Найди меня (Рассказ)

«Я никогда не чувствовала в себе тяги к материнству. А год назад, когда мне было 19 лет, я узнала, что у меня не может быть детей. Я с тех пор не перечитывала диагноз и совсем ничего не понимаю в этой медицинской терминологии и почерке врачей. Впрочем, причина неважна при таких последствиях. Тем более, разные врачи говорят мне разные вещи, используя совершенно непонятные и какие-то бессмысленные слова. Хотя… я перестала их слушать уже давно, ведь в одном они всё-таки сходятся: это неизлечимо. По крайней мере, мой случай безнадёжен. Спасибо хотя бы на том, что мне это сказали прямо и честно всего лишь после трёх месяцев лечения. Всё-таки, нет ничего хуже, чем ждать и дождаться разочарования.
После такого жизненного поворота вообще как-то странно жить. Каждый день похож на сон: ты просыпаешься, ходишь по улицам, встречаешься с людьми, разговариваешь и смеёшься. И вроде всё, как обычно. Только это не я. Кто-то каждое утро открывает мои глаза, заставляет дышать и говорить. Я смотрю вокруг и вижу поблёкшие декорации отыгранного спектакля. Как-то необычно утром просыпаться…
Ха… По крайней мере всё это даёт пищу для размышлений и пополняет мой дневник записями».
Она поставила точку и захлопнула ноутбук. В кафе было безлюдно – стрелка часов близилась к 11 вечера. Только в дальнем углу зала за маленьким столиком для двоих сидела влюблённая пара, о чём-то шепталась и иногда посмеивалась. Усталые официанты ходили между столами, смахивая с них пыль. Хотя они уже давно блестели от чистоты, девушки не останавливались на достигнутом и «полировали» несчастную мебель до блеска, видимо, таким образом, борясь с утомлением.
За окном была та отвратительная погода, которая так часта поздней осенью и ранней весной. Что-то среднее между снегом и дождём, которое лупит по лицу своими обжигающими «каплеснежинками». А ещё это сизое небо, которое оставляет только ощущение грязи и звука чавкающей слякоти.
Она пальцем проследила за капелькой, сбежавшей вниз по стеклу с той стороны. Хлопнула дверь и пара, громко смеясь, выбежала на улицу. На смену им в кафе, отряхивая пальто от влаги, вошёл мужчина. Девушка мысленно его поблагодарила: совсем не хотелось одной задерживать бедных официанток. Мужчина подошёл к бару и что-то заказал. Она отвернулась. Потом открыла ноутбук и продолжила писать.
- Создаёте шедевр, я полагаю? – спустя некоторое время рядом послышался мужской голос.
- Жизнь создаёт, я только описываю, - девушка ответила, не отрываясь от работы, но краем глаза заметила, что собеседником был тот самый молодой человек.
- Вы писательница? – поинтересовался он.
- Скорей, просто любитель, - пробормотала девушка.
- Михаил, - бодро сказал голос.
Молчание.
- А вы?
- А я не знакомлюсь, - её тон был ровным.
- Почему, девушка?
- Полагаю, я могу оставить этот вопрос без ответа. Вы можете при желании поразмыслить над ним.
Она не знала, ушёл ли он сразу после её слов или немного посидел рядом, всё ещё на что-то надеясь, но в половине первого, когда девушка снова захлопнула ноутбук, она оставалась в кафе единственным посетителем.
Встав из-за стола, она потянулась и направилась к барной стойке.
- Простите, обратилась девушка к бармену, - вы в час закрываетесь?
- Да, - ответил парень и даже слегка улыбнулся.
- Тогда виски со льдом, и я избавлю вас от своего присутствия. Похоже, ваши официантки меня уже ненавидят.
- Да нет, мы всё равно раньше часа никогда не закрываемся, так что, вы составили нам компанию, - бармен поставил перед ней стакан. – Тяжёлый день?
- Скажите, это профессиональная обязанность бармена оказывать психологическую помощь или все представители вашей профессии делают это по собственной воле? – девушка отхлебнула из стакана.
- Это скорей традиция, сложившаяся исторически обязанность бармена, и я её придерживаюсь, - парень пригладил волосы и снова улыбнулся.
- По каким признакам вы определяете, что у клиента проблемы? Ну, кроме того, что он пьёт в одиночку, - криво усмехнулась девушка.
- Ну, например, клиенты довольные жизнью не сидят в кафе до полуночи, строча что-то на компьютере, - прищурился бармен.
- Вы меня рассекретили, - ехидно заметила девушка и допила виски.
- Так, день всё-таки тяжёлый?
- Скорее, жизнь, - хрипло ответила она и прокашлялась.
К стойке подошли официантки, одна из них, мило улыбнувшись, заговорила:
- Владик, мы пойдём, всего 20 минут осталось. Вряд ли кто-нибудь придёт. Да и повар уже ушёл.
- Совсем не хотите работать, - с притворной строгостью сказал бармен. – Ладно, идите, лентяйки.
Девушки провизжали «спасибо» и, по очереди чмокнув парня в щёку, убежали.
- Ну, и мне пора. Я и так вас задержала. Сколько я должна? – девушка закопалась в сумочке.
- Ни копейки. Ваши три чашки кофе и виски за счёт заведения.
- Нет, простите, но я так не привыкла.
- А я не привык к отказам, - возразил Влад и отодвинул купюру подальше. – И ещё не люблю обращаться на «вы». Так что, Влад.
Он протянул руку.
Несколько мгновений девушка сосредоточенно рассматривала небольшую ладонь оливкового цвета, потом прикусила губу и, улыбнувшись одними уголками рта, ответила на рукопожатие.
- Вера.
- Предлагаю погулять, Вера. Дождь кончился, да и не очень холодно.
- Надеюсь, это не свидание? – засмеялась девушка.  
- Ни в коем случае! – тоже засмеявшись, воскликнул Влад.
- Пойдём. Всегда хотела просто гулять по ночной Москве. Пусть и такой слякотной.
- Тяжёлая жизнь теряет в весе?
- Всего пару граммов.
- Уже хоть что-то, - Влад закрыл кафе и они, весело болтая, скрылись там, где фонари были слепы.
___________________

- Давно ты пишешь? – спросил Влад, уставившись в тёмную водяную гладь Москвы-реки.
- Я и не знаю точно, усмехнулась Вера. – Я, кажется, начала что-то калякать ещё тогда, когда не очень была знакомы с орфографией. Не помню даже, с чего всё это началось. Но это как наркотик. Создаёшь что-то, а хочется всё больше и больше. Наверно, я графоман. Но некоторые вещи в жизни проще пережить, когда говоришь о них хотя бы себе.
- Например?
- Да… Что мы всё обо мне говорим! Ты-то чем живёшь?
Вера, всё это время шедшая чуть впереди, резко обернулась и хитро прищурилась.
- Переводишь тему? – парень чуть наклонил голову и вздохнул. – Ладно, я подыграю. И не надо отворачиваться, я всё понял ещё в кафе. Но мы, кажется, обсуждаем мою жизнь. 4 года назад я закончил институт, потом стал работать в кафе. Что тебя ещё интересует?
- По какой специальности учился?
- Клиническая психология. Так что работаю почти по профессии.
- А почему психологом не стал? Почему бармен?
- Меня воспитывал дядя – родители погибли, когда мне было 6 – эта кафешка принадлежала ему. Когда умер и он, я занялся этим, так скажем, бизнесом. Да и не жалею, вообщем.
- Прости, что напомнила.
- Дежурная фраза для таких случаев, - кивнув, заметил парень.
- Да, ну, а что ещё сказать? Вот и говорим мы иногда дежурно и сухо.
Они спустились к воде, и Влад опустился на пол, поджав под себя одну ногу.
Повисло молчание. Вдруг молодой человек снял куртку и, положив рядом, похлопал по ней рукой.
- Садись. Я иногда люблю тут бывать.
Вера села, подтянув колени к груди.
- Скоро рассвет, - пробормотала она, не отрывая взгляда от светлеющего неба.
- Я отвезу тебя домой, мой мотоцикл стоит у кафе, - молодые люди разговаривали, не смотря друг на друга.
- Я не тороплюсь, сегодня суббота. Тебе нужно на работу, наверное?
- Это не так скоро. Мы открываемся в 8.
Было тихо. Даже вода была бесшумна, а звуки города, как будто, замолчали.
- Почему ты избегаешь отношений?
- С чего ты взял? -  Вера взглянула на собеседника со смесью недоумению и испуга.
- Профессионализм, - хмыкнул Влад.
- Даже психологи ошибаются.
- Только не я, - засмеялся он.
Вера с вызовом взглянула на собеседника.
- Самоуверенно.
- И обоснованно. Ладно, пока можешь не рассказывать.
- Спасибо хоть на этом, - воскликнула девушка с сарказмом в голосе.
- Ты всё равно злиться не умеешь, - махнул рукой Влад и ухмыльнулся. – Лучше скажи, спать хочешь или ещё полна сил?
- Второй вариант.
- Пойдём в кафе, я вижу, ты уже дрожишь от холода, - он поднялся на ноги.
- Пойдём, - притворно насупившись, проговорила она.
Через минуту в переулке раздавался её звонкий смех.

Глава II.

