«Вместо того чтобы критически осмысливать настоящее и разрабатывать программу будущего, левые с энтузиазмом бросаются обсуждать историю… Облачаясь в костюмы прошлого, они [радикальные левые] снова и снова разыгрывают политические битвы, происходившие в ином социальном контексте. Дихтомия троцкизма и сталинизма, которая, по меткому выражению Бориса Кагарлицкого, превратилась сегодня в разновидность ролевых игр или исторической реконструкции увлекает значительную часть левых куда больше происходящих сегодня экономического движения и социальной борьбы. Разыгрывая из себя Сталина или Троцкого, Бухарина или Зиновьева, Махно или Кропоткина (нужное подчеркнуть), вы не становитесь ими на деле. Эти вожди решали вопросы современного им общества, современными им методами, а вовсе не играли в Робеспьера или Бабефа, Бакунина или Лассаля. Если бы они занимались такими вещами, то так и остались бы унылыми подражателями и никогда не повели бы за собой массы на величайшие исторические свершения»
Вот так! Оказывается, отношение к сталинизму, к СССР, к роли СССР во 2-й мировой войне – это якобы чисто исторический вопрос! Как будто не было воплей со стороны правящей верхушки о «недопустимости пересмотра роли СССР в Великой Отечественной войне»! Как будто не является такой пересмотр нарушением права собственности российского капитала на сферы влияния, которые сталинский режим в той войне удержал и приумножил!
Но почему же тогда буржуи дошли до того, что даже собирались уголовную статью за этот «пересмотр» вводить?
Конечно, отношение к данным вопросам можно повернуть и в чисто историческую область, оторвав их от современности – чем занимаются буржуазные профессора типа «ррреволюционера» Бугеры, который, хоть и признаёт 2-ю мировую войну со стороны СССР такой же империалистической, как и со стороны Германии, но в то же время фыркает на исламистов, на национально-освободительное движение Северного Кавказа. С точки зрения буржуев, такого сажать, конечно же, глупо.
Но, хоть отношение к данным вопросам и можно повернуть в чисто историческую область (в принципе, опошлить, сделать «беззубой» можно любую революционную идею), тем не менее, это отношение актуально.
В мае этого года, в связи с 65-летием «Великой Победы», в левых рассылках разгорелась дискуссия по поводу того, что эта была за война. Дискуссия показала, что не все дали себя оглупить пышными буржуйскими праздниками, пытающимися усыпить революционное пораженчество помпезностью, патриотическим мурлыканьем «поющих труселей», на что были потрачены миллионы из казны. Дискуссия ещё раз показала: в России есть революционный пролетариат. Ярые патриоты разразились «дикими криками озлобленья».
А что же наш «мудрый» уж Шапинов (я имею в виду мудрость типа «и вашим, и нашим»)?
Ещё недавно, когда разгорелся конфликт между Путиным и Ющенко по вопросу о Голодоморе, он писал статьи в защиту сталинизма, коллективизации и т.п., т.е. фактически встал на сторону Путина (различия, конечно, между позицией Шапинова и Путина есть – но они не больше, чем были различия между либералом Струве и царём). Да, у российских империалистов (как и у западных) методы самые разнообразные: они удерживают сферы влияния не только посредством военной силы, «газового шантажа», пропагандистской обработки населения, через фальсификации выборов, через шпионов, церковников и т.д., но и через «коммунистов».
Сегодня же, когда позиции интернационалистов в комдвижении стали сильнее, и Шапинов уже не может в открытую распространять свою шовинистскую пропаганду, он пошёл на попятную: мол, хорош спорить, надо «делом заниматься». Но Вы же, г-н Шапинов, сами только вчера спорили, писали статьи в защиту коллективизации! Как говорится, «громче всех кричит «держи вора!» сам вор». Шапинов подобен официальным муллам, этим представителям «гэбэшного ислама» - Гайнутдину, Таджуддину и т.п. Они выступают против революционеров-исламистов за то, что те «лезут в политику», а ислам-де «вне политики», и в то же время эти официальные муллы на деле тоже являются политиками, только буржуазными, проправительственными. Так же и Шапинов: он является стороной в данном споре, а сам говорит: «спорить не надо».
Хорошо, давайте «займёмся делом». Но мы неизбежно наткнёмся на те вопросы, которые Шапинов изображает «чисто историческими»: именно сталинщина в комдвижении тормозит создание революционной партии (я имею в виду не только сталинистов, но и всех тех, кто в той или иной мере пропитан сталинским оппортунизмом – троцкистов, маоистов, «ленинистов», пусть на словах они и являются ярыми антисталинистами).
