Этот цвет до конца не ясен.
Дом, раскрашеннный из причуд,
Тёмным бременем опоясан,
Если следовать по лучу.
Вот он выбился из лачуг,
Мхом порос. В родовой боязни
Утаился рядок балясин,
Словно очередь к палачу.
Чёрная желчь, льдовый ожог,
Голод и плюш закадычной скуки,
И потому переходит в глюки
Прыть, обуглившая прыжок.
По стене расписали шок,
НАжили смерть, наложили руки.