Когда я училась в школе и бредила математикой, один мой друг спросил, куда я собираюсь поступать после школы. Я, не задумываясь, ответила, ибо вопрос был решен давно и бесповоротно: в университет на математический факультет! Его реакцию я помню до сих пор: «Тебе что, снятся лавры Софьи Ковалевской?!» воскликнул он, округлив глаза и расплывшись в ядовитой улыбке.
Это было сказано с иронией, но никакая ирония не способна изменить сложившееся в столетиях восхищение женщиной-математиком Софьей Васильевной Ковалевской.
Можно ли было сказать заранее, возможно ли предугадать, что девочке со странным увлечением наукой будет сложно строить свою женскую судьбу? Думаю, да. Женщина либо принадлежит семье, либо себе. Ковалевская выбрала третий вариант – она принадлежала науке. И пусть ученые до хрипов в голосе спорят, сравнивая размеры, вес и структуры мозга мужчины и женщины, пусть строят разнообразные теории о неравных способностях полов. Софья Васильевна ясно доказала всем – мозг либо гениален, либо нет. И если вдруг оказывается, что он гениален, становится невыносимо трудно жить как все.
Ей было тяжело в условиях, когда женщины не могли получить образование ни в одном университете страны! Детей рожать и вести дом – вся женская гениальность во времена Достоевского и Гоголя. Талантливая девушка, прошедшая с домашним учителем гимназический курс вдвое быстрее, чем ее ровесники, решается в 18 лет на невозможное, она покидает Россию и уезжает в Германию ради образования! Фиктивный муж Владимир Ковалевский открывает ей новый мир за границей.
В библиографическом очерке о Ковалевской Е.Ф.Литвинова описывает будущего мужа Софьи:
«Довольно тщедушный, рыжеватый, с большим мясистым носом, он, вероятно, не обратил бы на себя ее внимания, если бы дело шло о любви, и она, может быть, и не заметила бы тогда его добрых, умных, живых голубых глаз, большого белого лба, его поистине братского отношения к женщинам, которому он оставался верен всю свою жизнь. Такой человек как нельзя более годился для роли "освободителя"».
Рискну предположить, что Ковалевский был влюблен. Если не в нее, так в ее талант! А может он верил, что однажды эта непревзойденно умная и красивая девушка обратит внимание на ученого палеонтолога-эволюциониста, который готов отдать за науку все, вплоть до жизни? Как известно, если человек влюблен, он способен на многое. Так бывает… И так случилось. Он сделал все, чтобы желание Софьи исполнилось, и она попала в круг людей, которые могут дать ей перспективы в науке!
Настоящую страсть и любовь Ковалевская испытала около сорока лет, незадолго до смерти. Это был некий М., как его упоминала в мемуарах знакомая Софьи. Роман развивался бурно, но не совсем так, как мечталось. Ей казалось, что ее не любят. Но не встречаться с ним не было сил.
В конце 1888 года на торжественном заседании Французской Академии наук Ковалевская в присутствии знаменитых ученых принимала Борденскую премию, а в январе 1889 года писала к Миттаг-Леффлеру в Стокгольм: "Со всех сторон мне присылают поздравительные письма, а я, по странной иронии судьбы, ни разу в жизни не была так несчастна, как теперь".
Она страдала, как женщина, обвиняя во всем свою работу и занятость. Е.Ф.Литвинова пишет о ее переживаниях:
«…отчего, несмотря на все свои старания, она не может внушить страсти любимому ею человеку? Конечно, причиной были неуловимые и неопределимые индивидуальные свойства ее и данного человека, и менее всего виновата в этом была математика...»
Женщина-математик! У нее две судьбы. Одна триумфальная, блестящая, грандиозная. А вторая тихая, обыденная, скудная и нереализованная. Можно ли ее жизнь назвать счастливой? Да. А драматичной? Бесспорно.
Великая Ковалевская, любимая ученица Вейерштрасса, доктор философии, академик Петербуржской Академии Наук, профессор Стокгольмского университета, лауреат научных премий скончалась от воспаления легких для всех неожиданно, ночью 29 января 1891 года, на руках сиделки.
Смерть оборвала ее жизнь, остановила обе ее судьбы, не смотря на планы, мечты и надежды на женское счастье в будущем… Всего тремя годами раньше Ковалевская еще мечтала о новой любви:
«Весной 1888 года шведская писательница госпожа Эдгрен (подруга Ковалевской) вместе с профессором Миттаг-Леффлером и его женою совершила путешествие в Африку; на обратном пути, в Неаполе, она познакомилась с математиком маркизом Камподисага (впоследствии герцогом де Кайянелло), за которого года через полтора после того и вышла замуж. Эта новая, в высшей степени сильная привязанность отдалила г-жу Эдгрен от Ковалевской; шведская писательница была одним годом старше нашей соотечественницы, и весьма понятно, что при виде сорокалетней женщины, встретившей новую сильную привязанность, у Ковалевской могла зародиться надежда найти еще и для себя в жизни нечто подобное. Ей хотелось испытать страсть, которой она не изведала в молодости, и это желание говорило в ней, несмотря на упорный умственный труд.»
Смерть всегда неожиданна. И к ней трудно оказаться готовым. Софья боялась смерти и старалась не думать о ней. Она всегда была полна энергии, много работала. О ее трудоспособности писал Семашко:
«Окружающие поражались ее работоспособности. Она могла двенадцать часов кряду не поднимать головы от листа бумаги, не слыша окриков, и чувствовала себя при этом абсолютно счастливой».
Семашко И. И.,
«Софья Васильевна Ковалевская»
Но Богу было угодно, что смерть пришла именно так и именно тогда. Рано, неожиданно, впопыхах.
Попробую представить Софью Ковалевскую в нашем времени. Как ученый, скорее всего, она так же покинула бы Россию. Сколько талантливых математиков, программистов, химиков, физиков, астрономов вынуждены искать пристанища вдали от родной земли, получать там образование, реализовывать идеи! Вполне возможно, она так же учила бы Шведский и издавалась за границей. История закономерна… А любовь? Любовь вне времени, она не подвластна истории. Вполне возможно, что ее вторая судьба была бы более счастливой.
