1. Новый отзовизм и новое ликвидаторство
Недавно мной получено сообщение одного из членов ЛФМЗ. Он пишет, что есть, мол, такие «товарищи», которые умеют только в Интернете выступать, а на практике ни на что не способны. И приводит такой пример – организацию протеста против выселения из общаги. Мол, один «товарищ» - любитель поспорить в Интернете – на практике оказался ни на что не способен.
Такое вот сообщение, если вкратце.
Есть, конечно, разные «товарищи». Есть и такие, кто даже в дискуссиях, даже в теории (не говоря уже о практике) ни на что не способны.
Есть споры и споры. Одно дело – спорить по делу, другое дело – ругаться, сплетничать, по-мещански обсасывать текущие новости.
Вообще, чаще всего крики о том, что «надо быть практичными!» исходят от тех, кто на практике не силён. Такие «левые» фразы на деле означают «надо отказаться от теории», т.е. на деле такие фразы не ведут к повышению практичности.
Автор пишет: «в общаге живут пролетарии – то есть наши люди». Во 1-х, в общаге не одни пролетарии живут – отрицать расслоение внутри общаги нельзя, а во 2-х, и среди пролетариев немало людей с мещанскими предрассудками. Действительно, выступающий против выселения может выступать из чисто индивидуалистских побуждений, не помышляя об интересах класса, а помышляя о том, как бы подняться по социальной лестнице.
Энгельс в статье «О жилищном вопросе» писал, что мелкобуржуазные социалисты говорят лишь о таких вопросах, которые общие как для пролетариев, так и для мелкой буржуазии, а жилищный вопрос как раз таким и является.
Это не значит, что не надо поддерживать такие протесты. Не значит, что надо отказываться от экономической борьбы по-анархистски: мол, в результате такой борьбы одна часть рабочих обкрадывает других рабочих. Нет, такая борьба ведёт к понижению прибыли буржуев, а не понижению зарплат других рабочих. Но в результате такой борьбы отдельные секции рабочих (или отдельные люди) поднимаются до уровня рабочей аристократии, в то время как другие секции опускаются до уровня пролетариата. Это прогресс – но прогресс, сам по себе нисколько не выходящий за рамки капитализма.
Что отличает пролетарский протест от протеста рабочеаристократического – так это то, что классовый интерес стоит выше секторального, интерес всех угнетённых стоит выше интереса своей особой угнетённой группы.
Леваки из газеты «Москва – Садовое Кольцо», прославляющие героев-одиночек из рабочих, выступивших вооружённым путём против начальника из-за задержки зарплаты, видят в этом что-то ужасно революционное. Однако такой «революционер» действует за свой узкокорыстный интерес, не связанный с интересами класса. «Либералы с бомбой» - называл Ленин таких.
Капитализм угнетает пролетария в десятках областей. Это и жилищный вопрос, и национальное неравноправие, и неравноправие по половому признаку и т.д. Причём, ясное дело, каждого отдельного пролетария он может угнетать в одной области больше, чем в другой. Говорить о выселении из общаги, также как об угнетении чернокожих, женщин, о нарушении прав заключённых, о полицейской травле потребителей наркотиков – если говорить об этом по отдельности, не связывая одно с другим, и всё вместе – с классовым интересом пролетариата – это рабочеаристократический интерес продвижения своей секции, и если даже он исходит от пролетариев, пролетарским он от этого не является. Пролетарским его может сделать только обобщение миллионов мелких, секторальных, личных проблем, увязывание личного с классовым, то есть марксизм.
Да, протесты, подобные вышеупомянутому, поддерживать обязательно нужно, ибо такой протест может стать поводом к массовому выступлению. Но именно для того, чтоб он перерос в массовое выступление, нужна организация теоретиков, которая сейчас с огромным трудом, но складывается благодаря общению в Интернете – складывается, несмотря на полицейскую и оппортунистическую цензуру, несмотря на засорение этого общения мелочной мещанской болтовнёй, узким экономизмом, отсутствие дисциплины общения в Интернете. Организация теоретиков нужна для того, чтоб связать все эти области недовольства воедино. Говорить: «теоретиков много, да вот практиков мало», как говорят леваки – неверно. Правильнее сказать: «теоретиков много, мало хороших теоретиков». Вообще, откуда могут взяться проблемы с практикой, если хороших теоретиков много? Значит, их теория (тех, кто правит бал в комдвижении) не подтверждается практикой, значит, надо её разоблачать. Что-то деятельность наших «практиков» по поддержке стихийных протестов не приводит к объединению этих протестов в единый мощный протест.
