Шовинист Максим Кувалда пишет:
«Современный капитализм в развитых странах уже НЕ СОЗДАЕТ из
безработных резервную армию труда, как это было еще во времена
В.И. Ленина, а тем более К.Маркса и Ф.Энгельса. Перенеся грязные
и тяжелые производства в развивающиеся страны, с их дешевой
рабочей силой и неразвитым социальным законодательством, он оставил у
себя высокотехнологичное производство, которое требует, во-первых,
гораздо меньше рабочих рук, а, во-вторых, требуют КВАЛИФИЦИРОВАННЫХ
рабочих рук».
Во 1-х, сказанное в первом предложении нужно доказать, Кувалда же заявляет это голословно. Выходит, безработица существует якобы не по причине конкуренции, которая оставляет «за бортом» экономики определённую долю населения, а по причине нежелания работать. Чем же это заявление Кувалды от заявления бывшего президента США Рейгана, которое критиковал на основе фактов из официальной американской статистики Майкл Паренти в своей книге «Демократия для немногих»? Выходит, что Кувалда становится на сторону буржуя Рейгана против социалиста Паренти.
Тот же Юрген Кучинский в своей книге «Положение рабочего класса в Англии» приводит статистику распределения безработных по продолжительности их нахождения без работы за середину 19-го века и за середину 20-го. И, вопреки словам Кувалды, эта статистика показывает, что доля долговременных безработных среди общего числа безработных за время со времён Маркса нисколько не выросла, а осталась на прежнем уровне.
Во 2-х. Говоря о переносе «грязных и тяжелых производств в развивающиеся страны», Кувалда фактически признаёт появление в этих странах капитализма и пролетариата. Запомним это, чтоб ниже вернуться к этому признанию.
В 3-х. Разве все «грязные и тяжелые производства» перенесены из развитых стран в развивающиеся? Разве в развитых странах осталось одно только «высокотехнологичное производство, которое требует, во-первых,
гораздо меньше рабочих рук, а, во-вторых, требуют КВАЛИФИЦИРОВАННЫХ рабочих рук»?
Если бы Кувалда читал «Капитал», он бы знал, что буржуи стараются не уменьшить количество рабочих рук, т.е. не сократить общественный труд (они – не гуманисты), а увеличить прибыль; что зачастую переход к новым технологиям, сокращающий общественный труд, нисколько не увеличивает норму прибыли, а значит, и не нужен капиталистам, тем более, что сопряжён с излишней морокой по обновлению оборудования. Но, может быть, и здесь Маркс «устарел», как и в первом случае? Нет, про США буржуазными аналитиками признаётся, что данный факт имеет место и сегодня [1].
Также современные западные левые аналитики (Макс Эльбаум и Роберт Сельтцер, другие) справедливо пишут о том, что переход к новым технологиям зачастую ведёт к тому, что труд при них требует меньшей квалификации, чем при старых (яркий пример тому – введение конвейерной системы в 1920-30-е гг., т.е. уже после Ленина).
Почему Кувалда не говорит о труде неквалифицированных рабочих на мелких предприятиях в развитых капстранах, который составляет немалую долю рабочей силы? Куда делся рабский труд заключённых в сверхдержавах, приносящий огромные прибыли? В конце концов, куда делся труд дворников, сборщиков бутылок и металлолома? Что, он тоже «перенёсся в колонии»?
Как видим, «опровержение» марксизма Кувалдой (наверное, 1001-е по счёту, если считать с Бернштейна) – очередной мыльный пузырь. Но, читаем дальше:
«Это привело к тому, что бывшая резервная армия труда все больше стала
превращаться самим капитализмом (во избежание социального взрыва) в
армию люмпен-пролетариев, живущих на пособия, социальные и пр.
выплаты и "прирабатывающие" криминалом. Этот люмпен-пролетариат уже не
стремится, да и не может найти себе место в рабочей среде. Этот
продукт гниения капитализма, отравляющий его постоянно всеми видами
уголовщины, в то же время есть его опора, т.к. производительным,
полезным трудом заниматься не хочет и так же живет за счет труда
пролетариев, как и класс капиталистов».
Кувалда повторяет ошибочный взгляд современных маоистов (Маоистское Интернационалистское Движение в США, Российская Маоистская Партия Торбасова) на классовую структуру в сверхдержавах: мол, в сверхдержавах прежний пролетариат расслоился на рабочую аристократию (у - Кувалды «квалифицированные рабочие») и люмпенов. Я уже не раз писал, что взгляд этот - поверхностный, обывательский.