«Разыгрывая из себя Сталина или Троцкого, Бухарина или Зиновьева, Махно или Кропоткина…» - пишет Шапинов. Заметьте: Ленин у него из этого ряда куда-то пропал. Почему? Потому что сразу вскрылось бы, что слова Шапинова – это сладенькая ложь. Действительно, ведь Ленин неустанно боролся с бакунизмом, лассальянством, луиблановщиной и т.п. среди русских революционеров, хотя Бакунин, Лассаль, Луи Блан уже давно умерли к тому времени.
Что же Шапинов понимает под «вопросами современного общества»? Из того, что он замазывает дискуссию об СССР и сталинизме – о вопросах, тысячами нитей связанных с современной политикой (ведь между современным российским империализмом и российским империализмом времён Сталина существует преемственность!), вывод напрашивается сам собой: под красивой вывеской «решения вопросов современного общества» Шапинов пытается подсунуть нам реформизм, экономизм, социал-шовинизм. Действительно, он, как мы видели, так и пишет:
«Дихтомия троцкизма и сталинизма… увлекает значительную часть левых куда больше происходящих сегодня экономического движения и социальной борьбы»
Заметьте: «экономического движения и социальной борьбы», а не политической борьбы, не борьбы за поражение своего империализма, не борьбы за демократию против милитаризма и полицейщины. Мы видим, что под «вопросами современного общества» кроется «старое доброе» экономистское увлечение «конкретной практической работой», которое бичевал Ленин в «Что делать?».
Шапинов мастерски изображает борьбу политических направлений борьбой между взглядами на исторические вопросы, с тем, чтобы изобразить реформизм «решением вопросов современного общества». Ещё Ленин в «Что делать?» подмечал, что представители «экономизма» любят отмахиваться от политических дискуссий – это и мы видели не раз на примере современности. Кому, спрашивается, выгодно такое отмахивание?
Но оппортунист не был бы оппортунистом, если бы он не «вился ужом между взаимоисключающими понятиями»: видимо, почувствовав, что перегнул палку, Шапинов пишет:
«Конечно, это не означает, что не нужно иметь мнения по вопросам истории социализма или не вести по ним дискуссии…»
И тут же:
«…Однако сама эта дискуссия должна быть построена так, чтобы история оказывалась «опрокинутой в прошлое политикой». Пока же выходит так, что мы пытаемся опрокинуть в наше время более-менее отдаленную историю. Не получается. И не может получиться. Потому что сам социализм - это не модель, существовавшая когда-то, которую можно восстановить или повторить, он является разрешением противоречий капиталистического общества, современных нам противоречий…»
Во 1-х, Шапинов просто-напросто лжёт: мы, интернационалисты, постоянно связываем отношение к советской истории с отношением к современности, но Шапинов бессовестно замалчивает нашу точку зрения. Да и российский империализм прекрасно понимают эту связь: не зря он так болезненно воспринимает любое осуждение сталинской внешней политики. А Шапинов эту связь как будто бы не замечает (интересный фактик: в данной его статье НИ РАЗУ не встречается слово «империализм», а вообще с корнем «импер» - только слово «императив». Зато против западного империализма Шапинов вопит громче всех).
Во 2-х, Шапинов идёт на уступку, признавая, что «социализм - это не модель, существовавшая когда-то, которую можно восстановить или повторить» (в другом месте той же статьи Шапинов признаёт, что «социализм - не позади, а впереди»). Только недавно он доказывал, что в СССР был социализм, сегодня уже идёт на попятную, признавая то, о чём мы говорим уже почти 10 лет, но признавая нерешительно, половинчато.
Действительно: ведь и зюгановцы на последнем своём съезде заявили, что «социализм - не позади, а впереди». Ведь и народники в своё время признавали, что историю невозможно повернуть вспять. Но, тем не менее, и народники 100 лет назад, и зюгановцы, и Шапинов видят идеал общества в прошлом.
Читаем дальше «нашего» «либерального рабочего политика», как таких называл Ленин:
«…левые, идущие вперед с головой, повернутой назад, никогда не совершат социалистической революции. Да и массам они вряд ли будут интересны…»
Итак, по Шапинову выходит, что восстанавливать преемственность между марксизмом-ленинизмом 100-летней давности и современностью (а без восстановления этой преемственности «решение вопросов современного общества» невозможно) – это значит «идти вперед с головой, повернутой назад» (почему же Вы, г-н Шапинов, не говорите это своим дружкам-шовинистам с сайта Рабкор.Ру, которые, в путинско-медведевском духе «недопустимости пересмотра роли СССР в Великой Отечественной войне», пишут статьи в защиту агента советского колониализма Василия Кононова, который, по их же признанию, сжигал заживо женщин, борющихся за свободу своей Родины?). Чем же Шапинов отличается от тех либеральных обывателей, которые хихикают над марксистами как над ретроградами: мол, это всё давно уже устарело, сейчас нужно «бабки делать» и т.п. (или, как дипломатично говорит Шапинов, «заниматься решением вопросов современного общества»).
