Сачков пишет:
«В статье Вы неплохо указали на патриотячьи сопли черветтистов и утерли их.
Но позитив, который Вы противопоставили критикуемому, по-моему, очень слабый
и в целом методологически некорректный. Вспомним полемику Ленина с
народниками о рынках, которая происходила при похожих, но не аналогичных
нынешним, обстоятельствах.
Народники утверждали, что капитализм не может развиваться "на русской
почве", грабительским образом разрушает российскую экономику из-за того, что
ведет к массовому обнищанию народа, который теряет платежеспособность, в
результате чего рынки сбыта сужаются и исчезают, вытесняясь из России за ее
пределы. Поэтому, по утверждениям народников, развитие капитализма надо
остановить методами консервации и благоприятствования развитию сельской
общины.
Народники выступали с такими заявлениями, когда капитализм в стране
находился на подъеме, историческом восхождении, от феодализма. Корректно ли
отождествлять ту историческую ситуацию с современной? Определенные основания
для этого действительно есть, так как распад СЭВ и СССР, разрушив
высокоцентрализованную, -сконцентрированную и -специализированную экономику
до в целом едва ли не до докапиталистического уровня. В большом ряде бывших
республик и автономий СССР и стран - бывших участниц СЭВ (Молдавия, Румыния,
Таджикистан и пр.) докапиталистический уровень оказался достигнутым в
буквальном смысле. Кое-где восстановились фактически рабовладельческие
отношения и эта ситуация прочно безнадежно законсервировалась.
Но экономика не может не развиваться. Достигнув в силу обстоятельств,
подобных описанным, предельной точки падения, она начинает подниматься
естественным для себя образом. Это может происходить крайне медленно и
трудно, производя впечатление стагнации, но подъем не происходить не может.
Вопрос в том, в каких формах идет подъем, в чем выражается его специфика.
Это, конечно, надо исследовать, и Вы правомерно указали ряд признаков
подъема.
Но нынешние власть имущие, со своей стороны, тоже занимаются только тем, что
хвастаются экономическими достижениями, которых нередко и нет на самом деле.
Поэтому, занимаясь выявлением и демонстрацией действительных достижений, при
допущении некорректностей можно оказаться с апологетами строя в одном
лагере. Чтобы этого не произошло, необходимо проявлять предельную
осторожность с фактами, максимальную объективность. И, разумеется,
последовательно, корректно применять диалектический подход.
Однако в дискуссии по вопросу о рынках Вы, собственно, тему рынков вовсе
обошли. Необходимо было показать рост массового сбыта выпускаемой (неважно,
кем и где, т. е. в России или за границей, т. е., импортной) продукции,
увеличение роли денег. Это взаимоувязанные вещи с ростом экономики вообще,
который необходимо рассматривать комплексно, во взаимной увязке»
Г-н Сачков хорошо (хотя не так уж хорошо – ниже мы это увидим) понял критику Лениным народников по отношению к тому времени (это и Пригарин неплохо понимает), но не может, не хочет применить её к современности, к краху СССР, к реформам 90-х и к современному капитализму. С одной стороны, г-н Сачков признаёт наличие «патриотячьих соплей» у черветтистов – с другой стороны сам тем же страдает. Действительно:
«…нынешние власть имущие, со своей стороны, тоже занимаются только тем, что
хвастаются экономическими достижениями, которых нередко и нет на самом деле.
Поэтому, занимаясь выявлением и демонстрацией действительных достижений, при
допущении некорректностей можно оказаться с апологетами строя в одном
лагере. Чтобы этого не произошло, необходимо проявлять предельную
осторожность с фактами, максимальную объективность…»
Т.е., проще говоря, «я согласен с критикой народников Лениным, но о росте современного российского капитализма нужно говорить с предельной осторожностью». Или, другими словами «признавать то, что Россия за годы реформ нисколько не потеряла свою империалистическую мощь, а лишь обновила, усилила её, надо с предельной осторожностью».
Это верно лишь в том смысле, что интернационалистам сегодня, в условиях полицейской диктатуры, надо действовать с предельной осторожностью. А осторожность в «слишком смелых оценках», какую мы видим у г-на Сачкова – это типичная для интеллигента трусость ума.
«Нынешние власть имущие, со своей стороны, тоже занимаются только тем, что хвастаются экономическими достижениями, которых нередко и нет на самом деле» - ложь, в лучшем случае - полуправда. Власть имущие хвастаются ростом за годы Путина по сравнению с 1999г., 2000г. (а не с 1985г. или 1990г., периодом расцвета старой империи), но, с другой стороны, плачут об отставании от Запада, чтоб оправдать свою агрессивную политику в колониальной грызне с Западом.
Не подумайте, г-н Сачков – не народник, но… «экономических достижений нередко и нет на самом деле». Кому выгодна такая фраза? Российской империалистической буржуазии, скрывающей, преуменьшающей масштабы своих прибылей, чтоб изобразить конкурентную грызню с Западом со своей стороны справедливой.
«Вы удачно, ненамеренно для себя, представили позицию Дугина, который
мечтает, чтобы Россия стала гигантским аналогом Саудовской Аравии. Т. е.
явно анахроничный политический режим, почти абсолютная монархия,
реакционнейшая государственная идеология (лютый клерикализм, ваххабизм,
шариат, у нас аналог - православный фундаментализм, ничем не лучше).
