Статьи за 2006-2007гг. (Эссе)

На днях мы узнали новость – Бугера большинством голосов исключён из ГПРК. Причиной стал конфликт с Марленом. Нам известно следующее: Бугера в ходе защиты докторской диссертации зашёл к одному академику и по случайности оставил у него вещи Марлена (книги и т.д.). Марлен, узнав о случившемся, попросил Бугеру забрать их, но Бугера сказал, что может забрать их через несколько дней и попросил Марлена самому не обращаться к этому академику. Но Марлен всё же обратился к академику, чем вызвал гнев Бугеры, оскорбления в адрес Марлена и требование «покаяния».
Большинство ГПРК, исключившее Бугеру, говорит: конфликт назревал давно. Марлен не соглашается: нет, этот конфликт свалился как снег на голову. Это несогласие вполне естественно: если Марлен признает закономерность поведения Бугеры, то он фактически признает и свою вину, признает, что суть конфликта (и поведение Бугеры, и поведение Марлена) прямо вытекает из «принципов коллективизма».
Бугера пишет: надо определиться – либо мы конспиративная организация, либо клуб по интересам. Если, мол, первое, то мы должны соблюдать правила конспирации. И как довод приводит организацию воров против ментов.
Как видим, вывод верный (действительно, соблюдать конспирацию надо), но довод неверный. Бугера по-мещански противопоставляет ментам (=буржуазной диктатуре) «воров», «преступников», «бандитов», когда надо противопоставить нарождающуюся пролетарскую диктатуру. «Воры» - понятие бесклассовое, юридическое, под «ворами» мелкобуржуаз понимает и буржуев («наворовали народное добро»), что в духе Прудона («собственность – это грабёж»), и пролетариев («воры, алкаши, лентяи»). Бугера пишет, что, мол, воровская организация смогла выстоять и укрепиться лишь благодаря конспирации против ментов. Но любой прошедший тюрьму скажет вам, что «воровская идея» сегодня пришла к кризису, разлагается (а не укрепляется!). Почему? Потому что это идея противоречивая, мелкобуржуазная, отчасти – пролетарская (т.к. против мусоров), отчасти буржуазная (т.к. паразитическая, оправдывает паразитизм).
Большинство левых стали зубоскалить на счёт неверного бугеринского довода («Хи-хи! Воровские понятия»), но не заметили верного вывода. Это не случайно. Оппортунисты положили ленинские, пролетарские понятия о конспирации под сукно, забыли о них, и сегодня, когда жизнь заставляет задуматься о конспирации, они наивно лепечут: «конспирация – это воровские понятия». Нет, господа, конспирация – это пролетарские понятия, и то, что Вы по-мещански приписываете её «ворам», выдаёт Ваш оппортунизм. Надо учиться у пролетариата конспирации в деле войны с мусорами, господа «коммунисты», а не хихикать, что, мол, конспиративную войну с мусорами ведут «воры». Надо отбрасывать мещанское противопоставление ментам «бандитов», навязываемое ментовскими телесериалами, и рассуждать с классовой, а не с мещанской точки зрения.
Вспомним, что меньшевики упрекали Ленина в том, что он не столько борется с царизмом, сколько с полицией (так же и Рудый нас упрекает). Ленин на это отвечал: царизм опирается на полицию, поэтому мы и боремся с полицией.
Что, г-н Бугера (равно как и критики г-на Бугеры, хихикающие, когда заходит разговор о конспирации), Ленин, по-Вашему, «вор в законе»?
Нелюбовь к конспирации имеет почвой привилегированное положение интеллигенции, рабочей аристократии – их реже бьют, пытают и сажают менты, чаще «отмазывают», вот они и «палятся» (засвечиваются) на каждом шагу. За эту нелюбовь интеллигенты пользовались законным недоверием пролетариев, о чём писал ещё Ленин. Эта нелюбовь логически следует из принципов коллективизма, который по сути является феодальным коллективизмом, братанием раба с господином (вспоминается, как один наш «товарищ» без всякого злого умысла стал рассказывать менту на митинге о том, где мы собираемся, чем мы занимаемся и т.п.). Именно поэтому, чтоб скрыть этот коренной факт, Марлен и изображает, что «это свалилось как снег на голову».
Можно подумать, что мы защищаем Бугеру. Это неверно. Бугера отстаивает конспирацию не ради дела революции, а ради своей карьеры. Он боится, что Марлен «подмочит» ему репутацию в глазах академиков. Бугера не за конспирацию в деле борьбы, он против всякой борьбы, ибо она, якобы, противоречит духу конспирации (и эта черта Бугеры было замечено нами ещё раньше). Бугера (как и Рудый, о чём я уже писал в статье «Обзор современного комдвижения в России») – трусливый мещанин, боящийся любого революционного действия (а любое действие, как бы мы хорошо не конспирировались, влечёт опасность провала, «запала»). Посмотрите на его доводы: меня, мол, уже поддержали некоторые иностранные профессора. Он ищет поддержки у профессоров, у сильных мира сего, а не у пролетариата. Бугера напоминает тут презренных либералов, описанных Чернышевским в «Прологе», которые доходили даже до того, что подкладывали своих жён под царских министров-реакционеров якобы «ради освобождения крестьян», реально – ради своей карьеры.
Взгляды Бугеры и Марлена в данном случае – это 2 стороны одной медали. Марлен не соблюдает конспирацию, а Бугера не хочет действовать революционно, и конспирация служит ему оправданием бездействия. Это - мелкобуржуазный анархизм и мелкобуржуазный реформизм. Мы же говорим: действовать, готовить вооружённое восстание, но с соблюдением правил конспирации.
Довод Бугеры: «я и так под статьёй хожу, печатая «Пролетарскую революцию»» - не выдерживает никакой критики. Действительно, в этом журнале он призывает к дружбе с ментами (см. мои работы «Анти-Бугера», «Что делать?», «Обзор современного комдвижения в России», «Пролетариат и рабочая аристократия»). Таким образом, журнал его на руку властям, и власти всегда закроют глаза на то, что Бугера немножечко нарушает закон, издавая этот журнал полулегально.  
То, что Бугера требует у Марлена «покаяния» (да-да! Это поповское слово он повторяет раз 10), а не осознания ошибки, только подтверждает мои слова. Требование «покаяния» - это бессильная злость мелкобуржуаза, которому какой-то «глупец» мешает стать буржуем, желание сорвать свою злость на этом «глупце». Такое стремление обидеть, унизить, втоптать в грязь товарища, вместо того, чтоб разъяснить ему его ошибку, выдаёт в Бугере буржуя, истеричного интеллигента. Это – детский каприз.
И ещё. Бугера называет Марлена «шизоидом» и говорит, что это, мол, не оскорбление, я, мол, могу это доказать. Как видим, Бугера критикует Марлена не с классовой точки зрения, а с точки зрения психиатрии. Уход в область психиатрии, психологии, юриспруденции из области политэкономии – излюбленный конёк интеллигентов.
Вообще, если партия распадается из-за мелкой интрижки, из-за мелкого каприза (а со стороны Марлена это тоже каприз – он обращает внимание на оскорбительную форму, а не на содержание), значит, она не была сильна. Личные амбиции Марлена и Бугеры оказались сильнее. Распад ГПРК закономерен, ибо эта партия была мелкобуржуазной, таила раскол в самой своей сути. С переходом Бугеры в чин доктора, т.е. в стан буржуев, она и распалась.
Почему большинство левых поддержали Марлена, а не Бугеру? Потому что Бугера – слишком одиозная личность, слишком уж он погряз в дружбе с академиками. Объективно это означает очищение ГПРК от самого крайнего оппортуниста, про которого и дураку понятно, что он – оппортунист. Такое «очищение» объективно служит оппортунизму для того, чтоб быть более живучим, более замаскированным под интересы пролетариата. ГПРК (как и весь оппортунизм) видоизменяется под действием нашей критики подобно тому, как вирус мутирует под действием лекарств.
Марлен же, вполне возможно, субъективно честный человек, но объективно – такой «друг» хуже врага. Вот уж действительно – «простота хуже воровства».
Февраль 2006г.

Об организации

Виктор Макаров пишет:

«ОДНАКО С ПОНЯТИЕМ ПРОЛЕТАРСКОЙ СОЛИДАРНОСТИ СОВСЕМ ХРЕНОВО В НАШИХ ЛЕВЫХ КРУГАХ! Кругом все озабочены лишь собственным позерством. Никакой коммунистической коллективистской морали. Один лишь буржуазный индивидуализм.
    Вот вам, господа псевдопролетарские псевдореволюционеры, некоторые факты.
    1. В прошлом году по одной из доступных мне левых рассылок прошла информация о том, что Нижегородский РКСМб просит звонить тамошним ментам с протестом против ментовского грабежа (ворвались в квартиру и вынесли всю политическую литературу) в отношении лидера местного РКСМб. Сам я тогда звонил (разумеется по межгороду). А вот другие - многие ли позвонили?
    2. Опять же в прошлом году РКСМбшники известили одного из членов ЛФМз о том, что известный активист РКСМб Буслаев задержан ментами на митинге в Химках и дали телефон (московский) ОВД. Т. к. в тот момент я не мог позвонить сам в Химки, то направил кучу СМСок всем своим политическим знакомым, имеющим мобильники. СКМовцы Чехова, один член РРП (Москва) и даже известный представитель крайне оппортунистической тенденции в АКМ-ТР С. Рузанов с пониманием отнеслись к призыву оказать на химкинских ментов телефонное давление с целью НЕМЕДЛЕННОГО освобождения тов. Буслаева. Однако один из фактических вождей АКМ-ТР Э. Рудык заявил мне, что, мол, хрен с ним, с Буслаевым - его, мол, всегда менты винтят. А функционер руководства удальцовского АКМ Е. Каширина вообще позволила себе (это в то время-то когда тов. Буслаев сидел в ментовке!) хохмить в СМС-виде. Мол, она-то этого
Буслаева в ментовку-то и сдала... Оба - и Рудык и Каширина - проживают в г. Павловском посаде (Московская область). Позор павлово-посадским коммунистам, воспитавшим таких "товарищей" как Рудык и Каширина!»

Что  в левых кругах царит «один лишь буржуазный индивидуализм» - это чертовски верно, но это лишь половина правды. Виктор не говорит: от кого обычно исходит это отсутствие коллективизма? От оппортунистических вождей. Пример с Буслаевым – нехарактерный, ибо в этом случае менты задержали знаменитого в левых кругах левацкого вождя, известного своим желанием сделать революцию побыстрее, искусственно создать революционную ситуацию. Мы, конечно, не будем отмахиваться от его поддержки по-рудыкски («его всегда менты винтят»), но закономерно подозрение: нет ли в действиях Буслаева театральности, сам-то он не по-индивидуалистски ли действует? Ведь и Лимонова сажали – и тем самым разрекламировали.
Упрёк Виктора - вроде как массе: почему она не поддерживает вождей? Мол, инициатива идёт от вождей, а массы её не поддерживают. Хотя намного чаще мы видим обратное: задерживают рядовых коммунистов, а оппортунистические вожди остаются в стороне - молчат, открещиваются (я сам в такую ситуацию попадал).
Далее. Поддерживать надо – но как? Звонить ментам с протестом? Такой «коллективизм» сам во многом индивидуалистичен. Коммунистов, тем более читающих рассылки в Интернете, сегодня не так уж и много, и глупо нам «палить» свои телефоны, а значит – и себя. Здесь – полное отсутствие конспирации. Объективно это – провокаторство, хочет того Виктор или нет.
Как же поддерживать? Тем, что доводить до широких масс, то, что наших товарищей хватают, сажают, убивают за революционные убеждения. И писать не только и не столько о «громче всех крикуне» Буслаеве, но и о рядовых коммунистах, об интернационалистах (тот же Стомахин и т.д.), о ваххабитах. Писать также и о стихийных случаях народного протеста, когда народ бьёт ментов – всячески поддерживать эти случаи (леваки больше пишут о забастовках и левых молодёжных маршах, хотя в эпоху империализма это отходит на второй план, перерождается в реформистскую борьбу рабочей аристократии), не давать властям изображать из таких людей преступников. Писать даже о тех, кто бьёт ментов в одиночку, признавая, что это герои, но истерические глупцы. Писать о тюремных бунтах и голодовках. Писать о тысячах фактов ментовского беспредела в отношении бедноты и чернокожих, даже в отношении преступников. Писать об избиении заключёнными «активистов» (ментовских стукачков из числа заключённых). Собирать такие факты, налаживать контакты с нищетой мегаполисов, и тем самым создавать боевую организацию. Также надо устанавливать конспиративную связь с заключёнными товарищами (переписка в обход цензуры, выработка паролей и т.д.), налаживать обеспечение их литературой и т.д. Товарищ не должен выбывать, если он посажен – там он как агитатор ещё больше пользы принесёт (хотя стремиться, разумеется, туда глупо – больше минусов, чем плюсов).
Но не только в отсутствии поддержки при задержании сказывается индивидуализм оппортунистов. Сегодня, когда период мирный, он сказывается в высокомерном молчании оппортунистических вождей в ответ на нашу критику, в том, что эти вожди замалчивают нашу, интернационалистскую точку зрения, делают всё, чтоб она не дошла до масс. Предвижу вопли некоторых «товарищей»: «Ты сам индивидуалист! Хочешь, чтоб только тебя читали!». Это – неверно. Бывший лидер ВМГБ, редактор «Сов. Молодёжи» Панихин писал мне в 2001г., что за солидарность с ваххабитами ему писали до меня уже «некоторые товарищи», но он, мол, всех их «опроверг», а реально – отписался парой фраз (мол, «ваххабиты – бандиты») и умолчал об этой дискуссии в своей газете.
Редактор экономистской «Пролетарской газеты» Пирожков в 2002г. рассказал мне шовинистскую баечку про талибов, которая сошла бы как сценарий для фантастического боевика (мол, «зомби, созданные ЦРУ») – очевидно, считая меня за 10-летнего ребёнка, и на мою работу «Российский империализм и пролетарская революция» не ответил никак, хотя признался, что получил её. Письма читателей эта газета вообще не публиковала.
Та же «сладкая парочка» Марлен-Бугера: где Ваш ответ на мою подробнейшую критику, господа «коллективисты»? Я видел лишь пару кратких мест, да и то, извращающих мою мысль и выставляющих меня за дурачка. Причём одно место – «пикантное»: Марлен выискал в моих сочинениях фразу о любви (а о любви я пишу не так уж и часто, и затронул я эту тему в связи с женским вопросом: как говорил Чехов, «когда пишешь о женщинах, невольно пишешь о любви») и изобразил меня апологетом проституции, как народники изображали марксистов апологетами капитализма. Но почему именно это место вспомнил Марлен? Что это, как не интеллигентский уход в порнографию («любовь – хи-хи…»)?  
Тот же Торбасов, ответивший (правильнее: отписавшийся) лишь на одну мою коротенькую статью, причём опять же не забыл меня в самом конце («под занавес» - это в его театральном духе) оклеветать, приписав мне фразу того, кого я в этой статейке критиковал и, обрадовавшись, что «разнёс меня в пух и прах», воскликнул «Ну тут уж нет слов!». А про другие мои статьи написал: «Научитесь архивировать, я их открыть не могу». Это говорит человек, у которого 3 сайта. Мне присылают статьи и большего объёма – они нормально открываются. Можно было б, в конце концов, связаться через какого-нибудь товарища или по обычной почте. Что это, как не интеллигентское «отшивание» пролетариата: ведь умение архивировать, как и образование вообще – это привилегия правящих классов!  
Иван Лох, редактор сайта «Рабочая Демократия», входящего в десятку самых читаемых политических (включая буржуазные!) сайтов в России. С одной стороны, огромное спасибо ему – он единственный, кто мою статью опубликовал. А с другой стороны – больше от него ни ответа, ни привета. Может, уважаемый товарищ Лох, Вы обиделись за критику? Легко обижаться, когда у тебя сайт…
Тот же Юрий Назаренко, редактор газеты «Мировая революция» (если я не ошибаюсь), обиделся за то, что я уличил его в прикрытом шовинизме. Левак Правдин предлагает мне: публикуйтесь в этой газете Назаренко, публикуйтесь в журнале ГПРК. Вспоминается анекдот, как мама спрашивает сына: «Вовочка, почему ты дружишь с плохими мальчиками Петей и Алёшей, почему не дружишь с хорошими мальчиками Васей и Серёжей?» - «Да я и сам бы рад, да их родители не разрешают им со мной дружить». Как видим, «хорошие мальчики» (=рабочая аристократия) сами идут на раскол с нами, «плохими мальчиками» (=пролетариатом).
«Бюллетень Интернационалист» (ЦМИ «Прометей») пишут мне: «пишите-пишите для себя, всё равно Вас никто читать не будет, отвечать на Вашу критику контрпродуктивно». И после этого ещё лицемерно пишут: «искренне надеемся на сотрудничество и обмен мнениями». Напомню, что при Сталине, когда следы диктатуры пролетариата ещё сохранялись, газеты были обязаны отвечать на все письма читателей, и перестали быть обязаны, когда власть окончательно перегнила в буржуазную (об этом писали «Аргументы и факты»). Что же можно сказать о «Прометее», если они имеют возможность издавать газету, книгу Черветто ( , да ещё разместить рекламу этой книги в популярных сайтах? Ответ напрашивается сам собой…  
Итак, эти «звёзды», эти «принцессы» считают нас «недостойными» их внимания.
Вывод: решительнее размежёвываться с ними.
С КПРФ пролетариат (правильнее: предпролетариат) в лице ВКПБ, РКРП и «Трудовой России» размежевался в 1993-96гг. по вопросу о переходе к социализму (революционный или реформистский).
С ВКПБ, РКРП, «Трудовой Россией», «Пролетарской газетой» и Ко пролетариат в лице малочисленных группок (среди которых была и наша – РПБ) и отдельных лиц размежевался в 2000-2004 гг. по вопросу о свободе Чечне и отношении к ваххабитам (вообще по вопросу об империалистическом характере России, СССР, 2-й мировой войны со стороны СССР и сталинизма), по вопросу о силовых ведомствах (разбивать их или нет). Это – раскол на шовинистов и интернационалистов. Это был тяжёлый период, когда честным коммунистам приходилась буквально в одиночку идти против всех в этом шовинистском болоте, когда российские рабочие, петушком бегущие за капиталом, оказались предателями чеченской и мировой революции, когда россияне оказались той презренной «нацией рабов», как их назвал Чернышевский (и пусть господа оппортунисты не называют меня за эти слова «антироссийским националистом»!).
Но это был плодотворный период, ибо он вскрыл деление российских рабочих на пролетариат и рабочую аристократию, ибо сознательный пролетариат размежевался с рабочей аристократией.
В этот период и честные коммунисты, будучи одиночками, могли заразиться «индивидуализмом», и с этим недостатком в себе мы должны бороться.
Примерно с 2003-05гг. начался новый период, когда безраздельное господство шовинизма закончилось, и вышли на арену «интернационалистские» партии (ГПРК, РМП, РРП, МРП и Ко), по сути являющиеся центристами, пацифистами, завуалированными шовинистами; когда даже вчерашние шовинисты вдруг заговорили о «российском империализме», когда точку зрения за свободу Чечне стали даже допускать на ТВ.
Сейчас наша задача – сплотить всех интернационалистов (а таких сегодня уже немало) против шовинизма и центризма в единую партию, а также создать блок интернационалистов с центристами против шовинистов, но такой блок, чтоб интернационалисты в нём не плелись в хвосте за центристами. Виктор Макаров не прав, когда пишет:

«Ранний Союз коммунистов блокировался с радикальными демократами против монархистов. Большевики блокировались поначалу с меньшевиками, эсерами и кадетами против монархистов и черносотенцев. Компартии XX века блокировались с демократами против фашистов и реакционеров. Основа всех перечисленных блоков – борьба за демократию. Однако в сегодняшней России демократия (пусть и изначально недоразвитая, а в последнее время еще и частично свертываемая сверху) по большому счету и так есть. Поэтому блокироваться сейчас силам социалистической революции с другими силами стоит только на революционной основе. Т. е. на платформе свержения существующего государства»

В том то и дело, что «демократия в последнее время свертывается сверху» - и не только в России, но и на Западе (о чём постоянно признаётся – см. мою работу «Что делать?»; тот же мусорок Гуров оправдывает свёртывание демократии в России тем, что, мол, и «цивилизованная Англия» тоже её сворачивает в интересах борьбы с «терроризмом»).
Нет, блок с буржуазными демократами против фашистов нужен, иначе – изоляция пролетариата (а он составляет в сверхдержавах пусть и очень значительное меньшинство, но далеко не абсолютное большинство населения), отдача в распоряжение буржуям огромной массы рабочей аристократии. Это – анархизм. Ведь чтоб сломать буржуазное государство, надо сначала хорошенько его расшатать, подготовить почву. Взгляды Виктора – это по сути «отзовизм», отказ от легальной работы (хотя на практике ЛФМЗ от легальной работы не отказывается, т.е. своей практикой доказывает ошибочность своей теории).      
Виктор Макаров призывает честных революционеров: выходите из КПРФ и РКРП и создавайте свои партии. Но почему же не сказать «свою партию»? Каждому интернационалисту создавать свою партию – это кустарщина, интеллигентский индивидуализм и нелюбовь к партийной дисциплине. Мы идейно размежевались с шовинистами, затем – с центристами в последние годы, теперь нам, интернационалистам, надо объединяться в единую партию.   Основные принципы, которые мы изложили в 2001г. в Манифесте РПБ, верны и по сей день, и сегодня нуждаются лишь в некотором уточнении, в конкретизации для более чёткого размежевания:
а) разгром силовых ведомств путём вооружённого восстания и замена их поголовно вооружённым пролетариатом;
б) признание России таким же империализмом, как и Запад (США, Европа и т.п.); признание наличия в России прослойки рабочей аристократии не меньше, чем на Западе; признание наличия пролетариата на Западе не меньше, чем в России;
в) признание прогрессивности национально-освободительных движений угнетённых наций, направленных против России; признание радикальных исламистов – ваххабитов, талибов - диктатурой пролетариата в современных условиях.
Меня могут обвинить в «диктаторских замашках» - мол, я навязываю свою программу. Что ж, я готов выслушать и альтернативные проекты. Но, на мой взгляд, эти 3 пункта – необходимые и вполне достаточные условия размежевания с шовинизмом.
С крайним шовинизмом (КПРФ, РКРП, ВКПБ и Ко) размежевание более-менее произошло, стало фактом, и это – результат борьбы интернационалистов в 1999-2004гг. Сегодня нужно решительное идейное размежевание с каутскианством - центризмом, пацифизмом, с половинчатым и нерешительным интернационализмом, съезжающим на каждом шагу в шовинизм (вожди этого идейного направления – Иван Лох, Марлен Инсаров, Торбасов и Ко). Необходима решительная борьба с народничеством (отрицание прогрессивности краха СССР и ельцинских реформ) и экономизмом – ведь эти направления срощены с шовинизмом.
Рассмотрим подробнее позицию Виктора Макарова и его группы ЛФМЗ (Левый фронт молодёжи Загорска). Это тем более необходимо, что ЛФМЗ провозглашает себя одной из немногих интернационалистских групп в России.
Во-первых. Почему группа во многом ограничивается пределами Загорска, много внимания уделяет местной работе (борьба с местным оппортунистическим лидером Азизовым и т.п.)? Это – кустарщина.
Далее. То, что, группа подняла великое знамя борьбы с шовинизмом – это очень хорошо. Но ведь ещё в 2004г. Виктор Макаров упрекал меня в якобы «маоистской» (а не ленинской!) «повёрнутости» на «империализме-антиимпериализме», изображал Россию марионеткой Запада, а борцов с российским империализмом – агентами Запада; отрицал империалистический характер СССР; отрицал революционность ваххабитов-талибов. Ещё в 2005г. ЛФМЗ собирало на слёт всех подряд – и интернационалистов, и шовинистов. Что это, как не политический разврат, а главное - «палево» (засвечивание) честных бойцов перед мусорами (см. мою статью «О расколе в комдвижении»)? Мы, конечно, не злопамятные, но ведь и сегодня интернационализм у ЛФМЗ хромает серьёзно! Их воззвание в поддержку независимых Грузии и Украины объективно является не революционным, а лишь демократическим, пацифистским, фритредерским (пить «Боржоми» и угощать ей ментов – это, конечно, вызов властям, но ведь и буржуй Гайдар в 1-ю чеченскую выступал против ввода войск!).
Далее. Газета ЛФМЗ пишет: «делай, как в Париже, делай, как в Нальчике». Это – чертовски верно. Но, с другой стороны: «парижане боролись против реакционного закона и за сокращение полиции» и тут же: «Так же и у нас в России там-то бастовали за повышение зарплаты». Тьфу! Было, конечно, в парижском восстании и меньшевистское крыло (студенчество), которое боролось лишь за мелкие уступочки, но ведь было и большевистское крыло (пролетариат из пригородов), которое «сокращало» численность полиции ударами бит, т.е. выступало за свержение власти (а не «подкрепляло» свои требования мелких уступочек ударами бит, как изображают ЛФМЗ). И как можно ровнять парижское восстание с забастовкой, тем более за экономические требования? Что это, как не съезжание в экономизм?
Здесь надо упомянуть и отношение других левых групп к парижским событиям. Газета «Пролетарий» (Здоров и Ко) пишет о пении «Интернационала» и политических дискуссиях в парижских вузах и т.п. Что это, как не отвлечение от уличных форм борьбы на парламентские? Приводится ссылка на www.internationalism.org (Интернациональное Коммунистическое Течение) – те вообще обвиняют молодёжь с окраин, что они били студентов (хотя дураку понятно, что это была полицейская провокация с целью раскола движения), и хвалят студентов, что они «проявили мудрость» и не пошли бить полицию. Нам такая «мудрость» (правильнее: мудрствование) не нужна!
Вообще, это левацкое течение всегда боялось революции, плакало о «незащищённости граждан (буржуев? – А. Г.) от уличного насилия, жертвами которого становятся дети» [1] (буржуи любят поплакать о детях, когда речь идёт о революционном насилии, но молчат, когда дети становятся жертвами полицейского насилия – «это не дети, а преступники»), фыркало на уличные бунты в Англии [2] (т.е. на революционные восстания – см. мою работу «Дополнения к «Анти-Бугере»»), на «хулиганов» [3] и на «террористов» [4](так буржуи всегда называют революционеров).
4-й троцкистский Социнтернационал (http://wsws.org) написали по этим событиям «каучуковую» резолюцию с требованием «перехода в руки рабочих управления экономикой» - а о том, что этот переход невозможен без вооружённого восстания – ни слова. Ну совсем в духе Отто Бауэра, Фридриха Адлера и других вождей «двухсполовинного» интернационала!
*          *          *
Возвращаюсь к вопросу о поддержке исламистов. Я уже писал в своей последней работе «О государстве», что власти, видя, что шовинистская карта уже «не катит», пускаются в пацифизм. В этом им помогают оппортунисты. «Лучше умеренные исламисты, чем крайние» - так рассуждают они. Это – софизм, когда нерешительное антиимпериалистическое движение называют «интернационалистами», «светской оппозицией», а решительное – «националистами», «религиозными мракобесами». Здесь – полное отсутствие конкретно-исторического подхода. Вспомним ленинский пример (см. его статью «Об империалистическом экономизме»):

«…к цели а (т.е. к слиянию наций – А. Г.) надо

идти от пункта   налево, а от пункта   направо…» [5]

Итак, к слиянию наций угнетающие нации идут через решительную борьбу со своим национализмом, а угнетённые – наоборот, через решительную национально-освободительную борьбу. Как и в любой революции, в исламской мы должны поддерживать «якобинцев» против «жирондистов», «большевиков» против «меньшевиков», Басаева против Масхадова и т.п.
А вот Торбасов этого не понимает:

«…Россия с маниакальным упорством последовательно выбивала из рядов чеченских сепаратистов наиболее светские и демократические элементы, оставляя чеченцам единственный выход - обращаться за помощью... да, к реакционным исламским монархиям…»

Так то же самое говорил на ток-шоу по газпромовскому НТВ и либерал Боровой: надо, мол, вести переговоры с террористами, а то будет ещё хуже (для российских буржуев), и даже называет Дудаева своим другом, за что на него зашипели фашисты. Торбасов цитирует Сталина, что, «мы бы не были даже демократами, не то что коммунистами, если б не выступали за свободу Польши и Финляндии». То-то и оно, что за право наций на отделение выступают не только коммунисты (в смысле настоящие коммунисты, а не КПРФ, ВКПБ и Ко), как это изображает Торбасов, но и буржуазные демократы, и позиция коммунистов в этом вопросе должна отличаться от демократов своей чёткой классовой направленностью и своей решительностью. Ни первым (т.к. поддерживает не только революционные национальные требования чеченцев, но и реакционные национальные требования татар, т.к. выступает за культурно-национальную автономию, за раскол на «чёрных» и «белых» на Западе  – см. мою работу «О расколе в комдвижении»), ни вторым, как видим, Торбасов и маоисты вообще от буржуазных демократов не отличаются. То, что за последние десятилетия «коммунисты» реально превратились в фашистов, стали хуже либералов (Гайдар верно заметил: «левые стали правыми и наоборот»; то же самое подмечал и Черветто о фашистской позиции французских коммунистов и демократической позиции либеральных буржуев по вопросу о свободе Вьетнаму), даёт повод Торбасову изобразить пацифизм интернационализмом (« «Коммунист» Зюганов-де и не заикается о праве наций на самоопределение, а мы кричим об этом – значит, мы настоящие коммунисты» - вот софистическая «логика» Торбасова. По этой логике «коммунистами» являются Боровой и Гайдар).
Далее. Торбасов, как видно из цитаты, не видит прогрессивности империализма, считая, что его развитие ведёт не к будущему слиянию наций, а, наоборот, к разъединению их, к усилению «религиозного мракобесия» угнетённых наций. Также Торбасов не видит этой прогрессивности и по отношению к угнетающим нациям: мол, пролетариат превращается в рабочую аристократию и люмпенов (см. мою работу «Дополнения к «Что делать?»).
Это – народничество: «Революцию надо делать побыстрее, а то почва для неё исчезает».  Виктор Макаров упрекает нас в маоизме за то, что мы выдвигаем на первый план противоречие между угнетающими и угнетёнными нациями – хотя ещё Маркс, обращаясь к английским социалистам, требовал выдвигать на первый план ирландский вопрос. Тем более, сегодня, в эпоху империализма, когда противоречие это сильно обостряется. Оппортунисты изображают, что, выдвигая на первый план это противоречие, мы затушёвываем классовое противоречие, хотя на самом деле наоборот: кто замазывает это противоречие, тот замазывает деление рабочих угнетающих наций на рабочую аристократию и пролетариат.
Итак, маоизмом является не выдвигание на первый план этого противоречия, а отрицание прогрессивности империализма. Маоизм – это бакунизм, народничество эпохи империализма (см. мои работы «О государстве» и «Пролетариат и рабочая аристократия»). С другой стороны, положительное в маоизме – это признание противоречия между угнетающими и угнетёнными нациями (это прямо следует из марксизма-ленинизма, и то, что это противоречие будет лишь усиливаться при империализме, подчёркивал Ленин) и противоречия между социалистическим и капиталистическим миром. Последнее противоречие отрицают леваки, тот же Черветто, изображая империализм «унитарным», т.е. отрицая возможность победы диктатуры пролетариата в отдельно взятой стране. Так же и у ЛФМЗ: «Делай, как рабочие в России в 1905г.» - почему же не сказать «в 1917г.»? Что это, как не каутскиански-бакунистское «боритесь, но не смейте побеждать»?
Виктор Макаров, критикуя маоиста Петра Краснопёрова, пишет: мол, какая разница, получает ли рабочий империалистической державы 50% от стоимости, которую он произвёл (где 50% - стоимость его рабсилы) или 80%? Мол, всё равно он эксплуатируемый! Мол, вы, «маоисты» (я беру это слово в кавычки, ибо это камень и в наш, ленинский, огород), говоря о рабочей аристократии сверхдержав, тем самым воспеваете отсталость бедных наций.
Итак, Виктор переносит вопрос о подкупе из области политэкономии в область морали: если рабочий получает не больше 100% того, что он произвёл, это «честно». Довод – наивный. Ведь вместо цифр 50% и 80% можно с успехом взять цифры 5% и 50% соответственно (то, что доля зарплат в нацдоходе России была в 2000г. именно 5% - тому подтверждение, см. мою работу «Что делать?»). И тогда мы прекрасно видим, что «честный» макаровский рабочий имеет доход в 10 раз (на порядок!) выше пролетария. А такой разрыв в «бытии» закономерно ведёт к разрыву в сознании (2 человека: с доходами 3тыс. р. и 30тыс. р. – это уже, согласитесь, не «соседи по имению»!).
Или другой пример: оставим макаровские 50% как стоимость рабсилы, а зарплату примем за 500%. Мне скажут: «это невозможно, тогда прибыль становится даже не нулевой, а отрицательной, т.е. убытки». Да, если говорить о массе рабочих. Но ведь империалисты подкупают далеко не всю массу. Отдельную прослойку они вполне могут так подкупать, и эти цифры, т.е. превосходство зарплаты не только над стоимостью рабсилы, но и над стоимостью, произведённой рабсилой, пожалуй, верны для верхнего слоя рабочей аристократии – менеджеров и т.п.
Итак, дело не в том, как соотносится зарплата со стоимостью, произведённой трудом (это – мещанское морализирование типа: «Я ж ведь никого не эксплуатираю!»), а в том, как зарплата соотносится со стоимостью рабсилы. Доход пролетариата колеблется около прожиточного минимума – это экономический закон. Если же доход существенно и постоянно превышает прожиточный минимум, обладатель дохода с экономической точки зрения пролетарием не является. Мораль же («честно» - «нечестно») следует из экономики, и ставить её «доказательством» - всё равно, что судить преступника с точки зрения его же собственных понятий о добре и зле.
Аналогичный довод присутствует и у Бугеры, и у Черветто. Это – ходячий рабочеаристократический, социал-империалистический софизм.
Далее. Верно ли, что если мы говорим  о рабочей аристократии сверхдержав, то тем самым воспеваем отсталость бедных наций? Неверно. Вернее, это верно в отношении маоистов. Мы же, ленинцы, признавая крестьянское варварство народа Афганистана (ибо мы марксисты, а не маоисты), признаём и рабочеаристократическое варварство народов России и Японии (ибо мы ленинцы, а не каутскианцы). Но мы также признаём пролетарскую сознательность народа Афганистана (ибо мы ленинцы, а не каутскианцы) и пролетарскую сознательность народа США (ибо мы марксисты, а не маоисты).
Виктор Макаров называет нас «маоистами» - но как он не заметил нашу критику народника Бугеры (см. мою работу «Анти-Бугера»), изображающего причины революционности албанцев в их полудеревенском укладе, а не в отсутствии подкупа (соответственно для России – наоборот)?
К этому вопросу мы вернёмся ниже. Теперь поговорим об исламизме.    
         Мы уже сказали, что маоизм – это новое народничество.
Но является ли народничеством исламизм, как это пытаются изобразить оппортунисты (тот же Черветто – см. мою работу «О государстве»)? Нет. Оппортунисты неверно изображают, что если кто-то выступает против развития капитализма под руководством иностранных империалистов, тот выступает против развития капитализма вообще. Это – старая империалистическая байка. На самом деле мы видим обратное: в национально-освободительной борьбе народы, шагнувшие из варварства, изживают свою дикость. Например, восстание зулусов в ЮАР 100 лет назад показало, что натираться дерьмом буйвола не спасает от пуль белых. Империалисты же наоборот всегда делали ставку на старые предрассудки, которые нужны им для раскола угнетённого народа на племена, для усмирения. «Ислам против войны» - говорят народу продавшиеся ФСБ чеченские старейшины. Так же и про Среднюю Азию империалисты признают, что ваххабитский агитатор, основывая свою агитацию на социальной основе, «переплюнет» любого официального агитатора, и  предлагают готовить исламских попов как средство для борьбы с исламской революцией. Про исламизм признаётся, что у него есть свои теоретики, но сильнейшая изоляция со стороны империалистов не позволяет нам, пролетариям угнетающих наций, ознакомиться с их позицией (такой же точно изоляции, как и исламистские теоретики, подвергнуты и пролетарские революционеры-интернационалисты угнетающих наций). В силу объективных причин (рост доли гастарбайтеров в пролетариате сверхдержав) союз исламизма угнетённых наций с революцией в сверхдержавах будет расти. И он уже растёт, вызывая панический страх у буржуев, которые через своих холуёв вроде социал-фашиста Александра Тарасова льют грязь на этот союз (см. мою работу «Что делать?»). Наша же цель – подтолкнуть это «слияние в едином экстазе» (употребляя не совсем удачное выражение Тарасова).    
*          *          *
Мы снова возвращаемся к вопросу о крахе СССР – чтоб лучше понять задачи пролетариата в будущей революции.
За 70 лет Советская власть перегнила из диктатуры пролетариата в диктатуру буржуазии, причём наихудшей, протекционистской («железный занавес»), крепостнической буржуазии. Именно поэтому победа «демократов» над «коммунистами» была прогрессом, как победа фритредеров над протекционистами. Недалёк от истины был один из первых «отцов» новой российской революции Разлацкий, которого Советская власть сгноила в тюрьме: он называл «коммунистов» феодалами, а демократов – буржуями [6] (хотя это неточно, ибо «коммунисты» тоже были буржуями). ЛФМЗ называют 12 июня «траурным днём России», чем показывают своё народническое лицо. По ком траур? По крепостникам, которые не давали крестьянам паспорта?
Итак, именно 1991-й год, а не 1999-й, как утверждает Торбасов, был «неким подобием оранжевой революции в России». Торбасов в своей статье об оранжевой революции, справедливо признавая, что Россия – не Украина, что в угнетающей нации задачи революции в национальном смысле диаметрально противоположны задачам революции в угнетённой нации, в конце концов запутался и съехал на оправдание империализма и колониализма (см. мою работу «О государстве»).
Но «демократы», будучи прогрессивными по отношению к «коммунистам», сразу же показали свою реакционность по отношению к пролетариату: они с самого начала шипели на революцию и марксизм-ленинизм.
«Бархатная революция» 1991г. не переросла в социалистическую, потому что пролетариат был развращён советским оппортунизмом, империалистическими сверхприбылями. Будущая революция в России точно так же будет демократической (то, что отрицает Торбасов, изображающий фатальную неизбежность социалистического характера революции) – это обусловлено наличием широкой прослойки рабочей аристократии, и превратить её в социалистическую сможет лишь наличие крайне радикального пролетарского крыла, т.е. лишь наша активность.
Что верно для России – то верно и для всех остальных развитых стран (т.к. нивелировка).  
Конфликт между протекционистами и фритредерами вылился в противостояние между Верховным Советом и Ельциным в 1993г. Неправы ЛФМЗ, изображающие, что Ельцин в 1993г. потопил в крови пролетарскую революцию. «Революция» под руководством Руцкого и Хасбулатова – смех да и только!
Другое дело, что поддержать Верховный Совет пришёл простой народ, протестующий против обнищания. Но протест этот был реакционный, народнический, сродни протесту английского народа против французской революции в конце 18-го века. «Демократы», расстрелявшие именно народ, а не вождей этого контрреволюционного мятежа, показали своё реакционное рыло, как показали своё рыло республиканцы, пришедшие на смену монархистам во Франции в середине 19-го века и потопившие в крови Июньское восстание пролетариата 1848г.
1990-е годы были периодом возрождения революционного движения в России после 70-летней спячки. При Путине же мы видим новую спячку. О чём это говорит? О неправоте Торбасова, изображающего замену «демократов» на «патриотов» прогрессом. Вспомним, что писал Ленин о Германии: замена кайзера на демократическую республику привела к такому росту классовой борьбы, что власть существует лишь несколько недель, а уже расстреляны вожди пролетариата Либкнехт и Люксембург.
Итак, Путин «усыпил» комдвижение, замедлив развитие капитализма и классовое расслоение за счёт колониальной политики. Мы говорим: «лучше Гайдар, чем Путин, чтоб борьба разгорелась с новой силой».  
Оправдание колониализма и протекционизма Торбасовым закономерно следует из его народнической мелкобуржуазной боязни решительного капиталистического прогресса, решительного роста богатства – на одном полюсе и нищеты – на другом.
Примечательно, кстати, что в статье «Будет ли Россия оранжевой?» Торбасов из верной предпосылки, что империализм прогрессивнее доимпериалистического капитализма, делает неверный вывод, что протекционизм (=фашизм) прогрессивнее фритредерства (=буржуазной демократии); в то же время в статье о Тузле (см. мою работу «Дополнения к «Что делать?»») Торбасов критикует империализм с реакционных позиций: критикует российских буржуев за то, что они вывозят капитал за границу, вместо того, чтоб вкладывать его внутри страны.  Итак, здесь Торбасов «почему-то» не видит прогрессивности империализма – почему-то он заметил её только для того, чтоб обосновать прогрессивность фашизма в статье «Будет ли Россия оранжевой?». Но ведь точно так же и буржуазные официальные СМИ критикуют российских буржуев за то, что они вывозят капитал за границу, вместо того, чтоб вкладывать внутри страны! Торбасов врёт, когда говорит, что развитие вывоза капитала ведёт к перерождению пролетариев данной нации в рабочую аристократию и безработный люмпен-пролетариат – наоборот, оно, развивая капитализм и классовые противоречия, ведёт к разорению большинства рабочей аристократии.
Что, по сути, означает такая торбасовская (=официальная) критика империализма? Ведь вывоз капитала и подкуп своей рабочей аристократии российский империализм осуществляет уже около века, и говорить, как это делает Торбасов, что Россия только сейчас его начала, неверно. По сути, это позиция социал-империалистов, которые по-народнически понимают (пусть и про себя, не в слух, но всё же понимают), что возврата к доимпериалистической стадии нет, но которые хотят лишь затормозить развитие империализма, выступают не против вывоза капитала, а против его резкого роста в последние годы. Для чего? Именно для того, чтоб больше вкладывать капитал внутри России, чтоб увеличить рабочие места, т.е., фактически, чтоб сохранить привилегии российской рабочей аристократии и не допустить революцию. Вот какой вывод логически следует из слов Торбасова, несмотря на его крикливые клятвенные заверения в обратном.          
Несколько слов о современных российских коммунистах. Правое их крыло (КПРФ, РКРП и Ко) объективно является реакционным по сравнению с либералами. Левое крыло (ГПРК, РМП и Ко) – объективно являются либералами (в лучшем случае – мелкобуржуазными демократами), одетыми в коммунистический наряд.
Рассмотрим 2 точки зрения (ГПРК и РМП), казалось бы диаметрально противоположные.
Торбасов (РМП) ставит во главу угла борьбу за демсвободы. Он говорит: революцию делать пока что рано, т.к. пролетариат отуплён брежневским оппортунизмом, надо пока что бороться за демсвободы (см. мою работу «О государстве»).
Это – полная путаница.
Во-1-х. Подросло уже новое поколение пролетариев.
Во-2-х. Пролетариат всегда при капитализме будет находиться под властью буржуазных предрассудков – окончательно изжить их можно будет только при нашей власти.
В-3-х. «Революцию делать пока что рано» - верно лишь в том смысле, пока кризис не ударил. Но это не значит, что мы не должны готовить конспиративную организацию для проведения вооружённого восстания уже сегодня.
Дело – не в сроках (например, крикун Буслаев уже сегодня делать революцию собрался), также и Каутский изображал, что у него расхождения с ленинцами «лишь в сроках». Дело в том, что оппортунисты совсем и не собираются готовить восстание. Мы же, ленинцы, прекрасно понимая, что кризис ударит - может через 5 лет, а может через 50 (совсем не обязательно «при нашей жизни», как кричит Буслаев), - готовим восстание уже сегодня, планируем его, заявляем о нём.
Торбасов же ограничивает борьбу демсвободами – это значит ограничивать революцию февралём 17-го (или августом 91-го). Как видим, он запутался: с одной стороны, изображает замену либерализма на фашизм прогрессом, с другой – представляет революцию как замену фашизма на либерализм.
Для Торбасова демсвободы – цель, причём демократизм Торбасова ограничен (поддерживает национально-освободительные движения – но только нерешительные, выступает за свободу употребления наркотиков – но только лёгких). Для нас демсвободы  – средство.
Бугера же фыркает на демсвободы: «это же буржуазный либерализм!», тем самым объективно становясь на сторону крепостников (см. мои работы «Дополнения к «Анти-Бугере»» и «Что делать?»). И в то же время его теория «коллективизма», выступающая против авторитарных отношений, против «Начальника» - это фактически требование очищения капитализма от крепостнических наслоений, от государственного вмешательства. Это – требование либерализма, а не коммунизма. Бугера, сам того не замечая, себя побивает: ведь он изображает СССР «неоазиатским способом производства», в отличие от капитализма на Западе, за протекционизм (хотя на самом деле протекционизм, «железный занавес» и на Западе очень силён: вспомним хотя бы «охоту на ведьм», Рейгана и Тэтчер), за то, что «всем управлял начальник». А гвоздь всей его критики, всей его «теории коллективизма» направлен как раз против «Начальника».
Итак, взгляды Торбасова и Бугеры – это 2 стороны одной медали. И тот, и другой фактически выступают за подчищенный капитализм. И тот, и другой ставят вопрос о борьбе за демсвободы бесклассово: только Торбасов их бесклассово превозносит (действительно, непонятно: в чьих интересах он хочет свободы Чечне – то ли в интересах усиления классовой борьбы, то ли ради классового мира), а Бугера бесклассово отвергает.
Торбасов представляет себе будущую революцию, как Культурную революцию в Китае, которая была на самом деле лишь реформой, и которая, по словам Торбасова, давала свободу слова даже ярой контре (см. мою работу «О государстве»).
Бугера требует ужесточении наказания педофилам, что сродни лозунгу «Смерть ..идорасам!» фашиста Якушева.
Торбасов в вопросе о правах сексуальных меньшинств скатывается в порнографию, рассказывая, испытывает ли оргазм при анальном сексе его товарищ Краснопёров. Здесь, кстати, мимоходом отмечу, что многие борцы за права сексуальных меньшинств скатываются на апологию гомосексуализма: мол, нормальное дело, а не болезнь. Это выгодно властям (так же и официальная «наука» изображает): изобразить резкий рост числа извращенцев за годы реформ как «нормальное дело».
Также Торбасов, ограничивающий классовую борьбу борьбой за демсвободы, замазывает отсутствие демсвобод. На моё замечание, что тем, кто выступает за солидарность с ваххабитами, фактически зажимают рот, Торбасов с наивностью 10-летней девочки отвечает: «неправда, мы за это выступаем, Лох за это выступает, Стомахин выступает – и ничего, нас никто не трогает».
Это – грязная защита фашизма.
Во 1-х. Стомахина за это серьёзно травили.
Во 2-х. Вот так Вы и выступаете, что Вас, г-н Торбасов, никто не трогает – выше мы уже рассматривали, как Вы выступаете.
В 3-х. Ещё Ленин писал о том, что во всех, даже самых демократических странах на интернационалистов полиция заводит «чёрные списки», готовит всяческие провокации в нарушение своей собственной конституции и т.п. [7]
Торбасов здесь рассуждает сродни английским оппортунистам, требующим от Ленина фактов, что Англия помогает Польше в борьбе с Советской Россией. Ленин отвечал: свергните своё правительство, вскройте тайные архивы, как это сделали мы, и обнаружите эти факты. Так же и здесь: в том-то и дело, что травля интернационалистов умело скрывается полицией (они – большие мастера на это) – ещё Ленин писал, что Временное правительство сажало большевиков за уголовные преступления: мол, не за их взгляды, а за то, что они «преступники». Тем более, сегодня полиция в этом очень преуспела («был бы человек, а статья найдётся»): ведь признавалось, к примеру, что многие революционеры Северного Кавказа оказались за решёткой за… хранение наркотиков. Тем более учтите, что сегодня уголовная полиция (МВД) находится под прямым руководством политической полиции (ФСБ).  
Как же мы ставим вопрос о демсвободах? Для нас демсвободы – лишь средство, чтоб ускорить развитие классовых противоречий; для нас отсутствие демсвобод – лишь повод, чтоб сломать мусорской режим. Именно для этого мы сегодня выступаем за полную демсвободу, но, придя к власти, тут же отменим свободу слова, собраний и волеизъявления для буржуев. Свободу употребления и сексуальных меньшинств мы, разумеется, дадим и бывшим буржуям: опасных для общества наркоманов и извращенцев будем лечить, а не сажать («живи, как тебе нравится, только не причиняй вреда обществу»).
Мы ставим вопрос о демсвободах классово. Надо учиться на каждом даже мелком случае недемократизма со стороны полиции разжигать в пролетариате «социальный расизм» (так назвал ленинизм Волкогонов). Но, ещё важнее разжигания в пролетариате чувства классовой мести – привнесение в пролетариат сознательности.