Насчёт того, будут ли данные левые «интересны массам» - тут точка зрения Шапинова один к одному совпадает с точкой зрения госкаповца (как говорится, «крайности сходятся») Марлена Инсарова (как и фразы Шапинова, что «можно бесконечно раскалываться по вопросу о том правильная или неправильная запятая стоит в восьмом абзаце тридцать третьей страницы решений пятнадцатого съезда ВКП(б)») – см. моё письмо Марлену Инсарову за 26 мая 2007г. Это, ещё раз повторю, хвостизм – пытаться подстроиться под массы, а не вести их за собой (если массам интересен «Дом-2», то давайте, может, до уровня «Дом-2» опустимся?).
Далее Шапинов опять маскирует свой экономизм фразами о необходимости учёта современности:
«Попытка копировать прошлые исторические формы антикапиталистической борьбы также обречены на провал. Те, кто изучал материалистическую диалектику (т.е. теорию революции и социализма), знают, что формы не выдумываются, а рождаются самой жизнью. Классический пример этого - рабочие советы, которые не Ленин придумал, они выросли из самой борьбы масс, а Лениным советы были лишь поддержаны в качестве инструмента политической организации класса рабочих, инструмента революционных преобразований. Ленин не выдумывал, а один из немногих увидел в этой стихийной форме самоорганизации зародыш будущей революционной власти»
Выше мы видели, что Шапинов пишет, что, мол, Сталин, Троцкий и др. «решали вопросы современного им общества, современными им методами, а вовсе не играли в Робеспьера или Бабефа, Бакунина или Лассаля». Т.е. Шапинов признаёт, что «игры в Робеспьера и т.п.», как называет Шапинов современную борьбу интернационалистов с шовинистами по вопросу о природе СССР, вовсе не были формами борьбы Сталина, Троцкого и др. А в данном же абзаце Шапинов вдруг говорит о «копировании прошлых исторических форм антикапиталистической борьбы».
Да, действительно, «попытка копировать прошлые исторические формы антикапиталистической борьбы обречены на провал» - тут Шапинов прав. Но он же сам себя этими словами и побивает! Прошлыми (доимпериалистическими и ещё немало присутствовавшими на заре империализма, во времена Ленина) историческими формами антикапиталистической борьбы как раз и были «экономические движения», которые так воспевает Шапинов, и которые сегодня в 90 случаях из 100 стали безобидными для буржуев. Шапинов ни слова не говорит о том, что носителем этих «экономических движений» сегодня является большей частью рабочая аристократия, тогда как носителем «политических движений» сегодня является большей частью пролетариат (зато про рабочую аристократию Запада Шапинов вопит громче всех).
«Классический пример этого - рабочие советы» - а как же роль партии, г-н Шапинов? Куда она делась? Мы опять же видим рабское преклонение перед стихийностью.
Советы потому и стали «инструментом политической организации» класса пролетариев (а не «рабочих», как расплывчато выражается Шапинов, пытаясь замазать деление рабочих на рабочую аристократию и пролетариат), потому что большевики активно работали в них над привнесением политического сознания в их ряды, боролись с оппортунистическим (бакунистским, лассальянским, луиблановским, прудонистским) влиянием в их рядах. И хорош был бы тот «революционер», который сказал бы: «да какая разница – Маркс, Бакунин – они уже давно умерли, надо бороться за насущные проблемы (8-часовой рабочий день, повышение зарплаты), а не ломать голову над тем, была ли ошибка в восьмом абзаце тридцать третьей страницы 3-го тома сочинений Бакунина». Да, такой «революционер» был, и звали его поп Гапон.
В работе «Спор 2 мелкобуржуазных линий, или как мулла марксистского прихода Шапинов воскрешает советский халифат» я писал, что Шапинов замалчивает существование ленинистской точки зрения на СССР, изображая, что все, кто критикуют СССР – это госкаповцы-антиленинисты или троцкисты. Так же и здесь он приписывает всем критикам СССР следующую точку зрения:
«СССР и другие соцстраны действительно были царством террора, голода и смерти, только мы к этому никакого отношения не имеем - это все нехорошие «сталинисты» или «ленинисты» сделали»
Мы видим, что Шапинов опять замалчивает точку зрения тех, кто видит в бывшем СССР не только «голод», но и зажиточность рабочей аристократии; Шапинов опять замазывает вопрос о рабочей аристократии в России/СССР и вообще о российском/советском империализме.