Работает "труба", на которой занято в пределах пяти процентов деятельного
населения, причем преимущественно на вспомогательных работах, а
квалифицированную работу выполняют зарубежные специалисты. При этом
население Саудовской Аравии не бедствует благодаря высокой капитализации
нефтепромыслов и, соответственно, высоким налоговым поступлениям в
государственную казну. "Труба" в этой стране играет роль паровоза для всей
остальной экономики, стимулируя ее развиваться, тянет ее за собой. А как это
реализуется конкретнее, в деталях, - отдельный, другой вопрос. Нравится нам
с Вами это или нет, но такая модель экономики действительно успешно
работает, позволяя в соответствующих странах благополучно развиваться
капитализму. При этом, конечно же, громадно усиливается социальное
расслоение, растут другие социальные диспропорции и издержки, однако
развитие капитализма идет.
И для того, чтобы оно происходило стабильнее и сильнее, необходимо развитие
также и внутренних рынков. По большому счету неважно, что именно, кому
именно, в каких объемах и по каким ценам продавать. На пальцах. Пусть 70%
населения живет в кромешной нищете, ничтожно мало покупая, но если
усиливается покупательская активность у остальных 30%, то для обеспечения
успешного развития капиталистической экономики, решения проблемы товарного
сбыта, это будет вполне приемлемо»
Оказывается, я «ненамеренно для себя представил позицию Дугина, который мечтает, чтобы Россия стала гигантским аналогом Саудовской Аравии». К чему это г-н Сачков клонит? Ну, конечно же! Правящая идеология в Саудовской Аравии – ваххабизм, значит, Гачикус «ненамеренно для себя» высказался против ваххабитов! Вот так «удача» (для кого?) - Гачикус высказался против ваххабитов! Рассуждать так – значит не видеть разницы между исламом как религией = реакционным отуплением, и исламизмом как революционным движением беднейших масс 3-го мира.
Кстати, г-н Сачков перевирает мои слова, вернее - слова Дугина в моём пересказе. Дугин мечтает не о том, чтобы Россия стала гигантским аналогом Саудовской Аравии, а о том, чтоб по экономике она была аналогом США, а по нравам – аналогом Саудовской Аравии. Дугин, в отличие от г-на Сачкова, прекрасно понимает, что «иметь» нефть на своей территории, но не иметь развитую экономику, военную мощь, финансовую мощь – это значит на деле не иметь и нефти. Взгляды г-на Сачкова – это взгляды обывателя, не многим отличающиеся от взглядов черветтистов: мол, «Россия сидит на нефтяной игле».
«Население Саудовской Аравии не бедствует» - рассуждение бабушки на скамейке. Саудовская Аравия – сфера влияния империалистических держав, России в том числе, но больше Запада, США, поэтому Россия и преувеличивает их богатство, чтоб изобразить Саудовскую Аравию финансовой основой «терроризма». К тому же, Саудовская Аравия – довольно закрытая страна, что порождает ещё больше слухов. Но из многочисленных источников известно, что в Саудовской Аравии также есть нищета, есть нелегальные исламистские движения. Российские же буржуи (да и западные во многом) склонны изображать Саудовскую Аравию империалистической, богатой нацией на основании того, что там богатые залежи нефти. Это – неверно.
Похожий пример – Ирак. Пока Ирак был больше сферой влияния России (до 2003г.), Россия много говорила о таких-сяких американцах, проводящих экономическую блокаду Ирака, и, в укор Америке, показывала фотографии больных дистрофией иракских детей, но когда Америка захватила Ирак, и встал вопрос о том, чтоб Россия «простила» долг Ирака, тут Россия возмутилась: «Почему это мы должны прощать? Ирак – богатая страна, она богата нефтью».
«Пусть 70% населения живет в кромешной нищете, ничтожно мало покупая, но если усиливается покупательская активность у остальных 30%, то для обеспечения успешного развития капиталистической экономики, решения проблемы товарного сбыта, это будет вполне приемлемо».
Это – очень упрощённо. Г-н Сачков говорит лишь о количественной разнице покупательной активности верхов и низов, ни слова не говоря о качественном различии, о том, что немалая доля расходов верхов ещё и вкладывается как капитал, т.е. непосредственно не употребляется. Замазывать это – значит замазывать классовое деление общества – качественное деление, оставляя лишь деление по доходам – количественное деление. Это значит понимать классовую борьбу как борьбу лишь за перераспределение дохода, как экономическую борьбу; это значит понимать пролетариат как простой придаток буржуазной партии, пусть и радикально-буржуазной.
Ниже мы увидим, что это у г-на Сачкова – не случайная описка.
«Для того, чтобы развитие происходило стабильнее и сильнее, необходимо развитие также и внутренних рынков» - но что значит «стабильнее и сильнее»? Звонкое словцо. Так, прикрываясь красивыми словечками, г-н Сачков незаметно («с предельной осторожностью», чтоб пролетарии не заметили) скатывается в народническое болото.
И ещё одна серьёзная ошибка. «Лютый клерикализм, ваххабизм,
шариат, у нас аналог - православный фундаментализм, ничем не лучше» - верно ли это? Верно ли, что «у нас аналог - православный фундаментализм»? Не совсем. «У нас» ещё есть ислам башкирско-татарских попов, повязанных с «Татнефтью», «Уралсибом» и т.п., который ничем не лучше. И самое главное – то, на что «почему-то» не обратил внимание г-н Сачков: у нас в России за последние 100 лет очень сильно выросла неорелигия – утончённая религия, прикрытая маской науки и соответствующая империалистической стадии развития. Начала она бурно развиваться после революции 1905г. (толстовщина, богдановщина и т.п.), потом получила развитие при Советской власти (извращённый официальный сталинско-брежневский «марксизм-ленинизм»), сильно оттеснив (практически заменив) православие. После получения в 1991г. свободы вероисповедания, православие чуть увеличило свой вес, но всё равно уже не является господствующей религией. Сегодня религия ещё более обновилась («энергетика», «космический разум» и т.п.). Новые попы зачастую вроде как соглашаются с материалистами, «стелют мягко».