Макс Эльбаум, современный американский коммунист, автор статьи о рабочей аристократии и книги «Революция в воздухе» о зарождении ленинистского многорасового «Нового коммунистического движения» в США в 1960-е гг. под влиянием революций в 3-м мире и негритянского движения в США пишет о том, что причиной поражений американских коммунистов было сектантство. Его за это критикуют (на мой взгляд, справедливо). Действительно, в «сектантстве» чаще всего упрекают марксистов «экономисты», «практики», сторонники легальной партии.
С другой, стороны, есть сектантство и сектантство. Есть сектантство по отношению к полулиберальным тусовкам громче всех кричащих о своей революционности катедер-социалистов, в котором они упрекают нас. Есть сектантство по отношению к пролетариату, к чернокожим и другим угнетённым слоям, в котором Эльбаум справедливо упрекал белых анархистов, в котором мы упрекаем наших бугер, торбасовых и К°.
В 1990-е гг. большинство левых ждали революции. Однако, она не получилась, и это заставило нас рассмотреть причины нашего поражения, причины победы буржуев – победы, которую празднует сегодня почивающий на лаврах Путин со своей шайкой, лицемерно называющий эту победу «победой над бедностью», тогда как правильнее было бы её назвать «победа над бедными, над революцией».
Сама жизнь подсказала нам в начале 2000-х гг. причины поражения революции – империализм, подкуп рабочей аристократии. Наша борьба с шовинизмом была фактически борьбой и с анархизмом народников, утверждающих о «революционной ситуации», о том, что «весь народ бедный», видящих предательство рабочих вождей (Зюганов и Ко), но не понимающих, что оппортунизм имеет сильные корни в материальном положении немалых народных масс России. Пока наши коммунисты не сделают выводов о причинах поражения в 1990-е гг., пока шовинизм, народничество, экономизм, и вообще господство рабочей аристократии в комдвижении не будут идейно побеждены, практика с места не сдвинется. И крики «надо быть практичными!» на деле означают призывы к непрактичности.
Виктор Макаров (ЛФМЗ), помнится, писал мне, что, мол, в левых Интернет-дискуссиях не принято писать статьи, а принято писать репликами. Так значит, мы должны менять это положение, а не смиряться с ним. Ставить общение в Интернете на более серьёзный уровень, а не отказываться от него как от «болтовни».
«Лихие 1990-е» сменились периодом реакции. Возникла необходимость сменить формы и методы борьбы – от митингов и акций протеста перейти к теоретическим дискуссиям. Причём, дискуссия по актуальным вопросам империализма, рабочей аристократии и свободы Чечни между левыми в Интернете уже началась в последние годы, и пошла на усиление. И тут находятся болтуны-крикуны, которым лень «сушить мозги» теорией, которым хочется покрасоваться на митингах с мегафоном, которые считают себя жуткими революционерами по той причине, что их каждую неделю задерживает полиция. В своей прошлой статье я критиковал некоего рабочего бюрократа Пегова, который изображает, что левачество исходит от молодёжи – нет, левачество исходит от молодых мелкобуржуазов, зачастую не таких уж и молодых – тот же молодящийся старик Лимонов (как говорится, «молодые были уже не молоды»).
«Кто сегодня не выходит на акции протеста, тот трус, лох и овощ!» - кричит Лимонов. В этом с ним солидарны и Буслаев, и Удальцов, и ЛФМЗ (помнится, Виктор Макаров из ЛФМЗ писал о моей позиции в вопросе об «акциях прямого действия»: «возможно, что это трусость»). Но что значит проводить акции сегодня, в период реакции, тем более приурочивать эти акции к выборам, к моменту, который выбирают буржуи? Это значит – отдавать право выбора момента буржуям, о чём писал Ленин, критикуя анархиста Эрве, который призывал в случае начала войны устроить всеобщую стачку. К тому же, какую цель ставит Лимонов перед этими акциями протеста? «Обеспечение свободных и несфальсифицированных выборов» - т.е. чистой воды буржуазная демократия. Действительно, если даже выборы будут «честные», победит в них либо Путин, либо, в лучшем случае, Зюганов (который тут же отдаст голоса Путину – это мы знаем из опыта всех выборов последних 12 лет) – это не удивительно, потому что в России есть огромный слой рабочей аристократии, поддерживающий Путина и его полицейскую и имперскую политику.
