Когда я разговариваю с тобой, глядя на Кассиопею и Млечный Путь из этой своей мистической реальности, которая мой Дом (как оказалось);
когда я разговариваю с тобой из своего Дома (тут иногда страшно одной по ночам, но тебе бы понравилось);
когда я разговариваю с тобой, когда мне страшно одной на скамейке в тени возле моего Дома, с чашкой чая и сигаретой;
когда я разговариваю с тобой, когда собаки воют на огромную половинку голландского сыра над моей головой;
когда я разговариваю с тобой.
ты тоже разговариваешь со мной?
Когда я разговариваю с тобой - это я вызываю тебя, или откликаюсь на твой призыв?
Когда мне вдруг становится невыносимо, до дрожи, тепло и хочется улыбаться, и плакать, и смеяться, и прятать глаза в ладонях, чтобы не подожгли иссохшую траву радужными лучами - это ты разговариваешь со мной?
Я разговариваю с тобой, потому что ты не лучше и не хуже меня. Потому что я не лучше и не хуже тебя. Потому что мы оказались слишком похожи, чтобы можно было не обращать на это внимания. Потому что на самом деле ты и я - один и тот же человек, просто всем кажется, что нас двое.
Поэтому я разговариваю с тобой
из своего Дома
с Кассиопеей
и чаем
и бесконечными сигаретами
и голландским сыром
и собаками.
Я разговариваю с тобой, не произнося ни слова,
потому что так нам лучше всего слышно,
и ничего не слышно другим.