Во тьме, где плачет каждый камень
бессильным голосом потерь,
мы вызываем память-пламень,
чтоб вновь сражались Бог и Зверь.
Где юность истлевает в старость,
где храм отделан под дворец,
святую воинскую ярость
мы вызываем из сердец,
и высь, и ширь путей раздольных
сквозь хаос четырех сторон,
и свет священных белых молний
сквозь мутный мертвенный неон.
И кровью Солнца день пронизан,
и гром – обвал бетонных плит.
Кто нами создан, нами вызван, –
тот старый мир испепелит