.
.
УВАЖАЕМЫЕ ДРУЗЬЯ-ГРАФОМАНЫ!
Обычно я разбираю чьи-либо стихи только по личной просьбе и только в личной переписке.
Эти заметки - именно заметки, а не профессиональная рецензия - исключение, мой единственный шаг по дорожке, плотно утоптанной нашими критиками-великанами.
Почему я делаю этот шаг?
Потому, что я согласен с теми, кто считает, что за последнее время уровень публикаций на главной понизился из-за размещения сырых, а порой и просто неудачных работ.
Одна из таких работ, ИМХО - “Лимонный Лондон” Д. Ермоловича-Дащинского.
Вот этот стих. Орфография и пунктуация автора сохранены.
Лимонный Лондон
---------------------------
Это Лондон стал лимонным -
Шпили, башни православны,
Изменились бесподобно
В небе перпендикуляры.
Цедрою туман на Тауэр
Опрокинешь звоном меди.
Лондон чем-то натирает
Склон висков прекрасной леди.
С плеском цифры пали в Темзу,
И Big Ban летит за ними,
И на мраморе, на пемзе
Остаются стрелки линий.
По привычке жить не больно,
Но за жизнь страшна расплата.
Открывая русский Лондон,
Гений снёс зрачка закаты.
“Одинокая”, - по спинам,
Не по лицам пробегает.
“Нелюбимая”, - звук клином
Не сойдется, - замелькает.
Уходите по-английски,
Вы же знаете, как нужно
Быть изысканной и близкой,
Если Лондон кисло кружит.
Капли семенами неба
Терпким вкусом будут полны...
Розы покоряют летом
Сахарно-лимонный Лондон.
===========================
ПОСТРОЧНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ ПО ТЕКСТУ:
-------------------------------
“Это Лондон стал ...” –
слово “это” противопоставляет Лондон чему-то еще, возможно, другому городу, который не стал лимонным.
Но, если других городов в стихе нет, то зачем это выделение-противопоставление?
Слово “это “ притянуто за уши, оно режет и взгляд, и слух.
Драгоценная первая строка, первые секунды чтения, которые определяют впечатление читателя от авторской работы - загублены.
“... ..........стал лимонным -
Шпили, башни - православны, ...” –
вот так. Взял да и стал "лимонным". Меняет цвет запросто, как хамелеон с Мадагаскара. Уже почти три века, как британские моряки-лимонники ушли в мир иной, а Лондон у нашего автора лимонится только сейчас.
И далее: готические башни и шпили меняют свое вероисповедание. Нет слов.
Я готов простить “лимонность”, но не строку “шпили, башни - православны”. Такая “образность” - на грани кощунства.
“...Изменились бесподобно
В небе перпендикуляры ...” –
перпендикуляры? Откуда они взялись? Как они могут измениться?
Если под этими таинственными перпендикулярами подразумеваются исторические шпили и башни, то почему эти реликвии вдруг изменились “бесподобно”?
Уважаемые графоманы и гости сайта, пожалуйста, подберите эпитеты для этого стихо-лепета сами. Я пытался, но поэт-корректость мешает мне использовать подходящие, по моему мнению, выражения.
Последний раз я был в Лондоне около трех месяцев назад. Могу вас заверить: все шпили и башни, слава Богу, на месте. Никаких изменений, даже "бесподобных", нет и не предвидится. Все в полном порядке.
“...Цедрою туман на Тауэр
Опрокинешь звоном меди... “ –
простим лишнюю гласную в первой строке цитаты. Не всегда же у поэта есть под рукой калькулятор, чтобы гласные считать.
Но вот цедра... Цедра - это высушенные и измельченные корочки лимонов или апельсинов. Вы можете представить себе, что знаменитый, тяжелый своей 100%-ой влажностью, серый лондонский туман вдруг превратился в сухой, душистый, желтый порошок? Я - нет.
Не могу представить и туман, “опрокинутый звоном меди”. Не могу.Хоть стреляйте.
Не образность, а недомыслие.
“... ............православны.
.............................
..............перпендикуляры...” --
если это рифма, то я - Билл Гэйтс и завтра все, кто прочел эти заметки, получат по миллиону.
