Много говорится, что войну выиграли не благодаря, а вопреки Сталину, который
1) 1) Войну проспал;
2) 2) Своим некомпетентным вмешательством поставил армию и страну в 1941 году на край национальной катастрофы;
3) 3) Перебил в 1937-1938 году цвет командного состава и назначил на их место бездарностей рабочее-крестьянского происхождения по принципу личной преданности.
Не хочется мне оспаривать в лоб эти утверждения, потому что все возражения и контрвозражения давно известны, а вот поменять контекст или угол зрения даже хочется очень.
Ответственные за катастрофу 1941 года известны поименно. Ими назначены (помимо Сталина) Ворошилов, Буденный и, в меньшей степени, Тимошенко. Ну и их креатуры на постах командующих армиями соответственно. Либерально настроенные публицисты и историки и Жукова при этом не забывают. Да и что с него взять, с недоученного унтер-офицера. Вот кабы Тухачевский с Уборевичем армию возглавляли, вот тогда бы немцам еще бы в 1941 наваляли бы. Не буду упоминать больше трагически окончивших свои дни в годы Великой чистки военачальников, но думаю, что окажись они во главе фронтов в начале войны, результат был бы немногим лучше. И потом как то забывают у нас, что все крупнейшие катастрофы РККА 1941-1942 годов, не считая окружения в июне 1941 года 3 и 10 армий в Западной Белоруссии, произошли, когда во главе Генерального Штаба стоял “случайно уцелевший” военный интеллигент, бывший царский полковник Борис Михайлович Шапошников. Он то куда смотрел. Мало ли что там на местах Ворошилов с Буденным удумали. У нас при товарище Сталине было все настолько централизованно, что Клемент Ефремович с Семеном Михайловичем каждый чих были обязаны с Генштабом и Ставкой согласовывать, и никакой самодеятельности.
Так куда же смотрел Генштаб со своим начальником? Мне, например, непонятно. А к Шапошникову у нашей либеральной интеллигенции нет никаких вопросов. Зато они у меня есть вопросы. И не к Борису Михайловичу, а к ходу военных действий. Они у меня и раньше появлялись, когда в зоне доступности были советские источники, а когда немецкие источники до нас дошли, их стало на порядок больше.
Я не про архивы говорю. Туда пускают избранных, по особому списку. Так, чтобы ничего лишнего оттуда не вынесли. История ВОВ должна быть “правильной”. Но и открытых источников, а я прежде всего имею ввиду мемуары, предостаточно. И любопытная картинка получается после прочтения всего этого завалившего нас великолепия. Нестыковки лезут одна за одной вкупе с невероятными открытиями. А они действительно невероятные.
Итак, остановимся на операции “Тайфун” – генеральном наступлении Вермахта на Москву, начавшимся 30 сентября 1941 года. Остановимся потому, что именно загадки “Тайфуна” дадут нам разгадки всех неудач Красной Армии в ВОВ и огромных потерь, понесенных в конечном счете Советским Союзом.
Операция “Тайфун” началась, как я уже упоминал, 30 сентября 1941 года, и развивалась стремительно. Уже к вечеру 30 сентября 3 Танковая армия Гудериана прорвала фронт под Севском и устремилась на Орел, который пал 3 октября. Перешедшие 2 октября в наступление 3 Танковая армия Рейнгардта и 4 Танковая армия Гепнера уже 5 октября прорвали фронт соответственно у Холм-Жирковского и Спас-Демянска и 7 октября соединились севернее Вязьмы, замкнув кольцо окружения над 16, 19,20 армиями Западного фронта и 24 и частью 32 армии Резервного фронта. Днем ранее Гудериан взял Брянск и в другой котел попали 3, 13 и часть 50 армии Брянского фронта. После тяжелых боев с огромными потерями армии Брянского фронта к 24 октября из окружения вышли, а вот из Вяземского котла прорваться удалось немногим. К 13 октября организованное сопротивление окруженных армий было сломлено. Красная армия потерпела самую тяжелую катастрофу за весь период своего существования.
Вопросов к Советскому командованию по этому поводу много. Споры не утихают по сей день. И никто почему то не задает вопросы Германскому командованию. А они есть и они очень интересные. Остановимся на двух основных, которых достаточно, чтобы в неожиданном ракурсе посмотреть на весь ход событий.
Вопрос 1. Который не вяжется с немецким педантизмом.
