Во второй части этой работы мы уважаемый читатель приступим к подробному изучением документа названного историками как «Политическое завещание Адольфа Гитлера» от 29 апреля 1945 г.
Но, прежде чем перейти к самому тексту «политического завещания» давайте с учетом того, что уже прошло 65 лет от даты этого события и многие из ныне живущих уже смутно себе представляют те события, припомним ту обстановку в которой оно появилось.
И так, нам нужно понять: «Что же происходило в Германии и вокруг нее 29 апреля 1945 года?».
Но, с учетом важности вопроса мы начнем, не с 29 , а с 25 апреля, поскольку в этот день состоялась встреча советских и американских войск в Торгау (на р. Эльбе), и если отбросить идеологические наслоения, то это означало тактическое окружение советскими войсками Берлина и немецких войск его оборонявших.
Так же, в результате встречи войск союзников вооруженные силы Германии были расколоты на две группировки – северную и южную.
Это, по мнению военных историков значительно ослабило их боеспособность, лишило маневренности, нарушило единую систему управления и в итоге ускорило окончательное поражение.
И тут, случилось важное историческое событие! Командующий союзными войсками генерал Эйзенхауэр отказался наступать на Берлин!
И своим единоличным решением повернув основные силы союзников, на Баварию с ее столицей Мюнхеном.
В США и Великобритании Эйзенхауэра и по сей день упрекают в том, что он не повел американские и британские армии прямо на Берлин, отдав его Советской армии.
Но, Эйзенхауэр считал, что при взятии Берлина англо-американские войска могли потерять не менее 100 тысяч человек убитыми, и предпочел предоставить право взятия Берлина советским войскам.
Личность Дуайта Эйзенхауэра, нам еще интересна и тем, что перед нами не только американский генерал, а и будущий 34-й президент США (20 января 1953—20 января 1961).
Который и смог изменить планы «союзников» о сведении Германии к чисто сельскохозяйственной стране!
И для этого, у него были и свои личные причины, ведь его отец, происходил из семьи Ганса Николаса Айзенхауера, который иммигрировал в Соединенные Штаты Америки в 1741 году из Германии.
Очевидно и поэтому Эйзенхауэр, как внук немца и не захотел посылать в бой своих солдат, чтобы убивать в ходе боев не только немецких солдат, а и мирное население Германии?
Но, первоначально Рузвельт и Черчилль и особенно английский главнокомандующий Монтгомери считали, что у них, как у западных союзников СССР, была возможность взять Берлин.
По мысли фельдмаршала Монтгомери, Берлин можно было захватить в начале осени 1944 года.
Пытаясь убедить главнокомандующего в необходимости штурма Берлина, Монтгомери писал ему 18 сентября 1944 года:
Думаю, что лучший объект наступления — Рур, и затем на Берлин северным путем…, поскольку время играет исключительно важную роль, мы должны решить, что необходимо идти на Берлин и закончить войну; все остальное должно играть второстепенную роль.
Однако, после неудачной десантной операции сентября 1944 года, получившей название «Маркет гарден», в которой участвовали кроме британских еще и американские, а также польские парашютно-десантные соединения и части, Монтгомери признал: Берлин был потерян для нас, когда мы не смогли разработать хороший оперативный план в августе 1944 года, после победы в Нормандии.
Уинстон Черчилль также считал Берлин первостепенной целью. О мотивах взятия Берлина Черчилль вспоминал после войны следующее:
«Советская Россия стала смертельной угрозой для свободного мира. Надо немедленно создать единый фронт против ее стремительного продвижения. Этот фронт в Европе должен уходить как можно дальше на Восток. Главная и подлинная цель англо-американских армий — Берлин».
В конце марта — начале апреля 1945 года в переписке с британским и американским командованием Черчилль настаивал:
«Я… придаю еще большее значение вступлению в Берлин… Я считаю чрезвычайно важным, чтобы мы встретились с русскими как можно дальше на Востоке».
В конце 1943 года президент США Франклин Рузвельт на борту линкора «Айова» поставил военным задачу:
«Мы должны дойти до Берлина. США должны получить Берлин. Советы могут забирать территорию к востоку».
В дальнейшем союзники отказались от планов штурма и захвата Берлина, историк Джон Фуллер называет решение Эйзенхауэра отказаться от захвата Берлина одним из самых странных в военной истории.
А вот день 29 апреля 1945 года (1408-й день войны) происходили и другие события.
В частности, в ходе Берлинской наступательной операции 29 апреля 61-я армия 1-го Белорусского фронта вышла к Фосс-каналу и в район Ораниенбурга. Остатки группировки Штайнера отступили к Эльбе.
3-я ударная армия захватила мост Мольтке, овладела домом юго-восточнее моста Мольтке, захватила здание министерства внутренних дел и приступила к штурму Рейхстага.
2-я гвардейская танковая армия захватила исправный мост через Ландвер-канал и расширяла захваченный плацдарм. 5-я ударная армия приблизилась к Рейхстагу на расстояние 1500 метров.
1-я гвардейская танковая армия вела бои с противником в парке Тиргартен.
69-я армия и 33-я армия уничтожали окруженные части немецкой 9-й армии.
3-я гвардейская танковая армия и 28-я армия 1-го Украинского фронта выводились из центра Берлина за новую разграничительную линию и вели бои в западной части Берлина.
4-я гвардейская танковая армия и 13-я армия
захватили юго-западную часть острова Ванзее.
Советские войска основными силами переправлялись на остров, а противник остатками сил перебрались с острова на материк, оставив там только слабое прикрытие. Одновременно 4-я гвардейская танковая армия и 13-я армия отбивали атаки 12-й армии Венка.
3-я гвардейская армия и 28-я армия отражали наступление окруженной немецкой 9-й армии в лес западнее шоссе Барут — Цоссен, на соединение с частями 12-й армии.
Части сил 9-й армии, несмотря на понесенные под Хальбе потери, удалось прорваться на запад и выйти в лес восточнее Куммерсдорфа.
Всего на запад прорвались, по немецким оценкам, от 30 до 40 тыс. солдат и офицеров и несколько тысяч сопровождавших их беженцев. 5-я гвардейская армия отражала наступление дрезденской группировки противника к северу от Баутцена.
В то же время «Совинформбюро» так освещало эти события:
Войска 2-го БЕЛОРУССКОГО фронта, продолжая наступление, 29 апреля овладели городами и важными узлами дорог АНКЛАМ, ФРИДЛАНД, НОЙБРАНДЕНБУРГ, ЛИХЕН и вступили на территорию провинции МЕКЛЕНБУРГ…
Войска 1-го БЕЛОРУССКОГО фронта, продолжая вести, уличные бои в БЕРЛИНЕ, овладели городским районом МОАБИТ, Ангальтсним вокзалом и заняли 177 кварталов в центральной части города. Севернее БЕРЛИНА войска фронта с боями заняли крупные населённые пункты ИОХИМСТАЛЬ, ГРОСС-ДЕЛЛЬН, ГРОСС-ШЕНЕБЕК…
Войска 1-го УКРАИНСКОГО фронта вели уличные бои в юго-западной части БЕРЛИНА и заняли южную часть городского района ВИЛЬМЕРСДОРФ до Берлинер штрассе, железнодорожные станции на окружной железной дороге — ГОГЕНЦОЛЛЕРНДАММ, ХАЛЕНЗЕЕ…
Юго-восточнее БЕРЛИНА, в районе населённого пункта ВЕНДИШ-БУХГОЛЬЦ, войска 1-го БЕЛОРУССКОГО и 1-го УКРАИНСКОГО фронтов завершали ликвидацию окружённой группы немецких войск…
На территории Чехословакии восточнее города БРНО войска 2-го УКРАИНСКОГО фронта, продолжая наступление, с боями заняли крупные населённые пункты БОРШИЦЕ, ОСВЬЕТЫМАНЫ, ВРЖЕСОВИЦЕ…
Как видим, война шла своим чередом, и пока никто не собирался сдаваться или праздновать победу! Берем следующий день:
30 апреля 1945 года. (1409-й день войны)
61-я армия 1-го Белорусского фронта форсировала реку Хафель и к исходу дня вышла на рубеж Линдов — Валь.
1-я польская армия вела бои на фронте Валь, Занцке. 3-я ударная армия в течение дня штурмовала Рейхстаг.
В 21.30 30 апреля на куполе Рейхстага было поднято Знамя Победы.
5-я ударная армия продвинулась за сутки на 850 метров. 2-я гвардейская танковая армия развивала наступление с северо-запада навстречу 8-й гвардейской армии. К исходу дня 30 апреля она подошла к парку Тиргартен.
Полностью замкнуть кольцо окружения вокруг группировки противника в парке Тиргартен не удалось.
Оставался узкий коридор шириной 400 метров. 8-я гвардейская армия вышла на расстояние в 800 метров от имперской канцелярии.
33-я армия очищала район Вендиш-Бухгольц и Хальбе от остатков войск немецкой 9-й армии.
3-я гвардейская танковая армия 1-го Украинского фронта продолжала сжимать группировку противника в районе Шенеберга и Вильменсдорфа.
30 апреля 1945 г. Гитлер по официальной исторической версии покончил с собой, оставив, перед этим завещание о составе нового правительства, канцлером которого назначался гросс-адмирал Дёниц.
Вот текст этого документа:
«Политическое завещание Адольфа Гитлера» от 29 апреля 1945 г.