“...Лондон чем-то натирает
Склон висков прекрасной леди...” –
у красавицы дефект: висков-то два, а склон один. И если ее виски расположены, как Бог решил, по бокам головы, то где расположен этот единственный склон? И чем и зачем “лимонный Лондон” его “натирает”?
Занимательная, однако, анатомия.
“...С плеском цифры пали в Темзу...” –
на каждый из опаловых циферблатов Биг Бена (часто так называют не только колокол, но и сами часы и даже башню Св. Стефана, в которой они установлены) наложены несколько металлических кругов, которые как бы скреплены двенадцатью полутораметровыми римскими цифрами. Четыре циферблата с этими тяжеленными орнаментами смотрят на четыре стороны света. Восемь огромных стрелок двигаются от цифры к цифре с завидной точностью уже более полутора веков.
Темза течет только с одной стороны башни, под одним циферблатом, а с других сторон - дворец, парламент, город ...
Не могут цифры “пасть в Темзу”, не увлекая за собой циферблаты и стрелки, не разрушая строений внизу.
Не продуман, не срабатывает этот “образ”.
“...И Big Ban летит за ними...” –
умиляют меня некоторые наши "полиглоты". Выучили “о'кэй”, “гуд бай”, “фак” и "булшит", и давай вставлять иноязычность везде, где место еще осталось.
“Вig Ban”?
Каждый, кто прочел о Лондоне хоть что-то (я уж не говорю “побывал в Лондоне”), знает, надеюсь, что имя знаменитого колокола – “Big BЕn” a не “Big BАn”.
“Big” - это просто. "Полиглотам" это слово понятно.
Со вторым словом - сложнее. Слово “ВЕN”, the nickname конкретного, жившего полтора столетия назад человека, успешно путается ими со словом “ВAN”, которое означает “запрет” и к колоколу никакого отношения не имеет.
Колокол и механизм часов вместе весят около 20 тонн. Высота башни, в которой они установлены - почти 100 метров. Толщина монолитного бетонного фудамента под башней - четыре метра.
Big Ben “летит” в Темзу?
Cпасибо, что хоть Кремль в Москву-реку не летит.
“...И на мраморе, на пемзе
Остаются стрелки линий...” –
итак, и цифры, и колокол “пали” или “летят” в Темзу, где от них остаются “стрелки линий”.
Но на воде, естественно, никаких стрелок остаться не может. И это приводит к логическому заключению, что не вода заполняют Темзу, а мрамор и пемзa. А точнее - их доселе неизвестные текучие разновидности.
Текучие мрамор и пемза? Это тянет на Нобелевку.
“...По привычке жить не больно...” –
не знаю, как понять, не знаю, что сказать. У меня жизнь в привычку не вошла. Я хорошо знаю, что каждый день - подарок Бога.
“...Но за жизнь страшна расплата....” –
наш молодой автор и его ЛГ прозорливы. В реале такое откровение может быть продиктовано только личным опытом российского пенсионера. А после того, как эта философская аксиома вдохнула новую жизнь в банальность на главной, ни один ямбо-хорейский грешник не должен рассчитывать на райскую медовуху.
“...Открывая русский Лондон,
Гений снес зрачка закаты...” –
вот это -- по-нашему. Ура. Гей, славяне. Весь мир насилья мы... и вообще.
В семи словах уместились:
а) снос “зрачка закатов”,
б) открытие “русского Лондона”,
в) бешеная активность гения (наш человек, чуть что - по зрачкам).
Вы оценили это "открытие" по заслугам? Я - да. Я плакал. Не скажу, от чего.
“...Одинокая”, - по спинам,
Не по лицам пробегает...” --
в интерпретации этих строк может быть два варианта.
Первый: некая “одинокая” деликатно пробегает “по спинам”, чтобы не топтать фасы и профили гордых бритов и гениальных россов.
Второй: “не по лицам”, а “по спинам” пробегает сугубо телесное осознание, что особь женского пола – “одинока”..........
Трудно выбрать. Невозможно комментировать (без........).
“... “Нелюбимая”, - звук клином
Не сойдется, - замелькает... ” –
оригинальность пунктуации, как в предыдущих, так и в этих строках, заслуживает внимания языковедов.
Что же до звука и его "схождения клином" - бегом обратно в школу, на урок физики.
Но клин звука (или звук клина) это мелочь, заберите, сдачи не надо.
Вот когда звук становится виден, когда он начинает “мелькать” – это круто.