*          *          *
Рассмотрим теперь данные вопросы на примере работы Здорова и работ Марлена Инсарова.
Книга Здорова «Государственный капитализм и модернизация Советского Союза: марксистский анализ советского общества».
Я уже разбирал ту часть этой книги, которая касается реформ, вскрыл народнические предрассудки Здорова (см. мою работу «Анти-Бугера»). Теперь же рассмотрю ту часть книги, которая касается непосредственно Октябрьской революции и СССР.
Сразу отмечу общий недостаток книги – ни слова об империализме, рабочей аристократии и вывозе капитала. Здоров по-каутскиански «лежит на марксизме» (как и Черветто).
Во введении Здоров врёт, что Ленин считал Октябрьскую революцию социалистической [8]. Это – опять же каутскианство. Здоров здесь прав лишь отчасти. Ему следовало бы почитать сталинский учебник «Об основах ленинизма».

«Почему же В. И. Ленин не мог ошибаться в расчётах сроков гибели капитализма и думать, что он и его соратники начали мировую революцию?» [9]

Грубая клевета. Разве Ленин хоть раз зарекался о сроках? Наоборот, он говорил, что «о сроках зарекаются только дурачки». Ленин говорил «вот-вот», «уже», «скоро», «через несколько месяцев» - но конкретные сроки никогда не называл. Тем более учтите, что Ленин это говорил в гражданскую войну, когда нужно было поднять боевой дух Красной Армии. В этом проявлялся полководческий талант Ильича, и этому он научился у Наполеона (а вот Наполеон-то, в отличие от Ленина, действительно врал солдатам, что «это война последняя»).
Во 2-х. Разве говорить о начале мировой революции – значит, зарекаться о сроках? Что это, как не каутскианское «у нас с большевиками различие лишь в сроках»?
Далее Здоров делает вывод, что диктатура при Сталине была буржуазной, из того, что была уголовная ответственность за прогулы и т.п. [10]. Мы видим здесь мелкобуржуазную критику «диктатуры вообще» - ведь и пролетарская диктатура в военные моменты силой заставляла буржуев работать, и правильно делала.
Далее Здоров делает вывод, что СССР находился на более низкой стадии развития, чем страны Запада, из того, что производительность труда в СССР была якобы в 3-4 раза ниже [11].  
Во 1-х. Здоров тут опирается на современную российскую статистику, которая занижает экономический уровень СССР, с тем, чтобы легче было свести концы с концами и занизить современный уровень России. Если же взять брежневскую статистику, то производительность труда была лишь в 2 раза ниже, чем в США, а отставание от Европы было и того меньше.
Во 2-х. Ведь и производительность труда в Европе отставала в 1950-70-е гг. примерно во столько же раз от производительности труда в США, можно ли отсюда сделать вывод, что Европа находилась на более низкой стадии развития, чем США? Вообще, что значит «на более низкой стадии»? Ведь принято делить капитализм на доимпериалистическую и империалистическую стадии! Объективно тут Здоров выступает как великорусский шовинист, изображающий СССР находящимся на более низкой стадии, чем страны Запада. Почему же он не говорит, что СССР, как и страны Запада, вывозил капитал?
Шовинизм Здорова подтверждается следующим абзацем, где он, цитируя лидеров МРП, что «элементы феодализма и рабовладения сохранялись в Африке и, увы, в нашей стране», вопрошает:

«Если в СССР существовали те же отношения, что и в странах Африки, то с кем же советское общество шло «параллельным курсом» - с Африкой или США?» [12]

А разве в США данные элементы не сохранялись – тот же рабский труд заключённых, те же пережитки рабовладения в южных штатах? Кучинский на примере Германии и Фостер на примере США признают, что империализм с успехом применяет рабский труд там, где это выгодно (в основном на неквалифицированных работах) – тот же фактически рабский труд рабочих на заводах во время мировых войн – ведь уголовная ответственность за прогулы была не только в СССР!

«Государственная собственность ни в одной из развитых капиталистических стран, в отличие от СССР, не играет ведущей роли» [13]

Старая народническая байка, будто бы на Западе капитализм развивается «свободно», без государственного вмешательства. Старая каутскианская байка, что капитализм стал фритредерским (теория «ультраимпериализма»). Вообще, как я уже говорил в своей работе «Что делать?», оппортунисты дают себя оглупить формальными, юридическими признаками («госкомпания» – «частная компания»), хотя крупнейшие частные компании повязаны с государством, диктуют его политику; а, с другой стороны, госкомпании являются частными (а не общественными).
Далее. Здоров даёт определения рабовладельческому строю, феодализму и капитализму. Но даёт очень неточно, упрощённо - так, что отсюда можно сделать вульгарный вывод (что и делает Бугера): соединяем личную несвободу производителя с отсутствием у него средств производства – получаем рабовладельческий строй; личную несвободу с наличием… - феодализм, личную свободу с отсутствием… – капитализм [14]. Как будто возможно механическое соединение разных элементов (как одна женщина в произведении Гоголя мечтала об идеальном женихе – нос от одного, рот од другого - так Ленин высмеивал взгляды народников, мечтающих о капитализме без нищеты), как будто экономика не является единым организмом. К тому же не совсем точно, что при феодализме производитель наделён средствами производства – а как же земля феодала? Не совсем точно и то, что крестьянин был лично несвободен – существовали феодальные общества и с личной свободой крестьянина. Там же Здоров называет средства производства крестьянина его «натуральной зарплатой» [15]. Это – бред, причём бред народнический, буржуазный, бред вульгарной политэкономии. Действительно, ведь зарплата расходуется на личное потребление, а если крестьянин проест-пропьёт свою рабочую лошадь, ему не на чем будет пахать. Это бред народнический, ибо народники (как и вся буржуазная политэкономия) отрицают наличие постоянного капитала, который, в отличие от других частей стоимости (переменного капитала и прибыли) не может быть потрачен на индивидуальное потребление.    

«Структура российского общества оставалась в начале XX в. по сути феодальной. Всё население империи делилось на юридически обособленные сословия: крестьян, мещан, купцов, дворян, духовенства и т.д.» [16]

Ха! А рабочие? Здоров может мне возразить: мол, речь идёт о юридическом делении. Но юриспруденция-то ведь является надстройкой над экономикой, следует из экономики, причём следует с отставанием. Потому-то и произошла революция, что новым, новейшим производительным силам уже не соответствовали безнадёжно старые производственные отношения.
Как видим тут Здоров, рассматривающий юриспруденцию, а не экономику, показывает себя не как марксист. Здоров опять же утопает в каутскианстве, не видя, что при империализме буржуазная революция не отделена во времени от социалистической, одно перерастает в другое. Далее он причисляет Россию начала XX в. к «отсталым полуколониальным странам» [17] – это ли не неприкрытый великорусский шовинизм? Если так, то борьба ленинцев за поражение своего правительства была ошибкой. Здоров бездумно повторяет сталинско-троцкистскую ложь. И главное, как он это утверждение доказывает? Уровнем образованности - мол, Россия отставала от Китая (хотя американец Джон Рид был очень удивлён высоким уровнем образованности русских рабочих); средней продолжительностью жизни и уровнем детской смертности [18]. 2 последних пункта с головой выдают в Здорове народника: как будто мерило буржуазной экономики – уровень благосостояния, а не прибыль (так же и Рудый «доказывает» «отставание» современной России от Запада). Почему Здоров не вспомнит, что по уровню военных расходов в 1-ю мировую войну Россия превосходила все воюющие страны (см. ленинские «Тетради по империализму», т. 28)?
Здоров пишет, что к 1917 г. Россия была «отсталой аграрной страной» [19], и тут же сам себя опровергает, говоря о «наличии развитого капиталистического уклада с организованным и сознательным пролетариатом»:

«Несмотря на наличие развитого капиталистического уклада с организованным и сознательным пролетариатом, в экономике страны в целом не был завершён процесс отделения непосредственных производителей от средств производства, господствовали различные формы внеэкономического принуждения» [20]

Мы выше уже говорили, что «формы внеэкономического принуждения» вовсю применяются и при капитализме. А насчёт того, что «не был завершён процесс отделения непосредственных производителей от средств производства» - а где он вообще завершён, покажите? Где есть идеальный капитализм, в котором всё общество делится на буржуев и пролетариев и совсем нет мелкой буржуазии? В другом месте Здоров пишет, что «основная масса советских граждан была лишена средств производства и вынуждена была продавать свою рабочую силу государству» [21]. Здоров рассуждает доимпериалистически, формалистски, не видя в рабочей аристократии новую мелкую буржуазию, не понимая, что средства производства могут быть представлены не только в товарной форме, но и в денежной; что зарплата, кроме стоимости рабсилы, может также включать в себя и кусочек прибыли. Здоров (как и Черветто, Виктор Макаров, Бугера и Ко) подменяет политэкономию юриспруденцией, путая юридическое понятие «зарплата» с политэкономическим понятием «стоимость рабочей силы».
Далее Здоров говорит о «поражении СССР в холодной войне» [22]. Это – неприкрытый шовинизм: изображать кризис старого советского колониализма как злую волю США, хотя Здоров на той же странице и открещивается от подобной точки зрения.
Далее Здоров называет 8-часовой рабочий день «элементарным человеческим правом» [23]. Что это, как не «вечные истины» Дюринга – изображать требования, возникшие на конкретно-исторической основе, «элементарным человеческим правом»?
Далее Здоров «доказывает» «буржуазный» характер Советской власти, который она якобы приняла с конца 1918–начала 1920гг., установлением вилки зарплат 1:8 и запрет оппозиционных газет и партий [24].
Первый пункт говорит о том, что Здоров по-левачески понимает под диктатурой пролетариата уравниловку: ведь нельзя уничтожить разницу между квалифицированным и неквалифицированным трудом, пока все рабочие не обучены до высокой квалификации, и стимул к учёбе – как раз эта вилка. Леваки смешивают разницу в оплате между квалифицированным и неквалифицированным трудом (а это прямо следует из законов стоимости), с одной стороны, и привилегии чиновников, с другой стороны. Фактически Здоров упрекает ленинскую Советскую власть в том, что она не привела к скачку в коммунизм мгновенно, на следующий же день после революции. Мы рекомендуем Здорову прочитать «Государство и революцию», где Ленин цитирует Маркса о том, что пролетариат, придя к власти, использует буржуазное право.
То же самое относится и ко второму пункту. Мелкобуржуаз Здоров критикует диктатуру пролетариата как «диктатуру вообще». Он подкрепляет свои утверждения цитатами Розы Люксембург («Без «свободной» борьбы мнений замирает жизнь» и тому подобные красивые фразы), делая шаг назад от ленинизма к мелкобуржуазному социализму. Там же Здоров цитирует Р. Люксембург, которая ставила большевиков в один ряд с Каутским: мол, и те, и другие «противопоставляли диктатуру пролетариата демократии» [25]. Какой демократии – Р. Люксембург и Здоров не говорят. Ведь «чистая» свобода и демократия, при условии того, что у буржуев остались старые связи и опыт управления, а у пролетариев этого нет, является, по сути, буржуазной свободой и демократией.
Там же Здоров пишет о переходе от диктатуры пролетариата к диктатуре РКП(б) [26]. Это – бакунизм. Здоров по-мещански не понимает, что Россия, кроме пролетариата, содержала ещё огромные массы крестьянства, и все требования «демократии» к пролетарской диктатуре по сути являются шагом назад от пролетарской власти к мелкобуржуазной. Мы советуем Здорову прочитать работу Ленина «Выборы в Учредительное собрание и диктатура пролетариата».
Далее Здоров хвалит Советскую власть периода до лета 1918г. – за то, что она, «уверенная в своих силах», гуманно относилась даже к ярой контре [27]. В этом Здоров ничем не отличается от Торбасова (см. выше). Напомню, что именно из-за этого наивно романтического великодушия погибла Парижская Коммуна. Объективно эта точка зрения Здорова и Торбасова – грязное служение мусорам. Как бы они мечтали, чтоб мы, когда придём к власти, отпустили их «в связи с болезнью сына» или по случаю Первомая, как большевики отпустили Пуришкевича и прочую контру, за что их хвалит Здоров!
Такой же позиции придерживаются и Бугера с Лимоновым (см. мою работу «Анти-Бугера»).
Далее Здоров говорит о разительной перемене летом 1918г. – переходе к красному террору с казнями заложников и т.п. [28]. Чем эти интеллигентские вопли отличаются от позиции буржуев, начиная Солженицыным и кончая Плимаком: мол, февральская революция – хорошая (ибо привела к власти буржуев), а октябрьская – плохая? Мало чем.
Здесь мы видим, что Здоров – обычный каутскианец: те тоже были не против политической власти пролетариата, но были против диктатуры (т.е. власти, опирающейся не на закон, а на насилие) пролетариата, о чём писал Ленин.  
Не удивительно, что эта «марксистская» братия (Здоров и Ко), которые вроде бы неплохо критиковали капитализм, не поняли исламскую революцию и объявили ваххабитов «фашистами» - т.е. когда дошло до дела, ошибки в теории выплыли, и эти господа оказались грязными предателями.    
Далее Здоров не к месту цитирует Энгельса о терроре, что это, мол, «бесполезная жестокость» [29]. И ни слова не говорит о том, что Энгельс писал эти строки в доимпериалистическую эпоху! Что это, как не учёная тупость, которая независимо от воли Здорова является предательством, преступлением перед пролетариатом?
О каком «терроре» писал Энгельс? Разве о терроре якобинцев? Да Энгельс о нём отзывался с восхищением, а в молодости даже сам называл себя якобинцем! Ясное дело, что здесь Энгельс мог говорить лишь о терроре со стороны буржуев или о единоличном терроре мелкобуржуазных революционеров. Здоров же рассуждает бесклассово. Под таким «цитированием» Энгельса любой буржуй подпишется.
Маркс в 1870-е гг. писал, что условия в России – не те, что в Европе, и в России оружием революционера должен стать револьвер. С переходом же в стадию империализма эти слова стали верными и для Европы, и для всего мира.
Итак, Здоров неверно указывает причину перерождения Советской власти, замазывая истинную причину – создание СССР. Этим Здоров выдаёт себя как социал-империалист.
Далее Здоров цитирует Энгельса о том, что государство в известные периоды принимает форму компромисса между классами. И «критикует» Энгельса по-детски: мол, государство – это аппарат насилия одного класса над другим, а у Энгельса-де оно висит между двумя классами как между двумя стульями! [30]  
Это – как раз тот случай, когда недобросовестный ученик критикует с точки зрения простейшей арифметики учителя, толкующего о высшей математике. Смешно наблюдать, как Здоров «критикует» Энгельса за отход от азов марксизма. Между тем, Энгельс азы марксизма понимал не хуже Здорова: ведь в этой цитате он прямо говорит, что «по общему правилу» «экономически господствующий класс» «при помощи государства» «подавляет угнетённый класс». Итак, Энгельс понимал марксизм в 1-м приближении не хуже Здорова, здесь же он рассматривает вопрос во 2-м приближении, Здоров же его «критикует» с точки зрения 1-го приближения. Прежде, чем критиковать, надо сначала понять, г-н Здоров. Я, когда в юности впервые столкнулся с этой фразой Энгельса, тоже её сначала не понял и удивился по-здоровски, однако, не поторопился «опровергать» Энгельса, уважая его авторитет. А у полузнаек-леваков никакого уважения к авторитетам нет. Это подтверждается и тем, что Здоров «опровергает» Энгельса «новейшими открытиями Семёнова» (правильнее: ходячими модными софизмами университетской философии): мол, власть появилась раньше собственности (я этот софизм уже разбирал в своей работе «О государстве», и возвращаться к нему не буду).
О непонимании Здоровым даже азов марксизма, в чём он упрекает Энгельса, свидетельствует и то, что он изображает государство «всегда находящимся на службе у класса эксплуататоров» [31]. Это – съезжание в бакунизм, клевета на диктатуру пролетариата. Объективно это – боязнь представителя среднего класса диктатуры вообще.
Далее Здоров даёт своё определение бонапартизма, отрицающее, что это – классовый компромисс:

«Специфика бонапартизма… состоит в том, что новый господствующий класс (буржуазия) для утверждения нового способа производства (капитализма) использует методы и атрибуты старого феодального строя» [32]

И ниже Здоров «расшифровывает» своё определение:

«В политике к таковым прежде всего относится неограниченная, абсолютная власть обожествляемого диктатора, который, впрочем, в отличие от монарха объявляет, что его власть покоится не на божьей милости, а на воле народа…
В сфере идеологии важнейшим атрибутом бонапартизма является государственная религия: у Кромвеля это было пресвитерианство, у Наполеона – католицизм, сталинский режим превратил в религию извращённый и догматизированный марксизм или, как его стали называть с конца 20-х годов, «марксизм-ленинизм»…» [33]

Тьфу-тьфу, бесклассовая интеллигентская каша!
Во 1-х. «Диктатор» (вождь) может быть и пролетарским. Здоровское фырканье на «диктатуру вождя» - это интеллигентское фырканье на диктатуру вообще, реакционное мелкобуржуазное фырканье на централизацию, софистическое изображение: мол, коллегиальность (когда «вождь» представлен множеством лиц) – это социализм, а единоличность (когда вождь представлен одним лицом) – это капитализм.
Во 2-х. Религией является не марксизм-ленинизм, а сталинское (как и здоровское) извращение марксизма-ленинизма. Здоров здесь ничем не отличается от официальных буржуазных профессоров, которые изображают марксизм-ленинизм детищем Сталина – взять хотя бы журнал «Вопросы экономики» или современный «Энциклопедический словарь» (об этом я уже писал ранее). Леваки же (тот же Марлен), отказываясь от марксизма-ленинизма как от «религии» в угоду «новейшей науке» («Семёнов доказал!»), на деле отказываются от науки в пользу подчищенной религии.
Главное же, именно то, что бонапартизм является классовым компромиссом между буржуазией и рабочей аристократией против пролетариата (о чём я писал в своей статье «О государстве») – этого Здоров не заметил. Здоров опять же лежит на марксизме доимпериалистической эпохи.
Мы не будем здесь разбирать всех софизмов Здорова. Отметим лишь основные из них. Например, словосочетание «производительность труда и капитала» [34] – это ж ведь вульгарная политэкономия чистой воды, ни в чём не ушедшая дальше Сэя! Действительно, разве капитал производит, в отличие от труда?
Или ещё. Здоров, вслед за Кагарлицким и Ко талдычет об экспорте природных ресурсов из СССР, но ничего не говорит об экспорте капитала [35]. Этим стирается грань между угнетёнными нациями - источниками сырья, с одной стороны, и угнетающими нациями, с другой стороны (Лох, кстати, ту же ошибку допускает: «Россия сидит на нефтяной игле» - некритично повторяет он то, о чём буржуи кричат по тысяче раз на дню).
Это говорит о том, что Здоров «варится в соку» буржуазной профессуры, бездумно повторяя все её ходячие софизмы.

«правящий класс не нашёл ничего лучшего, чем раздать горожанам земельные участки под огороды, начав таким образом обратную аграризацию страны» [36]

Здоров, как и Торбасов, любит учить буржуев, как надо поступать (см. мою работу «Анти-Бугера» и др.). Здоров обиделся, когда я слишком резко сказал, что он болтает об аграризации – но здесь он опять болтает о ней (извиняюсь лишь за резкость формы)! Разве не известно, что в той же Германии буржуи подкупали рабочих садовыми участками, о чём писал Ленин в первых своих работах? Это – не глупость, а мудрая политика подкупа рабочей аристократии, которая осуществлялась в прошлом в таких полуфеодальных формах.
Далее Здоров ставит в один ряд Парижскую Коммуну, Великий Октябрь и… шахтёрскую стачку 1989г.! [37]
Да, ещё раз повторю, не случайно, что эти господа, которые принижали революцию до уровня стачки, не поняли «международного терроризма» и продолжают плакать о снижении стачечной активности…

«Подполковник милиции из Новокузнецка даже шутил, обращаясь к стачкомовцам: «Обстановка такая, что по мне – всю бы жизнь бастовали»» [38]

пишет Здоров и проводит параллель с Парижской Коммуной, при которой преступность резко снизилась. Тут Здоров смешивает 2 вещи – уголовную преступность и насильственную революцию. Мы видим, что по Здорову идеал революции – та, которую одобрит милиция! Тьфу!    
Кажется, довольно?
*          *          *
Переходим к статье Марлена Инсарова «Китай: от буржуазной революции к революции пролетарской». Марлен пишет, что китайские коммунисты, думая, что борются за коммунизм, реально боролись за буржуазную революцию [39]. Мы видим, что Марлен не ушёл дальше вождей II и II ½ интернационалов.
Как же он доказывает свою мысль?
Он цитирует Маркса, что коммунистическая революция-де «уничтожает труд» [40].
Да, но Маркс писал здесь о революции как о эпохе, состоящей из мелких шажков – политических революций. Уничтожить же труд, т.е. прыгнуть в коммунизм на следующий же день после революции – это анархизм, и нечего его Марксу приписывать.
Т.о., Марлен изображает китайскую революцию буржуазной за то, что она не привела к сиюминутному скачку в коммунизм. Так любую революцию можно назвать буржуазной – ведь между революцией и коммунизмом лежит длинный период диктатуры пролетариата.
Марлен цитирует Маркса о том, что «коммунизм возможен лишь как произведённое сразу, одновременно действие господствующих народов!» [41].
Марлен тупо цитирует слова, сказанные применительно к доимпериалистической эпохе. «2 + 2 = -4» - вот его каутскианская мудрость.
А разве революция у господствующих народов будет чисто пролетарской? Нет. Точно так же, как у бедных наций революция является полубуржуазной, ибо, наряду с пролетариатом, имеются огромные массы крестьянства, точно так же и у богатых наций революция не будет чисто социалистической, ибо имеются огромные массы рабочей аристократии, интеллигенции, среднего класса. Точно так же это будет во многом демократическая революция против ментовского беспредела, за социальные гарантии, за свободу колониям, за свободу употребления наркотиков и свободу сексменьшинств и т.п. Что же делает буржуазную революцию пролетарской? Наличие крайне радикального пролетарского крыла. Марлен удивлённо вопрошает: «тогда и якобинцы были пролетарскими революционерами?». В каком-то приближении – да. С «высоты нашего времени» мы, наверное, можем рассматривать цепочку буржуазных революций, начиная с Великой французской революции 1793г., и даже с английской 1660г., даже с голландской 15-го века, в то же время и как цепочку пролетарских революций. Надо быть схоластом, педантом, чтоб думать, будто бы между буржуазной и пролетарской революцией имеется чёткая грань. Ведь любая даже самая «чисто социалистическая» революция развивает до конца капитализм, тем самым готовя почву для коммунизма. И по отношению к каждой последующей революции пролетариат предыдущей революции является предпролетариатом, так же как санкюлоты были предпролетариями по отношению к парижским коммунарам 1871г., а парижские коммунары 1871г. (или большевики 1917г.) являются предпролетариями по отношению к ваххабитам-талибам и к будущей революции во Франции и России.
Энгельс в своё время, когда его спросили, какова цель коммунистов, ответил: «Цели нет, есть движение». За это современный профессор Плимак ставит Энгельса в один ряд с Бернштейном, лозунгом которого было «Цель – ничто, движение – всё» [42]. Хотя Энгельс и Бернштейн говорили о разных вещах.
Бернштейн под «движением» понимал мелкие уступочки, реформы, а под «целью» - политическую революцию.
Энгельс под «движением» понимал движение к коммунизму, под «целью» – конкретную отдельную политическую революцию, саму по себе однобокую, лишь развивающую капитализм и готовящую почву для коммунизма.
Марлен-то как раз этого не понял, что каждая отдельная пролетарская революция не является «чисто коммунистической» (хоть даже в развитой стране), а достраивает капитализм до коммунизма.
Тем более учтите, что якобинцы были в доимпериалистическую эпоху. Они не были самым радикальным крылом революции, ибо не выступали против частной собственности. Самым радикальным были бабувисты (Бабёф), но они, во 1-х, имели слабое влияние, во 2-х, коммунизм их был утопическим, а не научным.
Далее. Насчёт того, что коммунистическая революция должна произойти «одновременно». Как понимать эту фразу Маркса? Леваки понимают её так, что политическая революция произойдёт в один и тот же момент времени во всём мире. Это – глупо, ибо между нациями есть различия в уровне развития, ибо нет никакой гарантии того, что данная политическая революция, т.е. данный акт социальной революции, будет последним. Очевидно, Маркс писал не о каком-то конкретном революционном акте, а о целой эпохе. «Одновременность» тут надо понимать не как «в один день», а как «в одну эпоху»: в смысле, что коммунизм вырастает из совокупного опыта всех народов, а каждый отдельный опыт является однобоким – как справедливо говорил Ленин.
Маркс рассмотрел общие закономерности перехода к коммунизму – большее тогда было невозможно. Ленин же рассмотрел вопрос конкретнее. К примеру, Маркс доказал законы обнищания – но он не мог знать, что это обнищание пойдёт не по прямой линии (превращение крестьян в пролетариев), а по извилистой, через втягивание отсталых наций в капитализм, через превращение крестьян не сразу в пролетариев, а сначала в рабочую аристократию. Эта извилистость даёт повод разным интеллигентам типа Маркузе и Марлена Инсарова говорить о том, что «Маркс устарел».
Ленин рассмотрел стадию империализма – непосредственный период пролетарских революций. Сегодня мы должны рассмотреть вопрос ещё конкретнее, а не начётнически цитировать Маркса. Я не говорю, что надо выдумывать «новую эпоху», как это делают профессор Суслов (РКРП) и Ко. Нет, сегодня капитализм находится в стадии империализма, но те признаки, о которых говорил Ленин и которые при Ленине были лишь слегка заметны, сегодня сильно развились. Ленин разработал теорию империализма в общих чертах. Например, он мало говорил о том, какой будет революция в развитых странах – вопрос тогда ещё не назрел.
Мы не будем здесь разбирать все ошибки Марлена, разберём лишь самые характерные.
Марлен говорит слишком упрощённо, что экономика с преобладанием сельского хозяйства – это феодализм, а с преобладанием машинного производства – капитализм [43]. Из этого упрощения следуют ошибки Марлена – мол, в Китае был феодализм, мол, революция - буржуазная. Ведь Маркс в «Капитале» ясно говорит, что капитализм овладевает производительными силами в том виде, в каком их застаёт, что мануфактура (а не машинное производство!) – это уже капитализм. На это много раз указывал Ленин, критикуя народников. В «Немецкой идеологии» Маркс указывает, что международные отношения выявляют пролетариат там, где его, казалось бы, нет.
Далее Марлен сам себя побивает, признавая, что в дореволюционном Китае имело место «широкое развитие товарных отношений» [44]. А это – уже капитализм, ибо там, где есть «широкое развитие товарных отношений», товаром становится и рабочая сила (а это уже капитализм!), о чём справедливо указывал Ленин, критикуя народников.
Марлен оправдывает народничество и затушёвывает его отличие от марксизма-ленинизма, изображая, что

«Отличительная черта народничества – не надежда избежать капитализма, о чём мечтали и разнообразные феодальные реакционеры, но попытка совершить одновременно и антифеодальную, и антикапиталистическую революцию» [45]

Неверно. Далеко не все народники были, как Чернышевский, революционерами – были среди них и ярые контрреволюционеры. Общее у народников – романтическое мечтание затормозить развитие капитализма и разорение мелкой буржуазии, желание иметь капитализм без нищеты, пьянства и проституции.
А вот желание «совершить одновременно и антифеодальную, и антикапиталистическую революцию» - это желание марксизма-ленинизма.
Марлен наглядно показывает себя апологетом народничества, идеологом мелкой буржуазии, изображая, что «разрыв революционной демократии с либерализмом, труда с капиталом был осуществлён в России ещё Чернышевским» [46]. Напомним ему, что демократизм – идеология мелкой буржуазии.
Далее Марлен пытается изобразить, что гегемоном китайской революции была буржуазия, говорит об «ошибке Ленина» [47]. Эта плехановщина неудивительна, ибо Марлен в основном опирается на клеветнические брежневские источники.
Марлен неверно изображает дореволюционную китайскую буржуазию конкурентом западному империализму [48]. Этим он затушёвывает противоречие между угнетающими и угнетёнными нациями.
Далее Марлен неверно изображает революционность китайской революции как буржуазную на том основании, что «движущим мотивом основателей КПК был национализм», они, мол, ставили задачу не уничтожения капитализма, а его построения» [49].  
Вспомним ленинскую схему   . Фыркая на национализм угнетённой нации, Марлен объективно утопает в шовинизме, льёт воду на мельницу империалистов.
А как, г-н Марлен, Вы представляете уничтожение капитализма? Возможно ли уничтожение капитализма без его построения? Нет. Думать иначе – это народничество («капитализм своим развитием уничтожает базу для революции»), это – анархизм (желание прыгнуть в коммунизм, отрицание того, что диктатура пролетариата достраивает капитализм до коммунизма).

« «Социализм», утвержденный в союзе со средней буржуазией, «социализм», который развяжет руки деловым людям – такой «социализм» был построен Мао и Дэном и именуется капитализмом!» [50]

Учёная тупость. Марлен не замечает, что перерождение китайской революции в контрреволюцию произошло по причине того, что Китай стал душить борьбу Синьцзяна и Тибета за независимость. Это и понятно: ведь Марлен фыркает на национально-освободительную борьбу. Сам того не замечая, он становится на одну доску с Мао и Дэном.  
Далее Марлен критикует Троцкого за то, что он считал социалистическими требованиями 8-часовой рабочий день, государственную помощь безработным и национализацию промышленности [51]. Да, эти требования не являются чисто социалистическими, сегодня удовлетворение этих требований выродилось в беззубый реформизм, но на том этапе эти требования являлись социалистическими – при условии слома старого госаппарата.
Далее Марлен изображает, что пролетариат в отсталых странах почти отсутствует [52]. Это – опять же учёный педантизм, когда под пролетариями понимают только «чистых», «классических» пролетариев. Это – точка зрения рабочего аристократа, который себя и только себя считает пролетарием. Это – перепевки ошибок Розы Люксембург, о чём мы поговорим ниже.

«Китайский пролетариат сам по себе был… благодатной почвой для агитации извне, но не субъектом сознательно-революционной классовой борьбы» [53]

А где другой был? Разве что в воображении поэта Марлена…
Далее Марлен называет Ленина «писучим интеллигентом», «запомнившимся из-за своей писучести и говорливости» [54]. Чья бы корова мычала…
На самом деле Ленин запомнился именно потому, что писал дело.
Далее Марлен изображает, что национально-освободительная борьба исходила от буржуазии, а не от крестьянства и ссылается на… официальный брежневский источник! [55] Смех да и только! Мол, крестьянство боролось лишь за аграрные требования. Я уже разоблачал этот каутскианский софизм на примере Черветто (см. мою работу «О государстве»).
Далее Марлен говорит о «социалистических попытках японских генералов и китайских губернаторов», встретивших сопротивление «реакционного мелкособственнического крестьянства и отстаивавшей частную собственность и рыночную конкуренцию… Компартии Китая» [56]. Этим Марлен целиком выдаёт себя как аристократ, презрительно фыркающий на народные массы.