С тех пор как я, начиная с 1914 г. отдавал все свои скромные силы в первой, навязанной рейху мировой войне, прошло более тридцати лет.
В эти три десятилетия все мои помыслы, все мои действия и вся моя жизнь определялись только любовью к моему народу и верностью ему. Они давали мне силу принимать такие тяжелейшие решения, какие не доводилось принимать до тех пор ни одному смертному. За минувшие три десятилетия я израсходовал сполна все мое время, всю мою работоспособность и все мое здоровье.
Это неверно, будто я или кто-то другой в Германии желал в 1939 г. войны. Ее желали и развязали исключительно интернациональные государственные деятели либо еврейского происхождения, либо работавшие на еврейские интересы.
Я вносил множество предложений по сокращению и ограничению вооружения, которые грядущие поколения не смогут вечно отрицать, чтобы возложить ответственность за возникновение этой войны на меня.
Далее, я никогда не хотел, чтобы после первой злосчастной мировой войны возникла вторая мировая война против Англии или тем более против Америки. Пройдут века, но из руин наших городов и памятников искусства будет постоянно вырастать обновляющаяся ненависть к тому народу, который, в конечном счете, несет ответственность за все это, к тому народу, которому мы обязаны всем этим: к интернациональному еврейству и его пособникам.
Еще за несколько дней до того, как разразилась германо-польская война, я предложил британскому послу в Берлине решение германо-польской проблемы, как и в случае с Саарской областью под международным контролем. Это предложение тоже не может отрицаться. Но оно было отвергнуто, потому что влиятельные круги английской политики желали войны, а отчасти подгонялись к ней организованной интернациональным еврейством пропагандой.
Но я не оставлял также сомнения и на тот счет, что, если народы Европы рассматриваются как пакеты акций для интернациональных финансовых и промышленных заговорщиков, будет привлечен к ответственности и тот народ, который является единственным виновником этой смертоубийственной войны: еврейство!
Я также не оставлял никакой неясности насчет того, что на сей раз настоящий виновник пусть и гуманными средствами, но будет наказан и поплатится за то, что миллионы детей европейцев арийской расы умрут от голода, что свою смерть найдут миллионы взрослых мужчин, а сотни тысяч женщин и детей сгорят в наших городах или погибнут от бомбежек.
После шестилетней борьбы, которая, несмотря на все неудачи, войдет в историю как самое славное и отважное выражение жизненной силы немецкого народа, я не могу оторвать себя от того города, который является столицей рейха. Поскольку силы наши слишком слабы, чтобы и дальше выдерживать натиск врага именно здесь, а собственное сопротивление постепенно обесценивается столь же ослепленными, сколь и бесхарактерными субъектами, я хотел бы, оставшись в этом городе, разделить судьбу с теми миллионами других людей, которых уже постигла смерть.
Кроме того, я не хочу попасть в руки врагов, которым, на потеху ими науськанным массам, нужен новый, поставленный евреями спектакль.
А потому я решил остаться в Берлине и здесь по собственной воле избрать смерть в тот момент, когда увижу, что резиденция фюрера и рейхсканцлера удержана больше быть не может.
Я умираю с радостным сердцем, зная о неизмеримых деяниях и свершениях наших солдат на фронте, наших женщин в тылу, наших крестьян и рабочих, а также о беспримерном участии во всем этом молодежи, носящей мое имя.
То, что всем им я выражаю идущую от всего сердца благодарность, столь же само собою, разумеется, как и мое желание, чтобы они ни в коем случае не прекращали борьбы, а всюду продолжали вести ее против врагов фатерланда, оставаясь верны заветам великого Клаузевица.
Из этих жертв наших солдат и из моей собственной, связи с ними до самой моей смерти в германской истории, так или иначе, но взойдет однажды посев сияющего возрождения национал-социалистского движения, а тем самым и осуществления подлинно народного сообщества.
Многие храбрейшие мужчины и женщины полны решимости до последнего мига связать свою жизнь с моею.
Я просил их и под конец даже приказал им не делать этого, а принять участие в дальнейшей борьбе нашей нации.
Командующих армиями, военно-морским флотом и люфтваффе я прошу самыми крайними мерами укрепить у наших солдат дух сопротивления в национал-социалистическом смысле этого слова, указав на то, что я, как основатель и создатель этого движения, предпочел смерть трусливому бегству, а тем более капитуляции.
Пусть это станет однажды частью понятия чести германского офицера, как то уже имеет место в нашем военно-морском флоте: сдача какой-либо территории или города невозможна, а командиры должны быть впереди и служить ярким примером верного исполнения своего долга вплоть до собственной гибели.
Перед своей смертью я изгоняю бывшего рейхсмаршала Германа Геринга из партии и лишаю его всех прав, которые могли бы вытекать из указа от 29 июня 1941 г., а также из моего заявления в рейхстаге от 1 сентября 1939 г.
Я назначаю вместо него гроссадмирала Дёница рейхспрезидентом и верховным главнокомандующим вермахта.
Перед своей смертью я изгоняю бывшего рейхсфюрера СС и имперского министра внутренних дел Генриха Гиммлера из партии, а также лишаю его всех государственных постов.
Я назначаю вместо него гаулейтера Карла Ханке рейхсфюрером СС и шефом германской полиции, а гаулейтера Пауля Гизлера имперским министром внутренних дел.
Геринг и Гиммлер без моего ведома, вели тайные переговоры с врагом и вопреки моей воле предприняли попытку в нарушение закона захватить власть в государстве в свои руки, чем причинили стране и всему народу необозримый вред, совершенно не говоря уже о попрании верности мне лично.
Желая дать немецкому народу состоящее из достойных людей правительство, которое выполнит свое обязательство продолжить борьбу всеми средствами, я назначаю руководителями нации следующих членов нового кабинета:
Рейхспрезидент — Дёниц, рейхсканцлер — д-р Геббельс,
Министр по делам партии — Борман,
Министр иностранных дел — Зейсс-Инкварт,
министр внутренних дел — гауляйтер Гизлер,
Военный министр — Дёниц,
Главнокомандующий сухопутными войсками — Шёрнер,
Главнокомандующий авиацией — Грайм,
Министр юстиции — Тирак, культов — Шеель,
Министр пропаганды — д-р Науман,
Министр финансов — Шверин-Крозиг.
Рейхсфюрер СС и шеф германской полиции — Ханке,
Министр хозяйства — Функ,
Министр сельского хозяйства — Бакке,
Министр труда — д-р Хупфауэр,
Министр вооружения — Зауэр,
Руководитель Германского трудового фронта и член имперского кабинета — имперский министр д-р Лей.
Хотя некоторое число таких людей, как Мартин Борман, д-р Геббельс и другие, решили по своей воле считать себя, вместе с их женами, неразрывно связанными со мною и не желают ни при каких обстоятельствах покидать рейх, а готовы погибнуть вместе со мною, я все же вынужден просить их подчиниться моему требованию и в этом случае поставить интересы нации выше своих чувств.
Благодаря своей деятельности и своей верности соратников они и после моей смерти останутся мне столь же близки, ибо, как я надеюсь, дух мой пребудет с ними и всегда будет сопровождать их.
Да будут они твердыми, но никогда неправедными!
Пусть никогда страх не станет советчиком в их действиях, пусть превыше всего на Земле для них стоит честь нации. И пусть, наконец, они сознают, что наша задача построение национал-социалистского государства является делом грядущих поколений, которое обязывает каждого в отдельности служить общим интересам, не противопоставлять им свои собственные выгоды.
От всех немцев, от всех национал-социалистов, от всех мужчин и женщин, от всех солдат вермахта я требую, чтобы они были верны новому правительству и новому президенту и повиновались ему до самой смерти.
Но прежде всего я обязываю руководство нации и общества строжайшим образом соблюдать расовые законы и оказывать безжалостное сопротивление всемирным отравителям мира для всех народов интернациональному еврейству.
Совершено в Берлине 29 апреля 1945 г. в 4.00.
Адольф Гитлер
Свидетели:
д-р Йозеф Геббельс
Мартин Борман
Вильгельм Бургдорф
Ганс Кребс
Дальше по официальной исторической версии А. Гитлер и Эва Браун покончили жизнь самоубийством, а их тела были сожжены во дворе Рейсхканцелярии.
На германской стороне известие о смерти фюрера вначале держалось под строгим секретом в течение ночи и всего последующего утра.
Лишь затем эта новость стала просачиваться к старшим офицерам, а от них подчиненным подразделениям.
Но на вопрос:
«Умер ли Адольф Гитлер в апреле 1945 г. или сумел бежать из Берлина оставив вместо себя двойника?» никто до сих по не дал точного ответа.
Но, как бы там ни было, время правления А. Гитлера в Германии закончилось!
И вся верховная власть перешла к адмиралу Карлу Деницу, в это время находившийся далеко от Бердина, в г.Фленсбурге на Кильском канале
Справка: Карл Дёниц (16 сентября 1891, Грюнау —24 декабря 1980, Аумюле) — немецкий государственный и военный деятель, гроссадмирал (1943).
Командующий подводным флотом (1935—1943), главнокомандующий военно-морским флотом Германии (1943—1945) С 30 января 1943 года — главнокомандующий военно-морскими силами Германии, гроссадмирал.
В апреле 1943 года награждён Дубовыми Листьями к Рыцарскому кресту.
Чем же заслужил Карл Денец, такое доверие Адольфа Гитлера?
Главной заслугой Карла Дёница перед Германией и ее народом было спасение населения Восточной Пруссии от наступавшей Красной Армии, весной 1945 года.