«Я тяжело схожусь с новыми людьми. Во всяком случае, так было до встречи с ним. Этот человек читает меня, как раскрытую книгу, а я даже не могу сопротивляться. Да и не хочу. Пусть хоть кто-то узнает меня по-настоящему.
Мне бы хотелось иметь такого брата…
Он за три месяца выведал все мои тайны и выявил все проблемы. То ли правда профессионал, то ли просто талант-самородок…
А вчера я всю ночь прорыдала у него на плече. Он вновь заставил меня пережить тот день, когда я узнала, что…Ну, вот, чернила потекли. Я стала слишком плаксивой. Всё из-за него. Иногда мне кажется, этот человек послан мне в наказание. А он отвечает, что врач должен делать больно, чтобы потом пациенту стало хорошо.
С Владом мы видимся так часто, что подруги перестали верить в нашу с ним «просто дружбу». Зря, конечно.
Влад меня к жизни возвращает (по крайней мере, пытается), и из его рассказов о клиентах я почерпнула много новых сюжетов. Жизнь идёт вперёд, а мне бы хотелось иметь такого брата ».
Вера сидела в кафе и твёрдой рукой выводила слова «мне бы хотелось иметь такого брата». Вообще, она любила писать от руки. Во-первых, постоянно носить с собой ноутбук очень неудобно, ну а во-вторых, она была твёрдо уверена, что преимущества технического прогресса легко оборачивались недостатками. В компьютере так легко всё стереть, исправить и забыть, что настоящие слова остаются за пределами печатного листа. Фразы, пришедшие спонтанно, - самые правильные. Быть может, не самые красивые и уместные, но самые верные. Но один щелчок мышкой – и их больше нет, а слова приходят из души так редко.
Поставив точку, девушка вздохнула и откинулась на спинку стула. Посмотрела в сторону барной стойки: Леночка, новая официантка, шептала что-то на ухо Владу. Обоим было явно весело.
Вера усмехнулась и снова открыла тетрадь, пролистала несколько страниц назад. Нужная запись была короткой:
« - Слушай, зачем тебе это надо?
- Ты сегодня говоришь какие-то несусветные вещи, перескакиваешь с темы на тему, и мне тебя трудно понимать, сто крайне нетипично.
- Ну, чего ты со мной возишься? Устрой личную жизнь, найди красивую девушку без проблем с головой. Тебе доставляет удовольствие проводить реабилитацию безнадёжно больной?
- Люблю сложные случаи.
- Мой случай безнадёжен. Лечить меня – всё равно, что труп везти на оздоровительные процедуры.
- Пациент скорее жив, чем мёртв.
- Я так понимаю, на вопрос ты отвечать не хочешь.
- Мозговая деятельность в норме – пациент приходит в себя.
- Да ну тебя!
- Налицо явные признаки выздоровления».
Девушка засмеялась: его фразы явно давали понять, что её существование не является причиной отсутствия у Влада постоянной девушки.
Вера снова посмотрела на барную стойку: всё-таки не удивительно, что девицы вешаются на друга одна за другой. Короткие тёмные едва-едва вьющиеся волосы, смугловатая кожа, отличная фигура. И две особенности, которых она не видела ни у кого. Банально, но первая – это глаза, меняющие цвет в зависимости от освещения и, видимо, настроения тоже. На ярком счету они принимали ярко-зелёный оттенок, а в сумерках и при слабом освещении они становились серыми, сохраняя слабо уловимый болотный оттенок. А ещё он улыбался очень легко, почти незаметно, слегка поднимая левый уголок губ. Для людей, не знакомых с ним близко, эта улыбка была олицетворением надменности, и только близкие друзья знали, что по-другому Влад просто не умел улыбаться.
- Девушка, простите, могу я к вам подсесть, все столики заняты, - рядом раздался низкий мужской голос.
Вера очнулась от задумчивости и посмотрела на «источник звуков». Перед ней стоял молодой человек, одетый в светлое, и с нетерпением ждал ответа. Девушка оглядела зал – свободных мест действительно не было – и кивнула.
Подошла официантка, и пока парень делал заказ, Вера незаметно отодвинулась к стене и сгребла к себе все свои вещи, хотя молодой человек и не думал к ней приближаться, а тем более трогать тетрадь или ручку. Накрыла неописуемое чувство неловкости, непонятно откуда взявшееся. Она прислонилась плечом к стене и уже молилась, чтобы этот сосед по столику быстрее поел и ушёл.
В этот момент официантка отошла, и Вера напряглась ещё больше – теперь все её мольбы заключались в том, чтобы ему не пришло в голову завести «светскую беседу».
К её счастью, молодой человек молча дождался своего заказа, молча перекусил и теперь молча пил кофе. Девушка уже почти расслабилась и, снова открыв тетрадь, продолжила писать. Через 15 минут она бы забыла о его существовании, если бы сосед по столику не заговорил:
- Девушка, вы писательница?
С первой попытки ответить не вышло – из горла не вырвалось ни звука. Вера прочистила горло:
- Слишком громко сказано.
- Думаю, вы скромничаете.
- Отнюдь.
Она не шевелилась, как будто это могло заставить его забыть о своём намерении и уйти.
- А как вас зовут? Ведь должен же я рассказывать потомкам, что когда-то встретился в кафе с ныне известной писательницей.
Вера вздохнула с облегчением лишь тогда, когда у столика откуда ни возьмись появился Влад.
- Владислав, - он невозмутимо улыбнулся и протянул руку парню.
Не дав ему ответить, он склонился к Вере и, поцеловав её в щёку, проговорил:
- Как ты, милая? Может, чего-нибудь принести?
Потом снова повернулся к молодому человеку:
- Ваш счёт.
- Сдачи не надо, - крупная купюра опустилась на стол, а входная дверь закрылась с той стороны. – Спасибо, - улыбнулась Вера.
- Не привыкай, это будет редко. Просто ты ещё не готова, но мужчинам это невдомёк.
- Ты о чём? – она сморщила брови.
Парень сел напротив и прокричал в сторону бара: «Саш, замени меня!»
- Слушай, - продолжал он, - если бы ты видела себя со стороны! Такое впечатление, что пару минут назад рядом с тобой сидел не привлекательный парень, а монстр, готовый разорвать тебя на куски. Ты от него, как от прокажённого, отодвигалась. Чего смешного?
- Ну, это и правда смешно. Всё равно спасибо. И не сердись на меня, - Вера открыто улыбнулась.
- Ладно, поговорим позже. Иду работать. И ещё – либо в следующий раз надевай паранжу, либо сама выкручивайся!
- Ты не умеешь по-настоящему злиться, - прошептала Вера, провожая друга взглядом.

Глава III.

«Иногда мне кажется, я занимаюсь не своим делом. Ну, вот, совсем не своим. Согласитесь, юрист, ведущий такой лирический дневник и, плюс, пишущий рассказы сентиментального содержания, смотрится, по меньшей мере, смешно. Я бы сказала, даже карикатурно…
Гонюсь за двумя зайцами, исход всем известен из популярной поговорки. Проблема в том, что я не понимаю, зачем я пишу. Зачем сижу в кафе часами и стучу по клавишам? Зачем не сплю ночами, тратя чернила и бумагу? Зачем приглядываюсь к людям на улицах, пытаясь разгадать их мысли? И этих «зачем» десятки…
Например, зачем я живу? Затасканный вопрос, знаю. Но, правда… зачем?? Ради того, чтобы просто прожить жизнь? А может, удовольствие и смысл в самом процессе? Эти вечные вопросы я задавала себе неоднократно, и ровно столько же раз себе на них не отвечала.
Зачем. Зачем. Зачем.
Зачем я это я, а не кто-нибудь другой? Зачем мне всё это?..
Зачем я снова сижу в этой затерянной московской кафешке и опять мараю тетрадные листки? Зачем я сегодня надела платье, которое долго висело в дальнем углу шкафа?..
И зачем я встретила Влада, который сейчас укоризненно поглядывает на меня из-за барной стойки, всё же улыбаясь в своей неповторимой манере?..»
Влад отложил тетрадь и вздохнул.
- Всё так плохо? – ухмыльнулась Вера и поставила перед ним чашку чая.
Он промолчал и отпил глоток.
- Да не молчи же ты! Мы уже давно общаемся как друзья, а не как врач и пациент! Оставь надежду, всяк со мной связавшийся, - звонко засмеялась Вера.
- Иногда у меня создаётся впечатление, что твоя проблема в твоей психологии «жертвы», - парень провёл руками по лицу.
- Хм…
- Такое чувство, что страдания доставляют тебе удовольствие. Нет, не так. Ты из негативных эмоций черпаешь вдохновение и силы жить. Дух противоречия у тебя в кроки. Заставить себя мучаться, а потом назло себе проснуться утром, улыбаясь.
Вера пожала плечами.
- По-твоему, я мазохистка?
- Заметь, не я это сказал.
- Но именно это ты и имел в виду, - девушка кинула на Влада холодный взгляд и сразу же отвернулась.
- Ну, в общем, да, - тихо ответил он.
- Понятно, спасибо, доктор. Сколько я вам должна? Не мелочитесь и не скромничайте: услуги персонального психолога нынче недёшевы, - Вера прищурилась и уставилась в окно.
- Прекрати, сарказм не твой конёк.
Девушка молчала, потом, резко поднявшись с места, стала убирать со стола.
- Вера, ты же сама знаешь, что я прав, - еле слышно проговорил он.
Вдруг она обернулась и обожгла его холодным блеском синих глаз.
- Да, разумеется! Ты ведь всегда прав! Психолог ты чёртов! Ты в душу ко мне влез, порылся в ней, и теперь называешь меня мазохисткой. Скучно стало со своими вечно пьяными клиентами? Но я не подопытный кролик, я живой человек! Я не жалуюсь на жизнь! Мне больно, как ты не понимаешь! Я никогда не смогу стать матерью. Это единственное, что было хоть немного определено, но теперь у меня и это отобрали! Зачем мне свидания и мужчины? Мне не нужно это всё… Я умерла ещё полтора года назад, ты опоздал с реабилитацией. Ради кого всё это?..
Она начала рыдать ещё с первых слов. Договорив, Вера опустилась на пол. Тарелка, стоявшая на краю стола, упала и раскололась на несколько частей. Девушка начала собирать осколки, Влад сел рядом с ней.
- Можно помочь?
Она повернула к нему заплаканное лицо и несколько мгновений, не отрываясь смотрела в ярко-зелёные глаза.
- Ты злишься? У тебя глаза сейчас такие яркие, - спросила Вера, слегка наклонив голову вбок.
- Нет. Мне грустно.
Девушка спрятала лицо у него на груди и снова заплакала. Он крепко обхватил её руками, как будто пытался удержать. Они не  знали, сколько времени прошло – оно остановилось. Секундная стрелка замерла на цифре 12, её примеру последовали люди, машины, облака. Кроны деревьев наслаждались безветрием, а где-то высоко огромный самолёт завис над землёй на высоте 10 тысяч метров.
- Тарелку жалко, - вдруг заговорила она, шмыгнув носом, и секундная стрелка продолжила свой путь.
- На счастье, - кивнул Влад и выпустил девушку из объятий.
- Прости меня. Я взорвалась на пустом месте.
- Ничего, я тоже порядком палку перегнул.
- Но ты же хотел помочь.
- Господи, да у тебя вся рука в крови. Вера посмотрела на левую ладонь: на ней виднелся глубокий порез, а ярко-алая кровь уже капала на пол.
- А я и не заметила, - сказала она, с удивлением разглядывая рану.
- Ты же кровью истечёшь! Порез очень глубокий. Пойдём, я обработаю рану, - воскликнул Влад и повёл девушку в ванную.
- Институтские навыки? – легко улыбнулась Вера.
- Скорей, жизненный опыт. Надеюсь, руку не придётся зашивать, - парень профессионально взялся за дело.
- Это ты тоже умеешь? – засмеялась пациентка.
- Это дело я доверю профессионалам, но думаю, в этом, всё же, не будет необходимости.
Вера наблюдала за своим, во всех смыслах, доктором: сосредоточенное серьёзное выражение лица, но всё та же неповторимая улыбка - слегка подняв левый уголок губ…
____________

«К счастью, помощь профессионалов не потребовалась. Рука почти не болит: о том дне напоминает только розоватая косая полоска на левой ладони. И ещё ежедневные вопросы Влада «как твоя рука?» Он слишком со мной возится. Но я так и не смогла понять, почему. На мои вопросы не отвечает, только задаёт свои. О себе говорит очень мало, и всё, что я знаю о его характере, личности, привычках, собрано по крупицам из наших вечных разговоров и наблюдений за его работой у барной стойки.
Я, наверно, никогда не смогу понять его до конца. Нет, я просто никогда не смогу понять его.
Остроумный, весёлый, временами нагловатый и резкий. Понимающий и мудрый. Непредсказуемый и надёжный. Самоуверенный до мозга костей. Он давно нашёл себя. Мне же отыскать себя не дано.
Впрочем, иногда мне кажется, что всё, что я пишу и говорю, звучит слишком высоко, а на самом деле, я несу околесицу, чтоб привлечь внимание к своей мелкой ничтожной душонке. Что ж, возможно. Возможно, я просто пытаюсь придать хоть какой-то смысл своей жизни. Наверно, поэтому я пишу. И, скорее всего, по той же причине не хочу публиковать ничего из своей писанины. Влад взял с меня обещание, что когда-нибудь я всё же решусь. Не уточнил лишь, когда именно наступит «когда-нибудь».
Влад… Эту тетрадь я ему не покажу. Он слишком много обо мне знает и без неё. Я безмерно ему благодарна. За тот промозглый ноябрьский вечер и прогулку по городу с почти незнакомым молодым человеком, за разговоры с ним и чувство, что мы знакомы вечность. За то приятное, едва уловимое и трудно описуемое чувство теплоты, которое витает в воздухе всякий раз, когда он говорит что-то и снова улыбается левым уголком губ. За резкие и, порой, такие обжигающе-ледяные фразы, которые возвращают к жизни каждый раз. За то, что оживил мою новеллу своим появлением. Без этого героя она стала бы исповедью сумасшедшей…
В голове второй день вертится фраза: «Сколько мы знакомы, Розов?». Из этого мог бы получиться неплохой диалог…»

