Агат. – Пусть только одна из вас говорит.
Но белочки продолжали говорить хором, скакали с ветки на ветку, отчего всё становилось ещё непонятней.
– Кажется, я догодался, – успокоился Топаз. – Исчезли мухоморы, которые росли под Березкой.
Услышав это, Фырк быстро закивал головой. Он уже немного пришел в себя, и, отдышавшись, начал рассказывать, что под Березкой больше нет ни одного мухомора, но самое главное, что Березка, как и прежде, плачет, слезинки капают, а новых грибов не растет.
– А что растет вместо мухоморов? – спросил ёжика один из гномов.
– Ничего не растет.
– Ну и пусть не растет, – уже спокойно ответил гном. – Главное, что Березка на месте и все в порядке. Зря ты такой шум подняли.
– Ничего не в порядке, – одернул брата Топаз. – Если не растут мухоморы, значит, что-то поменялось в колдовстве. – Он достал кинжал, произнес заклинание, и тот опять повис в воздухе. Но он как-то странно подрагивал.
– Отчего он так подрагивает? – удивился гном Оникс. – Раньше такого не бывало.
– Что-то изменилось в колдовстве, – как-то неуверенно ответил Топаз. – Кинжал об этом говорит.
– Ты хочешь сказать, что Березка снова превратится в фею Колючая Ветка? – Ужаснулся Фырк.
– Я пока ничего не могу ответить,– погладил ёжика Топаз, - но я знаю точно – что-то поменялось в колдовстве. И это станет ясно, только когда мы будем около Березки.
– Тогда вы идите, а я здесь вас подожду, – тихо просопел Фырк. – У меня лапка сильно болит, и я не могу идти.
Агат начал громко смеяться.
– Ничего у тебя не болит ёжик. Ты просто боишься.
– Никого я не боюсь, – обиделся Фырк, – просто лапка болит и все. Она у меня и вчера болела.
Тут Агат вдруг закричал: – «Вон она, вон, Колючая Ветка!», – и указал пальцем в сторону большой, поросшей густым мхом сосны.
Не успел он это произнести, а Фырк уже летел вглубь леса.
– Посмотрите, как у него быстро прошла боль, – громко смеялся Агат. – Трусишка, не бойся, я же пошутил!
Но Фырк уже скрылся за деревьями.
– Подождите, я пойду за ним, – засмеялась одна из белочек и поскакала вслед за ёжиком.
Вскоре она вернулась с Фырком. Он все еще подрагивал и озирался по сторонам.
– Теперь у тебя лапка не болит? – улыбался Агат.
– Нам надо спешить, – торопил всех Топаз. – Скорее на полянку...
Гномы, белочки и Фырк опять направились к Березке. Фырк тихо что-то бормотал про себя, и, если бы кто-то прислушался, то услышал, как он говорил:
– На этот раз она точно меня превратит в гоблина, в отвратительного, страшного гоблина.
Вскоре показалась и сама Березка.
– Видишь, она опять стоит там же, где и стояла, – повернувшись к Фырку, показывал Агат. – Так что прекрати там бормотать. Никто тебя в гоблина не превратит. Правду я говорю, Топаз?
Но тот ничего не ответил, а еще более ускорил шаг. Он почти бежал.
А вот и знакомая поляна. Но что это случилось с ней? – Она вся была покрыта алыми тюльпанами и маками. Ветер по-прежнему шелестел ветвями Березки, опять по листочкам струились слезки, но когда они капали, ветерок подхватывал их, и там, где они падали на землю, вырастал либо огромный мак, либо прекрасный тюльпан. Цветов становилось все больше и больше, а Березка продолжала шелестеть.