Еще одна Нобелевка. Уже вторая.
Если только америкосы не перекупят.
Кто нынче там, в Лондоне, из гениев? Абрамович? Подключать немедленно.
“...Уходите по-английски,
Вы же знаете, как нужно
Быть изысканной и близкой,
Если Лондон кисло кружит...” –
бедная ЛГ. Быть изысканной и уходить по-английски, бегая по спинам - это у нее вряд ли получится.
Близость в такой момент тоже не очень реальна.
Но кислому кружению изыск и близость нужны позарез. ЛГ придется повертеться.
Нет в жизни ни радости, ни счастья.
Нет в катрене ни сюжета, ни логики.
“.........Капли семенами неба
Терпким вкусом будут полны...” –
угадайка, угадайка, интересная игра. Прочитайте эти две строки еще раз и скажите, чем будут полны капли: семенами неба или терпким вкусом?
Я, грешный, тоже писал о семени неба - в стихе про осень, около года назад. Это стихо до сих пор висит на моей страничке. Вот отрывок из него:
… Перволедья монисты – на тропах рассветов,
Реки полнятся вновь, семя неба приняв,
И хрустальны аккорды морозных сонетов
Над прощальным молчанием никнущих трав ...
Но, придумывая “семя неба”, я - честное пионерское! - имел в виду только прозрачные, без терпкого вкуса, капли осенних дождей.
“...Розы покоряют летом
Сахарно-лимонный Лондон...” –
розы в Лондоне действительно встречаются. Конечно, не так часто, как в наших родных мегаполисах. В каком-то крупном (по островным аглицким понятиям) публичном гардене (не помню названия, вспомню - добавлю) всего-то пять тысяч кустов.
Но почему после покорения розами Лондон стал “сахарно-лимонным”? Разве из роз теперь получают сахар, как из свеклы?
О СТИХЕ В ЦЕЛОМ
---------------
Я, к сожалению, не увидел в стихе ни темы, ни сюжета, ни мастерства.
Мне казалось, что оно составлялось просто под первые пришедшие в голову рифмы. С чем рифмуется “меди”? С “леди”. Полный вперед!
Но даже рифма в стихе ущербна:
православны-перпендикуляры,
Тауэр-натирает,
больно-Лондон,
неба-летом.
Пунктуация, мягко говоря, “своеобразна”.
Банальность “страшной расплаты” скрещена с вульгарностью “терпкого вкуса семени”.
Пемза в Темзе просто анекдотична. Еще в старой частушке о масонах пелось: “...Килограммами пемзу они сыпали в Темзу...”.
А концовка стиха полностью соответствует поговорке: “В огороде - бузина, а в Киеве - дядька”.
О ФОТКЕ, СОПРОВОЖДАЮЩЕЙ СТИХ
----------------------------
Что добавил к “Лимонному Лондону” размытый контур туристического автобуса с верхушкой Big Ben'a на заднем плане? Ничего, кроме недоумения и досады.
Этих британских двухэтажных автобусов пруд-пруди по всему миру.
В моем городе (Виктория, Канада) эти автобусы, причем куда более современных моделей, курсируют по городским и пригородным маршрутам по расписанию.
Сегодня эти машины олицетворяют Лондон только в сознании тупых туристских толп, не знающих большего.
Настоящий Лондон, Лондон истории, интеллектуализма и величия, это Buckingham Palace и Westminster Abbey, Trafalgar Square и Piccadilly, Royal Albert Hall и Thames bridges, тысячи неповторимых улиц и улочек, темный эль и кокни слэнг.
Лондон - это Еlizabeth I, Shakespeare, Cromwell, Newton, Nelson, Darwin, Churchill, Lennon, Diana и те люди, которые во время бомбежек добровольно, без приказов сверху, оставались на улицах и бросались тушить пожары, не спрашивая, чей дом горит.
Я знаю Лондон занятым, организованным, умным, вежливым, модным, дорогим, готовым шутить и - добрым. Когда я спрашивал о чем-либо совершенно посторонних, мне всегда спешили объяснить, показать, помочь. Лондон принимает всех, в нем хорошо и легко тем, кто выходит на улицу с приветливой улыбкой, а не с кислой мордой, перекошенной от комплекса непризнанного величия и понимания собственной неадекватности, которое гложет циррозную печень.