6 мая 1945 К. Дёниц присвоил эвакуации мирного населения важнейший приоритет и отдал резервы горючего подлодок (с апреля транспортные суда стояли без горючего), и за 2 дня было эвакуировано около 120 000 человек.
А с 23 января по 1 мая было эвакуировано только 800 000 беженцев, 355 000 раненых и 215 000 солдат.
В том военном хаосе 1945 года, это действительно был подвиг!
И пока К. Дениц собирался с мыслями и пытался взять управление Германией в свои руки, командование окруженных в Берлине немецких войск начали свою игру.
Поздно вечером 30 апреля немецкая сторона в лице коменданта Берлина генерала Кребса, запросила командование советских войск о прекращении огня для переговоров.
В штаб 8-й гвардейской армии генерала Чуйкова прибыл начальник генерального штаба немецких сухопутных войск генерал Кребс, сообщивший о самоубийстве Гитлера и зачитавший его завещание.
Кребс передал Чуйкову предложение нового правительства Германии заключить перемирие. Сообщение тут же было передано Жукову, который сам позвонил в Москву.
Сталин подтвердил категорическое требование о безоговорочной капитуляции.
В 18.00 1 мая новое правительство Германии отклонило требование о безоговорочной капитуляции, и советские войска с новой силой возобновили штурм города.
То есть мы, имеем следующую ситуацию.
Адольф Гитлер сдал, в установленном законодательством Германии порядке, верховную власть, и мотивы этого своего решения хорошо изложил в «Политическом завещании».
Но, все дело в том, что А. Гитлер, сидя в своем бункере под Рейхсканцелярии в течение апреля месяца 1945 года, очевидно, потерял контроль не только над Германией а и самим собой.
Собравшись с «силами», он все же снял с себя верховную власть и сам распорядился своим будущим.
Но, события в осажденном Красной Армией Берлине, независимо от воли Адольфа Гитлера и нового правителя Германии Карла Деница, стали приобретать необратимый, лавинообразный характер. И развивались уже помимо последней воли Адольфа Гитлера.
Поэтому и давайте посмотрим, как же развивались эти события, которые в Путинской России стали главным государственным праздником!
«Этот День Победы порохом пропах
Этот праздник с сединою на висках
Эта радость со слезами на глазах»
И я, как автор надеюсь, что после прочтения этого материала читатель больше не будет, в канун очередного 9 мая, распространять «георгиевскую ленточку» и чествовать фальшивых «ветеранов».
Особенно в стране которая объявила себя правопреемницей СССР и которая до сих пор, не подсчитала точное количество погибших, и не нашла точного места их захоронения !
Кстати в сегодняшней Германии, никто не отмечает такие даты как 8 или 9 мая 1945 года. (http://www.rosbalt.ru/2010/05/09/735239.html).
А наоборот 85% опрошенных немцев считают это день Днем освобождения, и только 18% могут сказать, что в этот день Красная Армия взяла штурмом Берлин и немецкое командование, приняло условия капитуляции.
Но, это статистика 2010 года, а вот к 1 мая 1945 г. обстоятельства сложились так, что в руках немцев остались только Тиргартен и правительственный квартал.
Здесь располагалась имперская канцелярия, во дворе которой находился бункер ставки Гитлера.
1 мая части 1-й ударной армии, наступавшие с севера, южнее рейхстага соединились с частями 8-й гвардейской армии, наступавшими с юга. В тот же день сдались два важных узла обороны Берлина: бетонная зенитная башня Зоопарка («Зообункер») и цитадель Шпандау.
«Зообункер»— огромная железобетонная крепость с зенитными батареями на башнях и обширным подземным укрытием — служила одновременно самым большим бомбоубежищем в городе.
Рано утром 2 мая было затоплено Берлинское метро — группа сапёров из дивизии СС «Нордланд» взорвала тоннель, проходящий под Ландвер-каналом в районе Треббинерштрассе.
Взрыв привёл к разрушению тоннеля и заполнению его водой на 25-км участке. Вода хлынула в тоннели, где укрывалось большое количество мирных жителей и раненых. Число жертв до сих пор неизвестно.
В первом часу ночи 2 мая радиостанциями 1-го Белорусского фронта было получено сообщение на русском языке: «Просим прекратить огонь. Высылаем парламентёров на Потсдамский мост».
Прибывший в назначенное место немецкий офицер от имени, командующего обороной Берлина генерала Вейдлинга сообщил о готовности берлинского гарнизона прекратить сопротивление.
В 6 часов утра 2 мая генерал артиллерии Вейдлинг в сопровождении трёх немецких генералов перешёл линию фронта и сдался в плен. Через час, находясь в штабе 8-й гвардейской армии, он написал приказ о капитуляции, который был размножен и при помощи громкоговорящих установок и радио доведён до частей противника, оборонявшихся в центре Берлина.
По мере доведения этого приказа до обороняющихся сопротивление в городе прекращалось. К концу дня войска 8-й гвардейской армии очистили от противника центральную часть города.
Отдельные части, не пожелавшие сдаваться в плен, пытались прорваться на запад, но большей частью были уничтожены или рассеяны.
Основным направлением прорыва был выбран западный пригород Берлина Шпандау, где оставались неповрежденными два моста через реку Хафель.
Их обороняли члены гитлерюгенда, которые смогли усидеть на мостах вплоть до капитуляции 2 мая.
Прорыв начался в ночь на 2 мая. В прорыв пошли не пожелавшие сдаться в плен части берлинского гарнизона и гражданские беженцы, напуганные геббельсовской пропагандой о зверствах Красной армии.
Одна из групп под командованием командующего 1-й (Берлинской) зенитной дивизией генерала-майора Отто Зюдова, смогла просочиться к Шпандау по тоннелям метро из района Зоопарка.
В районе выставочного зала на Мазуреналлее она соединилась с немецкими частями, отступавшими из Курфюрстендамм.
Дислоцированные в этом районе части Красной армии и Войска Польского не стали вступать в бой в отступавшими частями гитлеровцев, по всей видимости, по причине измотанности войск в предыдущих боях.
Планомерное отступление частей нарушилось в районе мостов через Хафель и продолжилось на всем протяжении их отступления по направлению к Эльбе.
Следует отметить, что солдаты вермахта и войск СС, пытаясь спасти свои жизни, не церемонились с гражданскими беженцами, расчищая себе дорогу танками, давя немецких же женщин и детей прямо на мостах через Хафель..
.
Последние остатки немецких частей были уничтожены либо пленены только к 7 мая.
Единицам удалось пробиться в район переправ через Эльбу, которые до 7 мая удерживали части 12 армии генерала Венка и присоединиться к немецким частям и беженцам, успевшим переправиться в зону оккупации американской армии.
Часть подразделений СС, оборонявших Рейхсканцелярию, во главе с бригадефюрером СС Вильгельмом Монке предприняли попытку прорыва в северном направлении в ночь на 2 мая, но были частично уничтожены либо пленены во второй половине дня 2 мая.
Как сам видит объективный читатель, в этих последних боях Второй мировой воны в Европе, немецкая армия оказала мужественное и стойкое сопротивление превосходящим их по силам, войскам Красной Армии.
Которые в своем наступлении, понуждаемом верховным сталинским сатрапом - К. Жуковым, не считались при достижении поставленных целей, ни с какими человеческими потерями.
И, что еще придут времена, когда наконец немецкие историки напишут нам правдивую историю этих дней, а немецкие кинематографы снимут фильмы, которые развенчают пропагандистские фильмы об этой войне, типа «Спасти рядового Райна» , «Бесславные ублюдки» или « Утомленные солнцем-2».
Но, все вышеизложенные описания событий за период 30 апреля - 02 мая 1945 года это описания современных историков и они написаны, как бы «задним умом».
А ведь есть подлинные документы того времени, где все эти события описаны хотя и по другому, но в своей сути полностью совпадают с вышеизложенной информацией.
И вот они эти документы. Правда я публикуя, тут эти документы полностью, хотя это и неоправданно увеличивает размер статьи, надеюсь, что неосталинисты, после их прочтения, начнут перечитывать свою любимую книгу «Краткий курс истории ВКП (б) в поисках нужных «штампов» для ответа, автору в не патриотичности и пропаганде фашизма!
№ 162.
Информационная сводка 7-го отдела политуправления 1-го Белорусского фронта о ходе боев за Берлин и настроениях местного населения
1 мая 1945 г.
О ходе боев в г. Берлине
Количество переходов на нашу сторону военнослужащих, а также лиц гражданского населения из окруженных районов Берлина возрастает. Вместе с заброшенными обратно в свои части военнопленными приходят немецкие офицеры. Так, 30.4.45 г. семь заброшенных военнопленных привели с собою, среди нескольких групп солдат, около 20 офицеров.
Особенно многочисленны переходы на нашу сторону фольксштурмистов. 30.4.45 г. двое засланных привели с собою колонну лиц гражданского населения численностью более 200 чел. и среди них 34 фольксштурмовцев, переодетых в гражданское платье. Один засланный в тыл противника рабочий с табачной фабрики после двух дней работы в тылу противника привел с собой 700 фольксштурмистов.
Ряд немецких солдат, сдающихся в плен в одиночку или мелкими группами, подбирают при переходе в плен наших раненых и доносят их до ближайшего медпункта. Перебежчик ефр. Ганс Мюллер при сдаче в плен подобрал на поле боя раненого советского офицера и принес его на медпункт батальона. Больше половины перебежчиков сдается в плен, имея на руках наши листовки.
