сопротивлялась, но пришлось взять бабушкины гостинцы, это и любимое ее сливовое
варенье, и сушеные груши, и семечки, и душистое, пахнущее так, что запах остается
в памяти на всю оставшуюся жизнь, подсолнечное масло) и они с бабушкой идут к
остановке.
- Ты уж не забывай, приезжай ко мне, - слышит Ника.
- Конечно, бабуль! А может все-таки поедешь к нам? В городе ты уж сколько лет
не была. Хоть зиму у нас погостить, тебе же зимой здесь трудно.
- Трудно, да не могу. Какое ни какое, а хозяйство не бросишь. Да вот, к примеру
Тишку, куда его? Кошки, они ведь к дому привязаны. Возьмешь его в город, он и сбежит.
Да и мне тут лучше, здесь все мое, привыкла я к этой жизни, приросла. Вы уж не серчайте
на меня.
- Да я-то тебя понимаю.
Постояли. Помолчали. Из-за поворота показался автобус. Ника крепко обняла бабулю,
поцеловала, прижалась к ее щеке. Хотелось что-то сказать, но Ника вдруг поняла, что
слова не нужны. Она и так все знает, все понимает и чувствует, все, что на душе у внучки.
- Крест-то береги. Придет время и передашь его дальше... он не просто наследство,
а оберег. Семью нашу бережет.
- Так ты знаешь про него?
- Знаю. Да только дара у меня нет, а значит и трогать его мне не нужно было.
Ты- другое дело. Ну ладно, ступай... все уже зашли.
Ника вспорхнула в полупустой автобус и, устроившись у окна, долго еще смотрела
на фугуру бабушки, пока та не исчезла из вида.
В сгущающихся сумерках мимо проплывали поля, раззолоченые осенью деревья,
редкие встречные машины... Сейчас, воскресным вечером все спешили в город. Ника
сидела задумавшись о своем, когда кто-то неуклюже плюхнулся рядом.
- Ну ты совсем зазналась. Посмотрела, как на пустое место! Или не признала?-
последовала тирада.
Ника нехотя оторвалась от окна и увидела перед собой здоровенного блондинистого
парня, который на фоне всех блондинов мира выглядел бы альбиносом, до того светлые
были его волосы, брови и ресницы, а кожа, что молочный мрамор. Она сразу узнала
в нем соперника по снежным боям и рыбачка, с которым у них был вечный спор,
кто лучший рыбак на деревне.
- Привет Петька! Сколько мы уже не виделись? Я в деревню приезжала еще
школьницей, года 4 назад. А ты, что в городе живешь или учишься?- натянув маску
радости выпалила Ника, которой сейчас хотелось остаться одной со своими
мыслями.
- Учусь. Я уже на втором курсе авиационного!
- Ну и как, гранит науки? Сокрушил уже? Какие планы на будущее?
- Я лучший на курсе, староста группы. Все лето в строй.отряде вкалывали,
заработали кучу. После универа уже местечко теплое ждет меня!- заважничал Петька.
"Вот заливает! В прошлом году чудом не отчислили, пожалели зеленого. А в строй.
отряде был, да только ребята погнали, только и умел, как болтать и строить из себя
крутого! Заработал... те копейки, что заработал, спустил за день. А в деревню ездил
деньжатами поразжиться у родителей. И ждет тебя, друг милый... не теплое местечко,
а отчисление после зимней сессии!"- пронеслось у Ники в голове. Девушка, открыв рот,
застыла глядя на Петьку, ведь то, что пронеслось в мыслях, готово уже было соскочить
с языка. Еле-еле сдержалась.
- Какой ты молодец! Настоящий мужик!
- А то!- распушил перья Петька.
- А у меня все скромно. Тоже учусь, но в педагогическом, на ин.факе. Вот бабулю
свою навещала, триста лет тут не была.
- Ну-ну. Замуж-то еще не выскочила?
