Оскар Фогт
Во всех этих, похоронных хлопотах, прошел год и уже в 1925 году, в Москве была создана «Специальная лаборатория по изучению мозга В. Ленина».
Ее возглавил иностранный специалист, ученный с мировым именем Оскар Фогт (1870 - 1959), (невропатолог и мозговик).
Своих специалистов в у большевиков не нашлось - пришлось обратиться за помощью к зарубежным.
Оскар Фогт, который к этому времени возглавлял «Нейробиологический институт» в Берлине.
Но, в этой истории есть и свое мистическое начало! Внимательно посмотрим вот на эти фото –В.Ленина и О. Фогта. Как видим они практически «двойники»! Я бы сказал больше- они те самые « биогенные двойники».
О «биогенных двойниках хорошо рассказано в статье «У каждого человека на Земле есть двойник» (http://kp.ru/daily/23645.5/49054/) и я только приведу из нее отдельные цитаты.
«- На вопрос: «Что природу заставляет создавать копии?» - у академической науки нет точного ответа, - объясняет Николай Денисович. - Наиболее распространенная версия: двойники - это люди с идентичным генетическим устройством.
Природа по непонятной пока причине «выбрасывает» несколько одинаковых «версий» одного человека, у которых ДНК совпадает до мелочей. Такие двойники называются биогенными, то есть ДНК у них одинаковая, а биологические родители разные.
Но зачем природе повторяться?
- Мы привыкли считать, что развитие жизни на планете идет как неуправляемый процесс, - рассуждает Дегтярев. - И считаем, что зарождение новой жизни - результат случайного соединения какой-то яйцеклетки и какого-то сперматозоида. Но если все так случайно, то почему происходит генетический отбор?
Почему, например, у больных людей могут рождаться здоровые дети? Очевидно, что и появление идентичных детей тоже запрограммировано природой для ее особых целей. А специальные задачи у нее очень простые: стабильность и выживание.
Значит, появление двойника каким-то образом гарантирует возможность выживания хоть одной необходимой копии какого-то гена! Именно этот, упрятанный среди прочих ген и требует тиражирования. Но он «хочет» тиражироваться не среди прочих, которые могут его подавить, а в специальной «просчитанной» модели.
И природа «лепит» несколько одинаковых детей. Один может расти в Америке, другой в Австралии, третий в Турции, не зная, друг о друге. Кто-то из них может умереть во младенчестве, а кто-то оказаться бесплодным. Но хоть один из двойников достигнет половой зрелости и даст потомство. Для желающего выжить гена нет ничего важнее этого потомства и передачи себя через поколения».
…………
«- Я уверен, что двойники появляются не просто так, - подытоживает Дегтярев. - Они выполняют в мире свое назначение. Только мы толком не знаем, какое задание заложено в нас нашей ДНК. Если ориентироваться на учения мистиков, то, по их мнению, выходит, что человек появляется в мире не в одном экземпляре, а серией.
Иногда это два человека, а иногда и двадцать. И каждой «копии» дается одно и то же задание. Но все двойники проходят этапы «отбраковки».
На первом этапе изымаются копии с грубыми нарушениями: либо с наследственными заболеваниями, либо с чертами характера, не позволяющими правильно развиваться. Считают, что такие копии не оправдали доверия, и их «убирают». Остальные растут, взрослеют, набираются опыта, готовятся к своей миссии.
Но если на этом этапе совершенствования две копии встречают друг друга, то может произойти что-то вроде аннигиляции - копии распадаются. Встретил человек своего двойника, ощутил страх, и одна из копий должна уйти. Обычно либо в результате несчастного случая, либо в результате убийства. (Вот, оказывается, почему я побоялась подойти к Свете Кузиной из «АиФ». - С. К.) Очень странные эти «уходы». При нормальном течении вещей они не должны были произойти.
Люди, избежавшие «плановых смертей», потом рассказывают, что ощущали сильное желание войти в какой-то дом или сесть на какой-то поезд, или просто перейти улицу в неположенном месте.
