Играла гитара. Скрипка страдала и плакала, задевая колкими сольдиезами кончики нервов по телу... С надрывом, вкладывая в песню всю душу, всю боль, сильный, с хрипотцой, женский голос пел о солнце, ушедшем на запад навсегда. Выплескивая чувства наружу, не спрятав и не оставив ни кусочка за пазухой, голос пел, с каждым разом все громче и громче, местами переходя на крик, местами на шепот. А скрипка все плакала и плакала маленькой потерявшейся девочкой в пучине городского дыма…
В помещении было накурено и темновато, лишь по углам тускло светили бра. Маленькие столики стояли в шахматном порядке. За барной стойкой сидела пара уже изрядно подпитых мужчин и требовали виски, а в глубине зала сидела молодая парочка: он говорил ей всякий романтический бред, параллельно бесстыже лаская ее голые коленки. Она улыбалась и смотрела ему в глаза, робко пытаясь противиться его рукам, но скрипка и вино были сегодня не на стороне целомудренности……
Ольга сидела в центре. Как всегда одна, как всегда с сигаркой и стаканом бренди. Она смотрела на поющую: черные, как смоль, волосы, упругими прядями уложенные в хвост, строгий шелковый пиджак и брюки, уже не юное лицо, покрытое рисунком морщин, плоская кепка. Ей было лет 35-40 на вид, хотя в ее движениях еще чувствовался задор и игривость юной кошки. Ольга видела ее здесь в первый раз.
Обычно сюда приходят какие-нибудь горе-музыканты, играющие всякую чушь, параллельно напиваясь в баре. Таких было полно. Бар обладал уникальной особенностью – играть мог любой желающий со своим инструментом. Поэтому у подворотни он пользовался особенной популярностью. Сюда приходили по одному и тройками, играли и пели, показывали фокусы и клоунады, играли драму и плели рассказы...
В последнее время бар стал Ольгиным вторым домом, ее убежищем на вечер. Сюда она сбегала от черных коммуналок, кишащих руганью и крысами, от старушонок у подъезда с пакетом новых, свежеиспеченных сплетен, от больших машин и маленьких людей за рулем, от китайцев, французов, испанцев, англичан, немцев, бегающих с фотоаппаратами по Эрмитажу. Она сбегала от большого города и пряталась в прокуренных стенах подвала. Здесь можно было снять маску, заказать себе бренди и смотреть на людей. Здесь можно было спокойно мыслить, можно было закрыть глаза и полетать немного – никто не заметит. Можно просто раствориться в дыме и не думать ни о чем, заглушив лишней порцией бренди свое одиночество. Она заказала еще.
Голос певицы не давал покоя – его прямота и нежность закрадывались внутрь и пробуждали воспоминания….
Прошло восемнадцать лет. Да. Ровно восемнадцать с того момента, как Ольга отметила свое шестнадцатилетие. Тогда еще не было этого строгого «Ольга», была Синица или Синич, как ее все называли. Она коротко стриглась и носила тертые джинсы. Она лазила по крышам и играла на гитаре всю ночь. Она курила по пачке и пила только крепкое. Она таскала сумки с продуктами на пятый этаж и писала нежные стихи. Она любила страстно и расставалась красиво... и лишь однажды осеклась…
Внезапно сердце пронзило острой иглой - скрипка нежно запела цыганочку. Ольга резко повернула голову. Певица, хитро улыбнувшись, встала со стула и, сняв пиджак, обнажила длинную белую шею, вокруг которой красовался английский воротничок черной рубахи. Из-под скинутой кепки по плечам рассыпались черные локоны, весело играя бликами в свете сцены. Она поглядела на Ольгу прямо, в упор, весело сверкая глазами и просверливая ее насквозь.
И она полетела по сцене. Ее волосы, растрепавшись в бешеной пляске, чуть закрывали лицо, губы все пели и пели, глаза хитро и пристально смотрели на Ольгу, губы все повторяли знакомые до боли слова, снова и снова, глаза буквально впивались в нее и губы повторяли вновь и вновь, и вновь...
Это была их песня, их Цыганская, сочиненная восемнадцать лет назад на крыше сорокового дома. И певица была та же. Только они вдвоем знали эту песню. Пчела. Эта была она. Как же она изменилась, та маленькая девочка, с характером волчонка, как же она повзрослела, постарела... но блеск в глазах остался тот же – заводной, жгучий, всепоглощающий...
Скрипка оборвалась – голос замолчал. Они стояли долго, смотря в глаза и не говоря ни слова друг другу.
- С Днем Рождения!
- Спасибо.
***************************************
Рецензия на «Ольга» (Марина Калиниченко)
Волнующее воздействие музыки, яркие описания в баре...
Интерес всё возрастает... И это удивительное завершение, сразу
раздвигающее рамки рассказа... Просто талантливо!
Спасибо!
Как хорошо, Нина, что опубликовали!
С теплом и приветом всё семье,
Симона
Симона Тешлер 22.11.2011 17:34 •