« Вопросы как много я их задавал сам не понимая, зачем, просто хотел знать больше, возможно боясь отстать от остальных и быть не принятым обществом или из эгоистичного желания превзойти неведомого противника. Сейчас ясно, что мне мешало, то что я, ленивый , инфантильный, слабый, безвольный. Даже странно, что из той дерзкой мартышки, которой я был, выросла вполне полноценная обезьяна. Так происходит всегда, с возрастом умнеешь, начинаешь осознавать ошибки прошлого и не повторять их в будущем. Но к сожалению вместе с осознанием того как ничтожен ты был, начинаешь понимать что и сейчас ты лишь примат сидящий на ветке древа растущего из клока земли в пустоте космоса и смотришь в темноту не видя всей красоты мира вокруг. Ведь ты всего лишь обезьяна и даже звезды, горящие в дали ты считаешь, мелкими светлячками. Огромные шары газа для тебя ни что просто точки в дали ты не придаешь им значения, просто красивые огоньки думаешь ты, дожевывая плод».
Даже не знаю, стоит ли приводить эти обрывочные мысли, приходившие ко мне в пьяном бреду, слишком пафосные и романтичные. Но эти минутные слабости для меня имеют огромное значение лишь благодаря им я, наверное, смог еще сохранить рассудок... Зачем мне разум? Возможно, его лучше было бы потерять, стать растением или умереть? Нет, так просто сдаться мне не позволяет память об отце он был очень добрым и умным человеком лишь благодаря его воспитанию, которое я, к сожалению, смог оценить лишь перейдя порог старости, оглядываясь назад я вижу, что то, за что я ненавидел отца всю жизнь, было уроком. Лишь благодаря отцу я смог выдержать ужас, с которым столкнулся. Чертовски переживая, я даже, не знаю смогу ли я продолжить эту историю.
Я начну с начала все случилось в 1834, когда мой прадед с группой ученых исследовали, как он писал в своих дневниках «чудовищные покрытые снегом горы, уходящие в небо и кажется не имеющих границ» я могу лишь строить догадки что за земли он изучал, много позже мне встречались обрывочные статьи некоего геолога имя, которого, к сожалению утеряно.Известно то что он в двадцатом веке обнаружил нечто подобное. Правительственная система безопасности не давала этой информации уйти в массы знали и изучали ее лишь маленькие группы ученых в течение крайне короткого промежутка времени после чего по неясным причинам все исследовательские центры были закрыты а данные уничтожены, сохранились лишь записи спасенные отдельными учеными, пошедшими против приказа в память о заслугах неизвестного геолога и того что он пережил. Впрочем, полагаю, стоит для полноты картины привести непосредственно сами записи моего прадеда. Несмотря на то, что царская Россия была в крайне запущенном состоянии все же были закрытые сообщества ученых спонсируемые государством но фактически абсолютно автономные и не зависимые от него, до такой степени, что некоторые правители могли о них не знать, если члены общества сочтут их недостойным или ненадежным как это было с Николаем II. Могу вас заверить вы не найдете о них никакой информации но их существование факт, мой прадед был главой такого общества. Итак, вот уцелевшие записи из его дневников. Для облегчения понимания я приведу их в отредактированной мной форме наиболее простой для понимания.
Дневник.
«………………… наша экспедиция направляется на материк, обнаруженный на самом ….. мира для его обследования и установления его пригодности к жизни людей и возможности ведения хозяйства ……….(далее большая часть записи сильно повреждена и истлела от времени)……….. перед нами предстала огромная снежная пустыня, жить в таких условиях… ………………..продолжаем путь в глубь материка наткнулись на чудовищные покрытые снегом горы, уходящие в небо и кажется не имеющих границ, не имея возможности их пересечь мы можем лишь строить догадки о том, что за ними находится…………………………… в углублении в горе один из участников экспедиции нашел странный сгусток крайне плотный источающий неприятный запах, видимо являющийся каким то наземным полипом или куколкой неизвестного насекомого обитающего в этих горах хоть и мало вероятно что бы насекомое могло существовать в таких жутких условиях в этих горах, не решившись взять находку с собой в лагерь оставили на месте обнаружения, пометив место куском красного полотна……………собаки странно реагируют на сгусток, пытаются его сожрать и постоянно лают…………………изъятая находка будет находиться в закрытом ящике неподалеку от нашего места высадки, так как она не представляет для нас ни малейшей ценности, возможно в будущем мы за ней вернемся и заберем для исследования ……………..любопытство сильнее забираем ящик с собой, предположительно для его существования необходим холодный климат, поэтому отправим его в Сибирь для исследования и хранения в подобающих условиях подальше от любопытных глаз, а главное подальше от меня есть что то непонятное в этой слизи что меня настораживает если не сказать пугает…………………»
Так началась история, от которой я пытаюсь отрешиться уже много лет. Мой дед, так же как и прадед был главой научной организации, несмотря на то, что он всегда говорил, что любая запись это лишняя возможность поймать тебя за руку все же оставил короткий отчет о гибели всех сотрудников Сибирского отделения. «По неясным причинам был искусственно вызван обвал в пещерах, где этот центр находился, невозможность установить произошедшее внутри сильно беспокоит нас всех данные об опасности органическом происхождении единственное что удалось узнать возможным остается только строить догадки ». Это не только единственный документ, оставшийся после деда, но и вообще единственное, что я о нем знаю это его почерк и, то, что он был ученым.