В высказываниях пленных все чаще отмечается сознание безнадежности продолжения сопротивления. Рассказывают о многочисленных случаях, когда офицеры и эсэсовцы заранее переодеваются в гражданское платье с нарукавной повязкой фольксштурмовца. Назревает сознание, что приказ Гитлера — удерживать Берлин любою ценой и до последнего человека — невыполним, но открыто говорить о капитуляции еще не решаются.
О настроениях населения занятых нашими частями районов Берлина
У большинства населения занятых нашими частями районов Берлина по-прежнему отмечается готовность к выполнению приказа военного коменданта города. Приносят оружие, радиоаппаратуру. Владельцы предприятий и магазинов часто обращаются к работникам комендатуры с вопросами, касающимися их заведений. Спрашивают, например, как быть, если раньше предприятия начинали свою работу с 6 ч. утра, а теперь приказ не разрешает выходить на улицу ранее 8 ч. утра. Много вопросов, как и где получить работу. Немка Паш, 56 лет: «Я хочу работать, чтобы быть сытой. Когда мы получим работу?»
Население по-прежнему с большим интересом читает наши листовки: в случаях, когда листовки раздаются населению, их буквально вырывают из рук. Особенный интерес вызывают сообщения о ходе военных действий и политических новостях. 30.4.45 г. на одной из площадей Берлина была организована передача через ОГУ последних известий. Слушать ее собралось более 2,5 тыс. чел.
Наряду с удовлетворенностью перспективой быстрого окончания войны и тем, что нацистская пропаганда об «ужасах большевизма» оказалась ложной, высказываются недовольства существующим положением. Так, некая Фрида Розен сказала, читая вывешенную на стене листовку: «Это хорошо, что нас информируют о событиях на фронтах, и очень хорошо то, что говорит о нас Сталин, но еще лучше было бы, если бы нам дали побольше хлеба».
Среди некоторой части населения имеется страх перед вервольфовцами{91}. Так, жители недавно занятых пригородов утверждают, что на многих углах [234] улиц, еще не занятых нами зап. районов города, имеются повешенные за отказ участвовать в фольксштурме, причем казнь производилась вервольфовцами. В связи с этим, а также независимо от этого имеются элементы страха мести со стороны членов этой организации. Например, некто Иоганн Шер, уклонившийся в свое время от мобилизации в фольксштурм, заявил, что опасается того, что будет убит вервольфовцами. Совершено покушение на бургомистра Вейсензее, но связано ли это покушение с организацией «Вервольф», не установлено.
Об остатках окруженной южнее Берлина группировки противника
Сдаются в плен одиночки и группы солдат и офицеров противника как из числа тех, кто находится в составе окруженной группировки, так и из числа тех, кто разбрелся по лесам.
К 30.4.45 г. сдачи в плен приняли массовый характер. Сдаются, однако, более или менее случайно собравшиеся группы, а не целые подразделения и части. С 29.4.45 г. начали сдаваться небольшими группами эсэсовцы. Из лесов продолжает выходить довольно значительное количество солдат, переодетых в гражданское платье, и некоторое количество гражданского населения, которое пыталось уйти на запад вместе с окруженной группировкой.
Военнопленные показывают о больших потерях и о крайне жестоких репрессиях, применяемых командным составом в целях поддержания дисциплины. Так, перебежавшие в группе в 60 чел. солдаты 26-го зен. полка 392 пп 169 пд и 778-й штурмовой роты показали: «За эти дни мы понесли такие потери, что от наших подразделений ничего не осталось.
Офицеры стали крайне придирчивы, за каждую мелочь угрожают расстрелом, постоянно напоминают о расстреле за попытку перехода на сторону русских. Немало солдат расстреляно на поле боя». В ряде показаний говорится о потере управления.
Так, командир 1-го батальона 782 пп 712 пд капитан Тойбнер показал: «О том, что мы находимся в окружении, я узнал от одного товарища, который мне сказал по телефону: «Кик» (сокращенное: «камераден ин кессель», т. е. «товарищи в котле»). С 26.4.45 г. все перепуталось, я потерял связь со своими ротами и лишь спорадически мог поддерживать связь с полком.
Я собирал отставших, но они снова отставали и, как мне кажется, умышленно разбредались в разные стороны. Затем я окончательно потерял управление своим батальоном». Обер-ефрейтор Платцер показал: «За последние дни мы ни к какой определенной части не принадлежали, а переходили из подразделения в подразделение. За последние 4 дня я сменил 5 командиров».
Из газеты «Дас Шварце Кор»
Захвачены два номера газеты «Дас шварце кор» от 5 и 12.4.45 г. В номере газеты от 5.4.45 г., в передовой статье, озаглавленной «Это будет последний и решительный бой» (буквально: «Народы, внимайте сигналу»), говорится: «Мы стоим перед примечательной ситуацией вынужденного признания того, что, может быть, нас оказалось возможным победить в военном отношении, но что наша вера в правильность взятой нами на себя задачи ни в малейшей степени не поколеблена.
Мы можем представить себе, что задача, за которую мы в течение ряда лет боролись, как это должен признать мир — храбро и непримиримо, будет отодвинута на конец столетия, что она должна быть и будет осуществлена».
В номере от 12.4.45 г. в статье «Не под одну гребенку» говорится о людях, потерявших ныне веру в нацизм: «Большинство из них за этот срок снова вернутся к себе и к своей немецкой душе. Если они это не сделают под влиянием внутренних побуждений, то в этом им помогут враги. Враги научат их, что воздушные бомбардировки прекратились вовсе не из-за любви к немецкому народу, но лишь потому, что нельзя сбрасывать авиабомбы на голову оккупационных частей.
Враги научат их далее тому, что приготовлены другие методы уничтожения, которые вовсе не более гуманны и не менее опасны, чем воздушные бомбардировки, но выглядят по-другому: голод, разрушение производства, выселения. Довольно скоро придет время, когда можно будет снова осторожно взять заблудших за руку и вернуть их в общенародную общность немцев».
Начальник 7-го отдела ПУ 1 БФ полковник Мельников
РФ. Ф. 32. Оп. 11306. Д. 623. Л. 205— 209. Подлиник.
№ 163.
Донесение начальника политотдела 3-й ударной армии начальнику политического управления 1-го Белорусского фронта о работе по разложению берлинского гарнизона в ходе наступления
Май 1945 г.
Разгром германской армии на западном берегу Одера, стремительное продвижение наших войск и вступление их в пригороды Берлина оказали решающее влияние на моральную устойчивость войск противника.
Наспех сколоченные и малообученные части фольксштурма, полицейских, а также остатки ранее разбитых регулярных частей не смогли сдержать натиска наших войск. Создались благоприятные условия для развертывания работы среди войск противника с целью их разложения.
В работе по разложению берлинского гарнизона приходилось учитывать то, что на поведение и моральную устойчивость немецких солдат оказало большое влияние настроение и поведение немецкого населения города Берлина после вступления наших войск в его пригороды. Поэтому работа проводилась одновременно как среди войск противника, так и среди немецкого населения занятых районов.
Характеристика противостоящих частей противника
К периоду начала нашего наступления на западном берегу Одера нашим частям противостояли следующие части противника:
309-я пехотная дивизия, носившая первоначально название дивизии «Берлин», в составе 652, 653 пп, пехотного полка «Великая Германия» и других спецподразделений.
Пехотная дивизия «Курмарк» в составе 1234-го и 1235-го народно-гренадерских полков, артполка и спецподразделений.
Мотодивизия «Мюнхеберг».
В первые 2 — 3 дня нашего наступления эти части противника были разгромлены. Остатки этих частей вместе с подброшенными батальонами фольксштурма (713, 803 и др.) пытались остановить наше наступление на ближних подступах к Берлину.
Части нашей армии, прорвав оборонительные укрепления вокруг Берлина, 21 апреля ворвались в его пригороды.
Начался бой на улицах города. К этому периоду в Берлине было сконцентрировано большое количество остатков разгромленных регулярных частей, батальонов фольксштурма, отрядов полицейских и СС. В том числе остатки [236]дивизии «Беренфенгер», дивизии «Нордланд», батальона фольксштурма, 811-го батальона «Роланд», батальона берлинского фольксштурма №320, 4-го учебного батальона ВВС, зенитного батальона «Айлерс», танко-истребительной группы союза «Гитлерюгенд», лейпцигского учебного полка летчиков, 1113-го зенитного тяжелого дивизиона 23-й зенитной дивизии и др.
На настроение этой наспех сколоченной группы войск противника, входившей в состав берлинского гарнизона, оказали исключительно большое влияние разгром немецких войск на Одере, последующее окружение Берлина и занятие частями Красной Армии и армии союзников большей части Германии.
Так, унтер-офицер Бернер Баренбад из 1-й зенитной батареи 23-й зенитной дивизии, взятый в плен 24 апреля, показал: «Немецкое командование мобилизовало на оборону города все мужское население. Воля к сопротивлению у основной массы солдат сломлена, за исключением нацистов, которые под страхом расстрела заставляют солдат удерживать занимаемые рубежи».
Часть солдат из состава войск СС, полицейских и отрядов гитлеровской молодежи оказывала яростное сопротивление.
Так, военнопленный лейтенант Герберт Трикке из дивизии «Беренфельд», захваченный в плен 25 апреля, показал: «Резервы немецкой армии исчерпаны. Берлин защищают 15- и 16-летние юнцы и пожилые солдаты фольксштурма в возрасте 50 — 60 лет.