«Революционное движение пролетариата в 19 веке началось на западе европейского континента – в Англии и Франции. Затем его центр тяжести переместился на восток – в Россию. В период воцарившейся затем на десятилетия реакции крот революции зарылся глубоко под землю. Может быть, он появится из-под неё ещё дальше на востоке – в Китае…» [57]

Слона-то (в смысле крота) ты, Марлен, и не приметил… Ведь 60 лет назад он появлялся в Китае, а сегодня его можно видеть на Северном Кавказе, в Туркестане, на Ближнем Востоке и в Африке. Завтра он вновь появится в России, Европе и США (в 1963-65гг. в США, в 1981г. в Англии, в 2005-06гг. во Франции уже слегка появлялся…). Но господа Здоров и Марлен, в силу своей принадлежности к рабочей аристократии, в силу объективной подкупленности своим положением в принципе не способны его увидеть, как тот «учёный» у Карела Чапека, который настолько увлёкся расшифровкой древних иероглифов (подобно тому, как Марлен увлёкся историей), что не заметил Всемирного Потопа…
*          *          *
Небезынтересно ознакомиться со статьёй раннего Марлена, чтоб проследить его эволюцию. Статья эта написана в 1994г. и называется «От беспорядочного грабежа к грабительскому порядку», посвящается она ельцинскому указу о борьбе с «преступностью».
Конечно, в статье много романтической наивности вроде фраз «возрождение капитализма в бывшем СССР» [58], вроде ухода в юриспруденцию (объявление причин кризиса СССР «желанием бюрократов быть не просто управляющими, а собственниками» [59]); вроде «превращение значительной части народных масс в мелкую и среднюю буржуазию» [60] (как будто советская рабочая аристократия была пролетариатом, как будто возможен поворот истории вспять с превращением пролетариата в мелкую буржуазию!); вроде «растаскивание общенародной собственности», вроде «эксплуатация посредством торговли» [61] (прудонистское «собственность – это грабёж», тот же софизм присутствует и у Лоха).

«Указ Ельцина… защищает прибыль «честных» капиталистов…» [62]

Так ведь деньги покупают «честь» - наивный Марлен этого не понимал.
Но это – не главное. Главное то, что стержень статьи – мысль «Самая худшая буржуазная демократия для рабочего бесконечно полезней, чем самая лучшая буржуазная диктатура»  [63]. В современной редакции коллективисты отказываются от этой мысли:

«Современную буржуазную диктатуру пролетарии в принципе не могут использовать – это такая мощная и изощрённая машина охмурения, которая всегда использует их» [64]

Доводы ГПРК – детские, сродни мещанскому «тебе не разрешат сделать революцию!». ГПРК нагоняют на нас жути («это такая мощная и изощрённая машина!»), но забывают сказать об экономике, о том, что эта машина держится на нашем труде и постоянно порождает нищету – базу для революции, причём решительнее порождает – именно при демократии по сравнению с диктатурой.  
Итак, мы видим, что Марлен перегнил, испортился, стал хуже за последние годы (случай нехарактерный, когда пролетарий превращается в мелкобуржуаза, но всё же имеющий место). Рискну предположить, что тут не обошлось без тлетворного влияния «борца с педофилами» и первооткрывателя «таинственной загадки гомосексуализма» Бугеры, развратившего честного юношу…
*          *          *
Рассмотрим теперь Рудого и «Бюллетень Интернационалист».
Рудый пишет мне по поводу моей статьи «О конспирации», что раскол в ГПРК

«едва ли заслуживает внимания серьезных исследователей, и тем более не заслуживает статьи. Ведь в мире происходят явления и более важные и актуальные. Зная, как Вас интересует Восток, хотелось бы знать Ваше мнение о последнем восстании в Вазиристане»

«Зачем говорить о партийной борьбе в России? Давайте поговорим о Востоке», - вот точка зрения Рудого.
Напомню, что Восток (талибы и т.п.) интересует меня лишь постольку, поскольку он подрывает российский империализм, поскольку оживляет борьбу в России, а не для «общего интереса». Мы – не учёные-востоковеды, а революционеры. Рудый же напоминает мне вождей II ½ интернационала Отто Бауэра и Фридриха Адлера, про которых Ленин сказал, что они с превеликим удовольствием переходят «от книжицы к книжице», т.е. лишь познают мир, но ничего не собираются менять.
«Бюллетень Интернационалист» в последнем номере публикуют статью, где приводят данные о массовом росте образования в мире за последние 100 лет. Данные, кстати, очень хорошо демонстрируют, что Россия по доле студенчества в населении находится на уровне США и даже опережает Европу и Японию [65].
Но какие выводы?

«Во всём мире возрастает численность молодёжи, проводящей в классных комнатах… всё большее количество лет. Это важнейшее слагаемое для успешного решения задачи развития ленинистской партии на европейской арене… Значительная часть этой массы молодёжи станет пролетариями…» [66]
Тьфу! Я уже писал в «Анти-Бугере»:

«Здоров начинает с того, что признаёт повышение уровня образованности рабочего класса (но умалчивает, что в уровне образованности между рабочими есть разница), и тут же перепрыгивает на совершенно другой вопрос – о сознательности, ставя, таким образом, знак равенства между разными вещами – образованностью и сознательностью. Если Здоров думает, что революцию будут делать интеллигенты-трезвенники в белых перчатках, то он жестоко ошибается»
Итак, мы видим, «Бюллетень Интернационалист», изображая себя стоящими над интеллигентской «тусовкой здоровых-торбасовых» (см. мою работу «О государстве»), на деле повторяют все ходячие софизмы этой тусовки.

  
*          *          *
Рассмотрим кратко историю вопроса о рабочей аристократии. Впервые этот вопрос был затронут с классовых позиций  Марксом и Энгельсом. Герцен в «Былом и думах» пишет о том, что Луи Бонапарт сформировал «нацию стукачков» и привёл пример: старушка - божий одуванчик сдала революционера полиции.
Ленин рассмотрел этот вопрос в общих чертах. После Ленина социальная «наука» в данном вопросе в сверхдержавах по большому счёту 100 лет жалко топталась на месте. Понятие «рабочая аристократия» было предано забвению как на Западе, так и в СССР. Пролетариат и рабочая аристократия сваливались в одну кучу – «рабочий класс». Этот застой мысли обусловлен экономическим застоем в сверхдержавах, обеспечивающих рост своих прибылей за счёт грабежа колоний. С другой стороны, колонии показывают нам в 20-м веке резкий рост революционной активности.  
Маркузе в середине 20-го века рассмотрел этот вопрос, но опошлил его по-народнически, поставил с ног на голову. Он писал о том, что рабочие перестали быть революционными (хотя среди рабочих есть деление), а революционными в современном развитом обществе являются безработные (хотя среди безработных точно так же есть деление), студенты и интеллигенция (хотя они – такая же рабочая аристократия, как и рабочие крупных стратегических предприятий), угнетённые национальные меньшинства – в общем, «аутсайдеры», так их Маркузе называл (хотя зачем выдумывать новое словечко, если есть слово «пролетариат»?). Буржуи изображают, что Маркузе «опроверг» Маркса, хотя на деле он сказал о рабочей аристократии то же, что и Ленин, только, в отличие от Ленина, ненаучно.
На общих взглядах Маркузе мы не будем подробно останавливаться. Отметим лишь, что он представлял себе революцию как борьбу «эроса» с «цивилизацией». Это – сродни Бакунину, представлявшему революцию, как выплеск животных инстинктов. Это – истерическая стихийная революционность мелкобуржуаза. Это – преклонение перед стихийностью, отрицание сознательности, научной основы. То, что Маркузе делает ставку на безработных в противоположность рабочим, говорит о том, что он, как и Роза Люксембург, по-анархически не понимал, что работа при капитализме (не только, конечно, работа, но и учёба, армия, тюрьма и т.п.) не только угнетает, но и дисциплинирует, организует.
Кучинский тогда же проанализировал рабочую аристократию в Англии (см. мою работу «Анализ Кучинского»). Но его анализ – чисто научный, далёкий от классовой борьбы.
Макс Эльбаум и Роберт Сельтцер в журнале Line of March за май-июнь 1982г. рассмотрели этот вопрос в своей статье «Рабочая аристократия – материальная база оппортунизма в рабочем движении» [67]. Торбасова, который ссылается на эту статью, «приколола там фраза»: «…Всякий «классовый анализ», настаивающий на описании рабочего класса США как некоего однородного, «естественно революционного» класса, так же бесполезен для политически развитого рабочего как лепет воскресных учителей о «пироге в небе»». Любитель пышных фраз Торбасов обратил внимание лишь на внешнюю красоту этой фразы, не задумавшись над её содержанием. Действительно, ведь сам Торбасов изображает рабочих США как однородный класс, только не как революционный класс, а как рабочую аристократию (см. мою работу «Пролетариат и рабочая аристократия»).
Статья М. Эльбаума и Р. Сельтцера вскрыла завесу многолетнего молчания, напомнила марксистско-ленинский взгляд на данный вопрос, без которого любое дальнейшее развитие комдвижения было уже невозможно.
Но данная статья страдает абстрактностью. Здесь много цитат из Маркса и Ленина, много общих слов о современной рабочей аристократии и оппортунизме США и Западной Европы, но мало конкретных фактов: какова численность пролетариата и рабочей аристократии, каково их материальное положение, как изменяется во времени и то, и другое; каково сознание тех и других, каковы формы борьбы тех и других и т.п. К тому же авторы ни слова не сказали о рабочей аристократии СССР, изображая СССР «социализмом» - хотя в 1982г. критика советского империализма уже назрела.
Закончим наш краткий обзор… Марленом Инсаровым. По сути, его высказывание «революционный пролетариат умер» относится к старому пролетариату (=предпролетариату), разложившемуся к настоящему времени на пролетариат и рабочую аристократию. Марлен сказал «А», тогда как Макс Эльбаум и Роберт Сельтцер за 20 лет до него (да и Ленин за 100 лет до него) сказали уже и «Б». Марлен подметил, что «революционность рабочего класса», о которой талдычат оппортунисты – ложь, но он дальше этого не пошёл. Он не заметил расслоения «рабочего класса» и революционности пролетариата в отличие от рабочей аристократии. Это объясняется тем, что вчера ещё вопрос этот не назрел (вчера пролетариат был малочислен, несознателен, петушком бежал за рабочей аристократией), а назрел он лишь с приходом Путина, с началом 2-й чеченской кампании, со взрывами 11 сентября 2001г., возвестившими миру о начале новой страницы в истории (независимо от того, кто их совершил), с выходом на мировую сцену пролетариата в лице «международного терроризма». Признаётся, что с крахом СССР и «обуржуазиванием» Китая знамя социальной справедливости перешло к исламизму. Пролетариат умер, да здравствует пролетариат! – так можно перефразировать слова Марлена, недиалектически лежащего на марксизме, хотя и кичащегося своим «обновлением» и «опровержением» марксизма.
Прав был Черветто, говоря что интеллигентские теории об «интеграции рабочего класса в капитализм» Маркузе и прочих (и Марлена – добавим мы) выгодны буржуям. Но точно так же выгодны буржуям и теории, изображающие рабочий класс «как некий однородный, «естественно революционный» класс», в чём утопает Черветто. Это – 2 стороны одной медали: и те, и другие не делят рабочих на классы, только первые изображают его полностью рабочей аристократией, вторые – сплошь пролетариатом. Российские оппортунисты (Торбасов и т.п.) в духе антиамериканского шовинизма становятся на позицию Маркузе, когда речь идёт о США, и на позицию Черветто – когда речь идёт о России.
Марлен Инсаров, когда говорит о «нереволюционности» пролетариата, понимает «революционность» идеалистически, так же как народники идеализировали крестьянина. Такой идеальной «революционности», конечно, нет в пролетариате. Взгляды Марлена – это критика неонародничества, но такая, которая сама погрязла в неонародничестве.
А ведь английский буржуазный историк Эрик Хобсбаум, фактически проговорившийся о делении рабочих Европы и США на рабочую аристократию (хотя он это слово не употреблял и наличие подкупа рабочих отрицал) и пролетариат – нижние, беднейшие слои рабочих, признал, что у последних «отсутствовало всякое революционное сознание» за исключением одного… – ненависти к властям (см. мою работу «Анализ Хобсбаума»).
*          *          *
От истории вопроса – к самому вопросу.
Кризис СССР, кроме того, что привёл к абсолютному обнищанию, привёл и к обнищанию относительному. Международная конкуренция выявила отставание СССР от Запада, точно так же – советской рабочей аристократии от западной. Кризис приравнял советскую рабочую аристократию к пролетариату. Действительно, подкуп в форме чёрно-белых телевизоров и т.п. оказался ничтожным по сравнению с подкупом форме цветных телевизоров, магнитофонов и «видаков» и т.п. Сегодня чёрно-белый (а часто и цветной) телевизор, джинсы, кепочка, модная ещё 5 лет назад, и даже мобильник зачастую есть даже у тех, кому кушать нечего. Вчерашние атрибуты рабочей аристократии сегодня становятся атрибутами нищеты (закон повышающихся потребностей), но это нисколько не изменяет того «золотого правила», что нищета является границей голода (что пытается опровергнуть оппортунист Черветто, см. мою работу «О государстве»). Действительно, если за 1985-2006 гг. цены на продукты питания выросли в среднем в 30-50 раз, то цена, к примеру, на автомобиль – совсем не так. Если сравнивать «десятку» (средняя современная легковушка) с «копейкой» (средняя легковушка того времени), то цена выросла примерно в 20 раз, а если цену на «копейку» - то она не выросла.
Советский строй уже был капитализмом, причём империализмом, но то был империализм во многом военно-полупомещичий. Соответственно, и подкуп рабочей аристократии в СССР был полупомещичий, в форме садов-огородов, как в Германии 100 лет назад. Сегодня российский империализм стал более финансовым, соответственно и подкуп сейчас осуществляется больше в денежной форме.  
Перейдём к рассмотрению цифр. Я уже неоднократно писал (см. мои статьи «События в Киргизии», «Уровень жизни пролетариата» и др.), что статистика доходов беднейшей и богатейшей части населения позволяет судить о доходах среднего класса.    
Рассмотрим статистику, приводимую в Программе Компартии Великобритании [68] и то, что из неё следует.
Для Великобритании:
Доля в населении, %      Доля в доходах, %   Средний доход данной группы
                                                                            в отношении к среднедушевому
                                                                                       доходу, %
Беднейшие 50%                   6%                                            12%
Средние 40%                        44%                                          110%
Богатейшие 10%                   50%                                         500%

Что верно для Англии – верно и для России, и для США, и для других стран Европы (я уже приводил статистику). Более того – это верно и для Китая [69]:
Для Китая:
Доля в населении, %      Доля в доходах, %   Средний доход данной группы
                                                                            в отношении к среднедушевому
                                                                                       доходу, %
Беднейшие 20%                   4,3%                                            21,5%
Средние 60%                        45,5%                                          75,8%
Богатейшие 20%                   50,2%                                            251%
Доходы тех же слоёв в  США [70]:
Доля в населении, %      Доля в доходах, %   Средний доход данной группы
                                                                            в отношении к среднедушевому
                                                                                       доходу, %
Беднейшие 20%                   4,6%                                            23%
Средние 60%                        51,1%                                          85,2%
Богатейшие 20%                   44,3%                                         221,5%

Итак, мы видим здесь разницу между США и Китаем очень небольшую. Вывод: во всех этих странах есть немалая прослойка среднего класса.  
А теперь рассмотрим статистику, приводимую в Программе Компартии Великобритании и то, что из неё следует, для мира в целом [71]:

Доля в населении, %      Доля в доходах, %   Средний доход данной группы
                                                                            в отношении к среднедушевому
                                                                                       доходу, %
Беднейшие 20%                   2%                                            10%
Средние 60%                        13%                                          21,7%
Богатейшие 20%                   85%                                          425%

Итак, мы видим, что в мире в целом доходы среднего класса существенно ниже среднедушевых доходов и ближе к доходам бедноты. Такие цифры получаются, очевидно, за счёт огромного вклада сотен миллионов населения угнетённых наций. Это – фактическое доказательство того, что существует прослойка рабочей аристократии в сверхдержавах, которая отсутствует в угнетённых нациях (не стоит, однако, забывать, что в отсталых нациях огромную долю населению составляют крестьяне, которые по доходам могут быть даже и ниже пролетариев, но пролетариями от этого не являющиеся).  
Вывод: точно так же, как 100 лет назад большевики, являясь партией пролетариата, вели за собой огромные массы крестьянства, причём в первую очередь – беднейшего крестьянства, так же и сегодня коммунисты угнетающих наций, являясь партией пролетариата (т.е. 20-50% беднейшего населения сверхдержав), должны вести за собой рабочую аристократию (т.е. 50-80% среднего класса, если финансовую олигархию считать за 1000 богатейших семей), причём в первую очередь – низы рабочей аристократии (наверное, 20-50% населения, следующие за беднейшими 20-50%).
*          *          *
От истории рабочей аристократии – к истории оппортунизма.
Хобсбаум прав, что, с перенесением центра революций на восток с конца 19-го века, туда же перенёсся и центр марксистской теории: Роза Люксембург  - из Польши, Троцкий – из России, Ленин – из России, даже Каутский – из Австрии.
Идеи Октябрьской революции эхом отразились на Европе, причём Европа, в силу господства рабочей аристократии, взяла не лучшее (этих троих, кроме Ленина).
Сегодня эти же идеи вновь отражаются эхом, но уже от Европы на России – в виде модных «новейших» теорий.
То же самое можно сказать и о маоизме.
При Путине оппортунизм «европеизировался», как европеизировалась-американизировалась и рабочая аристократия. Динозавры вроде Нины Андреевой, которые были идеологами старой рабочей аристократии, подкупленной садами-огородами и чёрно-белыми телевизорами, уходят в прошлое. Здесь лишь отмечу, что «теоретическая подкованность», за которую хвалили ВКПБ даже конкуренты-РКРП-шники, да и сами ВКПБ-шники (за которую и сегодня не прочь поцеловать Нине ручку Торбасов) была, по сути, катедер-социализмом. С другой стороны, РКРП изначально торчала в болоте экономизма, вообще сильно смахивая на профсоюз.  
Остановимся на работе Розы Люксембург «Накопление капитала». Про эту работу метко сказано, что «вряд ли можно назвать другое произведение в марксистской эко¬номической литературе, которое характеризовалось бы таким несоот¬ветствием между субъективно-революционными намерениями автора и объективным антиреволюционным смыслом его центральных идей».
Действительно, у Розы было народническое понимание природы кризисов. В своей работе «Пролетариат и рабочая аристократия» я пишу, что Роза, в отличие от Бугеры, понимала, что кризисы – не от низкого потребления масс. Но Роза считала, что кризисы – от безудержного стремления капитализма к расширению: т.е., хоть потребление масс может быть и высоким, но буржуям нужно ещё более высокое потребление. Другими словами, по мнению Розы, кризисы - опять таки по причине низкого потребления, только по сравнению  с производством, что ничего не меняет. Кризисы, по Розе, - от невозможности реализовать сверхстоимость, и на помощь, мол, приходит внешняя торговля. Ленин справедливо заметил, что это – глупо: во внешней торговле сверхстоимость лишь меняет форму (с товарной – на денежную или на форму другого товара), но никуда не девается.
Итак, по Розе капитализму нужен внешний некапиталистический рынок для реализации сверхстоимости. Что объективно из этого следует?
1) Что колониальный гнёт прогрессивен, ибо расширяет рынки и позволяет реализовать сверхстоимость;
2) Что колонии лишь служат для реализации нормальной сверхстоимости (=прибыли), а не для получения сверхприбыли. Роза считала, что капитализм в чистом виде является империализмом (здесь Роза Люксембург «подправила» «Капитал» Маркса, его схемы простого и расширенного воспроизводства, совершенно не поняв их), а отсюда следует, что никакого подкупа рабочей аристократии нет, что рабочая аристократия сверхдержав – это «пролетариат»;
3) Что колонии, отсталые страны – это докапиталистические, аграрные страны. Отсюда следует, что там нет пролетариата и борьба угнетённых народов не является пролетарской и даже прогрессивной (см. п. 1).
Я      уже не говорю о фырканье Розы на «диктатуру вообще», на централизацию.
Итак, ученье Розы сегодня взяли на вооружение идейные потомки тех, кто вчера её убил. Вот как в истории бывает!    

Литература

1. Упадок капитализма/ Интернациональное Коммунистическое течение: Пер. с франц. И англ. Ю. В. Гусевой, А. В. Гусева. – М.: НПЦ «Праксис», 2001. – 196с. С. 133.
2. Там же.
3. Там же.
4. Там же. С. 185.
5. Ленин. ПСС. Изд. 5-е. Т. 30. С. 66.
6. www.proletarism.org, www.proletarism.ru
7. Ленин. ПСС. Изд. 5-е. Т. 41. С. 195.
8. Здоров Андрей Анатольевич. Государственный капитализм и модернизация Советского Союза: марксистский анализ советского общества. Монография/ С прил. ст. А. В. Савченко «К истории марксизма в России (1918-2002)». – Одесса, 2003. – 124 с. С. 3.
9. Там же. С. 4.
10. Там же. С. 5.
11. Там же. С. 10.
12. Там же.
13. Там же.
14. Там же. С. 15.
15. Там же.
16. Там же. С. 27.
17. Там же. С. 32.
18. Там же.
19. Там же. С. 33.
20. Там же.
21. Там же. С. 19.
22. Там же. С. 35.
23. Там же. С. 39.
24. Там же. С. 40.
25. Там же. С. 41.
26. Там же.
27. Там же. С. 41-42.
28. Там же. С. 42.
29. Там же. С. 43.
30. Там же. С. 67.
31. Там же.
32. Там же. С. 68.
33. Там же.
34. Там же. С. 77.
35. Там же.
36. Там же. С. 78.
37. Там же. С. 83.
38. Там же. С. 84.
39. На смену марксизму и анархизму. Коллективизм – идеология революционеров XXI века. C. 87.
40. Там же.
41. Там же. С. 88.
42. Плимак Е. Г. политика переходной эпохи. Опыт Ленина. – М.: Издательство «Весь Мир», 2004. – 320с. – (Серия «Тема»).
43. На смену марксизму и анархизму. Коллективизм – идеология революционеров XXI века. С. 92.
44. Там же. С. 93.
45. Там же. С. 97.
46. Там же. С. 104.
47. Там же. С. 97-100.
48. Там же. С. 102.
49. Там же. С. 104.
50. Там же. С. 104.
51. Там же. С. 108.
52. Там же. С. 109.
53. Там же. С. 110.
54. Там же. С. 111-112.
55. Там же. С. 112.
56. Там же. С. 123.
57. Там же. С. 139.
58. Там же. С. 369.
59. Там же.
60. Там же.
61. Там же.
62. Там же. С. 370.
63. Там же. С. 371.
64. Там же. C. 372.
65. «Бюллетень Интернационалист». №56, июль 2006. С. 15.
66. Там же. С. 16.
67. http://home.connexus.net.au/~benj/LOM.htm.
68. www.cominternet.org., Компартия Великобритании, Программа, ч. 1 «Капитализм и кризис».
69. На смену марксизму и анархизму. Коллективизм – идеология революционеров XXI века. С. 131.
70. Там же.
71. www.cominternet.org., Компартия Великобритании, Программа, ч. 1 «Капитализм и кризис».
2 сентября 2006г.

Об организации
(продолжение)
Виктор Макаров отзывается о моей работе «Об организации»:

Что же лично мне представляется спорным? Как минимум вот это:

1. Проповедь ИЗЛИШНЕЙ конспирации (мол, не надо лично и сообща вытаскивать коммунистов из ментовок - дескать, "засветимся"). Вы думаете, тов. Гачукус, что Вы еще не засветились? Наивно. Не засвечивается только тот, кто ничего не делает.
2. Оценка РКРП, ВКПб и иже с ними как предпролетарских организаций.
3. Представление об СССР как об империалистическом, а не социалистическом государстве.
4. Странные для лениниста (коим себя считает Гачикус) обиды на махровых центристов за то, что они, видите ли!, никак не реагируют на его критику :).
5. Неоправданные наезды на Макарова и ЛФМз и представление о последнем как о вотчине г-на Макарова (Макаров себя считает ленинистом, меж тем как среди его тов-щей по организации - равно как и авторов и редакторов "Политпросвета" - есть и сталинисты, и полу-анархисты и неопределившиеся неофиты, и даже выступающие за свободу наркоторговли).
6. Фактические призывы к легализации наркоторговли.
7. Отождествление пролетарских революционеров и исламских террористов.

Тем не менее, Гачикуса безусловно следует считать одним из лучших (а их единицы!) ленинистских теоретиков современной России.

Виктор Макаров
02 сентября 2006 г.

Рассмотрим по пунктам.
1.Я-то наверняка засвечен, но речь идёт не только обо мне. Вполне возможно, есть и те, кто не засвечен. Неверно отказываться от конспирации (излишней ли?) на том основании, что «всё равно засветят».
Другое дело, что нельзя вообще отказываться от легальной поддержки товарищей. Это, конечно, верно. Тут нужна и юридическая поддержка, и финансовая, и т.д. Но такой способ поддержки, наверное, всё же неправильный. Будут ли менты слушать нескольких «чудиков»? Вряд ли – чтоб звонить, нужно иметь факты на руках, а одно лишь желание помочь ничего не даст.
Мы – не леваки, и легальные методы не отрицаем. Но дело не только в том, что «засветимся» (действительно, не ошибается тот, кто ничего не делает), а в том, что такой метод насквозь индивидуалистичен, анархичен. Ведь что мы имеем сегодня (это и Виктор признаёт!)? Страшный разброд в комдвижении, оторванность от масс. Давайте же готовить массовые протесты, а такие индивидуалистические протесты ни на шаг не делают нас ближе к массам.  
Да, я (как и многие революционеры) действительно наверняка засвечен – и что здесь хорошего? Что хорошего, что нас, «полководцев без армии» могут арестовать в один прекрасный день? А вот «армию» арестовать сложнее. Так давайте готовить таких «полководцев» (и «генералов» - теоретиков, и «офицеров» - агитаторов), которые приучены к конспирации, которые «легализуют движение снизу», как большевики фактически легализовали «Правду».
2. Наверное, это надо понимать так, что «Гачикус, мол, делает уступку ВКПБ и РКРП - оппортунистам». Если так, то это неверно. Я вот уже 6-й год неустанно подчёркиваю их оппортунизм. Если я в одном месте их так охарактеризовал, как «предпролетариев», то это надо рассматривать в связи с контекстом, а не в отрыве от него (тем более учтите, что я говорил не про современность, а про 1990-е гг.). Да, они изначально были реакционерами, но ведь изначальный протест вообще был реакционный.
3. Непонимание диалектики. Даже ВКПБ и РКРП более-менее понимали, что хрущёвско-брежневский СССР не был социализмом. Критика СССР была в своё время проведена троцкистами, маоистами, ходжаистами. Причём троцкисты, а также «люксембуржцы», черветтисты и др. критики советской системы (тот же Иван Дзюба на Украине) подвергли критике СССР, уже начиная со Сталина. Да, это критика во многом хромает, во многом скатывается на критику «диктатуры вообще», но в ней есть и «рациональное зерно».
Даже многие из тех, кого Виктор называет «махровыми центристами», это понимают. Те же черветтисты, коллективисты понимают, что 2-я мировая война с обеих сторон была империалистической (хотя они скатываются в другую крайность – изображать любую войну со стороны любой нации как «империалистическую», «реакционную». Это – левачество, анархизм, эрвеизм).
Проведу аналогию. Наверное, в 19-м веке для большинства революционеров якобинцы и Французская революция были примером для подражания. Но каков был бы революционер, если бы он наполеоновскую Францию считал «социалистической», а войну с Россией в 1812г. – «освободительной» войной со стороны Франции?
  Конечно, неправильно делать камня преткновения из исторического вопроса – было бы верное понимание современности. Но ведь вопрос о природе СССР имеет не только историческое, но и практическое значение! Ведь многие российские коммунисты и сегодня (см. мою работу «Анализ программы КРДМС») понимают революцию как воссоздание Советского Союза с Россией в центре (= Российской империи) на обновлённой основе.
4. Обижаться на оппортунистов, конечно же, глупо, как глупо обижаться на кошек, что они кушают мышек, глупо обижаться на солнце, что оно жарко печёт. Но это – лишь половина правды. Ограничиваться таким признанием – значит, утопать в объективизме. Тут уже недалеко до оправдания оппортунистов (другими, мол, они и быть не могут). Как верно заметил Маркс, то, что они другими и быть не могут, не помешает нам с ними бороться.
Ленин учил, что надо позорить оппортунистов.
Виктор, очевидно, меня не совсем верно понял. Он, судя по всему, понял мои слова так, что я «обижаюсь» на оппортунистов за то, что они меня умалчивают. Нет, я предъявляю претензии оппортунистам, что они умалчивают нас, пролетариев-интернационалистов. Лестно, конечно, читать, что меня, Гачикуса, «следует считать одним из лучших (а их единицы!) ленинистских теоретиков современной России». Но почему речь только о теоретиках, а не о представителях вообще данного течения? Теоретиков любого направления во все времена было не так уж и много. Но теория лишь тогда сильна, когда овладевает массами. Нужен выход к массе. Но как его получить, не сотрудничая с «махровыми центристами», в руках которых сегодня – все средства?
Дело в том, что центристы называют себя революционерами. Мы не исключаем, что «махровый центрист» в теории на практике может оказаться честным революционером.  И мы предъявляем претензии вождям центризма со стороны пролетариата, т.е. фактически пролетариат предъявляет претензии рабочей аристократии за недисциплинированность. «Нам нужен единый фронт рабочей аристократии и пролетариата» - говорим мы. Рабочая аристократия, изображающая себя пролетариатом, на этот союз не хочет идти, тем самым идёт на союз с капиталом.
Мы об этом заявляем, мы позорим вождей рабочей аристократии. Но мы не отказываемся от сотрудничества с ними, нам нужно сотрудничество именно для того, чтоб позорить оппортунизм. Мы не отказываемся от блока с рабочей аристократией на том основании, что они – «махровые центристы», но мы должны повести этот класс за собой, за пролетариатом.
Здоров не понимает мою логику: мол, «у Гачикуса раздвоение сознания». Он не понимает, как можно идейно размежеваться и в то же время идти единым фронтом, сотрудничать. Да, можно. Причём мы идейно размежёвываемся на том примере, что рабочая аристократия не хочет с нами сотрудничать (это доказательство уже не только того, что данные товарищи - объективно оппортунисты, но и что они субъективно не являются честными революционерами) – но мы сотрудничали, сотрудничаем и будем сотрудничать с рабочей аристократией, хоть это и не всегда приятно.    
5. Не «наезды», а критика. Воспринимать же критику как «наезд» - мещанство. Я же ведь не говорю, что такой-то товарищ является предателем, врагом; я говорю: «такой-то – объективно оппортунист». Я не стремлюсь кого-то оскорбить, я стремлюсь вскрыть ошибки, чтоб на них учился пролетариат.
Отдельный товарищ, который сегодня объективно является оппортунистом, может завтра стать революционером, и нам важно не заклеймить отдельного человека, а заклеймить направление.
6. Тут сразу видно непонимание Виктором того, что революция в России (как и на Западе) не будет чисто социалистическая. Это – империалистический экономизм, раскритикованный Лениным.
Маркс, Энгельс и Ленин, конечно, ничего не писали как о свободе употребления, так и о правах «сексменьшинств». Но это не значит, что настоящий ленинец должен закрывать глаза на эти вопросы. Это – недиалектический марксизм, каутскианство.
Рассмотрим историю вопроса.
Уильям З. Фостер (для Марлена он не авторитет, а для нас всё же авторитет, хоть и «сталинист») писал, что «наркоманы – больные люди, Вашингтон же относится к ним, как к преступникам» [1]. Он приводит факты, что 80% американских заключённых – наркоманы, причём, конечно же, бедные (а было это ещё в 1930-е гг.!).
Майкл Паренти приводит примеры, когда за несколько унций (унция – 31 г) марихуаны в США (это уже почти современность, 1970-е-1980-е гг.) подростка посадили на 50 лет, в другом случае – аж на 1000 лет. Также Паренти пишет и об ущемлении прав «сексменьшинств» [2].
Заметьте: Фостер и Паренти – американцы, а США в 20 в. – это самая развитая капстрана, которая показывала другим развитым капстранам путь их развития.
Сегодня, как мы уже не раз говорили, что верно для США – то верно и для России, ибо Россия за счёт Октябрьской Революции и за счёт горбачёвско-ельцинских реформ преодолела отставание от Запада (в том числе и по потреблению наркотиков).
Виктор говорит, что мы «призываем к легализации наркоторговли» - мы лишь хотим узаконить то, что есть.
Отказываясь от борьбы за свободу употребления, Вы тем самым отказываетесь от борьбы за демократию. Иван Лох и Торбасов, которых Вы справедливо причисляете к «махровым центристам», стоят в этом смысле выше Вас.
Свобода употребления – это буржуазно-демократическая свобода, и отчасти она может быть достигнута и при капитализме – к примеру, в некоторых странах Западной Европы.
Кстати, признавалось, что отмена уголовной статьи «мужеложство» произошла в Англии в начале 1970-х гг., в России – в 1991г., одновременно с крахом старых колониальных империй. Тогда же, в 1991г., в России была достигнута и свобода чифирения в тюрьмах. Тогда же тюрьмы были отделены от МВД, органов следствия и прокуратуры и переданы Минюсту, благодаря чему была прекращена позорная практика пыток подследственных в «пресс-хатах» в тюрьмах. Эта практика, конечно же, никуда не исчезла и лишь была «локализована» в УВД и опорках, но, тем не менее, прогресс какой-никакой есть.  
По российскому законодательству за решётку можно попасть за 0,1 г марихуаны (причём под марихуаной понимается и местная, российская, конопля,  которая в 5-20 раз слабее южной, потребляется в жареном виде или в виде отвара, разовая её доза для непристращённого – 20-100г), за 0,1 г опия (причём «независимо от нейтральных наполнителей»: т.е. если в опий подмешана мука, сахар и т.д., это всё идёт в «общий вес», тогда как разовая доза чистого опия для непристращённого – 0,1-0,3г), за 5мг героина, опять же «независимо от сопутствующих наполнителей» (разовая доза чистого героина для непристращённого – 20-60 мг) [3]. Уже из цифр видно, что статья 228ч. 1 направлена против потребителей. В 2004г. была временная «декриминализация» - отменена уголовная ответственность до уровня нескольких «условных доз». Но с конца 2005г. эта «декриминализация» была отменена, и закон стал ещё строже, чем до «декриминализации». К примеру, под понятие «особо крупный размер» подпадает уже не 500г марихуаны, как раньше, а 100 – учитывая то, что к марихуане приравнивается и российская конопля, то выходит, что за одну или несколько доз этого наркотика можно угодить в тюрьму на срок до 10 лет.              
Я уже рассматривал этот вопрос в своих работах «Наркомания в буржуазной России» (2001г.), «Об удушении свободы личности» (2002г.), «Почему буржуазия обожествляет хлеб?» (2003г.), «Дополнения к «Анти-Бугере»» (2004г.). В 2001г. я писал о том, что запрет наркотиков выгоден властям для поддержания водочной монополии. В 2003г. я писал о том, что запретом дорогих наркотиков власти снижают зарплату до уровня прожиточного минимума. В 2004г. я писал о том, что запрет на наркотики фактически позволяет российским властям взвинтить цену на наркотики в сотни раз выше их себестоимости и получать земельную ренту с наркоплантаций в Афганистане и т.д., которые находятся под контролем зависимого от России Северного Альянса.
Действительно. Власть запрещает именно те наркотики, которые высоко ценятся, а не те, с которых «больший вред здоровью нации», как демагогически заявляется. Мы видим, что дешёвые суррогаты, дешёвые «заменители» (не только алкоголя, но и героина, марихуаны – те же кодеиносодержащие препараты и т.д.) – товары «двойного назначения» - свободно продаются, хоть вреда от них здоровью не меньше, а зачастую и больше.
Рассмотрим, какие наркотики употребляет пролетариат, средний класс и буржуазия, и кто в какой степени страдает наркоманией (я сюда и алкоголизм включаю).
Пролетариат, пожалуй, больше всего страдает наркоманией, как и психическими болезнями, как и вообще болезнями. Это связано не только и не столько с тем, что пролетариат употребляет наркотиков больше, чем буржуазия и средний класс, но и с тем, что пролетариат потребляет чаще дешёвые низкопробные наркотики, хуже питается, живёт и работает в худших условиях и т.д. В потреблении здесь большую долю составляют суррогаты алкоголя. Хотя сегодня в пролетариате высока доля тех, кто потребляет хотя бы изредка героин  и марихуану. Наверное, около половины пролетариев в возрасте 16-35 лет «не отказались бы» употребить марихуану, а четверть или треть в возрасте 20-35 лет «не отказались бы» употребить героин. Но, понятное дело, что запрещённые наркотики пролетариат употребляет меньше, т.к. они дороже.
Средний класс и буржуазия. Здесь, наверное, ниже, чем в пролетариате, процент наркомании, но выше доля «проблемных» наркоманов – тех, кто тратят в месяц на наркотики выше среднемесячной зарплаты. В основном это, конечно же, героинисты. Среди них высока доля уличных бандитов, как правило, привилегированных физической силой. Также высока доля детей обеспеченных родителей, хотя часто не таких уж и обеспеченных. Есть немало проблемных наркоманов, которые на героин тратят среднюю зарплату рабочего аристократа (7-15 тыс. р. в месяц), и в то же время недоедают, так что чёткой грани между пролетариатом и средним классом и здесь нет. С возрастом проблемные наркоманы из числа менее привилегированных, как правило, утрачивают способность находить такие большие деньги на героин и превращаются в хронических алкоголиков.  
Процент наркоманов, как и психически больных вообще людей, в обществе при империализме становится очень высок, так что от этой проблемы отмахиваться глупо. Административными запретами эту проблему не решить. Как верно говорят европейцы русским «Такими методами вы только загоняете проблему в угол».
Поэтому мы и идём на легализацию. «Узаконить наркоторговлю!» - это удивление чисто мещанское. Это подобно тому, как один мещанин в рассказе Чехова «Ионыч» удивлялся, когда ему говорили, что в будущем человеческое общество отменит смертную казнь. «Как это? Тогда, получается, и убивать можно будет безнаказанно!».
Да, наша власть узаконит наркоторговлю, как в своё время Советская власть узаконила торговлю водкой (1920-е гг.). Сталин верно писал на этот счёт: хоть водка и зло, но нам нужны деньги.
Наше отличие – в том, что мы боремся за легализацию не «из-за денег», а ради привлечения мелкобуржуазных слоёв, ради создания широкого демократического фронта. Виктор, критикуя какого-то оппортуниста, пожилого офицера, приводит факт, что его жена, учительница, смотрит на молодёжь, тусующуюся в подъезде, как на «преступников». Виктор тем самым показывает, что эта семейка – интеллигентская, оторванная от пролетариата. Но ведь точно так же как на преступников смотрят на молодёжь всякие унтер-пришибеевы, если молодёжь в подъезде курит марихуану (а это случается очень нередко. Есть случаи, когда подростков увозили на экспертизу за то, что они смеялись в подъезде. Точно так же унтер Пришибеев у Чехова запрещал крестьянам смеяться: «Нет такой статьи, разрешающей вам смеяться»).
Борьбу за свободу употребления можно сравнить с борьбой за свободу вероисповедания – плох был бы тот большевик, который выступал бы против свободы вероисповедания. С другой стороны, свобода вероисповедания – это не проповедь религии. Так же и здесь. Выступая за свободу употребления и свободу «сексменьшинств», мы не призываем к наркомании и разврату, мы выступаем лишь против по-инквизиторски дикой полицейской борьбы с этими болезнями, когда психически больные люди считаются преступниками.  
«Гачикус хочет узаконить наркоторговлю»… Да она уже фактически узаконена: коррумпированная буржуазная власть фактически «крышует» наркобизнес, кладёт миллиарды «наркодолларов» себе в карман, сажая за решётку как правило мелких сошек, наркотик же частью уничтожает – и тем самым взвинчивает на него цену, частью пускает снова в оборот.
Какие последствия вызовет легализация наркотиков? Очевидно, она повысит уровень потребностей общества. Буржуи не хотят идти на такой шаг, т.к. это означает удорожание рабочей силы, и если в Европе буржуи пошли на это – то только под давлением общественности, да и то пошли очень ограниченно. Буржуи не хотят на это идти ещё и потому, что тюрьмы строить дешевле, чем больницы.
Такое увеличение потребностей общества, очевидно, вызовет усиление классовой борьбы при капитализме (т.к. оно противоречит стремлению буржуя снизить зарплату до минимума).
При социализме это увеличение потребностей вызовет рост зарплаты. Мы пойдём на данный шаг (улучшение жизни бедных и средних слоёв). Глупо думать, что при социализме народ будет тратить львиную долю зарплаты на наркотики: со временем у него появятся и более культурные потребности, и мы этому будем всячески помогать.
Борьба за демократию – широкий «фронт работ», не ограничивающийся свободой употребления и «сексменьшинств». Здесь – и борьба за права женщин и детей, за права заключённых и т.п. Кстати, вот один небольшой фактик: в тюрьмы перестали пропускать литературу, хотя, казалось бы, всем понятно, что преступность – и от бескультурья тоже. Очевидно, власть понимает, что культурный пролетарий – потенциальный революционер. В СМИ уже был описан случай бунта в одном из лагерей, когда заключённые втыкали себе меж ребёр заточки в знак протеста против ограничения в пользовании литературой. Вот какой ценой пролетариату достаются знания – а Марлен ещё хвалит интеллигенцию за начитанность! Надо ещё учесть, какого уровня литература в тюремных библиотеках – никчемные советские книжонки о «славном подвиге советского народа в войне с фашизмом» и т.п.  

