И вот, уйдя из культпросвет училища, я оказался на перепутье - до следующего призыва в армию полгода надо было прожить « там , чтобы не было мучительно больно».
Где? Как?
Я уже хлебанул год слесарем на «Химзаводе имени Калинина», больше не хотелось - душа не принимала ни ароматические эфиры, ни простой сернистый ангидрид , мутило даже от фенолформальдегидов.
В городском драмтеатре мне пообещали место художника, при условии, если один из них наконец-то сопьется, а пока поработать рабочим сцены.
.................................................................................
Три месяца я двигал декорации, художники не спивались, место не освобождалось.... Наконец, где - то в февральскую стужу я зашёл к ним в мастерскую и понял - не дождусь, пора увольняться.!
Театр был в городском парке, и был он величавый смесью греческой античности со сталинским неоклассицизмом, а вот мастерская художников была в стиле «сталинского барАкко»- дощатый сарай в гектар площади.
Пол застлан задником, по которому половыми щетками размазывалась смесь клеевых красок, краски стыли мгновенно, с потолка висели лохматые хлопья инея - отопления не было никакого.
В арктическом холоде два художника созидали декорации весеннего сада к «Вешним водам» Тургенева.
Время от времени и происходило действо, убедившее меня - не дождусь!
Железный ящик размером два на два метра был до верху засыпан речным песком с тэнами внутри, они гудели и, якобы, грели мастерскую, но тепла хватало лишь на десяток бутылок бормотухи, точащих из песка.
Пилось это вино как вода, не вызывая ни бреда , ни радости , ни похмелья.
Не до этого- остаться бы в живых!
Полярный холод сжигал алкоголь на полпути к желудку, чуть-чуть согревая голову и руки , любой звук вызывал обвал гигантских гроздей инея с дырявого потолка.
.....................................................................................
Легенду о предстоящей белой горячке мне сообщила директриса театра, и было это убедительно!
Тут же она предупредила :
....Молодой человек! К вам может подойти сам Зерцалов , ( ну вы его, конечно же знаете), так вот, вина ему не покупайте!
Театр меня потряс...
- я впервые увидел его начинку , его исподнее,его нутро...
-Юноша , вы кто?
-рабочий сцены, вот устроился...
-О-О-О- здравствуй, племя молодое , незнакомое!
Передо мной стояла смесь художника Кончаловского и писателя Алексея Толстого.
Породистость, величавость, внутренняя сила ! Барин!
- Так вот что, мальчик, одна нога здесь, другая там - водочки !
Бегом!
Театральный буфет не работал, через весь парк я пролетел как пуля.
Ни в одном гастрономе водки не было, и пустым не вернешься.!
Я купил портвейн с ужасной этикеткой в кошмарной гигантской, черной бутылке.
Назад я шёл задумчиво - было ясно, что это пойло оскорбит аристократа, а вот слов объяснить ситуацию не находилось - « ну не виноват я!»
«-Бургундское!» - взвыл барин от счастья, ( хотя брал я «Кавказ»)
Его два дня третировали трезвостью, он устал, печенка работала вхолостую.
Пили мы в гримерке маэстро, а это и был Зерцалов.
За час пьянства он ввел меня в мир искусства , и даже показал мастерство грима - меня он отделал так , что в автобусе №105 , набитом до предела мне стремительно уступили место, и лишь приехав домой, и глянув в зеркало , я понял - мог бы ехать в опустевшем!
Поперек лица шел кровавый след от ножа, он был глубок и страшен, правый глаз был ужасным и опухшим, в радуге цветов от черно - синего до желтого. Синяк!
Я смывал грим и благодарил Бога, что родителей не было дома.
Театр! Его не каждый поймет.
................................................................................
Зерцалов был мужем директрисы, был моложе ее вдвое, играл только главные роли и его все любили.
Готовился новогодний утренник, безвестный, заезжий режиссер гонял по сцене полу трезвую труппу криком « Не верю»!
Не верил он и Зерцалову, который в роли сказочного героя должен был вылететь из-за кулис на битву с Бабой -Ягой.
Вместо бодрого полета получалось вялое выползание, даже подкидная гимнастическая доска не могла выстрелить полтора центнера дарования.
....-Не так! Не так, позор! Вот смотрите, смотрите! Молодой человек ( это мне, значить так - вы разбегаетесь, прыгаете с доски из - за кулис, а уважаемый маэстро посмотрит на это из зала...
Что значит поверить в себя! Я впервые в жизни прыгаю с доски... полет великолепен, режиссер воет от восторга!
Я тощий, лёгкий…
По крутой дуге я пролетаю десяток метров и врезаюсь в пол сцены, только тогда я понимаю, как много в моем теле костей.!
И как они могут болеть от удара.!
....-Потрясающе! Верю!
Дыхание вернулось ко мне минут через сорок, но уважение к актерскому труду осталось на всю жизнь.
..........................................................................
Параллельно предстояла премьера спектакля «Щит и меч».
Главным героем был разведчик Белов, он же Вайс, он же Зерцалов.
В драмтеатр нагнали солдат танковой дивизии, стоявшей в нашем городе, в воздухе висела гремучая смесь из волнения артистов и запаха солдатских сапог, ожидалось нечто потрясающее.
И оно случилось!
В первой сцене предстояло появление будущего героя, нынешнего советского агента.
Весь театр на нерве - помрежа бледная, мы, рабочие, взволнованы.
Премьера!
Вот-вот !
Зрители - солдаты, а это были в основном узбеки, тоже волновались и громко портили воздух, за кулисами нервная тишина.
Выходит главный герой... и падает!
Падает в обморок !...
Лавиной падает один занавес, закрывается другой, с грохотом падает асбестовый противопожарный - на сцене пыль, визг, слезы и команда -«Коньяк!»