Большинство из молодых солдат настроены фанатически и оказывают яростное сопротивление. Гитлеровская пропаганда среди молодых солдат пользуется до сих пор большим влиянием».
Германское командование Берлинского гарнизона принимало самые жестокие меры к пресечению дезертирства.
О том, какие размеры приняло дезертирство, свидетельствует показание унтер-офицера Макса Рюгера из 309-й команды выздоравливающих. Он показал: «Сейчас в частях, находящихся в Берлине, развито дезертирство. В нашем взводе было 30 человек, из них за 25 апреля дезертировало 6 человек. Каждый день в Берлине — Шпандау публично расстреливают до 30 человек за дезертирство. Население злится на солдат. Оно требует, чтобы солдаты бросили воевать».
Солдат Гари Нойман из 1-й роты фольксштурма «Роланд» показал: «Немецкое командование издает много приказов о расстрелах солдат за проявление трусости. В Берлине на одном из железнодорожных мостов повешен немецкий обер-ефрейтор, и у виселицы прибит плакат: «Я не хотел защищать жену и детей и поэтому здесь повешен».
Заброска немецких военнопленных в гарнизон города Берлина
Исходя из сложившейся обстановки, мы считали, что наиболее эффективным средством разложения берлинского гарнизона является массовая заброска немецких военнопленных в войска противника.
За период с 16 апреля по 2 мая соединениями нашей армии заброшено в противостоящие части противника 210 немцев, из них 146 военнопленных немецких солдат и офицеров и 64 немца из состава гражданского населения.
В результате заброски вернувшиеся обратно привели с собой 2215 немецких солдат и офицеров, в том числе заброшенные немцы из гражданского населения привели с собой 1615 немецких солдат и офицеров.
Из общего числа заброшенных немецких военнопленных и гражданских немцев в окруженный гарнизон города Берлина было заслано 104 немецких военнопленных и 64 из состава гражданского населения. Засланные военнопленные привели к собой, вернувшись обратно, 1756 немецких солдат и офицеров.
Заброска военнопленных в части противника приняла широкий характер и производилась не только инструкторами по работе среди войск противника, но и командирами частей и заместителями командиров полков и батальонов по политчасти. [237]
Нижеприведенная таблица свидетельствует о том, что заброска производилась всеми соединениями нашей армии.
Соединения Заброшено
военнопленных гражданских всего
207 сд 21 - 21
150 сд 36 2 38
171 сд 13 — 13
33 сд 12 15 27
52 гсд 12 3 15
23 гсд 5 — 5
146 сд 6 41 47
364 сд 28 8 31
265 сд 4 — 4
89 сд 5 — 5
64 сд 4 — 4
ВСЕГО: 146 64 210
16 апреля в районе Ортвик была окружена группа противника в количестве 230 человек из различных частей. К ним был послан солдат Альберт Кнойпф из 606-й немецкой дивизии с белым флагом и устным предложением о сдаче в плен. Солдат обратно не вернулся; по показаниям пленных, он был расстрелян.
Через некоторое время был заслан второй солдат — Франц Лебес, который вернулся с запиской от командира группы. В записке командир группы писал, что он просит явиться для переговоров русского офицера. К окруженной группировке был направлен капитан Толмачев, с ним переводчик Водовский и пленный Лебес. Группа немцев отказалась капитулировать, мотивируя это тем, что им нужно получить приказ от командира полка.
Между тем в период переговоров к нам переползли по траншеям мелкие группы немецких солдат общей численностью 34 человека. В течение ночи сдались добровольно в плен 74 немецких солдата из этой группы. Пленные показали, что командир батальона убит, а остальные офицеры исчезли.
На рассвете капитан Захаров заслал к окруженным немцам еще одного военнопленного, который передал, что на немецкий гарнизон направлено 10 артбатарей и что в случае отказа сложить оружие по немцам будет открыт сильный артогонь. Через несколько минут из хутора появилась колонна немцев из 82 человек с белым флагом. Таким образом, в результате заброски и переговоров на данном участке было взято в плен 190 немецких солдат.
8 апреля ст. инструктором по работе среди войск противника 52 гсд капитаном Гнетковским было заброшено 6 немецких солдат, которые, вернувшись, привели с собой 150 немецких солдат, в том числе одного лейтенанта, сдавшегося в плен.
20 апреля на один из участков фронта прибыл батальон фольксштурма в составе 200 человек. Захваченные в плен в ту же ночь 5 немецких солдат из этого батальона были засланы обратно. Батальон попал в окружение, и солдаты разбрелись по лесу. Заброшенные 5 солдат, вернувшись через день, привели с собой почти всех солдат батальона.
23 апреля из 364-й стрелковой дивизии было заброшено 18 военнопленных, из них 7 солдат быстро вернулись обратно, привели с собой еще 72 немецких солдат и дали ценные показания о состоянии берлинского гарнизона.
24 апреля были засланы лично командиром 52 гсд генерал-майором Козиным 2 немецких солдата, которым была дана записка с разрешением пройти через наши боевые порядки.
29 апреля был заброшен один лейтенант с письмом к командиру немецкой дивизии генерал-майору Беренфенгеру.[238]
1 мая в передовых частях 63-го полка 23 гсд находился немецкий военнопленный Гайнц Райнхольд, который шел впереди боевых порядков наших войск, выкрикивая лозунги о бессмысленности сопротивления немецкого гарнизона и призывая немецких солдат сдаваться в плен. В результате этого многие немецкие солдаты прекращали сопротивление.
2 мая к немецким солдатам, не сдавшим оружие, из 23 гсд были направлены два немецких офицера — капитан и лейтенант, которые, проведя митинги среди немецких солдат, добились того, что группа немецких солдат сдалась в плен.
Использование гражданского населения города Берлина для разложения войск противника.
Ввиду того что положение населения города Берлина чрезвычайно беспокоило войска окруженного гарнизона, состоявшего в большинстве из фольксштурмовцев города Берлина, нами было уделено особое внимание работе по использованию гражданского населения для разложения войск противника.
С этой целью нами на территорию противника забрасывались лица из гражданского населения, которые рассказывали солдатам противника о хорошем обращении советских войск с немецким населением и немецкими военнопленными и призывали солдат прекратить сопротивление, так как артиллерийский огонь и налеты авиации приводили к большому числу жертв среди гражданского населения и еще большему разрушению города Берлина.
Одновременно забрасываемым из состава гражданского населения давались наши листовки и письма немецких военнопленных.
Лица из немецкого гражданского населения использовались также в качестве парламентеров при переговорах с немецкими частями.
Часто гражданское население использовалось для борьбы с группами немецких солдат, обстреливавших наши войска с тыла.
22 апреля на нашу сторону из части города, занятой немцами, пришли 300 человек гражданского населения. 15 человек из этого населения были нашим инструктором по работе среди войск противника 33 сд капитаном Никитенко посланы обратно.
Посланные быстро вернулись и привели с собой 165 фольксштурмовцев и полицейских.
25 апреля из 33 сд был направлен немец — рабочий табачной фабрики района Панкова к фольксштурмовцам, оборонявшим эту фабрику, с тем, чтобы склонить гарнизон к капитуляции.
Рабочий вернулся и сообщил, что гарнизон фабрики отказывается капитулировать. Тогда наши офицеры убедили рабочего снова пойти к окруженному гарнизону, ознакомив его предварительно с положением военнопленных немецких солдат, с которыми хорошо обращались наши бойцы.
Вторичная попытка склонить гарнизон к сдаче увенчалась успехом: 700 человек фольксштурмовцев сложили оружие и сдались в плен.
30 апреля немка Елена Славинская из гражданского населения Берлина была послана из района 146 сд к немецкому гарнизону для раздачи листовок солдатам и населению Берлина и выяснения настроения окруженного гарнизона. В этот же день она вернулась обратно и сообщила нам ряд ценных данных о настроении населения. На следующий день захваченные пленные показали, что перед казармами они нашли листовки (которые распространила Славинская), обсудили их содержание и решили сдаться в плен.
2 мая к командующему артиллерией 364-й стрелковой дивизии явился немец из гражданского населения и заявил, что он хочет провести советских бойцов к группе эсэсовцев, сопротивляющихся в одном из районов юго-восточной части Берлина. Начальник артиллерии направил к данному участку две гаубицы. После отказа от капитуляции по немецким частям был дан залп из гаубиц. После залпа немцы сдались.
Ведение уличных боев поставило перед всем личным составом и командованием задачу борьбы против вражеских снайперов и солдат, вооруженных фаустпатронами, обстреливавших наши войска с тыла. [239]
Население предупреждалось об ответственности за действия одиночных стрелков, прячущихся в домах и находящихся в тылу Красной Армии. Вместе с тем население привлекалось к борьбе со снайперами и стрелками из фаустпатронов.
25 апреля один немец из гражданского населения вызвался проводить наших бойцов 52 гсд к дому, откуда велась стрельба. При этом он довел наших бойцов до этого дома, сам набросился на немецкого стрелка и помог нашим бойцам взять его.
Посылка парламентеров в войска противника
В условиях резкого снижения политико-морального состояния войск противника эффективные результаты иногда давала посылка парламентеров в противостоящие части.
1 и 2 мая было послано для переговоров о сдаче в плен немецких солдат и офицеров 12 парламентеров, в результате чего на нашу сторону перешло свыше 7800 немецких солдат и офицеров.