Почему г-н Сачков про это не говорит? Ниже мы это поймём.
«…Вы совершаете серьезную методологическую ошибку, называя своих
оппонентов каутскианцами. Наоборот, на позициях Каутского оказываетесь Вы. У
неонародников свои заморочки, насчет них, как я показал выше, у нас с Вами
разногласий почти что нет. Им отличительно свойственен национализм,
представления о превосходстве одной нации над другими, о том, что
соответствующая нация выполняет миссию спасения всего человечества, призвана
повести весь мир по светлому пути. Это ясно. Отсюда у них и соответствующая
концепция (анти)глобализма (типа американцы плохие, а (подставь нужную
нацию) хорошие)…»
Оказывается, назвать неонародников каутскианцами – «серьезная методологическая ошибка». Я, к стыду своему, не знаю, что такое методологическая ошибка, и чем она отличается от простой ошибки. Но я знаю, что между народниками и каутскианцами есть историческая связь, о которой писал Ленин в годы 1-й мировой. Он доказывал, что существует преемственность течений: сначала – народничество, потом – экономизм, потом – ликвидаторство и отзовизм, потом – шовинизм. И преемственность эта возникает за счёт того, что все эти течения представляют мелкую буржуазию на определённых этапах. Поэтому каутскианство – это и есть неонародничество, народничество на стадии империализма.
«Дело, конечно, не в нациях, а в национальных империализмах, наличие которых надо ясно представлять и различать эти вещи друг от друга. И тут Вы
допускаете путаницу. Национальные отряды рабочего класса в целом не могут
соучаствовать с "единокровными" империалистами в ограблении других стран. На
это способна только часть национального отряда рабочего класса. Вы называете
ее рабочей аристократией, в которую записываете поголовно весь пролетариат
данной страны, буржуазия которой занимается грабежом менее развитых стран.
Это грубейшая методологическая ошибка»
«Это грубейшая методологическая ошибка», - говорит мне г-н Сачков, словно мудрый профессор-старичок «зелёному» студенту. Вспоминается как Екатерина II, желая подшутить над Вольтером, подговорила Эйлера, чтоб тот придумал шутку. И Эйлер сказал Вольтеру: «Сумма квадратов катетов равна квадрату гипотенузы, следовательно, бог существует». На это атеист Вольтер не нашёл, что ответить.
Так же и г-н Сачков. Он, наверное, думает, что если сказать не просто ошибка, а методологическая ошибка, то его позиция от этого будет выглядеть учёнее, солиднее.
Переборщили, г-н Сачков. Если бы Вы один раз это сказали – это ещё куда бы ни шло, но каждую мою ошибку (если даже это действительно ошибка) называть методологической – это значит оказывать мне слишком много чести. Одно умное словечко может и попугай выучить.
Да, я не знаю, чем отличается методологическая ошибка от простой ошибки. Но, г-н Сачков, покажите мне хоть одну мою работу, где я «записываю поголовно весь пролетариат данной страны в рабочую аристократию»?
Вообще, сочинения г-на Сачкова сильно страдают недобросовестностью – перекручиванием цитат, искажением статистики и т.п. В этом г-н Сачков оставил далеко позади даже Марлена Инсарова. Это, конечно, возмутительно, но, с другой стороны, забавно (и поучительно) наблюдать, как понимает нашу позицию рабочая аристократия, упрощённо говоря - кого она в нас видит.
Упрёк г-на Сачкова – не новый. Ещё 3 года назад то же самое мне говорил Вук Новик (кстати, потом он признал, что я «прямо так нигде не говорю», т.е. фактически отказался от своих слов).
«Дело, конечно, не в нациях, а в национальных империализмах» - г-н Сачков, как и многие другие оппортунисты, считает словосочетание «империалистическая нация» чуть ли не оскорблением. У них империализм, империалистическое государство, колониальная политика висят в воздухе, а не коренятся в экономической жизни определённых наций, в интересах определённых классов определённых наций. Это – опошленный интернационализм, национальный нигилизм под флагом интернационализма.
«…Если уже говорить о соучастии представителей пролетариата в
ограблении, то соответствующую группу надо четко определить. Вы выделяете
только рабочую аристократию, не определив четко, что это такое и по каким
критериям относите к ней тех или иных рабочих…»
Ложь. И в той своей статье, которую критикует г-н Сачков, я определяю эту группу – а тем более в других своих статьях.
«Остается догадываться, что в рабочую аристократию Вы включаете всех сравнительно высокооплачиваемых пролетариев»
Верно догадались, г-н Сачков. Но, оказывается
«Это весьма нечеткий критерий. Выходит, по-Вашему, что если один
рабочий получает, к примеру, 9999 рублей в месяц, то он не рабочий
аристократ, а если ровно 10000, - то гад и сволочь. Смешно и нелепо. В
мордовской глубинке на такие деньги можно припеваючи чуть не полгода
прожить, а в Москве просто свести концы с концами месяц. В философском
смысле рабочая сила вообще не имеет никакой цены, и сколько бы много ни
заплатил за ее эксплуатацию работодатель, этих денег может хватить максимум
на восстановление рабочей силы, и не больше»
Во 1-х. Здесь г-н Сачков упоминанием о разнице в зарплате между столицей и провинцией лишь запутывает вопрос, усложняет его (что в данном случае совсем не обязательно), уводит от темы. Конечно, размеры прожиточного минимума в столице и провинции разные, это дураку понятно. Более того, рабочие в столице, как правило, более сознательные, чем рабочие в провинции с тем же уровнем реальных доходов.