Но они смогли такое стремление перебороть. А потом оказывалось, что в подъезде ждал маньяк, поезд шел под откос, на дорогу выезжал пьяный водитель.
Если же двойники не встретились, то оба одно время идут к своей цели. Но со временем одного могут отвлечь сиюминутные проблемы, что-то в его судьбе пойдет неправильно. И он сойдет с лидерской дорожки.
Мистики называют эти случайности судьбой. В чем-то они правы. Если двойники выполняют свою линию развития, если они должны до чего-то дорасти, кем-то стать, то не все могут прийти к финишу. Не может быть двух Пушкиных или Пугачевых».
А мне остается добавить, что и двух Лениных тоже!
Теперь давайте рассмотрим биографию О.Фогта, но под специфическим углом.
Будем сравнивать ее с биографией В.И.Ленина. Чтобы поискать как бы подтверждения теории « биогенных двойников».
Начнем с О. Фогта
Фохт (Vogt) Оскар (6.4.1870, Хузум, Шлезвиг-Гольштейн, – 31.7.1959, Фрейбург-им-Брейсгау, Баден-Вюртемберг),
Владимир Ильич Ленин (настоящая фамилия Ульянов; 10 (22) апреля 1870, Симбирск
Оскар Фогт родился в земле Шлезвиг-Гольштейн, и был наполовину датчанином, наполовину немцем.
Он вышел из линии, которая включала в себя либеральных немецких министров лютеран, капитанов дальнего плавания и пиратов!
Уже гимназии Фогт занимался вопросами о вариациях животных в их среде, а также с процессом наследования.
Фогт изучал медицину в Киле и Йена, получив докторскую степень в Йене в 1894 году.
В Йене, Фогт встретился с известным зоологом и философ Эрнст Геккель, который призвал провести Фогт филогенетического (племенных исторических) исследований.
Он проводил стажировки и ассистентом в Йене, с швейцарской невролог, Огюст Форель (1848-1931), в Цюрихе, а в Лейпциге с неврологом Павелом Флексигом (1847-1929).
Затем он переехал в Сальпетриер в Париже, чтобы изучить клинической неврологии с Иосифом Дежерин Жюль (1849-1917) в 1898 году.
Именно здесь он встретил свою будущую жену, мадемуазель Mugnier, который на данном этапе работает с Пьером Мари (1853-1940) .
Они поженились в Берлине в 1899 году и начали работать вместе в неврологической лаборатории, которая была создана на Оскар в прошлом году, и которые они поддерживают, занимающихся частной практикой.
В 1898 организовал в Берлине Невробиологический институт.
В. Ульянов.
В декабре 1895 года, как и многие другие члены «Союза», Ульянов был арестован и после длительного содержания в тюрьме в 1897 году выслан на 3 года в селоШушенское Енисейской губернии, где в июле 1898 года женился на Н. К. Крупской.
В ссылке он написал по собранному материалу книгу «Развитие капитализма в России», направленную против «легального марксизма» и народнических теорий. Во время ссылки было написано свыше 30 работ , налажена связь с социал-демократами Петербурга, Москвы, Нижнего Новгорода,Воронежа и других городов.
К концу 90-х годов под псевдонимом «К. Тулин» В. И. Ульянов приобретает известность в марксистских кругах.
После этого пути «двойников» разошлись и они встретились только в 1925 году, когда предложению правительства СССР в 1925 принял участие в организации института мозга в Москве.
Схожесть О. Фогт похожего на В.И.Ленина как на брата-близнец, так что фотографии Фогта с препаратами, часто печатавшиеся на обложках журналов во второй половине 1920-х гг., производили жутковатое впечатление изображений Ленина, смотрящего на срезы собственного мозга.
С 1937 директор основанного им института мозга и общей биологии в Нёйштадте.
