"Жертвы физики" (из заметок о студенческой жизни) (Рассказ)

Так уж получилось, что на нашем химическом отделении факультета естественных наук учились преимущественно девушки. Конечно, ребята тоже имелись, но девушки составляли явное большинство.
Поступая в университет, мы и не предполагали, что на нас помимо основных химических дисциплин обрушат ещё и целый шквал математики с физикой. С высшей математикой всё было худо-бедно понятно: каждый человек с высшим образованием должен знать этот предмет. Но для чего нам давали столько физики на уровне программы физического факультета, для меня оставалось загадкой. Но мнения моего никто не спрашивал, и посему первые три года каждую сессию приходилось зубрить ещё и этот предмет. Признаться, я в физике не бум-бум, поэтому каждый экзамен по ней превращался у меня в пытку.
Обычно сдача экзаменов в нашем университете проходила по одному и тому же сценарию. Где-то за час до начала запускали первую группу студентов. Разобрав билеты, ребята садились готовиться. Через час появлялся лектор и ещё несколько преподавателей из числа ведущих семинарские занятия. Лектор первым приступал к опросу,  вызывая  присутствующих студентов строго по списку, составленному в алфавитном порядке. Сдавать экзамен самому лектору всегда считалось труднее, чем «семинаристам», поэтому ребята во время этой переклички шли на разного рода уловки, например, отвечали, что ещё не готовы, и тогда вызывался следующий.
Лишь однажды этот заведённый порядок был нарушен. А произошло это на третьем курсе в конце первого семестра при сдаче экзамена по «Молекулярной физике». Этот предмет нам читал ещё довольно молодой учёный из Института ядерной физики. Примечательно, что этот учёный являлся на общественных началах  ещё и президентом  клуба-кафе «Под интегралом»,  широко известного не только у нас в Академгородке, но и во всей стране.  В этом клубе происходили встречи поэтов, пели барды, устраивались тематические вечера. И не удивительно, что наш преподаватель очень гордился этой своей должностью. Но речь сейчас не об этом.
За несколько дней до экзамена по «Молекулярной физике» у нас на курсе пронёсся слух, что наш лектор – большой любитель красивых девушек, и вызывает  отвечать предмет не по списку, как принято на других экзаменах, а выбирает в аудитории наиболее приглянувшихся студенток. Конечно, с одной стороны, приятно, что твою красоту оценил такой замечательный человек, но, с другой стороны, это совсем не означало, что красавицы получали у него пятёрки. Напротив, они выходили от него, как правило, с тройками и даже «неудами». Зная это,  мы с моей университетской подругой надеялись сделать всё возможное, чтобы не попасть лектору в поле зрения.
И вот он наступил – этот день экзамена. Мы сдавали  во второй группе. Когда мы с подругой вошли в аудиторию, то с удивлением обнаружили, что слух о нашем лекторе был ненапрасным. За столом перед ним сидели три «первые» красавицы факультета и что-то сосредоточенно писали. Взяв билеты, мы отошли в конец аудитории и уселись за дальний стол, стараясь быть незаметными, и погрузились в экзаменационные билеты.
В какой-то момент преподаватель, по-видимому, задав очередные вопросы своим подопечным и оставив их готовиться, встал и начал прохаживаться по аудитории между столами. Когда я увидела, что он направляется к нашему столу, меня охватил страх. Я ещё ниже склонилась над билетом, надеясь, что он минует меня и подойдёт к моей подруге, искренне считающей себя красавицей.
«Попробуйте-ка решить такую задачку», - услышала я над собой. Подняв голову, я увидела, что преподаватель стоит рядом со мной, и его слова  предназначены именно мне. А это означало, что он выбрал меня для следующей группы отвечающих. Мне ничего не оставалось делать, как подчиниться.
Когда я со своими бумажками подошла  к его столу, там уже сидели две, по-видимому, «вторые» красавицы, так как «первые» уже отмучились и  покинули аудиторию.
Я присоединилась к сидевшим, и начался опрос. Отвечали мы по очереди: когда говорила одна, две другие что-нибудь писали. Все мы «плавали»: что-то не получалось, что-то всё-таки удавалось вспомнить. Зубрёжка, оказывается, тоже не такая уж вредная штука!
Мне казалось, что экзамен длился бесконечно. Я облегчённо вздохнула, когда, наконец,  всё закончилось. Как я была рада тройке, на большее я и не расчитывала! Отпуская нас, преподаватель выдал каждой своё резуме.
«Она, - указал он на меня, - учила, но не соображает».
«Она, - указал он на вторую «красавицу», - соображает, но не учила».
«А Вы, - обратился он к третьей, - и не соображаете, и не учили».
Но, несмотря на эти «лестные» высказывания, мы были счастливы, что экзамен всё-таки сдали, и, довольные, покинули аудиторию.
Где-то недели через две, уже на каникулах, я прочитала в свежем номере известного центрального журнала интервью с нашим преподавателем как президентом клуба «Под интегралом». Журналистка, берущая  интервью, посетовала, что их разговор постоянно прерывался телефонными звонками.
«Да, - небрежно отмахивался  каждый раз президент клуба, - это звонят девицы, которых я завалил на экзамене, просят назначить время пересдачи».
«Это он про нас так?» - поразилась я и мне стало обидно за наш курс.
Но ещё более неприятно сделалось, когда в следующем семестре преподаватель, начиная читать тот же курс на физическом факультете, где основным контингентом, естественно, были мальчики, ехидно прошёлся по нам, девочкам.
«Как же всё-таки приятно видеть на своих лекциях мужские лица, - первое, что сказал он, войдя в аудиторию, - а то в прошлом семестре мне приходилось созерцать тупые женские физиономии».
Может мы и тупые, но среди нас в будущем выросли вполне состоявшиеся учёные в разных областях химии. Многие защитили кандидатские и докторские диссертации.
Что поделаешь, если физика – это не наш предмет!