В тот год весна была поздней: снег пролежал до начала апреля, а сухие холодные ветры ещё долго терзали город, скрываясь, как вор в тёмном переулке, под сенью тяжёлых непроницаемых грязно-белых облаков. Зима настойчиво умоляла разрешить ей задержаться хотя бы на день, и, как невежливый гость, не обращала внимания на отказы.
В такую погоду кафе всегда были забиты до отказа. Заказы шли один за одним, не было ни одной свободной минуты. Влад уже давно подумывал нанять кого-нибудь в помощь, тем более что дела шли неплохо, и его бюджет совершенно точно потянул бы ещё одного работника. Вообще-то, ему давно хотелось заняться чем-то новым, несмотря на то, что Влад очень любил своё дело. Просто иногда он думал, что на этом поприще достиг уже всего. Хотя, впрочем, он больше ничего не умел – во всяком случае, не пробовал. Вера давно твердила, что пора расширяться, да парень и сам это осознавал, но всё же дела шли не настолько хорошо.
Влад по привычке бросил взгляд на столик у стены неподалёку от бара: Вера сегодня не пришла. Это было так странно и необычно, что с того места на него не смотрят её глаза, иногда выглядывающие из-за монитора, а на столе не стоит несколько пустых кружек из-под кофе.
Он усмехнулся своим мыслям и налил клиенту полный бокал пива. Эта странная задумчивая девушка незаметно стала частью жизни, однажды войдя в кафе и сев у окна, она открыла ноутбук и заказала кофе. А он уже, кажется, тогда знал, что эта встреча только первая, что она начнёт приходить в это маленькое кафе каждый день. И каждый раз, составляя из слов фразы, а из них – тексты, она вновь и вновь будет оживать. В её синих глазах будет появляться чуть различимое выражение спокойного счастья.
Влад в который раз улыбнулся своим таким сентиментальным размышлениям: они были едва ли ему свойственны.
- Владик, - звонкий голосок рассеял все видения, - у меня тут два билета есть на концерт в клуб один. Дашка не может пойти, может, вместе пойдём?
Парень оглядел официантку Леночку, как будто видел её впервые. Её большинство мужчин назвали бы привлекательной: стройная фигура, светлые волосы и пухлые губки, придававшие ей вид обиженного ребёнка.
- Ты же знаешь, Леночка, я против служебных романов, - ухмыльнулся Влад и подмигнул девушке.
- Да кто говорит о романе! Так, время вместе проведём, отдохнём, субботний вечер скоротаем, - засмеялась официантка и положила руку парню на плечо.
- Договорились, я позвоню, - улыбнулся он.
- Обещаю, приставать не буду! – Лена жестом нарисовала над головой нимб.
- А я-то надеялся, - воскликнул Влад, пытаясь сдержать улыбку.
Девушка убежала принимать заказ, и ещё несколько минут поглядывала на бармена украдкой. Он это заметил, но был слишком увлечён работой.

Глава IV.

«Говорят, сны – результат деятельности бессознательной части нашего мозга, которая ночью подменяет сознательную. Учёные считают сны проекций прожитых нами событий, отражённых иначе, в другой плоскости, и в странных декорациях. И всё же даже наука не может объяснить природу этого феномена до конца…
А стоит ли?..
Люди давно забросили даже попытки узнать, есть ли Бог или дьявол. Что уж говорить о природе снов…
Гораздо проще жить, не задумываясь ни о чём, и просто верить. Или не верить.
Бог есть… По крайней мере, я на это надеюсь. Может, не в таком обличии, каким нам Его описывают мировые религии, но Он есть. Только иногда мне кажется, Он забыл об этом проклятом месте. Похоже на неудачный и надоевший испытателю эксперимент, когда он оставляет подопытных предоставленными самим себе. Кто-то выживет, кто-то станет лишь пищей для более сильных. Они будут жить, есть, спать, совершенно не задумываясь о том, что сверху, за пределами тесной клетки, на них изредка поглядывают чьи-то глаза, а чьи-то руки в любой момент могут набросить на их жалкий мирок светонепроницаемое покрывало. Когда исследователю становится скучно, он подбрасывает своим «подопечным» испытания, чтобы посмотреть, как они будут выкручиваться. Кто-то выкарабкивается, кто-то гибнет.
Кощунственно, но мне кажется, мы живём именно так. Копошимся в своём жалком мирке и ощущаем себя, именно себя, действительно значимыми. Но любой, каждый из нас, рано или поздно получит за это щелчок по носу. Я свой щелчок уже получила. И он сбил меня с ног и на время лишил координации…»
____________

«Я не знаю, откуда эти сны. Посылает ли мне их Бог, швыряет ли дьявол, или же они лишь плод моего воспалённого полусумасшедшего сознания.
… Холодный ноябрьский вечер, стемнело рано.
Белое, абсолютно белое помещение: белый стул, белый письменный стол, белое медицинское оборудование, белые пол, потолок, стены, жалюзи на окнах. За молочно-белым, покрытым инеем стеклом завывает ветер…
Женщина в белом халате спокойным тоном бросает: «Всё бесполезно».
Мне страшно, но поразительно спокойно. У меня нет сил даже на то, чтобы дышать.
«Что мне делать?» - задаю я самый бессмысленный в этой ситуации вопрос, ведь ответ на него я слышала только что.
Женщина в белом, словно что-то вспоминая, быстрым шагом направляется к двери и, выходя, бросает: «Подождите».
Мне страшно. Ночь за молочно-белым стеклом становится всё темнее, чёрный воздух сгущается и становится непроницаемым. Я хочу бежать, но тело не слушается. Нападает безразличная дремота, и я опускаюсь на кипельно-белый пол. Я хочу позвать Влада, но не могу совладать с усталостью. Я едва дышу, сердцебиение замедляется. Я закрываю глаза и проваливаюсь в тишину и темноту. Темноту посреди этой комнаты, от белизны которой болят глаза.
Вдруг я слышу рядом с собой голос Влада, такой далёкий, он доносится будто из другого измерения, но я чувствую – он рядом. Голос что-то говорит, пытаясь заставить меня открыть глаза. Мне хочется прижаться к нему, рассказать обо всём, но мне трудно даже думать. Я чувствую прикосновения его пальцев на своей голове, хочу взять его за руку и уже почти собираюсь с силами что-то сказать, как вдруг слышу его обеспокоенный голос.
«У тебя вся рука в крови!» - кричит он.
Меня охватывает паника: я ощущаю, как что-то тёплое течёт по левой ладони. Его голос становится всё тише, пока не затихает совсем. Единственное, что я чувствую – резкую боль в ладони. Из последних сил я снова пытаюсь открыть глаза, однако это удаётся мне лишь наполовину. Последнее, что я видела из-под полуопущенных век, была маленькая детская рука, зажимавшая мою рану на ладони.
Мне совсем не стало легче после того, как я написала всё это. Я пишу сейчас только для того, чтобы иметь возможность пережить это ещё и ещё раз, заново перечитывая дневник. Снова ощутить нежные, но сильные руки Влада на лице и плечах, не дававшие мне упасть в пропасть и внушающие чувство абсолютной защищённости. Снова ощутить крохотную ручку в своей…
Стоит лечь спать, тем более, что моё физическое состояние оставляет желать лучшего. Наверное, написанное выше – следствие как раз головной боли. Влад на всю ночь уехал в клуб – наконец-то перестал тратить на меня свои немногочисленные выходные…
А мне стоит уснуть… С момента пробуждения и по эту секунду я всё ещё чувствую горячую ладошку на своей руке. Шрам ноет и горит».

Вера с трудом заставила себя закрыть глаза, потому что, как только она погружалась во тьму, вокруг начинали кружиться безумные хороводы видений и несвязных мыслей. Она ложилась на бок, переворачивалась на спину, накрывалась одеялом с головой, но не могла прекратить этот безудержный поток параноидальных образов. В какой-то момент попытавшись встать, девушка поняла, что не в силах даже пошевелиться – состояние безразличной дремоты из сна теперь ощущалось наяву. Вера провалилась в темноту.
Всё, что происходило дальше, нельзя с уверенностью назвать ни сном, ни реальностью – настолько была размыта граница между этими двумя понятиями. Где-то за этой самой стеной блеснул бледный свет и послышались едва различимые звуки.
Безусловно, это было плодом воспалённого сознания (как Вера уже потом решила), но несколько мгновений девушке казалось, будто она смотрит на себя со стороны и видит лишь безвольно опущенные руки и человека рядом, который пытается привести её в чувства. Конечно же, это был Влад.
Весь вечер парню, что называется, было не по себе. Вечеринка в клубе превратилась в какую-то бесконечную и нудную «обязаловку». С трудом отвязавшись от Леночки (благо, та обладала удивительным даром заводить друзей и к моменту его отъезда уже сидела за столиком с небольшой компанией молодёжи), Влад отправился домой, но что-то заставило его всё же заехать к Вере. Звонки в дверь оставались без ответа – он посмотрел на часы. Было около двух часов после полуночи. Парень развернулся и уверенными шагами пошёл к лифту. Вдруг вспомнив о запасном ключе, который подруга дала ему на «всякий экстренный случай», лихорадочно стал шарить по карманам – к счастью, он оказался во внутреннем кармане пиджака.
В квартире было темно. Пожалуй, даже слишком. Влад включил торшер – она недвижно лежала на диване в гостиной и казалась совершенно обычным спящим человеком. Он подошёл ближе и присел рядом. Девушка была так спокойна, дыхание её было таким слабым, а блики слабого света торшера так причудливо освещали бледное лицо, что она на секунду показалась ему мёртвой. Тряхнув головой, Влад попытался избавиться от этих чудовищных мыслей.
- Бедная моя, - еле слышно проговорил он. – А я дурак. Лезу в твою душу, а тебе и так тяжело. Делаю только хуже и тебе, и себе. Врач-самоучка, влюблённый в пациентку.
Парень наклонился над её лицом на пару секунд, словно в нерешительности, а потом поцеловал девушку в губы. Её кожа пылала как огонь. У неё был жар. Влад, ни мгновения не раздумывая, набрал номер скорой.
- Вера. Вера! – он легонько похлопал девушку по щекам. – Проснись!
- Мне холодно, - сказала она одними губами, не издав при этом ни звука.
- У тебя очень высокая температура, скорая уже едет. Не засыпай – останься со мной.
Влад сжал её руку и погладил по голове.
- Мне холодно, холодно, - повторяла она, и мелкая дрожь сотрясала худое тело.
- Открой глаза, слышишь! Говори со мной.
Её рука соскользнула и безжизненно повисла.
- Вера! – уже кричал Влад и теребил её руку.
Потом взял девушку на руки и принялся ходить по комнате, громко рассказывая какую-то ерунду и требуя её ответа.
Иногда синие глаза слегка приоткрывались, а рот изгибался в улыбке или тихо что-то шептал – она его слушала. И последнее, что она слышала перед тем, как окончательно провалиться в сон, был резкий протяжный дверной звонок.  
___________

