Уже который день идёт дождь. И даже не дождь, а мелкая такая, противная морось. Небо свинцовое, тучи буквально облизывают крыши домов, медленно перетекая с места на место. Изматывает… Душу выворачивает, наизнанку вытягивает все, что тебе с таким трудом удалось туда спрятать. Только ты привык, что все хорошо, что ты – герой, белый и пушистый, даже крылышки уже примерил, со всеми здороваешься: «Здрасти, Егор Ильич! Как ваше здоровье? Работаете над вашей новой брошюрой «Распил дров в домашних условиях?»…И тут все – снова… Здорово…Господи! Зачем ты посылаешь нам такую погоду? Для того, чтобы мы ценили прелесть хорошей или для того, чтобы крылья не примеряли? Тьфу, что за чертовщина лезет в голову?…
Я ходил взад-вперед по комнате и думал, резко остановился напротив зеркала. Из него на меня уставился высокий худой мужчина сорока лет с залысинами и колючими глазами. Как говорит моя сестра, «в меру потасканный брюнет». Решив, что мое отражение ничего нового обо мне не сообщит, к своим годам я и так всё про себя знаю, я отправился на кухню. Заварив себе крепчайшего кофе, я опять задумался. Зоя ушла. Думаю, что ушла она не в шутку, всерьез ушла. По ее мнению, я не смог, не увидел, не удержал и еще с десяток разных «не», что с глаголом пишется раздельно… Я ухмыльнулся. Ну что ж, я никогда не умел уживаться с людьми. Даже в детстве мама называла меня Крокой, полагаю, это уменьшительно-ласкательное от «крокодил». Мда… От меня рыдала вся школа: я беззаветно дрался со всеми, кто, хотя бы иногда, посягал на мои вещи, мою территорию, мысли и время. Впрочем, учился я отлично, и за это многое сходило мне с рук. А ведь ушла она не потому, что я «не», а потому что я…Черт, стыдно себе даже признаться… Ну да, я назвал ее не Зоя, а Кира. По ошибке. По ошибке ли? Будем откровенны – по пьяни. Впрочем, после этого случая я завязал. Завязал?
Кира, Кира…Моя давняя любовь. Она писала стихи и чудесно вязала свитера. Длинные такие, ажурные. С ней было легко. Я мог положить ей голову на колени и просто молчать. А она не лезла в душу с дурацкими «ну давай поговорим, милый?» или еще хуже «а мне идет та розовая кофточка?». Можно подумать, что у меня есть шанс ответить: «Нет, не идет, в ней ты похожа на пуделя-перестарка». Я ж не враг себе! А Кира читала Гумилева, на память… До сих пор не пойму, как ей удавалось учить стихи наизусть. Она говорила, что не учит, а просто запоминает по ассоциациям. А еще она не варила борщи, а Зоя варила. Варила, варила, иногда мне начинало казаться, что борщ она варит не в кастрюле, а в моей голове… В основном, суть ее комментариев сводилась к тому, что «куда я без нее» и что «у меня не из того места и голова не так» и «мне все хоть бы хны»…Так-то…
В окно забарабанил дождь, и я очнулся от шквала воспоминаний. Я подошел к окну. Дождь лил стеной, одинокие прохожие метались по мостовой и пытались найти себе хоть какое-то приличное укрытие. С высоты шестого этажа они напоминали мне гигантских жуков. Двое подростков прыгали под дождем, радостно смеялись и даже не думали искать убежище. Они были счастливы. Я посмотрел на них еще немного и пошел искать телефонную трубку, которую, ей-богу, вчера положил на базу, а сейчас оказалось, что она каким-то чудом очутилась в холодильнике. Чудесно… Никогда не знаешь, где найдешь – где потеряешь…Я набрал номер Киры. Трубка приятно холодило горящее ухо, ничего удивительного, наверняка, Зоя жаловалась на непутевого меня или маме, или гильдии своих подружек. А может, меня обсуждали мои студенты, я ж какой-никакой преподаватель информатики.
- Вас слушают, - голос был безжизненный, холодный.
- Добрый день, можно услышать Киру? – я внутренне напрягся, чувствуя комок холода, ухающий рядом с сердцем.
Голос помолчал, потом ожил:
- Это я, но тебе не стоило звонить.
- Почему?
- Ты убил моего ребенка, - Кира шумно вдохнула воздух и заскулила, как побитый щенок.
Я опешил. Во-первых, я никогда не думал, что это так страшно услышать, а во-вторых, я и вправду не понимал, о чем разговор?
- Кира, что ты несешь? – я аж взвизгнул от возмущения.