6. Здесь – опять же империалистический экономизм. Вспоминается фраза Марлена: «мы с тобой во всём согласны, кроме твоей солидарности с талибами» (кроме «ма-аленького пустячка»).
В том-то и дело, что сегодня признавать в теории диктатуру пролетариата, но не признавать исламских «террористов» диктатурой пролетариата – это вставать на каутскианскую точку зрения, которая не признавала (или признавала лишь на словах) Октябрьскую революцию. Это значит:
а) великорусский шовинизм (и вообще шовинизм угнетающей нации);
б) непонимание того, что же такое диктатура пролетариата на деле (а не на бумаге).
Что фактически означают слова Виктора? «Ты, конечно, хороший теоретик, но в этом мы с тобой не согласны».
Но можно ли сегодня называть себя «ленинистом», не понимая и не приветствуя исламскую революцию?
Дело, ещё раз повторю, не в том, что я «один из немногих хороших теоретиков-ленинистов», а в том, представителями интересов какого класса являются те или иные вожди, теоретики. Я доказываю, что современные официальные вожди являются вождями рабочей аристократии, я же становлюсь на позицию пролетариата. И не в том дело, являюсь ли я «одиночкой» или нет, а интересы какого класса я выражаю. Дело в том, что голос тех, кто выступает за солидарность с исламистами (не только мой голос, а голос вообще российского пролетариата) сегодня заглушается. А о том, что таких сегодня уже немало, мы можем судить по тому, что пробалтывают российские и европейские оппортунисты.
Объективно и тут позиция «махровых центристов» Лоха и Торбасова стоит выше позиции Виктора – они худо-бедно, но всё же выступают отчасти за солидарность с исламистами, хоть и выступают непоследовательно, половинчато.
         В вопросе об исламизме, как и в вопросе об СССР у Виктора, как и у многих российских коммунистов – непонимание диалектики. Центр революции в 19-м веке был в Европе, в конце 19-го – начале 20-го вв. он перенёсся в Россию, в первой половине 20 в. – в Китай, Индию, сегодня же – в беднейшие нации Азии и Африки, преимущественно исламские. Об этом перенесении революции на Восток писал в своё время Каутский (лет за 20 до Октябрьской революции), писала и Нина Андреева (в 1992г.). А как до дела дошло (т.е. до большевизма в случае Каутского и до исламизма в случае Н. Андреевой) – то оба не поняли современности, не смогли применить теорию на практике.
Как я уже подмечал, само появление исламизма говорит уже о кризисе старого коммунизма. Мы видим, что бывшая некогда железной поступь прежде пролетарских движений Запада и России сегодня переродилась в смехотворное бряцанье ржавчиной напыщенных рабочих аристократов, оторванных от низов. Например, Марлен честно признаёт: «рабочие СНГ ничего о нас не знают, читать нас не хотят, мы им не нужны» и делает упадочнический вывод: «и мне такие рабочие не нужны, я им ничего не должен».
Это – сектантский вывод оппортунистического вождя. Он по-народнически не отделил пролетариат от рабочей аристократии, пошёл «в народ» и, не добившись успеха, опустил руки.
Мы же говорим не так. Пролетариат ничего не знает о нашей интернационалистской линии? Плохо. Мы, размежевавшись с рабочей аристократией в теории, подготовим своих агитаторов, пойдём в пролетариат с боевыми листками, в которых наша теория будет изложена простым языком, будем терпеливо нести ленинистское сознание в пролетариат. Первый блин получился комом? Не беда! Такой «ком» будет неплохим уроком, а дальше будет легче. Кто спорит, что от агитатора, который выступает за солидарность с ваххабитами, который говорит, что 2-я мировая война со стороны СССР была такая же завоевательная, многие в 1-й момент шарахнутся, как от чумного? Это не значит – отказаться от агитации, встать на точку зрения дикого мещанина, как учил Каутский, как учит сегодня Якушев. Это значит – действовать без донкихотства, не лезть на рожон, если перед тобой прожженный шовинист. Надо всегда идти с агитацией именно в пролетариат, а не заниматься ребячеством вроде агитации рабочей аристократии. Наша работа – не на день и не на два, но она принесёт свои плоды, ибо пролетариат угнетающих наций всё больше пополняется угнетёнными нациями, что, как я уже говорил, создаёт почву для союза исламской революции угнетённых наций с большевистской революцией пролетариата угнетающих наций.    
Рассмотрим подробнее вопрос об исламистах на примере Ирака.
Про Ирак признавалось, что режим Хусейна (дружественный с СССР!) жестоко репрессировал и коммунистов, и исламистов [4]. Россия осудила вторжение США в Ирак, рассматривая Ирак как свою сферу влияния. Весной 2003г. признавалось, что чеченские ваххабиты выступают против режима Хусейна как против марионетки КГБ. Это преподносилось в тот момент, когда США вторгались в Ирак – очевидно, чтоб изобразить, будто «ваххабиты одобряют действия США, т.е. повязаны с США». На самом же деле чеченские ваххабиты выступили против Хусейна, а не за США.
Далее. Несколько месяцев назад в Ираке были уничтожены российские дипломаты. Сегодня Россия уже, хоть и осуждает Америку за вторжение в Ирак (тут – конкурентная вражда), но точно также борется с иракскими «террористами» (тут у России с Америкой – «братство» в борьбе с революцией), причём нисколько не стесняясь бороться на территории независимого государства (хоть Америку за это Россия и осуждает).
Очевидно, исламисты и коммунисты, которые при Саддаме сидели в тюрьмах, в большинстве своём так там сидеть и остались. По ТВ весной 2003г. был показан коммунистический митинг в Ираке: мол, после долгих лет запрета… Но, скорее всего, на свободу были отпущены далеко не все революционеры, а лишь самые «безобидные».
Итак, при Саддаме коммунисты, преданные Советским Союзом, были фактически «объединены» в тюрьмах с исламистами.
И сегодня признаётся, что напрасно искали террористов в мечетях – терроризм идёт не из мечетей, а из тюрем.
Это фактическое признание того, что исламский терроризм – никакой не религиозный фанатизм, а то движение, которое вчера выступало против Хусейна – марионетки КГБ.
Подробнее рассмотрим обвинение исламизма со стороны оппортунистов в народничестве, в том, что это движение мелкобуржуазное.
Безусловно, высокая доля крестьян в населении составляет в исламской революции народническое крыло, как и в Октябрьской в своё время. Но нельзя отрицать и другой момент – наличие городского пролетариата в населении самых отсталых стран, пусть эта доля составляет и абсолютное меньшинство, но она сконцентрирована в крупных городах, причём его доля в населении быстро растёт. Пролетариат составляет самое радикальное крыло в революции.
Да, в исламской революции есть, разумеется, и народническое, и пролетарское крыло, но в целом изображать исламизм «мелкобуржуазным», народническим явлением неверно. Это – каутскианство. Похожей точки зрения на Октябрьскую революцию придерживался писатель Короленко. Он удивлялся: в 1890-е гг. марксисты боролись с народничеством, доказывая, что только через капитализм создаётся почва для социализма, а сейчас-де большевики делают революцию в отсталой стране; можно, мол, подумать, что «чем меньше объективных условий – тем лучше». Короленко также приводил против Октябрьской революции тот довод, что её, мол, больше поддержали «дикие» азиаты, но не поддержали «цивилизованные» европейские «рабочие».
Виктор приводит довод, что исламисты – непролетарское движение: «у них нет своей программы» и т.п. Но правильнее было бы сказать: мы не знаем об их программах, ибо очень сильна империалистическая цензура.
Проведём сравнение современной исламской революции с китайской революцией.    
Маркс и Энгельс писали об исламском Востоке и о Китае, что в эпоху средневековья раз в 100 или более лет там происходили восстания в форме войны деревни против города: «бедная деревня» захватывала «богатый город», и всё продолжалось по-старому.
Восстание тайпинов же в Китае в середине 19-го века, хоть и походило во многом на эти прежние восстания, но уже несло на себе отпечаток новой, капиталистической (и даже в чём-то империалистической) эпохи.
Такой же отпечаток старины (народническая борьба «бедного города» с «богатой деревней») носила, пусть и в меньшей мере, китайская революция под руководством Мао.
Мы уже писали, что маоизм – это неонародничество, необакунизм. Это - меньшевистское крыло в китайской революции. Как верно заметил Ленин, Китай ещё до революции, в начале 20-го века, был полуугнетённой (а не чисто угнетённой нацией!). Маоизм же изначально боролся лишь против иностранного гнёта (это было бы верно, если б Китай был чисто угнетённой нацией), шёл на союз с национальной буржуазией, когда нужно было больше размежёвываться.
Исламизм же – другое дело. Ведь признаётся, к примеру, что российская военщина в Чечне, ожидавшая полевой войны, потерпела поражение именно в городской войне – так что неверно считать исламскую революцию народнически-реакционной войной деревни против города (да и многие другие примеры подтверждают это).
*          *          *
Рассмотрим одну статью о среднем классе в России, написанную российским буржуазным журналистом [5]. Там признаётся, что Институт социологии РАН причисляет к среднему классу России 60% населения. Говорится о «несправедливом распределении благ»: мол, в средний класс попали водители и строители, но не попали врачи и учителя (куда, мол, годится: «профессор получает как водитель трамвая!»); России противопоставляются США: мол, там «всё по-честному»: якобы «чем выше квалификация – тем выше доход».
Российские писаки, конечно, могут врать сколько угодно: большинство россиян ведь не были в США. Однако мы, марксисты, знаем, что на Западе идут те же процессы, что и в России, что изображать российский капитализм «несправедливым» в отличие от «справедливого» западного – народнический бред.
Действительно, ещё Маркс в «Капитале» пишет на примере Англии о каменщиках, что они получают больше, чем более квалифицированные ткачи. Почему? Потому что физическая сила им даёт привилегию. Ещё Энгельс писал тоже об Англии, что среди рабочей аристократии была высока доля рабочих тех отраслей, где господствует труд взрослых мужчин (а на транспорте и в строительстве он господствует – заметим мы о современной России). Также и разница в оплате между квалифицированным и неквалифицированным трудом снижалась не только в СССР, но и в Англии в 20-м веке – в Англии этот процесс лишь шёл с опережением в несколько десятилетий. Об этом я уже не раз писал на основе работы Кучинского и советской статистики (об этом писал ещё и Маркс в «Капитале»: мол, с удешевлением расходов на образование, привилегия, даваемая образованием, снижается). Кучинский, кстати, справедливо замечает, что не совсем верно приравнивать квалифицированных рабочих к рабочей аристократии, т.е. к среднему классу (см. мою работу «Анализ Кучинского»).
И ещё одна байка о США в той же статье:

«Бюро переписи США подсчитало, что 37 млн. человек или 12% американского населения живут в бедности. Правда, американцы считают бедными граждан с заработком менее 20 тыс. долл. в год - это вшестеро выше, чем средняя годовая зарплата в России – 3624 доллара».

Какой подленький приёмчик – говорить о масштабе зарплат и молчать о масштабе цен! Ведь наш, можно сказать, современник (писал в 1980-е гг.) Майкл Паренти приводит следующую официальную (со ссылкой на «Вашингтон Пост» и т.п. официальные издания) статистику бедности в США: 35 миллионов человек – за чертой бедности (из 200 с лишним миллионов, т.е. около 15%), из них 20 миллионов (почти 10% всего населения) голодают [6]. А российские буржуазные писаки изображают, что в США просто критерий бедности сильно завышен. Нет, из сравнения с данными Паренти видно, что официальный прожиточный минимум в США – это та же граница голода, холода и болезней, что и прожиточный минимум в России.
Далее. Уровень бедности 20 тыс. долл. в год – это, очевидно, в расчёте на семью или на «хозяйственную единицу» (единица в американской статистике, примерно равная семье, или «малой семье»: взрослые родители с малыми детьми без дедушек-бабушек, дедушки-бабушки – это уже отдельная «единица»). Ведь буквально за пару недель до выхода данной статьи мы читали в «Московском Комсомольце», что прожиточный минимум в США – около 750 долл. в месяц.
Далее. В данной статье видны 2 противоборствующие буржуазные тенденции. Первая – подкуп среднего класса как буфера от столкновения между буржуями и пролетариатом. Другая, противоположная, тенденция – снижение издержек на рабсилу до уровня прожиточного минимума с целью увеличения прибыли. С одной стороны, авторы плачут о низкой зарплате врачей и учителей в России, а с другой стороны говорят: «За что им платить? Не за что!».
Тут буржуазные писаки сами себя и побивают. Они нечаянно пробалтываются, что более высокий доход среднего класса, в данном случае – интеллигенции как части среднего класса – не означает более высокой квалификации. Действительно, при капитализме вообще (а не только в России!) в институт часто идут не лучшие, а «блатные», после окончания института на высокооплачиваемую работу также устраиваются не лучшие, а «блатные». Это – закон капитализма, а не отклонение от «нормального капитализма», как пытаются нам расписать. Изображать же, что при «нормальном», «идеальном» капитализме доход человека определяется его трудом – это лживая вульгарная политэкономия (ибо доход может определяться ещё и капиталом).
В другой статье, кстати, про Россию признаётся, что за последние 5 лет, за годы путинского экономического роста, резко возросли доходы богатых, немало возросли доходы среднего класса, а доходы бедных не изменились. Одна моя знакомая продавщица жаловалась, что прибавки последних месяцев, коснувшиеся врачей и учителей, совсем не коснулись продавцов. Мы видим, что империалисты подкупают народ крайне неравномерно: пряник достаётся среднему классу, а пролетариату чаще достаётся кнутом (точнее дубинкой).
*          *          *
Грузинский вопрос. Радует, что большинство левых коммунистов (в смысле неоппортунистов) высказываются за поражение России в этой грызне. Спор лишь о том, защищать ли Грузию. То ли режим Саакашвили – прогрессивный буржуазный режим, идущий на компромисс с США в деле борьбы с российским гнётом (как шли большевики на компромисс с Германией, заключив Брестский мир), то ли это проамериканский режим. Изучив вопрос (насколько это позволяет цензура), я всё же склоняюсь ко второму, хотя, конечно же, нет ничего чистого, так же и режим Саакашвили может быть и отчасти прогрессивным. Скорее всего, Саакашвили можно сравнить с Уго Чавесом или Ахмадинежадом с той разницей, что первый – марионетка США, а вторые – марионетки России и Китая. Признавалось, что Саакашвили фыркает на чеченских «террористов» и Шамиля Басаева; так же признавалось, что Запад (как и Россия) «лояльно» реагировали на «революцию роз», тогда как яростно зашипели на андижанское восстание.
Суть же дела в том, что Запад уже несколько лет строит нефте- и газопроводы через Кавказ, по которым нефть и газ должны потечь в Европу в обход России. В 2001г. аналитики прогнозировали, что это «приведёт к краху СНГ». Поэтому мы должны выступать за поражение России на Кавказе. Мы должны выступать за поражение России, но при этом не впасть в другую крайность – оправдание западного империализма.
Радует и то, что левые коммунисты выступили против ментовского беспредела по отношению к грузинам.
Здесь следует отметить и мусорскую травлю грузинских «воров в законе». Действительно, в советское время, когда «воровские понятия» были романтическим протестом против советского буржуазного строя, среди «воров в законе» была высока доля грузин. С чем это связано? С тем, что грузины были более принципиальные, более стойко переносили ментовские пытки, не сдавали друзей, за что и пользовались не за деньги купленным авторитетом среди заключённых. Другое дело – сейчас, когда звания «воров в законе» продаются и покупаются, когда «воры» зачастую в один миг перекрашиваются в мусорских стукачей, и сегодня доля грузин среди современных «воров в законе» намного ниже. Буржуи же типа мусорка Гурова смешивают 2 эти разные породы «воров в законе». На деле же современная травля направлена именно против «воров в законе» старой поры, которые сегодня чаще всего являются нищими или полунищими. Реальный же контроль за криминальным бизнесом осуществляется российским (а не грузинским!) капиталом, повязанным с властью.
Радует, что в Москве и Питере появились антифашисты (движение «Антифа»), бьющие фашистов ДПНИ и прочих, причём бьющие серьёзно – битами, ножами и т.д. Власти изображают антифашистов «хулиганами» (кстати, в России, как и в Германии, власти охраняют митинги фашистов от нападений антифашистов) и даже изображают происходящее как «разборки между фашистами». Нацболы же, которые выступают против власти лишь с требованием самых мелких реформ (против призыва и т.п.), возмущаются действиями антифашистов: «Уголовники бьют русских парней за их патриотические взгляды!». НБП, это левое крыло скинхедов, тем самым лишний раз показывают своё рыло.
*          *          *
Разберём некоторые ошибки и софизмы, ходячие в комдвижении.
1. Теория кризисов. Ещё Энгельс писал (и Черветто его цитирует), что 10-летние циклы кризисов стали растягиваться в 20- и даже 50-летние, что связано с тем, что капитализм переходит в стадию империализма и «оттягивает» кризисы за счёт экспансии в развивающиеся страны. Черветто писал, что неверно объяснять 50-летние циклы износом дорог и зданий, как это делал нереволюционер-экономист Кондратьев («кондратьевские циклы»).
Мы, конечно, не станем с ходу отвергать теорию Кондратьева: безусловно, обновление зданий и дорог влияет на экономические циклы. Однако, влияние это, судя по всему, не такое сильное, как смена парка машин и оборудования каждые 10 лет. Эта последняя сильно влияет на экономику, ибо резко увеличивается доля сырья в стоимости продукта, чего, пожалуй, не скажешь о смене зданий и дорог.
Рассмотрим СССР. Мы видим следующие моменты обновления парка машин (это очень хорошо заметно по обновлению парка автомобилей, по появлению новых серий моделей):
1-й    1930-33гг. Не привёл к политическому кризису, ибо советский империализм был молодой, свежий, ещё не вступивший в стадию застоя;
2-й    1946-49гг. Последовал сразу после 2-й мировой войны, которую саму по себе можно в какой-то степени приравнять к кризису;
3-й    1964-67гг. Косыгинская реформа, замена хрущёвского руководства брежневским (т.е. дворцовый кризис);
4-й    несколько размыт во времени (1985-2000гг.), но зато он был наиболее глубоким, и, кстати, сопровождался и обновлением зданий и дорог. Сильнейший политический кризис во всех его проявлениях.
Итак, мы видим 15-20 летние циклы (конечно, обновление парка оборудования велась не только в эти моменты, но и в промежуточные: тот же пуск КамАЗа в 1976г. и т.п.; но большей частью – именно в эти моменты).
Итак, мы видим, что 10-летние (вернее 15-20 летние) циклы никуда не делись, они лишь были не такие болезненные (в силу империалистического подкупа широких слоёв). Сегодня же, с крахом «государства всеобщего благоденствия» в России и на Западе, эти кризисы, очевидно, станут более болезненными. Прав был Энгельс: «кризисность», «напряжённость» не спадает и в периоды роста, и сам рост идёт на фоне вялотекущего кризиса. К примеру, об андижанском восстании признаётся: учтите, мол, что сейчас – экономический рост, что же будет, когда кризис ударит.
1990-е гг. были десятилетием мирового кризиса, о чём признают экономисты – очевидно, в эпоху империализма все страны мира (кроме стран, только что прошедших революцию и проходящих «восходящую» фазу капитализма – как СССР в 1929-32 гг., как Китай в 1990-е гг.), поскольку они связаны в единую цепь, идут в одной или примерно в одной фазе. С начала 2000-х гг. начался новый рост, пик которого приходится на современность. Очевидно, в 2010-е гг. надо ждать нового кризиса и готовить восстание (но о сроках зарекаться всё же не будем).  
Разберём ошибку Марлена Инсарова в теории кризисов. Он пишет:
«Фундаментальным законом капитализма является тенденция нормы прибыли к падению. Эта  тенденция свидетельствует о том, что капиталистический прогресс подрывает свою собственную движущую силу…» Эта тенденция «становится смертельными путами для функционирования капитала» [7]
Неверно, эта тенденция не свидетельствует о подрыве и не является смертельными путами. Действительно: ведь падение нормы прибыли с лихвой компенсируется увеличением массы прибыли за счёт увеличения массы капитала (норма прибыли в 10% даёт прибыль 100 тысяч на капитал в 1 млн., а упавшая до 5% норма прибыли даёт прибыль 150 тысяч на капитал, который за это время возрос с 1 до 3 млн.), это отметил ещё Маркс в «Капитале». Видеть причину кризисов в уменьшении нормы прибыли – значит, видеть её в недостаточном росте потребления масс (ведь уменьшение нормы прибыли – это, другими словами, уменьшение переменного капитала по сравнению с постоянным). Это – народничество, прикрытое марксистской фразой.
«Чтобы отсрочить фатальное действие нормы прибыли к падению, капитализм прибегает к мировым войнам, которые уничтожают огромную массу накопленного капитала и тем самым временно повышают отношение переменного капитала к постоянному. Это было… причиной двух империалистических войн…
Или же империалисты вкладывают капиталы и организуют производство в отставших по уровню развития странах, где отношение постоянного капитала к переменному ниже, чем во флагманах капиталистического прогресса… Происходит индустриализация этих стран и деиндустриализация, промышленный упадок бывшых самых передовых стран…» [8]
Вот он – марксизм, понятый «на тяп-ляп».
Действительно, органическое строение капитала (отношение постоянного капитала к переменному), вложенного в отсталые страны, ниже, чем капитала, вложенного в развитые страны, соответственно отношение прибавочной стоимости к капиталу, вложенному в отсталые страны, выше. 1-й том «Капитала» Марлен худо-бедно понял, молодец. Но дело в том, что товар продаётся не по стоимости, а по рыночной цене, или, если для упрощения принять, что спрос уравновешивает предложение – по цене производства (капитал + прибыль, соответствующая средней норме прибыли, т.к. конкуренция усредняет норму прибыли). В силу этого при прочих равных условиях капитал принесёт одинаковую норму прибыли хоть при вложении в развитую, хоть в отсталую страну – часть прибавочной стоимости колониальных товаров перетечёт в цену производства товаров развитых стран. Об этом Маркс пишет в 3-м томе «Капитала» - Марлен до него, видимо, не дошёл. Далее. Маркс справедливо пишет, что буржуи не делят капитал на постоянный и переменный, им это совершенно ни к чему в их предпринимательской деятельности. Естественно, они и не стремятся понизить отношение постоянного капитала к переменному, чтоб повысить норму прибыли. Понижение нормы прибыли – это тенденция, пробивающая себе дорогу через миллионы случаев товарообмена, через миллионы колебаний. Если же отдельный капиталист понизит органическое строение своего капитала (например, заменит машину на лошадь) – норма прибыли у него упадёт, это ежу понятно. А стараются повысить норму прибыли (свою норму прибыли - для себя, а не вообще!) буржуи, как раз повышая органическое строение своего капитала, и, тем самым, способствуя понижению средней, общей нормы прибыли. Вообще, буржуй поднимет на смех такого чудика, который предложит им повысить норму прибыли таким способом, как делает это Марлен – и будут правы в пределах своей предпринимательской деятельности.
То же самое – и с мировыми войнами. По Марлену выходит, что «выигрывает» войну тот, кто реально проиграл: ведь его постоянный капитал разрушен сильнее всего. К тому же, после войны буржуи восстанавливают экономику на базе новейших научно-технических достижений, т.е. с более высоким, чем прежде органическим строением капитала.
Для чего же нужны империалистам мировые войны, почему они стремятся овладеть другими  (не только отсталыми!) странами? Вообще, когда, в каких случаях капитал приносит прибыли больше среднего?
Тогда, когда сфера его вложения монопольно ограничена, когда никакой конкурент туда не сунется. Т.е. колониальный гнёт даёт возможность получить максимальную прибыль – прежде всего за счёт земельной ренты, за счёт монопольного владения природными богатствами данной страны. Как раз ради передела колоний, этих монопольно ограниченных зон приложения капитала, и ведутся мировые войны.
Марлен же, как видим, отрицает необходимость для империалистов колониального гнёта и изображает, что империалистам выгодно вкладывать капитал лишь в отсталые страны. Он слово в слово повторяет ошибки Каутского.
Далее. Неверно, что вывоз капитала ведёт к упадку развитых стран. Изображать так – значит фыркать на прогрессивность империализма по сравнению с ранним капитализмом, значит, утопать в народничестве. Действительно, ведь «деиндустриализация» - это переход из индустриального (вторичного) сектора вперёд, в «постиндустриальный» (третичный), а не назад, в аграрный (первичный).
Кстати. Марлен, когда пишет о России, признаёт, что это – империалистическая держава, но сравнивает её с «промотавшимся помещиком» [9], т.е. не замечает прогрессивность реформ, изображает экономический рост последних лет как бездумную растрату. Это – конкретный пример народничества в работах Марлена.
Снова разберём здесь путаницу Торбасова. В статье о Тузле, высказываясь против колониального гнёта (в этом Торбасов молодец, но в статье «Будет ли Россия оранжевой?» он, наоборот, изображает усиление колониального гнёта при Путине прогрессом), он одновременно фыркает на вывоз капитала. Надо различать эти вещи. Мы, марксисты, за решительное развитие вывоза капитала, но мы – ярые враги колониального гнёта.
2. «Бюллетень Интернационалист» обиделись на меня за статью «Об организации», очевидно расценив мои слова как клеветнические обвинения в «подкупленности». Так же и английские рабочие активисты обижались на Маркса. А Маркс им отвечал: я не говорю о конкретных людях, что они подкуплены в прямом смысле этого слова, я говорю о направлении, что оно подкуплено своим положением. «Честность» этих товарищей в обыденном значении этого слова я и не думаю отрицать.
Читаем статью в «Бюллетень Интернационалист» «Политический ликбез: каутскианство». Там – вроде бы очень правильная характеристика каутскианства: мол, Каутский понял марксизм в применении к прошлому, но не смог его применить к настоящему и т.п. Чертовски верные слова! Да только… чья бы корова мычала! Ведь «Бюллетень Интернационалист», хорошо понявшие классовую суть 1-й мировой войны и Октябрьской революции, неплохо понявшие классовую суть СССР и 2-й мировой войны, фыркают на исламистов как на варваров и не различают современных рабочих на рабочую аристократию и пролетариат! Они справедливо пишут, что 3-й Интернационал был Интернационалом русской революции, но то, что современный Интернационал – это Интернационал исламской революции – эти каутскианцы не поняли (это и к Виктору Макарову, и ко многим другим относится).
Здесь следует заметить и то, что эта газета защищает интересы российского империализма. Ранее мы уже писали, что эта газета изображает «Газпром» отстающим на порядок от своих западных конкурентов и идущим лишь на 77-м месте в списке крупнейших мировых корпораций. Также и «интернационалист» Торбасов изображает «опечаткой» то, что «Газпром» - крупнейшая в мире корпорация. Что-то больно много опечаток:

«сегодня "Газпром" стоит около 260 миллиардов долларов, а по масштабам капитализации рынка занимает третье место в мире после ExxonMobil и General Electric» [10]
пишет официальная газета германских правящих кругов «Шпигель». Здесь же цитируют Гарри Каспарова, что у России "самая богатая в мире бюрократия" (а оппортунисты продолжают проливать крокодиловы слёзы об «отставании» России от Запада).
«Шпигель» в той же статье, критикуя политику Путина и «Газпрома» с фритредерских позиций, пишет и о том, что большинство руководства «Газпрома» - бывшие крупные начальники КГБ, "у которых вместо глаз долларовые банкноты" (стоит ли тут удивляться взрывам домов в Москве!). В той же статье читаем и о поставках газа «Газпромом» непризнанной приднестровской республике, несмотря на её долги, и о строительстве газопроводов в непризнанную Южную Осетию, преследующем «не финансовой выгоды, а стремлении к политической власти», о чём «прекрасно знали и ухмыляющийся лидер мятежников (Эдуард Кокойты), и менеджеры "Газпрома"». Здесь же признаётся, что «фактические правители этой самопровозглашенной республики вооружены до зубов» (ясно кем – Россией). Такими грязными методами Россия лезет в независимые Грузию и Молдавию.
Здесь же признаётся о Кремле и «Газпроме»: «Борьба за средства, высвобожденные от торговли ресурсами, обычно приводит не к реформам, а к вооружению», а также о том, что Кремль, контролирующий «Газпром», фактически подмял под себя все официальные телеканалы, удушив тем самым свободу слова.
Здесь же читаем:
«Установленная государством цена на газ в России настолько низка, что "Газпром" на внутреннем рынке работает себе в убыток»

«И они ещё будут учить меня коммерции!» - как в том анекдоте. Действительно, ведь заниженными ценами на внутреннем рынке (и не только за газ!) российские буржуи обеспечивают дешевизну российской рабочей силы (на порядок меньше, чем в США), и тем самым – баснословно высокие прибыли, что и делает российскую буржуазию «самой богатой в мире».
Вернёмся к «Бюллетень Интернационалист». Очевидно, эта газета и повязанная с ней итальянская “Lotta Communista”  – орган западноевропейской рабочей аристократии, которая выступает за союз Европы и России на случай империалистской войны против США, Китая и Индии. Действительно, многие статьи здесь посвящены резкому росту Китая и Индии, роль России же преуменьшается. Интересно сравнить таблицу военных расходов, даваемую этой газетой, с аналогичной таблицей в «Аргументах и фактах» (как говорится, «есть ложь, есть большая ложь, а есть государственная статистика»). Так вот, на 1-м месте и там, и там идёт, конечно же, США, но если на вторых позициях в АИФ – западноевропейские страны, то в «Бюллетень Интернационалист» - Китай и Индия.  

3. «Макаров против Инсарова». Радует, что Виктор Макаров выступил против мелкобуржуазного демократизма маоистов, маскирующегося под коммунизм, и против неонародничества Инсарова и Бугеры. Рассмотрим его критику Инсарова, как и ошибки самого Инсарова. Марлен пишет:
«Рюбель вслед за Марксом и Энгельсом считал, что либерально-демократическая система представляет собой важное завоевание трудящихся…»
Верно! И тут же:
«…и только пройдя необходимую школу в рамках этой системы, пролетариат сможет подняться на более высокую ступень – уровень “интегральной” демократии, равнозначной растворению государства в самоуправляемом обществе”»
«Только пройдя необходимую школу в рамках этой системы, пролетариат сможет подняться на более высокую ступень» - это уже каутскианство, непонимание того, что социалистическая революция может идти сразу же после буржуазной, что между буржуазной революцией и пролетарской совсем не обязательно должен быть большой временной интервал в несколько десятилетий.
Вторая же часть этой фразы – полная путаница, анархическое опошление марксизма под маской «учёной» фразы. Действительно, что такое “интегральная” демократия? Ведь демократия – понятие классовое, и существует она, лишь пока существуют классы, а когда государство (пролетарское!) «растворяется в самоуправляемом обществе» - это уже будет бесклассовое общество, и тут о демократии не может быть и речи.
Виктор здесь справедливо критикует Марлена за то, что ему «что Маркс, что Каутский – один хрен!». Надо бы было только поподробнее расписать.
Далее Марлен пишет:
«Марксистские «принципы подразумевали, что рабочее движение должно быть интернациональным, легальным,

Виктор Макаров: Ну-ну! Призывы к легальности в среде заговорщиков вовсе не есть ликвидаторство!

Марлен: демократически организованным, открытым для всех течений и мнений, борющимся за повседневные интересы рабочих, т.е. за социальные реформы, а не ширмой для подпольной деятельности заговорщиков или вождя…., как того хотел Бакунин”

Виктор Макаров: Не надо путать марксизм с его тактикой в определенных исторических условиях!

Верные замечания Виктора! Действительно, эпоха была не та, чтоб действовать нелегально, заговорщически, как предлагал Бакунин.
Мы здесь пропускаем те моменты, которые мы уже разбирали в предыдущих работах, а также верное место у Марлена и верную критику Виктором другого, неверного места у Марлена.
Далее Марлен в очередной раз талдычет об
истории рабочего движения, истории его вековой интеграции в буржуазное общество

Виктор Макаров: Не интегрированы в бурж. общество могут быть только остатки докапиталистических классов и люмпены (последние – относительно). Рабочей же класс с самого своего возникновения является классом бурж. общества. Это ж азы политэкономии!

Для начала определим смысл слова «интеграция». Очевидно, Марлен понимает его как антоним (слово, противоположное по смыслу) слова «дифференциация». Т.е. интеграция – это «врастание» в буржуазное общество, «смирение» со своим положением, а дифференциация – это отделение, противопоставление, противоречие, антагонизм. Ведь называл же Ленин в споре с народниками пролетариат классом, «дифференцированным» от буржуазного общества, шутливо используя терминологию народников! Виктор это, к сожалению, не заметил, и критика его здесь – это, к сожалению, «удары в воздух». Правильнее было бы отметить, что «рабочее движение» давно уже раскололось на рабочую аристократию и пролетариат, и если первые действительно «интегрировались» в капитализм, то вторые – как раз таки «дифференцировались». Ни Марлен, ни Виктор (несмотря на его субъективную революционную ненависть к народничеству) выше неонароднической точки зрения здесь не поднялись (как народники считали и крестьян, и уже отделившихся от них рабочих «крестьянами», так же и оппортунисты считают и рабочую аристократию, и пролетариат «рабочими»). В данном случае взгляды Марлена и Виктора – это 2 стороны одной медали.  
Кстати, Виктор употребляет слово «люмпены» - а этим словом буржуазия при империализме называет пролетариев.
Далее Марлен пишет:  
«Разумеется, в самой революционной теории Маркса содержались определенные предпосылки к превращению ее в реформистскую идеологию – иначе невозможно понять, почему в идеологию реформистского рабочего движения превратилась именно теория Маркса, а не теория Бланки или Бакунина».

Виктор Макаров: “Теория” Бланки и Бакунина не во что не превратилась. Она просто умерла.

Ой ли? Ведь выше Виктор справедливо признаёт, что реформизм далеко ещё не умер – но ведь точно так же не умер и анархизм-бланкизм-бакунизм: ведь левый и правый оппортунизмы – это 2 стороны одной медали. Так «почему в идеологию реформистского рабочего движения превратилась именно теория Маркса (правильнее сказать – знамя марксизма, а не теория, ибо, как верно признаёт даже буржуазный учёный Хобсбаум (см. мою работу «Анализ Хобсбаума»), в партии Каутского марксизм был лишь на знамени) а не теория Бланки или Бакунина»? Потому же, почему люди, страдающие манией величия, чаще изображают себя Наполеоном, чем каким-нибудь «Сан-Санычем» - это если говорить упрощённо. Действительно, авторитет марксизма-ленинизма в революционном движении настолько высок, что все (или почти все) бакунисты, бланкисты, каутскианцы изображают себя марксистами. Но исчез ли на деле (а не на знамени!) бланкизм-бакунизм? Конечно, нет! И не исчезнет, пока существует капитализм, пока наряду с пролетариатом и буржуазией существует огромная масса средних слоёв. Ведь то же самое каутскианство – оно разве не содержало в себе элементы бакунизма («боритесь, но не смейте побеждать» - см. работу Ленина «Пролетарская революция и ренегат Каутский»)? Разве не фыркает чисто по-бакунистски на «диктатуру вообще» любой профессор, любой хозяйчик? И т.д. и т.п.

Как видим, Виктор опять неточно опроверг Марлена.
Далее Марлен пишет:
«марксизм - идеологии “легального и борющегося за социальные реформы” рабочего движения»

Виктор Макаров: Опять же брехня!

Действительно. Я уже писал в статье «Критики и «защитники» Маркса», критикуя Гайдара, что сегодня говорить о марксизме и молчать о ленинизме – развитии марксизма применительно к эпохе империализма – это подленький приёмчик.
Далее Виктор, критикуя левака Марлена, скатывается в правый оппортунизм:
«СССР – это уже наполовину бесклассовое общество!»
Это – сталинское извращение ленинизма (теория «коммунизма в одной стране», что сродни утопическому «коммунизму» на отдельной фабрике). Ниже Виктор называет «социалистическое государством» СССР 1917 -1991 гг. В этом он стоит даже ниже прожжённых оппортунистов ВКПБ, признающих, что после 1953г. в СССР диктатуры пролетариата не было. Довод Виктора о «планомерном повышении уровня благосостояния народа» в СССР – насквозь народнический, рабочеаристократический: ведь Виктор говорит о потреблении, о распределении, а не о производственных отношениях, не о том, вооружён ли пролетариат. К тому же, народ делится на классы, и наличие нищеты в СССР (пусть и не в таких масштабах, как сейчас) – факт. То же самое можно сказать и о доводе Виктора, что «капитала в буржуазном (полностью отчужденном от массы народа) понимании в СССР не было». Добавим лишь, что довод этот – бернштейнианский.
Далее Марлен пишет:

«Обычно забывается, что русский марксизм появился в 1890-е годы как буржуазно-апологетическое идейное течение, и подобной буржуазной апологетики полным-полно в работах Ленина второй половины 1890-х годов, в первую очередь в ленинской статье “От какого наследства мы отказываемся?”, где Ленин отказывается от наследства революционного народничества и претендует на наследство буржуазного либерализма».