«Армия люмпен-пролетариев, живущих на пособия, социальные и пр.
выплаты и "прирабатывающие" криминалом»… Вообще, от этой фразы сильно пахнет фашизмом; неудивительно было бы услышать такое от какого-нибудь милицейского начальника, от прокурора, от профессора, от выжившей из ума старухи-мещанки, или из телека. Но от коммуниста…
Кувалда, наверное, не в курсе, что в обществе сегодня царит коррупция, что пособия так просто направо-налево не раздают, что для того, чтоб их получить, нужны деньги, связи, «блат». Рассуждения Кувалды – это рассуждения человека, который страшно оторван от пролетариата, либо это просто хладнокровное лицемерие.
Недавно по одному из телеканалов была передача про один крупный российский город с градообразующим предприятием «во главе» (случай, типичный для многих крупных городов сверхдержав). В этой передаче изображалось, что население города делится на «нормально работающих» (т.е. работающих на этом предприятии) и всех остальных, якобы «не желающих работать» и "прирабатывающих" криминалом на дозу героина. В доказательство приводились слова прокурора и начальника данного завода. Но на самом-то деле всем известно, что больше всего «прожжённых» героинистов – как раз среди детей прокуроров, начальников крупных предприятий, рабочих аристократов, профессоров (соответственно, будущих прокуроров, начальников крупных предприятий, рабочих аристократов, профессоров). Чем слова Кувалды отличаются от этой апологетики полицейской диктатуры?
Сегодня буржуазные профессора изображают, что если, мол, раньше и богатые не могли обойтись без бедных (как без работающих), и бедные без богатых (как без «управляющих»), то сегодня богатые якобы могут обойтись без бедных, тогда как бедные без богатых – не могут; другими словами, если раньше бедняки были рабочими, то сегодня – «паразиты», «люмпены» [2]. Чем слова Кувалды отличаются от этой апологетики? Напомню, что это – вульгарная политэкономия, тянущаяся ещё с 19-го века, с Сэя, изображающая «чем ты богаче – тем ты полезнее обществу»; политэкономия, отражающая переход буржуазии в стадию империализма и потерю буржуазной экономической наукой всякой научности в общих, классовых вопросах, превращение данной науки в лженауку, в апологетику (по сравнению с ранней буржуазной политэкономией, Смитом и Рикардо, заблуждения которых были искренними, бескорыстными). Т.о., Кувалда воскрешает то, что было опровергнуто Марксом ещё 150 лет назад, прикрывая своё скатывание к Сэю якобы новейшими тенденциями.
Я уже не раз писал, что люмпены (т.е. те, кто преимущественно живут криминалом) – это часть рабочей аристократии, ибо им жить криминалом выгоднее, чем работать, т.е. они привилегированны, получают за счёт криминала доход выше дохода пролетария, выше прожиточного минимума, на уровне квалифицированного рабочего; и их, люмпенов, неверно путать с пролетариями. Это подтверждается и исследованиями западных марксистов:
«люмпен-пролетариат часто путают с низшими секторами пролетариата, которые, конечно, часто являются безработными и иногда вовлечены в незаконную деятельность. К примеру, не все, кто продают наркотики, являются люмпен-пролетариатом. Торговля наркотиками – индустрия, которая завладевает капиталом, талантами и энергией людей всех классов. Это также верно и в отношении проституции. Но истинный люмпен-пролетариат живёт полностью вне производства, выживая паразитически в стороне от пролетариата (и, во вторую очередь, в стороне от других классов) через криминал и наёмное насилие» [3]
Кстати, во время восстаний пролетариата во французских пригородах в 2005-07 гг. оппортунисты точно так же навешивали ярлык «люмпенов» на восставших; аналогичную позицию занимал и ненавистный министр МВД, а ныне президент Саркози (очевидно, такой же «всенародно избранный», как и «наш» Медведев): «это не молодёжь, это отбросы» [4]. Так же и пару недель назад, в первые дни восстания в ..реции представители государственных российских СМИ лаяли: «это не молодёжь, это – шпана, «гопота»!» (потом, правда, официальные журналюги поумерили свой пыл, видя, что повстанцам сочувствуют даже многие из среднего класса; вопреки желанию буржуев, многим россиянам оказалось безразлично «горе» владельцев подожжённых машин, зато не очень безразлично горе жертв полицейского беспредела).