Зерцалов не пил три дня, стакан «Плиски» его воскрешает и премьера проходит под дикий вой зала .
......................................................................................
Театр просыпается поздно - к девяти - десяти сползаются опухшие артисты, похмеляются, вяло идет репетиция...
Расходятся.
Вечером - работа. Спектакль.
В театр народ не шёл, нагонять на каждое представление солдат, учащихся ПТУ и прочих подневольных людей не могли и тогда.
План горел.
Стали ездить по санаториям.
...................................................................................
Выездной спектакль - халтура по определению - и сцена не та, и зритель не тот, но зато какая свобода импровизации!
......................................................................................
Ставили мы спектакль « Здравствуй, Крымов».
Вещь так себе, но в одной сцене вышел конфуз - на героя должны напасть хулиганы и избить его.
Хулиганов, то есть массовки не хватило, и меня принудили выйти на сцену, хулиганом.
В полупустом зале сидят зрители, и будь ты хоть каким великим актером, этот момент не обойдешь.!
Зрители!
Драка! Перед лицом инженера Крымова, он же Зерцалов, машут руками рабочие сцены, я же никак не могу пробиться!
Наконец пролез и хорошо, качественно бью его.
Драка же !
Вошел
в образ!
Зерцалов протрезвел от удивления и гнева и дальше пошло не по сценарию!
Короче, сценарий мы развалили.
Избил инженер хулиганов .
Избил!
И в следующей сцене среди ломанных в драке декораций странно звучали реплики о пострадавшем инженере.
..................................................................................
Дорога до санаториев и домов была долгой, потребляла много времени, нервов и вина, в результате герои забывали текст .
В «В вешних водах», появлялись реплики о штурмбанфюрерах , в «Здравствуй, Крымов» - слова « господа», в спектакле «Щит и меч» - рассуждения тургеневских девушек...
Судьба актера!
Утром ты Иванушка -дурачок, вечером - герой - разведчик, в промежутке репетируешь роль сверх нравственного современника, но еще не успел отойти от роли мелкого дворянина.
Голова как мусорный бак забита обрывками текстов, душа как мятый пластилин , - кто ты сейчас, кто ты сегодня ?
Какой ты?
Спасает только водка.
Спасает всех -от приблудного режиссера с неведомой фамилией, до электрика, висящего три часа в трюме под сценой на двухметровой высоте.
И висит он не абы как, а по тайной театральной науке - головой в суфлерской будке слушает он текст, и по записанным репликам переключает свет и даже вращает сцену.
За три месяца я так и не увидел, как он попадает на свое рабочее место- автомобильное сидение на тросах, не видел его и слезающим с него .
Был он в трех состояниях - бредущий по закулисью и говорящий сам с собой - в начале работы, висящий под потолком среди голых проводов и рубильников во время спектакля, и лежащий на полу- после.
....................................................................................
Что-то тайное держало эту массу актеров, рабочих сцены, уборщиц вместе.
Не зарплата - была она смехотворной, не слава -была она неведома и неожидаема.
Наверное - свобода, точнее -« воля» в чисто российском понимании, возможность путать тексты, уйти в запой и не огорчаться этому, жить легко и весело.
Менялись режиссеры, но каждый начинал свою работу фразой
-«Мы маленький, но крепко споенный коллектив, решим эту задачу».
И каждый новый не любил меня по-своему
....................................................................................
Восемнадцатилетний организм не принимал ни водки ни портвейна и отторгал в самый неожиданный момент.
Коллектив огорчался, но не терял веры и пытался меня воспитать.
До санатория «Зеленый город» театральный табор из тридцати человек на автобусе с реквизитом добрался часа через три
Сцена клуба была крошечной.
« Вешние воды» смотрелись как возня пассажиров в переполненном автобусе.
Было уныло.
Свободные артисты и мы - рабочие убивали время и собственные печенки в подсобке за с ценой .
Всем было понятно- « нет куража»!
-Вот .смотри, Коля, берешь стакан и не отрываясь, не отрываясь....
В граненом стакане чернел портвешок, в котором плавали какие-то ошмётки . Коллектив учил меня жизни.
Очнулся я уже на сцене родного драмтеатра глубокой ночью.
Карманы были набиты фетровыми молоточками от фортепиано - коллектив выдернул их из санаторного инструмента мне на память
Стало ясно- художником в театре мне не быть!
.........................................................................................
Обрывки воспоминаний сложились в смутную мозаику, и я ахнул - я же сорвал спектакль!
Я перепутал двери подсобки и вывалился на сцену!
Дуэль, дворяне во фраках с деревянными пистолетами в руках, и я среди них- в джинсах и болоньевой куртке!
Странник во времени!
Так вот откуда молоточки- труппа уже стала прощаться со мной .
На память!
В холодном театре, запертом снаружи я бродил как отец Гамлета.
Тень - не тень, человек - не человек...
Срываю афишу и на обратной стороне пишу «прошу ... по собственному»...
Директриса отпирает театр и привычно - тоскливо;
-Что же вы делаете с искусством? Надо любить искусство в себе, а не себя в искусстве. Накажу!
Жестоко!
-Вот заявление
-Н-да ...Однако, с кем не бывает...
-Нет, ухожу!
-Ну что ж так сразу? Ну накажем немного...
-Ухожу...
-Ну в общем-то ладно, можно не наказывать по молодости лет...
-ухожу
-ладно, поставлю тебя старшим рабочим сцены - зарплата не 75, а 85 рублей!
-нет…
-грамоту выпишу
-нет…
-Да кто же работать будет ?
-нет…
Еще один пришелец стал ушельцем.
Театр не каждого примет.