Скорее Ленин «отказывается от реакционного народничества и претендует на наследие революционного либерализма» - а то Марлен, преуспевший в деле передёргивания, клеветы и софизмов, опять всё путает. Действительно, ведь либерализм, как идеология буржуазии, революционен по сравнению с крепостничеством, а народничество, в своём желании «спастись» от ужасов капитализма, частенько пускалось в оправдание крепостничества. Так же и сегодня Зюганов фыркает на отмену крепостного права в 1861г. – мол из-за этой отмены России-де пришлось вкусить ужасов капитализма. Пригарин (лидер РКП-КПСС) его за это справедливо критикует (историю эти господа каутскианцы ещё могут правильно понимать, но что касается современности, тут и Зюганов, и Пригарин едины в народническом фырканье на крах СССР).
Далее. Ложь, будто бы «русский марксизм появился в 1890-е годы как буржуазно-апологетическое идейное течение». Действительно, был легальный марксизм – струвизм, который позже перегнил в либерализм, но его нельзя путать с ленинизмом. Марлен же в силу своей классовой мелкобуржуазной ограниченности не способен понять, что признавать прогрессивность капитализма – ещё не значит быть апологетом капитализма.
Молодец Макаров, что выпиской цитаты из Ленина побивает Марлена!
Далее Марлен пишет:
«ленинская теория “революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства”, как и теория перманентной революции Троцкого являлись воспроизведением старой народнической теории о том, что русская революция будет двойной революцией, революцией как против самодержавия, так и против буржуазии»

Я уже писал в прошлой статье «Об организации», что идея «двойной», т.е. рабоче-крестьянской революции – это идея ещё Маркса, высказанная им о Германии, а не народническая, так что к этому подробно возвращаться не буду. Отмечу лишь, что точно так же, как Марлен не видит разницы между ленинизмом и народничеством, так же её не видели и Короленко (см. выше), сегодня – Кара-Мурза и Ко. Отличие же в том, что народники считали: «капитализм своим развитием уничтожает почву для революции, поэтому в неразвитой стране революцию сделать легче»; ленинцы же, признавая марксистскую теорию о прогрессивности капитализма, подметили новые, империалистические черты в капитализме – то, что в развитых странах наличие прослойки рабочей аристократии тормозит революцию. Я уже не раз писал об этом – взять хотя бы «Анти-Бугеру», где я критикую Бугеру, хвалящего Албанию за патриархальность, за отсталость. К этому вопросу я здесь возвращаться не буду.
Марлен пишет о
гибели большевизма в 1920-1930-е годы.

Не гибель, а перемещение на Восток. Поразительная слепота, о чём я тоже много раз писал. Далее Марлен пишет:
“Боготворя пролетариат и одновременно не доверяя спонтанным инициативам российских рабочих,их “экономическому” движению, русские марксисты инстинктивно благоговели перед капитализмом…”

Тьфу! Отсутствие логики! Разве «борьба с экономизмом», «недоверие спонтанным инициативам» (т.е. недоверие к стихийности), а значит борьба  бернштейнианством, а значит борьба с либерализмом, со стихийностью и «рабочизмом» - это благоговение перед капитализмом? Так ведь Марлен же сам против «рабочизма» только что писал (см. мою работу «О государстве»)! Вывод: либо Марлен окончательно запутался в лабиринтах политики, и поддерживает в стратегии (а не в тактике!) то, что он 15 минут назад критиковал, либо Марлен – просто флюгер, объективно – проститутка буржуев, и задача его – оклеветать марксизм, не разбирая методов.
И ещё. “Боготворили пролетариат» не марксисты, а оппортунисты сталинско-брежневского покроя, точно так же как народники боготворили крестьянство.

Итак, общие недостатки макаровской критики:
А) абстрактность, ни слова о современности – а это уже каутскинство;
Б) недостаток «ленинизма» у марксиста Макарова, т.е. недостаточное обращение внимания на империалистические признаки в капитализме.

Литература
1. Уильям З. Фостер. Страницы из жизни рабочего.
2. Майкл Паренти. Демократия для немногих. Издательство “Прогресс”. Москва, 1990г.
3. Комментарий к Уголовному кодексу Российской федерации с постатейными материалами и судебной практикой / Под общ. ред. С. И. Никулина. Изд. 2-е. – М.: Издательство «Менеджер» совместно с издательством «Юрайт», 2002. – 1176с. С. 734.
4. Жданов Н. В., Игнатенко А. А. Ислам на пороге XXI века. – М.: Политиздат, 1989. – 352 с.
5. Средним классом в России стали строители и водители. 6.09.2006 23:03  | NEWSru.com.
6. Майкл Паренти. Демократия для немногих. Издательство “Прогресс”. Москва, 1990г.
7. На смену марксизму и анархизму. Коллективизм – идеология революционеров XXI века. С. 32-33.
8. Там же. C. 33.
9. Там же. С. 37.
10. Изменяя мировой порядок при помощи российского газа и нефти ("Spiegel", Германия). Уве Клуссман (Uwe Klussmann), 06 сентября 2006. Сюжет: Газовый скандал бьет по репутации России.

Ноябрь 2006г.

Кризисы и рабочая аристократия

Для начала отвечу на критику со стороны тов. Subcommandante и Виктора Макарова (оба – из Левого Фронта молодёжи Загорска). Чтоб не терять время, я не буду отвечать на те вопросы, которые уже и без того разобраны мною ранее.
Вот уж действительно прав был Маркс – «В борьбе с правдой ложь сама себя разоблачает». Это я к тому, что, несмотря на все наши разногласия в кругу интернационалистов, один вопрос, похоже уже не вызывает спора, ответ на него очевиден для всех. Это вопрос о том, является ли Россия империалистической державой, есть ли в ней широкая прослойка рабочей аристократии. А ведь 1-5 лет назад, если вспомнить, нас и слушать никто не хотел, и наши доводы о занижении официального значения ВВП России были «как об стенку горох» практически для всех. Сегодня же, когда  послекризисный рост России и явное усиление её позиции на мировой арене не вызывает ни у кого сомнения, а также, когда вопрос о гастарбайтерах и отношении к ним местных рабочих встал на повестку дня и т.п. факты – всё это доказало нашу, интернационалистов, правоту. Об этом мы поговорим ещё ниже. Заметим лишь, что такой сдвиг нас радует.
Перейдём непосредственно к критике со стороны тов. Subcommandante.
    
«Касаемо ваххабитов и диктатуры пролетариата. Ну, блин, смешно же! Все борцы за свободу своих народов в исламистском мире – от Чечни до Ирака, уничтожают войска империалистов не с Лениным в башке, а читая сурры из корана. Конечно, в Палестинской автономии и ряде других территорий есть движения, органично сочетающие идеи коммунизма и ислама, но сами понимаете, что в этом “коктейле” превалирует. Насколько я помню, бойцы иракского сопротивления, например ни в одном своём интервью ни прямо, ни косвенно не упоминали что-нибудь похожее на социализм (хотя бы!) как конечную цель своей борьбы»

«Ну, блин, смешно же!» - эмоции в политике – не довод.
«Все борцы за свободу своих народов в исламистском мире – от Чечни до Ирака, уничтожают войска империалистов не с Лениным в башке, а читая сурры из корана» - откуда такая уверенность насчёт всех? Из империалистских СМИ? «Ну, блин, смешно же!» - говоря Вашими же словами. Я ведь не раз писал, что империалисты издавна преувеличивали религиозность национально-освободительных движений в целях разжигания межнациональной розни, о чём признавалось.
«Конечно, в Палестинской автономии и ряде других территорий есть движения, органично сочетающие идеи коммунизма и ислама, но сами понимаете, что в этом “коктейле” превалирует». Очень хорошо, что Вы признаёте, что есть такие движения. А насчёт «превалирования»… Приведите мне хоть один пример диктатуры пролетариата, где бы «превалировали», составляли большинство марксисты! Может, Парижская Коммуна? Нет, там большинство составляли бланкисты (об этом Вы можете прочитать у Маркса). Может, Октябрьская революция? Нет, большинство русских революционеров были народники и меньшевики. Это видно хотя бы из результатов выборов в Учредительное собрание. Ленин называл в 1920 г. марксистов в РКП(б) (!) «тончайшим слоем». В 1922г. Ленин повёл борьбу с шовинизмом в РКП(б) практически в одиночку.
Составляя абсолютное меньшинство в революционном движении, пролетарское крыло сильно тем, что сконцентрировано в столицах, в городах. Прежде чем говорить о политике, надо сначала рассмотреть экономику, ведь политика следует из экономики (этому учит марксизм!). А рассмотрение экономики 3-го мира показывает резкий рост городов и ещё более резкий рост городской нищеты (а также резкий рост интеллигенции – как в 19-м в. в России университеты были «рассадниками революции», так же и сегодня Каирский университет – «рассадник терроризма»; про талибов признаётся, что многие из них – «выпускники медресе»).
Тем же (неучётом экономики) страдает и тов. Макаров, о чём ниже.
И ещё. Почему Вы говорите в первую очередь о Палестине – мол, там есть исламисты-ленинцы? Ведь Палестина борется с Израилем и стоящими за его спиной США (т.е. с конкурентом России), и часть этого движения, очевидно, «куплена» Россией, по крайней мере – на руку России. Я начинаю Вас подозревать в великорусском шовинизме… Я уже не раз писал, что под маской «коммунистов» угнетённых наций часто прячутся агенты сверхдержав, в первую очередь – России и Китая.  
Вообще, доводы тов. Subcommandante – по сути, старая анархическая путаница, тянущаяся со времён Прудона. Это – сродни точке зрения Бугеры, Александра Тарасова и Ко, изображающих: раз исламистское движение борется за национальное освобождение, т.е. за буржуазные цели, значит, оно не является пролетарским. Энгельс справедливо высмеял бакунистов (см. «Бакунисты за работой»): «они хотят одним прыжком прыгнуть в коммунизм, они не признают революцию, если она сразу же не приведёт к коммунизму».
И ещё. «Уничтожают войска империалистов не с Лениным в башке». О движении судят по делам, а не потому, что оно о себе думает. Многие российские коммунисты вроде как  «с Лениным в башке»,  а о необходимости «уничтожения войск империалистов» и не заикаются (Сталин об этом справедливо писал в «Основах ленинизма» на примере английских оппортунистов и афганского эмира). Я, конечно, не за принижение роли теории – «Ленин в башке», безусловно, должен быть – нет, я лишь за диалектический, за конкретно-исторический подход. Мы – не фейербахианцы, для которых целью было познать мир (т.е. создать верное мировоззрение в башке), мы – марксисты, и наша цель – изменить мир.   Ниже я к этому ещё вернусь.
Вообще, я уже очень много доказывал пролетарский характер исламизма, и чтобы доказать обратное, товарищу Subcommandante надо опровергнуть все те доводы (хотя бы основные), которые я приводил практически во всех своих работах, начиная с 2001г. Отделываться же восклицанием «Ну, блин, смешно же» - это несерьёзно, ненаучно. Всё новое в науке может на первый взгляд казаться «смешным», невероятным – вспомним кризис классической физики и появление квантово-релятивистской физики 100 лет назад (см. «Материализм и эмпириокритицизм» Ленина). Тов. Subcommandante, прошу Вас глубоко призадуматься: «А не великодержавный ли у меня смех?».
Я уже писал в прошлой работе, что есть, конечно, в исламской революции и меньшевистское, народническое, т.е. мелкобуржуазное (крестьянски-интеллигентское) крыло, но есть и пролетарское, большевистское. Первое мы можем видеть на примере сайта «Кавказ-центр», который хвалит ислам, исламскую замкнутость от внешнего мира, приводит примеры: «В мусульманских странах Африки меньше СПИДа, чем в немусульманских». Но глупо было бы на примере этого крыла делать вывод о всём движении: это крыло более заметно, в его руках сайты (ещё Ленин в 1905г. в письме Богданову злился, что в руках меньшевиков деньги, связи, издательства), но в решительный момент мы всегда видим, что на историческую арену выходит второе крыло «неизвестно откуда», находившееся до этого «в тени» (большевики, талибы).
Читаем далее тов. Subcommandante:  

«весомая часть зэков – рабочие, зажёванные машиной государства, и самим кап.строем сподвигнутые на преступление. В обществе растёт негодование: вот, Абрамович стибрил миллиард, и гуляет на свободе, а какого-нибудь Диму Конёва за мешок картошки – к пяти годам»

Не стоит идеализировать зэков – оставим это занятие для романтических молоденьких девушек, видящих мир сквозь розовые очки. Люди, которых сажают в тюрьму, идут на преступление не только из нужды, но и из-за дикости (пожалуй, не меньше). И не совсем верно, что «весомая часть зэков – рабочие», правильнее сказать – неимущие, ибо много и таких, кто ни дня не работал (ведь зэки в основном – молодёжь).
Народники идеализировали «народ», крестьян, мы же не идеализируем пролетариат. Да, очень много дикости, но есть стихийная революционность. Другого пролетариата нет.
И ещё. Дима Конёв – это собирательный образ? Если так, то опять же верно лишь отчасти, ибо среди зэков высока доля чёрных.
Вообще, последнее предложение сильно попахивает мещанским анархизмом (кстати, подобную фразу и Путин, говорят, произносил): многовато крикливости и мало глубины. Это похоже на «разворовывание страны», о чём судачат бабки на скамейках, о чём говорят Зюганов и Лох.  Ведь прибавочная стоимость – результат эксплуатации, а не грабежа. Всё «по-честному» - с буржуазной точки зрения. С другой стороны, бедного преступника скорее посадят, чем богатого – это закон капитализма, и в этом я с Вами согласен.
Концовка письма тов. Subcommandante:

«ПАНКИ, ХОЙ!
СВОБОДА!АНАРХИЯ!КОММУНИЗМ!»

Панки – это, прежде всего, музыкальное направление, хоть и протестное. Не стоит принижать революционную науку до уровня поэзии. Это на руку классовому врагу. Действительно, сегодня лозунг «Панки, хой!» можно увидеть на страницах жёлтой прессы, освещающей панковские (или псевдо-панковские) тусовки.
Эпитет «анархист» мы, марксисты, считаем неприличным, почти как эпитет «патриот». Анархизм – это мелкобуржуазное фырканье на диктатуру вообще. Что это означает на деле? Представьте: разбили мы полицию и военщину, раскулачили олигархов, но свою власть не установили. А ведь государство, как справедливо писал Энгельс, вырастает из хозяйственной жизни. И в силу того, что у буржуев остаются связи, опыт управления – словом, в силу привычки, в силу того, что буржуи ещё долгое время остаются фактически сильнее пролетариев – отсюда снова установится, вырастет буржуазная диктатура. Именно анархизм, недостаток диктатуры и репрессий погубил Парижскую Коммуну.
Вообще, анархизм срастается с фритредерством (=либерализмом). Фритредеры выступают за невмешательство государства в бизнес (вожди этого течения – Гайдар и Ко), анархисты же (Бугера и Ко), фыркая на либерализм по-реакционному, якобы он не лучше фашизма (на самом деле это не так), сами же по сути понимают под «коммунизмом» именно либерализм, о чём я уже писал. Ещё Энгельс указывал, что немалая доля европейских «коммунистов» на деле фритредеры (это, кстати, тоже Вам контрпример насчёт «превалирования» марксистов).
И анархизм, и фритредерство по сути означают чистый капитализм, очищенный от пережитков феодализма, но не коммунизм. Мы же, марксисты, говорим: это хорошо, но этого мало.
И ещё. Лозунг «Свобода!» - сам по себе хороший, но слишком растяжимый. В момент революции, когда не до теоретизирований, конечно, этот лозунг мы применим, и прав был Ленин, когда в 1905г. выставлял лозунг «Свобода или смерть!». Но сегодня, в период реакции, в период затишья между битвами, когда всё надо хорошенько обдумать, разобраться в теории и философии, разбить врага пока что пером, сегодня мы должны не просто кричать «Свобода!», а уточнять «свобода от чего?».  
Мой Вам дружеский совет, тов. Subcommandante: больше читайте Маркса, Энгельса и Ленина (начать можно и со Сталина), чтоб не утонуть во фразёрстве.
Далее идёт критика моей позиции со стороны тов. Макарова.
На мою аналогию между Сталиным и Наполеоном, на мой довод, что и тот, и другой были перерождением революции в контрреволюцию, тов. Макаров отвечает: но Наполеон-то ведь был лучше Кромвеля. Да, безусловно – кто спорит. Но утверждать, что власть Наполеона была осуществлением лозунгов Французской революции «Свобода, равенство, братство» - глупо. Почитать хотя бы Бальзака о том времени. Тут у тов. Макарова есть уклон в народничество (пусть и меньше, чем у других коммунистов, пусть тов. Макаров и лучше, чем Нина Андреева, как Наполеон был лучше Кромвеля). Энгельс писал, что Парижскую Коммуну многие мещане по недоумию сначала приняли за бонапартизм, за протест не против капитализма, а против капиталистического прогресса, против концентрации капитала. Так же и будущую революцию многие коммунисты понимают по-народнически как осуществление идеалов прошлого, коммунизм понимают как сталинско-брежневскую советскую власть, и тов. Макаров тут, к сожалению, - не исключение. Виктор, Вы уже признали в теории реакционность народничества в споре с Марленом – так сделайте шаг вперёд, признайте её и на практике.
Утверждать, что «бесклассовое общество в СССР наполовину было построено», как делает это тов. Макаров – всё равно как буржуазные экономисты утверждали 100 лет назад про империализм, что «коммунизм построен – пусть и не по Марксу, а по Оуэну» - см. концовку ленинской работы «Империализм как высшая стадия капитализма».
Энгельс писал о революционных движениях прошлого, что они со временем вырождались в свою прямую противоположность. То же самое можно сказать и о Советской власти.
Далее тов. Макаров пишет:  

«По поводу того, что Гачикус полагает, что в СССР был госкап в форме империализма... Чтобы доказать, что в СССР был империализм, мало привести цифры (См. старую работу Гачикуса "Империализм") о том, сколько денег СССР вложил (если взять кредиты - то они либо прощались, либо были беспроцентными, либо низкопроцентными, либо по факту не возвращались ни в какой форме) в зарубеж. Надо еще ДОКАЗАТЬ, что эти вложения являлись КАПИТАЛОМ (самовозрастающей стоимостью)! Думается, доказать это не представляется возможным, потому как это не соответствует действительности...»

Это – политика в отрыве от экономики, о чём я говорил выше. Это – взгляды Дюринга, который ставил политику на первое место. Такие же взгляды и сегодня господствуют: и коммунисты Генрих Недялков и Виктор Макаров, и антикоммунист Дроговоз (да и вообще многие мещане) утверждают, что СССР якобы «помогал» другим странам не ради материального интереса, а ради того, чтоб эти страны называли себя «коммунистическими», в убыток себе. Более того: и насчёт войны в Чечне нацболы, да и вообще многие мещане, придерживаются того взгляда, что война со стороны России идёт не за сверхприбыли, а «ради престижа», «ради рейтинга Путина». Это – идеализм, романтизм: изображать буржуев наивненькими простачками, изображать вывоз капитала и колониальные войны как глупость, прихоть отдельных чиновников. Это выгодно империалистам – изобразить себя «бедненькими».
Давайте вспомним историю России, вспомним хотя бы то, что писал Энгельс во «Внешней политике русского царизма».
Революция 1917г. не разбила до конца старый эксплуататорский аппарат, но сильно его «подчистила», обновила. Отрицать советский империализм – это значит отрицать экономическое развитие России в 20-м в., всё большую нивелировку с Западом, о которой писал ещё Ленин в «Империализме». Ленин писал о нивелировке вообще между нациями при империализме, а буржуазные аналитики с середины 20-го в. признают её конкретно на примере СССР и «Запада».  
В советское время официально признавалось, что СССР давал кредиты под проценты (хоть, понятное дело, это и не выпячивалось – так же и США изображают вывоз капитала как «помощь»). Да, долги иногда прощались – но… за соответствующую уступку – размещение войск, разработка месторождений, покупка товаров страны-кредитора и т.д. (точно так же и США, и др. «прощали» долги).
    Да, СССР действительно давал кредиты под более низкий процент, чем США – об этом официально признавалось (кстати, у Виктора тут логическая неувязка: с одной стороны – признаёт что низкопроцентные кредиты (=КАПИТАЛ) всё-таки были, с другой стороны – «ДОКАЗАТЬ, что эти вложения являлись КАПИТАЛОМ (самовозрастающей стоимостью) не представляется возможным». Попахивает оправданием российского империализма…). Но есть ли здесь, в этом факте, хоть капля социализма? Нет. Это – лишь выражение тенденции нормы прибыли к понижению, ведь процент – это доля от прибыли (точнее от прибавочной стоимости). Каждая новая империалистическая держава вывозит капитал под более низкий процент, чем старые, заставляя и их понижать ставку процента. Ещё Маркс в «Капитале» писал об этом, только не на примере вывоза капитала за рубеж, а на примере капиталовложений вообще.
Кстати, насчёт моей работы «Российский империализм и пролетарская революция» (2002г.). Это – первая из моих больших работ, и, конечно же, в ней есть недочёты. Я там пишу: победившая новая пролетарская власть в России должна отказаться от вывоза капитала. Это – неверно, и я в последние годы эту ошибку раскритиковал на примере Торбасова. Вывозить капитал мы будем (под проценты, разумеется – именно как капитал), но мы должны отказаться от колониальной политики, от «осчастливления других народов». Мы не считаем вывоз капитала «грехом», мы считаем «грехом» (точнее реакционщиной) колониальную политику. А Советская власть с 1922 г. её проводила, и отрицать это (как поступает тов. Макаров) – значит, замазывать ту «войну не на жизнь, а на смерть», которую объявил Ленин советскому империализму в 1922г., значит, замазывать тысячи фактов и фактиков, о которых официально признавалось при Советской власти (ввод войск в Иран в августе 1941г. и т.д.).
Кстати, ещё один факт. Современные официальные аналитики признают то искажение в советской статистике, что доля накоплений в валовом общественном продукте (ВОП) была неправдоподобно выше, чем на Западе. Действительно, это так: ВОП СССР составлял по официальным данным 67% от США, а капиталовложения – 100% от США. С чем связано это искажение? Очевидно, с тем, что добрую долю прибылей советские буржуи прожирали (т.е. тратили на личное потребление, на роскошь, а это уже никак не социализм), а изображали, что вкладывают её в производство.
Вообще, когда читаю такой «довод» тов. Макарова («Докажите!»), вспоминаю, как английские социалисты, приехавшие к Ленину, спрашивали его: «Докажите, что Англия финансирует антисоветское движение». Довод прямо-таки наивненький, если не сказать подленький – конечно империалистам выгодно скрывать свои грязные делишки, и они доказательства против себя на тарелочке не предоставят, их надо выкапывать. И Ленин верно ответил: «свергните своё правительство, вскройте тайные архивы и найдёте доказательства».  

«…круг общения Гачикуса по России, похоже целиком и полностью состоит из БЕЗНАДЕЖНЫХ оппортунистов и центристов, МАЛО ЧТО ПРЕДСТАВЛЯЮЩИХ в организационном плане оппортунистов и центристов, СЛУЧАЙНО подобранных оппортунистов и центристов. Если бы Гачикус общался и спорил бы не ПОЧТИ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО с Красноперовым, Лохом, Торбасовым и Савченко, а, например, с "Пролетарской газетой", удальцовским АКМ, прогрессивными представителями СКМ - тогда МОГ БЫ быть от этого толк!»

Да, связей и знакомств в комдвижении у меня действительно очень мало, и это очень плохо. И это не только моя беда, но беда всего комдвижения, и оппортунисты, как я уже не раз писал, этой беде способствуют. Нет слаженности, нет диалога даже на уровне страны, тем более на мировом уровне. Отсюда, кстати, из того, что мы мало знаем друг друга, и рождаются сплетни о набожности революционеров угнетённых наций (см. выше) – подобно тому, как раньше европейцы думали, что африканцы на ночь кладут голову в живот.
Буду очень благодарен Виктору, если он познакомит меня с менее «безнадёжными» коммунистами.
А если говорить конкретно.
«Пролетарская газета» - если это те самые питерские «экономисты»-«ходжаисты», то с ними я уже общался, причём я писал уже об этом. Как я уже говорил: общались, но толк не вышел. Эти – ещё хуже торбасовых-бугер, ещё более безнадёжные (в смысле – махровые, прожжённые), хоть и «МНОГО ЧТО ПРЕДСТАВЛЯЮЩИЕ в организационном плане» (тираж у них 12.000 экз.) – это «много» говорит, пожалуй, об их объективной подкупленности. Конечно, и с махровыми надо контактировать (хоть и тошнит от таких контактов), но пойдут ли они на это? Не знаю, но тогда, в 2002г., они повели себя как слон из басни «Слон и моська».
АКМ Удальцова. Насколько я знаю, АКМ – шовинисты. Ещё знаю про АКМ-Саратов – центристы. Про АКМ Удальцова слышал, но точно не знаю.
Так же и с СКМ.
Далее:

«По наркоте, ВОЗМОЖНО правы Вы. Но есть сомнения. Слишком страшная это болезнь. Или медпропаганда лжет, выполняя заказ государства и капитала?»

Медпропаганда лжет не в том, что героинизм и конопляная наркомания – страшные болезни, а в том, что алкоголизм – менее страшная болезнь. Газета ВКПБ-ВМГБ «Советская Молодёжь» в своё время приводила такой факт, что в 1975г. Всемирная Организация Здравоохранения признала алкоголь таким же вредным наркотиком, как морфий и марихуана.
Да, наверно, героинизм и конопляная наркомания – «страшные болезни», но тогда тем более больных людей надо лечить, а не сажать, тем самым ломая больную психику и толкая ещё сильнее на путь наркомании (кстати, абсолютное большинство заключённых в современной России – героинисты, кто более заядлый, кто менее, а вместе с хроническими алкоголиками это даёт, наверное, до 90%. То же самое и Фостер признавал про США – я уже писал об этом).  

БУРЖУАЗНОЕ государство репрессирует насильников, тем самым уменьшая количество изнасилованных, - что же в этом плохого? Буржуазное государство репрессирует наркоторговцев, тем самым уменьшая количество наркоманов - разве это плохо? Или я не прав?»

В том-то и дело, что аналогия здесь неуместна – ведь изнасилованных не сажают. В прошлой статье я как-то не обратил на это внимание, а сейчас просто обязан обратить: я говорю о свободе потребления, а не о свободе торговли - я ж ведь не фритредер! Виктор же мне здесь упорно приписывает фритредерство.
Во 2-х. С наркоторговлей буржуазное государство «борется» - но как? Пытают наркоманов (прежде всего бедных наркоманов), чтоб те выдали «точки». К тому же, надо учесть, что наркоторговцы часто сами бывают наркоманами, и здесь также нужны больше не репрессии, а лечение.
И ещё я хотел вот на что обратить внимание. Как-то от этой фразы попахивает мещанством. Ведь и телесериалы нас убеждают, что полиция борется за «общечеловеческие ценности» - спасают женщин от насильников и т.п. На самом деле буржуазное законодательство охраняет буржуазное право собственности – в том числе и право женщины продавать своё тело, свою любовь по своему усмотрению, как и вообще право рабочего свободно распоряжаться своей рабсилой. Поэтому феодальные пережитки, такие как рабство и изнасилование и запрещены (хоть буржуи и полиция сами этот запрет вовсю безнаказанно нарушают). Но мы знаем, что буржуазная свобода – это ограниченная свобода, это - наёмное рабство рабочих и вынужденная проституция женщин в буржуазном обществе, это – свобода выбора: либо позволяй дубить свою шкуру, либо подыхай с голоду.
И неправда, будто бы от такой «борьбы» с преступностью преступность уменьшается. Опять же мещанская наивность. Пока существует капитализм (на страже которого стоит полиция!) – будет существовать дикость, преступность и т.п., причём рост преступности идёт в ногу с ростом силовых ведомств и числа заключённых.
Т.е. полиция – корень преступности.
А из слов Виктора можно сделать обратный вывод, что полиция делает благое дело. Из этих слов можно вывести оправдание полиции. Это – вывод поверхностный, вульгарный, насквозь мещанский и реакционнейший. Это – тот предрассудок «тупого германского мещанина», что «Без полиции – никак», который бичевал Ленин в «Государстве и революции». А ведь мы, ленинцы, должны возбуждать ненависть к полиции!
Конечно, и мы, придя к власти, проявим себя диктаторски в борьбе с уголовной преступностью. Но, если буржуазная власть сажает больше бедных, то мы будем сажать больше богатых, заменяя бедным преступникам большие сроки на меньшие, заменяя срок условкой, принудительным лечением и т.п. Также, пожалуй, надо смягчить уголовную ответственность для несовершеннолетних и молодёжи. Мы будем бороться с преступностью больше социальными, культурными, педагогическими методами, меньше – репрессивными. Как верно заметил Ильич в заметке насчёт уголовной ответственности несовершеннолетних (это уже после 1917г.), «суды и тюрьмы портят».
Я по собственному опыту знаю, что убедить многих несознательных юношей-пролетариев в том, что «насиловать нехорошо» очень трудно: их самих с детства воспитывали насилием – семья, улица, полиция («матершину мы впитали с материнским молоком, с матершиной мою маму бил папаша кулаком» - как поёт Юра Хой). И если есть что-то в этих юношах хорошее, так это ненависть к полиции. Давайте сначала поломаем полицию, дадим народу человеческие условия жизни, и этим искореним дикость.
Виктор, почитайте Ж. Амаду «Капитаны песков» о беспризорниках. Реалистичная книга (с примесью романтики, но всё ж)! Другую его книгу – «Лавка чудес» - я советую почитать тов. Subcommandante, чтоб не было этого «смешка». Ж. Амаду – ленинец, хоть и отчасти народник.
Далее, Виктор упрекает меня, что мои слова о поддержке многими честными коммунистами грузин – преувеличение, как и мои слова о появлении групп антифашистов в Москве и Питере, бьющих фашистов. Возможно, я здесь немножко пересолил, «приняв 2-й месяц беременности за 9-й». Но всё-таки, что касается 1-го случая, я получил несколько сообщений в поддержку грузин (я ж ведь писал о многих левых, неоппортунистических коммунистах, а не об «авторитетных» - Виктор тут исказил мою мысль. То, что Виктор путает понятия «левый, неоппортунистический коммунист» и «авторитетный коммунист» - это говорит о том, что он сам ещё до конца не отмежевался от «авторитетных коммунистов», т.е. от оппортунистических авторитетов); а что касается 2-го случая – мои слова основываются на сообщениях официальных сайтов.
Тов. Макаров пишет, отвечая на мои слова, что, очевидно, Саакашвили – такая же марионетка США, как Чавес – России и Китая:

«Саакашвили БЫЛ БЫ ДУРАКОМ, если бы не искал помощи у США против России. Разве Россия и Китай оказывают хоть сколько-нибудь СУЩЕСТВЕННУЮ поддержку Чавесу?»
        
Итак, «Саакашвили БЫЛ БЫ ДУРАКОМ, если бы не искал помощи у США против России» - это верно, но это бесклассово. Вопрос-то ведь в чём: то ли Саакашвили – ставленник США, то ли – представитель интересов грузинского народа, прогрессивной нацбуржуазии. Фраза Виктора не даёт ответа на этот вопрос: действительно, и в том, и в другом случае Саакашвили искал бы помощи у США.
Я не буду здесь настаивать на своей правоте, ибо неуверен. Но, в любом случае, мы должны выступать за поражение России в конфликте с Грузией.
Насчёт Чавеса. А продажа оружия Россией Венесуэле – это разве не поддержка? Насчёт Китая также признаётся, что он резко усилил своё влияние в Латинской Америке (в т.ч. и в Венесуэле), что он создаёт там подрывные антиамериканистские радиостанции и т.п.
Вообще, в левых кругах, насколько я понимаю, многие обманываются насчёт Чавеса, считая его революционером. Хорош революционер, который, приехав в Москву, в своём выступлении, на словах превознося марксизм, подменяет марксизм антиамериканизмом (и ни слова – против России!); который рекламирует русское оружие.    
Далее тов. Макаров пишет:

«Бланкизм (заговорщичество) и бакунизм (анархизм) ныне НАСТОЛЬКО деградировали (первый - в губкинщину, второй - в анархо-ассоциальность), что их можно уже признать УМЕРШИМИ»

«Рано вы меня хороните» - как сказал Фредди Крюгер. Да, эти течения видоизменились, «мутировали» (так правильнее сказать, а не «деградировали»), но не умерли, и не могут умереть раньше, чем умрёт капитализм и вместе с ним мелкая буржуазия, ибо бланкизм и бакунизм – это 2 разновидности мелкобуржуазного сознания. А мелкая буржуазия с её идеологией раньше революции не умрёт (об этом мы поговорим ниже).
Действительно, тусовки оппортунистов, катедер-социалистов, которые собирают свои форумы, съезды, слёты, конференции в отрыве от масс и тешат себя иллюзией, что «работа идёт» - это разве не бланкизм? А ведь это – скорее правило, чем исключение!
Так же и бакунизм. Ленин справедливо критиковал Каутского за бакунизм, за его фырканье на большевистскую диктатуру («боритесь, но не смейте побеждать») – как видим, левый оппортунизм срастается с правым. А ведь замаскированное каутскианство в его различных разновидностях правит бал в комдвижении сверхдержав!
Да вообще, бакунистское  фырканье на «диктатуру вообще» свойственно огромным многомиллионным массам среднего класса сверхдержав, а Вы говорите…
Энгельс верно подметил, что при всей кажущейся разнице, бланкизм  и бакунизм – 2 стороны одной медали. И те, и другие не желают нести организацию в пролетариат, с той лишь разницей, что первые рассчитывают, что революцию сделает узкая группа революционеров, вторые же рассчитывают на стихийный народный бунт без всякого руководства со стороны революционеров.
Ниже, как я уже сказал, я покажу, что эта ошибка у Виктора – не случайная описка.    
*          *          *
      Перейдём к теории кризисов.
Черветто, «опровергая» Бернштейна, опошляет марксизм (см. мою работу «О государстве»). Он говорит: Бернштейн–де жил в фазу роста, в очень, мол, короткую фазу, поэтому ему и казалось, что зарплата рабочих растёт. А в момент кризиса-де, утверждает Черветто, зарплата рабочих падает. Мол, циклы оказались не 10-летними, как предсказывал Маркс, а растянулись до 50 лет (из-за втягивания отсталых наций в капитализм), как позже подмечал Энгельс, и высокая зарплата рабочих объясняется-де фазой экономического роста.
Так утверждает Черветто.
Это неверно. Такой «защитой» марксизма от бернштейнианства Черветто опошляет марксизм.
Он не учитывает, что и в фазу роста, и в фазу кризиса сохраняются различия в зарплате между пролетариатом и рабочей аристократией.
Здесь надо вернуться к азам марксизма, надо вспомнить различие между понятиями «цена» и «стоимость». Маркс в «Капитале», критикуя вульгарных политэкономов, утверждавших, что цена определяется соотношением спроса и предложения, пишет, что если взять длинные периоды, длиной в один экономический цикл (от кризиса до кризиса), то избыток спроса в одну часть этого периода компенсируется избытком предложения в другую часть, и что спрос и предложение определяют лишь отклонение цены от стоимости, но не саму стоимость (вернее здесь говорить не о стоимости, а о цене производства, но мы тут не будем излишне усложнять вопрос).    
Теперь перейдём к конкретному товару – рабочей силе. Я уже писал, что цена рабсилы рабочей аристократии взвинчивается выше стоимости благодаря протекционистской защите (подобно цене на дорогие вина, о чём пишет Маркс в 3-м томе «Капитала» - я тоже этот пример не раз приводил).
Как заметил Энгельс, в 1870-е гг., когда в Англии был относительный экономический упадок, сохранялся немалый слой рабочей аристократии, а в годы роста и пролетариям немало перепадало.
Насчёт периода цикла. Маркс писал, что он соответствует времени морального устаревания данного поколения машин и оборудования – около 10 лет.
В прошлой работе я рассматривал советскую эпоху и показал, что эти периоды составляют в среднем скорее около 15 лет.
Эти кризисы через каждые 10-15 лет были и в Англии во 2-й половине 19-го века, и в СССР при Советской власти, но они не были очень глубокими, не переросли в настоящую катастрофу, в революцию как раз из-за грабежа колоний. А Энгельс, когда писал о 50-летних циклах, видимо, имел в виду как раз такие, катастрофические, кризисы. Ведь признавал же он кризис в Англии в 1870-е гг.! Очевидно, Энгельс, когда говорил о растягивании цикла до 50 лет, выразился не вполне точно, ибо вопрос об империализме был слишком новым и малоизученным. Оппортунисты же зацепились за эту фразу Энгельса, чтоб отказаться от революции, отложить её как минимум лет на 50 (а ещё лучше – на 500).
Рассмотрим пример. В этом примере мы рассматриваем один цикл (мы считаем его 15-летним, из которых 13 лет – рост, 2 года – кризис). Процесс обнищания мы оставляем в стороне, чтоб излишне не усложнять вопрос.
Допустим х – годовой прожиточный минимум.
Допустим, зарплата пролетария в течение 13 лет составляет по 1,1х в год, в течение 2 лет – по 0,35х в год:
13лет 1,1х + 2года 0,35х=14,3 х лет +  0,7 х лет = 15х лет,
т.е. в среднем х в год.
Допустим, зарплата рабочего аристократа в течение 13 лет составляет по 3х в год, в течение 2 лет – по х в год:
13лет 3х+2года 1х=39 х лет + 2х лет = = 41х лет,
т.е. 2,7 х в среднем за год.
Итак, хоть зарплата рабочего аристократа и может упасть в момент кризиса до уровня прожиточного минимума (и даже ниже!), но пролетарием он от этого не является, ибо средняя его зарплата за 15-летний цикл существенно выше прожиточного минимума, и в силу того, что бытие определяет сознание, а также в силу того, что сознание инертно (отстаёт от бытия), рабочая аристократия представляет в моменты революционных кризисов не пролетарское, а оппортунистическое крыло.
Прав был Ленин, когда говорил, что борьба между революционным и оппортунистическим направлениями не только не исчезает, а, наоборот, обостряется в моменты революционных кризисов. Никуда не исчезли и в момент кризиса не исчезнут бланкисты и бакунисты, тов. Макаров (см. выше)!
Эту истину не хотят понять большинство коммунистов сверхдержав. Справедливо высмеяли их Эльбаум и Сельтцер, что они верят как в библейский «страшный суд», что в один прекрасный момент весь «рабочий класс» встанет как по команде, а то, что сейчас не восстаёт – так это потому что «не время». Подобной точки зрения, как мы видели, придерживался Черветто. Подобной точке зрения придерживается и тов. Макаров. Он отвечает мне, почему российский пролетариат не поддержал чеченцев: мол, не потому, что рабочая аристократия сильна, а потому что  «не момент!» Это – объективизм, оправдание предательства. Никто же не говорит о сиюминутном восстании в России в поддержку ваххабитов. Речь идёт о моральной поддержке, а тут победу в 1999-2003гг. одержала партия власти. Это – каутскианское: у нас-де с большевиками различия лишь в сроках, они, мол, торопятся всё сделать побыстрее.
В 1992г. Черветто вообще допускает грубейший ляпсус, когда пишет, что в России 90% населения скатились до уровня бедности (см. его книгу «Многополярный мир»). Мы-то ведь прекрасно помним, что в 1992-93гг., когда половина населения России скатилась до бедности (за чертой бедности официально тогда была треть населения), сохранялась и значительная прослойка рабочей аристократии, примерно в треть населения.
Эту оплошность у Черветто, конечно, можно отчасти объяснить и тем, что Черветто был тогда уже стареньким, и неразберихой в статистике, вызванной таким мощным кризисом в СССР. Но, с другой стороны, эта оплошность – не случайность, она закономерно вытекает из ранних оппортунистических шатаний у Черветто.
Так же и левый авторитет Юрий Назаренко пишет: мол, при путинском экономическом росте рабочие хоть немного отъелись после ельцинской голодухи. На самом деле это очень неточно сказано: с одной стороны, и при Ельцине немалая доля населения далеко не голодала, с другой стороны, и при Путине немалая доля населения продолжает голодать.
Пора коммунистам отмежеваться от этой точки зрения, которая навязывается официозом вроде газеты «Аргументы и факты»: мол, Россия делится на зажравшихся олигархов и нищий народ. Как верно подметила одна старушка, ехавшая со мной в троллейбусе: «Вот говорят: «мы – бедные», а сколько машин дорогих развелось».      
Проводя классовый анализ российского общества (и вообще общества империалистических держав), надо также учитывать и то, что пролетариат мелких городов и деревень, будучи по уровню жизни даже чуть ниже пролетариата мегаполисов, по уровню сознательности уступает ему в силу распылённости. С другой стороны, капитализм «сокращает расстояние между городом и деревней» (бурная автомобилизация, строительство дорог, мобильники, ТВ, Интернет), и различие в уровне сознательности уменьшается.
Ниже рассмотрим данный вопрос на конкретных примерах.
«Бюллетень Интернационалист».  Сегодня они уже признают, что Россия вернула себе статус сверхдержавы («Бюллетень Интернационалист», №60, ноябрь 2006г. С.2). А ведь ещё в начале 2005г. они ставили Россию на один уровень с Индией и Бразилией, за что мы их называли прикрытыми великорусскими шовинистами.
Мы же ещё с 2001г. доказываем, что Россия – такая же империалистическая держава, как и США. Приятно, что истина пробивает себе дорогу (см. начало статьи). Но, как видим, оппортунисты признают факты только тогда, когда они уже всем становятся очевидны, даже отсталым пролетариям.  
Далее. В том же номере читаем подзаголовок «Бюрократический средний класс» (Там же. С. 11-12). Само название уже даёт пищу для размышлений. С одной стороны – сегодня эти господа признают наличие среднего класса в России, тогда как вчера писали лишь о бедности (за что мы их называли прикрытыми великорусскими шовинистами, см. мою работу «Пролетариат и рабочая аристократия»). Это – хорошо. С другой стороны – словечко «бюрократический» (тогда как правильнее сказать «рабочий буржуазный», «рабочеаристократический») замазывает классовую сущность. И действительно, в данной статье мы не найдём ни слова о рабочей аристократии – этот ленинский термин даже не употребляется здесь.
«Оппортунист ужом вьётся между взаимоисключающими понятиями» - писал Ленин. Сейчас мы воочию убедимся в этом:

«Речь идёт о типичной ситуации для любой развивающейся страны» Там же. С. 11.
Вот те раз! На с. 2 – Россия была сверхдержавой, на с. 11 – она уже «развивающаяся страна». А ведь под «развивающимися странами» принято понимать страны 3-го мира – беднейшие страны. Или, может, «Бюллетень Интернационалист» вкладывает в это понятие какой-то другой смысл? Но тогда словосочетание «развивающаяся страна» вообще теряет смысл: действительно, ведь все страны – и богатые, и бедные – развиваются!
Далее читаем, что Российская Академия Наук (РАН) оценивает средний класс в 20% населения (Там же). Вообще то, по другим данным РАН оценивает его в 60% населения (см. «Средним классом в России стали строители и водители». 6.09.2006 23:03  | NEWSru.com), о чём я уже писал в прошлой статье. Но, мол, «воспринимают» себя средним классом добрая половина россиян («Бюллетень Интернационалист», №60, ноябрь 2006г. С. 11). А по другим данным - 80% («Средним классом в России стали строители и водители». 6.09.2006 23:03  | NEWSru.com).
Итак, эти господа уверяют нас, что на самом деле причисление себя к среднему классу – эдакий психологический самообман, которым тешат себя якобы «бедные». Я уже разбирал эту рабочеаристократическую ложь, это социал-империалистическое, мещанское изображение себя «бедненьким», это признанное официальной статистикой свойство преуменьшать свои доходы  (см. мою работу «Пролетариат и рабочая аристократия»).
Далее читаем, что «более половины среднего класса работают в госсекторе» («Бюллетень Интернационалист», №60, ноябрь 2006г. С. 11). Но разве это имеет значение? Разве есть существенная разница между рабочим, работающим на государственный капитал и рабочим, работающим на частный капитал? Нет. Ещё Ленин критиковал народническую статистику, делящую крестьян на государственных и негосударственных, тогда как надо делить на бедняков и кулаков.