- Ты же сказал, что тебе не нужен ребенок, что он-де будет отвлекать тебя от работы, что ты никогда не уйдешь от Зои, что решение за мной, но… Ну я и приняла решение, дура…
- Не спихивай на меня всю ответственность! Можешь считать меня моральным уродом, но я не люблю детей. Не люблю, не любил, не умею ими восхищаться и присюсюкивать над ними…НУ НЕ ХОЧУ Я! – я задыхался от гнева и, одновременно, жалости к Кире. Эх, Кирюшенька, обабела ты, что за сопли? Сама ведь детей не хотела…Все это я благоразумно не озвучил.
- Это все потому, что ты себя не любишь, не видишь ребенка в себе, не понимаешь, какое это счастье! – Кира заплакала.
- Ну и оставила бы его в таком случае, деньгами я бы помог. В конце концов, помнишь Кедрина? «А вдруг он был бы Моцартом, тобой вытравленный мальчик?» или как-то так…
- Да не в деньгах дело…- Кира совсем зашлась в плаче.
- Хватит реветь! – зло сказал я, помимо борща и холода, я не переносил женских слез.
- Ну и сволочь ты…- услышал я из трубки. Сволочь…Всего семь букв, а обиды от них на семь лет, если не больше…
Дальше слушать я не стал. Я бросил трубку и отключил телефон. Что за манера во всем обвинять меня?
Я чувствовал себя опустошенным, только раздражение скапливалось в области солнечного сплетения. Из-под стола тихо выполз мой кот, внимательно на меня посмотрел, зевнул, запрыгнул на подоконник и уставился на улицу. «Охохонюшки», - думал мой кот, - «И ничего-то хорошего на улице не происходит... И солнышка нет, кошки все знакомые попрятались...», - думал мой кот, - «А хозяин сидит и с бабами своими не может разобраться... Сорок лет, а ума нет», - продолжал думать мой кот, ехидно поглядывая на меня...
"Эх, дружок, если бы только с бабами..." - устало прошептал я и погладил пушистого по голове. Он недоверчиво муркнул и спрыгнул, направился он, по-видимому, в сторону кухни, требуя законного ужина. Я обреченно вздохнул и пошел выполнять святую обязанность: кормить самого главного в доме, то есть, кота!
А еще мне некстати вспомнился Геша. Гешей мы звали нашего однокурсника. Он славный был малый, Геша этот. Он красиво говорил, причем, не всегда по теме, играл на гитаре и писал стихи. А еще у Геши была дача, и на этой самой даче мы всей шоблой и собирались. Я, Геша, Костик, Мартын, Леночка, Светка, Полина и Тая. Собрались мы как-то, привезли с собой вина, закуски, и тут Геша сообщил, что уезжает. Навсегда уезжает, и не коммунизм строить, а совсем наоборот. В общем, уезжали они всей семьей в Ирландию. Уж не знаю, почему туда, а не, к примеру, в Нидерланды. Он выпил тогда крепко и его, что не удивительно, понесло:
- ... Да что вы тут видите? Какие у вас здесь перспективы? Место в каком-нибудь задохлом НИИ?! Изучать проблему размножения ежей в средней полосе России?! Я жить хочу! Я мир хочу посмотреть! Италия, Испания, Англия... Вы всю жизнь хотите картошку копать на шести сотках... Да вы просто сейчас мне завидуете! Особенно ты — Полина! Ты ведь ноль! Ничтожество! Твои ежи никому даром не сдались! И ты тоже! На себя посмотри! Толстая, ноги кривые, конопатая! Ни дать, ни взять: надежда науки!
Ну, тут Мартын не выдержал и съездил ему по тому, по чему надобно ездить в подобных случаях. А Полина в слезах убежала, прямо в лес, в темноту. Она хоть и не пила тогда, но ведь, как дорогу найти в лесу, ночью? Утром мы узнали, что она повесилась там же, в лесу, на собственном ремне от плаща, он у нее нелепо длинный был... Я так и не смог себе простить, что не удержал ее. Я тогда ведь крепко задумался о словах Геши. Кстати сказать, он-то надеялся стать там великим ученым, а стал риэлтором средней руки и то, повезло потому что... Вот тебе и перипетии судьбы. Ох, на душе-то как пошло! Пошло и скучно.
Неожиданно я понял, что в дверь звонят. Дерзко так, норовя ворваться в квартиру, установить свои порядки. Я нехотя поднялся и поплелся в коридор. Открыл дверь. За дверью стоял странный мужчина, высокий, абсолютно лысый, с глазами цвета неба летнего Крыма. Он, осмотрев меня с ног да головы, вздохнул и вошел в квартиру, совершенно не интересуясь моим на то мнением.
-Вы кто? - обрел я, наконец, способность говорить.