Во 2-х.
«По-Вашему, если один рабочий получает, к примеру, 9999 рублей в месяц, то он не рабочий аристократ, а если ровно 10000, - то гад и сволочь. Смешно и нелепо».
Да, действительно, «смешно и нелепо» г-н Сачков изображает мои взгляды. Кстати, на подобный довод я уже натыкался в Интернете, читая одну дискуссию о рабочей аристократии. Там один «товарищ» хихикает: «выходит, если рабочий получает 500 долл. – то он пролетарий, а получает 550 долл. – рабочий аристократ». Далее этот «товарищ» пишет об одном из первых конгрессах Коминтерна, где один делегат упростил ленинизм до теории «электризации мозга желудком» (мол, когда европейские рабочие обнищают, они будут революционны), за что его Ленин критиковал. Причём приводится ссылка не на сочинения Ленина, а на какие-то воспоминания о Ленине, изданные при Брежневе.
Конечно, говорить об «электризации мозга желудком» - это очень упрощённо. Это – слишком упрощённый материализм. Если и критиковать эту теорию, так за это упрощение, а не за материализм.
С другой стороны, это - материализм, хоть и упрощённый. В том то и дело, что наши идеалисты-шовинисты даже в таком, 1-м, приближении вопрос не понимают. «Получает 500 долл. – пролетарий, получает 550 – рабочий аристократ – хи-хи». Что это, как не старые упрёки материалистам со стороны попов в «вульгарном материализме»? Что это, как не отрицание того, что бытие определяет сознание? За это современных американских коммунистов Эльбаума и Сельтцера справедливо критикует австралийский коммунист Страусс (Jonathan Strauss. The labour aristocracy and working-class politics):
«Эльбаум и Сельтцер доказывают, что теория рабочей аристократии по-прежнему предполагает «отчётливую взаимосвязь между величиной привилегий и оппортунистической политикой», стихийно основанную на особом интересе рабочей аристократии в достижении своего привилегированного положения, но не предполагает их автоматической взаимосвязи, поскольку более широкий политический опыт и классовое сознание могли произвести среди рабочих аристократов политику, выражающую их классовый интерес как пролетариев. Следовательно, бесполезно пытаться свести рабочую аристократию к профессиональному профилю, или, иначе, проводить точную линию между этим слоем и остальной частью рабочего класса или «определять социологически ту точку, в которой количество (привилегий) переходит в качество».
Эльбаум и Сельтцер продолжают, однако, утверждая, что их интересовали «в основном не привилегии, а политика», и что они определяют «влияние рабочей аристократии скорее из политической практики, чем из уровня доходов». Это, несомненно, отрицает любую попытку социально характеризовать состав этого слоя. Ещё Ленин отождествлял его с «верхним слоем рабочего класса», а Энгельс, Ленин и сами Эльбаум и Сельтцер обсуждали включение различных групп рабочих в него – организованных в профсоюзы квалифицированных рабочих, рабочих «привилегированных» отраслей промышленности, служащих, производителей предметов роскоши, или, более общо – основную массу организованных рабочих»
А между тем, современная статистика даёт точные ответы на вопросы (если её анализировать, а не слепо цитировать), и выставлять сегодня взятое с потолка соотношение 100:110, когда есть факты о значительно большем расслоении – это просто лицемерие. Так можно договориться до того, что нет раскола общества на буржуазию и пролетариат, и выдумать для этого случая расслоение – ну, допустим 1 : 3.
Есть законы больших чисел = статистика, господа оппортунисты, много любящие поболтать о «личностной психологии» и ничего не говорящие о психологии классовой. Понятное дело, что отдельный буржуй может быть революционером, а отдельный пролетарий – контрреволюционером (помню, как один оппортунист доказывал революционность интеллигенции тем, что Крупская была учительницей). Но «одна ласточка погоды не делает». Нас, марксистов, интересуют не отдельные случаи (которые могут быть и нехарактерные) а миллионы случаев, только на них можно делать действительно научные выводы. А здесь мы видим довольно чёткую корреляцию (проще говоря, связь) между величиной дохода и сознанием.
Конечно, не одной «электризацией» (= «страданиями», выражаясь языком мелкобуржуазного гуманиста Марлена Инсарова, которому, по его собственному признанию, «страдания других спать не дают») определяется революционность. Сводить вопрос к «желудку» - это материализм, но это упрощённый, вульгарный материализм. Революционность определяется всей жизнью пролетариата, взаимоотношениями с другими классами, всем опытом борьбы пролетариата с буржуазией на почве современного общества. По историческому опыту хорошо известно, что пролетаризированный рабочий аристократ и вообще мелкий буржуа зачастую (по крайней мере, на первых порах) ударяется в махровую реакционность, шовинизм, что протест его зачастую бывает реакционный, тянущий назад. Это понятно, ибо сознание «инертно», отстаёт от бытия, и за несколько месяцев мозг не «электризуется» = революционизируется, если он находился в спячке 20 лет, если бытие в эти 20 лет было «сытеньким», если формы борьбы были реформистские.