Нis Majesty London, двухтысячелетняя столица Британского Королевства - говорить мутной фоткой автобусного зада об этом городе - недостойно поэта.
-------------------------
Каждое стихо несет - или, хотя бы, должно нести - эмоциональный и интеллектуальный заряд. И фотка перед стихом часто говорит о том, что его автор, не уверен в том, что сумел донести до читателя этот заряд, сумел передать свои мысли и чувства словами.
Такая фотка говорит, что строфы стиха нуждаются в помощи.
Разумеется, есть мастера иллюстрирования своих стихов. На нашем сайте, например, я с удовольствием смотрю на иллюстрации, размещенные В. Коне. Он умеет найти и показать что-то, что не было сказано в стихе и как бы сосуществует в параллельном мире.
---------------------------
Прошу прощения за длинноты, рецензии - не мое forte. Своими заметками я хотел прежде всего привлечь внимание графоманов к уровню публикаций на нашей главной.
Говорят: “any publicity is good publicity”, так что объекты критики не должны слишком расстраиваться. Без критики их могли бы просто не заметить.
Еще говорят: больше стихов, хороших и разных.
Но давайте поставим акцент не на “any”, a на “хороших”.
Надуманные, корявые, пустопорожние стишата на главной посылают и нам, и нашим читателям не те сигналы.
Не пора ли ввести на главной хоть какое-то, пусть нежное и “не прерывающее сна”, но постоянное модерирование?
Следует перегородить ручей сомнительных виршей и опусов, авторы которых порой просто покупают себе местечко в виртуальной литосфере.
Что принесет нам модерация?
Она не испугает большинство графоманов, получить проходной балл им вполне по силам.
Лицо сайта избавится от оспин.
Финансы сайта не пострадают, главная всегда будет заполнена, свято место пусто не бывает.
Я не знаком с автором “Лимонного Лондона”.
Я не пытался его “достать” или обидеть, дай Бог ему и здоровья, и шоколада.
Когда я писал эти заметки, он существовал для меня только как некая абстрактная фигура, пренебрегающая оттачиванием пера.
Да и не в нем было дело. Дело было в его стихе, которому, ИМХО, на главной не место.
Автор молод, а в молодости синяки проходят быстро. И столь же быстро усваиваются - или, по крайней мере, должны усваиваться - уроки, за которые этими синяками было заплачено.
Уверен, что его следующая работа на главной будет на порядок значительнее.
Эти заметки - отражение только моей личной позиции, моих личных критериев.
Если мое мнение совпадет с мнением кого-либо из коллег-графоманов, буду рад. Если нет - с'est la vie, мы все разные.
И, конечно же, я не буду спорить с П. Голушко, который поместил “Лимонный Лондон” в число избранных им и, следовательно, лучших - по его оценке - поэтических произведений.
============================
А теперь - шутка-экспромпт.
Есть предложение: улыбнуться.
*
На шпилях прав-ославились лимоны,
Их перпендикуляры закосились.
Туман хрустел сушеной лимо-цедрой,
A Tower был и смят и опрокинут
Безбашенно звонящим медезвонством.
И склон висков у дам прекрасных стерся
От поз и Камасутре неизвестных.
И, прикрываясь псевдонимом “цифры”,
Акулы с Lombard Street в экстазе плыли
Плечом к плечу с Big Ben'ом с колокольни
И загоняли стрелки в мрамор Тhames'a.
И на оплате только черным налом
Настаивал великий русский гений,
Снося кварталы, как зрачка закаты –
Зрачка рассветы были недоступны,
Они курили травку в Regent's Park'е.
Сходился русский мат на спинах клином,
Бежал по лицам, не любя, мелькая,
И на халяву жрал на сморгасбордах,
Устроенных для беженцев с Ceylon'а.
И London, желто-кислый от изыска,
Узнав, что вкус у семен типа терпкий,
Решил прибавить сахар к протеину.
И стало все путем, и улыбались
Нежнее террористов олигархи ...
… А пемза все хихикала ехидно,
Найти пытаясь хоть бы пару линий
У тех, кто выволок из греческих заливов
Ее.
И в Thames'e утопить пытался ...
И летней ночкой, чисто по-английски,
Мороз крепчал и гнулись даже розы.
---------------------------------------
Как говорят в Лондоне -
Yo, dudes, thanks for your time!
.
.
..........................................................................................
