Пытаясь пред глазами воссоздать тот образ,
Что явлен как Божий – или,
В иных скрижалях, суть – привычка чувств
И атомов крошащийся каприз…
Я мокр и пуст, и я стекаю вниз
С косым дождем, разбитым о карниз
У чьих-то глаз, мелькающих за шторой.
Едва держась, служа при том опорой
Другим (вот парадокс, мой друг!),
Я искоса заглядываю в створы
Чужих дверей, очерчивая круг
Того, что есть как я и как мое,
Лишь прикасаясь бережно к ее.