излохматили, изневолили,
и теперь я живу стерлядью
консервированная и довольная.
вся остулилась, иссутулилась,
как-то скомкалась и заплакалась,
а они в мою душу пулями,
а они в мою душу пальцами,
а они в мою душу вводят
все войска свои матершинные,
и политику примеряют
мне на голову вместо шляпки,
и втыкают в меня булавки,
и терзают лапами львиными,
вынуждая меня к оргазму
от продукции из пластмассы.
окитаилась, офранцузилась,
и сконфузилась от нерусскости,
выбританилась новой сумочкой,
сэ-шэ-ашнулась, аж до глупости.
истощили до всенервозности,
до отчаяния отдепрессили,
господа, отпустите вы Господа,
что на крест вдохновенно повесили.
в полный рост ведь не выпрямить душу,
не подняться над этими улицами,
хоть летать научилась, а трушу
и летаю как старая курица,
и смотрю в ваши лица, неверная,
и суду предаю вас, как личности,
мир отчаянного суеверия
от средств массовой идентичности.
обезмыслили, опубличили
и раздели до самого сердца,
окружили своим неприличием,
превратив в подлеца-иноверца