- Да нет, рано еще, успею.
- Тоже верно. У меня девчонок полно, но не родилась еще та, которая моею будет!-
распалялся Петька еще больше.
"А вот женишься ты скоро. Правда не по большой любви, а по расчету. Стыдно будет
в деревню возвращаться, да и вошел во вкус городской жизни... Жена будет генералом
во всем и жизнь твоя будет смахивать на армейскую: упал-отжался-с пылесосом
пробежался-за детьми приглядел...",- опять мелькнуло в голове.
Разговор особо не клеился. Петька все пытался изобразить, что он удачливый и
успешный во всем, Ника же откровенно начинала зевать от пустой болтовни.
Уже поздно ночью, после разговора с мамой за чашкой чая, после обжигающе-горячего
душа, Ника лежала в постели и все думала о том, что мысли ее во время неожиданной
встречи с Петькой летели сами собой, как птицы, она лишь ловила их и просто знала,
что вот сейчас Петька врет или ему просто хочется прихвастнуть. Раньше такого не было.
Да и сколько себя помнила, Ника по жизни была человеком доверчивым, верила всему,
что ей говорили, от чего нередко страдала...
"Ты будешь обладать знаниями и если почувствуешь, что должна направить человека,
то поможешь ему", - вспомнились, вернее всплыли слова Веры Ивановны.
Знания... значит ли это, что теперь она будет чувствовать все и всех? Что это? Чтение
мыслей или видение судьбы? Ника долго ворочалась, стараясь уснуть и, там, по другую
сторону реальности, найти ответы на появившиеся вопросы. Забывшись под утро
беспокойным сном, она так и не увидела в нем разгадки... А день уже нес новые событиями,
где ей суждено было быть в самом центре.
День был как день, вот только смотрела Ника на людей ее окружавших совсем иначе,
как тогда, в автобусе на Петьку. Сразу чувствовала их искренность и еще непонятно как,
стали всплывать новые образы давно известных ей людей. Разговаривая с однокурсниками
она нет-нет, но выдавала что-то лишнее. "Дашуль, ты бы подготовилась к семинару, ведь
спросят тебя, чувствую спросят!" или "Ну что ты так переживаешь, о тебе препод только
на следующей неделе вспомнит, нет, все будет хорошо!" Одногруппники, не обращали
на нее никакого внимания, Ника всегда была оптимисткой, всегда старалась всех поддержать,
но когда недели через две, студенты поняли, что ее слова сбываются, то повалили к ней
с вопросами, она же отмахиваясь, все старалась превратить в шутку: "Тоже мне Вангу нашли!
Просто совпало!", но тем не менее, время от времени бросала невзначай, то одно, то другое
и на курсе ее за глаза стали называть Кассандрой. Время текло неторопливою речкой и Нике
стало казаться, что так было всегда, она всегда разбиралась и чувствовала людей. Единственное
чего она не могла сделать, так это заглянуть в свое собственное будущее, как она не силилась,
сколько бы вопросов о себе и своих близких не задавала, внутреннее чутье и внутренний
голос молчали, как подпольщики.
Прошел месяц, новой жизни, новых открытий. Она ощущала себя птенцом, который
только расправив крылья старается взлететь. Вот он стоит на краю гнезда, раскинув
крылья, вот осматривает все и сделав движение вперед летит! Нет, это еще не полет,
он летит вниз, не зная как управлять своими крыльями, как балансировать в воздухе,
как искать и использовать воздушные потоки, но первый шаг сделан и теперь уже нет
пути назад, остается только погибнуть или научиться летать. Как и птенцу, Нике сейчас
как никогда нужна помощь, нужно, чтобы ее кто-то направлял, научил использовать
новые способности и просто поддержал ее. Она пробовала поговорить с мамой, но
через несколько минут, поняла, она слишком трезво смотрит на жизнь и мистика для
нее понятие абстрактное и если даже существующее, то далеко вне нашей жизни. Оставалось
ждать, что приснится ей сон, который направит ее жизнь по новому руслу и поможет
ей разобраться со всем. И он приснился...