Но вот что любопытно! Деньги для открытия института дали два тогдашних олигархи. Это 1 млн. долларов – от семьи "Круппа" и Фонд Рокфеллера» позже пожертвовал еще один миллион долларов! По тем временам просто умопомрачительные суммы на частную казалось бы науку!
Основные труды О. Фогта по морфологии центральной нервной системы (архитектоника коры головного мозга, строение стриопаллидарной системы, зрительного бугра).
Разработал он (совместно с женой С. Фогт) учение о миело- и патоархитектонике мозга и одним из первых – учение о локализации функций на основе данных архитектонического метода.
Предложил классификацию заболеваний стриопаллидарной системы. Национальная премия ГДР (совместно с С. Фогт, 1950).
О. Фогт член Герм. АН в Берлине, Германской академии естествоиспытателей "Леопольдина", АН Италии; иностранный член-корреспондент АН СССР (1924).
Фогтс было две дочери, обе проделанную учеными в своих собственных прав. Марта Фогт (1903-2003) был нейрофармаколог который стал членом Королевского общества и профессор в Кембридже. Маргерит Фогт (1913-2007) начинал как генетик развития, работающих в дрозофилы , а затем переехал в США в 1950 году.»
Тут уместно задать риторический вопрос:
«А помнят ли читатели, чем занимались советские космонавты в Космосе?
А все тем же ! Разводили и исследовали все тех же дрозофил? Стало быть, развивали генетические идеи О. Фогта.
Так же автор, изучая иностранные источники биографии О. Фогта, нашел свидетельства двух бельгийцев Л. Ван Богарт, А. Dewulf о том мозг Ленина 1945 еще в институте в Берлине.
Якобы он были захвачен немцами в 1941 году под Москвой?
Эти два ученных свидетельствуют о том, что одной из причин штурма Зееловских высот под Берлином, когда напрасно были убиты десятки тысяч советских солдат были обусловлены стремлением И. Сталина получения мозг В.Ленина до прихода в Берлин западных союзников!
Косвенно эта версия находит свое подтверждение и из другого источника, но о нем будет рассказано далее.
А в заключение темы о «двойниках» , снова несколько любопытных фактов о В. Ленине и его родословной.
Если проследить немецкие и шведские корни Ленина по материнской линии, что было сделано в работе А. Брауэра, опубликованной в «Генеалогическом ежегоднике» за 1972 год то оказывается!
Родители Марии Александровны Ульяновой (Бланк) были немцами.
Заметьте, не евреями, о чем сегодня благодаря якобы имевшим место «засекреченным» исследованиям Мариэтты Шагинян трубят все бульварные издания, а именно немцами.
Ее отец, действительный статский советник (по военной табели о рангах — генерал-майор, звание, о котором в царской России даже выкрещенные евреи не могли и мечтать. — Ред.) Александр Дмитриевич Бланк, происходил из семьи волынских немцев, а мать — Анна Гросшопф — была дочерью петербургского купца Иоганна Готлиба Гросшопфа и матери-шведки.
В ХVIII веке предки Гросшопфа были видными любекскими купцами, и, как показало исследование, проведенное одним из швейцарских историков, от этой же купеческой семьи из Любека ведет свое происхождение и семья недавнего президента Германии Рихарда фон Вайцзеккера.
Фигура О. Фогта и история его миссии в СССР по исследованию мозга В.Ленина и создании в последующем «Института мозга», уже давно привлекает ученных и исследователей. На эту тему написано много разных работ.
Но, по мнению автора, лучше всего эту тему в популярной форме изложил А. Грудингкин в своей работе «В поисках тайны Ленина»
http://www.gazeta-nd.com.ua/rubrics/dela_davno_minuvshih_dney/180.php
Поэтому автор здесь приводит два больших отрывка с этой работы. Это позволит читателю в целостности воспринять в простой и доходчивой форме всю историческую обстановку, что была связана с изучаемыми в этой работе вопросами.