Чем же Кувалда отличается от Саркози и «нашей» телевизионной «гопоты»?
Как я уже писал, критикуя Торбасова почти 4 года назад, пролетарии чётко отличают себя от люмпенов. Многие наши товарищи, прошедшие через «зону», буквально в один голос сообщают, что с администрацией там больше всего повязаны именно «блатные» (знать, аристократия преступного мира), кто, как правило, привилегирован физической силой.
Читаем Кувалду дальше (оставляю орфографию как есть):
Капитализм создал мировой рынок и мировые средства коммуникаций, что
[привело к] приток[у] населения из стран слабороазвитых в развитые. На первом этапе
(конец ХIХ - первые 2\\3 ХХ века он сам способствовал этому, так как в
развитых странах была острая нужда в дешевой рабочей силе для
выполнения низкоквалифицированной работы, на которую не шло местное
население. Но даже когда этот рынок труда был заполнен, по
проторенной дорожке в развитые страны устремились за лучшей жизнью
массы из слаборазвитых стран с очень низким уровнем жизни. Как правило
это были их бывшие колонии. Эта масса не перерабатывалась на
заводах и фабриках в пролетариат, а присоединялась к уже
сформировавшейся армии люмпен-пролетариата, привзнося туда все обычаи
и ментальность из ДОКАПИТАЛИСТИЧЕСКОИХ обществ, откуда они прибыли. По
этой же причине происходила объединение их по рассовому или
национальному признаку. Это еще более консервировало эти их
докапиталистические обычаи.
Это как раз та питательная среда, в которой широко распространяется
ислам - одно из самых стойких к преобразованию наследий
ДОКАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ, феодальной эпохи именно в силу своей
специфичности (см. Ф.Энгельс. "К истории первоначального
христианства"). И с этой угрозой капитализм должкен бы был, но не в
силах бороться.
Об этом еще в 1999 г. писал в своей работе А. Минин. Этой проблеме была
посвящена целая дискуссия под общим названием "Демография и
мусульманство", прошедшая еще в 2003-4 гг. на рассылке ua-left.
То что, так называемые, "левые" опасности этого фактора не понимают,
показывает и то, что они попрежнему считают талибов и даже Аль-Кайду
своими товарищами по антиимпериалистической борьбе, а в Левый Фронт,
который формирует Удальцов, включена даже какая-то мусульманская лига.
Впрочем, глупость, как и Вселенная, бесконечна»
«Эта масса не перерабатывалась на
заводах и фабриках в пролетариат» - а разве «переработка в пролетариат» происходит только на заводах и фабриках? Разве она не происходит в сфере услуг, на улицах, в квартирах, подъездах, тюрьмах (опять же: куда делся приносящий огромные прибыли рабский труд заключённых, а ведь среди них доля чёрных намного выше, чем в обществе в целом!). Ограничивать классовую борьбу фабрикой, как это делает Кувалда, - это старый тухлый экономизм, раскритикованный ещё Лениным в «Что делать?»; тем более тухлым он является сегодня, когда, чтоб устроиться на крупное предприятие, зачастую нужен «блат».
«Привзнося туда все обычаи и ментальность из ДОКАПИТАЛИСТИЧЕСКОИХ обществ» - но ведь выше мы видели, что Кувалда, говоря о переносе «грязных и тяжелых производств в развивающиеся страны», фактически признаёт появление в этих странах капитализма и пролетариата. Неувязка прямо бьёт в глаза.
Кстати, заметьте, что, говоря об иммигрантах из стран 3-го мира в сверхдержавы, Кувалда ни разу не упомянул слово «гастарбайтеры», хотя это слово именно в последние годы стало очень распространённым. Почему не упомянул? Потому что сразу стало бы ясно, что иммигранты – никакие не «люмпены», а именно наёмные работники. Слова Кувалды, что приток дешёвой рабсилы в сверхдержавы пришёлся якобы на конец ХIХ - первые 2\\3 ХХ века, не выдерживают никакой критики. Приток этот начался позже - после кризиса мирового колониализма в 1950-е гг. и замены его неоколониализмом (в России - в 1990-х гг.), т.е. в последней трети 20-го века. Естественно, среди иммигрантов высока безработица, но ведь постоянная работа, как не раз уже подмечалось ленинистскими критиками рабочеаристократических идеологий – это привилегия. По Кувалде, привилегированные слои рабочих – пролетариат, непривилегированные – люмпены.
