На закате пылает пожаром небо,
Ну, а я лишь хочу, заслониться строкою,
Обнимаю тебя, прикасаясь слепо,
Это время такое...
Говори о любви высоко и слезно,
Прикрывая глаза белизной бумаги,
Тихо бродят по городу робкие весны,
Уводя бедолаг к соловьям в овраги.
Что за время такое, не жалко разбиться?
Почему, я никак не могу надышаться?
Распускаются мятые, мелкие листья,
Чтобы в городе этом и сердце остаться.
Но помнится запах твоих
дорогих папирос.
Дождливое лето,похоже на рванную рану,
Сочится дождями и каплей блестит на губе.
И полдень косматою тучей встает из тумана,
И ветер осенний победу трубит на трубе.
Задуманы вместе под говор железных колес,
Задуманы вместе, дышать умудряемся - врозь.
Меня просквозило холстами и Брамсом насквозь,
Но помнится запах твоих дорогих папирос.
***
Открою в день тугую дверь,
В веселый шум листвы.
Уйдет под стол ночная тень,
И затрубят слоны.
И встрепенется чуткий слух,
И светом вспыхнет даль.
И с ветром передаст привет,
С больших холмов миндаль.
Настроение.
В середине июля
осыпаются сизые сливы,
В середине июля,
хорошо молодым и красивым.
Ослепительны встречи,
беспечальны прощанья,
И охапки цветов,
луговых, без названья.
Разноцветные сны,
тишина на припеке,
Свет невидимых звезд
и веснушки на щеки,
Облаков корабли,
сонных дней переливы,
На задворках земли,
осыпаются сливы.
***
Хлынет на радость сорокам веселый дождь,
И побежит, забурлит по дорогам вода.
Повеселеет под теплыми струями рожь,
И вознесется поникшая лебеда.
Выйду, омоюсь небесной, святой водой,
Кто меня мокрую будет любить и целовать?
Юное лето гремит затяжной грозой,
Мне ли повадок, улыбок его не знать.
***
Поздний ноябрь, сиротливое утро,
От обжитого вдали,
Травы и ветки качаются смутно,
В зимней, слепящей пыли.
Немощно, холодно и одиноко,
В этот предутренний час.
Где ты светило? Но нет ни намека,
Солнцем порадовать глаз.
Медленно движутся сонные реки,
Черный мазут в берегах.
Кажется, будто усну я навеки,
В зимних, рассветных снегах.
Жизнь.
***
В этом городе, где луна,
притомившись сидит на чужом карнизе,
Где вовсю разрослась под окном бузина,
я читаю невнятицу старых писем.
Слышу бравые марши надежд,
убыстряется тонкий почерк...
Я наверно из тех невежд,
в чьей анкете о муже - прочерк.
Только ветер гостит,
приводя в беспорядок дом,
и раскачивая, не скупясь,
во дворе качели.
До утра под подушкой хранится том,
Где закладкой эпохи
цветок сирени.
***
Приодевшаяся в кашемир,
Осень смотрится в зеркало лужи,
Чтож вторгаюсь я строчками в мир,
В пыл листвы и безмолвие стужи?
***
До утра под подушкой хранится том,
Где закладкой страданий
цветок сирени,
В нем Дюймовочка плачет идя с Кротом,
Ужасаясь по детски оскалу метели.
***
И пишу я:"Грядет зима,
затяжное суля ненастье,
Милый рыцарь
сошел с ума...
Мне же хочется каплю счастья.
***
Потускнели,
погасли краски,
У Дюймовочки страх,
жесткий приступ мигрени,
Погибает без солнца,
умирает без ласки,
Жизнь на пыльных страницах,
как на арене...
***
Время - горстка песка в руке,
Соловьинная трель на ветке.
Время - дырка на черном сукне,
Время - пыль на пустой тарелке.
***
Между смехом и делом пришла зима,
Убелила сторожки, дворцы, куртины,
Все старье обновив создала картины,
Что художник взглянул и сказал:"ага!"
И нацелив на все, глаз липучий,
меткий,
Просвистел снегирю на сосновой ветке,
"Шелкопер-снегирек", говорит,"ага!"
"Здравствуй елка-сестричка,
вся в белом, мило,
Видно в небе Господь приобрел
белила..."
Посмотрел и опять повторил:"ага!"
..................................
А Господь рисовал на дощечке мелом,
Рядом ангел мешок зашивал умело,
Хоронил летних дней золотые слитки,
И ворчал, если рвались гнилые нитки.
Поминки.
Изморозь в глубине угла,
Нет огня в печи,
пепел да зола.
Все лютей зима
за слюдой окна,
Мне б разжечь дрова,
да плеснуть вина.
Елка,Рождество,
тройка с бубенцом,
Занесет к утру
белый снег крыльцо.
