Хриплая старуха,
души в слякоть извела.
Прицепилась краем уха,
мыслям в гланды
проросла.
Дублин.
Пыл Георгианства.
Растревожен контур влагой.
Дворик наш – престол мещанства
сплошь заплеванный -
бумагой.
Ireland.
На одном дыхании
поглощая переливы
цепко-утренних лобзаний,
чайкой всхлипнула
ревниво.
Солнце.
Плещется гармонном
островного голоданья.
Ускользнешь по склону вольно,
как пустое
обещанье.
Вместе –
странное безумье.
Верность ветреных столетий.
Духом плачущей колдуньи
кротко тлеют
амулеты…