-Дед Пехто, - весело ответил наглец, громыхая чем-то на кухне. Прошу заметить, на моей кухне, к которой он не имел ни малейшего отношения! Это меня окончательно взбесило, и я буквально влетел в кухню, собираясь выкинуть незнакомца вон.
-Моя фамилия Нагел, - деловито сказал он, - я кофе заварю, ты не возражаешь? Нам надо поговорить, а потом я тебе кое-что покажу.
-Нагел? Но я вас не знаю, да и потом, может у меня на вечер другие планы, об этом вы не подумали? И к тому же я не помню, чтобы мы переходили на «ты», - заметил я, уже с интересом его рассматривая. Господи, сколько сумасшедших развелось! Надеюсь, этот не собирается меня расчленить в моей же кухне?
-Большая часть твоих проблем именно из-за твоей излишней спеси! - заметил странный тип и разлил кофе по чашкам, - Ну что, сладко это — жалеть себя? Я знаю, это затягивает...
От столь неожиданного заявления я поперхнулся кофе и уставился на Нагела, будто передо мной вместо него вдруг возник жираф.
-Хочешь, расскажу тебе историю твоей жизни? - спросил тот, - рот-то закрой, а то вид у тебя дебелый больно. Так вот. Родился ты, если не ошибаюсь, в 1970 году, учился в Бауманке и весьма успешно, да, Крока? Степень научную получил, преподаешь теперь информатику тем, кого терпеть не можешь и за людей полноценных не считаешь. Ну, максимум, ты полагаешь, что они что-то вроде древопитеков, я не ошибаюсь? Любить ты никого не любил, дети у тебя, правда есть. Славная девочка, по-моему, ее зовут Маша, - он остановился, увидев мое изумление, - а ты что же, не знал о наличии ребенка? Ну да, куда уж там! Ты ведь бросил Нину, когда та забеременела!
-Нет! Я ее не бросал! Нет! Она сама ушла! - мой голос сорвался на крик, и стало очень больно, как будто из меня вытянули жизнь одним глотком.
-Ушла, а что ей надо было делать, если ты обвинил ее в том, что она пытается женить тебя на себе насильно, и ребенок всего лишь приманка? К тому же, с Кирой было весело, а Зоя — чудесная жена! Удобно устроился, браток, правда, такие мелочи, как разбитые сердца и выкинутые чувства не стоили внимания такого гиганта мысли, как ты! - резко сказал мой палач (как я его окрестил) и достал из кармана странный стеклянный куб.
-Какое право ты имеешь меня обвинять? В жизни по-всякому бывает, и все мы имеем право на ошибку! - сказал я, - и не тебе меня учить, я вообще тебя не знаю!
-Знаешь ты меня, очень хорошо знаешь, ты все потом поймешь. А Тая? Почему ты не защитил ее от Геши? Ты ведь вспоминал ее сегодня, не так ли? Он крутил куб в руках, и глаза его становились все белее.
-Откуда ты знаешь? - прохрипел я, - откуда?! Там никого не было, кроме нас!!!
-Ну да, кроме вас и меня! Почему ты ее не спас? ПО-ЧЕ-МУ? Это ведь твоя девушка была? Более того, вы дружили с детства, как так вышло, Кирюша, как? - голос моего собеседника становился все громче, - хочешь знать, что она чувствовала? В глаза смотри! - приказал он. Я повиновался. Я смотрел в его уже абсолютно белые глаза и через пару секунд потерял сознание.
Очнулся я в лесу. Холод сковал меня, я не мог пошевелиться, слезы душили меня. Я бежал, спотыкался, поднимался и снова бежал, а потом я понял, что бежать некуда, и что я никому не нужен, ни я, ни мои ежи....И даже друзьям я не нужен, все сидели там, довольные, глаза опустили и молчали. Мне казалось, что боль от предательства и слезы взорвут меня сейчас. Это надо остановить. Точно. Дерево, красивое такое, большое и никаких мучений. Больше никогда никто не скажет, что я — ноль и ничтожество. Останусь тут... Стоп, я опустил глаза и понял, что я — это Полина. Я в ее теле в тот момент. И тут я почувствовал страшную боль, удушье и страх оттого, что я сейчас умру, панику, перемежающуюся с ужасом предательства...
Резкий свет заставил меня открыть глаза. Я сидел в своей кухне. Нагел смотрел на меня и вертел куб в руках.
-Ну, как? Теперь ты понял, что чувствует человек, которого предали? Я, конечно, могу многое тебе показать из твоей жизни, почти каждый твой шаг был ошибкой. Ты, разумеется, хотел как лучше... Но ты все время только гадил, предавал и делал людей несчастными. А я все время был рядом с тобой. Ты понял кто я такой? - он внимательно смотрел на меня.