Кстати, в 1890-е гг. народники, увлечённые «практикой», «акциями прямого действия», тоже смотрели на марксистов как на кабинетных учёных. Полиция тоже арестовывала больше народников, чем марксистов, что создавало вокруг них ореол «героев». Однако жизнь показала, чья линия оказалась действительно революционной, а чья – нет.
Итак, крики леваков, направленные против тех, кто якобы «только умеет поболтать в Интернете» - это на деле крики тех, кто действительно только болтать умеет (и в Интернете, и на митингах) против тех, кто ведёт в Интернете идейную борьбу с оппортунизмом.
Отзовизм (я имею в виду отказ от теоретических споров) сегодня срастается с ликвидаторством (как это было и 100 лет назад и в России, и во Франции – тот же союз правого Жореса с леваком Эрве против Геда, о чём писал Ленин). Действительно, как только дискуссия между пролетарским и рабочеаристократическим крылом начала разгораться, как только монополия шовинистов на печатное слово начала шататься, леваки тут же закричали: «хорош базарить, все на митинг!». Кому выгодна, спрашивается, позиция ЛФМЗ, буслаевых и удальцовых, если нас, интернационалистов, и без того замалчивает полицейская цензура? Почему «засухарился» тот же левак Subcommandante из ЛФМЗ, замалчивающий критику его анархистских взглядов? В прошлом году он опубликовал мои статьи (огромное ему за это спасибо), но почему же не продолжает в том же духе? Или публикация моих статей была сделана с тем расчётом, что моё писательское самолюбие будет удовлетворено, и я успокоюсь, замолчу?
Как и 100 лет назад (в период реакции, последовавший после революции 1905г.), мы видим повальное бегство интеллигенции из левых кругов (тот же Бугера; тот же Марлен что-то замолчал). Тем лучше – движение очищается от случайных попутчиков. Но меня в эту компанию пока что рано зачислять, тов. Subcommandante.
Вернёмся к дискуссии. Конечно, невозможно до конца знать, где заканчивается полицейская цензура в Интернете, и где начинается недисциплинированность, лень и прямое предательство «коммунистов», замалчивающих дискуссию. Но если мы видим, что дискуссия замалчивается (то ли по вине ЛФМЗ и других левых, то ли по вине полиции – это уже другой вопрос), и в то же время ЛФМЗ кричат «хорош базарить!», то это значит, что на деле они идут единым фронтом с полицией. «Практичные» леваки, тормозя дискуссию, тем самым тормозят воспитание российского пролетариата в духе «международного терроризма», «исламизма» (=в духе большевизма), то есть прямо срастаются с правыми оппортунистами.
Характерный пример такого «громче всех крикуна» - Анпилов. По последней информации, этот митинговый горлан поддержал кандидатуру Медведева на выборах. Здесь можно вспомнить о «борце с овощами» Лимонове, который идёт в союзе с прожжённым буржуем Касьяновым.
И ещё насчёт замалчивания. В сентябре прошлого года Вячеслав Сачков опубликовал на своём сайте мою статью «О едином фронте» (огромное спасибо ему за это), но вырезал оттуда первые 2 части, посвящённые собственно тактике единого фронта – якобы, они не по теме (хотя именно они и были по теме – всё остальное же было дополнением). Вообще, я первый раз сталкиваюсь с такого рода цензурой – обычно меня или не публиковали вообще, или публиковали полностью, без купюр. Не потому ли, г-н Сачков, Вы вырезали эти 2 части, что я там говорю о конкретных, насущных вопросах – о российском империализме, о свободе Северному Кавказу, о взаимоотношении российского пролетариата с российской рабочей аристократией и т.п., тогда как в других главах этой статьи я говорю об абстрактных вопросах – законах обнищания и теории рабочей аристократии? Причём, как говорится, «а судьи кто?». Как может г-н Сачков оценивать, что верно, а что неверно в моих статьях, если он в политэкономии не разбирается (а это видно хотя бы из его словосочетания «зарабатывать прибыль»)? Конечно, г-н Сачков может мне ответить: «мой сайт, что хочу, то и ворочу, скажи спасибо, что хоть что-то опубликовал». Но я-то думал, что коммунисты лишены собственнических инстинктов… И вообще: по Конституции цензура вроде как запрещена…
Мы знаем из истории, сколько крови попортила царская цензура революционным демократам середины 19-го века, как она свела в могилу Добролюбова в 25 лет (см. воспоминания А. Я. Панаевой). Сегодня мы видим – и на примере выборов, и на примере цензуры в Интернете, что буржуазная демократия превратилась в новое самодержавие, только на более высокой экономической базе – уже не на феодальной, а на буржуазной. И так же, как царизм глубоко коренился в народе – в крестьянах, в их дикости, трусости, так же и новый «царизм» коренится в рабочей аристократии, в тех же дикости и трусости, но уже «просвещённых».