Далее. Г-н Сачков опять же неверно приписывает мне тот взгляд, что рабочая аристократия – это «гады и сволочи». Это неверно. Г-н Сачков не понял марксизм. Ленин пишет в «Что делать?»: правы были землевольцы, что поддерживали любой протест против власти – независимо, от представителей какого класса он исходил; они были не правы, что не учитывали, от какого класса надо ждать больше всего протеста. И это глупо понимать как навешивание ярлыка «гада» на революционеров – выходцев из средних классов. Это – объективный учёт сил.
Г-н Сачков приписывает мне лассальянство: якобы я считаю рабочую аристократию сплошь реакционной. Это – неверно, и я об этом много раз писал.
«Главный признак рабочей аристократии - не размер зарплаты, а содержание сознания»
Итак, «главный признак класса – не бытие, а сознание». Если это материализм – то что тогда поповщина?
Данная фраза г-на Сачкова – это старое барское фырканье на пролетариат как на быдло.
«Вместе с водой из ванны притом выплескивается и ребенок, т. е.
в эту категорию попадают все политически сознательные рабочие передовики».
В том-то и дело, что значительная доля «политически сознательных рабочих передовиков» сознательны по-мелкобуржуазному. Если вместо «политически сознательные рабочие передовики» подставить «интеллигенты», то получится точка зрения Марлена Инсарова, неприкрытое восхваление буржуазии и интеллигенции (они, якобы, «идут в революцию бескорыстно») за счёт оплёвывания пролетариата (они идут в революцию, потому что их толкает материальный интерес, т.е., якобы, «из корысти», «за коврижки»). Как видим, ничего нового.
«Однако, если определять рабочую аристократию совсем точно, что к ее
представителям следует безоговорочно относить освобожденных функционеров
ФНПР, высокооплачиваемых рабочих, состоящих в "Единой России", ЛДПР и т. п.
явно буржуазных партиях, их молодежных, ветеранских, женских и т. п.
организациях. Большинство из них, работая в аппарате, уже давно фактически
потеряли связь с пролетариатом, но, тем не менее, выражают интересы его
части»
Опять же – старая ошибка. Ещё Эльбаум и Сельтцер верно подметили, что оппортунисты сужают понятие «рабочая аристократия» до понятия «рабочая бюрократия». Есть «передовики» (= сознательные представители интересов данного класса, его интеллигенция, независимо от того, из какого класса они вышли), г-н Сачков, а есть класс, который они представляют, и первые не господствовали бы так сильно в общественном мнении (а они, как мы видим, сильно господствуют), если бы вторые не представляли огромную массу, значительную часть народа. Г-н Сачков же подменяет вопрос о классе вопросом о передовиках класса. Типичная интеллигентская байка, которую я уже критиковал на примере Марлена Инсарова.
«Вполне вероятно, что наибольшее
количество рабочих передовиков находится в категории среднеоплачиваемых.
Этот вопрос надо рассматривать специально. Но то, что их меньше всего среди
наиболее низкооплачиваемых, маргинальных, периодически пребывающих
безработными и прибегающих также к непролетарским видам заработка, мне
очевидно. Политически это самый неустойчивый слой, который в зависимости от
разных конкретных обстоятельств способен служить широкой социальной базой и
крайне правым, типа Дугина, и крайне левым, и последовательным марксистам,
когда бы последние появились в достаточном количестве и создали
небутафорскую коммунистическую партию. Но было бы еще полбеды, если бы Вы
этот слой положительно противопоставляли слою высококвалифицированных
рабочих. Идете дальше, указывая на прошедшие сравнительно недавно волнения в
парижских пригородах. Восстание там подняли не представители этого слоя, а
хронические безработные, полу- и полные люмпены. В этой связи мне
вспоминаются два факта. Самой первой массовой открытой манифестацией в
Англии начала 19-го века была демонстрация нищих. Точную дату не назову, не
в ней дело. Важно то, что она была организована, проплачена либералами с
целью протолкнуть в парламенте очередной махрово реакционный закон, укрытый
в популистскую обертку. Аналогичная демонстрация, с попыткой организовать
партию нищих, была устроена тоже либералами в начале сентября 1991 г. в
Москве. Не буду говорить о механизме организации еврейских и других
инородческих погромов»
Вообще то, г-н Сачков, была ещё одна «партия нищих», про которую Вы «почему-то» забыли. Это – партия марксистов.
Ещё Маркс в «Немецкой идеологии» пишет, что мещанин не различает понятия «неимущий» и «нищий». Если же под «нищим» понимать именно неимущего = пролетария, а не паупера = бомжа, то как здесь не вспомнить слова Маркса из «Нищеты философии» о том, что прежние социалисты (Прудон и т.п.) видели в нищете лишь нищету, но не видели в ней революционности (Маркс так и пишет: нищета).
«Мне очевидно» - сильный довод! Это как в том анекдоте: «Докажи, что сумма квадратов катетов равна квадрату гипотенузы» - «Мамой клянусь!».
Что в пролетариате есть все те пороки, которые есть и в других классах общества (в том числе и предательство, продажность) – это было подмечено давно, ещё домарксовыми критиками капитализма. Почитайте того же Бальзака. Марксизм же говорит о том, что в пролетариате есть ещё и революционность. У г-на Сачкова опять же отсутствие статистического – единственного в данном случае научного – подхода прикрывается фразой «мне очевидно».