Сквозь закрытые веки Вера увидела свет. Она приоткрыла глаза и сразу же зажмурилась, ослеплённая ярким солнечным светом и белизной комнаты.
- Просыпайся, спящая красавица, - сказал рядом приятный, чуть низковатый женский голос.
- Я не сплю, - проговорила охрипшая девушка.
- Как себя чувствуешь? – спросила медсестра, чуть полноватая женщина 50 лет, с улыбчивыми глазами, окружёнными мелкой сеточкой морщинок.
- Хорошо. Меня ведь уже можно выписывать? – Вера села на кровати и обхватила колени руками.
- Ишь-ты, какая быстрая, - женщина жестом заставила девушку лечь и положила мягкую горячую руку на лоб Вера.
- Жара у меня уже нет, - улыбнулась пациентка.
- Вижу-вижу, только температуру всё равно померить придётся. В лучшем случае, завтра отпустим тебя домой, - медсестра дала Вере термометр и присела рядом.
- Кстати, Прасковья Фёдоровна.
- Вера.
- Да знаю, - махнула рукой женщина и вновь улыбнулась. – Ох, и напугала же ты вчера жениха! Всю ночь у кровати просидел, вот полчаса всего, как уехал. Просил передать, что вернётся через пару часов.
- Спасибо, конечно, но он мне не жених, - поперхнулась девушка.
- А кто ж тогда? Брат?
- Друг просто.
- Странно, странно. Ну, Верочка, как там наша температурка? Отлично. Голодная?
- Немного.
- Завтрак сейчас принесу.
Прасковья Фёдоровна уже была у двери в палату, как Вера окликнула её:
- Прасковья Фёдоровна!
- Что, Верочка?
- А что со мной было?
Женщина пожала плечами:
- Организм человека – загадочная вещь, никаких инфекций и вирусов анализы не показали. Сдаётся мне – думаешь и переживаешь много.
- Бывает, - призналась Вера.
Когда женщина ушла, девушка встала с кровати – ноги были ватные и пришлось опереться на подоконник. Яркое зимнее солнце освещало белое полотно города, испещрённые тёмными жилами улиц. Небо было чистым. Настолько же чиста и ясна была голова.
Словно что-то вспомнив, девушка резко обернулась, и губы мгновенно осветила улыбка: на столике у кровати лежала её тетрадь и ручка.
«Он даже об этом не забыл», - подумала она и, сев на кровать, начала новую страницу.

«После критических ситуаций желание жить ощущается особенно явственно. Желание жить по-другому. Теперь хочется что-то изменить в своём существовании. Наверное, сначала стоит начать с себя. Перестать прятаться от страхов, желаний, перемен, перестать прятаться от жизни.
Спасибо, Влад. Кажется, услуги профессионального психолога мне больше не потребуются. Только останься рядом… Просто как друг. Хотела бы я быть чем-то для тебя  полезной, помогать, но, увы, я леди-катастрофа, твоё вечное наглядное пособие по психическим заболеваниям…»

Строки лились, и Вера целиком отдавалась потоку мыслей, лишь раз прервавшись на завтрак.
- Ну, что ты там всё пишешь? – воскликнула медсестра, когда пришла за подносом.
- Да так, ничего особенного. Мысли записываю.
Заинтересованная, Прасковья Фёдоровна присела рядом.
- И часто ты так вот пишешь?
- Часто. Почти всё свободное время этому посвящаю.
- На литературном учишься?
- Нет, на юридическом.
- Вот это да! А чего ж не на писателя пошла?
- Да…не знаю. Получилось так. Писательство – это хобби. Хотя, это и писательством-то назвать нельзя. Так, писанина.
- Напечатайся. А вдруг, что получится?
- Вряд ли, Прасковья Фёдоровна. Я ж не профессионал.
- Ох, а то сейчас одни профессионалы книги пишут! Пишут все, кому не лень!
- На это денег много нужно.
- Это да, - вздохнула женщина и после минутной паузы продолжила:
- Друг-то читал? Понравилось?
Вера кивнула.
- Ну, и славно. Значит, и правда хорошо пишешь. Ты, главное, верь. Имя-то у тебя какое! Может, и тяжело будет, но всё получится, главное, верить не забывай. А иногда и терпеть надо. Вот я, рано овдовела, замуж больше не пошла, сына одна поднимала. Теперь он женился, и вижу его редко, а внуков пока нету. А что поделаешь? Терпеть надо. И здоровье уже не то. Да не жалуюсь я, всё ведь хорошо.
- Да, - проговорила Вера.
- Можно? – раздался знакомый голос, и в приоткрытой двери показалась голова Влада.
- Ох, засиделась я тут с тобой! – всплеснула руками Прасковья Фёдоровна и выскользнула из палаты.
Влад вошёл держа руку за спиной:
- Как здоровье? Не отвечай – судя по тетради, чудесно.
- Спасибо.
- Не за что, я знал, что она тебе пригодится, когда проснёшься.
- Я не об этом. Как ты узнал?
- Случайно вышло. Считай, тебе повезло, и я снова оказался в нужное время в нужном месте.
- Спасибо.
- Это я уже слышал, - ухмыльнулся он.
- Чёрт! – воскликнула Вера. – Надо родителям позвонить – они же места себе не находят.
- Успокойся, я им уже позвонил. Сказал, что ты немного простудилась, и завтра уже будешь дома.
- И они поверили? – прищурилась девушка.
- Ты же знаешь, что я обладаю даром убеждения. Скажи спасибо, что они всё же укатили отдыхать, а то поставили бы на уши весь город.
- Спасибо, - слегка улыбнулась Вера.
- Не за что. Ах, чуть не забыл! Держи, - парень протянул ей букет ромашек.
- Боже, где ты их достал среди зимы?!
- Выращивал на подоконнике специально для такого случая.
- Спасибо, - она спрятала лицо в белых цветах.
- Где-то я это сегодня уже слышал?
- Нет, правда, не знаю, что бы я без тебя делала! – Вера поцеловала его в щёку.
- Хочешь по-настоящему поблагодарить? – он почему-то стал вдруг таким серьёзным.
- Конечно.
- Просто пообещай, что теперь у тебя всё будет по-другому, лучше.
- Обещаю, - прошептала она и в который раз вдохнула едва уловимый травяной аромат этих нежных полевых цветов.

Глава V.

«Кажется, я сдерживаю обещание, данное в тот зимний день в больнице. Всё действительно по-другому.
И сегодня годовщина, своеобразный юбилей того ноябрьского дня, когда я впервые встретила Влада. Прошёл всего год, а мне кажется, что целая жизнь.
А мне уже 21. Или всего 21?
До сих пор не знаю, как к этому относиться. По сути, не изменилось ничего. Просто я как-то смирилась со всем этим. Иногда только накатывает какое-то ноющее, ужасно неприятное, но в то же время успокаивающее чувство.
Вот, я же говорю – жизнь не меняется, меняется моё отношение к ней. Я определённо стала черствее. Впрочем, кажется, это даже хорошо.
Я всё так же люблю часами просиживать в кафе Влада. Дела у него идут более, чем хорошо, так что он даже подумывает расширяться.
У него всё получится. Потому что если не у него, то ни у кого и никогда.
Что ж, а я буду продолжать днями и ночами стучать по клавиатуре или марать тетрадные листы, иногда прерываясь на учёбу, сон и еду.
Вот как сейчас, буду сидеть за дальним столиком у стены, вглядываясь в тёмную улицу за окном».

Вера отвлеклась от компьютера и посмотрела в сторону бара – Влад оживлённо разговаривал с клиентами и разливал напитки. Работа кипела – кафе было забито до отказа.
- Тортик хочешь? – на столике появилась тарелка.
- Ты же только что у бара был! – воскликнула Вера.
- Я не волшебник, я только учусь, - ухмыльнулся Влад и сел на стул по-ковбойски.
- Спасибо, мой любимый, с ягодами, - сглотнула девушка и взялась за ложку.
- Смотрю, настроение у тебя что надо. Так что, смею надеяться, что ты меня не покалечишь за мою ма-аленькую инициативу.
- Инициатива наказуема, - поперхнулась девушка.
- Мой давний знакомый просто жаждет с тобой познакомиться. Уже третий день за тобой наблюдает, но не решается.
- Твой знакомый?
- Ну, да. Наши семьи были очень дружны в своё время. Отличный парень, кстати. Перспективный, - Влад заметно оживился.
- Давай без рекламы, хорошо? – Вера помрачнела.
- Ну, так можно ему к тебе подсесть?
- Ты спекулируешь на моём хорошем к тебе отношении, Калинин! – ехидно улыбнулась девушка.
- Нисколько! – ответил он, уже направляясь в сторону бара.
Через несколько мгновений к столику подошёл высокий светловолосый молодой человек.
- Разрешите присесть? – заговорил он, неуверенно улыбаясь.
- Кажется, вам уже дали добро на это, - возможно, даже несколько резко ответила Вера.
- Простите, я не мешаю? – парень явно опешил от такого ответа.
- Нет, присаживайтесь, раз уж вы здесь, - смягчилась девушка.
- Иван, он присел за столик и протянул руку для рукопожатия.
- Вера, - она ответила на его жест. – Но я думаю, вам уже известно моё имя.
- Признаюсь, да. Я давно за вами наблюдаю, но вы так увлечены работой, что я просто е мог вас отрывать. Влад долго скрывал от меня, что вы друзья.
- Это на него похоже, - она незаметно для себя посмотрела в сторону бара.
Похоже, Влада сейчас больше занимало происходящее за их столиком, нежели обслуживание клиентов.
- Давно вы знакомы? – новый знакомый нарушил затянувшееся молчание.
- Ровно год.
- Какая точность, - улыбнулся Иван.
- Так совпало, что год исполняется именно сегодня. А вы?
- О, почти всю жизнь. Сколько я себя помню, столько я знаю Влада.
- Вы слишком разные для друзей, должна заметить, - прищурилась девушка.
- Да, мы совсем не похожи, но противоположности притягиваются.
- Есть исключения, и их немало.
Они лишь подтверждают правило.
Вновь повисла пауза.
- А вы не пробовали публиковать свои произведения? – вдруг заговорил молодой человек.
- Нет, не думаю, что… Постойте, это вам Влад уже рассказал?
Собеседник пожал плечами и улыбнулся.
- Понятно, - вздохнула Вера и отодвинула тарелку.
- Может, вам что-нибудь заказать?
- Нет, спасибо. И…давайте уже перейдём на «ты», - девушка улыбнулась.
- Хорошо, Вера. Ты учишься?
- Да, на юридическом.
- Странное сочетание: жёсткая логика и подчинение правилам против творчества.
- Все так говорят.
Разговор, наконец, сдвинулся с мёртвой точки и перестал быть вынужденной формой вежливости. Впервые за долгое время Вера просто разговаривала с молодым человеком, не стараясь побыстрее отвязаться и остаться одной. Она пыталась сдержать обещание, данное Владу в тот зимний день в больнице.
Бармен продолжал разливать кофе, шутить с официантками, высушивать клиентов, неотрывно следя за дальним столиком у стены, и сдерживать обещание, данное однажды самому себе. Ни за что не мешать её жизни.
________________