Ни для кого не секрет, что марксизм сегодня (не только в России, но и вообще в мире) находится в очень глубоком кризисе, из которого он только-только начинает выкарабкиваться – несмотря на все препятствия, которые чинят ему такие как Шапинов. И кризис этот коренится в предательстве сталинским Коминтерном международной пролетарской солидарности. Американский марксист Mike E (Mike Ely – я критиковал его в своей работе «Классовая сущность маоизма» (2009г.) за то, что он изображает, будто гнёта над уйгурами при Мао не было, но я в той статье не упоминал его имени) писал в рассылке «leftist trainspotters» 5 июня 2010г.:
«…Если начать серьёзно копаться в истории Компартии [США], можно обнаружить, что глубокие политические проблемы начались очень рано.
В конце 30-х гг. Компартия начала требовать, чтоб её партийные ячейки говорили только по-английски. Вступлению в партию не-граждан препятствовалось. В течение 2-й мировой войны Коминтерн (и его наследники) передали подотчётность коммунистических сил в «колониальных» странах коммунистическим партиям стран-колонизаторов (таким образом, алжирские коммунисты были «подотчётны» французской компартии…)
Это означало, что Компартии США был «дан» контроль над пуэрториканскими коммунистами…
Но реальной проблемой была линия – ликвидация революции и национального освобождения во имя глобального антифашистского единого фронта. Когда колонизаторами были японцы, Коминтерн поддерживал национальное сопротивление. Когда колонизаторами были англо-американцы или французы – было открытое стремление пресечь национально-освободительные движения.
Так, в Китае или Вьетнаме лидерами антиколониального сопротивления стали коммунистические силы – тогда как в Индии и Пуэрто-Рико они имели душок предательского колониального сотрудничества (и представителями глубоких стремлений нации к независимости стали некоммунистические силы)…»
Итак, в угоду «глобальному антифашистскому единому фронту» (а на деле – империалистическому блоку СССР, США, Англии и Франции) была предана международная солидарность пролетариата, национально-освободительная борьба в колониях Франции, Англии, США и России.
Это ещё раз подтверждает мои слова о том, что Индийская компартия оказалась предательницей национальной независимости Индии (см. мою статью «События в Грузии и реакция коммунистов» за 2008г.) – то, с чем не согласился марксистский автор, публикующийся под псевдонимом «Сунь Цзян».
Это ещё раз объясняет, почему марксизм в странах современного «3-го мира», преимущественно мусульманских, стал развиваться, опираясь преимущественно на Коран (Кутб, Маудуди, Набхани, Тураби и др.), а не на сочинения Маркса и Ленина – то, чего не хотят понимать наши «марксисты», Трофимов и т.п., не желающие отличать исламизм как революционную идеологию от ислама как религии.
Оппортунистические взгляды Шапинова, к сожалению, глубоко въелись в комдвижение – даже в ту его часть, которая объявляет себя интернационалистской, революционно-пораженческой, размежёвывается с оппортунизмом. Так, к примеру, бывший представитель недавно распавшегося Революционного Фронта НКВД пишет в своей статье «Революционная линия» за 29 июня 2010г., возвещающей о создании нового идейного направления:
«…Революционная линия намеренно оставляет рамки не принципиальных для современности вопросов открытыми. Например такие вопросы как отношение к СССР, принадлежность к той или иной идейной традиции (ленинизм, сталинизм, троцкизм, маоизм и т.д.) и др. …»
И в то же время:
«…В том случае если Революционная линия будет успешно работать и развиваться она с неизбежностью должна перерасти в революционную организацию, а в последующем и партию…»
Но разве пролетарская партия может начинаться с замазывания противоречий между течениями, со «сглаживания острых углов», с того, что объявляет такие на самом деле важные вопросы как отношение к СССР и принадлежность к той или иной идейной традиции «не принципиальными для современности»? Нет, такая политика – это политика «экономистов», бернштейнианцев, а не ленинистов.
Кстати, на своём форуме один из представителей Революционного Фронта (как раз вроде НКВД), обсуждая причины его распада, пишет не без гордости, что к концу своего существования он достиг максимума своей численности. Не возникает ли здесь аналогия с КПСС? Нужна ли нам такая партия в стиле «лебедь, рак и щука»?
Нет, партия (если это действительно пролетарская партия, партия ленинского типа, а не наследница КПСС, «еврокоммунизма», не партия парламентского типа), должна начинаться с чёткого размежевания со всеми другими оппозиционными течениями.
Другое дело, когда такое размежевание уже проведено, чёткая партийная линия выработана, и встаёт вопрос о формировании единого фронта с другими революционными, оппозиционными партиями. Тут, действительно, можно «оставить рамки не принципиальных для современности вопросов открытыми».
НКВД заявляет в данной статье о революционном пораженчестве – но, в принципе, на позициях революционного пораженчества стоят не только марксисты, но даже и некоторые попы (в Интернете это можно видеть). Может, и их в партию зачислить?
Фактически позиция НКВД сродни позиции Каутского, объявлявшего религию частным делом для партии, за что его критиковал Ленин в «Государстве и революции» (с Лениным в данном пункте солидаризировался Набхани в своей работе «Мышление»). С другой стороны, в рамках единого фронта борьбы за Советскую власть веру в бога Ленин действительно считал «не принципиальным для современности вопросом».