Далее. С чего вдруг у бедноты современных мегаполисов (именно здесь больше всего сконцентрированы гастарбайтеры) – заметьте, не у диких помещиков старины! – «широко распространяется одно из самых стойких к преобразованию наследий ДОКАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ, феодальной эпохи»? Значит, сознание уже не обуславливается бытиём? И кто тогда, спрашивается, как не Кувалда, страдает идеализмом, религиозностью, в которой голословно обвиняет других? Действительно, видим ли мы рост ислама в массах пролетариата («люмпенов», говоря языком Кувалды) развитых капстран? Нет, данный рост есть лишь в определённых кругах среднего класса, это – обычная буржуазная мода. В массах же пролетариата сверхдержав мы видим рост сочувствия к исламской революции в колониях, с борьбой угнетённых народов, направленной против «своего» (по отношению к пролетариату сверхдержав) империализма, рост солидарности с ваххабитами, за то что они первые выступили против олигархии, полиции (а не за то, что они верят в Аллаха!), т.е. мы видим рост революционного пораженчества. Причём же здесь ислам?
Может, есть рост ислама среди угнетённых наций? Нет, есть рост исламизма, фундаментализма, идеалом которого является революция пророка Мухаммеда и ранний Халифат, как для российских коммунистов идеалом является Октябрьская революция и ранняя Советская власть. И фундаментализм этот резко противостоит традиционному, т.е. буржуазно-феодальному, патриархальному, официальному исламу, с его требованием покорности угнетённых угнетателям, женщин мужчинам и подобными мерзостями. Кувалда же, подобно официальному писаке Веллеру, смешивает исламский фундаментализм и традиционный ислам (и такие «исламисты» как Джемаль ему в этом помогают – об этом ниже).
Далее. Я уже писал, что ссылка на данное место из сочинений Энгельса притянута за уши – а Кувалда опять за своё («Ослы на Геббельса похожи – они орут одно и то же»). Энгельс писал про другую эпоху - про феодальную. Это – во 1-х. Во 2-х. Почему Кувалда не вспомнит, что Маркс и Энгельс писали о Китае, о тайпинах? Ведь здесь – ключ к пониманию и исламских восстаний то же. Я напомню. Маркс и Энгельс писали и о Китае, и о мусульманских народах, что восстания прошлого носили там характер войны «бедной деревни» против «богатого города, погрязшего во грехе и разврате», восстания эти никакого прогрессивного значения не имели: деревня захватывала город, сменялась верхушка, новая верхушка через некоторое время перерождалась и всё продолжалось по-старому. Но, в восстании тайпинов, которое во многом носило черты старых восстаний, Маркс и Энгельс подметили новые, революционные черты. Более того, в данном восстании Маркс и Энгельс подметили зачатки новой эпохи – империализма, и, соответственно, зачатки нового восстания – антиимпериалистического. Пример сегодняшнего Китая, который уже стал империалистической державой и даже по многим показателям обогнал США, подтверждает правоту Маркса, а не Кувалды: восстания нового времени на Востоке, хоть и носят в чём-то черты патриархальной старины, однако качественно отличаются от восстаний прошлого, ничего не менявших в хозяйственном укладе.
«Впрочем, глупость, как и Вселенная, бесконечна» - «умный» Кувалда, видящий, что остался в меньшинстве среди «глупых левых», выступающих за солидарность с революцией в 3-м мире, ничего не остаётся, как «умыть руки», объявив тенденцию (!) глупостью (а ведь сам Кувалда признаёт, что это именно тенденция, т.е. явление не случайное, не отмирающее, а распространяющееся). Как говорится, «все идут не в ногу, один Кувалда в ногу».
Марксизм всегда опирался на исторические тенденции – на рост пролетариата, его концентрацию и т.п. Кувалда же, объявляющий исторические тенденции «глупостью» - это представитель умирающего класса (= мелкой буржуазии, рабочей аристократии), который видит медленную гибель своего класса, но ничего поделать не может, и потому смотрит со стороны на классовую борьбу пролетариата и вздыхает: «прости их, господи, ибо они не ведают, что творят».
Но самое главное, что Кувалда фактически признаёт связь грядущей революции «люмпенов» (т.е. рабочих не-аристократов) в сверхдержавах с исламской революцией – то, о чём мы говорим уже много лет.