«Этот «средний класс» не является фанатиком либерализма и индивидуализма, - пишет газета (‘Le Monde’ – А. Г.), - и считает полезным сохранение роли государства в ключевых структурах. Не случайно, можем добавить мы, экономический подъём и последующие социальные изменения благоприятствовали на выборах не либеральным партиям, а Путину и его «Единой России»». Там же.

Итак, есть «бюрократический средний класс» - 20% населения, - поддерживающий государственников (=протекционистов), а не либералов. Но ведь есть и другая часть среднего класса («небюрократический средний класс») – которая не поддерживает буржуазно-полицейскую власть Путина, но которая протестует против неё лишь реформистски, протест которой ограничивается лишь голосованием против «Единой России» - за либералов или КПРФ. Эта часть протестует против буржуазной диктатуры, но как огня боится диктатуры пролетарской. Это – нижняя часть среднего класса, и составляет она в России и других империалистических странах (как я уже доказывал на основе статистики) 30-40% населения.
С другой стороны, есть низы, которые сегодня проявляют свой протест путём либо бойкота выборов, либо голосования против всех, либо голосования за КПРФ (понимая, что лучше уж КПРФ, чем «Единая Россия»), но которые сжимают кулаки, которые готовы завтра пойти на баррикады. Эта часть составляет 35-45% населения.
Итак, мы видим, что господа из  «Бюллетень Интернационалист» замазывают деление нижних 75% населения на 30-40% нижней части среднего класса и 35-45% пролетариата.
По их мнению, классовое деление в сверхдержавах таково:
Буржуазия 5%
Средний класс 20%
Пролетариат 75%

Это – неверно. На самом деле:
Буржуазия                                            5%
Средний класс                                50-60%
В т.ч.
высшая прослойка среднего класса 20%
низшая прослойка среднего класса 30-40%
Пролетариат 35-45%

Замазывая деление нижних 75% населения на 30-40% нижней части среднего класса и 35-45% пролетариата, «Бюллетень Интернационалист» замазывают деление комдвижения на оппортунизм и большевизм. Как мы видели выше, эти господа недовольны лишь тем, что «средний класс» не голосует за либералов. Это – смешивание коммунизма с либерализмом.
На самом же деле нет никакого «психологического самообмана», и либерально-реформистское сознание нижней прослойки среднего класса обусловливается её бытиём. Статистика показывает, что между доходами 35-45% низов и доходами 30-40% нижнего слоя среднего класса есть существенная разница.
Как я уже писал, мы, пролетариат, пойдём против буржуев с рабочей аристократией, потом против верхов рабочей аристократии – с низами рабочей аристократии, потом – против рабочей аристократии. Это ленинская теория «сшибания верхушек» (как презрительно называют её анархисты МРП-«Левый поворот»), применённая к современности.
Далее в статье говорится о «нехватке рабочих, даже квалифицированных» (Там же. С. 11) – мол, по результатам опросов молодёжь не хочет становиться рабочими (Там же. С. 12).
Какой отсюда вывод напрашивается? «Рабочие, даже квалифицированные – это не средний класс, не рабочая аристократия» - мол, даже и не подумайте…
Это – подленький каутскианский софизм. И результаты опросов молодёжи на самом деле нисколько не опровергают то, что в России имеется широкий слой привилегированных рабочих.
Действительно, мало кому из молодёжи охота быть рабочей лошадкой – наёмным рабом, и это радует. Но, с другой стороны, многие наёмные рабы привилегированны, «куплены» (пусть и за бесценок, но всё же). 2 этих факта нисколько друг другу не противоречат. Множество примеров, когда выпускники пединститутов не идут работать учителями, а стремятся устроиться рабочими на престижное предприятие (т.е. рабочими аристократами), в то время как учителя получают больше рабочих непрестижных предприятий (т.е. больше пролетариата).
«Нехватка рабочих» - жалуется Союз промышленников, и «Бюллетень Интернационалист» охотно этому верят, и делают отсюда вывод «быть рабочим никто не хочет – значит, никакой рабочей аристократии нет» (не напрямую делают такой вывод, а исподтишка, в духе «либо дождь, либо снег, либо будет либо нет»).
Но:
1) буржуи всегда изображают безработицу следствием лени: мол, «нехватка рабочих», запросто можно найти работу.
2) Если и есть  «нехватка рабочих» - то это от того, что сейчас фаза роста.
3) Если многие люди, молодёжь не идут работать – на что они живут? Если не на счёт государства (я имею в виду тюремную баланду) – то, очевидно, на деньги родителей, зарплаты которых хватает, т.о., чтоб прокормить не только себя, но и своих взрослых детей, т.е. эти родители – рабочая аристократия. Ещё Хобсбаум подмечал, что признак престижа для европейских рабочих начала 20-го века – если их дети имели возможность продолжить образование, не заботясь о хлебе насущном, ибо родители уже позаботились.
Остаётся ещё случай, когда «работать западло», т.е. доход получается преступным путём. Но я уже разбирал этот случай (см. «Дополнения к «Что делать?»») и показывал, что люмпены (=профессиональные преступники) – это часть рабочей аристократии.
Т.о., если что из данного утверждения («нехватка рабочих») и следует, то это - наличие, а не отсутствие в России прослойки рабочей аристократии, как пытаются доказать «Бюллетень Интернационалист».
Итак, на примере данной статьи мы видим запутывание вопроса, служащее оправданием российскому империализму.  
Далее. Я уже писал (см. «О государстве»), что замазывание деления рабочих на рабочую аристократию и пролетариат у Черветто и черветтистов (как и у оппортунистов вообще) закономерно связано с отрицанием колониального гнёта. Читаем статью «Европейское единство и стратегические изменения». Сначала вроде бы правильный научный анализ того, что было вчера, концовка же гласит:

«Империалистическое развитие требовало конкретного анализа каждой особой исторической ситуации, как это утверждал Ленин в 1916г., говоря о новой постановке национального вопроса в эру империализма. Начиная с периода, последовавшего за Второй мировой войной, это прежде всего означало, что исследование национального вопроса с окончанием всех движений за независимость во всех регионах мира парадоксальным образом устарело, и повсюду, как бы то ни было, стало преобладать фундаментальное классовое противоречие между буржуазией и пролетариатом» «Бюллетень Интернационалист», №59, октябрь 2006. С. 2.
Тьфу! Такой вывод, касающийся современности, перечёркивает все достоинства этой статьи, косящей под «научную» - как видим, эти господа своим тяжёлым научным языком и цитированием Маркса и Ленина пускают пыль в глаза, а выводы у них – насквозь мещанские, за которые любой мало-мальски сознательный пролетарий плюнет в рожу.
Это – империалистический экономизм, заклеймённый ещё Лениным. Действительно, что это означает? «Не надо бороться за свободу Кавказа, Средней Азии и Африки, надо бороться за повышение зарплаты». «Не о Германии надо думать, а о кармане» - как говорил тесть-мещанин своему зятю-революционеру в рассказе Горького «Мордовка».
«Окончание всех движений за независимость во всех регионах мира»… Очевидно, «международный терроризм» нам «показался».
Но об «окончании всех движений за независимость во всех регионах мира» болтал ещё брежневский официоз – это не ново! Ещё Мао справедливо бичевал хрущёвцев за это враньё. Хоть Мао для нас и не авторитет, и мы видим мелкобуржуазную сущность маоизма, но здесь он был прав. Действительно, старый колониализм сменился неоколониализмом, когда под маской официальной, формальной независимости прячется всё тот же колониальный гнёт (военное присутствие сверхдержав, агентура спецслужб сверхдержав под видом «инженеров» и т.д. и т.п.).
Ходжа, вскрыв социал-империалистическую сущность маоизма, также, вслед за Мао справедливо признавал, что старый колониализм сменился неоколониализмом.
Вернёмся к  «Бюллетень Интернационалист». Вспомним название статьи  - «… и стратегические изменения». Из цитаты мы видим, какие изменения имеются в виду. Из цитаты также видно, что данный вывод об имеющихся якобы «изменениях» прикрыт словами Ленина о диалектическом подходе. Это – старый приёмчик: под маской «новейшей науки» подсунуть старую лженауку. Это – сродни профессорской болтовне Суслова из РКРП о смене империализма ультраимпериализмом. Так же болтает и Бугера.
Ленин учил, что империализм – высшая стадия капитализма, эпоха пролетарских революций. Говорить о стратегических изменениях (стратегические – значит коренные, глубокие, решающие, кардинальные), о том, что раскол мира на угнетающие и угнетённые нации, соответствующий эпохе империализма, в прошлом, равносильно тому, что капитализм сменился коммунизмом. Это всё равно, что под маской диалектики сказать: «Процесс обнищания – в прошлом». Это – берштейнианство-ревизионизм, зюгановщина («Россия исчерпала лимит на революции»), богдановщина. Действительно, Богданов под прикрытием научной фразы повторял ошибки попа Беркли 300-летней давности - «Бюллетень Интернационалист» под прикрытием цитат Ленина повторяют старую ложь оппортунистов.
Если колониальный гнёт, империалистический раздел мира в прошлом – то почему же Вы не пишете о классовой борьбе в Африке, Средней Азии и Северном Кавказе, а пишете почти исключительно о Европе, да о других империализмах? Вы сами себя побиваете!  
Эта ошибка  «Бюллетень Интернационалист» присуща и тов. Макарову. Действительно, смена Российской Империи Советским Союзом была заменой колониализма на неоколониализм (как и замена СССР на СНГ). Если Виктор отрицает советский империализм – значит, он отрицает это; значит, он стоит на социал-империалистских позициях.
Перейдём к другой статье в той же газете – «Забастовки 1980 года в Польше», глава «Наши митинги интернациональной солидарности». Для тов. Subcommandante (см. выше) я процитирую её полностью:

«Гордые люди, участвовавшие в пикетах Гданьска, на следующих кадрах преклоняли колени во время мессы. Сцена, разумеется, воодушевляла католических синдикалистов, но, безусловно, обескураживала в Италии слои, находящиеся под влиянием оппортунизма. Бывшая ИКП и всё, что вращалось вокруг неё, не поняли, что их обставили священники и епископы: католическая организация, с её смесью поверхностного подхода, высокомерия и максимализма, в лучшем случае рассматривалась как обветшалое наследие прошлого.
Мы, ленинисты, напротив, разъясняли: разумеется, возврат к классовой борьбе «не проходит через ризницы», но нет ничего удивительного в том, что именно они приютили забастовочные ассамблеи рабочих. Это уже успешно осуществлялось в Испании и Бразилии. Нас интересует материалистический процесс классовой борьбы, а не формы и идеологии, которыми она прикрывается (курсив мой – А. Г.): именно об этом свидетельствовали наши демонстрации в поддержку польского пролетариата перед лицом смущённого молчания ИКП» «Бюллетень Интернационалист», №57, август 2006. С. 7.
Что скажете, тов. Subcommandante?
Здесь «Бюллетень Интернационалист» занимают правильную позицию, когда дело касается прошлого. А на современное исламистское движение они по-мещански фыркают как на дикарей, взрывающих дома.
Далее. «Бюллетень Интернационалист» в одном месте цитируют Ленина, который, в свою очередь цитировал буржуазного экономиста, что «акции в один фунт стерлингов – основа английского империализма». Действительно, за такую цену (а это около 1 тыс. руб. в наших ценах) каждый (или почти каждый) может купить акции. Это говорит опять же о наличии широкой прослойки рабочей аристократии в сверхдержавах. Действительно, с экономической точки зрения рабочий – владелец акций пролетарием уже не является. Конечно, это грошовый подкуп, ибо мелкие акционеры всегда первые разоряются, ибо процент с мелкого капитала ниже, чем с крупного («надбавка за концентрацию», о чём пишет Ленин). Буржуи используют акционирование, чтоб «приручить» рабочих: мол, вы тоже – хозяева, и у нас с вами общие интересы. Это, конечно, ложь, но ложь и то, что рабочий является пролетарием, несмотря на наличие акций, автомобиля и т.п. Рабочая аристократия – это, конечно, не буржуазия, но это и не пролетариат.
Факты, приводимые «Бюллетень Интернационалист» о росте вкладов населения не только в России, но и в Китае, и в Индии говорят о наличии в этих странах рабочей аристократии. Про Индию признаётся, что 27 миллионов из 400 – привилегированные рабочие. В Индии мы уже видим черносотенные погромы мусульман, свойственные угнетающей нации.

*          *          *
Если я ничего не напутал, тов. Макаров критикует Торбасова за то, что его партия не участвовала в марше «Антикапитализм», зато участвовала в митинге за демсвободы, по мнению тов. Макарова насквозь либеральном. Торбасов отвечает: на марше «Антикапитализм» господствовали шовинисты. Макаров говорит: шовинизм там был не на первом месте, он там не мешал.
Разберём этот вопрос. Тем более по последним событиям (либеральный митинг в Москве, где на трибуне рядом стояли Лимонов, Касьянов и Ко) видно, что назревает демократическая революция (а Торбасов ещё говорил, что «оранжевая революция» в России невозможна! – см. мою работу «О государстве»), и буржуи хотят её пустить в буржуазное русло. Да-да, пусть не шокируют мои слова «лежащих на марксизме» «товарищей»: революция в сверхдержавах, как я уже писал, будет не чисто пролетарской, а во многом демократической (что обусловлено наличием широкого слоя рабочей аристократии), и пролетарской её сделаем мы, радикальное большевистское крыло.
Проведём аналогию с 1905г., между старой мелкой буржуазией (крестьянством) и новой (рабочей аристократией). Плеханов в 1905г. удивлялся: почему Ленин идёт с народниками против либералов? Мол, ведь в 1890-е гг. мы (и Ленин тоже) шли с либералами против народников. А Ленин отвечал, что «в революции надо быть максимально гибким» (Маркс): да, народники в теории реакционеры, но они выражают интересы крестьян; а либералы выражают интересы буржуев.
Действительно, «демократы», пришедшие в 1991г., в 1999г. уже показали, как быстро они умеют превращаться в фашистов.
С другой стороны, за «коммунистами» идут огромные протестующие массы разорившейся рабочей аристократии, у которых уже есть опыт ненависти к либералам, к «демократам», к Гайдару и Ко.
Вывод: мы должны на практике поддержать «коммунистов» (хоть в теории они и за возврат к советской империи), а не либералов (хоть они и за свободу Чечни).
Это – и что касается выборов. Мы поддержим Зюганова, как петля поддерживает повешенного, мы приведём его к власти, хоть он этого и боится.

*          *          *

Радует, что сегодня в Интернете среди левых (т.е. неоппортунистических) коммунистов разгорелись споры о рабочей аристократии – о том, что вчера никто признавать не хотел. Я с удовольствием вижу и свой вклад в это дело, хотя больше тут не моя заслуга, а заслуга капиталистического развития («Глубоко роешь, старый крот» - как сказал Маркс о капитализме).
Разберём ошибку Торбасова. Он пишет, что, хоть квалификация у рабочей аристократии и выше, чем у пролетариата, но её доход ещё выше.
Это – поверхностная, необдуманная фраза. Вообще, давайте завязывать с поверхностностью. Тот же тов. Макаров пишет мне: «При беглом просмотре с Вами согласен, за исключением того, что Вы меня называете каутскианцем». Ну куда это годится! Это – замазывание грани между пролетарским и мелкобуржуазным социализмом («Какая разница – пролетарский, мелкобуржуазный» - как сказал мой приятель – рабочий аристократ) плюс мещанское хвастовство, несамокритичность.
Вернёмся к ошибке Торбасова. Действительно, если довести его мысль до логического конца, то выходит, что у буржуев квалификация ещё выше. Действительно, ведь нет чёткой грани между рабочей аристократией и буржуазией; ведь рабочая аристократия двойственна, сочетает в себе черты пролетариата и буржуазии; ведь она – нечто среднее между первым и вторым. Если В – нечто среднее между А и С, и если В больше А, то С больше В и тем более больше А.
Выходит эдакая «справедливенькая» меритократия (меритократия – «власть умнейших». Так буржуи свою власть называют), эдакая приукрашенная вульгарная политэкономия. Выходит, если богатые подкинут кусочек бедным, то всё окажется «по-честному», несмотря на сохранившуюся иерархию. Это – народничество, которое говорит лишь о распределении, но молчит о производственных отношениях.
Ещё Энгельс писал на примере Англии, что, несмотря на одинаковую квалификацию зарплата рабочей аристократии в 2 с лишним раза выше, чем у пролетариата.
Кучинский писал, что неверно ставить знак « = » между квалифицированными рабочими и рабочей аристократией.
Действительно, у части рабочей аристократии квалификация может быть не выше, а даже ниже, чем у части пролетариата. Тем более, что под квалификацией глупо понимать «корочку», которая нередко бывает полученной «по блату», а надо понимать реальный вклад в производство прибыли.
Конечно, бывают и бедные лентяи, и богатые трудяги. Можно найти разные случаи, чтоб доказать, что угодно. Но если рассматривать миллионы случаев, если применять статистический подход (а именно этот подход является единственно научным), то тут на задний план отходит «лень-трудолюбие», на первый план выходит деление по доходам независимо от лени и трудолюбия. Т.е. в среднем представители всех категории населения, начиная от бедных кончая богатыми, вносят примерно одинаковый вклад в производство прибыли. Конечно, чистый бедняк-трудяга и чистый миллионер-паразит – не так уж часто встречающиеся абстракции. Но ещё реже встречается обратный случай (чистый миллионер-трудяга и чистый бедняк-паразит), который пытаются выставить за норму буржуазные экономисты и вслед за ними, трусливенько, исподтишка – г-н Торбасов.  
  
3 января 2007г.

Как запели!
Я ещё в 2005г. писал, что на место безраздельного господства твердолобого шовинизма в комдвижении, свойственного 1999-2003гг., приходит шовинизм, прикрытый вывеской интернационализма, шовинизм подчищенный, «европеизированный» (см. мои статьи «О расколе в комдвижении», «Уровень жизни пролетариата» и др.).
В последние годы я больше занимался критикой малочисленных группок, старающихся быть интернационалистскими (но далеко не всегда ими являющихся) – ГПРК, РМП, «Бюллетень Интернационалист», ЛФМЗ и т.п. Я выполнял завет Маркса, призывающего английских пролетариев – пролетариев империалистической нации – больше обращать внимание на непризнанных вождей, ибо они меньше всего повязаны с капиталом.
Вчера я «зашёл» в сайт www.communist.ru – РКРП-шный (или около РКРП-шный) сайт. Я давно не заходил туда (виноват, признаюсь!), помня по 2001-2002гг., «что это такое» - господа РКРП-шники. И каково же было моё удивление, когда я увидел, как запели эти господа, которые ещё вчера вопили против США, за неделимую Россию и т.п. Как они запели под ударами революционеров Северного Кавказа, украинского народа и ударами нас, российских пролетариев!
Рассмотрим статью Ставицкого «Если завтра война» за 13 февраля сего года. Как видно из этой статьи, эти господа сегодня, под давлением нашей критики, уже начали вспоминать старые добрые марксистские истины, что «у пролетариата нет отечества», что в случае войны надо выступать за поражение своего правительства. Вспоминаю, что писал Ленин о Каутском: будучи шовинистом в начале 1-й мировой, через пару лет он превратился в центриста-пацифиста (когда даже несознательные пролетарии уже перестали быть шовинистами). Так же и здесь.
Но перестали ли волки быть волками, одев человеческие маски? Конечно, нет!
Они по-прежнему болтают о «беспрепятственной эксплуатации природных и иных ресурсов России ведущими империалистическими державами» - хотя мы видим обратное: Газпром подмял крупнейшую английскую (!) газовую корпорацию.  
Они по-прежнему хвалят советский империализм.
В одном предложении - интернационализм, и тут же шовинизм. Вот она, презренная мелкобуржуазная двуликость!
Читаем:
А дело коммунистов, если вспомним ленинскую работу "Война и российская социал-демократия", на всякую войну, начатую буржуазными правительствами, отвечать усиленной проповедью гражданской войны и социалистической революции и выдвижением лозунга превращения войны империалистической в войну гражданскую против своей буржуазии, как единственно правильного пролетарского лозунга.
Единственно правильным остается он и сегодня. Как и большевиков, это сделало бы нынешних коммунистов объектом самых яростных нападок, обвинений в непатриотизме и прямых преследований. Но только так коммунисты могут сохранить верность интересам трудящихся и не потеряться в мутной волне буржуазного шовинизма и национализма. Только призывом отстранить от власти виновника войны - буржуазию. А при капитулянтской позиции российского буржуазного правительства в войне, что весьма вероятно, такой призыв становится еще более актуальным.
Как видим, начало цитаты интернационалистское, ещё какое интернационалистское! И тут же – «как и большевиков, это сделало бы нынешних коммунистов объектом самых яростных нападок, обвинений в непатриотизме и прямых преследований». Автор с наивностью 10-летней девочки даже и не замечает, что большинство коммунистов – это ярые шовинисты, и «объектами нападок» они становиться не любят. Но мы-то это прекрасно знаем по опыту последних лет! К чему лицемерить, к чему взрослому человеку рядиться в детское платьице?!
Концовка цитаты выдаёт автора с головы до пят. Он выступает не за поражение буржуазии, а против капитулянства буржуазии в отстаивании интересов российского империализма, против неспособности старой буржуазии защищать российский империализм – т.е. за более передовую защиту российского империализма. Слова из Программы РКРП подтверждают это. Под «диктатурой пролетариата» они понимают «единение трудовых и воинских коллективов, правоохранительных органов», которое «не даст развязать всеобщую гражданскую войну» (Программа РКРП, 1996г., с. 11). Т.е. Ставицкому и РКРП в целом нужны такие «Советы», в которых сидели бы рабочие аристократы вместе с военными и полицейскими офицерами, стремясь не дать нам, пролетариям, развязать гражданскую войну.
Ленин писал, что буржуазные революционеры Франции конца 18-го века и России конца 19-го-начала 20-го века видели врага только позади себя – помещиков, но не видели ещё врага впереди себя – пролетариат. Так же и оппортунисты: борясь против монополистического капитала, который по своей сути протекционистский, крепостнический, они не делят рабочих России на пролетариат и рабочую аристократию. Они талдычат: 80% населения России – бедные, «рабочие», не видя, что внутри этих 80% есть сильное расслоение по доходам: нижние 40% населения имеют среднедушевой доход около 3.000р., следующие за ними 40% - около 10.000р. (это признаёт даже официальная статистика, если её анализировать, а не рабски повторять). Оппортунисты РКРП и Ко выступают за замену власти старого монополистического капитала - власти перегнившей – на власть «рабочих», чтоб двинуть дело империалистических завоеваний под маской «защиты социалистического отечества» (так ведь и пишет г-н Ставицкий: «Человеку труда еще только предстоит обрести Отечество»). Но, в силу того, что «рабочие» уже расслоены на пролетариат и рабочую аристократию, это расслоение закономерно пойдёт и дальше, до появления новой реакционной монополистической буржуазии, оно закономерно приведёт к превращению этой РКРП-шной «диктатуры пролетариата» в диктатуру буржуазии. Так уже было с Временным правительством в 1917-м.  
А «борец с шовинизмом» Торбасов продолжает болтать о том, что «оранжевая революция в России невозможна». Чем же вы, г-н Торбасов, отличаетесь от РКРП?
На самом деле оранжевая революция именно возможна, потому что кроме реакционной буржуазии – крупного капитала – в России и других сверхдержавах есть ещё и революционная буржуазия – рабочая аристократия, которая революционна по отношению к крупному капиталу и реакционна по отношению к пролетариату (аналогично крестьянству в революции 1917-го).  
Теперь рассмотрим статью Шапинова «Патриотизм и коммунизм» за 4 сентября 2005г. (из того же сайта). Шапинов, насколько я понимаю, лидер левого крыла в РКРП, и лидер РКРП Тюлькин поругивает его за «непатриотичность».
Статья аналогична предыдущей. Одной ногой автор стоит в интернационализме, другой – в шовинизме.
Например, Шапинов признаёт мощь российских корпораций, их вывоз капитала и колониальную политику – и тут же оговаривается, что Россия – «слабенькая», «отстаёт» по ВВП на душу населения от США, Западной Европы и Японии.
Пора бы уже перестать как попка повторять официальную ложь об отставании России по уровню ВВП от Запада, так же как и официальную ложь об отставании военных расходов России от Запада – ведь много раз уже было сказано о том, что официальные цифры занижены на порядок. Действительно, бьёт в глаза неувязочка: к примеру, по официальным данным ВВП России в 4 раза меньше ВВП Японии – а на деле мы видим, что в дележе мира (в вопросах об Ираке, Иране и т.д.) слышен больше голос России, чем Японии (при всём при том, что Япония – империалистическая страна, с населением почти как у России).
Шапинов ругает тех, кто лепит из Сталина образ «патриота», и доказывает, что Сталин не был таковым, что СССР не был империализмом.
Да, Сталин не был чистым патриотом – он был социал-патриотом, сродни Каутскому. То же и с СССР. Верно заметил Черветто (см. «Бюллетень Интернационалист»), что хрущёвская «десталинизация» - признак того, что СССР стал зрелым империализмом (как и горбачёвско-ельцинский отказ от марксистско-ленинской вывески).
Рабочая аристократия же (РКРП и Ко) тянет назад, к прошлому, к социал-империализму, к империализму неразвитых классовых противоречий, в котором компромисс между буржуазией и рабочей аристократией был больше в пользу последней, а не в пользу первой, как сейчас. Это - народничество = идеология мелкой буржуазии (вчера – крестьянства, сегодня – рабочей аристократии), как превосходно доказал Ленин в своих первых работах.
Так же и Виктор Макаров считает СССР социализмом. Чем же Вы, тов. Макаров, отличаетесь от Шапинова и Ко? А ещё обижаетесь, что кто-то по ошибке причислил Вас к РКРП-РКСМБ.
Но одна фраза у Шапинова примечательна:
«Левые» сектанты, составляющие мизерные группы, абсолютно не опасные для капитализма сами по себе, паразитируют на том, что у коммунистов не в порядке. Например, если мы отдаем им на откуп тему критики патриотизма, то они хватаются за нее. Конечно, критикуют они со своих неправильных позиций, мешая в одну кучу националистов и коммунистов. Но они могут это делать только потому, что тему им отдали на откуп мы, потому что мы не произвели размежевание с патриотизмом.
Поэтому беспощадная критика патриотизма с нашей стороны, со стороны революционных коммунистов – как нельзя кстати.      
Да, хвастать не будем - мы пока что не очень опасны для режима, для оппортунизма. Но всё же некоторую опасность уже представляем: не зря Шапинов так разволновался. Что, по сути, значат его слова? Что мы (т.е. социал-шовинисты РКРП и Ко) пересолили в смысле патриотизма, и тем самым породили интернационалистскую оппозицию, пусть пока что неопасную, но всё же, и нам надо маскировать свой шовинизм под интернационализм, чтоб впредь этого не допускать. Точно так же, как Шапинов, рассуждают и буржуи: нельзя чрезмерно эксплуатировать рабочих, надо им кусочек подкидывать, чтоб не восстали.
То есть «интернационализм» Шапинова – это подачка нам пролетариям (как собаке подкидывают косточку, чтоб не тявкала).
И что самое смешное, что как раз перед этой фразой Шапинов цитирует слова Ленина, направленные против него самого:

Ленин писал, что необходимо учитывать «опыт предшествующих революций, когда контрреволюция поддерживала наиболее близкую к крайней революционной партии оппозицию ей, чтобы поколебать и свергнуть революционную диктатуру, открывая тем дорогу для дальнейшей полной победы контрреволюции, капиталистов».
Следовательно, острие идеологической борьбы должно быть направлено как раз на близкие к коммунизму оппозиционные направления, чтобы не позволить в кризисный момент использовать эти направления (в первую очередь патриотизм) для борьбы с революцией.
«Следовательно, острие идеологической борьбы должно быть направлено как раз на социал-империалистов - на Шапинова, Торбасова и Ко» - скажем мы.
*          *          *
Снова об исламистах. Характерно, что «борцы с шовинизмом» осекаются именно на этом вопросе, не желая признавать исламскую революцию диктатурой пролетариата, шипя на неё. В этом они заодно с шовинистами.
Основной довод «коммунистов»: исламисты – религиозники, они тянут назад, против капиталистического прогресса, в феодализм.
Время расставило знаки «минус». Сегодня «материализм», «коммунизм» сверхдержав, будучи по форме материалистичен, по сути является  утончённой, подчищенной, цивилизованной, европеизированной религией (=богдановщиной, см. «Материализм и эмпириокрицитизм» Ленина). Бог в этой религии – уже не Христос, не Аллах и не Будда, как в старину, а «Маркс», «Наука», «Природа», «Разум» и т.д. и т.п. И всё равно даже старая религия здесь проскакивает: как в своё время эмпириокритик (=новый поп) Богданов цитировал Библию, так же и сегодня английские оппортунисты Алан Вудс и Тэд Грант (идейные отцы «Рабочей демократии» Ивана Лоха, см. сайт www.1917.com), шипящие на талибов, цитируют Библию!
Исламизм же, будучи по форме отчасти (а не полностью!) религиозен (поскольку представляет крестьянство и интеллигенцию, поскольку же он представляет пролетариат – а его там немало! – он атеистичен), по сути  атеистичен. К тому же, заметьте: империалисты чётко отделяют ислам как религию от исламизма («извращённого», «политизированного» ислама) как революционной политики. Исламизм – это не ислам, это – критика старого ислама, проповедующего фатализм, смирение, многовековую азиатскую спячку («На всё воля Аллаха»).
Ярлык «мракобесов», «феодалов», который навешивают на талибов Торбасов и Ко, взят из мракобеснической газеты «Труд» (именно мракобеснической, а не просто буржуазной) за 2001г.
Напомню, что те же самые ярлыки («дикари», «феодалы», «азиаты») вешали в 1917-18гг. на большевиков Плеханов (см. воспоминания Валентинова) и писатель Короленко (см. его «Письма к Луначарскому»).
Некий «товарищ» (если не ошибаюсь, Mister Z) шипит: мол, взгляды Гачикуса в поддержку талибов – это не ленинизм (кстати, Бугера честнее, когда говорит: «взгляды Гачикуса в поддержку талибов – это ленинизм, и именно поэтому они неверны»), ведь талибы выступают за возврат к феодализму. Напомню, что Ленин писал о китайской революции, о Гоминьдане и его главе Сунь Ятсене, взгляды которого были «с точки зрения доктрины» реакционны:
«Но спрашивается – и в этом весь гвоздь вопроса, в этом самый интересный пункт, перед которым останавливается нередко обкарнанный и выхолощенный квазимарксизм, - спрашивается, защищает ли Сунь Ят-сен на основании своей реакционной экономической теории действительно реакционную аграрную программу?
В том-то и дело, что нет. В том-то и состоит диалектика общественных отношений Китая, что китайские демократы, искренне сочувствуя социализму в Европе, переделали его в реакционную теорию и на основании этой реакционной теории «о предупреждении» капитализма проводят чисто капиталистическую, максимально-капиталистическую аграрную программу! (Ленин, ПСС, изд. 5-е, т. 21, с. 404-405).
Так же и здесь. Ваххабиты, независимо от своей теории, борясь против России и других сверхдержав, борются за национальную независимость, и, как следствие, за резкий рост капитализма. Причина того, что наши горе-коммунисты не хотят понять этого – в том, что они объективно (а зачастую и субъективно) подкуплены за счёт грабежа колоний.  
Рассмотрим статью Владимира Ахмедова из Институт Ближнего Востока «Армия и политический ислам на Ближнем Востоке» за 29 декабря 2006 (http://www.iran.ru/rus/news_iran.php?act=news_by_id&_n=1&news_id=45004).
в последнее время все настойчивее становятся требования представителей так называемого радикального, политического ислама легализовать и расширить свое участие в политической жизни арабских стран  
То же самое признаёт и один американский аналитик: мол, демократия – наиболее удобная форма для «террористов», и ложью являются заявления Джорджа Буша о том, что «террористы боятся демократии» (американский империализм под лозунгом «демократии» проводит свою захватническую политику, так же как российские коммунисты изображают исламистов «антидемократами», «мракобесами»). Это подтверждает марксистско-ленинскую истину, что демократия – наиболее удобная форма для борьбы пролетариата. Действительно, в том же Алжире исламисты в 1992г. победили демократическим путём (на выборах), а свергнуты были недемократическим (путём военного переворота, причём военщину вооружала СССР-Россия); те же талибы провозгласили «шуру» (=парламент) (см. мою работу «Новейшие данные современного империализма»).  
В Сирии в начале 1980-х гг. армия жестко подавила восстание вооруженной исламской оппозиции.
А ведь Сирия была сферой влияния СССР (доля СССР во внешней торговле Сирии была наибольшей, см. БСЭ), сегодня в открытую признаётся, что СССР вооружал тамошний режим.
Про Йемен признаётся:
наиболее активные политические силы общества – племена и армия — заинтересованы в привлечении умеренных исламистов на свою сторону как фактора, стабилизирующего политическую ситуацию и способного на определенном этапе сыграть позитивную роль в мобилизации масс на преодоление отсталости.
Итак, исламисты играют «позитивную роль в мобилизации масс на преодоление отсталости» - и власти, которые хотят прогресса (ради прибыли), но боятся решительного прогресса (из-за боязни революции), привлекают на свою сторону умеренных исламистов (=меньшевиков исламской революции).
В Египте проникновение в армию являлось главной задачей для исламистских группировок с 1990-х гг. Частично этому способствовал тот факт, что правительство в этот период стало проводить политику «исламизации сверху», пытаясь вывести за рамки политического процесса радикальных исламистов и одновременно взять под контроль деятельных умеренных представителей исламского движения. В глазах правительства тактика сближения с «братьями» была оправдана стремлением властей удержать настроения египетской «улицы» в определенных рамках. Это было особенно важно в условиях растущего социального напряжения…  
Итак, власть радикальных исламистов – это «власть улицы», это – диктатура пролетариата. Другой автор (Владимир Беляков в послесловии к книге Джеймса Олдриджа «Каир. Биография города». Москва, Вече, 2006. С. 382) признаёт о Египте:
… когда разрушаются многовековые устои, когда государство не проявляет привычной заботы о своих гражданах, простой и всем понятный лозунг «Ислам – вот решение» становится всё более популярным.
Итак, «популярность исламизма» растёт параллельно с «ростом социального напряжения». Предчувствую, как оппортунисты мне скажут: «это реакционный религиозный протест, тянущий в прошлое». Но факты это опровергают:
Сирийский парламентарий Мухаммад Хабаш считал, что власти должны вести диалог с «умеренными» исламистами. По его оценке, около 80% «современной исламской улицы» на Арабском Востоке — это традиционалисты-консерваторы, которые не признают другой веры, кроме ислама. 20% — «реформаторы», считающие, что к вере в Бога «ведет не одна дорога». И только 1% — это «радикалы» и экстремисты.
В прошлой статье я уже писал, что «голые проценты» тут мало о чём говорят: большевики в 1917г. тоже получили лишь 24% на выборах в Учредительное собрание, тогда как мелкобуржуазные партии – 57%.  Но самое главное – то, что арабские буржуи чётко отделяют «традиционалистов-консерваторов, которые не признают другой веры, кроме ислама», от ««радикалов» и экстремистов».
А наши коммунисты – не хотят отделять.
20 февраля 2007 г.

Ленинизм или каутскианство?