Посылка парламентеров была вызвана тем, что не всем солдатам был известен приказ о капитуляции берлинского гарнизона. К тому же 2 мая в 13.00 адмирал Дениц обратился по радио к солдатам берлинского гарнизона, приказывая регулярным частям продолжать сопротивление.
Посылка парламентеров целиком оправдала себя. В результате переговоров тысячи немецких солдат, сложив оружие, переходили на нашу сторону.
Из 150 сд был послан парламентером майор Соколовский. Из 171 сд был послан парламентером капитан Плотников. Из 364 сд был послан парламентером капитан Гавриленко, который направился вместе с военнопленным немецким полковником к генералу Рауху и склонил его к сдаче подчиненной ему дивизии. Всего сдалось немецких солдат и офицеров во главе с генералом Раухом 3000 человек.
Из 23 гсд 1 мая был послан парламентером старший инструктор по работе среди войск противника ст. лейтенант Кириленко. Товарищ Кириленко вел переговоры с немецким гарнизоном на стыке Мюллерштрассе и Мизенштрассе.
2 мая из 23 гсд было послано 6 парламентеров, которые привели 700 солдат и офицеров.
Парламентерские группы обычно состояли из наших офицеров и переводчиков. Иногда в эти группы включались немцы-военнопленные из состава офицеров. В качестве парламентеров посылались также немецкие солдаты и офицеры-военнопленные. Всего в течение этих двух дней, 1 и 2 мая, было использовано в качестве парламентеров 18 немецких солдат и офицеров из числа военнопленных.
Наиболее интересен факт переговоров о капитуляции немецких частей в районе действий 146 сд, в результате которых сдалось в плен свыше 5000 немецких солдат и офицеров.
2 мая 1945 года майор Шадзунский, старший инструктор политотдела дивизии по работе среди войск противника, и подполковник Олефир, начальник связи 146 сд, собирая разрозненные группы немецких солдат, сдававшихся в плен, натолкнулись на большую вооруженную группу немецких солдат, отказавшихся сложить оружие.
Майор Шадзунский и подполковник Олефир послали к немецким солдатам 6 женщин из немецкого гражданского населения и одного немецкого военнопленного с целью склонить эту группу вооруженных солдат к сдаче в плен. Однако это не имело успеха.
Тогда майор Шадзунский и подполковник Олефир приблизились к окруженной группировке и предложили сдаться в плен. Немецкие солдаты ответили, что приказа сложить оружие они не получали. Из толпы солдат были слышны выкрики:
«Не для того я 5 лет воевал, чтобы капитулировать!»
«Я не буду капитулировать!» и т. д.
Немецкие солдаты, обступившие майора Шадзунского и подполковника Олефира, повели их в штаб. В штабе их разоружили и привели к генералу. [240]
На вопрос немецкого генерала, для какой цели они прибыли, майор Шадзунский и подполковник Олефир ответили, что они предлагают группе немецких солдат, находящихся под командованием генерала, сложить оружие, так как организованное сопротивление всего берлинского гарнизона прекратилось. Генерал ответил, что не только не получил приказ сложить оружие, но даже в 13.00 2.5.45 г. немецкое радио от имени адмирала Деница передавало приказание регулярным частям продолжать войну.
Подполковник Олефир и майор Шадзунский стали разъяснять генералу всю бессмысленность дальнейшего сопротивления немцев и изложили условия сдачи в плен.
После 40-минутных переговоров генерал приказал отправиться в качестве парламентеров к нашему командованию немецкого полковника, майора, адъютанта и переводчицу с задачей окончательного уточнения капитуляции.
На одной машине отправились подполковник Олефир, с ним немецкий полковник, на другой — майор Шадзунский, с ним немецкий майор, адъютант и переводчица. Прибыв в расположение 265 сд, немецкие парламентеры начали вести переговоры с нашим командованием об условиях сдачи в плен.
Немецким парламентерам был задан вопрос, почему они не прекратят сопротивление.
Ответ: «Мы не получили приказа капитулировать. Сегодня по радио мы слышали сообщение, что принявший на себя командование адмирал Дениц приказал регулярным частям продолжать борьбу».
Вопрос: «Какой смысл вам сопротивляться? У вас небольшая группа людей. Остальные части гарнизона Берлина капитулировали. Дальнейшее ведение боя приведет к ненужным жертвам».
Ответ: «Мы поэтому и прибыли сюда, чтобы уточнить условия сдачи в плен».
Немецким парламентерам были предложены следующие условия капитуляции:
1. Сложить оружие и прекратить сопротивление.
2. Оружие должно быть сдано в неповрежденном состоянии.
3. Солдатам и офицерам гарантируется жизнь, хорошее обращение и сохранение личных вещей.
4. Раненым — оказание медицинской помощи.
5. Офицерам сохраняются награды, холодное оружие. Высшему офицерскому составу разрешается иметь ординарцев.
Немецкие парламентеры осведомились об отношении к немецким военнопленным — офицерам войск СС. Их заверили, что к немецким военнопленным-эсэсовцам относятся так же, как и к другим военнопленным.
Парламентеры просили 5 — 6 часов для передачи условий капитуляции начальнику гарнизона.
Однако наше командование предложило им вернуться через час и сообщить решение начальнику гарнизона. Срок сдачи в плен был намечен в 16.00 по московскому времени.
Ровно через час парламентеры возвратились обратно; вместе с ними прибыл генерал-лейтенант Гюром, полицей-президент Берлина, и генерал-майор Хайнбург, начальник полиции Берлина, который сообщил, что условия капитуляции приняты немецким командованием данного участка. В 18.00 2.5.45 г. немцы этого участка начали организованно сдаваться в плен.
Таким образом, в результате работы, проведенной подполковником Олефиром и майором Шадзунским в качестве парламентеров, было прекращено сопротивление немецкого гарнизона и свыше 5000 немецких солдат и офицеров капитулировали.
Устная пропаганда
Устная пропаганда проводилась путем передач через армейскую МГУ и четыре ОЗС.
С 16 апреля по 2 мая через МГУ проведено 183 передачи и через ОЗС — 118 передач.
Гарнизону Берлина через МГУ было передано 148 передач и через ОЗС — 118.
Через МГУ и ОЗС передавались программы, присланные из ГлавПУ РККА, политуправления фронта и составленные на основе оперативных материалов.
В передачах принимали участие военнопленные немецкие офицеры и солдаты и лица из гражданского населения, призывавшие гарнизон города Берлина прекратить бессмысленное сопротивление.
Так, один из жителей Берлина Герман Менх обратился через МГУ со следующими словами к окруженному гарнизону:
«Дорогие товарищи немцы! К вам обращается немец. Со вчерашнего дня я нахожусь в районе, занятом русскими. Я должен сказать вам, что русские офицеры и солдаты хорошо обращаются с немецким населением. Я не знаю случая, когда кому-либо был причинен какой-либо ущерб.
Повсюду господствуют порядок и спокойствие. Товарищи, я старый берлинец. У меня болит сердце, когда я думаю, что будут разрушены еще уцелевшие дома Берлина. Для чего это, товарищи? Совершенно ясно, что русские и американцы все равно возьмут Берлин. Не умирайте напрасно. Спасите то, что еще осталось от Берлина. Капитулируйте».
28 апреля через МГУ выступал рядовой член нацистской партии Курт Шенк, призывавший всех членов нацистской партии, находившихся в германской армии, сдаваться в плен. Он сказал: «Я был членом немецкой национал-социалистической партии. Но ни мне, ни моей семье русские не причинили никакого вреда. Призываю всех рядовых членов партии бросить оружие. Не бойтесь русских. Они относятся хорошо к населению».
Выступавшая через МГУ женщина из гражданского населения города Берлина — немка Гани Кюмер сказала: «Немецкие женщины, мои сестры. Сегодня к нам пришли русские. То, что нам рассказывали раньше о русских, было ложью. Ни русские солдаты, ни офицеры не причинили мне и всем моим знакомым никакого вреда. Солдаты, я говорю вам как немецкая женщина. Прекращайте борьбу. Вы же видите, что тысячи солдат и ваших любимых родственников погибают, что весь Берлин превращен в груду развалин. Сдавайтесь без колебания. С вами не случится ничего плохого».
В устной пропаганде через МГУ было использовано 14 военнопленных и 12 человек из гражданского населения.
В 23 гсд для работы среди войск противника была использована клубная машина. К передачам было привлечено 20 человек из гражданского населения.
Печатная пропаганда
С 16 апреля по 2 мая 7-м отделением было издано 8 листовок тиражом 75 000 экз., из них для гарнизона Берлина изданы 4 листовки тиражом 55 000 экз.
В листовках показывалась бессмысленость сопротивления немецких солдат и офицеров и велась пропаганда за переход в русский плен.
Так, в листовке «Сопротивление — смерть» писалось: «Солдаты дивизии «Берлин»! Ваш фронт прорван на широком участке. Мощные советские части уничтожили ваши укрепления и сейчас продвигаются к Берлину. Ничто вам не поможет... Ваша последняя надежда на одерский фронт рухнула. Знайте... Красная Армия ведет свое последнее решительное наступление со все возрастающей силой... Ваша смерть сейчас бессмысленна, так как исход войны предрешен».