Конечно, глупо обижаться на оппортунистов, замалчивающих нас – у них природа такая. Но мы позорили и будем позорить их.
Вернёмся к одному вышеприведённому высказыванию члена ЛФМЗ: мол, жильцы общаги – пролетарии, значит акция в их поддержку – пролетарская.
По такой логике являются «революционерами» и Российская партия труда академика Нигматуллина, которые выступают за повышение зарплаты на какой-нибудь фабрике в каком-нибудь Голопупенске с мизерного уровня в 3 500 р. (это разве не пролетарии, кто такую зарплату получают?). И в то же время им не интересно говорить об афганской революции («Не о «Талибане» надо думать, а о кармане» - перефразируя слова одного рабочего-мещанина из рассказа Горького «Мордовка»). Что это, как не «хорош базарить, айда на митинг»? И что, разве приближает этот местечковый, кустарный экономический протест рабочих этой голопупенской фабрики к пролетарской организации? Или же к этому приближают всесторонние политические обличения, увязывание полицейского беспредела, который творит российский империализм над российским пролетариатом, с тем, что он творит над афганским народом?
И, что самое интересное, у этих «практиков» (= «экономистов») ведь тоже есть свои теоретики! Тот же академик Нигматуллин, повторяющий ошибки народников, 110 лет назад раскритикованные Лениным, изображающий капитализм в США «раем» и выступающий за повышение уровня жизни до мифического «американского» ради недопущения революции; те же подпевалы Нигматуллина, обрывающие Ленина на половине цитаты и зубоскалящие: «ленинизм ошибочен!».
* * *
Воюя против леваков за их нелюбовь к теории, мы, с другой стороны, не собираемся, конечно же, превращаться в «чистых теоретиков», оторванных от практики. Пример таких «кабинетных учёных» - черветтисты из «Бюллетень Интернационалист», о которых верно сказал Марлен Инсаров: «они хотят сделать революцию, находясь от неё на приличном расстоянии». Вчера они бездумно цитировали официальную ложь о «слабости» российского империализма: что-де российский среднедушевой ВВП отстаёт на порядок от западного, что крупнейшая российская корпорация Газпром находится лишь на 77-м месте в рейтинге крупнейших мировых компаний, что средний класс составляет лишь 20% населения России и т.п. Эта ложь не очень-то бросалась в глаза, т.к., чтоб её разоблачить, нужно было хоть чуть-чуть напрячь мозги. Но сегодня, когда они цитируют официальные результаты выборов без всякой критики (99% за Путина в Чечне и т.д.) – тут уже просто нет слов. Даже буржуазный канал РенТВ и то выше их стоит!
2. Богостроительство отзовистов
Всегда в периоды реакции поповщина расцветает буйным цветом. Примечательно, что богостроителями в период реакции, последовавшей после 1905г., были ультраррреволюционные «отзовисты» (Богданов и Ко). Примечательно, что левак Богданов в 1917г. оказался противником диктатуры пролетариата.
В чём классовая суть богостроительства?