Итак, постепенно набирая обороты мое повествование переходит к своей основной части, ибо все предшествующее было лишь кратким вступлением к ужасу, произошедшему с моим отцом и мной. Надеюсь читающий эти строки простит мне следы от пролитого вина и слез, поскольку как бы я не пытался писать только по делу и сдерживать чувства они все же проступают влажными пятнами на бумаге.
Глава №2
Отец часто вызывал меня к себе в кабинет в нашей Ленинградской квартире и давал задания связанные со всеми науками, простые вопросы на знания и память переходили в сложные логические рассуждения о парадоксах, вселенной и том, над чем до сих пор ученые ломают голову, он интересовался как я это все вижу и каковы мои прогнозы, прогнозы молодого парня еще даже не окончившего школу. Ярче всего я помню как он однажды ругался на меня, мне тогда было лет 17 и увлеченный всякими юношескими глупостями мне было не до отцовских упражнений для ума, несмотря на интерес к наукам я пренебрегал занятиями ради встреч с девушками к которым не питал никаких чувств, валял дурака с приятелями имен которых сейчас и не вспомню, занимался чем угодно но только не делом. Чем очень расстраивал, если не сказать разочаровал отца. Он мне сказал:
-В чем дело? Где твой ум? Давай же думай, ищи ответ, не будь амебой как все, думай, мысли, парируй посторонние мысли и иди к цели рассуждения, покажи всю силу своего разума, продемонстрируй знания! Что же ты давай найди ответ, облеки его в прекрасную благозвучную журчащую речь, давай отвечай! Давай! Давай! Быстрее что же ты?! Я все понял, я понял ты не можешь ответить ты такое же ничтожество, как и все люди. Ты отброс, ты мусор, слизь, как и все, такой же никчемный ни на что не годный, как и мерзкие человечки вокруг. Все вы слизь, мешающая пути великого ума, тормозящая его, залепляющая глаза и не дающая ступать твердо. Ты грязь на дороге ты умноженное на ноль ничтожество. Ты хочешь подняться? Хочешь стать больше чем человечком под ногами? тогда выбери из грязи глину слепи из нее форму промой поток мутной воды, выбери золотую и серебряную крошку из мусора расплавь ее в пламени стремлений наполни жидким металлом форму остуди ее в потоке чистой родниковой воды знания и наконец, разбей глину возьми получившуюся заготовку и в потоке времени обточи ее придай ей форму инструмента идеально настроенного и точного, инструмента, что зовется ум.
Эта речь меня взбесила, я был оскорблен и унижен «- назвать собственного сына ничтожеством, да что он о себе возомнил, я знаю, что ничего не знаю, мне далеко до него, но позволить себе такое!» после длительной ссоры я сбежал из дома к тете, живущей в Ленинградской области, отец меня даже не искал, а спустя неделю прислал на ее адрес человека с 200 рублями и запиской «Ты волен жить, как хочешь, чертова обезьяна» больше я отца не видел до его последних дней.
Почему же я говорю, что эта история о нас с отцом, если я с ним много лет не встречался? Она тесно связана с ним и думаю, не совру, если даже после моей кончины она не кончится и останется его историей.
Глава № 3
Работая при советской власти в закрытом институте, отец часто уезжал в командировки и ославляя меня одного говорил:
- Готовься, я приеду через неделю и проверю, что нового ты смог узнать о мире вокруг и внутри себя.