Вообще, в данной статье НКВД продолжает колебаться между ленинизмом и оппортунизмом. С одной стороны, он проводит разделение российских наёмных работников на пролетариат и рабочую аристократию - это правильно. С другой стороны, он продолжает оглупляться формальными признаками, не понимая, что разница между работой по найму и частным предпринимательством не является основополагающей в вопросе классового деления. Он пишет:
«Классово наёмная аристократия (т.е. рабочая аристократия – А. Г.) стоит между пролетариатом и широкими слоями мелкой буржуазии»
Т.е., НКВД не понимает, что рабочая аристократия – это часть мелкой буржуазии; с другой стороны, что среди тех, кого он, вслед за оппортунистами, понимает под мелкой буржуазией (частными предпринимателями и т.п.), есть огромное расслоение, и нижняя их часть входит в пролетариат (я уже писал, что, к примеру, официальная американская статистика зачисляет в разряд «частных предпринимателей» бабулек, продающих на улице пирожки, о чём с возмущением писал Майкл Паренти в своей работе «Демократия для немногих»).
Понимая под пролетариатом лишь наёмных работников (пусть даже только беднейшую их часть), НКВД повторяет ошибку Бернштейна, за что его критиковал Ленин (см. мою работу «И снова к вопросу «Что делать?»» за 2007г., где я цитирую Ленина).
К тому же непонятно, включает ли НКВД в пролетариат лишь беднейшую часть наёмных работников промышленности, или сферы услуг тоже? А ведь это важный вопрос, ибо многие «марксисты» работников сферы услуг за пролетариев не считают.
НКВД не согласен с моей трактовкой пролетариата как городской бедноты. Он называет этот мой взгляд «маоистским».
Я уже писал о том, что этот взгляд на пролетариат присутствовал уже и у Маркса, и у Ленина. Я уже писал о том, что Ленин, критикуя народников, понимающих, как и современные «коммунисты», под пролетариатом лишь рабочих крупной промышленности, определял пролетариат уровнем бедности. Я писал и о том, что деление на классы по уровню доходов присутствует лишь у раннего Мао (до 1950-х гг.), пока он был революционером, а потом его определение пролетариата скатилось до каутскианского, до официального советского определения пролетариата как рабочих крупной промышленности.
Здесь я ещё раз подчеркну, что в маоизме есть и революционное, и оппортунистическое крыло. Джордж Викерс пишет в своей статье «Путеводитель по сектантским левым» (George Vickers. A Guide to the Sectarian Left. The Nation, May 17, 1980) об американской маоистской организации 1960-х гг. «Прогрессивная партия труда»:
«Она атаковала «Чёрных Пантер» и за их предполагаемый национализм, и за их фокус скорее на организации бедных и безработных чёрных, чем на чёрном рабочем классе»
Кто же из нас «маоист» - я или НКВД (кстати, и точка зрения маоиста Торбасова на данный вопрос не многим отличается от точки зрения НКВД, о чём я уже писал)?
В той же статье говорится, что возврат другой партии – троцкистской SWP – к «традиционному акценту на промышленном пролетариате» в 1977г. оттолкнул от партии много новых рекрутов, особенно женщин.
Действительно. Мало того, что данный взгляд является ошибочным в теории (ведь наличие постоянной работы зачастую является привилегией, о чём верно писал Ленин, которого цитируют по данному вопросу Эльбаум и Сельтцер; также и Сталин признавал, что безработные являются частью пролетариата), на практике он означает опору скорее на верхушку рабочих – взрослых белых мужчин, оставляя «за бортом» массы молодёжи, женщин, безработных, работников «неформального» сектора экономики, иммигрантов и т.д. НКВД, который вроде как хвалил статью L. B. по данному вопросу (см. мой перевод), на деле её не понял.
Рассмотрим конкретный пример – чёрные восстания в США в 1960-е гг. Это - ценный опыт революционных восстаний, который нужно знать современным российским коммунистам. Неплохая книга по данному вопросу – Нитобург Э. Л. Афроамериканцы США. XX век: этноисторический очерк. М.: Наука, 2009 (хоть автор и буржуазный учёный). Читаем:
«Среди участников волнений преобладали молодые люди в возрасте от 15 до 25 лет, причём пятая их часть была без работы, а остальные имели временную, низкооплачиваемую, неквалифицированную работу, не соответствующую их образованию» (С. 357).