Мы видим, что в глубинах российского народа назревает недовольство властью. Однако, у разных классов это недовольство выражается по-разному. Рабочая аристократия (не вся, но немалая доля), мечтающая занять место крупной буржуазии, с одной стороны ненавидит Путина и олигархов. С другой стороны, она видит опасность со стороны пролетариата – как своего, так и гастарбайтеров, народов колоний, и это бросает её в объятия буржуев и полиции. Сегодня прежние наивно-романтические народнические предрассудки рабочей аристократии, интеллигенции превратились в сознательную контрреволюционность по отношению к пролетариату. Эти господа могут быть сами неверующими, а вот пролетариату они навязывают поповщину как противоядие от «жестокости» и «цинизма» (=от революционности). «Религия делает раба покорным» - эту старую истину господа из среднего класса очень хорошо осознают.
Я уже критиковал в 2001г. оппортунистов из ВКПБ, нежелающих поддержать ваххабитов под тем предлогом, что они, якобы, религиозники, и в то же делающих из Ленина и Сталина богов.
Я критиковал Бугеру и Инсарова за их религию под маской науки (не случайно, что эти богостроители отказывались поддержать ваххабитов по той же причине, что и ВКПБ).
Здесь отмечу следующее.
ЛФМЗ публикует статью одного учителя истории, в котором выражен пацифистско-демократический протест против Путина. Учитель критикует Путина в основном за Чечню, за смерть чеченцев и российских солдат в этой войне. Хотя нас, российских пролетариев, только радует смерть российской военщины и полицаев на Кавказе – побольше бы таких «преступлений» совершал Путин. Автор не понимает, что власть не висит в воздухе, а коренится в классовой структуре общества (упрощённо говоря, «народ имеет ту власть, которую он заслуживает»), что путинский шовинизм сильно коренится в шовинизме российского народа (точнее – среднего класса), что многие солдаты сами рвутся в бой, «отомстить за товарищей» (а также – срубить деньжат). Плакать по поводу того, что ваххабиты сбивают с нашего народа шовинистскую спесь – значит утопать в народничестве. Действительно, отсюда, из этих гуманистских высказываний, можно сделать как революционные выводы (слом силовых ведомств), так и контрреволюционные выводы (укрепление военщины, чтоб не было потерь).
Автор, насколько я помню, не связывает (или мало связывает) беспредел, творимый российскими полицаями на Северном Кавказе, с беспределом, который они творят в самой России по отношению к пролетариату, к пролетарской молодёжи.
Автор призывает судить Путина судом международного трибунала, как судили в своё время германских империалистов империалисты США, СССР и Англии (разве есть здесь, в Нюрнбергском процессе, в замене «шила на мыло» - германского нацизма на советский, российского на американский и т.п. - что-то прогрессивное по сути, несмотря на благие пожелания автора?). И тут же, видимо, не веря в возможность справедливого суда в реальности, пишет, что, мол, есть и более высокий суд, что Путина, мол, будут преследовать души детишек, погибших в Беслане.
Если бы эти слова сказала безграмотная деревенская старушка – это одно дело. Но это говорит школьный учитель. Что это, как не растление умов убаюкивающими сказочками о «суде на небесах», что это, как не отказ от «суда» (точнее революции) на земле – независимо от благих намерений данного учителя? Что это, как не типичная интеллигентская истерика, неверие в силу пролетариата, упадочничество, порождённое периодом реакции?
И главное, что комментариев со стороны ЛФМЗ к данной статье – никаких. Выходит, для ЛФМЗ уклон в богостроительство – несущественный.
А таких случаев сегодня – тьмы и тьмы. Та же любовь многих леваков к марионетке России Уго Чавесу, постоянно смешивающему коммунизм с религией.
Ленинизм учит, что одно дело – отношение государства к религии, совсем другое дело – отношение партии к религии. Мы должны выступать против полицейского удушения ваххабизма, но мы никогда не допустим попиков в наших рядах, хоть даже подслащённых, подкрашенных и «учёных-просвещённых» попиков. У наших же «коммунистов» всё получается как раз наоборот.
Левак Удальцов пишет статью на смерть Егора Летова. Мало того, что он в этой статье обожествляет Летова (хотя у Летова плохого не меньше, чем хорошего), возвеличивает Летова за счёт принижения Юры Хоя (хотя Юра Хой повыше Летова стоит – но ведь он же «плебей» в глазах наших утончённых коммуно-аристократов, этих «культурных человеков»), так он ещё заканчивает статью словами: «Встретимся с Летовым на небесах». Там же Удальцов пишет, что Летов «умер красиво», не примирившись с периодом реакции, будучи поэтом «лихих 90-х». Здесь опять же у Удальцова всплывает отзовизм – отказ от работы в периоды реакции – самые тяжёлые периоды, в которые только и может сформироваться настоящий революционер. «В этой жизни умереть не трудно, сделать жизнь значительно трудней», - писал Маяковский на смерть Есенина, и это были более честные слова, чем слащавое воспевание Летова Удальцовым.