Действительно, если рассматривать пролетариат в целом (а не сбиваться на отдельные личности), то этот класс по опыту (из своего бытия, про которое не любит вспоминать наш попик) знает, что в рамках капитализма вряд ли «выбьешься» наверх – хоть даже за счёт предательства (ибо в деле предательства, как и в любой другой отрасли, тоже конкуренция, причём постоянно ужесточающаяся). А вот то, что от тебя отвернуться за предательство товарищи (или, что ещё лучше, поколотят) – это более вероятно. Проще говоря, для среднестатистического пролетария в силу его положения в общем и целом предавать свой класс невыгодно: риск прогадать, «лохануться» очень высок.
Сегодня же разговоры о «продажности нищих» стали признаком хорошего тона в интеллигентских тусовках. Чем кумушек считать-трудиться…
Кстати, и современное ТВ изображает пролетариат 1917-го как «предателей родины», отказавшихся воевать за «родину» из «трусости» и «лени». Чем рассуждения г-на Сачкова отличаются от этой клеветы на пролетариат?
А то, что г-н Сачков шипит на восстание во французских пригородах – выдаёт его с головы до пят. Здесь я целиком присоединяюсь к Вуку Новику, поддержавшему это восстание и клеймящему «коммунистов» - и европейских, и российских, продавших революцию за тёпленькие местечки в вузах. Вот о чьей продажности надо говорить! О «передовиках», а не о «нищих»!
«Короче, фактически Вы выступаете не как коммунист, а как анархист,
выразитель интересов люмпенов, причем довольно правого толка»
Если после всех моих разъяснений насчёт люмпенов, насчёт того, что под ними нужно понимать аристократию улицы, преступного мира, находятся люди, называющие меня «выразителем интересов люмпенов» - то я этим лишь горжусь: всегда (по крайней мере, в стадию империализма) буржуи и оппортунисты называли пролетариев «люмпенами», а коммунистов – «анархистами».
«Стихийно рабочие начинают выступать, выдвигая экономические требования. Это положение ясно даже и немарксистам»
Положение это – немарксистское, «экономистическое». Разве мало случаев, когда пролетарии (не важно – рабочие или безработные) стихийно начинали выступать, выдвигая политические требования? Но что это я опять? Это ж ведь были не пролетарии, а «люмпены», г-ну Сачкову «это очевидно», а утверждать обратное – это «глубокая методологическая ошибка».
«вы предъявляете рабочим Форда упрек в
том, что тем самым они льют воду на мельницу классового врага, соучаствуя в
грабеже третьего мира»
Опять ложь. «Предъявлять» рабочей аристократии за то, что она является рабочей аристократией – глупо, не по-материалистски. Я учитываю то, что она «соучаствует в
грабеже третьего мира», но не «предъявляю». Нет, я предъявляю оппортунистам, что они делают упор на экономической борьбе, не замечая борьбы политической. Морализировать, совестить какой-либо класс, чтоб он отказался от своего классового интереса, считаю прудонизмом и наивным ребячеством.
Вообще, г-н Сачков видно опошляет мои взгляды до уровня понимания своей, мещанской среды. Вполне возможно, он это делает и не специально, а из-за того, что «другого и не видел», что даже честные взгляды, возникшие в его среде, закономерно таят в себе пороки этой среды (характерный пример – Марлен Инсаров): интернационализм страдает пацифизмом, критика – морализированием и т.п. Мне г-н Сачков напоминает одного моего знакомого из среднего класса, который никак не может понять разницу между коммунизмом и христианским гуманизмом.
«Притом умудряетесь не замечать (хотя Вы можете быть
просто не в курсе), что всеволожцев поддержали рабочие филиалов Форда в
других странах - в Бразилии и др., проведя забастовки солидарности. Марксизм
начинается с лозунга: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" Вот он,
пожалуйста, в самом что ни на есть практическом действии»
Международная солидарность в борьбе с капиталом может быть и у мелкой буржуазии – то, что мы как раз и видим на примере рабочих «Форда». Она прогрессивна, мы её поддерживаем, но мы ни в коем случае не ставим её во главу угла. Не я, а Вы, г-н Сачков «умудряетесь не замечать» революционность французских пролетариев, революционность пролетариев 3-го мира и т.п. Куда же здесь подевался у Вас лозунг, «с которого начинается марксизм»?
«В самом что ни на есть практическом действии»… У нас, марксистов, уже давно сформировался иммунитет к анархистским воплям «Хорош теоретизировать! Надо быть практичными!». Мы прекрасно знаем, что под «практичностью» эти господа понимают именно либеральную рабочую политику, а революционеров называют «непрактичными романтиками».
Надо быть практичными… Очень хорошо! Так давайте за идеал практики возьмём войну чеченцев и французских бедняков с полицией. Я уже представляю, как г-н Сачков кричит: «Это небезопасно!».
Как это бледненько, серенько по сравнению с тем, что писал Ленин, за что на него шипят современные профессора: не сдерживать террор народных низов. Почему-то не боялся Ильич, что это «небезопасно».
«Где Вы найдете сегодня таких ангельски стерильных рабочих, которые могут забастовки проводить не только с экономическими, но и с идейно корректными политическими требованиями?»
Браво! Копперфилд с его жиденькими фокусами отдыхает! Был бы я сознательным буржуем, я бы Вам, г-н Сачков, щедро платил за Ваши софизмы!
Сначала г-н Сачков фактически признал, что я таких уже «нашёл» – во Франции, России, на Северном Кавказе и т.д., а потом вдруг «где найдёте»?