В листовке «Мы выполнили свой долг» 7 офицеров 309 пд, перешедшие на нашу сторону с 350 своими солдатами, написали обращение к солдатам и офицерам германской армии, призывая прекратить сопротивление и сдаться в плен. В ней писалось: «Офицеры, вы будете наверняка находиться в таком же положении, как и мы. Подавляющее превосходство русских в технике и людях поставят вас перед выбором: капитуляция или смерть. Не медлите с капитуляцией. Это — единственный выход. Поверьте нам, ваши солдаты и наша родина будут вам благодарны за это».
В листовке «К женщинам Берлина» говорилось: «Гитлер и его нацистская клика навлекли на вас и ваши семьи тяжелую судьбу. Они начали разбойничью войну и окончательно ее проиграли.
Теперь нацистские лидеры хотят спасти свою шкуру за вашей спиной кровью ваших мужей, отцов и сыновей. Нацистская клика боится суда и справедливой расплаты. Но вам, женщинам, и всем другим немцам — нечего бояться. Никто вас не тронет, если вы будете лояльно относиться к советским войскам. Вам нужна мирная жизнь. Вам нужен конец ужасов и страданий. Так требуйте от офицеров и солдат капитуляции. Разъясняйте им бессмысленность сопротивления».
Две листовки были изданы к населению Берлина. В них разъяснялось, что Красная Армия не имеет целью уничтожение или порабощение немецкого народа. В одной из них говорилось: «Одновременно предупреждаем всех тех, кто нарушает и содействует нарушению военного режима и порядка, кто совершает или помогает совершать террористические акты, диверсии и другие враждебные действия по отношению к Красной Армии, военным властям и их представителям, что они будут сурово наказаны по законам военного времени. В установлении и поддержании полного порядка должно быть заинтересовано все население, так как от этого зависит его нормальная жизнь».
Распространение листовок производилось агитминами и самолетами У-2. Наряду с этим листовки распространялись военнопленными и лицами из гражданского населения, которые забрасывались в противостоящие части противника.
Наряду с листовками распространялись также письма немецких военнопленных, в которых последние сообщали о хорошем обращении с ними в русском плену. Всего было переслано через агитмины и другими средствами 1400 писем немецких военнопленных.
Над Берлином кроме листовок 7-го отделения распространялись листовки политуправления фронта и ГлавПУ РККА. Всего среди солдат берлинского гарнизона было распространено 120 000 листовок издания ГлавПУ РККА и ПУ фронта, а также 55 000 листовок, изданных 7-м отделением ПОАРМа.
Организационная работа 7-го отделения
За период боевых операций инструктаж работников политотделов дивизий происходил путем выезда работников отделения в дивизии. Все работники отделения принимали непосредственное участие в организации и проведении заброски пленных, гражданского населения, а также в передачах через МГУ.
Начальник отделения майор Матвеев был в четырех дивизиях. Ст. инструктор отделения майор Бернадинер — в шести дивизиях. Инструктор-литератор капитан Цехановский — в четырех дивизиях. Инструктор отделения майор Смирнов — в двух дивизиях. Переводчик ст. лейтенант Шувалов — в двух дивизиях.
МГУ (начальник ст. лейтенант Апштейн) работала в трудных условиях уличных боев, неоднократно подвергаясь артиллерийскому и минометному обстрелу. Были случаи обстрела из фаустпатронов. 25 апреля МГУ была подожжена, но, благодаря находчивости экипажа, машина была спасена.
Необходимо отметить хорошую работу по разложению войск противника ст. инструкторов по работе среди войск противника политотделов 146 сд майора Шадзунского, 33 сд капитана Никитенко, 207 сд капитана Ярокера и 52 гсд капитана Гнедковского.
При выполнении заданий по разложению войск противника ранены 3 ст. инструктора по работе среди войск противника: 150 сд — ст. лейтенант Губельман, 207 сд — капитан Ярокер и 17 сд — ст. лейтенант Драбкин. Большую помощь отделению оказала группа ГлавПУ РККА в составе майора Звонаревой и ст. лейтенанта тов. Мочалина, выезжавшая в дивизии и принимавшая непосредственное участие в заброске пленных и посылке парламентеров.
Начальник политотдела 3-й ударной армии полковник Лисицын
РФ. Ф. 32. Оп. 11306. Д. 623. Л. 186—195. Копия.
А теперь давайте еще раз вчитаемся в строки «политического завещания» Адольфа Гитлера!
«Из этих жертв наших солдат и из моей собственной, связи с ними до самой моей смерти в германской истории, так или иначе, но взойдет однажды посев сияющего возрождения национал-социалистского движения, а тем самым и осуществления подлинно народного сообщества.
Многие храбрейшие мужчины и женщины полны решимости до последнего мига связать свою жизнь с моею.
Я просил их и под конец даже приказал им не делать этого, а принять участие в дальнейшей борьбе нашей нации.
Командующих армиями, военно-морским флотом и люфтваффе я прошу самыми крайними мерами укрепить у наших солдат дух сопротивления в национал-социалистическом смысле этого слова, указав на то, что я, как основатель и создатель этого движения, предпочел смерть трусливому бегству, а тем более капитуляции.
Пусть это станет однажды частью понятия чести германского офицера, как то уже имеет место в нашем военно-морском флоте: сдача какой-либо территории или города невозможна, а командиры должны быть впереди и служить ярким примером верного исполнения своего долга вплоть до собственной гибели».
И не представляется ли вам уважаемый читатель призывы Адольфа Гитлера политической утопией?
Ведь настало то время, когда «каждый сам за себя» и каждый спасается, как может!
А вот еще один крайне интересный документ!
Он показывает нам, как действительно обстояли дела, с мирным немецким населением и пленными на территориях «освобожденных» Красной армией. А не коммунистической той легенде, что была поставлена, в виде памятника в парке Тиргартен!
№ 165.
Доклад военного прокурора 1-го Белорусского фронта Военному совету фронта о выполнении директив Ставки Верховного Главнокомандования и Военного совета фронта об изменении отношения к немецкому населению
2 мая 1945 г.
По получении директивы Ставки Верховного Главнокомандования и директивы Военного совета фронта военная прокуратура двумя шифротелеграммами и подробной директивой потребовала от военных прокуроров армий и соединений взять под личный контроль исполнение этих особо важных указаний и всеми мерами обеспечивать их выполнение.
Вслед за этим весь оперативный состав военной прокуратуры фронта выехал в армии и дивизии для проведения этой работы. Отдельно силами военной прокуратуры фронта и тыла была организована проверка с целью оказания практической помощи, значительного количества военных комендатур, как в армейском, так и во фронтовом тылу.
Вся массово-правовая работа военных прокуроров была переключена на темы, связанные с изменением отношения к немецкому населению. Были разработаны специальные планы проведения массовой и правовой работы, согласованные с политорганами.
В целом ряде армий на основе материалов военных прокуроров изданы специальные приказы с приведением конкретных фактов неправильного отношения к немецкому населению; были вынесены решения о предании виновных лиц суду и т. д.
В этом, примерно, заключается организационная работа военной прокуратуры фронта по обеспечению выполнения директивы Ставки Верховного Главнокомандования и директивы Военного совета фронта.
В отношении к немецкому населению со стороны наших военнослужащих, безусловно, достигнут значительный перелом.
Факты бесцельных и [необоснованных] расстрелов немцев, мародерства и изнасилований немецких женщин значительно сократились, тем не менее, даже и после издания директив Ставки Верховного Главнокомандования и Военного совета фронта ряд таких случаев еще зафиксирован.
Если расстрелы немцев в настоящее время почти совсем не наблюдаются, а случаи грабежа носят единичный характер, то насилия над женщинами все еще имеют место; не прекратилось еще и барахольство, заключающееся в хождении наших военнослужащих по бросовым квартирам, собирании всяких вещей и предметов и т. д.
Привожу ряд фактов, зафиксированных в последние дни:
25 апреля в г. Фалькензее был задержан заместитель командира 1-й батареи по техчасти 334-го гв. тяжелого самоходного артполка ст. лейтенант Энчиватов, который в нетрезвом состоянии ходил по домам и насиловал женщин.
Энчиватов арестован, дело следствием закончено и передано для слушания в военный трибунал.
Красноармейцы заставы 157-го отдельного погранполка Иванов и Мананков в г. Фронау, будучи в нетрезвом состоянии, зашли в дом одного немца. В этом доме Мананков изнасиловал больную немку Лизелет Ларе. [246] 22 апреля с. г. она была изнасилована группой наших военнослужащих, после чего отравила своего сына полутора лет, отравилась ее мать и она сама пыталась отравиться, но была спасена. В состоянии болезни после отравления ее Мананков и изнасиловал. Иванов в это время изнасиловал немку Кирхенвиц.
Иванов и Мананков арестованы, дело следствием закончено и передано в военный трибунал для слушания.
Командир минометной роты 216-го стр. полка 76-й стр. дивизии ст. лейтенант Буянов самовольно объявил себя начальником патруля г. Бернау и в пьяном виде останавливал всех проходящих немцев, отбирая у них ценные вещи.
Буянов предан суду военного трибунала.
Начальник штаба 278-го стр. полка 175-й стр. дивизии подполковник Лосьев послал подчиненного ему лейтенанта в подвал, где скрывались немцы, чтобы тот выбрал и привел к нему немецкую женщину.
Лейтенант приказание выполнил, и Лосьев приведенную к нему женщину изнасиловал.
Приказом Военного совета армии подполковник Лосьев отстранен от занимаемой должности и назначен с понижением.
22 апреля в населенном пункте Шенерлинде командир орудия 695-го артполка 185-й стр. дивизии старшина Дорохин в пьяном виде, угрожая оружием, на глазах у родителей изнасиловал 15-летнюю девочку.