Конечно же, проповедь религии чаще всего ведётся сегодня не в прямой форме, а в утончённой, о чём уже тысячи раз говорилось марксистами. Та же фейербаховская «религия любви» - идеализация половой любви с последующим перенесением выводов на все стороны жизни – «любовь без различия пола и социальных сословий», как справедливо высмеивал фейербаховщину Энгельс. Помнится, в газете ВМГБ (молодёжного отделения ВКПБ), редактируемой, если не ошибаюсь, Атомовым, в 1998г. был такой лозунг: «Влюблённые всех стран, объединяйтесь!». Что это, как не проповедь любви между классами, как не фейербахианское растление неопытной молодёжи, как не наглое пользование тем, что когда у молодого человека кое-что стоит, то башка, как правило, не варит (извиняюсь за грубость)? Вообще, либеральствующий Атомов любил пописать о «терпимом отношении к джинсам и мини-юбкам» и т.п., к которому он призывал старичков из ВКПБ, ортодоксальных сталинистов. Сегодня Атомов выставляет эпиграфом к своей статье фразу бывшего кремлёвского бюрократа, а ныне «революционера» (примерно такого же «революционера», как и бывший премьер-министр Касьянов) крайнего шовиниста Делягина: «Поддерживать «Единую Россию» - всё равно, что поддерживать гаишника, который вас обдирает». Вот она – «революционность» того, кто видит мир из окна своей «тачки», кого задевает не сам капитализм, а лишь его перегибы (я об этом уже писал на примере Торбасова и Ивана Лоха в статье «О расколе в комдвижении» за 2005г.).
Так же сегодня и Костиков из «АиФ», в каждом номере газеты потрясающий кулачком и грозно напоминающий буржуям, что надо «народу» кусочек подкидывать, чтоб «народ» не восстал, что буржуям не надо напоказ выставлять своё богатство, чтоб не злить «народ» – сегодня и Костиков пишет о «любви»: мол, по результатам опросов сегодня половина населения, а среди молодёжи – аж ¾ - считают главной ценностью «любовь».
На самом деле то, что у половины населения (а у молодёжи – и того больше) присутствует половой инстинкт – это и без опросов легко догадаться. Но Костикову-то словечко «любовь» понадобилось для того, чтоб смешать в одну кучу этот инстинкт и «единство нации», чтоб затушевать конкурентную войну всех против всех, а тем более – классовую борьбу. Что-то не видно на лицах этих господ костиковых «любви», когда они говорят о США или Грузии!
И последний пример – митинг феминистского движения, прошедший 8 марта под лозунгом «Влюбляйтесь!», о котором писали в левых рассылках. Это – как раз тот случай, когда секторальные интересы (интересы женского пола) не связываются с классовыми интересами пролетариата. Конечно, выдвижение женщин вверх по социальной лестнице – это прогресс, но прогресс, сам по себе не выходящий за рамки капитализма. Конечно, если на призыв «Влюбляйтесь!» откликнутся зажиточные мужчины и поспособствуют поднятию определённого слоя женщин до уровня среднего класса, подрыву господства мужчин над женщинами – это хорошо. Мы - не мужские шовинисты, мы всей душой сочувствуем женскому движению, и нам смешна бессильная злость мужских шовинистов, что «бабы на тачках ездят», «бабы мужиками командуют» и т.п. Но, с другой стороны, мы видим в таких призывах («Влюбляйтесь!») религиозный опиум, секторальный мелкобуржуазный интерес.
150 лет назад в России (а в Европе – так вообще 200 лет назад) идеализация половой любви имела некоторую революционность, ибо ставила эту любовь выше любви к «царю-батюшке», к «богу и отечеству». В этом был серьёзный вызов старым порядкам. Сегодня – другие времена. Идеализация половой любви давно уже поставлена на конвейер, ею пропитана вся попсовая музыка, и эта идеализация (как и любая идеализация, впрочем) давно уже превратилась в реакционщину.
Гачикус
20 марта 2008 г.