Г-н Сачков, милейший! А Вы кроме забастовок слышали когда-нибудь про другие методы борьбы? Про гражданские войны?
«Не только с экономическими, но и с идейно корректными
политическими требованиями»… Но кто говорит об «идейно корректных политических требованиях?» Я вообще-то говорил о политических требованиях вообще.
Действительно, где мы, «романтики», найдём сегодня таких «ангельски стерильных рабочих», способных поднять восстание в знак протеста, что полиция избила человека? Разве что среди «люмпенов» – но вряд ли среди того класса, выразителем интересов которого является г-н Сачков.
И опять же – у г-на Сачкова прямо прёт наружу экономистическая нелюбовь к «идейной корректности».
Если это не экономизм, г-н Сачков, то что же тогда экономизм?
«Сейчас и у весьма продвинутых теоретиков из интеллигенции такая каша в головах, что разгребать лопатой. А о рабочих и вовсе говорить не приходится. Так надо помочь им разобраться с путаницей, а не нагнетать ее, как делаете Вы.
Суть каутскианства в явном и фактическом конфронтировании рабочих одних
стран с рабочими других»
Суть каутскианства, милейший, не в этом, вернее, не столько в этом (каутскианство – это примирительный центризм, а не крайний шовинизм). Суть каутскианства – в замазывании раскола рабочих на рабочую аристократию и пролетариат. «Вы раскалываете комдвижение!» - говорил Каутский Ленину. «Вы нагнетаете путаницу!» - сердится меня г-н Сачков.
«Пролетарий для капиталиста не только рабочая сила, но еще и
покупатель продаваемых им товаров. Буржуа поэтому понижает цены и повышает
зарплаты не только потому, что на него давят рабочие, которые стремятся
повысить уровень своего благосостояния, но и для того, чтобы тем самым
повысить свою прибыль»
Чем не народничество, от которого г-н Сачков вроде как открещивается?
«Поэтому уровень, который
считался бы в развитой стране нищенским, в отсталой стране представляется
роскошно богатым. Действительно, люди нелегально бегут из Африки, где
массовый голод, платя перевозчикам от 1000 долларов, чтобы стать в Европе,
например, или даже в России, абсолютно бесправными бездомными бомжами, а
если очень сильно повезет, самыми низкооплачиваемыми работниками нелегалами.
Для них даже такая перспектива сказка по сравнению с неминуемой скорой
голодной смертью и полным отсутствием других перспектив»
Опять – типичные рассуждения середнячка-обывателя за кружкой пива.
В том-то и дело, любезный, что гастарбайтеры едут в богатые страны, надеясь (причём надеясь небеспочвенно) заработать себе нормальный прожиточный минимум, и, в общем и целом, на него зарабатывают, а те, кто не могут найти работу, как правило, промышляют криминалом, и опять же в общем и целом получают нормальный прожиточный минимум. Нищета же - это уровень стабильно ниже нормального прожиточного минимума, и, как правило, здесь мы видим умирающих пролетариев (в смысле – в богатых нациях), у кого уже нет сил на работу. Говоря словами Маркса, когда г-н Сачков превратится в пролетария, тогда он быстро поймёт разницу между бедным и нищим.
В том-то и дело, что, даже по официальным признаниям, нижние 10% населения в США, Англии и т.д. живут в нищете худшей, чем народы 3-го мира. Действительно, разве можно сказать, что узбеки мечтают иметь в день по бутылке стеклоочистителя, полбуханки хлеба и пачке «Примы»?
«Бегут из Африки, где массовый голод» - лицемерные либералы изображают, что в 1-м мире голода якобы вообще нет, якобы «уровень, который считался бы в развитой стране нищенским, в отсталой стране представляется роскошно богатым». Объясните это, г-н Сачков тем французам, которым сегодня даже на рис не хватает (о чём признаётся даже в «Евроньюс»), тем американским детям, которые, когда их просят что-нибудь нарисовать, рисуют продукты питания (о чём писал в 1980-е гг. Майкл Паренти со ссылкой на официальные источники). Понятное дело, я это говорю не из жалости к пролетариям, а чтобы показать, что в богатых нациях есть нищета, а значит, есть и революционность (а не только тот убогий реформизм, который г-н Сачков называет «революционностью»).
«В Европе или даже в России» - оказывается, не только черветтистам, но и кое-кому ещё надо утереть «патриотячьи сопли».
«они привыкли довольствоваться очень малым и
не привередничать, как, извиняюсь, городские крысы. Некрасиво звучит, но
точней не сказать».
Итак, пролетарии, «не довольствующиеся малым и привередничающие» с буржуем - это городские крысы. Спасибо за комплимент, г-н Сачков.
Вообще, российские империалисты изображают гастарбайтеров такими покорными рабами: мол, узбеки только и мечтают о том, как бы зацепиться за зажиточную «бабёнку», и никогда не пойдут на такое «хулиганство», как их французские собратья. Как-то не вяжутся эти заверения с ростом «исламского терроризма» среди народов 3-го мира. Если и есть доля правды в подобных заверениях, то отражает она старую, умирающую часть народов 3-го мира – забитых, оторванных от цивилизации крестьян или мещан, пропитанных духом «старого доброго» советского колониализма.
«Это, конечно, крайние случаи, а в остальном люди живут у себя на родине
более или менее сносно, опять-таки, на фоне окружающих их поблизости людей»
5 минут назад там «массовый голод» был, а теперь уже – «более-менее сносно». Лихо!
