Единственный мой и хороший, сквозь обжигающую ревность и стенки принципов и на любовь так похожие яркие тёплые (но не мои) притяжения,сквозь побеждённое тесное тело жарким бессмертным огнём, без сомнения, Я, сохраненная птицею белою,вырвусь на волю. И облако тонкое, что подарил ты однажды, лохматое, ангелам, Богу отдам ...
Лишь негромкое эхо: "Лети" ... Ощущенье крылатое нежного и неизбежно приятного вздоха и выдоха жизни: "Люблю!" В простынях лета изрядно помятые, двое однажды проснутся в раю ...
Шёлковой лентой привязан навечно к облаку счастья осколок души. Кажется, Он бесконечно беспечно шьет небеса для меня изнутри.