* * *
Впрочем, кувалды и К° сегодня не так опасны, т.к. находятся в меньшинстве. Позиция Кувалды – это, повторяю, не просто позиция рабочего аристократа, а позиция такого рабочего аристократа, который идёт в союзе с буржуями. Сегодня такой позицией уже можно детей пугать. Другое дело – Левый Фронт Удальцова, идущий в союзе с Исламским Комитетом Гейдара Джемаля.
Об Удальцове, его фразёрстве, богостроительстве, пацифизме и левачестве я уже не раз писал. Сейчас поговорим о Джемале.
В 1990-е он выступал за союз ислама с православием против Запада – сегодня, видно, его позиция осталась той же, но более прикрытой.
Джемаль выступает в основном против США, хотя у него встречается словосочетание «российский империализм».
Он по-народнически не видит прогрессивность буржуазных реформ в России 1990-х гг.
Хоть Джемаль и оправдывается, что «наша цель – не просто познать мир, а изменить его», в то же время утверждает, что со времён Маркса «произошли изменения», и речь идёт не о «структурном», а о «смысловом» изменении (т.е. фактически переворот в области духа = в воображении, а не в реальном мире, если я правильно понял слово «смысловое»). Мы видим, что в данном вопросе Джемаль фактически он стоит ниже Кутба (египетского идеолога исламизма, казнённого в 1966г. режимом Насера).
Вообще, статьи Джемаля кишат витиеватыми туманными «учёными» словечками, которые можно трактовать как угодно. Он «ужом вьётся между взаимоисключающими понятиями».
Так же в вопросе о классах. Якобы «пролетариата и буржуазии больше нет»: мол, «буржуй может стать пролетарием и наоборот» - как будто во времена Маркса не так было! Тогда, в эпоху доимпериалистического капитализма, наоборот ещё больше вертикальной социальной мобильности было! Почему Джемаль не приведёт цифры по данной мобильности?
Джемаль, пытаясь опровергнуть классовый подход, пишет: «Скоробогачи, в свою очередь, превращаются в бесприютных изгнанников, находящихся в международном полицейском розыске». В том-то и дело, что скоробогачи – т.е. богачи, которые ещё не успели «конституировать» себя (= обзавестись знакомствами, связями и т.п. с представителями власти – т.е. всем тем, что при капитализме легко продаётся и покупается). Подобными нехарактерными примерами Джемаль затушёвывает тот факт, что полиция повязана с богатыми. Джемаль выдаёт себя, что он выражает интересы как раз таких скоробогачей («бородатых буржуев», как называют мусульманских скоробогачей французские пролетарии мусульманского происхождения из пригородов), которые, с одной стороны, находятся в противоречии с властью, с финансовым капиталом, а с другой стороны – находятся в противоречии с пролетариатом.
Зато в другом месте Джемаль говорит о «буржуазии» (мол, «буржуазия Пакистана – против исламистов»). Опять же – типичные мелкобуржуазные шатания, типичная двуликость, характерная для этого промежуточного класса.
С одной стороны, Джемаль – вроде как против Путина, с другой стороны – «если Путин уйдёт, придут ельцинисты-западники – враги ислама».
Джемаль говорит: «За атеизм в шариате – смертная казнь» (напомню, что шариат толкуется разными теоретиками исламизма по-разному, часто диаметрально противоположно). Даже суданский идеолог исламизма Аль-Тураби (да и основатель «Хизб ут Тахрир» Ан-Набхани, насколько я помню) более демократичен! Демократизмом пропитаны и сочинения Маудуди – пакистанского идеолога исламизма. Опять же: кому выгодны такие фразы Джемаля?
Джемаль хвалит Ленина за счёт принижения Маркса, изображает мнимое противоречие между марксизмом и ленинизмом: мол, Ленин выступал за революцию узкой группы революционеров, тогда как Маркс – за революцию пролетариата; якобы, Ленин больше взял от Бланки, чем от Маркса. Пролетариат, мол, неспособен сделать революцию – её сможет сделать «контрэлита». Тут Джемаль ясно показывает, за революцию какого класса он выступает, выразителем какого класса он является: выразителем интересов неофициальной, неформальной элиты, в отличие от официальной элиты, с одной стороны, и в отличие от не-элиты, с другой стороны - т.е. выразителем интересов среднего класса, мелкой буржуазии, в отличие от буржуазии и пролетариата.
