В миг многоглазием окон откликнулся город.
И над громадами зданий, над сетью дорог,
Чаячье племя возникло крикливо и гордо.
Чайки мои, почему в эту сонную рань,
Вы для меня всех роднее - скажите, ответьте?!
Розовый след самолёта так тонко соткАн,
Мне б по нему разбежаться и чайкой - к рассвету.
Бликом зари над серебряной гладью крыла,
Новое солнце на крик отзовётся с востока.
Только сковал подоконник и холод стекла.
А вместо крыл, онемевшие в холоде ноги.
Грузом – печаль, и до боли озябшие ноги...
