Все истлело, и остался пепел,
превратилось в пепси и хот-дог,
а худрук оркестра – старый Пеппер –
на седьмом десятке занемог.
Он лежит в постели, пьет микстуры,
кашляет и кутается в плед,
мир – набросок, сделанный с натуры –
уместился в песенный куплет.
Кажется ему, что в Ливерпуле
на хрущевской кухне пьет абсент
и поет рисованный Маргулис
Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club Band.
А в окне, открытом нараспашку,
мечется патлатая весна,
и скрипит Останкинская башня
словно корабельная сосна…