Ника увидела себя в подземной галерее, тускло мерзал огонь фонаря, а перед нею
стояла Вера Ивановна.
- Ну здравствуй, дочка!- поприветствовала она Нику, слегка кивнув ей головой.
- Вера Иванна... -только и выдохнула Ника.
- Она самая. Что вопросы одолели, птаха желторотая?
- Птаха желторотая... - повторила Ника шепотом.
- А то кто ж еще? Ты только-только познаешь то, что должна знать. Скоро будешь
знать больше, будешь уметь больше. Вот только тебе нужно научиться вести себя
соответственно: разумно, степенно.
- Я чувствую людей, а вот себя, своих родных... я не вижу будущего.
- Не видишь и не надо. Дурного нужно беречься, а коль все хорошо, так и живи, пей
счастье большими глотками,- едва улыбнувшись сказала Вера Ивановна.
- Значит, если что плохое будет, я его почувствую?
- Да. А что до остальных, скоро пройдет, будешь чувствовать только тех, кому в силах
будешь помочь. Береги свой дар, не растрачивай по мелочам. Коль нужна помощь будет,
позови, я подсоблю. А пока оглянись вокруг. Мы в Рамони, в подземелье замка
Ольденбургских. Посмотри, проверь чутье свое, сможешь ли ты найти тайный ход.
Там выход из подземелья, а вот тут уже тупик... Но если помнишь был тут тайный ход,
который никому так и не удалось сыскать.
Ника обвела взглядом подземелье и уверенно пошла в сторону тупика, не доходя сотни
шагов, остановилась и проведя рукой по медному кольцу, что красовалось между плитами,
которыми был выложен пол, потянула его на себя. Через несколько мгновений открылся
лаз и она медленно, как-будто ее там ждали, стала спускаться вниз. Вера Ивановна молча
последовала за ней. Ника прошла через несколько подземных комнат, пока ее внимание
не привлекла одна из них, в которой она и остановилась.
- Вера Иванна,- позвала Ника.
- Тут я.
- Здесь что-то случилось. Плохо мне. Тут... девушку убили. Там она на лавке...
Ника подошла к лавке, в углу комнаты и увидела истлевшее тело облаченное в
красивый сарафан.
- Она это. Помнишь в поместье девушка пропала? Так вот она это. С тех пор бродит
душа ее по замку, все покоя ищет. Ты бы помогла, дочка. Без погребения так и будет
маяться. А в тебе я не ошиблась, дар есть и людям он послужит. А пока ступай с Богом
и помоги ей Христа ради...
Ника проснулась раньше обычного. Подбежала к компьютеру и найдя сайт музея
в Рамони, написала им письмо. Письмо выглядело так, что она студент-историк,
собирающая легенды и изучающая историю края, нашла в архивах описание замка и
знает, как попасть в тайное подземелье замка. Ника просила работников музея подтвердить
ее догадку и открыть спрятанный лаз.
Где-то через неделю Ника получила ответ:
"Уважаемая Вероника!
Спешим уведомить Вас о том, что нами было обнаружено потайное подземелье и в одном
из помещений даже обнаружены человеческие останки. Все это представляет собой
историческую ценность, так как согласно легендам, в Рамони исчезла девушка и после
ее исчезновения в замке появилось привидение. Сейчас мы работаем над тем, чтобы
выяснить личность этого человека и если нам это удастся, то в последствии мы передадим
останки родным, чтобы они могли совершить захоронение. Спасибо Вам за неоценимую
помощь в разгадке тайн нашего края.
С Уважением,
работники Рамонского Музея-усадьбы"
Что чувствовала Ника? Трепет. От того, что один из главных экзаменов в ее жизни пройден,
а впереди новые экзамены, которые ей еще предстоит пройти.