«Вы же поднимаете по этому поводу панику, мол, русские "рабочие аристократы" соучаствуют в ограблении рабочих других стран, мол, буржуи их умышленно подкупают, чтобы рабочие к ним относились лояльнее. Нет, ничего подобного не происходит, тут работают совсем другие механизмы»
Мамой клянусь!
«Если хочешь получить от рабочего
конкурентоспособную продукцию высокого качества, заплати ему столько, чтобы
он оказался в кондиции ее производить. С учетом исторически сложившихся
стандартов жизни в данной местности»
Ложь, перепевки вульгарной политэкономии. Ещё одно подтверждение, что привилегии рабочей аристократии не создаются её квалификацией – это последний номер приложения к «Бюллетень Интернационалист», Краткий курс истории РКП(б) В. И. Невского, где он пишет, что одними из самых высокооплачиваемых рабочих в России в 1-ю мировую войну были низкоквалифицированные рабочие предприятий по производству снарядов (т.е. стратегических предприятий).
«Приводите указанный черветтистами пример обеспеченности личным
автотранспортом 300 на 1000 человек. Между прочим, рост по сравнению с 1990
г. всего в два раза»
Среди Вашего класса, г-н Сачков, много наглецов и лгунишек, но такого как Вы встретишь нечасто. Действительно – откуда у Вас такие сведения? Вообще-то, в 1990г. эта цифра равнялась 50 – откройте подшивку журналов «За рулём» за 1991г. и посмотрите. А в 2 раза рост – примерно за последние 7 лет (данные из АиФ).
«и надо еще учесть "возраст" и качество машин, громадное
снижение цен на сильно подержанные. Автомобиль сейчас в общем случае совсем
не предмет роскоши. При средних зарплатах от 500 долларов цена рабочего
москвичонка равна примерно 400-600 долларов, и в предложении их находится
полно. Но если раньше машины покупали от хорошей жизни, то теперь их
покупают от плохой: обслуживание общественным транспортом так сильно
ухудшилось, что людям, которым по работе надо много и сравнительно далеко
передвигаться, стало предпочтительнее это делать на личных автомобилях.
Кроме того, часто это непосредственно рабочий инструмент. Многие кормятся
развозкой товаров и т. п.»
Вообще-то, все эти «надо учесть» г-н Сачков передрал из моей статьи, которую он опубликовал на своём сайте. Но в том-то и дело, что писал я про США, а не про Россию. Действительно, мы, как истинные интернационалисты, должны подчёркивать наличие бедности, когда речь идёт о США, и наличие богатства, среднего класса, когда речь идёт о России. У г-на Сачкова же – всё наоборот.
«Автомобиль сейчас в общем случае совсем
не предмет роскоши. При средних зарплатах от 500 долларов цена рабочего
москвичонка равна примерно 400-600 долларов, и в предложении их находится
полно»
«Полно» - это как амстердамов (см. мою предыдущую критику Сачкова)?
В предложении, может быть, и много москвичонков, но в спросе преобладают в основном машины за 400-800 тысяч р., и покупатели – не какие-то олигархи, а рабочие, интеллигенция.
К чему лицемерить – ведь мы видим на дорогах России рост числа именно дорогих машин, а не москвичонков!
«Но если раньше машины покупали от хорошей жизни, то теперь их
покупают от плохой»
Как верно заметил Энгельс в статье «К жилищному вопросу», изображать, что мелкая буржуазия страдает больше пролетариата – это и есть мелкобуржуазный социализм.
«Resume. Не хотелось бы, чтобы Вы оказались из тех left-major'ов, которые на словах поддерживают рабочих какого-нибудь Зимбабве, благо это решительно никого решительно ни к чему не обязывает, но поднимают истошный визг, когда экономическую борьбу начинают вести рабочие России. Обвиняют российских рабочих в буржуазном перерождении и т. п.»
Опять ложь. Как я уже писал выше, «левые мажоры» не понимают, почему мы выступаем за «какое-то Зимбабве», видя в этом христианский гуманизм.
Но, г-н Сачков, в данном-то случае – причём здесь Зимбабве? Ведь я противопоставляю не борьбу рабочих 1-го мира борьбе рабочих 3-го мира, а политическую борьбу экономической! Ведь я привожу 2 конкретных контрпримера – восстание во Франции и восстание в подростковых колониях в России. Зачем же Вы выдумываете Зимбабве?
В словах г-на Сачкова сильно чувствуется высокомерное презрение - «какое-нибудь Зимбабве» (мы эту спесь, конечно, собьём с наших «мажоров», пусть и не сегодня-завтра). Но в том-то и дело, что полиция, душа «всякие там Зимбабве», переносит эти методы на нас, пролетариев богатых наций, учит нас этим методам, учит, что без гражданской войны переход к социализму невозможен. И учит неплохо – жалкая поповская проповедь вроде сачковской «небезопасно всё-таки» вызывает у нас презрительную усмешку.
P. S. Г-н Сачков – владелец электронной библиотеки. Давно подмечено, что в эпоху империализма редактора, издатели и т.п., объединившись в монополистические картели, диктуют писателям, что и как писать (в отличие от доимпериалистической эпохи, когда, наоборот, писатели диктовали условия издателям). Это мы видим на примере редакторов коммунистических газет и сайтов. Если г-н Сачков думает, что, раз опубликовавши мою статью (да ещё вырезав из неё самое ценное), он может меня свысока поучать, то он ошибается. Смешно, когда человек, не зная броду, лезет в воду, не зная пролетариата, пытается его купить, да ещё с такой самоуверенностью.
7 июня 2008 г.
Гачикус