«Ожидание на Якиманке»
«В один из первых январских дней 1925 года Оскар Фогт, находившийся тогда в Берлине, получил письмо из Москвы от старейшего русского невролога Лазаря Минора. Тот сообщал, что специальная комиссия обсудила план исследований мозга В. И. Ленина в соответствии с последними достижениями современной науки.
Предстояло материально обосновать гениальность Ленина. Все члены комиссии «склонны пригласить Вас, г-н профессор, для консультации по этому вопросу и, возможно, для личного участия в исследованиях», которые будут проводиться в Москве.
.. .Исследования мозга выдающихся людей начались задолго до Октябрьской революции. Еще в 1798 году австрийский врач Франц Йозеф Галль, основатель особой науки — френологии, заявил, что было бы крайне поучительно исследовать мозг гениального человека. По его мнению, умственные способности человека напрямую связаны с размерами его мозга и даже со строением его черепа. Как считал Галль, когнитивные (познавательные),способности сосредоточены в передней части мозга, а инстинкты гнездятся в задней его части.
К середине ХIХ века френология стала во Франции и Германии орудием антиклерикальной и демократической оппозиции. Ее сторонники, материалисты, считали мозг органом тела; ее противники — органом души. Те и другие, правда, сходились в одном: «Женщины менее умны, чем мужчины, а чернокожие африканцы не способны к культурному развитию».
Во второй половине ХIХ века и в начале ХХ века проводится ряд исследований элитных образцов головного мозга, в частности, исследуется мозг математиков Гаусса и Ковалевской, химика Менделеева, биолога Геккеля.
Одним из таких исследователей был Оскар Фогт (1870 — 1959). Еще в 1898 году этот молодой и уже популярный врач, которому покровительствовал один из его пациентов, стальной магнат Фридрих Альфред Крупп, основал в Берлине Неврологическую центральную станцию, где занимались изучением мозга (позднее она была преобразована в Невробиологический институт).
К 1925 году Фогт блестяще владел методом цитоархитектонического исследования мозга. Суть его в следующем. Делаются тончайшие срезы коры головного мозга, и под микроскопом изучается ее «архитектоника» — ее вертикальные или горизонтальные изменения: там иным стал размер клеток мозга, там изменилось их число или плотность их связей с другими нейронами. От всего этого могут зависеть интеллектуальные способности человека и его душевные качества.
Если прежде психология была основана лишь на субъективных оценках: «умный» — «глупый», «талантливый» — «бездарный», «нравственный» — «преступный», то теперь архитектоника мозга вроде бы давала критерий, позволявший судить, каким доподлинно был этот человек, сколько в нем было ума, доброты, таланта по сравнению с эталоном.
В берлинском институте Фогта давно пытались искать «эталоны», исследуя образцы мозга «исключительных личностей»: с одной стороны, представителей элиты, а с другой стороны, маргиналов и убийц. Работы велись в сотрудничестве с генетиками. «Разумеется, мы стоим только у истоков науки», — не уставал повторять Фогт.
В Москве перед ним стояла двойственная задача.
Во-первых, требовалось доказать, что Ленин — что бы там ни клеветали враги! — до самой смерти сохранял «нормальный» рассудок, а во-вторых, что Ленин отличался от всех нормальных людей — он был гениален.
Фогт сомневался. Переезд в Москву вовсе не вдохновлял его. «Если Вам нужна моя помощь, то Вы, разумеется, можете рассчитывать на поддержку. Я мог бы ходатайствовать перед Семашко, комиссаром здравоохранения, и сестрой Ленина, чтобы мозг был переслан Вам в Берлин», — успокаивал его Отфрид Фёрстер, также приславший ему письмо.
Успокаивал — и Фогт постепенно увлекался идеей предстоявшего опыта. Он пишет Фёрстеру: «Самый интересный вопрос, несомненно, таков: в чем заключается особенность ленинского мозга? Быть может, цитоархитектоника даст на это некий ответ».