- С Днём Рождения! – буквально скандировало маленькое кофе в одном из переулков в центре Москвы.
В тот день заведение было закрыто для посетителей, и весь персонал поздравлял Влада с 28-летием.
- С праздником, Владик! – визжали официантки.
Друзья парня по институту дружелюбно хлопали его по плечу и шутя тянули за уши.
- С Днём Рождения, - тихо сказала Вера, едва протиснувшись сквозь весёлую толпу, окружившую именинника.
- Спасибо, - Влад пытался перекричать царивший вокруг гам. – Где Ваня7
- Он опаздывает. Задержался на работе, теперь в пробке, - девушка едва слышала сама себя.
- Виски? – улыбнулся парень.
- Терпеть его не могу!
- А как же тогда…
- Это был единственный раз. На то были свои причины. От шампанского не откажусь.
- Сейчас, - Влад засуетился у бара.
- Кстати, у меня для тебя подарок.
Лицо парня стало серьёзным.
- Я ж, кажется, просил, - протянул он бокал с янтарным напитком.
- Это не такая глобальная вещь, - нахмурилась Вера.
- Так, ладно, пойдём на кухню, иначе я здесь оглохну. И не надо делать такую физиономию.
На кухне было немного тише.
- Нигде от них не скрыться, все с ума посходили, - ухмыльнулся Влад. – Итак?..
- Ты зря так отреагировал. Ничего материально дорогого, - засмеялась  девушка, словно подбирая слова. – Просто одна из моих подруг – журналистка, и ей как раз поручили небольшой репортаж о каком-нибудь малоизвестном кафе. Странно правда, но у них там в журнале свои заморочки. У твоего кафе есть изюминка, и на следующей неделе она придёт сюда, сделает пару фото. И уже в следующем номере появится заметка об этом месте. Не волнуйся – издание уважаемое, не жёлтая пресса.
- Ты серьёзно? – он не мог поверить ни единому слову из того, что только что услышал.
- Абсолютно, - выдохнула Вера. Кажется, самое страшное уже позади.
- Боже, Вера, это чудо! Спасибо! Но… я всё же против подарков. Тем более таких дорогих.
- Мне это ровным счётом ничего не стоило. И благодарить пока рано. С 28-летием, Калинин. Счастья тебе, - улыбнулась Вера и поцеловала его в щёку.
Он в ответ крепко обнял её и стал кружить.
- Мы тут сейчас всё разгромим, - громко засмеялась девушка.
- Починим, - закричал Влад, но девушку на ноги всё же поставил.
Теперь они просто стояли и смотрели друг другу в глаза, глупо улыбаясь и не разжимая рук.
Влад коснулся её щеки и приблизился. В ответ Вера преодолела оставшееся между ними расстояние и поцеловала его в губы.
Кто знает, сколько времени прошло, но Влад первым пришёл в себя и отстранился от девушки.
- Извини, всё это праздничное настроение, - улыбнулся он своей «кривой» улыбкой.
- Но, - начала было Вера, но её прервал сигнал мобильного телефона.
- Да? Привет, Вань. Подъезжаешь уже? Ждём.
Девушка захлопнула телефон и стала вглядываться в лицо друга, пытаясь понять, о чём он думает. Его глаза было ярко-зелёными.
- Ну, пойдём встречать? – засмеялся парень и вышел.
Вера глубоко вздохнула и допила бокал.
…………………………………………………….
- Спасибо за отличную вечеринку, Влад, - Ваня обнял друга. – Давно я так не веселился. Мы поедем, если ты не против.
Было около 3 часов, гости уже разошлись.
- Конечно, я останусь. Надо прибраться, - улыбнулся Влад и оглядел кафе. Похоже, даже Новгород после нашествия татаро-монголов выглядел лучше.
- Я пойду машину прогрею. Ещё раз с днём рождения, друг, - сказал Ваня и, чмокнув Веру в щёку, вышел.
- Спасибо за подарок, сестрёнка, - Влад по-дружески обнял Веру.
- Кажется, я где-то это уже слышала, - засмеялась девушка. – Не за что.
- Владик, помоги мне столы передвинуть! – раздался звонкий женский голосок.
- Иду, Свет! – прокричал Влад.
- Ну, пока, - сказала девушка. – Тебя заждались.
Вера вышла на улицу, и тело пронзил ледяной ветер. В голове крутилась фраза «спасибо за подарок, сестрёнка». Она была сказана, кажется, с тёплой интонацией, но его глаза были такими безразличными. И это небрежное «сестрёнка». Господи, почему это слово прозвучало для неё как ругательство…В этом году зима долго не хотела уходить, и февраль выдался на редкость гадким месяцем. Неподалёку просигналила машина. Девушка поёжилась и, сильнее запахнув пальто, поспешила на свет фар.

«Пишу я всё меньше. Будем считать сегодняшний день одним из счастливых исключений.
Впрочем, есть повод. И не один.
Влад – владелец уже трёх московских кафе. Можно сказать, сеть. Дела идут прекрасно, от посетителей нет отбоя. Мы часто видимся, но всё же не так, как прежде. Он теперь весь из себя преуспевающий бизнесмен.
В следующем месяце нашим отношениям с Ваней исполнится год. Не знаю, как я решилась. Наверное, Влад – действительно профессионал и способен вылечить даже самого безнадёжного пациента.
До сих пор не понимаю, почему я с ним. И почему он со мной. Я не могу сказать, что люблю его. Моё отношение к любви вряд ли изменилось. Как и отношение к семейной жизни. Я-то осталась прежней. Во всех смыслах… Видимо, устала прятаться. Нет, бесполезно пытаться это объяснить. Просто не знаю…
А он… Он очень нежно ко мне относится. Родителям нравится до умопомрачения. Смешно. Карьера в банковской сфере с возможностью продвижения по службе. Снова смешно. Звучит, как реклама на каком-то сайте знакомств.
Он, кажется, любит меня.
Когда я сказала ему о том, что не могу иметь детей и он, возможно, зря теряет со мной время, он ответил, что я самое дорогое, что у него есть, и вместе мы всё преодолеем. Наверно, именно это меня и подкупило. Спасибо, Вань.
Итак, пишу я всё меньше. Уже несколько месяцев после окончания университета я работаю по профессии, и времени на ерунду почти не остаётся. Забавно, теперь для меня это ерунда. А два года назад, когда я впервые встретила Влада, это было моей жизнью. Всё меняется, и только я остаюсь прежней».

Глава VI.

- С 29-летием, - Вера крепко обняла друга и, подняв бокал, громко прокричала:
- За Влада!
Кафе отозвалось эхом поздравлений и звоном хрусталя.
- Надеюсь, на этот раз обойдёмся без сюрпризов? – ухмыльнулся Влад.
- Обещаю, хотя, - проговорила Вера и, пока парень не начал злиться, быстро сунула ему в руку толстую чёрную тетрадь.
Он вздохнул.
- Что это?
- Так, бред сумасшедшей. Мои истории. Специально для тебя собирала отрывки, раскиданные по всей квартире.
- Я тронут. Практически собрание сочинений, - парень чмокнул девушку в щёку. – Спасибо.
- Не за что.
- Что загрустили? – к ним подбежала девушка и обняла Влада за шею.
- С чего ты взяла, Свет? Мы просто болтаем, - ответил он.
- Давайте к нам, - прокричала Света и, пританцовывая, пошла к гостям.
- Ты, действительно, какой-то грустный для дня рождения, - заметила Вера и присела за барную стойку.
- Тв когда-нибудь замечала во мне склонность к проявлениям чувств? – он сосредоточенно смешивал коктейль.
- Нет, - девушка положила подбородок на сложенные на столе руки. – Но мог бы сделать исключение.
- Это был бы не я. Держи, - парень пододвинул ей стакан с разноцветной жидкостью.
- Вкусно, - сказала девушка, не выпуская соломинку изо рта.
Влад не отвечал, и после недолгой паузы девушка заговорила вновь:
- Что случилось, Влад?
- О чём ты? – он выпрямился.
- О нас. Мы больше не разговариваем обо всём на свете, и ты не говоришь мне, какая я трусиха и дурочка.
- Потому что это не так, - он выглядел напряжённым, хотя и очень старался это скрыть. – Ты молодец, ты справилась. Тебе больше не нужен ни психиатр, ни психолог, ни бармен. Ты сама можешь во всём разобраться.
Он склонил голову, и его глаза, наконец, улыбнулись.
- Но мне нужен друг. С тобой связан такой кусок моей жизни!
- Заметь, не самый лучший, - засмеялся парень.
- Будь серьёзным, - вздохнула она.
- Я редко серьёзен, когда на это нет веских причин.
- Скажи мне, я хотя бы могу рассчитывать на твою помощь, если она мне понадобится? – почти умоляюще спросила Вера.
- А ты как думаешь? В любое время, - ответил он и накрыл её руку своей ладонью.
- Я выхожу замуж, - выпалила Вера и опустила глаза. На секунду ей показалось, что друг слегка кивнул головой, словно её слова лишь подтверждали его ожидания.
Он крепче сжал её руку.
- Скажи хоть что-нибудь, - она пыталась поймать взгляд его ярко-зелёных глаз.
- Ты счастлива? Это то, чего ты хочешь? – он поймал её взгляд.
- Я хочу жить, - ответила она охрипшим голосом.
- Тогда тебе нужно именно это. Поздравляю.
- Влад! – раздался голос Вани. – Вера, милая! Дите сюда. Тут без вас скучно.
- Идём, - в один голос прокричали они.
Его рука продолжала крепко сжимать её холодные пальцы.
***