Как известно, 3 танковая армия Гудериана начала наступление 30 октября 1941 года, на 2 дня раньше Рейнгардта и Гепнера. При этом армия Гудериана только только освободилась после “зачистки” Киевского котла и нанесла удар что называется с марша, без подготовки, не дождавшись подхода всей приданной ей пехоты. В качестве аргумента обычно приводится мнение, что Гудериан стремился ударить как можно раньше до наступления осенней распутицы. Хороший аргумент, правильный. Но почему он не был принят во внимание Рейнгардтом и Гепнером, тем более, что те сосредотачивались для удара в спокойной обстановке, на участке, где в течение месяца было относительное затишье и велись только бои местного значения?
Вопрос 2. Который тоже не вяжется с немецким национальным характером.
Дело в том, что Командующий группой армий “Центр” генерал-фельдмаршал фон Бок начал операцию практически без резервов. В это трудно поверить, но сам фон Бок оставил в своем личном распоряжении только 19-ю танковую дивизию, бригаду “Панцер-Лер 900” и полк “Великая Германия”. 9 армия имела в резерве только 161-ю пехотную дивизию, а 2 армия -112-ю пехотную дивизию. Остальные армии, включая все три танковые, резервов не имели вообще! И это на начало наступления, которое по словам Гитлера, должно было решить исход войны. На первый взгляд Федор фон Бок играл ва-банк. Но так ли это?
Игра ва-банк никак не вяжется с холодным расчетом Прусского милитаризма. Можно предположить, что это тоже был холодный расчет, расчет, основанный на обладании полной информации о намерениях Советского командования, о дислокации войск, их вооружении и численном составе. А такое могло быть только в одном случае, если информатор находился среди высшего руководства РККА, в Ставке или Генеральном штабе.
В свое время было высказано мнение, и оно приводилось в печати, что задержка наступления под Вязьмой на два дня было связано с передислокацией 3 танковой армии с шоссе Москва-Минск на 50 километров севернее под Духовщину. Якобы фон Бок в последний момент решил изменить место прорыва. На самом деле этого не было, место прорыва на Холм-Жирковский было задано изначально. Об этом свидетельствует приказ фон Бока о наступлении, отданный 26 сентября 1941 года. Хотя правильнее было бы наступать вдоль автострады Москва-Минск. Да, ее прикрывала испытанная в боях 16-я армия Рокоссовского. Но во втором эшелоне на рубеже Днепра стояла 32 армия Резервного фронта, сформированная из ополченцев Ростокинского района Москвы, плохо обученных и плохо вооруженных. А в районе Холм-Жирковского во втором эшелоне стояли кадровые дивизии 49-й армии, способные в случае необходимости провести эффективный контрудар по прорвавшимся частям Вермахта. Но в том то и дело, что 1 октября 49-я армия получила приказ о передислокации на Юго-Западный фронт, снялась с места, и 2-3 октября ее дивизии на разных станциях, расположенных на значительном расстоянии друг от друга, грузились в эшелоны. До 4 октября командование Западного и Резервного фронтов еще не отдавали себе отчет в масштабах немецкого наступления, и даже если бы 49-ю армию попытались вернуть на место, она уже не представляла бы собой единой силы. Так, кстати и произошло с одной из ее дивизий, ее сняли с погрузки и попытались вернуть назад, но было уже поздно.
И получается, что задержка на 2 дня немецкого наступления под Вязьмой связана с проблемой 49-й армии. Фон Бок ждал ее передислокации с места намеченного прорыва. Более того, сама собой напрашивается мысль о том, что он и был основным заказчиком этой передислокации. А в Советском Генштабе находился не просто информатор, а человек, принимающий решения в пользу врага.
Я понимаю, что высказываю очень смелое предположение, но логика дальнейших событий только подтверждает его. Точка перелома “Тайфуна” приходится на 16 октября. До этого момента у немцев получалось все, а после 16 октября они почему то стали напоминать слепых котят, а все получаться стало у Жукова. Как то совершенно внезапно Жуков, Рокоссовский, Лелюшенко, Говоров и прочие командармы научились воевать. Да и Болдин, бывший замкомфронта, которого под Вязьмой сильно побили, впоследствии командармом под Тулой прилично смотрелся. Прямо таки волшебная метаморфоза произошла. В чем, спрашивается, дело? А дело в том, что 14 октября Сталин отдал приказ об эвакуации Москвы. 16-го в Москве началась паника, Генштаб паковал чемоданы и 17-го рано утром, согласно воспоминаниям Штеменко, отбыл из Москвы в Самару. В Москве осталось всего 9 его сотрудников во главе с Василевским. Почему всего 9? Да потому что для них стоял наготове самолет, в котором было всего 9 мест. На крайний так сказать случай. Все управление войсками фактически перешло к этой девятке, а также к штабу Жукова в Перхушково. Через год именно эта же группа в строжайшей тайне готовила Сталинградскую операцию под кодовым названием “Уран”. Одновременно с этим остальной Генштаб разработал операцию на Ржевском выступе под кодовым названием ”Марс”. Под Сталинградом был триумф с полной неожиданностью для немецкого командования, а под Ржевом кровью умылись при незначительных успехах. Командующий 9-й немецкой армией Вальтер Модель как будто заранее знал направления ударов Жуковских армий и успешно их отразил. Сколько помоев было по сему поводу вылито либеральными историками и публицистами на Жукова. Небезызвестный Парфенов ернически обозвал солдат 9-й немецкой армии “героическими защитниками Ржева”.