«Уровень безработицы среди молодых людей (не только чёрных, а вообще всех – А. Г.) в начале 80-х гг. достигал почти 20%, в 2,5-2,7 раза превышая средний уровень по стране» (С. 215)
«Если в 1972 г. уровень безработицы среди черных был вдвое выше, чем у белых, то в 1982 г. – в 2,2 раза, а в 1984-1986 гг. – даже в 2,4 раза» (С. 241)
«В середине 80-х годов еженедельник «Ю.С. ньюс энд уорлд рипорт» констатировал, что чуть ли не каждый второй негритянский юноша не имел работы» (Там же)
И ещё. НКВД пишет, что
«…Пролетарий в процессе труда всегда занимает низовое положение, положение исполнителя, как правило выполняя работу монотонного характера…»
Но что значит «работа монотонного характера»? Какой смысл имеет данное уточнение? Получается, если данный работник имеет доходы на уровне прожиточного минимума, но работа его – не «монотонного характера», то он – не пролетарий? Но ведь современные аналитики, в том числе и марксисты (тот же Мартин Томас - см. мою рецензию на его статью «Возвращение рабочей аристократии») признают, что сегодня немалая часть менеджеров по своему положению являются пролетариями, получая доход зачастую меньше неквалифицированного промышленного рабочего. Так же и Нитобург пишет в вышеупомянутой работе:
«…переход из «синих воротничков» в «белые» вовсе не влек за собой автоматически продвижение по социальной шкале вверх – в состав среднего класса… Так, в 1977г. только 30% темнокожих управляющих администраторов и управляющих, 26% специалистов, 11% торговых и 3% конторских служащих могли считаться принадлежавшими к низшему и среднему слоям черного среднего класса…» (С. 239)
Итак, мы видим, кому выгодны шатания НКВД. Это – уступка рабочей аристократии, состоящей из промышленных рабочих, преимущественно взрослых белых мужчин.
В той же статье НКВД пишет:
«Линия считает, что приезжие пролетарии нерусского происхождения, могут в случае их политического развития стать одной из ведущих частей революционного движения, наравне с коренным российским пролетариатом»
«В случае их политического развития» - а что, «коренному российскому пролетариату» разве развиваться не надо? А то из данной фразы можно сделать вывод, что «приезжие пролетарии нерусского происхождения» лишь в том случае смогут встать на один уровень с «коренным российским пролетариатом», если будут развиваться. Что это, как не прикрытый шовинизм, старый «патерналистский» взгляд «марксистов» угнетающих наций на угнетённые массы «3-го мира» как на варваров, взгляд учителя на ученика, взрослого на ребёнка? НКВД ответил на мои статьи об исламизме лишь парой коротких фраз в зубоскальском духе, сам же он не раз показывал, что по уровню «политического развития» стоит ниже «пролетариев нерусского происхождения».
К тому же «политическое развитие» масс происходит в борьбе, ставить же «телегу впереди лошади» (т.е. политическое развитие масс впереди борьбы) - это идеалистический подход, о чём верно говорил английский ленинист Роберт Клу (Robert Clough).
Заметьте: от масс пролетариата (причём от «приезжих пролетариев нерусского происхождения») НКВД требует сознательности, а от членов партии, профессиональных революционеров, как мы видели – нет. Что это, как не «оппортунизм в квадрате»?
По Северному Кавказу НКВД пишет:
«Находясь на позициях пролетарского интернационализма, Революционная линия признаёт право наций на самоопределение вплоть до отделения, и считает, что решить проблему северного Кавказа можно только признанием этого права, осуждением империализма России»
Что это за «проблема северного Кавказа»? Проблема для кого? Для буржуев? Непонятно. Ведь и для российских буржуев Кавказ стал настоящей головной болью, и даже среди них всё чаще раздаются голоса «да дать им независимость, хрен с ними, пусть подавятся, удерживать их в составе России себе же дороже». Т.е., слова НКВД можно трактовать как позицию дальновидного буржуа, позиция НКВД здесь близка к позиции центриста Торбасова.
И что значит «решить проблему северного Кавказа можно только признанием этого права, осуждением империализма России»? Разве одно лишь простое признание права наций на самоопределение вплоть до отделения и осуждение империализма России само по себе что-то изменит? Формулировка НКВД «признание права наций на самоопределение вплоть до отделения» является в применении к Северному Кавказу такой умеренной, что дальше некуда – те же слова в своё время произносились и в шовинистской ВКПБ Нины Андреевой. Народы Северного Кавказа своей борьбой давно уже показали желание отделиться от России, и российские марксисты должны говорить прямо о необходимости (а не просто о «праве») отделения Северного Кавказа от России.
Фразы же об «осуждении (а не о сломе – А. Г.) империализма России» говорят о том, что НКВД здесь скатывается в каутскианское понимание империализма как завоевательной политики, не видя, что она вырастает из экономики. Из его слов напрашивается вывод, что он мечтает иметь российский империализм, но без свойственных ему «крайностей», без завоевательных войн. Из слов НКВД следует, что он взывает к правящей верхушке о том, чтоб она дала независимость Северному Кавказу, не собираясь ломать эту верхушку. И это – не случайная описка у НКВД: вспомним, как несколько месяцев назад он требовал поддержать министра МВД Нургалиева, о чём я писал в одной из предыдущих своих статей.