Влад всё реже появлялся в своём маленьком кафе. Теперь в Москве под его именем значились уже три заведения, и времени на каждое в отдельности оставалось всё меньше. Вместо него в том самом первом, крошечном кафе в одном из переулков города за барной стойкой работал уже другой человек, которого Влад сам и нанял. Это был профессионал, по сути преданный делу. Но всё же он никогда бы не смог почувствовать то, что чувствовал Влад, когда впервые переступил порог и легонько провёл пальцами по хрустальны бокалам, висящими над стойкой. Тогда их звон походил на приветственное позвякивание. Это было так давно…
И теперь, когда необходимости постоянно находиться в кафе и следить за всем не было, парень иногда приходил на прежнее рабочее место, отпускал бармена и до поздней ночи возвращался в прошлое. Сегодня был именно такой вечер. Посетителей осталось мало, лишь изредка раздавались приглушённые голоса, и звуки тут же утопали в клубах серебристого сигаретного дыма.
Влад инстинктивно посмотрел на дальний столик у стены – на был пуст. За столиком у окна сидел мужчина средних лет и курил одну сигарету за другой, вращая чашку с уже давно остывшим кофе вокруг своей оси.
Парень открыл потайной ящичек под барной стойкой и достал потрёпанную 100-рублёвую, на которой размашистым почерком было написано: «Первая прибыль, начало большого плавания. Будь счастлив. Дядя Миша». Влад закрыл глаза, пытаясь воскресить в памяти черты близких, давно ушедших людей.
Дядю он почему-то запомнил седым. Кажется, он был таким всю жизнь. Со смеющимися карими глазами, которые, походили на глаза человека с портрета, живые, яркие, но недвижимы. Он никогда не был богатым и никогда к этому не стремился. Он хотел сделать счастливым племянника, наверно, именно поэтому так и не женился. Когда парень заговаривал с ним на эту тему, дядя Миша лишь отшучивался:
- Владик, неужели ты представляешь себе кого-то в нашей сплочённой мужской компании?
Конечно, всё это было отговорками. Парень всегда знал, что дядя любил только одну женщину. И ей была мать Влада. Однажды парень ненароком увидел дядю плачущим и прижимавшим к груди её фото.
Мама… Несмотря на то, что она умерла больше 20 лет назад, Влад помнил мельчайшие черты её лица. Достаточно было посмотреть в зеркало. Её глаза так же меняли цвет в зависимости от настроения, а длинные волнистые волосы всегда так по-особенному пахли. Родинки на смугловатом лице и руках, и чуть усталая нежная улыбка. Она могла любить весь мир, любить всем своим сердцем. Она часто обнимала сына, обхватывая его детское тельце своими хрупкими маленькими руками и говорила:
- Владик, ты моё солнышко. Ты будешь светить всегда. Борись с тучами и помогай звёздочкам, мой маленький герой.
Очень детские слова, но они навсегда остались в памяти парня.
В отличие от матери, отец никогда не был близок с Владом. Может, дело было в возрасте и амбициях, но он хотел добиться в жизни как можно большего. Денег и уважения в обществе. Его образ почти стёрся из памяти, оставив за собой только смутные очертания.
Любил ли он мать хотя бы так же, как любил её дядя? Или она тоже была частью статуса?..
В день, когда их не стало, родители разбудили маленького Владика рано – хотели попрощаться перед долгой разлукой. Вряд ли кто-то знал, что расставание станет вечным. Отец тогда суетился, постоянно проверял, взял ли документы, и торопил маму со сборами. Настрого запретив сыну валять дурака и приказав хорошо учиться, мужчина потрепал мальчонку по волосам и ушёл.
Мама села на краешек кровати и коснулась щеки ребёнка.
- Вы ведь скоро вернётесь? – спросил он, моргая сонными глазками.
- Надеюсь, сынок. Веди себя хорошо и слушайся Мишу. Он всегда – всегда тебе поможет. Он нас любит. Ты только ни перед кем никогда не склоняй голову, не будь должником и не сдавайся, что бы тебе ни говорил разум. Слушай сердце, - она положила руку туда, где билось его маленькое сильное сердечко.
- Я обещаю, мамочка. Я тебя люблю.
Мальчик вскочил и обхватил ручками её шею.
- Я тоже тебя очень сильно люблю, малыш. Мой Владик.
Женщина расцеловала сына. И, напоследок улыбнувшись, ушла. Навсегда…
- Простите, - мужской голос прервал поток болезненных воспоминаний. – Вы скоро закрываетесь?
Влад посмотрел на часы – время близилось к часу.
- Можете сидеть, сколько угодно. Я не спешу, - улыбнулся он.
- Спасибо, - сказал мужчина и сел за стойку.
Время шло, Влад отпустил официанток, а человек всё сидел и сидел перед ним, смотря прямо перед собой.
- Коньяк? – спросил бармен, наливая в стакан немного коричневого напитка.
- Спасибо, как вы догадались? – встрепенулся мужчина.
- Профессиональная обязанность. Тяжёлый день или вся жизнь? – спросил парень, вглядываясь в уставшее лицо человека. Гладковыбритое бледное лицо, на котором глаза были едва заметны, настолько бесцветными они казались.
- Интерес – тоже профессиональная обязанность?
- За это мне никто не доплачивает, заметьте.
- Согласен, - усмехнулся человек и сделал очередной глоток. – Знаете…
- Влад, - кивнул парень.
- Александр. Так вот, Влад, мне вряд ли кто-то может помочь. Я всё уже сделал. И совершенно неправильно. Женщина, которую я люблю, никогда не будет со мной. И никогда не была. Я потерял её, так и не ощутив рядом. Самое страшное, что понял я всё уже давно, но так и не решился.
- А она вас любит?
- Не знаю, её никогда нельзя было понять. До сих пор не могу, - пожал плечами Александр и, посмотрев на стену за спиной Влада, заметил.
- Очень красивая девушка. Спасибо, что выслушали. Сколько с меня?
- За счёт заведения, Александр. Удачи вам, - проговорил Влад.
- Благодарю, - мужчина пожал парню руку и добавил, всё ещё не сводя взгляда с фотографии:
- Не теряйте её.
Мужчина ушёл. Влад навёл в зале порядок и подошёл к той самой фотографии на стене. Она была сделана в день его 28-летия, за несколько минут до их поцелуя. Боже, как он хотел целовать её всегда, быть просто рядом, смотря в её лицо, искать в нём что-то новое и понимать, что знаешь каждую клеточку наперечёт. Просто говорить о своей любви свободно и открыто.
Вера, моя маленькая, моя любимая испуганная Вера. Ты нашла дорогу и больше не нуждаешься в проводнике. А кто теперь выведет на свет самого провожатого?..
Влад снял фотографию со стены, выключил свет и вышел из кафе.

  «Мы с Ваней поженились несколько дней назад. Свадьба была скромной, а платье – голубым, несмотря на то, что мама настаивала на соблюдении всех правил. Гостей было немного – только родные и близкие друзья. Влад пришёл один, но весь вечер ему не давали прохода мои свободные подруги, а свидетельнице, похоже, завидовала вся женская половина приглашённых. Да, он прекрасно выглядел в тот день. Он, мне кажется, и сам отдаёт себе отчёт в том, что очень привлекателен, просто не признаёт этого.
Пригласила я и Прасковью Фёдоровну, ту медсестру из клиники. Когда меня выписали, мы часто созванивались и подолгу разговаривали. Она настолько добрая по натуре женщина, что, похоже, способна обнять и любить весь мир. Иногда она интересуется моим творчеством с гораздо большим интересом, чем моя родная мать. Её отношение к жизни заряжает меня оптимизмом. И одновременно  знакомство с ней научило меня смиряться, помогло понять, что не всегда в этом мире борьбы стоит бороться. Иногда, чтобы выиграть, надо проиграть…
Влад принёс мне букет ромашек. Снова. И где он их берёт?! Наверное, действительно выращивает. Забавно. Кто он для меня? Я не могу описать своё отношение к нему одним словом. Он – что-то неуловимое и в то же время жизненно необходимое.
В день моей свадьбы мне исполнилось 23 года.  Господи. Я старею, и тем быстрее, чем старше становлюсь. Но теперь у меня есть дом и муж, есть к кому спешить после работы. Увы, нас никогда не будет трое. Иногда мне жаль, что я не могу вот так же, как сейчас пишу этот дневник, написать сценарий своей жизни. И так, чтобы без ошибок и боли. Чтобы сразу начисто. Увы, я не сценарист этого фильма, я лишь актёр, причём второго плана.
Наверное, это слишком мрачные мысли для новобрачной, но…выдержит ли он? Сможет ли любить меня, как прежде?.. Я уже говорила, что стала гораздо жёстче, и всё же это стало бы для меня ударом…
Уже около 2 часов ночи. Я пишу это в номере отеля на берегу океана при свете ночника. Ваня мирно спит рядом. Он ненавидит, когда я засиживаюсь допоздна, и всегда так мило меня отчитывает.
Наверное, это и есть та самая пресловутая семейная жизнь, о которой так много все говорят… Если бы вздох можно было бы как-то письменно обозначить, я бы сейчас вздохнула. Просто иногда мне кажется, что эта моя попытка начать жить слишком эгоистична, что ли. Я не знаю. Я больше не блуждаю в трёх соснах и начинаю ощущать себя и только себя хозяйкой собственной жизни. Но иногда… Иногда мне кажется, что я только лишь действующее лицо в чьём-то спектакле, и всё, что мне остаётся делать, - это импровизировать.
Собственно, этим я и занимаюсь, и сейчас мне хорошо».

Глава VII.

Владислав Калинин, владелец сети ресторанов и кафе, сидел за столиком одного из своих новых заведений, постукивая пальцами по столу и то и дело посматривая на часы.
Наконец, дверь распахнулась, и вошла Вера. Увидев его, она слегка улыбнулась  поспешила к столику.
- Привет, - она поцеловала его в щёку и плюхнулась на мягкий стул. – Мерзкая погода.
С этими словами Вера встряхнула зонт.
- Владислав Сергеевич, вам и вашей спутнице что-нибудь принести? – вежливо спросил тут же появившийся официант.
Мужчина вопросительно посмотрел на подругу.
- Зелёный чай. Без сахара, - ответила Вера, перехватив его взгляд.
- Сию минуту, - официант поклонился и ушёл так же бесшумно, как и появился.
- Ну, что ж. Поздравляю! Ты – звезда в ресторанном бизнесе, - воскликнула она.
- Не преувеличивай. Мне везёт. Всё началось с той статьи в газете. Только потом повалили и клиенты, и инвесторы, - прищурившись, заметил Влад.
- Вот теперь ты не преувеличивай. У тебя и без этого всё прекрасно получалось.
- Всё равно, спасибо, - кивнул мужчина.
- Не за что, - Вера кивнула в ответ.
- Рассказывай, как ты? Не виделись сто лет. С твоего дня рождения, кажется.
- Да прошло-то всего пару месяцев, - Вера принялась разливать чай.
- А кажется, целая жизнь, - он оглядел женщину и добавил:
- Прекрасно выглядишь. Замужество тебе идёт.
Вера скорчила гримасу:
- Дежурная фраза.
- Зато правда. Ты сменила причёску?
- Да, ты заметил? – удивилась она и провела рукой по тёмным волнистым волосам. – Решила сделать лёгкую химию, всегда хотела иметь вьющиеся волосы.
- Тебе идёт.
- Спасибо.
- Как работа?
Женщина махнула рукой, отпивая из чашки:
- По-старому. Ничего интересного. Хотя, вот решила получать адвокатское удостоверение в перспективе. Правда, это ужасная волокита, так что пока повременю.
- А говоришь, всё по-старому.
- Одной головной болью станет больше.
Вера огляделась:
- Здесь очень красиво. Сам интерьер придумал?
- Почти, - ответил он, всё ещё не сводя с неё глаз.
Вера поймала его взгляд и лихорадочно стала поправлять чёлку.
- Оставь волосы в покое, - криво усмехнулся мужчина.
- Почему ты так смотришь? У меня причёска не в порядке?
- Брак действительно тебя изменил, - задумчиво ответил Влад.
- Ты-то собираешься? – серьёзно спросила она.
- Что? – встрепенулся он.
- Жениться.
- Никогда.
- Говоришь, прямо как я раньше, - засмеялась женщина.
- В отличие от тебя, Верочка, я говорю это совершенно обдуманно, - улыбнулся мужчина.
- Что ты имеешь в виду? – нахмурилась она.
- Ничего обидного. Тогда ты не способна была принимать обоснованные решения. Страх парализует разум. А я жить не боюсь. Вот и всё.
- Ты всегда останешься психологом, - вздохнула она и взяла друга за руку.
- Часто пишешь? – спросил он, смотря в пол.
- Почти нет. Свободное время есть только ночью, а Ваня запрещает мне поздно ложиться спать.
Влад едва заметно улыбнулся.
- Почему ты смеёшься?
- Почему все твои рассказы с плохим концом? – он всматривался в её лицо.
- Смотря, что под этим понимать. Не люблю притянутые за уши голливудские хэппи-энды. По сути, всё относительно, и окончания моих историй не настолько пессимистичны. Скорее реалистичны.
- Будь по-твоему. Тебе пора? – Влад заметил, что Вера часто поглядывает на часы.
- Похоже, да, - вздохнул она.
- До встречи, - проговорил мужчина, когда подруга чмокнула его в щёку.
Она улыбнулась и развернулась, чтобы уйти, но Влад остановил её за руку.
- Подожди, - он поднялся из-за стола. Вера вопросительно посмотрела на него.
- Можно, я оставлю свою тетрадь себе?
- Конечно, я же тебе её подарила. Часть меня всегда будет у тебя.
Мужчина крепко обнял её.
Когда Вера ушла, он вновь сел за стол и придвинул к себе чашку с её недопитым чаем.
- А я целиком твой, - прошептал Влад.
***

