Безвременность (Кладовка (проза, не вошедшая в рубрики))

Подобием детского лепета вымощен путь в акварельные дни, забытые дамой в альпийском снеге. Взгляд её устремлён в эпицентр огня, виртуальный Эдем разорён, в стакане шипит аспирин. В неё иммигрируют чьи-то вздохи... Незримым узором на крыльях бабочки взлетают шепоты Хлои.
Километры её весны рассортированы в голубиные яйца, но птенцов высиживать некогда. Пальцы теряют доверие, лица сольются в графин с вином, перебродившим вечностью по счастливой случайности...
Вечность - не бесконечность времени, это отсутствие времени. Бесконечность неизмерима грубыми шестью лопатами мира. В её сфере ребяческий смех катится по губам каплями влаги, впитавших аром незабудок. Поцелуи влюблённых в толпе, окрылённые ведьмы и маги, жаждущие наготы, разоряющие невинность бумаги, бросающиеся мамашей-волчицей на стаю сторожевых собак, а после -  зализывающих раны горьким Алое. Молоко любви запивают кровью, задыхаясь гарью, застревают в подземных трубах, в дворцах мировых канализаций... Каждой миленькой девочке начинает казаться, что она, как и Хлоя, рождена от безветрия для хрустальных клеток. Птицеловы похожи на тех широкоплечих ребят с лопатами, которые ни сном, ни духом о вечности.
Толкаясь в очереди за билетами в Диснейлэнд, дамы в свадебных платьях ещё не знают, что сапёры собьют траекторию их поездов и сапфирных снов.
Болезненный признак Хлои - раздавать поцелуи, как просроченный йогурт, а потом любоваться своими бёдрами, находя в этом слишком много эстетики, не задумываясь над тем, что эликсир её красоты застёгнут прочно под зипером и, мутирует из апельсиновых соков в дикого зверя. Дикие звери слушают транс, любят арт-порно, видео-треки, клоунов и поп-корн, запасаясь лопатами самых прочных шести измерений. Воротнички накрахмалены, улыбочки - под копирку с афиш голливудского цирка. Ускорение под трапецией юбочек: слишком быстро сменяются кадры, не успевают застрять, хотя бы слегка зацепиться краешком, впитавшись в недра.
Хлоя, собравшая чемоданы, возвращается в тур, где небо сжимается до секунд: чем просчитаней день, тем Уже становится жизнь, тем меньше в   ноздри её попадает свежего воздуха.
...Огорчает пропорция фабричных тортов, безупречных своей идентичностью. Каждый хотел купить, не у всех хватило монет. Тех, у кого карманы полны - тошнит от тортов, но ничего другого на их серебро не купишь...
Хлоя всегда ненавидела эту фабричную сладкость и страстно худела, когда из альпийского снега робким лазурным цветком пробивалась вечность. Вкус её спелых дынь не перепутать ни с чем. Ни один заменитель глюкозы не сравнится с соками серии "fresh", которые растекаются живым фейерверком вкуса по языку...
Выжимала фрукты ловко и до последней капли, поглощала залпом. Безвременность терзала платье, срывала планы, сжигала пробки от бутылок хмельной шампани с узким горлом. Дыра седьмого измерения позорным знаменем окутывала взгляд. Терять сознание, и тут же, уходить в себя, в него, в запой, во что угодно, лишь бы не утратить дар горения, не соскочить с высокой колеи.
О, змеи, вьющие клубки из хрупких нервов! Оставьте Хлою, пусть в её зрачках последней запятой дрожит бесстрашие; пусть её мыльные шары, не достигая сферы, рассыпят радугу вдоль тающего круга...