Трещит и фыркает камин,
Пыхтит утробой дымной.
А я шепчу тебе: “Come in
В мой зимний вечер длинный!»
Да, я как прежде, не один,
Но так же одинок.
И жду, чтоб сердце разбудил
отчаянный звонок.
И об одном судьбу молю,
Чтобы своим веленьем
Соединила крик: «Люблю!»
И тихий треск поленьев.
II.
Золотистым нутром пламенеет камин…
Ты вернулась ко мне, ты вошла, ты – came in.
Серебром отливает морозный ажур.
Шепчет шорохом шёлк: «Мон ами, мон амур!»
Алый луч полоснул тень настенных текстур…
Я привык без тебя, мон ами, мон амур.
Губ морозных касанье – боль ран ножевых,
Ощущений забытых, но вечно живых.
Лжив и холоден губ бархатистый пурпур…
Для чего ты ко мне, мон амии, мон амур?
Всё давно улеглось, мон амур, мон ами –
Не найти больше сил притворяться живым.