В смолёных робах на паркет,
Я прячу Божии иконы,
В чулан, как будто Бога нет.
Садятся шумною толпою,
Ругают затяжной пассат,
И выпивают и со мною
Поспорить живо норовят.
Не принимая наших правил,
Не понимая этот мир,
Кричат, что б речью позабавил,
Да пуншу доверху долил.
Фрегат, три мачты, ожидает,
Покачиваясь под луной,
И клювом попугай качает
На створке шкапа платяной.
Я знаю, правы листригоны,
Мы жалки – Божии рабы,
Наш век – безропотность, поклоны,
И мы давно в руках судьбы.
Они уйдут, я убираю
Остатки пира, грязный стол,
И очи долу опускаю,
Не допуская произвол.
Икона вновь в углу, как знамя,
Распятый мученик Христос,
Лишь свечи ярче, брезжит пламя,
И тень, как чёрный альбатрос.
8 января 2011 г.
С-Петербург