Об идее восстановлении СССР НКВД пишет:
«…Революционная линия враждебна реакционно-социалистическим идеям о восстановлении СССР…»
Это верно, но сегодня это понятно уже большинству коммунистов, даже центристам. Как же НКВД обосновывает свою точку зрения?
«…Безусловно, в процессе мировой революции сложится объединение народов с победившей диктатурой пролетариата, постепенно это объединение должно стать общемировым. Но выдвижение лозунга о восстановлении СССР не верно т.к.:
1) Этот лозунг не учитывает мнения народов бывших союзных республик, а без учёта их мнения такой лозунг есть не что иное, как имперские, шовинистические амбиции прикрытые знаменем коммунизма.
2) Этот лозунг означал бы реставрацию общественных отношений времён СССР, общественных отношений, безусловно ставших шагом вперёд, но шагом после которого неизбежно последовало падение, шагом отвечающим тем конкретно-историческим условиям, но не современным конкретно историческим условиям…»
«Этот лозунг не учитывает мнения народов бывших союзных республик» - но народы состоят из классов, не только из пролетариев, но и из мелкобуржуазных классов, в немалой степени реакционных (в бывших союзных республиках эти мелкобуржуазные классы - в основном крестьянство). Судя по всему, не такая уж мизерная их доля (особенно среди старшего поколения) выступает за возврат к СССР. Так что, апеллируя к «мнению народов», НКВД утопает в каутскианстве, в свойственном каутскианцам благоговении перед буржуазной демократией, перед «волей большинства», о чём писал Ленин в статье «Выборы в Учредительное собрание и диктатура пролетариата».
Да, «в процессе мировой революции сложится объединение народов с победившей диктатурой пролетариата, постепенно это объединение должно стать общемировым» - здесь НКВД прав. Но мир расколот на угнетающие и угнетённые нации, и это неравенство в уровне экономического развития будет ещё долго сохраняться даже после революций в данных нациях. Объединение же угнетающих наций с угнетёнными в единое государство, как справедливо учит ленинизм, тормозит развитие и угнетающих, и угнетённых наций. Т.е. марксист должен выступать против возрождения СССР не потому, что это противоречит воле большинства населения бывших союзных республик, а потому, что между Россией и этими республиками есть фактическое экономическое неравенство, которое не исчезнет на следующий день после революций как в России, так и в союзных республиках.
«Этот лозунг означал бы реставрацию общественных отношений времён СССР», - пишет НКВД. Что он понимает под этими устаревшими «общественными отношениями»? Явные анахронизмы, пережитки типа колхозов, отсутствия паспортов и крестьян и т.п.? Но ведь современные оппортунисты, мечтающие об «обновлённом СССР», чаще всего отвергают эти пережитки!
Мы же, марксисты, говорим: пережитками, реакционщиной являются не только эти частности, но и сама идея будущего группирования наций, в которых победила революция, вокруг России. «Объединение народов с победившей диктатурой пролетариата» примет другие формы, и эти формы уже сегодня выкристаллизовываются в революционной борьбе народов 3-го мира, это – Халифат, против которого шипят «наши» «коммунисты» (в том числе и НКВД), голословно навешивая на него ярлык «феодальщины» и «мракобесия».
И ещё. НКВД вроде как выступает против «реставрации общественных отношений времён СССР», и в то же время в качестве одного из основных принципов Революционной линии выдвигает «ликвидацию частной собственности и переход к общественной». НКВД здесь «лежит на марксизме», не учитывает изменений, произошедших в империалистическую эпоху. Действительно, ещё Маркс и Энгельс подмечали, что старая частная собственность при вступлении капитализма в стадию империализма сменяется новой капиталистической собственностью – акционерной, коллективной собственностью класса капиталистов. Это как раз и имело место в СССР. НКВД же отмахивается от вопроса о классовой сущности СССР как якобы от несущественного, и в то же время повторяет старую ошибку сталинистов, не отличающих коллективную собственность класса капиталистов от общественной. Эта связь между отмахиваниями от вопроса об СССР как от неактуального и замазыванием грани между коллективной собственностью класса капиталистов и общественной собственностью ещё раз наглядно показывает, что вопрос о классовой сущности СССР на самом деле не является чисто историческим, как пытаются нас убедить Шапинов и НКВД.
