Малыш лениво жмурился. Белый, отраженный от снега свет падал ему в глаза и, заблудившись в ресницах, рассыпался бенгальскими огнями, так, что Тоби казалось, будто сказочная райская птица обмахивает крыльями его лицо.
- С днем рождения, сынок! - мама наклонилась и поцеловала мальчика в лоб, а Лиз небольно ущипнула за ухо.
- А что за подарок?
- Идем! - родители и сестра заулыбались. - Он в зимнем саду.
Тоби выкарабкался из-под толстого одеяла, как медвежонок из берлоги — всклокоченный и неуклюжий, в байковой пижаме. Сунул ноги в мохнатые тапочки, взял сестру за рукав и решительно потянул вон из комнаты, туда, где под стеклянными сводами оранжереи, на плюшевой лужайке притаился долгожданный... или долгожданная... а может быть, и долгожданное... что?
- Угадай!
- Каска! - выпалил Тоби, замирая от восторга.
- Зачем тебе каска?! - удивилась мама.
- Я вырасту и буду строителем!
Неужели они могли забыть? Как другие дети без умолку болтают о звездолетах, танках и пиратских кораблях, так Тоби бредил экскаваторами, грузовиками, подъемниками и бетономешалками.
- Молодец, - одобрил папа. - Конечно, будешь. И каску тебе купим самую красивую... потом. А сейчас у нас есть для тебя кое-что получше.
- Подъемный кран? - мальчик не мог поверить своему счастью.
- О, нет, - мама толкнула стеклянную дверь, и восхищенному взгляду малыша предстала огромная коробка с россыпью красных и зеленых шашечек на боку. Она возвышалась посреди газона, между водопроводным краном и кадкой с бамбуковым саженцем.
- Вау! - Тоби подбежал к ящику и заплясал вокруг него, пытаясь отодрать приклеенную скотчем крышку. Лиз бросилась ему помогать, и не прошло трех минут, как цветные кубики лего заструились из разодранной картонки на траву.
Это и в самом деле было «вау!». Целое море... нет, океан угловатых, округлых, острых, выпуклых и вогнутых, объемных и плоских деталек конструктора, из которого можно сложить не просто дом — дворец. Да еще и сад впридачу.
- Ему тут на неделю работы хватит, - улыбнулась мама. - Пойдем, Лиз, пусть поиграет. Строитель наш!
Тоби сидел на корточках и, высунув от усердия кончик языка, подгонял друг к другу маленькие и большие пласстмассовые параллелепипеды с выступами и впадинами на гранях. Ему грезились высокие стрельчатые потолки, расписанные яркими фресками, крепкие мраморные колонны и витражи в окнах, но мальчик знал, что всякий дом начинается с фундамента. Он целиком отдался кропотливому и совсем не творческому занятию: кирпичик к кирпичику, сегмент к сегменту — шелковая, лоснящаяся в лучах искусственного солнца лужайка постепенно превращалась в гладкую лего-площадку.
- Сынок, а почему все синее? Разве бывает синий пол? - поинтересовалась мама, присаживаясь на опрокинутую лейку.
- Это вода.
- Что, на полу? Кто же здесь будет плавать? Уточки? А люди? Люди не живут в воде...
- Я еще не закончил, - возразил Тоби и потянулся к черному кубику, но мама мягко остановила его руку.
- Хватит на сегодня. Пошли пить молоко.
На следующее утро Тоби сразу после завтрака побежал в оранжерею, бороться с водой. Из черных и коричневых квадратиков посреди лего-озера возник островок, который становился все больше, расползаясь неровным пятном к самым краям голубой полянки.
Мальчик трудился от зари до зари, отвлекаясь только на обед, полдник, уроки рисования и музыки. К вечеру воды осталось совсем немного, а суша вздыбилась пегими холмами, зазеленела хрупкими бледно-салатовыми прямоугольниками полей, ощетинилась пирамидками елочек и колкими шарами кустов.
На третий день Тоби торжественно выпустил в океан стайку разноцветных рыбок. Мальчик рылся в ящике с конструктором, извлекая на свет все новые и новые фигурки зверей и птиц. Жирафы, слоны, носороги — этих надо поселить ближе к экватору, туда, где тепло. На севере пусть бродят медведи и лисицы, а на юге — кролики и кенгуру.
- Ух ты, - восхитилась Лиз, - у тебя не домик получился, а самый настоящий леголанд!
Леголанд рос, ширился, раздвигая границы стеклянной вселенной, оттесняя прочь фикусы, орхидеи, пальмы и свернувшиеся клубками толстые шланги. И вот, миг настал — Тоби вынул из коробки двух крошечных человечков и бережно поместил их в центр мира.
- Это ваш дом, - прошептал мальчик. - Живите.
Он упал на траву, смеясь от радости и весело щурясь на огромное электрическое светило.
И был вечер, и было утро — день седьмой.
