По дороге в Екатеринбург.
Ночью я проснулась от грохота по крыше вагона: дождь. Да такой, что колёса перестучал. «Что за дрянь, - думаю, - вот как встречает нас Урал... Все добрые люди едут домой, им море по колено. А у нас единственное убежище на две предстоящих недели – палатки. Паршиво…Но доживём до утра» - решила я и принудила себя забыться сном для ускорения времени. Когда утро постучало в окна вагона, я поняла, что стучит оно всё той же холодной рукой дождя, туды её в качель. Но отступать уже некуда: поход начался.
Нацепив на детей плащи, мы вышли из вагона в промозглую пасмурность Урала. Однако компания наша была показушно-бодра: во-первых, рядом дети - а при них нельзя раскисать, во-вторых, что ещё может поддержать незадачливых походников, если не собственный оптимизм?
Пока ехали на электричке до таежной реки Чусовой, я дремала, живописно скрючившись на жестком сиденье. Мои ноги в резиновых сапогах постоянно выпячивались в проход, и я их вжимала в себя, как краб. Вдруг, как немец из тумана, вышло солнце. Наверно, никогда в жизни мы ему так не радовались: сейчас от его наличия зависел успех всего похода.
Приехали. Слава богу, от станции до реки недалеко, а то бы наши рюкзаки расплющили нас об землю. Дошли до места старта: чудный вид – река, скалы… Мне уже всё нравится.
Распаковали рюкзаки и на ближайшем гектаре разложили пакеты, кульки, мешки. Впечатляющая картина, особенно если подумать, что всё это (не считая шести человек), должны вместить в себя две скромные надувнушки.
Пока я металась между пакетами, систематизируя их содержимое, пока снимала на камеру сюжет о нашем прибытии, небо снова принесло черноту. Мы забегали, как растревоженные муравьи, и недаром: опять разверзлись хляби небесные, и на нас ливануло от души! Хорошо, что вещи уже были разложены по лодкам, и мы успели их накрыть целлофаном. Промочить сменную одежду и спальные мешки было бы смерти подобно, тем более в такую ветреную холодрыгу. Детей мы со Светой затолкнули под это же укрытие, даже сами примостились сбоку. А вот мужчины основательно промокли…
Когда дождь угомонился, мы начали жить дальше. Предстояло плыть против злого ветра, и я боялась за детей, которые будут сидеть без движения (гребут – то взрослые), а также за промокших наших мужчин: они смогли переодеться лишь частично. Поэтому мы решили для начала проплыть километров пять, и встать на первой подходящей стоянке.
Только поплыли, только вкусили необычных зыбких ощущений, только обменялись восторгами по поводу здешней красоты, как снова обрушился дождь. Теперь пришлось накрыться пленкой прямо на воде и смотреть сквозь неё на истерику природы. Мы были как в коконе: вода снизу и сверху. Плёнка запотевала изнутри: не видно, куда нас тащит река… А течение сильное, из воды торчат зубастые камни, которые только и мечтают изувечить лодку. Чтобы видеть, как их обходить, нужно раскутаться и… промочить вещи, детей и - самое страшное – аппаратуру. Причалить и отстояться тоже никак нельзя: берег неприступный, и течение на этом участке слишком быстрое – не сладишь… Опасный был момент, что и говорить. Но повезло - проскочили. И дождь отстал от нас уже надолго.
Вскоре мы увидели первый камень. Камнями на Урале называют громадные скалы по берегам рек. Исключительно живописная картина. Разноцветные, поросшие соснами и зеленью, причудливых форм – они радовали и удивляли нас всю дорогу. Ветер гонит встречную волну, брызгает в лицо. Лодки крутит, разворачивает, временами даже относит назад – парусность большая. Грести надо не шутя. Ох, и накачается у меня за эти недели бицепс правой руки!
Я, конечно, понимаю, что всё внимание «капитанов» должно быть сосредоточено на управлении лодкой, но иногда бросаю своё весло и хватаюсь за фотоаппарат и камеру: многие виды кроме как с воды не снимешь. Олег вопит, что снимаю не вовремя, что лодку сносит на камни и т.д. А когда же снимать, если вся река такая? Ничего, потом сами мне спасибо скажут. Воспоминания со временем сотрутся, а запись похода, причём, не постановочная, а подлинная, всю жизнь будет радовать. Так что я даю врагам отпор. Вот так.
Как и запланировали, встали на ближайшей стоянке, напротив красивейших Георгиевских камней. Это отвесные двадцатиметровые скалы причудливой формы. Я буквально прыгаю от восторга, а наши «бывалые» Света и Олег (они уже здесь плавали) говорят мне, что это только скромное начало ожидающих впереди красот.