На каждом шагу в своей статье НКВД клонит в экономизм, пытается примирить экономизм с революционной линией. Он пишет:
«Позиция линии стоит на том, что негоже вести пропаганду/агитацию за экономическую борьбу не ведя одновременно с ней пропаганды за политическую, революционную борьбу»
В другом месте:
«Линия считает, что основные силы сейчас необходимо затрачивать на участие в борьбе пролетариата, в его политическом развитии, помощи в формировании наиболее чётко его экономических и политических требований по конкретным вопросам, привнесение в его сознание идей пролетарской революции, борьбы за социализм и коммунизм»
Вспомним цитаты представителей экономизма, которые приводил Ленин в «Что делать?». Большинство представителей экономизма клялись в том, что они на самом деле экономизмом не страдают и произносили фразы о «совмещении экономической борьбы с политической», о «привнесении политического элемента в экономическую агитацию» и т.п., за что их критиковал Ленин.
Для настоящего же марксиста политическая агитация всегда должна стоять на первом месте.
Что же НКВД? «Экономические и политические требования по конкретным вопросам» - пишет он. Если бы в данной фразе отсутствовало словосочетание «политические требования», тут экономизм с его любовью к «конкретным вопросам» (т.е. не выходящим за рамки капитализма) был бы виден даже младенцу. А так – подозрение вроде как снято.
И это в то время, когда экономизм нагло, бесшабашно навязывается буржуазными СМИ, всякими газетёнками типа «АиФ», ток-шоу с Малаховым и т.п., агентами спецслужб в комдвижении!
О борьбе за демсвободы НКВД пишет следующее:
«Также необходимо участвовать и в борьбе за завоевание демократических свобод, которые были существенно урезаны за последние полтора десятилетия. Окончательное их попрание, установление фашистского режима, означало бы для нас невозможность более менее открыто вести пропаганду наших взглядов, открыто вести борьбу по конкретным вопросам. В борьбе за демократизацию общественной жизни можно блокироваться с самыми разными силами»
Мы видим, что НКВД совершенно не учёл моей критики в свой адрес и продолжает повторять свои старые ошибки. НКВД слишком упрощённо понял марксистско-ленинское учение о демократии и диктатуре, не удосужился разобрать то, что я писал по данному вопросу в последние годы, и взгляды его по сути означают не революционное требование диктатуры пролетариата, гражданской войны с силовыми ведомствами, а реакционное требование возврата к «мирному», «демократическому» капитализму. НКВД употребляет слово «фашизм», хотя оно, как я уже не раз писал, ненаучное, допускает двойную (даже тройную) трактовку, и годится лишь для боевых памфлетов, а не для теоретических статей. Действительно: с точки зрения либералов, фашистскими были гитлеровский и сталинский режимы (у российских либералов, понятное дело, отношение к сталинскому режиму более мягкое, чем у западных), а режимы в Англии, Франции и США не были, хотя по отношению к пролетариату все эти империалистические державы были одинаково недемократичны. Т.е., в данном случае, под фашизмом понимается незрелый империализм, с феодально-крепостническими пережитками. В этом смысле возврат к фашизму в России невозможен, и опасения НКВД такие же наивные, как опасения Жана Жореса, опасавшегося отмены республиканской формы правления во Франции.
Немного другое либерально-оппортунистическое понимание «фашизма» - у либерального левого Александра Тарасова и т.п., о чём я тоже уже писал. Тарасов понимает под фашизмом буржуазную власть в состоянии гражданской войны с пролетариатом, когда штык становится на повестку дня, когда «людей убивают на улицах». Хотя на самом деле это есть именно демократический капитализм, вызывающий обострение классовой борьбы, о чём в своё время писал Ленин, приводя в пример Германию после кайзера и убийство Розы Люксембург и Карла Либкнехта. Судя по всему, точка зрения НКВД близка к точке зрения Тарасова. Чем шире буржуазная демократия – тем острее буржуазная диктатура – этого НКВД в марксизме не понял.
Мы же марксисты, если и употребляем термин, то в смысле полицейского удушения демократии для масс пролетариата при империализме. В этом смысле Россия является фашистской примерно с 1999г., с того момента, когда новая российская буржуазия превратилась из прогрессивной в паразитическую, реакционную.
НКВД же, считающий, что в России ещё не фашизм, подобен Плеханову, который в начале 20-го века считал, что в России только устанавливается капитализм, за что его критиковал Ленин, доказывая, что капитализм в России давно установился.
Сам НКВД возражал мне, клятвенно уверяя: я, мол, не за возврат к «мирному», «демократическому» капитализму, я, мол, не Жорес. Но дело-то не в том, какой субъективный «скрытый смысл» вкладывает НКВД в свои слова, а в том, какой смысл объективно имеют его слова.
НКВД пишет о диктатуре пролетариата, пролетарском интернационализме и т.п., как об основных принципах Революционной линии, признавая, что «практически все центристы за редким исключением на словах признают» их, и что «поэтому необходимо показать границу, которая отделяет их от последовательно революционной линии». Но границу эту НКВД нам не показал.
11 июля 2010г.
А. Г.