Последняя его командировка была в центр находящийся, где то в районе Ангарска, работа была просвещенна исследованию древних форм жизни и доставляла ему, как он сам говорил, огромное удовольствие. По длительности это его командировка была одной из самых длинных, около двух месяцев и вернувшись отец долго рассказывал мне о доисторических животных в особенности о элементарных многоклеточных вроде гидры. После чего расспрашивал меня о том что нового я узнал за те два месяца что его не было весь наш разговор, занял где то неделю ежевечерних трех четырех часовых прогулок по городу в одну из которых мы и поссорились. Спустя три недели после ссоры отец вновь уехал в Сибирь в тот же центр, где и остался работать до конца жизни. После смерти отца по завещанию мне доставались его квартира и все имущество включая некоторые документы и записи, касающиеся его исследований которые я до сих пор держу под замком в сейфе и думаю, завещаю своему другу информацию, о котором я не стану распространяться. Полагаю что, обращаясь с этих строк к безликому читателю я на самом деле обращаюсь к тебе дорогой друг ведь только попав к тебе эти записи, могут попасть в чужие руки и стать обще доступными, но я уверен ты этого не допустишь.
Незадолго до смерти отца я получит от него письмо, в котором он говорил, что сильно болен и долго не проживет. Незамедлительно собравшись, я в тот же день купил билет на поезд и отправился в путь. Встреча с отцом впервые за долгие двадцать пять лет была для меня неизмеримой радостью, но я не знал, что ему сказать и память о той глупой соре вызывала во мне смущение ведь не он, не я о ней не забыли. Погруженный в такого рода размышления я не заметил как заснул, проснувшись, я решил не вспоминать о том случае и побольше, на сколько это возможно в разговоре с человек лежащим в больнице, узнать о жизни и работе отца. За эти годы он сильно изменился и постарел, возраст и состояние убили его глаза они не такие, как много лет назад возможно это следствие болезни или старости, или еще чего более ужасного, не решусь об этом думать. Мы долго осматривали друг друга с улыбками на лице. Разговор был бы ни, чем не примечателен, приветствие вопросы о жизни, о болезни, о самочувствии и прочих дежурных мелочах, если бы не спор. Я не помню, как и почему мы начали разговор на эту тему, но сам разговор я запомнил на всю жизнь и часто вспоминаю мне уже за девяносто, но он все так же свеж в памяти, как и много лет назад. Началось все со слов отца, о том, что я сейчас и я 20 лет тому назад 2 разных человека с памятью принадлежащей мне нынешнему, дальнейшее я передам максимально точно.
Первая реплика принадлежит отцу и далее чередуются то мои, то его слова:
-Полагаю что стоит начать с того что я ставлю знак равенства между понятиями души и личности но отнюдь не потому что я считаю личность бессмертной подобно душе совсем наоборот я уверен что личность ничтожна и недолговечна. – О единстве понятий души и личности в современном понимании можно было и не упоминать, а вот о долговечности вы сказали зря человек сам по себе ничтожен и в условной системе созданной им самим, ему отведено чертовски мало. Но пока человек живет его сознание, личность, его разум и рассудок существуют в одной форме имущей лишь небольшие отклонения и смещения в пределах нормы индивидуальной для каждого и что бы ни происходило человек остается собой. Все, что есть в человеке в его душе заложено природой его генами и что бы не происходило личность неизменна даже лишившись памяти черты человека, сохраняются, сохраняется и его характер ведь даже душевные травмы, полученные по ходу жизни лишь не значительно влияют на нас.
– А как же сумасшедшие? «Они» то точно больше не «ОНИ» их сознание сильно искажается недугом и есть немало возомнивших себя богами, героями и полководцами былых времен или посланцами будущего, это все, конечно же, далеко не норма и сам по себе человек более или менее стабилен но что будет если вы будете жить тысячу или две тысячи лет и не просто жить сидя на клочке земли, а путешествовать и всячески развиваться, неужели ваши взгляды не перетерпят чудовищных изменений за все это время. Хотя, пожалуй, две тысячи лет мало стоит добавить еще пару, а то и тройку нулей, и вы сами заметите изменения в себе да и память наша не безгранична вы просто забудете, кем были без внешних источников памяти, таких как дневники или хотя бы письма из личной переписки. Вы однозначно станете кем-то другим. К тому же, лишившись памяти человек, становится собой, взаимодействуя с источниками памяти и людьми знавшими его. Вы всяко уж слышали истории о людях потерявших память на войне и так и не ставших вновь самими собой. Да гены многое определяют но далеко не все они лишь земля , конечно же земля сугубо индивидуального состава и если у одного растут лучше розы романтического духа и чувства прекрасного у другого взойдут колосья ржи трудолюбия и воли к победе, в то время как розы будут быстро гибнуть а то и вовсе не вырастут. Так лишившись растений своего сада, выжженных огнем амнезии могут взойти те же ростки, но в других пропорциях занять площадь личности и создать что-то новое. Жизнь может быть скупа на удобрения для томатов, но количество воды для риса может окупить это с лихвой и главенствующую роль будет играть общество и условия, в которых эта земля засеивается.