Ленинизм – идеология пролетариата в эпоху империализма.
Каутскианство – центризм, колеблющейся между ленинизмом и социал-шовинизмом, между пролетариатом и рабочей аристократией.
Ленинизм учит, что империализм – это высшая стадия капитализма. Ленинизм в первую очередь говорит об экономических корнях этого явления.
Каутскианство изображает, что империализм – это захватническая колониальная политика, путает империализм с колониализмом, говорит больше о политике, о надстройке, оставляя в стороне базис политики – экономику.
Это неверное каутскианское определение империализма сегодня царит в российской официальной «науке» (см. хотя бы «Большой энциклопедический словарь»).
Я уже немного писал о статье Макса Эльбаума и Роберта Сельтцера «Рабочая аристократия – классовая опора оппортунизма в рабочем движении» (см. мою работу «Об организации» за 2006г.). Сейчас я коснусь её подробнее.
Сельтцер и Эльбаум, борясь с опошлением ленинизма, критикуют тот упрощённый взгляд, что сверхприбыли получаются только за счёт вывоза капитала (или ещё уже – за счёт грабежа колоний). Конечно, пишут они, вывоз капитала – очень важный источник сверхприбылей, но далеко не единственный. Сверхприбыль вытекает из того качества капитала, что он является крупным, монополистическим. Это – и прибыль от разорения мелких хозяйчиков, и прибыль, составляющая часть прибыли мелких буржуев и перетекающая в карманы крупных (об этом и я пишу - см. «Анализ Кучинского»), и прибавочная стоимость от эксплуатации рабочих своей страны, и часть стоимости рабочей силы беднейших рабочих, зарплата которых ниже стоимости их рабсилы (также см. «Анализ Кучинского» о сборщиках бутылок. Кстати, сам Кучинский писал, что сверхприбыли германского капитала при Гитлере были не столько за счёт грабежа колоний – их у Германии почти не было до 2-й мировой войны, сколько за счёт эксплуатации труда рабочих-иммигрантов из Турции, Болгарии и т.д. внутри самой Германии. Таким образом, подкуп рабочей аристократии идёт и за счёт эксплуатации пролетариата своей страны). Эта прибыль получается за счёт монопольных цен, за счёт государственной политики и т.д.
Ценность этой мысли – в том, что возможность ведения колониальной политики, свойственной империалистическим державам, коренится в крупных размерах производства, экономики данных держав, т.е. обусловлена материальными факторами. Политика обусловлена экономикой.
Теперь рассмотрим одно из утверждений маоистов (см. О. Торбасов, Д. Селиверстов. Отчёт о поездке представителей РМП в Германию), очень характерное для российских коммунистов:
  «Большой скепсис вызывали у нас слова о тяжелом положении немецкого рабочего. Для сравнения: средняя зарплата в немецкой промышленности составляет $33 тыс. в год, а в такой довольно развитой стране, как Аргентина — только $7 тыс. $26 тыс. немецкий рабочий получает от своей буржуазии только за то, что он немец, гражданин страны, многие десятилетия пользовавшейся положением империалистической державы. Если его лишить созданных долгой эксплуатацией колоний производственных фондов, то немецкий рабочий будет производить товаров как аргентинец — на $37 тыс. в год, чуть больше своей нынешней зарплаты».
Во 1-х. «Слова о тяжелом положении немецкого рабочего» могут вызвать «большой скепсис» только у великорусских шовинистов, коими и являются маоисты. Я этот вопрос подробно разбирал в работе «Пролетариат и рабочая аристократия», останавливаться на нём не буду. Отмечу лишь, что маоисты подленько (ну совсем в духе официальных СМИ!) говорят о зарплатах на Западе, но умалчивают о ценах. Вот и «выходит», что «бедненький» российский рабочий беднее не только своего «зажравшегося» немецкого собрата, но и даже аргентинского. Выходит, что «мы беднее даже Аргентины».
Во 2-х – то, на что я здесь хотел обратить внимание. Выходит, что привилегии рабочей аристократии – не результат высокого экономического развития данной нации (мол, и Аргентина – «довольно развитая страна» - так утверждают маоисты), не результат того, что капитализм данной нации дорос до империализма, а результат того, что рабочие аристократы юридически принадлежат данной нации, результат «эксплуатации колоний» данной нацией.
Но ведь юриспруденция, мораль и политика упираются в материальный фактор (то, о чём постоянно забывают маоисты). Если Германия была бы по уровню развития как Аргентина – могла бы она в этом случае обеспечивать себе сверхприбыли? Нет. У маоистов же, как и у Каутского, выходит, что империализм – «дурное свойство отдельных народов», ведущих захватническую политику, тогда как другие народы экономически в силах её вести, но почему-то (наверное, в силу своих добродетелей) не ведут.
Допустим, что Аргентина – такая же по уровню развития, как и Германия (хотя это не совсем верно), но колониальных сверхприбылей не имеет. О чём тогда говорит возмущение маоистов? Выходит, что они возмущены «несправедливым» разделом мира, когда Аргентина, уже доросшая до уровня Германии, не имеет ещё того куска в делёжке мира, какой имеет Германия. Таким образом, объективно маоисты требуют «справедливого» передела мира по экономической силе. На самом-то деле не об Аргентине пекутся маоисты. Объективно они пекутся о России и Китае, которые усилились в результате реформ последних 20 лет. По сути это возмущение маоистов ничем не отличается от официальных возмущений России и Китая «однополярным миром» во главе с США, с Западом.
Здесь же надо вспомнить и Виктора Макарова. Он не согласен со мной и пишет, что, мол, прибыли от вывоза капитала Советским Союзом ещё надо доказать. В другом месте он пишет, что я считаю СССР «госкапом в форме империализма», таким образом, причисляя меня к «госкаповцам».
В том-то и дело, что «госкаповцы» (околотроцкистские левые, считающие, что в СССР был госкапитализм), больше говорят о форме, тогда как марксисты должны в первую очередь говорить о содержании, о базисе. Госкаповцы – это анархисты (или полуанархисты), их критика Советского Союза бесклассовая. Действительно, сказать «госкапитализм» - значит не сказать ничего: ведь государство может быть как пролетарское, так и буржуазное. В 1-м случае госкапитализм есть социализм, во 2-м – капитализм. Причём государственное регулирование экономики буржуазным государством есть наихудший, крепостнический, полицейский, полуфеодальный  капитализм.
В том-то и дело, что я говорю не о форме, которую принимает надстройка, государство, а об экономическом базисе, на котором оно строится. Признаком империализма являются не только прибыли от вывоза капитала (которые империалисты всегда стараются скрыть), а монополистический характер капитализма вообще.
Российский капитализм изначально характеризовался высокой концентрацией – доля рабочих, работающих на предприятиях с числом работающих более 500, было 54%, тогда как в США – лишь 33%. Это – общеизвестный факт из истории. Это – уже признак империализма (сегодня, однако, этот признак отходит на задний план, ибо империализм путём монопольных цен научился присваивать себе труд рабочих мелких предприятий, о чём и я не раз писал, о чём пишут Сельтцер и Эльбаум в вышеупомянутой статье).
Теперь рассмотрим развитие российского империализма при Советской власти. Сначала был Октябрь и последовавший за ним вскоре Красный Террор – жёсткая несвобода для крупного капитала, экспроприация старой верхушки. Это был самый настоящий государственный капитализм, самое что ни на есть государственное регулирование экономики (я специально это подчёркиваю, чтоб подчеркнуть глупость анархистов-госкаповцев, в устах которых термин «госкапитализм» звучит как нечто отрицательное), но это была несвобода (именно несвобода, тов. Subcommandante!) для крупного капитала со стороны государства пролетариата. И такая несвобода – это огромный прогресс.  Такая несвобода в тысячу раз лучше любого самого свободного капитализма.
Далее был нэп. Чем был нэп? Нэп был фритредерским капитализмом под руководством диктатуры пролетариата и революционной буржуазии (прежде всего крестьянства), причём фритредерским по отношению к мелкой буржуазии. В результате нэпа выделилась новая крупная буржуазия, которая, превратившись за 1920-е гг. из революционной в реакционную, свернула на рельсы протекционизма и колониализма. В конце 1920-х мы видим поглощение мелких банков Госбанком, смену политики национального подъёма союзных республик на политику насильственной русификации (см. Иван Дзюба. «Интернационализм или русификация?»), коллективизацию.
Чем была коллективизация?
Сталин изображал, что это – продолжение ленинской политики. Мол, Ленин учил: сначала пролетариат должен идти с крестьянством против царизма, потом – с беднейшим крестьянством против буржуев и кулаков (теория «сшибания верхушек», говоря словами современных леваков из МРП).
Это – опошление ленинизма. За годы нэпа действительно выросла новая паразитическая верхушка, действительно прежде революционная буржуазия переродилась в контрреволюционную, но этой верхушкой, этой буржуазией были не кулаки, которые в действительности были мелкими буржуями, а значит революционной буржуазией (действительно: ведь деревня всегда идёт за городом, ведь город, а не деревня, всегда является центром богатства). Нет, этой верхушкой были крупные капиталисты, выросшие из вчерашних хозяйственников, организаторов производства и тысячами нитей связанных с ВКП(б).
Ещё Энгельс писал, что хоть разорение крестьян – прогрессивный процесс, но пролетариат не должен помогать, способствовать этому процессу (см. его работу по крестьянскому вопросу в т. 22). Действительно – в противном случае бывшие крестьяне, разорённые и тем самым превращённые в пролетариев, будут видеть врага в остальных пролетариях, что раскалывает пролетариат. И Ленин учил, что мы должны экспроприировать лишь 100-1000 богатейших семей. Ленин говорил о «сшибании» старой государственной власти, об экспроприации той буржуазии, которая с этой властью повязана и на эту власть опирается (т.е. крупной буржуазии). Ни о каких других экспроприациях Ленин не говорил. Выходит, если кого-то и надо было пролетариату экспроприировать, так это сталинскую буржуазию (другое дело, что силёнок для этого тогда ещё не было).
Как видим, Сталин здесь извратил марксизм-ленинизм.
Параллельно с ограблением крестьянства шёл невиданный подъём промышленности и улучшение условий жизни рабочих (хоть и далеко не всех). Таким образом, мы видим, что подкуп рабочей аристократии вёлся на первых порах в основном за счёт разорения крестьянства (в колониях этот процесс разорения был ещё круче: на Украине и в Казахстане от голода погибло до 1/3 населения). Отрицать это или замалчивать (как делают сталинисты) – значит просто лицемерить.
А теперь, тов. Макаров, вопрос к Вам. Если у Сталина «хватало совести» (если уж переводить рассуждение из области экономики в область политики и нравственности, как это делаете Вы, тов. Макаров) грабить своих крестьян, то неужели ему совестно было пограбить трудящихся Турции?
Вообще, под какой процент (под меньший, чем Запад, или под такой же) Советская Россия вывозила капитал – это вторичный вопрос. Это – политика, а политика строится на материальной базе. Материальная же база заключалась в монополистическом характере советского капитализма, в резком росте первых пятилеток, создавшем тяжёлую промышленность, а наличие последней - это уже признак империализма, это уже привилегия в мировом масштабе по сравнению с большинством наций.
Из этого, однако, неверно делать обратный вывод, какой делает Черветто – что «раз нация империалистическая, то власть в ней буржуазная». Это – объективизм, отрицание воли пролетариата, отрицание возможности взятия власти пролетариатом в империалистической стране. Признаком того, реакционной или революционной является данная власть, является то, ведёт или не ведёт эта власть колониальную политику. И здесь мы видим коренное расхождение между Лениным и Сталиным, выраженное в статье Ленина «К вопросу об автономизации». Современный английский «социалист» Дэвид Крауч замазывает данный вопрос по-либеральному бесклассово: мол, Ленин вёл здесь либеральную политику, тогда как Сталин – протекционистскую. Это неверно, ибо расхождение здесь именно классовое. На бесчисленном множестве примеров можно убедиться, что либералы вовсе не отказываются напрочь от колониальной политики, наоборот – они всегда склонны поторговаться с угнетёнными народами на предмет независимости, они лишь склонны к некоторым уступкам в этом вопросе - «чтоб ещё хуже не было» (как тот же Немцов с планом независимости Южной Чечни, как тот же Торбасов, о чём я уже писал, и т.д. и т.п.).    
Кстати, и насчёт сверхприбылей от экспорта капитала советская статистика пробалтывала. Не надо изображать, что это «не доказано».  В своих ранних работах я писал, что в оплату за «помощь» Иран и Афганистан расплачивались своими нефтью и газом – и эти данные мною взяты из Большой Советской Энциклопедии, 3-го издания. Тот же Иван Дзюба в указанной выше работе, опять же опираясь на официальную советскую статистику, признаёт, что разность между тем, сколько Россия вкладывала в Украину, и сколько оттуда получала, была в пользу России, и составляла 4 млрд. р. в год. А те же контрибуции, которые СССР содрал с побеждённых во 2-ю мировую народов и которые были дипломатично названы «репарациями» - это ж ведь официально признанный факт!
Вообще, утверждать, что Россия не получала прибыль от грабежа других народов – значит становится на точку зрения мещанских кумушек: «Мы им столько помогали, а они нам такой монетой отплатили».
Вернёмся к коллективизации. Надо также отметить, что при коллективизации была отменена личная свобода крестьян («Второе крепостное право большевиков»). Это явно доказывает, что сталинский «госкапитализм» был государственным ограничением частной инициативы не крупного капитала, чем является диктатура пролетариата, а мелкой буржуазии, это был наихудший, полуфеодальный капитализм. Паспорта крестьянам начали давать лишь при Хрущёве, и тут же мы видим обострение классовой борьбы – события в Новочеркасске и т.д. Без ограничений паспорта крестьянам стали давать лишь в 1980-м году – и уже в 1985г. началась перестройка = буржуазно-демократическая революция против советского крепостничества (хоть и поверхностная). Тогда же пошли и национально-освободительные движения в союзных республиках.
Другая форма крепостничества – прописка. Против этой формы «демократы» много кричали в перестройку, и она действительно была ослаблена при Ельцине, однако при Путине лишь усилилась. Аналогично нэпу, мы видим, что революционная буржуазия конца 1980-х гг. (= «демократы»), свергнув старое крепостничество, сама за 10 лет превратилась в паразитическую, крепостническую, и если 15-20 лет назад кричала за «свободу торговли», за «разгосударствление», то сегодня выступает за сильное полицейское государство.  
Рассмотрим события октября 1993г. Был ли это «бунт в защиту рабства», или же это была попытка «пролетарской революции»?
Гайдаровская шоковая терапия создала к 1993г. революционную ситуацию – в этом её прогрессивная роль. Россия с 1991г. по 1993г., также как и с февраля по октябрь 1917г., так же как Франция с 1789г. по 1793г., прошла период от буржуазной революции, до новой революционной ситуации уже в пролетарском смысле. Но пролетариат, народ был развращён 70-летним господством оппортунизма и империалистическими подачками, и пошёл за реакционными вождями, представляющими интересы ВПК – крепостнической, контрреволюционной буржуазии. «Демократы» же, как я уже указывал, превратились за эти 2 года из революционной партии в контрреволюционную, подобно французской буржуазии в 1848-51гг., превратившейся из борца с помещиками в борца с пролетариатом.
Здесь надо отметить роль коммунистов - пассивную роль одних (КПРФ и ВКПБ) и отсутствие решительного размежевания с буржуазным Верховным Советом у других (Анпилов). Решительное размежевание «красных» (коммунистов) с «коричневыми» (патриотами) было одной из причин того, что массы пролетариата не поддержали этот «красно-коричневый» бунт.  
Ниже мы ещё вернёмся к рассмотрению понятий «свобода»-«несвобода», на которых спотыкаются многие «коммунисты», ибо ставят эти вопросы бесклассово, по-мещански. Рассмотрим другую ошибку тов. Макарова. На мои слова, что мы требуем свободы колониям для того, чтоб они сами доросли до империализма, он пишет:

«??? Это вообще ни в какие ворота не лезущая квазимелкобуржуазная утопия!»

Там же я привёл в пример Индию как образец бывшей колонии, доросшей до империализма, на что тов. Макаров мне ответил:

   «Что позволено в ограниченных масштабах Индии, то никогда и не при каких обстоятельствах не будет позволено ни Чечне, ни Джамму и Кашмир».

Такую же ошибку допускал и Торбасов.
Вспоминается, как один мещанин мне кричал: «Тебе не разрешат делать революцию!»
Наши коммунисты совершенно не поняли ленинский закон неравномерности развития. Проведу аналогию. Жил-был мальчик, которого обижали старшие. Но мальчик подрос. И как Вы думаете, будет ли он слушать какие-то «позволения» со стороны тех, кто сегодня уже слабее его?
Теперь я понятно разжевал? Для того, чтоб «позволять», нужны «кулаки» (=МАТЕРИАЛЬНЫЙ ФАКТОР!!!), нуждается в «позволении» лишь тот, кто их не имеет.
Так же и с нациями, и с классами.
Право, меня поражает наивность наших товарищей, непонимание ими диалектики. Вы и в революцию будете ждать «позволения»?
Национальное освобождение даёт толчок экономическому развитию, экономическое развитие приводит нацию в разряд империалистических. Это – азы ленинизма, это подтверждается фактами из новейшей истории. Пример – та же Ирландия, которая, получив в 1920-е гг. независимость от Англии, уже к 1970-м гг. стала одним из ведущих экспортёров капитала, о чём признаётся в Большой Советской Энциклопедии, 3-м издании.
Аналогичный пример – Китай. Кстати, в Конституции Китая записано, что-де Китай всегда будет развивающейся страной и никогда не будет империалистическим. Хотя весь мир уже признал Китай сверхдержавой. Чем же позиция тов. Макарова и Торбасова отличается от позиции китайских империалистов?
Насчёт Индии немало информации даёт «Бюллетень Интернационалист». Советую вышеуказанным товарищам почитать.
Итак, деление наций на угнетающие и угнетённые не есть нечто закостеневшее, число угнетающих наций постоянно растёт. Именно отсюда Энгельс и Ленин делали вывод о разорении прослойки рабочей аристократии в Англии, в других сверхдержавах. Некоторые товарищи, оказывается, этого не заметили.
В одной из прошлых статей я писал, что в Индии уже есть довольно широкий слой рабочей аристократии. И ведь признаёт это не кто-нибудь, а американский буржуазный учёный Джеффри Сачс, директор Гарвардского Института Международного Развития (см. в Интернете GLOBALIZATION AND EMPLOYMENT. A Public Lecture by Jeffrey Sachs). «Я не намереваюсь быть пустословным в употреблении этого термина» - пишет он. Итак, индийская рабочая аристократия есть самая настоящая рабочая аристократия даже по американским меркам.
Вспоминается, как 5 лет назад, вскоре после начала «контртеррористической операции» в Афганистане, один читатель АиФ задал вопрос в газету: правда, что в Афганистане ужасающая нищета? «Ничего подобного», - ответили АиФ – «в Индии нищета ужаснее». Такой ответ естественен, ведь империалисты боятся признать, что причина «терроризма» (точнее революции) – нищета. Но самое интересное состоит в том, что Россия не заметила рабочую аристократию в Индии, тогда как США заметили. Это ещё раз доказывает, что российские «стандарты жизни» не ниже американских.  
Разберём другие ошибки российских коммунистов.
Я заранее извиняюсь, если по ошибке припишу те или иные цитаты не тем, кто их на самом деле писал. В левой переписке, когда двое спорят и пересылают копию третьему, трудно порой бывает разобрать «кто где».
Ещё раз разберём ошибку Торбасова, утверждающего, что «оранжевая революция в России невозможна». Тут Торбасов стоит на точке зрения доимпериалистического марксизма. Действительно, в 1907г. в статье «Социализм пролетарский и мелкобуржуазный» Ленин утверждал, что в Европе уже нет оппортунизма, ибо нет мелкой буржуазии, революция здесь предстоит пролетарская, а не буржуазная.
Верно подмечено исследователями творчества Ленина, что собственно ленинизм в сочинениях Ленина начинается с 1914г. В вышеприведённой же статье Ленин стоит ещё на позициях доимпериалистического марксизма.
Действительно, чисто социалистической революция даже в развитых странах быть не может, ибо, как верно заметил Ленин в «Государстве и революции», скачок в коммунизм на следующий день после революции не произойдёт. Победивший пролетариат достраивает капитализм до коммунизма.
Леваки (МРП-«Левый поворот» и Ко) говорят: Октябрьская революция – буржуазная, ибо толкнула вперёд развитие капитализма, но не привела к коммунизму. Выходит, что в понимании леваков социалистической является лишь последняя революция, ибо предпоследняя лишь толкает вперёд развитие капитализма.
Вспомним, что писал Маркс о путях социализма в России. Он не загадывал, придёт ли Россия в коммунизм, минуя капитализм, или нет. Всё зависит от мировой расстановки классовых сил. Так же и мы загадывать не будем, «буржуазной» или «социалистической» (в смысле – последней или предпоследней) будет будущая революция в России, на Западе, в Индии и Китае, с одной стороны,  «буржуазной» или «социалистической» является исламская революция на Востоке, с другой стороны.
Леваки в своём определении буржуазной и социалистической революции правы лишь отчасти. Правильнее, действительно по марксистско-ленински, было бы дополнить этот подход другим подходом, понимающим под социалистической революцией революцию, осуществлённую низами общества (пролетариатом или предпролетариатом – это зависит от того, последняя это революция или нет), под буржуазной революцией – революцию, осуществлённую средним классом, революционной буржуазией (вчера – крестьянством, сегодня – рабочей аристократией в угнетающих нациях и крестьянством в угнетённых нациях). Отрицать «оранжевую» революционность в России и других сверхдержавах – значит, отрицать наличие в них среднего класса, наличие оппортунизма (ибо оппортунизм – это как раз и есть «оранжевая» революционность), это значит – самому утопать в «оранжевой» революционности.
Торбасов уже не в первый раз пропускает те места, где я подробно разжёвываю тот или иной вопрос, и цепляется за те места, где я того же вопроса лишь вскользь касаюсь, считая его разобранным. Так же и в данном случае. Когда я пишу о митинге Касьянова с Лимоновым, и указываю на этом примере, что «оранжевая» революция, вопреки Торбасову, возможна, он смеётся: вряд ли у Касьянова с Лимоновым выйдет что-то серьёзное. Да, может быть и вряд ли, но этим примером я лишь показываю, что в революции есть даже такое крыло – даже не «оранжевое», а скорее какое-то «жёлтое».
«Оранжевыми» революционерами являются не только и не столько Лимонов с Касьяновым (они – буржуи, мало чем отличающиеся от Путина), сколько рабочая аристократия – торбасовы, бугеры, шапиновы и Ко, и силу этого крыла в будущей революции отрицать глупо (об этом я уже писал в работе «О государстве» и др.).
Конечно, «товарищи», догматично понявшие ленинизм, могут мне привести десятки цитат из Ленина, доказывающие «ошибочность» моего определения буржуазной и социалистической революций. Но, ещё раз повторю, что собственно ленинизм начинается лишь с 1914г. В отличие от Маркса, успевшего подробно разработать марксизм, Ленин не успел разработать ленинизм – ведь 1917 год заставил в первую очередь заниматься практикой (тут было не до теоретизирований), вскоре же Ленин умер.  
Например, Ленин писал, что период буржуазно-демократических революций во Франции закончился в 1871г., и Парижская Коммуна была уже пролетарской революцией. С одной стороны, это так: якобинская диктатура предпролетариата (или диктатура революционной буржуазии) перегнила за эти годы в диктатуру буржуазии. Но, с другой стороны, нет ведь никаких гарантий, что если б Парижскую Коммуну не задушили бы, она со временем не перегнила бы точно так же (что и произошло с Советами в России).
Действительно, ведь у Ленина есть и места, где он и якобинскую диктатуру называет диктатурой пролетариата. Исходя из этого, а также исходя из того, что Февральская революция в России была буржуазной, а Октябрьская – пролетарской, мы можем аналогично сказать и для Франции: 1789г., когда к власти пришли жирондисты, был буржуазной революцией, а 1793г., когда пришли якобинцы – пролетарской.
Кстати, о Февральской и Октябрьской революциях. В одних случаях Ленин называет первую – буржуазной, вторую – пролетарской, в других – называет Октябрьскую революцию буржуазной революцией, осуществлённой пролетариатом. Учёные педанты (Бугера и Ко) придираются к этой «неувязке» у Ленина, хотя понимать слова Ленина можно только в связи с контекстом.
Ещё пример. Ведь называет Энгельс русских нигилистов середины 19-го века пролетарскими революционерами – хотя по сравнению с большевиками они, безусловно, были буржуазными революционерами, но по сравнению с буржуазными революционерами своего времени они были именно пролетарскими революционерами. Так же, кстати, и с ВКПБ-РКРП. Товарищи из Загорска не согласны со мной, что я назвал эти партии «предпролетарскими», что это – мелкобуржуазные партии. Напомню им азы марксизма: не все истины абсолютные, есть и относительные. Да, с одной стороны, эти партии изначально были мелкобуржуазными, объективно реакционными (ибо выступали за возврат к прошлому), но относительно КПРФ эти партии в 1990-е гг. действительно можно назвать предпролетарскими, ибо другой критики КПРФ по большому счёту не было, а критика этих партий (ВКПБ и РКРП) ещё толком не созрела. Ведь называл молодой Маркс в начале 1840-х гг. Прудона выразителем интересов пролетариата! Для того времени это было так, хоть Прудон и был объективно реакционером - ибо марксизм созрел чуть позже.
Кстати, Эльбаум и Сельтцер справедливо пишут, что сегодня многие довольно правые оппортунисты признают правоту доленинского марксизма. Эльбаум и Сельтцер делают отсюда справедливый вывод: ленинизм является сегодня водоразделом между оппортунизмом и революционной линией. Значит ли это, что доленинский марксизм – это мелкобуржуазная теория? В применении к доимпериалистическому капитализму – нет, в применении к империализму – да, тут доленинский марксизм, если он не дополнен ленинизмом, перерождается в каутскианство.    
Или ещё один пример, теперь – «обратный». Выше я критиковал леваков, теперь раскритикую правых. Кстати, некий товарищ ругает меня: Вы, мол, говорите, что «оппортунист ужом вьётся между взаимоисключающими понятиями», а сами то! Мол, в одном месте пишете, что «эпитет анархист мы, марксисты, считаем позорным», а в другом – что «полиция – корень преступности». По логике этого товарища, Ленин тоже «вился ужом», воюя одновременно и с правым, и с левым уклонами, к примеру – и с ликвидаторством, и с отзовизмом. В том-то и дело, что буржуазия зачастую ставит вопросы так, что и ответ «да», и ответ «нет» означают почти равнозначно буржуазные точки зрения. Это мы прекрасно видим на примере телевизионных ток-шоу, где спорят с пеной у рта либеральная и государственническая точки зрения. Спор же анархистов и реформистов в комдвижении – это тот же спор, только перенесённый с буржуазной на мелкобуржуазную почву.  
Вспомним статью Энгельса «Внешняя политика русского царизма». Энгельс писал, что лишь пришедшее к власти на смену царю Учредительное собрание поставит крест на завоевательной политике России.
Сталин в 1934г. подверг критике эту работу Энгельса вроде как «с позиций эпохи империализма». На самом же деле эта «критика» служила оправданием советскому империализму, которому эта работа Энгельса была костью в горле. Как же могло Учредительное собрание, являясь буржуазной властью, писал Сталин, положить конец завоевательной политике, если в эпоху империализма буржуазия великих держав нуждается в этой политике?
Тут Сталин побивает сам себя.
Энгельс, конечно, не мог знать будущую расстановку сил в мире и России, не мог знать, перегниёт ли будущая народно-революционная власть в России в буржуазную. И винить его за эту ошибку нельзя.
Но в том-то и дело, что и Советская власть также не была чисто пролетарской властью, о чём не раз писал Ленин. Нет, это была власть пролетариата в союзе с огромными массами беднейших крестьян, огромными массами революционной буржуазии. И точно так же, как в наполеоновской Франции, так же и в сталинской России революционная буржуазия перегнила в реакционную, стремящуюся к захвату колоний.
Вернёмся к Франции. Итак, утверждение Ленина об окончании буржуазно-демократических революций во Франции – это не абсолютная истина, она верна лишь в определённых пределах. Действительно, Франция в ту пору вступила в стадию империализма, а ведь империализм постоянно порождает реакционщину, недемократизм – та же колониальная политика, те же разгоны демонстраций, те же пытки в полицейских участках и т.д. и т.п. Считать, что капитализм становится всё более свободным, фритредерским, что протекционизм и полицейщина уходят в прошлое – значит, становиться на точку зрения Каутского, Гайдара и т.п.
Та же борьба французов-мусульман (выходцев из арабских стран) за право женщинам и девушкам носить платки – это же демократическая борьба! И притом это – борьба массовая, а не какое-нибудь «исключение», «пережиток»!
Рассмотрим современные (или почти современные) программы официальных западноевропейских компартий (Вопросы философии, №4, 1981. С. 111-112). Компартии эти – явно оппортунистические, сродни «нашим» КПРФ и РКРП, и выражают интересы рабочей аристократии. Каковы их требования? За демократию, против монополизации – вот основные требования и французских, и датских и германских (тогда – западногерманских) коммунистов. Первое требование – демократия – говорит о том, что демократическая революция ещё не завершена. Второе из этих требований – объективно реакционное (т.к. монополизация – это объективный процесс, и это прогресс), сродни народническим требованиям, которые, будучи объективно реакционными, на практике толкали капитализм вперёд, о чём не раз писал Ленин (см. мою статью «Как запели»). Действительно, что означает на деле удовлетворение этого требования? Более свободная конкуренция, которая выдвинет из класса рабочей аристократии самых предприимчивых, деловитых представителей, которые в результате сами превратятся в крупных капиталистов, тем самым толкнув вперёд развитие классовых противоречий, т.е. концентрация капитала, монополия лишь усилится. Пример тому – перестройка, лозунгами которой были «разгосударствление», и «избавление от государственной монополии». И процесс этот привёл к огромному усилению монополии и государственной власти при Путине.
Кстати, западные коммунисты, говоря об «антимонополистической демократии», отмежёвываются от социал-демократии (=правого крыла оппортунизма, выразительницы интересов верхушки среднего класса, составляющей в России и на Западе примерно 15-30% населения), которая выступает под теми же лозунгами. Но как отмежёвываются? Коммунисты подчёркивают, что «антимонополистическая демократия» должна «опираться на волю рабочего класса и большинства народа» (см. там же, с. 112). Каутскианскую «опору на большинство народа» раскритиковал ещё Ленин в работе «Выборы в Учредительное собрание и диктатура пролетариата». Здесь же я ещё раз подчеркну, что «коммунисты» под вывеской «рабочий класс» и «большинство народа» сваливают в одну кучу пролетариат и рабочую аристократию, и подобно революционерам прошлого, видят лишь врага сзади себя (=паразитический крупный капитал), но не видят спереди (=пролетариат).  
Итак, мы видим сильное неонародническое крыло в народном движении империалистических стран.  
Рассмотрим США. Мы видим довольно мощное пацифистское движение против войны в Ираке. Движение это прогрессивное, но революционное ли оно в пролетарском смысле этого слова? Нет, ничуть. И это – в одной из самых развитых капстран, где, по логике доленинских «марксистов», мелкой буржуазии нет.
Лидер левого крыла РКРП Шапинов пишет: раз Россия – империалистическая страна (сегодня они это уже признают!), значит, всякая буржуазия является реакционной - и либеральная, и государственническая. Верно ли это?
Нет, неверно.
На самом деле, всякая крупная буржуазия является реакционной – и государственническая, и либеральная. Между либералом Немцовым и государственником Путиным разница не особая. Немцовым и Ко, кричащим против «империи и бюрократии», особой веры нет, ибо мы по опыту знаем, что эта публика очень быстро может из «демократов» превращаться в «патриотов». Крупный капитал закономерно тяготеет к протекционизму, несмотря на то, что отдельная его часть в отдельные моменты может выступать и за свободу торговли.  
Но, как говорил Ленин, «есть буржуазия и буржуазия». «Коммунисты» (=партия рабочей аристократии), хоть и фыркают на словах на либерализм, хоть и являются в теории врагами свободного капитализма, хоть их народнические теории объективно реакционнее теорий либералов, но на практике осуществление их теорий как раз означает самый свободный, самый либеральный капитализм.
Действительно, свержение власти монополистического крупного капитала и приход к власти «коммунистов» - партии рабочей аристократии – вызовет (в силу отсутствия старого монопольного ограничения) свободную конкуренцию внутри рабочей аристократии, выделение из её среды новой крупной буржуазии, и превращение этой власти в диктатуру крупного капитала, но на более высоком уровне, чем сейчас. С другой стороны, из среды рабочей аристократии выделится пролетариат. Это вызовет усиление классовых противоречий и классовой борьбы, что нам и требуется.    
Итак, наличие в России революционной буржуазии – рабочей аристократии – вождь рабочей аристократии Шапинов не заметил. А ведь как раз это следует из того, что Россия – империалистическая нация! Вспоминается, как Энгельс высмеивал лассальянцев: «мелкобуржуазная партия считает мелкую буржуазию насквозь реакционной».
Ниже я ещё вернусь к Шапинову и этой его ошибке, но уже не на примере угнетающих наций, а на примере угнетённых наций.
Кажется, довольно примеров? А нам ещё говорят «оранжевая революция невозможна!»
Ещё раз разберу и слова Торбасова о том, что «неким подобием оранжевой революции в России можно считать 1999 г., приход Путина», когда правильнее было бы сказать 1991 г. (см. мою работу «О государстве»). Я уже писал, что Торбасов по-каутскиански путает понятия «империализм» и «колониализм», и поэтому фашизация «демократов» (=контрреволюция) изображается им как «революция», как «национальное освобождение от гнёта Запада» и вступление в стадию империализма. В торбасовском сайте раздел о российском империализме называется «путинизм», что подтверждает каутскианство Торбасова. Конечно, он может оправдаться: мол, это сделано с целью обхода цензуры. Отвечу словами Ленина, сказанными в адрес Каутского: значит, цензура работает на вас.  
Торбасов не одинок в таком подходе. То же самое болтает и… путинец Глеб Павловский («Реальная политика»). В своей программе по НТВ он изображает, что Путин «сверг олигархическую власть Ельцина» (как будто у нас память короткая, и мы не помним, что Путина назначил Ельцин) и «установил власть среднего класса, а со временем средним классом станет весь народ России».
*          *          *
В статье «Патриотизм и коммунизм» Шапинов утверждает, что национальная буржуазия и в странах 3-го мира тоже стала реакционной, что патриотизм, мол, и здесь стал реакционной идеологией. Так «борец с шовинизмом и каутскианством», а реально каутскианец и социал-шовинист Шапинов исподтишка протаскивает старую имперскую ложь, что национально-освободительное движение не является революционным, прогрессивным. Взгляды Шапинова – это нигилизм в национальном вопросе, когда реакционным объявляется и патриотизм угнетающих, и патриотизм угнетённых наций, и нигилизм этот при фактическом господстве угнетающих наций является прикрытым великодержавным шовинизмом. Действительно, кто говорит «Будановы – это плохо, но и Басаевы – плохо», фактически выступает против борьбы Басаевых с Будановыми, а значит – против борьбы с Будановыми вообще, т.е. за Будановых, ибо, как подчёркивал Ленин, при империализме вопрос стоит «или-или»: или буржуазная диктатура, или пролетарская, третьего не дано.  Взгляды Шапинова, Бугеры и Ко – это империалистический экономизм, в конце концов сводящийся к мещанскому «Не о Германии надо думать, а о кармане», «Чёрт с ней с этой Чечнёй, и те и другие подонки, надо думать о том, как бы заплатить кредит за тачку».  
Но самое смешное, что Шапинов в доказательстве этого довода опирается на… некоего «представителя Коммунистической партии рабочих и крестьян Пакистана» (курсив мой – А. Г.)! Как настоящая коммунистическая партия может быть партией рабочих и крестьян? Крестьяне – это ж ведь революционная буржуазия! Опять же: «мелкобуржуазная партия считает мелкую буржуазию насквозь реакционной».
Рассмотрим этот вопрос подробнее. Революционная национальная буржуазия, пришедшая к власти в странах 3-го мира в 1950-60-е гг., со временем переродилась в реакционную, в антинациональную, предала национальные интересы в угоду империалистам. Исключение составляют Китай и Индия, в которых национальная буржуазия тоже стала реакционной, но по-другому, не переставая при этом оставаться национальной, ибо эти нации шагнули в империализм. Поэтому Китай и Индию мы здесь не рассматриваем, ибо задачи пролетариата здесь уже практически те же, что и на Западе, и в России.
Вернёмся к 3-му миру. За время с 1950-х гг., когда старая верхушка перегнила из национальной в антинациональную, появилась новая революционная национальная буржуазия – в первую очередь крестьянство. Такой широчайший слой населения 3-го мира (а значит, и населения планеты вообще) господа Шапиновы и Бугеры как-то не заметили…
Шапинов приводит в пример Ирак и некогда правящую там партию арабского социализма БААС. Сначала она была революционной, потом, при Саддаме, перегнила в контрреволюционную. В этом мы с Шапиновым совершенно согласны. Однако Шапинов изображает, что она продолжала оставаться национальной. Это – неверно. Шапинов утверждает, что коммунистов в Ираке при Саддаме расстреливали как агентов СССР, проводя перед казнью позорным кругом вокруг здания советского посольства. Это уже похоже на самый обычный вымысел. Действительно, коммунистов при Саддаме расстреливали, но в то же время Саддам продолжал оставаться «другом» (а точнее – марионеткой) Советского Союза. Почему Шапинов не вспоминает про эти «дружественные отношения», хотя о них официально признавали вовсю при СССР? Что это, как не грубая фальсификация истории? Кому она выгодна? А выгодна она российскому империализму. Ведь немалая доля коммунистов в 3-м мире (и не только в 3-м) действительно являлись и являются марионетками свердержав – Франции (о чём писал итальянский марксист-теоретик Черветто – см. мою работу о «Государстве»), а в ещё большей мере – России и Китая (что не раз признавалось). Тех иракских коммунистов, которых расстреливал Саддам, наверно, вряд ли можно сюда причислить. Софизм Шапинова состоит в том, что он ненависть к марионетке КГБ Саддаму – именно так его назвали чеченские революционеры-исламисты – исподтишка поворачивает на ненависть к революционерам-исламистам и на любовь к «коммунистической» агентуре КГБ-ФСБ.  
*          *          *
Рассмотрим критику тов. Макаровым одного места из моей работы «Дополнения к «Что делать?»». Работа эта была написана 2 года назад, очевидно, и критика её Виктором была написана тогда же. Может быть, взгляды Виктора за это время и изменились к лучшему, но я всё же рассмотрю его тогдашнюю позицию. Итак, в этой работе я пишу, что «коммунисты» часто не отличают пролетариат от люмпенов, и привожу один пример, взятый из СМИ, когда один человек, задержанный милиционером за мелкое правонарушение на дискотеке и подвергнутый избиению со стороны этого милиционера, убил его. Я пишу, что хоть поступок этот и анархический (т.к. этот человек действовал в одиночку, а надо будить массы на такие действия), но нельзя приравнивать этого человека к обычному преступнику. На это тов. Макаров отвечает мне:
  
Тут Вы лишку дали. Мне один товарищ докладывал, что у Вас были какие-то там серьезные проблемы с местными ментами. Потому Вы, наверно, и зациклились на ментоненавистничестве. Дискотека – дело не совсем пролетарское. Буржуазия, средний класс, сексуальная (проститутки), криминальная (бычьё) и прочая клиентела буржуазии – вот социальный портрет дискачной тусни. Если мелкий госслужащий (мент, равно как и военный), который не смотря на свою возможную свирепость по определению ближе к народу, чем  э т а  публика, пытался урезонить обкурившегося на нетрудовые доходы хулигана, то честь ему и хвала за это! Полиция – орган буржуазного порядка. Но буржуазный порядок лучше чем  б у р ж у а з н ы й  беспредел. Маркс писал что-то вроде: «Буржуазия ратует за  с в о б о д у  труда и обвиняет социалистов за то, что на своих знаменах мы написали «рабство фабричных законов»».