Конечно, кандидатура Фогта была не единственной. Назывались и другие имена — русские и иностранные. И все-таки выбор был сделан в пользу Фогта. Немало способствовали тому сложившиеся у него доверительные отношения как с советскими (Семашко, Литвинов, Горбунов), так и с немецкими политиками.
В феврале 1925 года Фогт приехал в Москву. На первом же заседании комиссии — в нее входили московские невропатологи Л. Минор и В. Крамер, антрополог В. Бунак, патолог А. Абрикосов и другие — Фогт и все присутствовавшие подтвердили, что можно «материально обосновать гениальность Ленина». Этого как раз и хотела сталинская фракция в Политбюро.
Фогт схематично обрисовал свои планы. Уже на первых стадиях исследования можно оценить особенности строения мозга Ленина.
Многочисленные срезы его мозга будут сравнивать со срезами мозга других людей, а полученные данные — соотносить с его психологическим портретом.
Конечно, в Москве нет ни опытных препараторов, способных выполнить эту работу, ни подходящего оборудования, продолжал Фогт. Поэтому мозг Ленина надо отправить за границу. Однако последнее слово осталось за Политбюро.
В Москву были вызваны из Берлина Сесиль Фогт и главный препаратор института Маргарет Вёльке. Они привезли сто килограммов аппаратуры.
В ближайшие два года предстояло разделить мозг на десятки тысяч срезов толщиной около пяти микронов каждый и исследовать их под микроскопом.
Общее руководство было поручено Фогту. «Профессор Фогт, — значилось в контракте, — оставаясь в Берлине, оповещается о ходе работ, а также докладывает московской комиссии, когда необходимо его личное присутствие в Москве». Срок работ не был обозначен. Было ясно, что предстоят многолетние исследования.
Начать их Фогт предложил с правого полушария мозга, поскольку оно менее разрушено недугом.
Он запросил историю болезни Ленина и его биографию «для полноценного исследования его личности».
В протоколе сказано, что «комиссия решила передать профессору О. Фогту краткую выписку из истории болезни В. И. Ленина и оказать ему содействие в сборе фактов биографии В. И. Ленина».
Для Советского Союза контракт с Фогтом означал выход на самый передовой уровень исследований головного мозга.
Двенадцатого ноября 1927 года в Замоскворечье, на Большой Якиманке, открылся Институт мозга — одно из ведущих научных учреждений СССР. Его директором стал Фогт.
Институт мозга был устроен по образцу берлинского института Фогта.
Решено было исследовать образцы мозга выдающихся людей, а также сравнивать строение мозга людей разных рас. Только так, считал Фогт, можно объяснить, вызвана ли «культурная отсталость некоторых рас» общественными условиями, в которых они живут, или же их анатомией.
По желанию Фогта, оба института должны были составлять «единый коллектив,.. занимаясь решением тех же самых проблем, но распределяя свою работу так, чтобы не повторять ее, а оказывать друг другу взаимную помощь». Московский Институт мозга существует и поныне, а вот берлинский не пережил войну.
Там же, на открытии института, Фогт доложил первые результаты работы. За два с половиной года было сделано свыше 30 тысяч срезов мозга. «Ясно вырисовалось резкое отличие структуры мозга Ленина от мозга обычных людей.
У Ленина пирамидальные клетки были развиты значительно сильнее; соединявшие их ассоциативные волокна были гораздо многочисленнее». Как делал вывод Фогт, «материальная база» мозга Ленина оказалась «значительно богаче»; его ассоциативная способность развита очень высоко.
Профессор Фогт, торжествовала газета «Правда», объяснил загадку психики Ленина, его гениальность, его способность ориентироваться в сложных ситуациях и стремительно действовать.
Конечно, выводы были весьма поспешными, ведь большая часть образцов ткани мозга Ленина еще не была исследована под микроскопом. Фогт вынужден был выдавать желаемое за действительное, поскольку все ожидали от него подобного заявления.