Все мои братья, сестры,
да друзья,
При своих свечах,
при своих делах.
Тишь...Метнется тень,
от стены к стене,
Вся моя страна
в затяжной войне.
Чтоб уйти от плах,
кто как я, в лесах.
Ну, а кто в правах,
в драке, да пирах.
***
Эта странная жизнь,
Эта русская мера отчаянья,
Средь полей золотых,
Куполами церквушка венчается.
У раскрытых ворот,
Ни мальца - огольца, ни прохожего,
Словно вымер народ,
Ни молитвы, ни подвига божьего.
Только ветер шумит,
Шелестя истомленными травами.
Только птица кружит,
Неповластная року державному
МЫ ЖИВЕМ.
Посв. сестре Татьяне
"Я вас зову святые звуки,
Когда так сиро и темно.
Когда пройдя земные муки,
Смотрю в неверное окно.
Когда моя душа рыдает,
Оплакивая эту ночь.
И мир без страха покидает,
Навеки прочь, навеки прочь..."
Мы живем, матерясь и молясь,
Оттолкнув своевольную лиру.
Кто-то, смотришь,
из грязи - и князь,
Ну, а кто-то с котомкой
по миру.
Это время, едва ли по мне...
Полосою сплошное ненастье.
Я ищу без огня, при огне,
Тень от птицы
по имени Счастье.
Одеваясь уже на бегу,
тороплюсь за преданьем
старинным.
На восток посмотрю, на лугу,
Не слыхать
заполошенных
крыльев...
Безучастна небесная ширь,
Только ветер летит над овином.
Я смотрю, не осветит ли мир,
Оперение, радугой дивной?
Тороплюсь по полям и снегам,
Сквозь заносы, жару и морозы,
Надо мною скользят облака,
Омывают весенние грозы.
Поклоняюсь траве-мураве,
Заплутавши в урочище диком,
О Жар-птице толкую вдове,
Просыпаясь под сеном и лыком.
Я ребенку пропела о ней,
Не клевала ли алые кисти?
Или осенью, в ветренный день,
Не купалась ли в ворохе листьев?
О Жар-птице твержу старику,
Вот она, на резной табакерке.
Он же бабке, что держит клюку,
Все о молью побитой венгерке...
В середине, конце ли пути,
Потеряв столбовую дорогу,
Две ладошки скрестив на груди,
Чуть притронусь к России и Богу.
****
Кто не печален, тот умер,
Бужу и веду к раздумью.
Теплое воскресение,
льется живой источник,
Сквозь вертоград цветочный.
Вот и пришла отвага
странствия,
Здравствуй небо!
Радость и робость шага,
Здесь, ты конечно не был.
Так, потихоньку, наощупь,
В новое входим утро...
Видишь, роса сияет,
россыпью перламутра.
Зарисовки.
***
О, щедрая неспешность октября,
Шурши листвой, тоской врачуя душу.
Стоит рябина на ветру горя,
Последний лист сорвавшись
долго кружит.
***
Свет облачка над черною рекой,
Прозрачный лес, лучей косые нити.
Я умиляюсь - благостный покой,
Где старый дуб безмолвен,
как Овидий.
***
Качаясь сорняком, иль злаком,
Или упругою лозой,
Так просто, снега ждать, как
знака,
Вростая в небо головой.
Сверчок.
Поет сверчок, хранитель мира,
В избе, закрытой на крючок.
По небу движутся светила,
А он облюбовал шесток.
Его слыхать в созвездье Лиры,
Певец, как ночь, повсюду свой.
Поет о том, что печь остыла
И краток временный постой.
Поет о тайнах мирозданья
И о пегасовом крыле.
Поет о долгом ожиданьи
Простого счастья на земле.
Весенние мотивы.
1.
Рек голубых глубину,
Мне подо льдом не измерить.
Хочется, как воробью,
В солнышко раннее верить.
Жду: потемнеют снега,
Щеткой проклюнутся травы,
Скатертью лягут луга,
Домом приветят дубравы.
2.
Душа наполнена до дна,
Весной, потоками звенящей.
О, жаркое дыханье дня,
Над полем и лесною чащей.
В грязи дороги деревень,
И озими под ветром мнутся...
Ворона села на плетень,
Чтобы с весной не разминуться!
3.
Умер день, на дуде играя,
Месяц звезды собрал в кружок.
На зеленых тропинках мая
Обжигающий холодок.
Запах дегтя, ирисов грядки...
Время песен, зарниц и гроз.
Сладко думать, что все в порядке,
И тянуться, как стебель в рост.
4.
Размывает овраг вода,
Вскачь несется, играя былинкой,
То блеснет белоснежною льдинкой,
То мутна и темна, как слюда.
Размывает устои весна,
Мы, к любви, пробиваясь, как грешники,
Невесомые ладим скворечники
И щебечем не ведая сна.