Это и был наш последний с ним прямой разговор, все последующее общение происходило после смерти отца через его записи. Отец скончался на следующий день после моего приезда. Оформив все документы на наследство, я отправился к нему на квартиру где я жил около полу года. Разбирая записи я приводил их в порядок, упорядочивая в хронологической последовательности, на сколько это возможно, к сожалению пометки, с датой написания были не на всех его записях. Раскладывая кипы бумаг я нашел свою детскую фотографию лежащею как закладка в одной из его книг по биологии, которую, судя по пометкам на страницах он читал последней. Сложно передать, что я испытал, наткнувшись на фотографию, которая сама была на пару лет моложе меня, ведь за все время я лишь изредка вспоминал об отце и видел его лицо разве что, прокручивая в голове последний день, когда я с ним виделся перед нашей ссорой.
Судя по записям, работа отца заключалась в исследовании механизмов формирования личности, вернее, биологических механизмов отвечающих за то каким будет человек какие отделы мозга, за что отвечают и как с помощью прямого воздействия на них можно добиться изменения поведения человека без применения гипноза и сильно действующих психотропных веществ. На практике, не было практически ни каких результатов кроме возможности по средствам лоботомии сделать из человека «овощ». Несмотря на возможность возникновения психических отклонений в результате травм головы, но повторить на практике это не представлялось возможным. Думаю, отец сам расскажет об этом лучше, чем я, так что передаю ему слово. «Работая в исследовательском центре я изучал возможности контроля сознания человека с помощью психотропных веществ. Поскольку мои эксперименты являются государственной тайной я не буду давать полную информацию о результатах но они есть. Более я не буду возвращаться к этой теме. Но если Сергей к тебе попадут эти записи знай, что все, то, что ты видел в дневниках моего отца и деда ……………. Я очень сожалею что все так вышло, но я не мог ни чего поделать, а твое увлечение добытой мной фантастикой начала 20 век, было только мне на руку, поверь я извиняюсь перед тобой за все и не хочу что бы ты держал на меня зла. Прости, что я так истязал твой рассудок, но я делал это все лишь ради науки, боюсь тебе не так долго осталось, но это оставшееся время будет для тебя сладостно и смерть легка, прости за все, и прощай».
Я не мог понять что это все значит и был в смятении ,за что отец извинялся, что он хотел сказать мне о дневнике деда? То что он нашел в снегах это причина всех бед, это уничтожило лабораторию в Сибири, оно убило деда и преследовало отца а я буду следующим, эта тварь разумна и хитра раз даже отец не смог с ней ничего сделать, но тогда мне осталось не долго потому что это найдет меня и убьет, но как смерть может быть сладостной? Я запутался не знаю что делать возможно Радэт может мне помочь, он мой друг и он умнее меня он все знает он поможет. Но его нет в стране он во Франции у своей любовницы, что делать? Ужас охватывает меня и слезы льются ручьем я слышу зловещее бульканье и шипение они преследуют меня что делать я чувствую что все вокруг меня начинает бешено кружится туманная пленена закрывает свет я умираю оно убивает меня я чувствую как все мое тело обволакивает что то чудовищное и от смрада я начинаю терять сознание прощай Радэт надеюсь, ты получишь мое письмо, мой род прерван твари больше некому мстить, все кончено. Вот о какой сладостности момента говорил отец, больше нет тех, кому стало бы мстить это существо, все кончено мир спасен, что я несу какой мир, это оно путает мои мысли и гасит сознание, сводит с ума. Все вокруг красное, где я? Я в нутрии него я таю, оно меня переваривает. Все умершие видели мир красным как я сколько людей оно погубило до того как было обнаружено прадедом? Вся моя история была одного цвета - красного, тошнотворно красного как внутренности, как небо ада. Я вижу останки деда, скелет еще цел и даже есть немного плоти на костях, сколько лет длилась его предсмертная агония, нет какие годы он бы погиб от истощения, но даже день этого ужаса будет казаться веком, прощай мир, прощай разум. И здравствуй ад. Здравствуй красная история!