Уже второй год ему сообщали, что Сталин и другие вожди ждут от него первых результатов.
Их он и обнародовал, добавив, что предстоит углубленный анализ мозга Ленина, но эту оговорку мало кто расслышал. Советские и немецкие газеты с восторгом сообщали о пирамидальных клетках.
«Это выражение — «пирамидальные клетки» — производит на меня глубочайшее впечатление. Оно роднит эстетику нашей современности, строгие треугольники, прочие геометрические фигуры с мудростью Древнего Египта», — говорит в эйфории персонаж романа «Мозг Ленина», принадлежащего перу немецкого писателя Тильмана Шпенглера.
Фогт различал в коре головного мозга несколько слоев клеток. Один из них содержал особенно крупные клетки, чьи отростки образовывали плотную сеть. Эти клетки и получили название «пирамидальных». Считалось, что они составляют основу высшей нервной деятельности. Длина их отростков порой достигала десяти сантиметров, поэтому они могли контактировать с далеко отстоящими клетками.
Два года спустя, 10 ноября 1929 года, Фогт выступил с первым официальным докладом.
К этому времени коллекция института содержала, помимо мозга Ленина, еще тринадцать элитных экземпляров мозга, в том числе мозг наркома А. Д. Цюрупы, члена ЦК РКП(б) Скворцова-Степанова, а также 39 образцов мозга людей разных национальностей. Их исследование должно было ответить на вопрос, влияет ли раса человека на архитектонику его мозга. Ответ оказался отрицательным.
«Между лицами разных национальностей не имелось никаких различий в строении коры головного мозга» — писал позднее Семен Саркисов, заместитель директора Института мозга.
Однако в той части, что касалась исследования мозга Ленина, отчет содержал мало нового.
«В третьем слое коры... я обнаружил пирамидальные клетки еще не виданного мной размера, — сообщил Фогт. — Мозг Ленина отличается наличием очень крупных и многочисленных пирамидальных клеток, подобно тому, как организм атлета отличается очень сильно развитой мускулатурой... Анатомия мозга Ленина такова, что его можно назвать «ассоциативным атлетом».
Итак, Фогт фактически повторил свои прежние выводы, но теперь голоса критиков звучали все громче.
Так, его немецкий коллега Вальтер Шпильмайер напомнил, что в головном мозге слабоумных людей также встречали пирамидальные клетки.
«Что же тогда означает отклонение от нормы, если оно в одном случае присутствует у гениально одаренного человека, а в другом случае — у умственно неполноценного человека?»
Достигнутые результаты не удовлетворяли и советских руководителей. К тому же политическая ситуация в СССР к 1930 году заметно изменилась. На страну опускался «железный занавес». Своих постов лишились сторонники контактов с Западом — Семашко, Горбунов, Луначарский, Ольденбург.
Институт мозга в 1930 году был передан в ведение Коммунистической академии — кузницы «красных профессоров». Мнением Фогта об этих реформах уже не интересовались. Наоборот, его подвергали нещадной критике.
Так, в январе 1932 года член ЦК ВКП (б) А. Стецкий пишет письмо-донос Сталину, сообщая, что профессор Фогт, несмотря на заключенный с ним контракт, не бывает в Москве и фактически не имеет никакого отношения к Институту мозга.
Зато в своих лекциях, читаемых на Западе, он позволяет себе недопустимое: демонстрирует диапозитивы фрагментов мозга Ленина и сравнивает их с образчиком мозга некой преступницы. В заключение Стецкий предлагал передать мозг Ленина на хранение в Мавзолей и прекратить любые сношения с «буржуазным профессором» Фогтом.
«Основанный мной московский Институт исследования мозга, — писал в апреле того же года Фогт, — все больше подпадает под коммунистическое влияние, хотя мне... обещали, что членство в коммунистической партии не будет иметь для моих сотрудников никакого значения. Однако за моей спиной Институт был поглощен Коммунистической академией... Теперь он занят главным образом антирелигиозной пропагандой».
