Линия равнодушия (Кладовка (проза, не вошедшая в рубрики))

На серой равнине вдоль белопенного берега тощая женщина с усталым присыпанным пеплом лицом собирала урожай тыкв. Тыквы были мелкие, и за каждой приходилось гнуть спину. Видно было, что эта работа нова для нее.  
Сероволосый мальчик с криком: «Бам-Бамабула-бима-бум-бибабуба-бубибубилула-а-а-а…» падал на землю, на тыквы, хватал первую попавшуюся растоптанную им тыкву и грыз, сопя и харькаясь, валялся на земле, дергая головой и тряся ногами…  
За тем выходила девочка с удивительно чистым лицом, пепельно-серыми волосами, и странном, довольно таки, вычурном наряде. На потертых сапожках ошалело блестели стразы, и кисточки из замши в самой серединке, с упоением хранили свой цвет, цвет горького шоколада, каблуки ее сапог не были тонкими, и девочка шла, наступая с явным безразличием, неважно - пятка, носок, иногда вообще выворачивая ноги, рыхля, как странный плуг, землю.
«Эй,  придурок,  вставай и иди за водой! Слышишь! Встань, и иди!  Сегодня я буду красивой!!! Идиот, встань, воды, я хочу воды!!! Много воды, теплой и чистой, - девочка поправила воображаемую прическу, - я буду сегодня королевой! И струи буду стекать по мне и смывать грязь и пыль, и….»
Тут мальчик вскочил, как будто его подбросила пружина, гладя свой пиджак или куртку, - понять что это, было невозможно:
«Ты – кукла, подумай хорошо прежде чем мыться! Заржавеешь! Если оторвать клок твоих волос ты даже не почувствуешь!» - приседая и корчась, делая дикие гримасы, хватая себя и девочку за волосы, и тут же показывая воображаемую грудь.
«Придурок!!!» - кричала девочка, переходя на визг, и топая, плюясь, «А-а-а-ау-у-ага…» - дикий вой и хрип вырвался из ее горла.
Тощая женщина, собрала все целые тыквы и, диким злым глазом окинув детей, нажала на перепонку уха, исчезла, полосами, пропадая из эфира.
-Ага, дай пять!Мы ее достали!- хохотали дети.
-Пойдем в наш заветный уголок проверим, все ли на месте...
И она пошли, взявшись за руки. Ковыляя и утопая в рыхлой земле, напевая что-то свое загадочное, понятное только им...
                                  ***
Сергей вошел в темный коридор, заваленный ржавыми сетками и арматурой. Шел по нему, летел, почти бесшумно, новый костюм имел сотни преимуществ, бесшумная походка, ощущение полета, невидимость… Коридор заканчивался и он услышал  шепот. Это не был шепот, скрывающий тайну, это было похоже на угнетающий давящий звук змеи. Ненависть и жажда своевластия, вот, что выдавал этот шепот.
В центре зала, залитого липкой густой темнотой чернели три фигурки. Одна из них была девочкой. Шепот производила сутулая и несуразная фигура мальчика, почти вдвое выше девочкиной. Удар, пощечина, удар и плач, тихий и безнадежный. Сергей ощутил острую боль где-то в груди, ныло, как старая рана. Увидел блеск белков третьей фигурки, маленькой и кругловатой. Рванул на помощь…
Он, парящий над землей в темноте, в плаще и маск-костюме вырвал из нутра неуклюжего подростка дикий возглас, змеиный шепот разрывающий сердце, прервался в ломающийся визг испуганного подростка. Топот, лязг амартуры, визг, падение, снова лязг, стон и звук скрипящей двери, грохот зарывающейся двери… Эхо повторило это дважды, и тишина… Они стояли втроем: девочка, Сергей и кругленький. Так назвал Сергей этого третьего...