Изображает: марксизм устарел, будущее – за исламом. Не лучшее Джемаль взял от Кутба! Говорить так, как говорит Джемаль – значит не понимать диалектическую природу марксизма, его изменение, его «рождение заново» с каждой новой страницей истории. Не марксизм устарел, а прежний европейский (как и российский) марксизм переродился в оппортунизм с эволюцией части пролетариата в этих странах в рабочую аристократию; с другой стороны, марксизм возродился в угнетённых мусульманских странах в виде исламизма, пусть первоначально и в религиозной форме – в этой религиозности исламизма, конечно, нет ничего хорошего, но это – не главное в исламизме.
Джемаль стоит ниже Тураби в том плане, что Тураби говорит о грядущей победе «ислама» в угнетённых мусульманских странах, а Джемаль выступает за победу ислама в мире вообще, в частности - в России, в развитой стране. Тураби – исламист, Джемаль – панисламист. Исламизм Тураби – это национально-освободительная борьба, «исламизм» Джемаля – это борьба за национальные привилегии, это – культурно-национальная автономия сродни Бунду.
Джемаль – любитель псевдоучёных фраз из арсенала современной гуманитарной «науки», совсем как всякие профессора философии, истории и т.п. (= современные попы), зато разражается проклятиями в адрес поповщины и теократии (как говорится, «громче всех «Держи вора!» кричит сам вор»). Джемаль много перенял от передовой культуры сверхдержав, от левых идей, справедливо говорит о сталинском имперском перерождении Советской власти, о половинчатой позиции Троцкого, который так и не решился выступить за поражение сталинского СССР. Но, к сожалению, Джемаль использует эти передовые идеи как прикрытие для своих реакционных идей.
Джемаль много болтает о культуре, но молчит об экономических корнях (в том же вопросе перерождения Советской власти). Много двусмысленных поэтических фраз, которым не должно быть место в серьёзном научном анализе.
Противопоставляет армию ФСБ: мол, первые – «благородные» («защищают отечество»), вторые – «подлецы» (интриганы). Что это, как не подчищенный патриотизм? Кому это выгодно? Тому, кто хочет воскресить патриотизм, во многом (хоть и далеко не во всём) потерявший популярность в народе со времён угара 1999-2001гг., изобразить его «народным делом» в отличие от «служения буржуям».
Фыркает на феминизм, на классовый подход (якобы борьба черкесов при Сталине против их разоружения была борьбой «мужского начала», хотя на деле это была борьба предпролетариата против буржуазной диктатуры), на борьбу чеченцев (якобы, она на руку США и направлена против исламского мира). Положительно относится к талибам лишь постольку, поскольку они выступают против США, с другой стороны - изображает, что талибы «тянут в средневековье» (про большевиков меньшевики в 1918г. то же самое говорили), изображает, что талибов породили США.
То выступает против старых традиций, то хвалит их. Колеблется между традиционным и фундаменталистским исламом. Джемаль во многом схож с буржуазным писакой Веллером, приписывающим традиционализм фундаменталистам (= исламистам) и ставящим в пример этих исламистов (мол, «исламисты отрубают руки за воровство – нам такая же власть нужна». Хотя на самом деле исламисты борются не с воришками, а с империалистической военщиной и полицией, за укрепление которых фактически ратует Веллер). Джемаль, ставящий себя выше фундаменталиста Тураби (хотя на самом деле стоит ниже его), подобен Дюрингу, ставящему себя выше Оуэна (см. Анти-Дюринг).
Джемаль – тот же Лимонов, только мусульманский (к тому же, возможно, более эрудированный). Под взглядами Джемаля, пожалуй, подпишутся многие современные рабочие аристократы из татар и башкир, придерживающиеся мусульманского вероисповедания.
Кувалда утверждает, что союз Левого Фронта с Джемалем – это отражение «люмпенизации», но ведь сам Джемаль, как и Кувалда, фыркает на «люмпенизацию» (читай: пролетаризацию)! Кувалда и Джемаль – одного поля ягоды! Вот, послушайте:
«Однако, вырываясь за пределы кланового, этнического круга, эти пассионарии должны взаимодействовать друг с другом на новой основе, им нужны устои новой солидарности. В прошлом такими устоями могла быть рабочая солидарность, марксистская левая солидарность обездоленных. Однако в условиях глобальной люмпенизации масс — как в социальном спектре так называемого «среднего класса», так и на низах общества, — такой левый проект классовой солидарности становится все более химеричным.