«В конце концов, я знала всё с самого начала. Мне даже не больно, состояние похоже на то сонное спокойное оцепенение. Я долго не решалась описать здесь произошедшие события – наверное, боялась признаться себе, что проиграла.
Несколько дней назад Ваня пришёл домой поздно, казался задумчивым и напряжённым, что, в общем-то, ему несвойственно. На мои вопросы о работе отвечал коротко, и я не решилась больше ничего спрашивать, а просто ушла в спальню. Он пришёл ко мне через некоторое время и долго сидел на краю кровати, смотря в одну точку.
- Мне нужно поговорить с тобой, - наконец, заговорил он.
- Я слушаю, Вань, - уже в тот момент я чувствовала, что моя жизнь меняется в корне, а я не в состоянии ничего сделать.
Он начал говорить без остановки, путаясь, подбирая слова. Он рассказал мне, что около года встречается с девушкой с работы, что он просит прощения, что не знает, что на него нашло.
- Ты её любишь?
- Я…я не знаю, я совершенно запутался, - воскликнул он и обхватил голову руками.
- Тогда подумай, а утром поговорим, - ответила я настолько спокойно, насколько могла.
Он направился к двери комнаты, но вдруг резко развернулся.
- Лера беременна.
Признаюсь, тогда меня бросило в холод. Я молчала.
Он подбежал ко мне, опустился на колени у кровати и заговорил, спрятав лицо в одеяле:
- Только одно твоё слово, и я расстанусь с ней, заставлю её сделать аборт. Только прости меня.
- Ты соображаешь, что ты говоришь? – нервно усмехнулась я. – Ты собираешься лишить женщину главного смысла в жизни – материнства? И мне не за что тебя прощать.
Ваня поднял на меня покрасневшие глаза.
- Но…
- Мы оба понимали всё с самого начала. Думаю, ты хочешь уйти к Лере. Держать я тебя не буду, воспитывай с ней вашего ребёнка.
Слова давались мне с трудом, но я не показывала никаких чувств.
Он поцеловал мои руки, а я погладила его жестковатые волосы соломенного цвета.
- Утром я соберу некоторые вещи и перееду к ней.
- Хорошо. А сейчас ложись спать, завтра вставать рано.
- Я лягу в гостиной, - проговорил он, закрывая за собой дверь.
Только тогда слёзы вырвались наружу. Мой спасительный оазис оказался обычным миражом. Я пошла против себя, надеясь на победу, и проиграла. Я вернулась к тому же, с чего начала. Эти 4 с лишним года оказались моей иллюзией. Даже не знаю, когда всё пошло не так… В ту ночь я так и не смогла уснуть, а уже утром осталась одна. Как всегда. Надо снова привыкать к одиночеству и беспредельному ночному бреду на нескольких тетрадных листах».

- Ты знал?! – воскликнула Вера.
- Да, но, - Влад казался растерянным.
- И долго?
- Около полугода. Мне говорили, что их частенько видели в одном из моих ресторанов. А пару месяцев назад он сам признался мне во всём.
- Это была очередная попытка спасения заблудшей души? Или мужская солидарность? – горько усмехнулась Вера.
- Вера, прошу тебя, - вздохнул он.
- Нет, уж расскажи мне, как ты улыбался мне в глаза, зная, что мой муж ежедневно обедает в твоём ресторане с другой.
- Тебе бы стало легче, если бы я сказал? – после недолгой паузы спросил он.
- А как ты думаешь?
- Думаю, вряд ли. Гораздо лучше, что ты узнала это от него.
- Избавь меня от твоих вечных дежурных фраз, - сказала она и закрыла глаза.
- Вера, я умоляю, будь сильной. Ты же сама понимаешь, - Влад схватил её за плечи, но она вдруг тихо прошептала:
- Уходи, пожалуйста.
Когда она открыла глаза, квартира была пуста.
Как же она устала всё терять.

Глава VIII.

Вера подошла к окну. В тёмном небе танцевали всполохи молний, двигаясь в такт громким барабанам, любимому музыкальному инструменту дождя. Сильный ветер бросал капли из стороны в сторону и ломал зонтики неудачливых прохожих. Женщина прислонилась лбом к стеклу и улыбнулась, ощутив его холод. На мгновение её лицо осветила вспышка, через секунду послышался отдалённый грохот. Она вздохнула и села за письменный стол.
«Я не видела Влада уже несколько месяцев: с тех пор, когда он рассказал, что знал о романе моего мужа на стороне.
Ссора была до ужаса глупой. Всё это моя импульсивность. И глупый характер. И неспособность подумать, прежде чем сказать. Я его потеряла, боюсь, что потеряла, но не могу решиться набрать номер его мобильного.
Он всегда был прав – я причина всех моих проблем».
Раздался телефонный звонок, настолько неожиданный, что Вера вздрогнула.
- Алло? – с надеждой в голосе проговорила она.
- Вера? Это вы? – на той стороне послышался слабый и дрожащий незнакомый женский голос.
- Да. А кто это? – женщина лихорадочно соображала, кто бы это мог быть.
- Вера, я… Я понимаю, что не имею права вам звонить, но… мне просто больше не к кому обратиться, - собеседница начала всхлипывать, и с каждой секундой понимать её было всё тяжелее. – Ваня уже давно должен был быть дома, но его телефон не отвечает, и… Мне очень плохо, я понимаю, для родов ещё слишком рано, но мне очень страшно.
- Валерия? – только и смогла произнести Вера.
- Да, я прошу вас приезжайте. Мне очень страшно. Вы должны меня ненавидеть, я знаю…
Вера перебила её:
- Успокойтесь, Лера. Я буду как можно скорее. Ваш адрес я знаю. Вы вызвали скорую?
- Да, но они сказали, что приедут не раньше, чем через час, - тяжело дыша, ответила Лера.
- Держись, я еду.
Вера собралась меньше, чем за пять минут, и, схватив со столика ключи от машины, выбежала из квартиры. Лифт никак не желал приходить. Женщина нажала на кнопку несколько раз и уже собиралась бежать по лестнице, как двери лифта открылись. Вера оцепенела: ей навстречу вышел Влад.
- Вера, куда ты? Что с тобой произошло? – обеспокоенно спросил он, заметив возбуждённое состояние подруги.
Не говоря ни слова, она бросилась ему на шею, мужчина в ответ крепко прижал её к себе.
- Прости, я так виноват. Я всё это время не мог найти себе места, - прошептал он.
- Я знаю, я знаю, я знаю! – воскликнула она и потянула друга за руку. – Это я была дуррой, обвинила тебя во всех смертных грехах. Сейчас нет времени, поедем быстрее.
Влад решился спросить, в чём дело, только, когда они с огромной скоростью неслись по улицам.
- Где же Ваня?
- Набери ему ещё раз, - Вера резко повернула автомобиль.
- Недоступен, - ответил Влад и уставился в экран телефона.
- Чёрт, - выругалась женщина и резко затормозила на светофоре.
- Вера, - мужчина прикоснулся к её руке, - Ты уверена в том, что сейчас делаешь?
Она взглянула на него полными решимости глазами:
- Если с этим ребёнком что-то случится, я не прощу себе этого никогда.
Загорелся зелёный – машина рванула с места.
……………………………………………………………………………………….

Они взлетели по ступеням – дверь квартиры была незаперта. Посреди гостиной на полу полулежала женщина и тяжело дышала.
- Влад, помоги ей! – закричала Вера и кинулась к телефону.
Мужчина поднял Леру на диван и проверил пульс, потом прикоснулся ко лбу.
- Чёртова скорая! – Вера швырнула трубку. – Как она?
- Очень слабый пульс. Она вся горит.
- Вера, - вдруг застонала женщина. Не уходи, прошу.
Вера села рядом и взяла её за руку:
- Я здесь, всё будет в порядке.
- Прости меня, прости, - всё повторяла Валерия и её голова со спутавшимися волосами металась по подушке.
- Успокойся, мне не за что тебя прощать, не волнуйся. Влад, у неё бред! Нужно отвезти её в больницу.
- Нет, нет, я должна это сказать! – женщина взглянула на неё бесцветными голубыми глазами. - Я виновата перед тобой. Ваня… он очень много мне о тебе говорил… Он любил тебя. Прости… прости. И если со мной что-то…
- Ничего с тобой не случится.
Валерия улыбнулась и, похоже, впала в забытье.
- Влад сумеешь донести её до машины? – Вера повернулась к другу.
Мужчина кивнул.
- Выдержит ли? – тихо спросил он.
- Выдержит.

Влад с Лерой на руках пошёл вперёд. Вера выключила свет и ещё раз набрала номер Вани. На том конце ответил всё тот же голос автомата. Женщина взяла ключи. Звонок телефона вновь заставил её вздрогнуть.
- Да? – рявкнула она.
- Валерия Дмитриевна?
- Нет, это её подруга. Валерия плохо себя чувствует.
- Дело в том, что, - холодный голос запнулся. – Иван Александрович Антипов здесь живёт?
- Да! Где он? Его жена рожает, - сердце бешено заколотилось, словно предчувствуя беду.
- Дело в том, что он…
- Говорите же!
- Он попал в аварию, выехал на встречную полосу, видимость была плохая, и…
- Где он?
- Он столкнулся с грузовиком.
- Где он?! – женщина уже кричала.
- В аварии никто не выжил…
Трубка выпала из рук и повисла, болтаясь на проводе. Тишину разрывали короткие гудки. Трясущимися руками Вера взяла сумку с вещами Леры и, не помня себя, вышла из квартиры.

- Я просто любила его, я не хотела сделать тебе больно, - сбивчивая  речь Леры была еле слышна. – Мой ребёнок, пожалуйста...
- Не разговаривай, отдыхай, - голос Веры был совершенно спокойным и не выражал никаких эмоций, хотя она едва сдерживалась, чтобы не зарыдать. Всю оставшуюся дорогу до больницы она молчала, гладя Леру по спутанным светлым волосам. Влад украдкой наблюдал за ней в зеркало заднего вида. Уже тогда он понял – что-то не так.
Когда Валерию увезли в родильное отделение, Вера вдруг пошатнулась. Влад подхватил её и помог сесть в кресло. Она теряла сознание.
- Вера, очнись, - мужчина легонько похлопал её по щекам.
По её лицу покатились слёзы, она спрятала лицо у него на груди.
- Как я скажу ей это? Как я могу сказать, что его больше нет? – рыдания заглушали слова.
Влад зажмурился и прижал её к себе ещё сильнее.
- Держись, умоляю, держись.
- Это моя вина, - хрипела она и, цепляясь за него, повторяла:
- Не уходи, не уходи, я не смогу без тебя.
- Я не уйду, никогда, - шептал Влад и целовал её мокрые от слёз щёки.

