Странно! За три года такое впервые: посреди рабочего дня без предупреждения... Очень странно. Работа в иностранной фирме требует жертв, но создает финансовую свободу нашей молодой семье. Максимка умничка, старается, выкладывается ради нашего будущего, ради меня. Мысленно терзаю ласковыми суффиксами имя супруга и с наслаждением подставляю лицо под мелкие прохладные струйки воды. Они нахально прыгают по лицу, подбираются к шее и юркими змеями снуют по загоревшей коже вниз. Третью неделю жара держится за тридцать. Душ из обычной гигиенической процедуры превратился в священный незыблемый ритуал, спасающий не только тело, но и душу.
Мчимся по Варшавскому шоссе.
- Как твой диплом? – не отрывая взгляда от дороги, интересуется Макс. И голос у него какой-то деревянный, чужой.
"Может что-то случилось на работе?"
За считанные доли секунды в голове проносится торнадо из обрывков страшных картин, разговоров о его делах и прочих фрагментов паззла, который пока никак не складывается.
«Да, явно что-то серьезное. Этот ехидный клоун Николай все-таки его подставил, как и следовало ожидать. Я давно чувствовала, что он неприятный субъект, и глазки все время бегают. Ничего, справимся. Будет повод свое дело открыть. Хотя, что это я сразу плохое думаю? Вечно мрачные картины застилают белый свет. Еще ничего не ясно! Может как раз все очень серьезно, но в положительном направлении. Повышают! А что, давно пора. Сколько Макс горбатился на выставке в Стокгольме? И сколько ночей не спал из-за проекта с арабами? Конечно, до американского доброго дядюшки Гарри наконец-то дошло, кто приносит прибыль, а кто на этом пытается паразитировать и выслуживать карьеру! Точно».
- Если ноутбук опять не умрет, забрав на тот свет пол работы, то все будет хорошо. До сих пор мне в страшных снах снится загубленная курсовая. Давай мне на окончание университета подарим новый компьютер? Как думаешь? - говорить о дипломе не хочется. Мысли убегают в будущее и теряются в дебрях неизвестности.
- Подумаем, - отстраненным эхом вторит муж, которого я не узнаю. Как будто его клон ворвался среди бела дня и похищает меня, чтобы... Убить в лесу! Других вариантов я не нашла: фантазия современного индивидуума – всего лишь хранилище заархивированных сюжетов из книг и телевизора. Их количество ограничено до минимума, а суть стандартизована, как размеры женского белья.
Мысль об убийстве развеселила. Улыбаясь ей, я обратила внимание, что в это время дня дорога почти пустая. Как удобно жить в разрез с человечеством: не вливаясь в поток, не растворяясь в массе! Предвкушаю уютные посиделки в зарослях ив на берегу нашей любимой речки Болтушки. Это НАШЕ место. Там в любое время года дивный пейзаж, не поврежденный цивилизацией, и вкусный одурманивающий запах жизни, без примесей жизнедеятельности. Максимка, ты умничка!
- Мой научник, ну ты помнишь, Михаил Федорович, намекнул, что с работой после диплома проблем не будет! В его конторе всегда рады таким ответственным и стойким солдатикам, как я! Представляешь?! – я свечусь как лампочка на новогодней гирлянде, меняя цвета от счастья.
- Отлично.
"И это все? Тусклое постороннее «отлично»?! Нет, случилось что-то плохое".
Сквозь сладкий белоснежный крем счастья в моем бисквитном торте жизни слабо угадываются ядовитые ингредиенты и несъедобные прослойки. О них есть, конечно, смутное теоретическое представление, но заставить себя думать об этом невозможно. Да и зачем?! Я вышла замуж за своего первого и единственного мужчину, которого безумно люблю, уважаю и которым восхищаюсь! Дав перед Богом клятву верности во время венчания, я искренне жаждала долгой жизни с ним до старости, детей, которые непременно будут похожи на него. Все говорили, так не бывает. Подруги с завистью, мама с тревогой, соседки с ненавистью. Но ведь мы есть!
Проезжаем церковь. Расплавленное золото куполов самозабвенно сияет на фоне томного июльского неба, кресты хранят таинственное молчание. Они знают, в чем смысл, но скромно хранят этот дар для тех, кто не пройдет и не проедет мимо, а остановится и захочет узнать.
Я вспоминаю, как нас венчал отец Георгий. Мы тогда сильно опоздали из-за проволочек в ЗАГСе. Но степенный, спокойный батюшка, чуждый любой суеты и спешки, нас дождался и со всей искренней чистотой молитв связал наши сердца божьим таинством. Это было погружение в небытие, отстранение от мирской пустоты, обретение ощутимой плотной струящейся через сердце радости! Так не бывает...
- У тебя что-то случилось? – решаюсь поставить вопрос ребром.
- Нет.
"Он сказал «нет», но не удивился и не засмеялся, и даже не спросил, с чего я это взяла?!"
- Нет?
- Просто надо поговорить.
Сердце само собой заколотилось. Мозг уже не способен анализировать. Включается другая, более мощная и точная, система - интуиция. Я предчувствую что-то страшное. Но уговариваю себя не волноваться и не накручивать домыслов.
- Не переживай так. Все будет нормально. Справимся, - лепечу странный сумбур, успокаивая больше себя, чем мужа.
Смотрю на его профиль. Как мне нравится вот это место, где линия лба переходит в переносицу. Есть в этих чертах восхитительное благородство. Каким-то чудным непостижимым образом в них проявляется яркость характера, трепетность чувств, детское упрямство. Максимчик, мое драгоценное сокровище!
Однажды близкая подруга в интимном разговоре спросила, набравшись храбрости:
- Ты мужа любишь?
- Конечно! Да! – не задумываясь, ответила я.
- А как ты это понимаешь?
Ее вопрос обескуражил, открыл неприкосновенный, чужой, не понятный слой из странного вещества «Бывает и так». Не хотелось говорить, что замуж выходить по каким-то причинам, кроме любви, не вижу смысла. Она так обреченно и тоскливо меня слушала, что пришлось сменить тему. Но благодаря этому вопросу мне удалось осознать свое счастье! Впервые я смогла его увидеть, как эмбрион на первом УЗИ. Ведь я знала, что оно там, внутри, но не задумывалась, как оно там себя чувствует, а как развивается? Подруга неожиданно сфотографировала мое внутреннее счастье и заставила носить фотографию всегда с собой – в рамочке и с датой.
Наш джип уверенными маневрами преодолевает последние кочки пышного сказочного ландшафта и замирает в тени лип.
- Приехали, - констатировал Макс.
- Приехали! – выдыхаю я, проваливаясь в кислород.
- Давай поговорим? – открыв водительскую дверь, Макс и не думает выходить.
- Давай, - моя дверь давно открыта и приглашает нырнуть в зеленый океан с головой, но я игнорирую ее реверансы.
Некоторое время мы молчим. Желая нам помочь и разгрузить паузу, в салоне гудят, пищат, потрескивают разнообразные божьи творения. Я не выдерживаю. Либо начну говорить, либо взорвусь от перегрева нервов!
- Что же случилось? Говори.
- Ничего.
- Ничего?!
- Просто я больше тебя не люблю...