-Нет, я не знаю, кто ты, я просто сошел с ума, я знаю... Все к этому давно шло, - меня трясло от увиденного, и шея как-то странно болела...
-Знаешь, ты ведь любил ребусы в детстве, а этот — проще не придумаешь... Моя фамилия Нагел, а что получится, если поменять местами первые две буквы? - он взглянул на меня и вдруг резко снял рубашку. Из-за спины взметнулись два огненно-белых крыла. На меня повеяло теплом.
-Ты — ангел? Мой ангел? Но вас не существует! - глупо брякнул я, рассматривая колышущиеся крылья.
-Как видишь — вполне даже существуем. Правда, мы не такие уж добрые и пушистые, но вполне ничего такие ребята: справедливые. Наша главная цель — научить людей отделять добро от зла, а если не получается, приходится устраивать реконструкции, то есть то, что произошло с тобой только что. Это больно, но необходимо для того, чтобы душа твоя наполнилась состраданием, а это поможет ей опять стать целой, как при рождении, понимаешь?
-А ангел есть у каждого? - спросил я, облизывая пересохшие губы,- я имею в виду, вы ко всем приходите?
-Да, у каждого человека есть ангел, мы не просто курируем вашу жизнь, духовную особенно, но и пытаемся спасти, помочь, предостеречь от разных некрасивых поступков. Наш голос вы, люди, называете совестью. А стеклянный куб, что ты видишь в моих руках — это...- ангел немного помолчал и отошел к окну, - ...что-то вроде диска, носителя информации. На него записывается вся работа вашей души, все поступки, как хорошие, так и плохие. Вот в частности твоя душа окончательно раздробилась. Поэтому я тут!
-Нет, душа не может дробиться, ведь это не орех! - попробовал я спорить.
-Может, душа дробится, когда люди становятся лицемерными и двуличными, она начинает расслаиваться, и люди уже не могут понять, где они — настоящие, а где — маска. Извини, но мне придется показать тебе еще кое-что, это казалось тебе таким простым и незначительным...
-Ну, изменял я Зое! Знаю — плохо это! - я сморщился и склонил голову.
-Постой, - перебил меня ангел, - нет, это не то.
Меня опять окутала темнота. Все звуки я слышал как-то странно, приглушенно... Я стал прислушиваться.
...Кирилл, но я уже беременна! Не потом, а сейчас! - вещал низкий женский голос.
-Слушай, сейчас двадцатый век, медицина ушла далеко вперед! Сходи к врачу и всё!
-Спасибо тебе, дорогой! Как в койке развлекаться — так ты рад, а как ребенка рожать — так делай аборт!
-Тише, милая, не кричи...
-Нет, я буду кричать!!! - женский голос перешел на визг. Дальше я услышал стук каблуков.
Мне было так страшно, я был и там, и тут. Я понимал это и от этого мне было еще страшнее. «Моя мама» волновалась, и я переживал. Я так хотел, чтобы она сказала бы мне хоть что-нибудь ласковое, сказала бы, что она меня любит, но меня баюкала тишина. Сквозь сон я слышал, что она плачет. От этого мне было еще хуже. Я пообещал сам себе, что накажу того, кто доставил ей столько бед, потом, когда вырасту. Обязательно! Я буду самый лучший мамин сын!
Меня разбудил какой-то странный толчок.
- ...Не волнуйтесь, деточка, это не будет особо больно, наркоз мы вам сделали, скоро все закончится! - спокойно говорил чей-то голос.
Мне стало страшно. Наркоз? Мама решила меня убить?! Но за что? Нет, мама, я ведь ни в чем не виноват! Я расплакался от страха. В эту минуту в меня вонзилась холодная сталь, и еще, раз, за разом отхватывая от меня по кусочку. Так за что меня предала мама? Это была моя последняя мысль. Я летел за огненно-белыми крыльями, и мне было тепло…
-Кирилл! Это я! Почему у тебя дверь не заперта? Ты что, опять пил? - в квартиру влетела Зоя, тряся многочисленными пакетами и благоухая дорогим парфюмом - мама сказала, что через неделю у папы юбилей, и мы должны быть вдвоем, а уж потом можем разводиться, сколько наша душа пожелает. Ой, Кирилл, как думаешь, картина из того бутика подойдет как подарок? Ну, ты чего молчишь-то?!
Зоя медленно вошла в кухню, за столом она увидела мужа, который был уже далеко за пределами бытия… Вокруг него лежали осколки стекла. Зоя тихо заплакала и сползла по стенке на пол. Она так много еще хотела ему сказать, надеялась, что все еще можно вернуть. Но сеанс игры был закончен. Ангел уже ждал ее, но чуть позже...