Дорохин арестован и предан суду военного трибунала.
25 апреля завдел оперативного отдела штаба 79-го стр. корпуса лейтенант Курсаков в присутствии мужа и детей пытался изнасиловать пожилую немку.
Против Курсакова возбуждено уголовное преследование.
Можно привести еще целый ряд таких фактов и по другим соединениям.
Считаю необходимым подчеркнуть ряд моментов:
1. Командиры соединений и военные советы армий принимают серьезные меры к тому, чтобы ликвидировать факты безобразного поведения своих подчиненных, тем не менее, отдельные командиры самоуспокаиваются тем, что некоторый перелом достигнут, совершенно забывая о том, что до их сведения доходят донесения только о части насилий, грабежей и прочих безобразий, допускаемых их подчиненными.
Вследствие того, что один и тот же участок проходят различные соединения, отдельные командиры непрочь безобразия, которые имеют место и о которых им становится известно, сваливать на другие части. В беседе с командирами такая тенденция часто проскальзывает.
2. Насилиями, а особенно грабежами и барахольством, широко занимаются репатриированные, следующие на пункты репатриации, а особенно итальянцы, голландцы и даже немцы.
При этом все эти безобразия сваливают на наших военнослужащих.
3. Есть случаи, когда немцы занимаются провокацией, заявляя об изнасиловании, когда это не имело места. Я сам установил два таких случая.
Не менее интересно то, что наши люди иной раз без проверки сообщают по инстанции об имевших место насилиях и убийствах, тогда как при проверке это оказывается вымыслом.
Заслуживает интереса такого рода факт: когда я 27 апреля находился в 3-й ударной армии, был донесено, что командир 85-го танкового полка Чистяков в пьяном состоянии приводил к себе немок, насиловал их, а когда на крик одной немки военнослужащие хотели зайти в дом, где находился Чистяков, он дал приказ развернуть самоходную установку и открыл стрельбу, убив при этом 4 человека и ранив 6 наших военнослужащих.
Я приказал заместителю военного прокурора армии и военному следователю немедленно выехать на место.
29 апреля прокурор армии шифром донес мне о том, что этот факт не подтвердился.
Необходимо коротко остановиться на анализе причин, которые все еще способствуют невыполнению директив Ставки Верховного Главнокомандования и Военного совета фронта:
1) Директивы Ставки Верховного Главнокомандования от 20 апреля и Военного совета фронта от 22 апреля с. г. не доведены полностью до всех бойцов и офицеров.
В отдельных мелких подразделениях, особенно там, где личный состав в большинстве своем находится в разъездах, эти важнейшие документы доведены формально и многие военнослужащие их не знают.
В частях, где много националов, эти документы даже не разъяснены как следует. Представители политуправления и военной прокуратуры фронта в 301-й стр. дивизии, где много латышей и молдаван, установили, что эти военнослужащие что-то слышали о наличии таких документов, но что именно в них сказано, толком не знают.
2) Назначение комендантов в населенные пункты, занимаемые нашими войсками, проводится чрезвычайно медленно; патрулирование в этих населенных пунктах поставлено плохо; для патрулирования выделяется очень незначительное количество людей, им дается большой участок и они, по существу, проходят по улицам, не зная, что делается в домах и на других улицах. Таким образом, это патрулирование, по существу, превращается в фикцию.
Вот факты:
В Эберсдорфе, занятом нашими войсками 21 апреля, на 27 апреля не было коменданта: в Херцфельде, Карлсхорсте, Шеневейде, Адлерсхофе, Рудове и в ряде других пунктов на 28 апреля не было комендантов.
Отдельно необходимо остановиться на работе комендантов. Военная прокуратура фронта и военные прокуроры армий проверили выполнение директивы Ставки Верховного Главнокомандования и директивы Военного совета фронта примерно в 50 комендатурах. Этой проверкой были выявлены обстоятельства, которые, несомненно, заслуживают внимания.
Целый ряд комендантов не знает директив Ставки Верховного Главнокомандования и Военного совета фронта (комендант г. Петерсхаген ст. лейтенант Пащенко, комендант г. Фридрихсхеген ст. лейтенант Неволин, комендант г. Эркер майор Лебедев и др.), другие коменданты знают об этих документах только по слухам.
Выше я уже указывал на то, что коменданты назначаются с большим опозданием. К этому надо добавить, что в целом ряде пунктов подбор комендантов проходит весьма неудачно.
Из 8-й гв. армии получено донесение о том, что комендант Рансдорфа ст. лейтенант Зиновьенко вместе с бургомистром издали объявление для наших военнослужащих, в котором говорится: «С сего числа грабежи прекращаются».
Штаб воинской части № 70594 25 апреля выдал временное удостоверение бывшему обер-лейтенанту полиции Максу Киперу, в котором написано: «На основании приказания генерал-майора Михалицына предъявитель сего Макс Кипер временно назначается комендантом г. Эзехвальде». Подписал начальник штаба подполковник Анисов.
Комендант городского района Берлина Темпельгоф назначил бургомистром лицо, которое при немцах занимало должность заместителя бургомистра.
Эти факты достаточно говорят о том, что некоторые коменданты политически совершенно не подготовлены к выполнению таких важнейших функций.
И в смысле хозяйственном целый ряд комендантов не соответствует своему назначению.
На совещании в 8-й гв. армии комендант г. Кепенник подполковник Титов заявил, что он располагает запасом хлеба для питания населения на 3 — 4 месяца. Путем дальнейших расспросов его было установлено, что в этом населенном пункте имеется свыше 100 000 жителей и что запасы его составляют 35 тонн.
Во время моего пребывания в армии я получил по телефону задание от члена Военного совета фронта генерал-лейтенанта Телегина установить структуру местной власти Берлина и всех населенных пунктов, которые входят в зону города.
Считаю необходимым в этом докладе осветить этот вопрос.
Я беседовал с целым рядом немцев, которые хорошо знают схему устройства органов местной власти. Эта схема представляется так:
Во главе города Берлина стоял главный президент города. Ему подчинен обер-бургомистр. Берлин и населенные пункты, которые входят в его зону, разделены на 20 административных районов.
В каждом из этих районов был бургомистр, который подчинялся берлинскому обер-бургомистру. Каждый административный район объединяет 5 — 6 населенных пунктов.
Управление районного бургомистра состоит из ряда отделов, основные из которых: продовольственный, который ведает вопросами распределения продовольствия, карточной системой и проч.; хозяйственный, который ведает вопросами обеспечения населения одеждой, обувью, коммунальными предприятиями; отдел по воспитанию молодежи, который ведает школами, вопросами воспитания молодежи в фашистском духе; отдел по работе среди женщин и т. д.
Эти отделы уже непосредственно связаны с населением.
Эта местная власть была тесно связана в своей работе и проводила свои функции через полицию.
Схема устройства полиции такова:
Во главе полиции Берлина стоит главный полицей-президент, который подчиняется главному президенту Берлина и находится на одинаковом положении с обер-бургомистром. Ему подчинено около 350 участков полиции (по числу населенных пунктов, входящих в зону города). Каждый полицейский участок располагал 40 — 50 полицейскими, во главе которых стоял лейтенант, капитан или старший офицер (в зависимости от важности того или иного населенного пункта).
Что касается схемы построения судебных органов, то она представляется таким образом: в подчинении министерства юстиции находится главный суд; следующее судебное звено — это областной суд, действующий в пределах области.
Далее следует окружной суд, обслуживающий несколько административных районов. В Берлине и его зоне было, таким образом, несколько окружных судов.
Изучив этот вопрос и побеседовав с целым рядом руководящих работников армий, я пришел к выводу, что наиболее стройная была бы следующая структура.
Во главе Берлина должен стоять военный комендант города. По его усмотрению должен быть назначен президент Берлина. В 20 районах города должны быть назначены военные коменданты.
Президент Берлина, по согласованию с комендантом Берлина и в соответствии с кандидатурами, представляемыми районными комендантами, назначает районных бургомистров по количеству районов; районные военные коменданты назначают бургомистров населенных пунктов.
Точно так, как бургомистр Берлина подчинен военному коменданту Берлина, так и районные бургомистры и бургомистры населенных пунктов должны быть подчинены районным военным комендантам.
В каждом населенном пункте должна быть организована гражданская милиция примерно по 10 — 20 человек (в зависимости от величины населенного пункта). Эта милиция должна быть подчинена бургомистру и военному коменданту.
Для связи с населением в каждом квартале должен быть назначен из населения квартальный уполномоченный и в каждом доме ответственное лицо за выполнение всех требований, предъявляемых к жильцам дома.
Таковы соображения, относящиеся к организации власти в Берлине и его зоне.
Военные прокуроры армий и соединений, в соответствии с указаниями военной прокуратуры фронта, продолжают работу по проверке выполнения директив Ставки Верховного Главнокомандования от 20 апреля и Военного совета фронта от 22 апреля с. г. об изменении отношения к немецкому населению. [249]
5 мая я представляю Военному совету фронта очередную докладную записку по этому поводу, в которой дам подробный анализ всех фактов неправильного отношения к немецкому населению, которые будут зафиксированы за период с начала издания этих документов.
Военный прокурор 1-го Белорусского фронта генерал-майор юстиции Л. Яченин РФ. Ф. 233. Оп. 2380. Д. 40. Л. 1—7. Подлинник.
(конец ч.2)