Ночь уже была на исходе, а дождь всё не утихал. Вера уснула на плече Влада. Тишину больничного коридора нарушало лишь навязчивое жужжание лампы.
Женщина резко открыла глаза.
- Сколько времени?
- Около семи. Новостей никаких.
Он не успел это сказать, как дверь открылась, и вышел мужчина в белом халате.
- Доктор, Валерия, Валерия Смирнова! Что с ней?
Вера умоляющим взглядом смотрела на седоволосого мужчину.
- Состояние критическое, она без сознания.
- А ребёнок? – вскочил с места Влад.
- Девочка очень слаба, но она выкарабкается, никаких патологий не выявлено. А вы поезжайте домой. Вы родственники?
- Да! – воскликнула женщина.
- Поезжайте и отдохните. Всё решит только время, - врач исчез за дверью.
Вера спрятала лицо в ладонях.
Время шло, а новостей всё не было. По коридорам сновали медсёстры и врачи, раздавались голоса и звонки, но женщина слышала лишь навязчивое жужжание лампы.
- Я принесу тебе что-нибудь поесть, - сказал Влад.
У Веры не было сил даже возражать, она невидящим взглядом смотрела перед собой.
Мимо прошёл всё тот же седоволосый врач.
- Доктор? – окликнула его женщина настолько громко, насколько могла.
- Да? – он сочувствующе оглядел её.
- Она выживет?
- Можно надеяться только на чудо. Она потеряла много крови, организм ослаблен.
- Когда я смогу её увидеть?
- Не сейчас, - доктор покачал головой и снова повторил: «Состояние критическое».
- А девочка?
- С ней всё будет в порядке.
Кажется, женщина хотела спросить что-то ещё, но когда очнулась от забытья, врач уже ушёл.
Чуда не произошло – через 2 часа Леры не стало.

***

«Через несколько недель Анечка поправилась, и я забрала её домой. Влад всё это время был рядом.
Мне страшно смотреть в её серо-карие глаза – я вижу Ваню. И вспоминаю взгляд её матери – взгляд наивных и как будто о чём-то молящих бледно-голубых глаз. Она похожа на Ваню. Даже смотрит на меня так же. Каждый день, склоняясь над её кроваткой, я не могу сдержать слёз. Я вспоминаю, как в последний раз видела тело её матери. Такое белое, что оно терялось на фоне белоснежных простыней. И этот запах лекарств, и белая, абсолютно белая комната… Я до сих пор не понимаю, как меня пустили к ней… Кажется, я была в истерике… А когда я увидела её недвижимое тело, на меня нахлынуло то сонное безразличное оцепенение и больше я не помню ничего. Ничего, кроме одной фразы, сказанной мне медсестрой: «Её последним словом было - Анечка». Влад отвёз меня домой и я проспала сутки…
Господи, этот ребёнок, сам того не подозревая, уже пережил столько смертей. И когда-нибудь она об этом узнает…
Как можно сказать ребёнку, что ей родители, настоящие родители, никогда не увидят ей первых шагов, не услышат первого слова и не поведут за маленькую ручку в школу. Когда-нибудь в порыве ссоры она скажет мне:
«Ты всё равно мне не мать!»
А я люблю её с первого момента, как только увидела. Она – лучшее, что есть в моей жизни, моё счастье, приобретённое страданиями и смертью двух совсем молодых людей…
Анечке уже 4 месяца, и она очень разговорчивая, если улюлюканье можно назвать речью. Я провожу с ней всё свой свободное время. Когда она родилась, мне пришлось взять отпуск, но пару месяцев назад я вернулась на работу, и теперь с малышкой мне помогает мама. И Влад…
Боже, он столько со мной пережил, столькому научил. Я не стала бы той, кто я есть сейчас. Когда я говорю ему это, он отвечает, что я несу полную чушь и что я всегда была такой. Такой и останусь. Но он не прав. Он, только он спас меня из болота, в котором я тонула. Он вытащил меня из этого спокойного оцепенения. Он научил меня жить.
Он всегда такой невозмутимый, его чувства выдают только глаза. Боже, я знаю его лучше, чем себя. И не понимаю. Почти так же, как себя…
Я говорила, что стала жёстче… Я просто стала старше. Намного. Я изменилась. Неизменной осталась лишь любовь к нему. Да, я это написала. Пришло время признаться себе во всём. После всего, что произошло, страх признаться себе в чувствах к нему просто смешон. Теперь я понимаю, что значит любить. Всегда быть рядом, принимать, пусть даже не до конца понимая, и знать о человеке всё. Любовь – не горный ручей, сметающий всё на своём пути. Это спокойная река, превращающая даже самые острые камни в гладкие валуны.
Но я не хочу, я просто не могу окончательно ломать и его жизнь. Он так многого из-за меня не сделал… Он всегда рядом. Но пусть остаётся свободным. Я не имею права его связывать, пусть всё остаётся, как есть. Я смирилась».

Глава XI.

- Анечка, посмотри, кто к нам пришёл, - позвала Вера, и в дверях появилась светловолосая девчушка с голубыми бантиками в волосах.
- Иди сюда, малышка, - Влад опустился на одно колено и распахнул объятия.
Девочка прижалась к нему и засмеялась.
- Ты чуть-чуть опоздал, ко мне заходила Прасковья Фёдоровна, поздравляла, мы посидели немного. Она ушла буквально только что – сын с женой с ней внука оставляют – так что тебе снова придётся терпеть исключительно моё общество. Проходи, стол накрыт, - сказала Вера и скрылась в гостиной.
- Пойдём, - кивнул мужчина и взял девочку на руки.
- Решила отметить 30-летие в тишине? – улыбнулся Влад, накладывая полную тарелку еды.
- В моём возрасте в день рождения полагается одевать чёрное и запираться в комнате, - Вера махнула рукой и опустила дочь на пол.
Аня вернулась к кубикам.
- Ты совсем не изменилась с той нашей встречи, хотя прошло уже 10 лет, - заметил он.
- Ешь лучше, а то чепуху несёшь.
- Вкусно.
- В ресторанах хозяина уже не кормят?
- Надоело, каждую неделю какие-то тусовки, банкеты, презентации. Вот сегодня еле вырвался. О, чуть не забыл. Анечка!
Девочка поднялась и медленно подошла к мужчине. Он протянул ей плюшевого медведя.
- У неё их уже десятка два, - улыбнулась Вера. – Как, впрочем, и всех остальных игрушек.
- Будет 21.
- А что нужно сказать? Спасибо, - женщина обратилась к дочери.
Анечка кивнула и шлёпнулась на пол, занявшись новой игрушкой.
- Очень способная, хотя не заговорила ещё, - заметила Вера.
- Замучает тебя вопросами, как заговорит.
Женщина звонко засмеялась. Влад пристально на неё посмотрел.
- Давно не слышал твоего смеха.
Она опустила глаза.
- Кстати, вот, - она протянула мужчине тетрадь.
Влад вопросительно на ней посмотрел и улыбнулся.
- Отлично, будет, что отнести в издательство.
- О чём ты? – воскликнула Вера.
- В понедельник у тебя встреча с твоим издателем. Скоро выйдет твоя книга.
- Ты…ты с ума сошёл?
- Уже 10 лет назад.
- Ты отдал им мою тетрадь?
- Ещё чего, её перепечатали. А тетрадь я оставил себе, - с вызовом посмотрел на женщину Влад.
- Да кто тебя просил! – громко сказала Вера и слегка тряхнула мужчину за плечи.
- Больная, успокойтесь, - засмеялся мужчина. – Вы неадекватны!
- Психолог хренов, - шёпотом сказала она, чтобы не напугать малышку.
- Сумасшедший психолог – это нонсенс. Но это ты виновата, - всё ещё смеясь, заметил Влад.
- Я? – Вера казалась возмущённой.
- Вера, как можно быть настолько слепой, - он встал из-за стола.
Она непонимающе молчала. Он заговорил:
- Я впервые увидел эту тихую девушку в маленьком кафе в одном из переулков в центре Москвы. Она сидела и, то и дело поглядывая за окно, что-то писала. Она нуждалась в помощи и защите, я понял это. Она запуталась, заблудилась. Я взял её за руку и больше не смог отпустить. Она приходила почти каждый день и садилась за дальний столик у стены. Работая, я наблюдал за ней. Она сторонилась мужчин, но хотела счастья. Она искала его и нашла. Но нашла не там и не так, как представляла себе. И я был рядом. И даже если бы хотел, не смог бы уйти. С того самого момента, как я впервые услышал её голос и заглянул в её глаза, я понял, что хочу всегда быть рядом с ней. Я ждал 10 лет, чтобы сказать, что без тебя моя жизнь была бы пустой. Не я тебя спас, а ты спасла меня. Я хотел бы сказать, что люблю тебя, но это слово не вместит всего, что я к тебе чувствую.
Она встала с места, не говоря ни слова, и, повернувшись к нему спиной, медленно пошла к двери.
- Тебе надо попробовать написать книгу. У тебя бы это хорошо получилось, - охрипшим голос прошептала она, всё ещё не смотря на мужчину.
- У меня был хороший учитель, но мне его никогда не превзойти, - проговорил он.
Она резко развернулась и бросилась к нему.
- Я люблю тебя, - прошептала женщина в ответ и поцеловала его.
Он держал её в объятиях и не мог отпустить.
- А я жить без вас не могу. Вы – самое дорогое, что у меня есть, - сказал Влад, и они опустились на колени рядом с девочкой.
Анечка взяла плюшевого мишку и протянула его Вере.
- Мама, на.
Потом посмотрела на мужчину и, слегка склонив голову набок, пролепетала:
- Папа.
Влад обнял малышку.
- Теперь мы всегда будем вместе.
- Всегда, - сказала Вера и поцеловала Анечку в светлую макушку.

***
Вера открыла дверь и крикнула:
- Я дома!
Навстречу выбежала Аня и детским голоском завопила:
- Папа, мама пришла!
- Как в издательстве? – спросил Влад, помогая жене снять пальто.
- Они в восторге. До сих пор не понимаю, что им так нравится, - ответила женщина.
- Правдоподобность, - улыбнулся он и поцеловал её. – Пойдём ужинать.

- Анечка, там мультики начинаются, - сказал Влад и погладил дочь по голове.
Девочка совсем по-взрослому воскликнула «ах» и убежала.
- Актриса, - засмеялся мужчина.
Вера лишь кивнула.
- Что с тобой?
- Голова болит, надо больше спать.
- Так, со мной этот фокус не пройдёт. Давай выкладывай, что произошло, - нахмурился он.
- Да…я тут подумала, может, отредактировать и опубликовать мои дневники?
- Хорошая идея. Только ты же ненавидишь голливудские хэппи-энды.
- Правдоподобность – мой конёк, - Вера тихо засмеялась.
- И чем закончишь нашу историю? – поинтересовался мужчина.
- Это будет ужасно сентиментальный конец. И такой неправдоподобный. И главное – неожиданный, - она улыбнулась.
- Я слушаю.
- Я искала счастье не так и не там. И нашла его, таким, каким не могла себе представить. Я прошла через страхи и потери, через бесконечное количество сомнений. Почти 12 лет назад я пришла в то маленькое кафе и встретила его, бармена с невообразимо прекрасными зелёными глазами. Много позже я впервые взяла на руки это хрупкое создание, Анечку, мою дочь. И сейчас я чувствую, что никогда больше не буду одна. Уверенности в этом мне придаёт маленькое сердце, стучащее внутри меня в унисон с моим. Биение этого крошечного сердечка я ощущаю всем своим существом. Внутри меня живёт моя лучшая часть.
Влад зажмурился, словно пытался понять, не снится ли ему всё это.
- Это достойное окончание, - прошептал он.
Вера улыбнулась и прижалась к мужу. Он держал её так крепко, будто боялся потерять. Он хотел снова и снова вдыхать запах её темных волос, ощущая её тёплое дыхание на своей шее, обнимать её и никуда не отпускать. Она отчётливо видела свой путь, она больше никогда не потеряется.