Глава № 4
Что скажете об этом? Я, будучи душеприказчиком и близким другом покойного обязан опубликовать его дневник, но Решиникоф умер в пожаре и его записи несколько пострадали, уцелевшую часть я предоставил вам на суд.
-Что скажете?
-Великолепно доктор вы превзошли самого себя, я давно не получал такого удовольствия от столь короткого рассказа.
-Доктор я не понимаю, как он могу написать все это ведь буду сожранным неведомым монстром он не могу писать, а если и мог, то, как вы получил его записи? Неужели вы смог одолеть тварь?
-Нет, ваш сосед из пятой палаты был шизофреником и к тому же страдал дементивным расстройством, но буду от природы человеком одаренным смог придумать эту историю и жить в ней и даже в ней умереть. Его рассудок угасал он чах на глазах, но несмотря не на что ежедневно снова переписывал эту историю по новой. Жить в фантазии, а вернее в страшном сне вот на что его обрек отец, а отца дед, а деда прадед. У них всех был синдром Хантингтона. Теперь полагаю вам все ясно? Если нет, то после обеда я снова зайду к вам и вновь сможем поговорить. Сестра забирайте их.
-До встречи доктор Радэт, буду рад вновь увидеть вас .
-До свидания доктор вы классный жаль не все врач такие, вы хороши вы добры скорей бы снова вам увидеть!
-Сестра вы так быстро вернулись, вы бегали?
-Нет я встретила новенького врача, не помню как его фамилия он их сам отвел.
-Сестра, Решеникоф из пятой палаты, каково его состояние?
- Он давно не чего не писал, если вы об этом и практически не двигается, почти не ест, приступы усилились.
-Значит, чудовище его, наконец, окончательно поглотило, время пришло ему тридцать семь лет, его потухший разум все время сокращал историю сохраняя лишь ее оттенок. Стоит отдать должное отцу пытавшемуся побороть страшный недуг, развивая сына, но, увы, тщетно последнее, что подарил ему отец была книга известного писателя фантаста, ставшая фундаментом его рассказа о себе и для себя давшая его болезни облик и физическое проявление. Хорошо, что он был под моей опекой иначе у него не было бы друга, которому завещать свой дневник и история была бы не закончена.
- О каком пожаре вы говорили доктор? Решеникоф все еще в своей палате, возможно, протянет еще несколько лет к чему эта лож, или вы считаете что так читателю будет интереснее?
-Он сгорел, осталась лишь обезьяна, больная обезьяна с трудом способная глотать и двигаться, а он сгорел, когда дописал эту историю. Он начинал с сотни страниц подробных описаний и сложных рассуждений, а закончил коротенькой едва, что поясняющей запиской граничащей с полным бредом, лишь шизофрения заставляла его деградирующего с неописуемым упорством писать. Он чувствовал, что умирает, что тварь пожирает его. Сестра он был одним из любимых моих пациентов я прошу вас о личном одолжении добавите это в его еду ответственность я беру на себя я бы сам это сделал но мне неописуемо тяжело и отвратительно смотреть на его труп ,я добр и помню как он сделал мне подарок на день рождения про который вы уже слышали от меня несколько лет назад. Двух часовая поэма в стихах пролетела, как пять минут, так пусть же и он получит от меня последний подарок пусть его уже угасший ум не будет опорочен той мартышкой, что осталась от него. Смерть уже настигла Решеникофа я же прошу вас убить обезьяну, порочащую его имя. Я до сих пор восхищаюсь тем, что он переписал историю последний раз, когда был в жутком состоянии все еще не лишившийся рассудка, но уже испытывающий физические проявления недуга- чудовище дергало его за ниточки как марионетку , но он все равно дописывал свою историю, видимо сам чувствую что близится развязка.
-Я понимаю доктор, убить обезьяну не преступление, преступление дать опорочить этой обезьяне память о человеке, до конца боровшемся с ошибкой предков.
-Сестра вы уже не такая, какой были при нашей первой встрече.
-Да вы правы, я стала лучше.
Послесловие
Я главврач психиатрической лечебницы имени Олтиока де Фо буду вашим проводником в мир моих пациентов, моих друзей, надеюсь, вам понравилось, так же как и мне. Позвольте, откланяться и отложить перо друзья ждут меня, а Сестра негодует от того что наша с ней беседа так же открыта для вас - мне нечего скрывать, нам нечего скрывать, Сестра я прав? До новой встречи, помните зверь, мирно дремавший у ног ваших предков может однажды проснуться и больно укусить.