уставшие циничные слова
сухие слёзы чьих-то сокрушений
не различить где нужно раздавать
как корки хлеба птицам у фонтана
и теплыми последние слова
пустот их непочатую нирвану
прости…
они прожили на горшках
цветочных не пробившись семенами
и там еще останутся на срок
для перегноя не просроченных страданий
не гордым став подкормкою дорог
и в городе где каменные львы
ночами убегают с постаментов
лакая волны трепетной Невы
прирученной за капли комплиментов
одной из книг музея полок Мойки
где кучер лил открытую слезу
спит слово на странице пожелтевшей
ночами пробиваясь в полынью
вливается в распахнутое море
созвездий пьющих плазменный кефир
эфира
там теперь оазис город
свободный и родной как с детства тир
с пристрелянно обученным ружьём
палящим не с ковра слезливой драмы
а в тихую мишень наоборот
для жизни развлечений и игры мир тонок
где-то плещет остров Крым
и чаек крик коснувшись перепонок
рисует душ форватер в облаках
любимый
мой демон
как ребёнок на руках
уснувший после первого кормленья
сильней неблагодарности и лени
за них
моё короткое прости
а значит и цветам еще цвести
под травести законов сумасшедших