Поэтому в пространстве атомизированных и лишенных внятных сословных привязок людей, составляющих население мировых мегаполисов, единственным принципом, гарантирующим солидарность как основу борьбы за выживание, становится теологический принцип»
Как видим, у Джемаля - то же самое изображение пролетаризации люмпенизацией, как и у «наших» «левых».
У него такой же отказ от марксизма и такая же болтовня об «атомизации» людей в мегаполисах (хотя в деревнях 100 лет назад люди тоже были «атомизированы», но «атомизированы» так, как атомы в твёрдом теле, сегодня же – как атомы газа), как у анархистов-коллективистов, с той лишь разницей, что по по Джемалю марксизм сменился теологией, исламом, а по Бугере – коллективизмом.
Кстати, и здесь, в постоянном выпячивании религии, теологического аспекта в исламе Джемаль стоит ниже Кутба, выступавшего против выпячивания этого аспекта и выпячивавшего социальный аспект ислама. Ниже Кутба Джемаль стоит и в том отношении, что Кутб считал «джахилийю» (т.е. эксплуататорское общество) царящей в современном мире, по Джемалю же – «современные мусульмане стоят перед угрозой новой “Джахилийа”». Т.о., взгляды Джемаля подобны взглядам мелкобуржуазных демократов, выступающих против «скатывания в фашизм, в диктатуру» (т.е. за сохранение статус-кво), не замечая, что эта «диктатура» (т.е. буржуазная диктатура) уже царит, и вопрос не в сохранении буржуазной демократии, а в переходе к пролетарской диктатуре.
Джемаль утверждает, «в качестве нового организатора будущей мировой революции должна выступить «диаспора»», и хоть оговаривается, что ««диаспора» есть противоположность землячества», но от этого смысл данных слов не перестаёт быть националистическим. Ясно видно, что Джемаль отрывает бедняков-мусульман от бедняков-немусульман, в то же время объединяя мусульман-бедняков с мусульманами-богачами.
Взгляды Джемаля – это реанимирование, воскрешение религии, подобное толстовщине, богдановщине и т.п. 100-летней давности.
Союз Левого Фронта с Джемалем – это жалкая пародия на союз пролетарской революции в развитых странах с исламской революцией в колониях, это скорее союз новых меньшевиков с новым Бундом, это – союз махистского попа Удальцова («встретимся с Летовым на далёких орбитах») с мусульманским попом Джемалем. Вообще, власти, понимая, что революция - не за горами, готовят (= «раскручивают») своих «приручённых» вождей, «попсовых» революционеров, эдаких «дим биланов» от политики – джемалей, шапиновых, удальцовых, кагарлицких и т.п. - для отупления пролетариата, для увода революции в умеренное русло. Однако, не надо быть слишком сознательным пролетарием, чтоб понять, что сама сытость этих господ демократическими свободами (возможность публиковать свои книги, давать интервью в СМИ – по ТВ и в газетах, владение сайтами в Интернете, свобода проведения всевозможных тусовок – «конференций» и «митингов») говорит об их буржуазности, о том, кому выгодна их позиция.
Французские пролетарии, восставшие в 2005гг., встретили таких господ-«оппозиционеров» (и религиозных, и нерелигиозных) чуть ли не с кулаками, когда те по просьбе полиции пришли уговаривать их «успокоиться» [4]. А российский пролетариат уже показывал один раз в своей истории, что он умеет учиться у своих французских собратьев, умеет доводить начатое ими дело до конца.
А. Г.
23 декабря 2008 г.
Литература:
1.Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация. Наличествующие предпосылки и возможные последствия постэкономической революции. М.: «Academia» -- «Наука» 1999 г. В главе 12-й: «Сегодня, по мнению многих экспертов, значительная часть американских рабочих выполняет ту вполне рутинную и неквалифицированную работу, которая может быть легко переложена на разного рода автоматические системы и механизмы, чего, однако, не происходит в первую очередь именно из-за предельной дешевизны неквалифицированного труда. По подсчетам Дж.Грея, соответствующая цифра для США превосходит сегодня около 13,5 млн. человек, или 10 процентов трудоспособного населения…».
2. Там же.
3. http://www.kersplebedeb.com L. B. Some Preliminary Thoughts About Modern Class Structure. 11-12/99.
4. http://www.kersplebedeb.com/2005riots/index.html Abdellali Hajjat. Popular Neighbourhoods Are Not A "Political Desert". December 4th, 2005.