Мимо нас проплывают байдарочники, группы на катамаранах, реже – как мы – на «резинках». Все здесь приветливые, машут друг другу, спрашивают, кто откуда приехал и далеко ли намерен плыть. Туристы видят друг в друге собратьев по духу, а в дожди – собратьев по несчастью. (Забегая вперед, замечу, что о нас, туристах из Казани, плывущих на «надувнушках» аж от Коуровки до Кына - а это 220км. - прокатилась слава по всей реке. И во время нашего движения нам часто кричали с берега или с воды: «А не вы ли те самые казанцы, которые…» И, с достоинством вскинув головы, наша группа отвечала: «Да-а, это Мы-ы.» - в этот момент, конечно, страшно гордясь собой.)
Вечером, наевшись походной баланды, мы сидели возле костра. Света читала свой дневник с её чусовского сплава пятилетней давности. Интересны её первые впечатления. По Светиному примеру и я решила описать пару дней нашего похода. Вот, пишу. Остальное будет в видеозаписи.
Ночка выдалась – не дай Боже: холоднющая, сырая. Палатка наша, как оказалось, стояла не совсем на ровном месте, и я всю ночь куда–то катилась. От жесткого пола на бедре возник синяк. Посреди ночи сын Алёша вскочил, как лунатик, сорвал с себя шапку, надетую для тепла и мягкости, что-то неразборчиво выкрикивал спросонья. В соседней палатке что–то вопил Светин Данил. В их возрасте от переизбытка дневных впечатлений бывают по ночам такие выходки. А утром они ничего не помнят.
Алёша кашлял: он заболел накануне отъезда, когда билеты уже были куплены... Конечно, можно было бы его оставить дома, но мы понимали, что, возможно, это наш единственный сплав за всю жизнь - и дубля не будет. А значит, мы лишим ребенка ярких впечатлений, которые не забываются... Вобщем, решили рискнуть, набрав лекарств на все случаи жизни. (Алёша действительно в пути выздоровел.)
А пока… разбуженная Алёшиным кашлем, я думала, не уехать ли с ним утром обратно, пока от железнодорожной ветки не так далеко. Вдруг мои мысли разогнало отчетливое хрюканье. Я сказала проснувшемуся Диме, чтоб он хватал топор и пистолет, что кабан – страшное животное – ногу перекусывает на раз. Дима всё схватил, и мы долго и напряженно слушали тишину. Потом хрюканье повторилось из… соседней палатки. Это наш Олег во сне выделывал глоткой свиноподобные рулады!
А потом орала совсем по-человечески какая–то таежная птица. Было чувство, что пьяная баба летает в небесах.
Утро снова не порадовало: та же хмарь, серость и сырость. Всё неопределённо: и состояние Алёши, и погодные перспективы. Мы остались на днёвку в том же лагере: авось, завтра будет яснее. А пока мы с Олегом отправились обследовать окрестности. Километрах в трёх от нашей стоянки мы наткнулись на базу отдыха. Я бросилась в их столовую и купила порцию супа и две порции плова. Мне разложили их в банки на вынос, и я потащила всё это в наш лагерь: мне хотелось покормить детей цивилизованной пищей хотя бы напоследок. (Каши с консервами за один день уже успели надоесть).
Я чувствовала себя охотником, возвращающимся домой с добычей, и предвкушала радостные возгласы и похвалы. Но не тут-то было! Никто не восхитился моей доблестью. Из общего гула голосов, к которому присоединился и предатель-Олег, я поняла, что сделала что–то ужасное, что таких как я вообще за ноги вешать надо. Света вовсе обиделась: «Я тут стараюсь, варю кашу для всех, а ты покупаешь дорогую еду, которой всё равно на всю команду не хватит!» Хорошо, что моими союзниками были дети; они изъявили громадное желание опустошить мои банки. Суп мы им сразу скормили, а плов оставили на утро - на случай, если дождь не перестанет и готовить будет невозможно. Мой по-собачьи побитый вид и заверенья, что я хотела как лучше, задобрили моих яростных друзей, но их волнение стихало медленно: время от времени кто-нибудь бурчал себе под нос что–то возмущенное в мой адрес. Дети тем временем рыли какие–то необъятные ямы, затачивали громадные колья. Оказалось, они мастерили ловушку для мышки...
К вечеру Олег закричал, тыкая перстом вверх: «Чёрт меня подери, если это не голубое небо!!! Черт меня подери, если это не Солнце!» Все задрали головы и отозвались: «Чёрт подери Олега, это действительно Солнце!» Настроение и надежды нашей группы мгновенно воспарили ввысь. Вот теперь поход начинается в полную силу!
Алёшино здоровье поправлялось. Настроение было замечательное. Друзья были рядом самые-самые лучшие… Жизнь шла по восходящей…
2006г.
КОНЕЦ