И тут события приняли неожиданный поворот. Решением Политбюро от 13 апреля 1932 года Институт мозга был восстановлен, а должность его директора зарезервирована за Фогтом; его заместителем был назначен Саркисов.
Воссозданный Институт мозга заметно расширился. Если в 1929 году в нем работали шесть человек, то теперь — двадцать, в том числе 6 ученых, 7 лаборанток и препараторов, 2 фотографа.
Изменилось и еще кое-что.
Начиная с 1932 года, ни в одном из институтских тем планов не упоминается исследование мозга Ленина. Вопрос о его гениальности уже не мог обсуждаться публично.
Ленин на глазах превратился в культовую фигуру, «воплощенную гениальность». У него не осталось никаких качеств, кроме положительных. Как можно было точно атрибутировать структуры его мозга?
Основатель страны безбожников стал безлик, как Бог — как пролетарский Бог-Отец.
Простое географическое перемещение Фогта из Советского Союза в нацистскую Германию или западную буржуазную страну не могло помочь, ибо здесь Ленин рассматривался как «воплощение зла», а значит, тоже должен был обладать строго определенным набором качеств.
Между тем Ленин был противоречивейшей фигурой. Вот лишь несколько мнений о нем.
«Он совершал самые страшные злодеяния и допускал самые большие заблуждения, следуя самым благим иллюзиям» (А. Балабанова).
«Вождь большевиков был воплощением исторической безответственности» (Д. Волкогонов).
Он был «не только интеллигентным, скромным и не терпящим фальши, как уверяли авторы его приукрашенных биографий, но и вспыльчивым, нетерпимым, замкнутым, лишенным чувства юмора и типичным филистером в частной жизни» (Вольфганг Руге, ГДР/Германия).
В ожидании гения
Двадцать седьмого мая 1936 года глава Советского государства Михаил Калинин доложил на заседании Политбюро об итогах исследования мозга В. И. Ленина, длившегося почти двенадцать лет.
К докладу прилагался отчет, подготовленный советскими учениками Фогта и подписанный Саркисовым. Он был намного подробнее последнего отчета Фогта, хотя новых идей в нем почти не появилось.
Так, было отмечено, что в лобной доле мозга Ленина (ее развитие связано с волевыми задатками) имелось больше извилин, чем у Луначарского, Маяковского, И. Павлова или Цеткин. Его нижняя теменная и височные доли — они управляют речью — тоже изобиловали извилинами, чем заметно отличались от средних показателей.
Лобный участок занимал у Ленина 25,5 процентов всей поверхности мозга, в то время как у Маяковского — 23,5 процента. Собранные данные позволили составить архитектоническую карту мозга Ленина. Резюме было таким: мозг Ленина обладает особенно сложным рельефом и своеобразной конфигурацией борозд и извилин.
Однако исследователи избегали сравнивать мозг Ленина с образцами мозга «обычных» людей, а потому было непонятно, чем все-таки Ленин анатомически сложнее устроен, нежели те революционные солдаты и матросы, гудевшие на митингах. Быть может, эти числа и проценты, отличавшие «прозрачное чело» Ильича от «светлых голов» его нескольких соратников, совершенно типичны для масс обывателей? Подобный вопрос не могли не задать непредвзятые критики.
Наконец, сама работа ученых не отвечала принципам статистики. Они не подсчитывали степень разброса данных, стандартные отклонения и тому подобное, а лишь сравнивали мозг Ленина с теми образцами мозга, что уступали ему по каким-то параметрам. Не для науки они старались выбирать — не вымерять! — цифры, а для партийных чиновников, ждавших заведомо известный ответ.
Тем временем профессор Фогт из руководителя опыта превратился в безучастного попутчика.
С 1930 года он не был в СССР и абсолютно не занимался возложенной на него задачей, докладывал Сталину в июле 1935 года председатель ученого совета при ЦИК СССР Владимир Милютин.