Но все это будет позже. А 16 октября произошел перелом. Немецкое наступление сначала замедлилось, а затем и вообще прекратилось. Жуков смог перекрыть новыми частями основные направления, а затем и создать новый Западный фронт. Причину остановки немецкого наступления немецкие исследователи видят в осенней распутице. Как, например, написавший книгу-исследование “Битва за Москву” Вернер Хаупт. Но вот где нестыковка. Осенние ливни начались одновременно с “Тайфуном” и успешному прорыву советской обороны и дальнейшему окружению основных сил трех советских фронтов не помешали. Та апокалиптическая картинка, как немецкая техника завязла в русской грязи, которую нарисовал Хаупт, сопровождала немцев с самого начала их наступления. Не это главное. Конечно, надо отдать должное армиям Лукина и Ершакова, отчаянно сражавшихся до конца и постаравшихся нанести немцам как можно большие потери. Но тут дело в другом. Перед фон Боком совершенно неожиданно возник новый противник, о котором он ничего не знал, и тем более не знал, что у него на уме. А сыграть ва-банк не решился. А в принципе, что это ему стоило. Хаупт считает, что начав операцию без резервов, фон Бок и так играл ва-банк. Но выходит, что не играл. Ва-банк могут играть русские, но не немцы. Там только холодный, выверенный до миллиметра расчет. А какой расчет без информации. Если информатор в Самаре на новом месте еще не обустроился и новые каналы связи не наладил.
Второй этап немецкого наступления на Москву начался 16-18 ноября 1941 года и продолжался до 5 декабря. По времени он совпал с возвращением в Москву маршала Шапошникова. Жуковское контрнаступление началось 5 декабря и первые две недели проходило триумфально, немцы не знали за что браться, их фронт был на грани развала. Начали они приходить в себя во второй половине декабря, и окончательно опомнились к Новому году, когда у Жукова начались первые трудности.
Все в нашем мире происходит во времени и в пространстве. Вот и приход в себя немецких генералов совпал по времени с возвращением в Москву Генштаба из Самары. Случайность? Я не беру на себя смелость однозначно что-то утверждать.
Я выдвигаю пока что только версию, на мой взгляд достаточно обоснованную. Этот вопрос требует тщательного изучения и проработки. И будет очень много желающих его заболтать. Потому что в случае, если мои мысли будут подтверждены дополнительными фактами, рухнет главный насаждаемый обществу миф о Великой Отечественной Войне – Миф о бездарном руководстве Сталиным армией в 1941 году и о бездарности его генералов-назначенцев. Да и вообще приведет к изменению взглядов на весь ход войны. На Сталина уже не спишешь разгром армии, оставленную территорию и миллионы военнопленных. А вот к органам, проспавшим немецкую агентуру, возникнет очень много вопросов. В результате которых рухнет еще один внедренный в наше сознание миф про то, что Абакумов, человек с 4 классным образованием, наголову переиграл таких асов-интеллектуалов разведки как Канарис и Шеленберг. Да и другие мифы полетят ко всем чертям. По ранее утвержденному списку.
P.S. Напомню еще один штришок к вышесказанному из воспоминаний Г.К. Жукова. Он описывал разговор со Сталиным летом 1941 года. Сталин задал вопрос, почему Красная Армия всегда на один ход опаздывает. Жуков на это ответил, что так происходит из-за того, что командующие корпусами и армиями каждое решение должны утверждать в Генштабе, пока это происходит, проходит время и становится поздно, потому что немцы действуют быстрее. Сталин с доводами Жукова согласился и уже не все решения стали проходить через Генштаб. И сразу начались положительные результаты. Уже наши генералы стали упреждать немецких. Либеральные (и не только) историки в этом разговоре узрели наличие на начало войны чрезмерной централизации руководства, гибельно сказавшейся на ходе военных действий. И поставили это в вину, естественно, Сталину. Но вот если взять во внимание наличие немецкой агентуры в Генштабе, то картина выглядит уже совершенно иначе. Меньше информации стало проходить через Генштаб, меньше стало ее утечки по ту сторону фронта.