После захвата власти Гитлером положение Фогта весьма осложнилось. Его квартиру обыскивали, подозревая его в связях с советскими коммунистами. Его телефонные разговоры прослушивали. Наконец, его сместили с поста директора берлинского института. Тем не менее, он оставался директором московского Института мозга, и его отсутствие мало сказывалось на работе учреждения. Лишь в 1937 году Фогта сменил на этом посту С.А. Саркисов и пробыл в должности директора до 1968 года.
В октябре 1941 года бывший студент МВТУ и рейхсминистр Альфред Розенберг получил переправленное к нему письмо невролога Алоиза Корнмюллера.
«В связи с тем, что взятие Москвы в настоящее время представляется делом решенным, беру на себя смелость напомнить следующее.
В московском Институте мозга находится полный комплект препаратов мозга Ленина.
Не считаете ли Вы... полезным распорядиться, чтобы в случае взятия Москвы этот материал был бы сразу же реквизирован?»
Впрочем, даже если бы вермахт и захватил советскую столицу, немцам не достался бы этот трофей: мозг Ленина был своевременно эвакуирован».
(Эвакуирован то он с Москвы может быть. А вот не попал ли он при этом к немцам?
Ведь, что тогда что же за «мозг» находился в Берлине в 1945 году, и о котором сообщали два бельгийских ученных? – автор)
«Уникальный научный объект остался в СССР, но результаты его исследования по-прежнему представляли «тайну за семью печатями». О них доложили руководителям партии, о них известили некоторых коллег, а в остальном результаты эксперимента — уникального по своей тщательности, обширности и продолжительности — остались засекреченными.
Еще в 1936 году Саркисов был готов приступить к публикации отчета, но партийное руководство запретило это делать. Руководители Института мозга продолжали получать отказ и в брежневские времена, например, в 1967 и 1969 годах в ответ на обращения в ЦК КПСС, в 1980 году в ответ на обращение в Президиум Академии медицинских наук.
Так, в 1967 году первое поколение сотрудников Института мозга — Саркисов, Филимонов, Попов и Чернышев — вместе с молодыми коллегами подготовили к изданию монографию «Мозг В.И. Ленина. Цитоархитектоническое исследование». Однако их работа не была опубликована даже в канун столетнего юбилея Ленина. Материалы монографии появились в виде двух статей лишь в 1993 году в сборнике «Успехи физиологических наук». Здесь впервые были обнародованы точные результаты работы Фогта, Саркисова и ряда других ученых.
Тем временем отношение к цитоархитектонике заметно изменилось. Сейчас уже ясно, что гениальность человека нельзя сводить лишь к особенностям клеточной структуры его мозга.
Нужно научиться различать морфологический и функциональный образы головного мозга. С помощью новейших технологий, прежде всего томографии, удается разглядеть, как распространяется раздражение внутри мозга, и наглядно показать, как развивается человеческая мысль.
Процесс мышления человека, его мысленная реакция на происходящие события становятся видны воочию. Подобные наблюдения дают совершенно другие результаты, нежели морфологический анализ. Анатомия головного мозга переосмысляется заново.
Тут оказалось, что в двадцатые годы в коре головного мозга насчитывали шесть основных слоев.
Первый, верхний слой был беден нервными клетками.
Второй содержал небольшие пирамидальные клетки.
Третий состоял исключительно из крупных пирамидальных клеток диаметром до 540 микронов.
Четвертый слой состоял из небольших клеток.
В пятом находились пирамидальные клетки, а в шестом — клетки разной формы, поэтому его назвали мультиформным слоем.
Для особо любопытных, которые все хотят увидеть лично, рекомендую скачать и посмотреть фильм - «Советские Франкенштейны»
http://www.tv-rip.ru/news/2008-09-14-1089
(конец ч. 3)
Все остальные уникальные фото находятся здесь http://h.ua/story/272569/#