Итак, моё «ментоненавистничество» - якобы результат моих проблем (кстати, давайте при общении в Интернете лучше употреблять слово «полиция» вместо простонародных её названий, ибо есть вирус, реагирующий на это простонародное её название, и портящий весь текст – ФСБ не дремлет). Из слов тов. Макарова выходит, будто мои взгляды – это субъективное, а не объективное отражение мира. Но так же и современный буржуазный «учёный» Плимак пишет, что причина «воинственности» ленинизма по сравнению с доленинским марксизмом – в том, что у Ленина убили брата, в Ленина стреляли. Вообще, как я уже не раз указывал, буржуи всегда стремятся свести всё на «психологию», отвлекая от политэкономии.
Разве Ленин где-нибудь когда-нибудь доказывал своё правоту тем, что «у меня убили брата», «в меня стреляли» и т.п.? Нет. Так же и со мной. Где я доказываю свою правоту своими проблемами? Нет, дело не в том, что у меня проблемы с полицией, дело в том, что у доброй половины населения России и мира в целом (у пролетариата) проблемы с полицией.    
«Дискотека – дело не совсем пролетарское. Буржуазия, средний класс, сексуальная (проститутки), криминальная (бычьё) и прочая клиентела буржуазии – вот социальный портрет дискачной тусни».
По Макарову выходит, что пролетариат и на дискотеки не ходит, и не пьянствует, и не дерётся и даже спортом не занимается (о последнем тов. Макаров пишет в споре с Краснопёровым). Какой-то идеализированный, фантастический у Вас пролетариат, тов. Макаров! Вы смеётесь надо мной, что я советую Торбасову побольше общаться с пролетариатом – мол, «глупо подавать советы прожжённому оппортунисту», но я и Вам того же советую! Всё-таки не все оппортунисты являются таковыми из корысти, по малодушию, есть среди них и субъективно честные люди. Я исхожу из этого, подавая некоторым из оппортунистов советы.
Почитайте хотя бы «Положение рабочего класса в Англии» Энгельса. Там он описывает и не такую грязь. Почитайте художественную книгу «Дитте – дитя человеческое» о судьбе женщины из пролетариата, на которой буржуазное общество также ставило клеймо «дурной женщины». Кстати, её автор – Андерсен-Нексё – был одним из основателей Компартии Дании, поддержавший Октябрьскую революцию, когда все европейские «марксисты» на неё шипели (как сегодня шипят на исламскую революцию). Для него отношение к Октябрьской революции, так же как и для нас отношение к исламской революции, было лакмусовой бумажкой. И насчёт этой его книги положительно отозвалась Клара Цеткин, также осуждая лицемерное «общественное мнение»: легко осуждать человека из бедноты, когда сам сидишь в кожаном кресле и куришь сигару после сытного обеда.  
мелкий госслужащий (мент, равно как и военный), не смотря на свою возможную свирепость, по определению ближе к народу, чем  э т а  публика
Это что же за определение такое, по которому представитель военной опоры империализма «ближе к народу»? И называя представителей буржуазной диктатуры «мелкими госслужащими», тов. Макаров опускается до уровня Бугеры.
И что это за фантастический «народ», если «эту публику» Вы народом не считаете? Ваша позиция – народническая, рисующая идеализированный образ «представителей народа» как каких-то ангелочков. Реально такие есть лишь в библиотеке, на полке «Фантастика».  
«…обкурившийся на нетрудовые доходы хулиган…»
Но откуда это следует, что данный человек был «обкурившийся на нетрудовые доходы»? Я об этом ни слова не говорил. Это – выдумки тов. Макарова. Тем более, наверняка многое о данном человеке уже до Вас, тов. Макаров, приврали буржуазные полиция и СМИ. Лихо, ой лихо у нас (и не только у нас) стряпаются обвинения! Я по своему опыту знаю, как легко в буржуазном обществе из негодяя изображают святого и наоборот, в зависимости от того, есть ли у него капитал.
А я ведь нарочно выбрал такой «нелицеприятный случай», когда полицейский беспредел касается именно виновного, а не ангела. Вспомним, статью Ленина «Бей, но не до смерти» из цикла «Случайные заметки» в 6-м томе ПСС (если мне не изменяет память). Там Ленин приводит случай, когда полиция избила до смерти подвыпившего человека, который пришёл добиваться своих прав. Ленин, в отличие от тов. Макарова, почему-то не сказал: «он был пьяный на нетрудовые доходы, и полиция, убившая его, ближе к народу, чем он», а гневно стал обличать полицейский беспредел.
В отличие от анархиста Бакунина, мы не идеализируем дикость в народе, не считаем дикость революционностью, но мы и не фыркаем на народ по-мещански: «Фу, дикари, им лишь бы выпить и подраться». Мы говорим: несмотря на дикость, в народе (точнее – в пролетариате) есть революционность.  
Вспомним, что революционные выступления 3 года назад в Австралии начались с того, что погиб подросток, удиравший на велосипеде от полиции (с похожего начались, кстати, революционные выступления и во Франции в 2005г., и в Аргентине в 2001г.). Небось, этот подросток тоже не ангел был. Но хорош был бы революционер, который сказал бы на это: «Честь и хвала тому полицейскому, убившему этого  «обкурившегося на нетрудовые доходы хулигана»». Это был бы не революционер, а слюнявый интеллигент-тугодум, и народ бы его слушать вряд ли стал.
Кстати, выражение «нетрудовые доходы» - не только марксистское, но и полицейско-прокурорско-судейское. К этому виду доходов последние относят доход человека, работающего без трудовой книжки, доход кустаря (который зачастую является наихудше эксплуатируемым пролетарием – например, сборщик бутылок). Зато доход высокооплачиваемого лица, который реально купил себе и диплом, и местечко, и который реально не столько трудится, сколько стрижёт купоны – это юридически трудовой доход.
Вообще, ещё Энгельс подметил на примере самых развитых, самых в то время свободных капстран – США и Англии – что здесь госаппарат через коррупцию повязан с капиталом. Значит, объективно те «товарищи», которые защищают полицию – это враги пролетариата. Они либо по наивности, либо «по долгу службы» (это – неважно) не понимают, что полицейский беспредел бьёт сильнее всего именно по пролетариату.
Защита полиции современными «коммунистами» закономерно связана с шипением на исламскую революцию. Будучи мещанами, они ненавидят исламистов не за «религиозность» (это – лишь повод), а за вооружённую борьбу с силовыми ведомствами.
«буржуазный порядок лучше чем  б у р ж у а з н ы й  беспредел».
«Беспредел» и «порядок» - понятия размытые. Если под «буржуазным порядком» понимать крепостнический капитализм, а под «буржуазным беспределом» - свободный капитализм, то «буржуазный порядок» хуже, а не лучше, чем  «б у р ж у а з н ы й  беспредел». Этому учит марксизм, и стыдно тов. Макарову этого не знать.
Но удивительно, что тов. Макаров (случайно ли?) как-то не заметил полицейский беспредел – то, что полицейский стал бить человека!
Конечно, мы – не анархисты, видящие в полиции только гнёт (подобно тому, как Роза Люксембург видела в фабрике только гнёт, за что её критиковал Ленин). Нет, полиция (как и фабрика, о чём писал Ленин, критикуя Розу Люксембург), хоть и угнетает пролетария, но она же его дисциплинирует, организует, учит конспирации. Мы – не анархисты, и это не отрицаем. Но мы – и не крепостники, и не собираемся, подобно тов. Макарову, оправдывать полицейский беспредел.  
Маркс писал что-то вроде: «Буржуазия ратует за  с в о б о д у  труда и обвиняет социалистов за то, что на своих знаменах мы написали «рабство фабричных законов»».
Эта цитата – совсем не к месту: Маркс-то ведь пишет здесь о пролетарском порядке, который действительно лучше самого свободного капитализма!!!
То, что тов. Макаров в одну кучу свалил социализм и феодальный капитализм – капитализм с телесными наказаниями – не случайно (см. в «Манифесте» Маркса главу «Феодальный социализм»). Это сваливание закономерно связано у Виктора со сваливанием в одну кучу ленинской Советской власти (=социализма) и СССР-овской Советской власти (=феодального капитализма). Виктор пишет:
Капитализма в СССР не было, т. к. в 30-е гг. в стране была ликвидирована частная собственность – экономическая основа капитализма.
Но откуда это следует, что «в стране была ликвидирована частная собственность»? Вот в чём вопрос! Из Конституции СССР? Но закон – это лишь надстройка, мы же должны в первую очередь исследовать материальный базис. Действительно, ведь закон – бумажка, ведь через коррупцию буржуазия осуществляет свою власть даже при самых «демократических» законах, о чём писал ещё Энгельс (и при «социалистических» - добавим мы).
Крупнейшим собственником в СССР было государство – это факт. Но каким было это государство? Основное отличие буржуазного государства от социалистического – в том, вооружён ли пролетариат (тот самый центральный пункт, который любят обходить стороной буржуазные профессора, а с ними и тов. Макаров). А его разоружение как раз таки началось с разоружения национально-освободительных движений при Сталине. То, что писал Сталин об афганском эмире, бьёт против него же самого в случае с Грузией, басмачами, с боротьбистами и т.д. Почему Вы, тов. Макаров, не вспоминаете Энгельса, что «победивший пролетариат должен отказаться от осчастливления других народов»?
Энгельс писал, что госкапитализм – это ступень к социализму, но это ещё не социализм. Критики СССР – антикоммунист Восленский, коммунист Энвер Ходжа писали, что если на Западе собственность определяет власть, то в СССР – наоборот. Конечно, это очень неточно сказано, но зерно истины состоит в том, что СССР – это был протекционистский капитализм.
Черветто, проведший сравнительный анализ экономик США и СССР, пишет, что концентрация производства в СССР была ниже, чем в США. На 1-й взгляд, это кажется странным: ведь капитализм в СССР был «государственным», в отличие от «частного» капитализма в США, т.е. вроде бы как должен быть более концентрированным. На самом деле, ничего удивительного нет: процессы концентрации капитала и монополизации решительнее всего идут именно при свободном, фритредерском капитализме.
Рассмотрим путинскую Россию, которая также является госкапитализмом, но на более высокой основе, чем СССР (и эта более высокая основа создана ельцинским фритредерским капитализмом). Крупнейшая компания – «Газпром» - государственная, а государство по Конституции выражает интересы всех граждан в равной степени, вне зависимости от классовой принадлежности. Мы не видим владельцев «Газпрома» в списках богатейших людей, публикуемых в газетах (мы видим только Абрамовича в 1-й строке), нам говорят: «Газпром помог выплатить пенсии» и т.д.
Итак, по логике тов. Макарова выходит, что в России сегодня - социализм.
Это сваливание в одну кучу социализма и протекционистского капитализма очень характерно для официального ТВ, для гнилых книжонок, которыми завалены книжные магазины и т.д. Одна часть современных писак взахлёб ругает не капитализм вообще, а именно демократический капитализм; другая часть ругает «тоталитаризм Ленина, Сталина и Гитлера». И те, и другие смешивают в одну кучу социализм и феодальный капитализм.
Это размазывание вообще характерно для мелкого буржуа, который, в силу своей природы, выступает бесклассово или против «диктатуры вообще», или за «диктатуру вообще».
Например, Хобсбаум пишет, что в учении Кейнса, которое было требованием протекционизма, требованием государственного регулирования, либералы увидели требование социализма. Кейнс был фритредером в 1-ю мировую, и возмущался, что «интересы победы ставятся выше интересов торговли», а во 2-ю мировую он уже занял обратную позицию (см. Хобсбаум. Век Империи).
Ленин пишет, что крупный капитал тяготеет к протекционизму, к государственному регулированию, к колониальной политике, «к господству, а не к свободе» (говоря словами одного экономиста, понравившимися Ленину). Но империализм – это ещё не социализм.
Брат Бугеры, сидящий в Думе, также как и тов. Макаров, считает, «порядок» лучше «беспредела», и хвалит Путина по сравнению с Ельциным, который своей политикой мог бы довести до революции. Тот же Проханов, ругая Февральскую революцию, свергнувшую царя и «чуть было не развалившую Великую Империю», в то же время хвалит большевиков, «сохранивших Империю» (т.е. так же, как тов. Макаров, сваливает в одну кучу Ленина со Сталиным). Вообще – «феодальный социализм» (критика современных порядков с требованием возвратится к старым) и «буржуазный социализм» - требование подачек народу, чтоб не восстал, эти 2 вида «социализма», описанные Марксом в Манифесте, широко сегодня можно встретить в официальных СМИ (телеканал ОРТ – больше пример первого, газета АиФ – больше пример второго). Есть ещё «мелкобуржуазный социализм», также раскритикованный в Манифесте, которым сегодня пропитано комдвижение, и который во многом смыкается с феодальным и буржуазным «социализмами». Засилье таких «социализмов» – признак скорой победы социализма, но это ещё не социализм.    
Сегодня и Путин в своём выступлении перед генералами клянёт «разворовывание» времён Ельцина, «происходящее на глазах у всего народа». Его возмущает не само это «разворовывание» (правильнее – развитие классовых противоречий), а то, что это происходило на глазах у всего народа, т.е. неприкрытость, свободность капитализма, а не сам капитализм. Буржуям нужны цветочки, прикрывающие колючую проволоку.
Фашисты, крепостники, полицаи пытаются изобразить: «Много свободы народу дали – вот он и разболтался», мол – «дали свободу – и появилась порнуха, чернуха, мат» («Ишь, ублюдки, почуяли свободу» - как поёт Егор Летов устами «любера»-черносотенца). На самом деле свободы дали мало – только свободу порнухи, свободу капитала (последнее – и то урезали при Путине), свободу буржуазного слова (которую также урезали при Путине). Мы видим арест  и содержание в спецпсихушке Стомахина (РКО), выступавшего против российского империализма, закрытие его сайта как «неприличного», мы видим убийство Политковской, хоть она и критиковала военщину с буржуазно-демократических позиций, мы видим отсутствие доступа к международному коммунистическому сайту www.cominternet.org как якобы к «порнографическому». Мы видим несвободу со стороны редакторов оппортунистических изданий, отказывающихся печатать статьи в поддержку революционеров-исламистов. Мы видим вирусы в Интернете, мешающие работе революционеров (см. выше). Лично мне известен случай, когда коммунист, поехавший контрактником в Чечню, чтоб своими глазами увидеть обстановку, и выпустивший там листовку «За Советскую власть» (причём по-зюгановски мягкую, по его словам), был подвергнут пыткам со стороны ФСБ.
Далее. Рассмотрим вкратце брошюрку Бугеры о философии Ницше. Ницше – «певец» сильной власти, и Бугера причисляет его к идеологам крупного капитала, к идеологам «фашизма». Это – неверно. Философия Ницше - это философия мелкобуржуаза, ибо его туманными фразами можно вертеть как угодно, повернув их как в буржуазном, так и в пролетарском смысле.
Бугера рассматривает отношение марксистов к Ницше на примере… богостроителя Луначарского (как будто лучших примеров нет!). Луначарский пишет, что пролетарии, как и буржуи, тяготеют к диктатуре каждые своего класса, а мелкобуржуазы – против любой диктатуры. И, мол, нам, пролетариям больше уважения внушают буржуи («они – враги, достойные уважения»), а не пугливые мелкобуржуазы. И Бугера в общем и целом становится на точку зрения «марксиста» Луначарского.
Это – неверно. Мелкая буржуазия – это нечто среднее между буржуазией и пролетариатом. Одна часть мелкой буржуазии, действительно, выступает против «диктатуры вообще», другая же часть (Ницше и т.п.) – за «диктатуру вообще». И неверно, что буржуи внушают нам, пролетариям, больше уважения, чем мелкобуржуазы. Говорить так – значит лебезить перед буржуями, значит изолировать пролетариат от широких слоёв мелкой буржуазии, значит как раз скатываться на точку зрения «диктатуры вообще».
Вернёмся к Виктору Макарову. Он пишет, что рабочая аристократия в России
социально-психологически  п р о т и в о с т о и т  основной массе пролетариата и народа российского... В Англии, в отличие от России, рабочая аристократия – это чуть ли не лицо отечественного рабочего класса и всей нации.
Как видим, позиция Виктора не отличается от позиции маоистов и прочих великорусских шовинистов, противопоставляющих «бедненькую» Россию «богатому» Западу, занижающих процент рабочей аристократии в России и завышающих его на Западе.
«Рабочая аристократия в России п р о т и в о с т о и т  основной массе народа»… Вообще-то народ состоит из классов, и рабочая аристократия – очень немалая доля народа. Очевидно, Виктор понимает под «рабочей аристократией» верхний слой рабочей аристократии, не замечая, что внутри того, что он называет «пролетариатом» и «народом», есть огромное расслоение. Сегодня и прожжённые оппортунисты признают наличие в России рабочей аристократии: например КПРФ (!) считают социальной базой партии «Родина» рабочую аристократию.
То, что в России рабочая аристократия скорее именно «чуть ли не лицо отечественного рабочего класса и всей нации» - это видно уже из довольно массовой ксенофобии – неприязни к кавказцам и азиатам.
Но давайте рассмотрим современную Англию. Разве она отличается в этом плане от России?
Рассмотрим статью Antony Giddens. Sociology. Stratification and Class Structure из Интернета (неплохой, кстати, марксистский или почти марксистский анализ!). Там приводится таблица классовой самооценки в Британии в 1986г.:
Общественные классы (%) Сами Родители
Верхние средние
Средние
Верхние рабочие
Рабочие
Бедные
Не знаю/нет ответа
1
24
21
48
3
3
2
17
12
59
8
2
Размеры выборки ( = 100%) (количество) 3,066 3,066
  
Учитывая то, что классовая самооценка, как не раз подчёркивали товарищи из «Бюллетень Интернационалист», как правило выше реальной оценки, выходит, что рабочая аристократия, средний класс в Англии – не больше, чем в России (напомню, что в России по самооценке средний класс составляет аж 80%, см. мою работу «Кризисы и рабочая аристократия» за 3 января 2007г.).
Рассмотрим данную цитату тов. Макарова с другой стороны. Он говорит, что рабочая аристократия в России «социально-психологически  п р о т и в о- с т о и т  основной массе пролетариата и народа российского» - но у него самого психология насквозь рабочеаристократическая! Он называет Ельцина «американской марионеткой», а Путина – «ставленником немецких банков» (надеюсь, за истекшие 2 года Вы избавились от этой дремучести?). Это всё равно, что назвать Ленина «немецким шпионом». На самом деле и Ленин, и Ельцин, и Путин – представители интересов различных классов российского общества. Кстати, немецкие буржуазные журналисты называют Шрёдера марионеткой России, а Меркель – марионеткой США, и сравнивают Германию с Украиной (!), в которой якобы «точно так же» российская марионетка Кучма сменился американской марионеткой Ющенко. Как видим, не одни лишь российские империалисты изображают свою нацию «угнетённой».
Кстати, наш вывод о том, что в развитом капиталистическом обществе правильнее всего делить общество на классы именно по величине дохода, подтверждается Кейнсом. Он «сформулировал знаменитый основной психологический закон, сутью которого является положение о том, что по мере роста доходов отдельного индивида в их составе возрастает удельный вес сбережений» (Кейнс Дж.М. Общая теория занятости, процента и денег. – М.: Гелиос АРВ, 1999. – 352 с. С. 7). Конечно, кейнсов подход, типичный для вульгарной политэкономии, который ставит на первое место психологию, неверен (ибо психология определяется материальными факторами), но данный закон верен. Чем больше доход, тем большую его часть его обладатель тратит не на личное потребление, а вкладывает как капитал. Это верно не для каждого отдельного индивида, разумеется, а если рассматривать вопрос статистически, если сравнивать миллионы примеров. Это опровергает байку Черветто, Бугеры и Ко, замазывающих противоречие между пролетариатом и рабочей аристократией и изображающих, что высокооплачиваемые рабочие – такие же пролетарии, что «у них нет никаких средств производства, даже лопаты».      
Надо здесь отметить и концовку критики данной моей статьи Виктором Макаровым. На мои слова, что российским революционерам нужно устанавливать контакты с революционерами исламских наций, он смеётся: «Аллах Акбар!». Это – ребяческое зубоскальство. Ведь Ленин в гражданскую войну справедливо писал, что неправильно делать камень преткновения из религиозных предрассудков крестьян, неправильно обострять атеистическую пропаганду. Это изолирует пролетариат от широких народных слоёв.
*          *          *
Снова рассмотрим вопрос о фритредерстве и протекционизме. Ленинизм учит, что крупный капитал тяготеет к протекционизму, в отличие от каутскианства, изображающего, что капитализм становится всё более свободным, фритредерским.
Однако, неверно опошлять ленинизм, что смена фритредерства протекционизмом – это объективный процесс, это прогресс (см. мою работу «О государстве», где я критикую Марлена Инсарова и Торбасова), соответствующий смене раннего капитализма империализмом. Говорить так – значит не понимать ленинский закон неравномерности развития. Он гласит: империализм – это загнивающий капитализм, но загнивание не исключает резкого роста отдельных наций и отдельных корпораций. Другими словами, империализму свойственен протекционизм, который влечёт застой, но в отдельные моменты в отдельных странах возможна смена протекционизма на свободную торговлю. Россия подтверждала это в 20-м веке дважды – в 1920-е гг. и в 1990-е гг. Однако между двумя этими случаями есть важная разница: в 1-м – свободная торговля для мелкого капитала под руководством пролетариата, во 2-м – для капитала вообще под руководством буржуазии.
Теперь рассмотрим Англию и США. Ленин справедливо писал, что Англия пришла в империализм через свободную торговлю, ибо у неё была промышленная монополия в мире. Но в начале 20-го века свобода торговли там тоже сменилась протекционизмом. То же самое, что можно было сказать про Англию 2-й половины 19-го века, в какой-то мере можно сказать и про США 1-й половины 20-го века. Действительно, капитализм США, будучи самым развитым, мог позволить себе относительную (но далеко не полную!) свободу торговли. Но в последние десятилетия, с усилением межимпериалистической конкуренции, с появлением российского, а затем и китайского империализма на мировой арене, США также сворачивают эту свободу. Неверно изображать западные империализмы такими уж «свободными» - ведь та же «холодная война», гонка вооружений велась не только в СССР, но и на Западе; в 1970-е гг. официальной в США была кейнсианская, т.е. протекционистская модель экономики (причём признаётся, что и эта модель не спасает от кризиса).  
Мы видим, что под маской «свободной торговли», вообще под маской «свободы» и «демократии» США проводят свою протекционистскую колониальную политику. Действительно, американских империалистов возмущает не закрытость вообще некоторых стран,  а закрытость для США. Действительно, та же Венесуэла с антиамериканистом Уго Чавесом во главе, тот же Иран вполне открыты для российского капитала, но закрыты для США.
Так же, как и в 1-ю, и во 2-ю мировые войны, так же и сегодня (ибо «холодная война» сегодня – всеми признанный факт) одни сверхдержавы выступают против других под вывеской «демократии» против «диктатуры», другие – под маской борьбы «бедных», «социалистических» наций против «богатых», «буржуазных».  Так же, как в той басне о петухе и кукушке, и Западу, и России выгодно в интересах усиления шовинизма в своих странах преувеличивать разницу между «демократическим богатым Западом» и «бедной недемократической Россией», хотя разница эта и в уровне демократии, и в уровне богатства в результате «глобализации» - развития капитализма, торговли и общения между нациями - сошла (или почти сошла) на нет.
*          *          *
Перейдём к вопросу о свободе употребления. Сразу подчеркну, что это – лишь одна из многих демсвобод, которые мы требуем, и мы не должны её выпячивать, делать из неё «клубничку», не должны опошлять свободу употребления до пропаганды наркотиков.
С другой стороны, говоря словами Энгельса, сказанными им о «плотских удовольствиях», «пора рабочим открыто сказать о том, чем они занимаются днём и ночью» (см. т. 21, статья о каком-то революционном поэте, фамилию его сейчас не помню).
Рабочая аристократия потому и выступает зачастую против свободы употребления, потому что этот класс получает кусочек сверхприбыли от запрета. Цена марихуаны, и, тем более, героина, содержит огромный кусок сверхприбыли: по некоторым данным, цена на наркотики в сверхдержавах в 300 раз выше их себестоимости. Это как раз тот случай, когда сверхприбыль обеспечивается государственным влиянием (см. начало, где я цитирую Эльбаума и Сельтцера).  Верно признаётся многими, что несвобода выгодна олигархии. Любой бизнес, хоть и преступный, через коррупцию повязан с государством. Сами же милиционеры признают, что в госбюджете есть наркоденьги. Объективно именно поэтому среднестатистический мещанин, хоть и курит травку (хоть даже и колется), а запрет одобряет. Логика мещанина какова? «На наркотик нужны большие деньги, наркоман пойдёт на воровство, тогда как алкаш пойдёт лишь на мелкое воровство». Эта логика потом опутывается в туманную завесу самообмана: «Поэтому травка и, тем более, героин вреднее для здоровья» (хотя правильнее было бы сказать: для кошелька). Если же очистить эту логику от предрассудков буржуазной политэкономии, то какова же будет исправленная, верная логика? «На наркотик нужны большие деньги, человеку, употребляющему наркотик, нужно больше платить». Сажают-то ведь за единичный факт употребления (или за факт хранения дозы, порядка разовой, что то же самое), т.е. подсудимый в данном случае совсем может быть не наркоманом, тем более вором, тунеядцем.
Я уже писал в «Дополнениях к «Анти-Бугере»», что буржуазия при расчёте прожиточного минимума прекрасно понимает, что наркотик стал необходимым средством жизни (не физиологически, а социально необходимым. Маркс в «Капитале» пишет об этом на примере табака), и стремится свести эту издержку до минимума, ограничив в уголовном порядке потребление наркотиков пролетарием до  самых дешёвых – алкоголь, табак, кофеин, кодеиносодержащие препараты (как заменитель героина), мускатный орех (как заменитель марихуаны), клей и т.п.
Кстати, недавний репортаж по НТВ из Кемерово подтверждает, что запрет выгоден именно монополистической буржуазии. Губернатор Тулеев – представитель интересов крупного капитала - выступает за ужесточение запрета на наркотики. И в то же время владельцы мелких предприятий признают, что им неважно, трезвый образ жизни или не очень ведут их рабочие, главное, чтоб на работу приходили трезвые.
С другой стороны, буржуазные дебаты о вреде суррогатного алкоголя для народа дальше разговоров не идут. Это как 2 капли воды напоминает то, как английские буржуи «плакали» о вреде дешёвого хлеба с опилками: поплакали-поплакали, но ничего не поменяли, ибо такой некачественный хлеб способствует удешевлению рабочей силы, хоть и подрывает здоровье нации (см. «Капитал» Маркса).
Рассмотрим теперь вопрос о половом удовлетворении. Бугера, замазывающий разницу между пролетариатом и рабочей аристократией, изображающий рабочую аристократию пролетариатом, оценивал прожиточный минимум в 12.000 в месяц (это в современных ценах примерно 15.000-20.000), т.к. включал в него и походы с девушкой в кино, и т.п. Верно ли это?
  По такой логике можно раздуть прожиточный минимум до безграничных размеров, включив в него покупку девушкам бриллиантов, лимузинов и т.п. К тому же, верхом мещанства было бы видеть покупку мужчиной женской любви (=проституцию), свойственную буржуазному обществу, как норму. Вообще, то, что убавляется в данном случае из кармана мужчины, прибавляется в кармане женщины, среднее же значение стоимости жизни для обоих полов остаётся неизменным, как будто денежной траты на секс не было (сколько денег одна сторона отдаёт за секс, столько же другая получает, сумма же денег у 2 этих сторон не меняется). На прожиточном минимуме, как видим, это не сказывается.
Физиологически секс не требует ни походов в кино, ни цветов, ни бриллиантов. Этого требуют общественные нормы морали, вытекающие из приниженного положения женщины по сравнению с мужчиной в буржуазном обществе, а также из социального положения данных мужчины и женщины.
Рассмотрим этот вопрос классово. Буржуазию с бриллиантами и лимузинами рассматривать не будем, чтоб не уходить от темы – выяснения прожиточного минимума.
Рабочая аристократия действительно чаще всего соблюдает общественные нормы морали, ибо ей это по карману. Мужчины из этого класса действительно покупают женщин за цветы, походы в кино, или за 500р. в час.
Пролетариат. Здесь мужчины, конечно, не отгорожены в смысле нравов от мужчин из рабочей аристократии китайской стеной, и также нередко покупают женщин за цветы, походы в кино, или за 500р. в час (точно так же, как пролетариат потребляет и дорогие наркотики тоже, несмотря на свою бедность). Но, здесь чаще мужчины снимают и дешёвых проституток за бутылку самогона, здесь чаще имеет место искренняя любовь без особой выгоды (как и, впрочем, разврат без всякой выгоды), здесь чаще имеет место самоудовлетворение и извращения.
Российская промышленность, которая после дефолта 1998г. наладила выпуск дешёвых товаров первой необходимости – в том числе и дешёвых порножурналов за 8-30р. – тем самым существенно сократила издержки на рабочую силу куда как ниже бугеринских 12.000р. Всё это, разумеется, за счёт физического и психического здоровья пролетариата.

25 марта 2007г.

Интеллигенция пролетарская и мелкобуржуазная
Рассмотрим статью Торбасова «Служить народу, а не своему цеху!». Там он пишет о «статье товарища Шапинова», которая «хороша как удар по распространённому среди левых некритическому упованию на евроамериканояпонских рабочих». Как говорится, «скажи мне кто твой друг – и я скажу кто ты». Если «коммунист» называет лидера левого крыла оппортунистской РКРП, т.е. центриста, каутскианца Шапинова «товарищем» - то такой «коммунист» из той же каутскианской «песочницы». Это не удивительно: ведь Торбасов был в своё время одним из лидеров РКСМ(б) – молодёжной организации РКРП, потом «вдруг» перекрасился в борца с оппортунизмом.
«Однако от читателя, пошедшего на поводу у традиционного «Zadornov-style» пренебрежения к загранице, может ускользнуть тот важнейший аспект, что рабочая аристократия не является исключительной особенностью богатейших стран. Она зарождается везде, где набухают сверхприбылями монополистические корпорации, т.е. и в такой империалистической стране как наша Россия».
пишет далее Торбасов. Действительно, рабочая аристократия есть и в России, и здесь мы с Торбасовым согласны. Однако, фраза  «рабочая аристократия не является исключительной особенностью богатейших стран» - это уже уступка российскому империализму, как будто Россия не входит в число этих богатейших стран. Ведь вовсю признаётся, что российские буржуи буквально шокируют далеко не бедных западных буржуев своей роскошью. А между миллиардерами и бедняками – и в России, и на Западе – есть широчайшая прослойка рабочей аристократии, составляющая, пожалуй, даже больше половины населения (особенно сегодня, в период экономического роста).
Действительно. К примеру, английские коммунисты хоть и считают Россию более слабой державой, чем США, Британия, Германия и Франция (тут, очевидно, сказывается влияние России на общественное мнение Европы, идущее ещё со времён Коминтерна, и даже со времён царизма – см. «Внешнюю политику русского царизма Энгельса»), однако ставят её в один ряд с Японией (см. сайт Компартии Великобритании http://www.cpgb.org.uk/, статья «Days of black and red» за 11 мая 2006г.). Согласитесь, между США и Японией (а значит, между США и Россией) – разница невелика.
Далее Торбасов пишет о рабочей аристократии:
«Сами по себе высококвалифицированные рабочие специалисты могут быть прекрасными людьми. Их борьба за повышение немаленьких зарплат, улучшение условий труда, даже явное участие в прибылях компаний — всё это совершенно логично и оправдано. Проблема возникает в области идеологии. Когда отбрасывается ленинизм и коммунисты начинают заискивать перед рабочей аристократией, рабочее движение подчиняется её узкогрупповым интересам и вместо революционного освобождения борется за ещё большее возвышение элиты. Поскольку эти «лучшие» и «высшие», как иронично писал Энгельс, рабочие бесспорно интеллектуально развитее, организованнее и обеспеченнее, они автоматически возглавляют движение и преобразуют его под себя, даже не имея никаких привилегий, а будучи лишь уравнены с рядовой рабочей массой».
Вот ты и попался!
Когда я критиковал Торбасова в своей работе «Кризисы и рабочая аристократия» за 3 января 2007г. за то, что он изображает рабочую аристократию более квалифицированной, чем пролетариат, Торбасов начал отнекиваться: ты, мол, меня с кем-то спутал, я такого не писал; некоторые товарищи, не подумав хорошенько, начали уже меня обвинять в «стереотипии, унаследованной от ВКПБ». Я уж думал: неужели действительно я спутал Торбасова с кем-то, неужели обидел безвинного человека? Оказывается, нет.
Действительно. Те же шофёры, чья зарплата обычно составляет от 7тыс.р. в месяц и выше (у дальнобойщиков – существенно выше) – это же ведь рабочая аристократия! О принадлежности шофёров к среднему классу в современной России признавалось и официально (см.: Средним классом в России стали строители и водители. 6.09.2006 23:03  | NEWSru.com), к тому же ещё Энгельс писал на примере Англии, что рабочая аристократия – это ещё и рабочие тех отраслей, где задействован преимущественно труд взрослых мужчин. Мы видим, что среди шофёров довольно высок процент великорусских шовинистов, мужских шовинистов. И ещё мы видим, что шофёры – довольно массовая профессия.
А ведь шофёры – это низкоквалифицированные рабочие. Те же начинающие учителя, даже если учесть их менее продолжительный рабочий день, получают обычно не больше шофёров. Хотя учителя выше шофёров по квалификации.
Итак, в прошлой статье я раскритиковал Торбасова не зря. Я писал, что из этого торбасовского софизма, что рабочая аристократия квалифицированнее пролетариата, закономерно вытекает тот неверный вывод, что буржуи квалифицированнее пролетариата, что власть буржуев – это власть «умнейших». Торбасов не понял мою логику. Что ж, разберём ещё раз. Рассмотрим, кому выгоден софизм Торбасова.
Участник Октябрьской революции большевик Владимир Невский, репрессированный при Сталине, справедливо пишет в «Кратком курсе истории РКП(б)» (см. «Бюллетень Интернационалист»), что интеллигенция – это не класс, это передовые представители класса. Есть интеллигенция буржуазная, есть мелкобуржуазная, есть пролетарская. Действительно, и советская статистика (см. мою работу «Новейшие данные современного империализма»), и английская статистика (см. там же и мою работу «Анализ Кучинского») показывают, что разница в оплате между квалифицированным и неквалифицированным трудом постоянно уменьшается, и составляет сегодня не более 1,2 раза. Разница же в оплате между пролетариатом и рабочей аристократией – довольно существенна (2 и более раза, как указывал Энгельс), причём разрыв растёт, о чём я не раз писал на основе официальной статистики в своих работах, см. хотя бы «Уровень жизни пролетариата» (как впрочем, разрыв растёт и между рабочей аристократией и буржуазией, о чём тоже нельзя забывать. Торбасов об этом умалчивает, когда говорит о США – см. мою работу «Пролетариат и рабочая аристократия»). Разрыв между пролетариатом и рабочей аристократией по уровню доходов растёт – и это создаёт материальную базу для политического разрыва между нами и торбасовыми, шапиновыми.

«Поскольку эти «лучшие» и «высшие», как иронично писал Энгельс, рабочие бесспорно интеллектуально развитее, организованнее и обеспеченнее, они автоматически возглавляют движение…»

В том-то и дело, что Энгельс писал иронично, а Торбасов на полном серьёзе утверждает, что рабочие аристократы якобы «бесспорно интеллектуально развитее», и якобы поэтому «автоматически возглавляют движение». И главное: смотрите, с какой рабочеаристократической наглостью, с каким бесстыдством хвастунишки из среднего класса Торбасов говорит: «бесспорно!». В том-то и дело, г-н Торбасов, что очень даже спорно!
Ниже мы вернёмся к этому, а пока читаем дальше.
«Неприятный парадокс состоит в том, что, «изменяя своему классу» [3], рабочая аристократия вполне может его возглавить».
    
Вот уж действительно «неприятный парадокс»… в голове у Торбасова! Старый, подлый буржуйский приёмчик: взять маленькую правду, прилепить к ней большую ложь, и всё вместе выдать за правду! Торбасов берёт цитату из Ленина об измене рабочей аристократии пролетариату – да ещё уточняет: мол, сам Ленин сказал! – и тут же прилепляет к ней ложь, что «рабочая аристократия вполне может возглавить» пролетариат. Да, может, - скажем мы на это, - но только на время. Как говорил Линкольн, «нельзя долго дурачить весь народ». Или, перефразируя слова из Манифеста, «пока пролетарии не увидят на их задах аристократические гербы».
Кстати, о данной фразе Ленина. Здесь Ленин в пылу спора, когда надо было позорить оппортунистов, выразился не вполне корректно. Я уже писал, что многими исследователями творчества Ленина справедливо признано, что Ленин лишь положил начало ленинизму, что Ленин до 1914г. стоял на доимпериалистическом марксизме (и Ленина глупо в этом винить, ибо капитализм тогда был доимпериалистическим), и после 1914г. тоже мог иной раз слегка сбиться на доимпериалистический марксизм. Ленинизм для нас – не священное писание, для нас важен дух, а не буква. Итак, нельзя сказать, что рабочая аристократия «изменяет своему классу»: пролетариат для неё – не свой класс.
Эту неточность из Ленина переняли Эльбаум и Сельтцер, перенял и Торбасов. Эльбаум и Сельтцер пишут:
    «В самом общем смысле рабочая аристократия включает в себя те части рабочего класса, которые являются главными получателями выгод от монополистического подкупа. Однако, относительно благоприятное положение рабочей аристократии не служит отрицанием её неотъемлемого классового общественного положения; члены рабочей аристократии, всё же, эксплуатируются капиталом. Таким образом, в основном смысле, классовый интерес рабочей аристократии тот же самый, что и у пролетариата в целом.
Но ключевой момент состоит в том, что рабочая аристократия имеет также свой индивидуальный секторальный интерес, происходящий из реформистских уступок на основе монополистических сверхприбылей; как следствие она имеет непосредственный интерес в удерживании своего привилегированного положения и «особых отношений» с монополистическим капиталом.
Таким образом, особо защищённое общественное положение этого слоя – в рамках его эксплуатации – связывает его с судьбами монополистической буржуазии, с расширенным накоплением капитала и с империалистическим господством над угнетёнными нациями (такая ситуация явно аномальная в неотъемлемом и общем отношении пролетариата к буржуазии). Привилегии рабочей аристократии обеспечивают плодородную почву, откуда берут корни буржуазные представления о действительности, вследствие этого – «стихийное» затемнение классового интереса у этих привилегированных рабочих (это противоречие между классовым интересом и секторальным интересом объясняет особую форму типичного для рабочей аристократии «фальшивого сознания» - то что частные и эгоистичные интересы этого слоя рассматриваются как представление интересов всего рабочего класса).    
Нет предопределённой гарантии, что основной классовый интерес рабочей аристократии победит над узким, привилегированным (оппортунистическим) интересом. Фактическое разрешение этой противоречивой напряжённости в рабочей аристократии может быть определено только в ходе фактической классовой борьбы. На уровне отдельных рабочих из верхнего слоя решающий фактор, конечно, это уровень классового сознания. Бесспорно, некоторые рабочие не будут сбиты с пролетарской точки зрения уступками из рук буржуазии; другие, однако, наверняка предадут классовый интерес «за тарелку похлёбки».»   (См. http://home.connexus.net.au/~benj/LOM.htm).
Как видим, здесь – путаница, противоречие.
С одной стороны,  рабочая аристократия – это якобы часть пролетариата, т.к. «члены рабочей аристократии, всё же, эксплуатируются капиталом». Довод – что и у Черветто, Бугеры и Ко. На самом деле и крестьяне, и мелкие хозяйчики эксплуатируются капиталом, но, тем не менее, пролетариями не являются, т.к. имеют собственность на средства производства (рабочая аристократия также имеет её - в денежной форме, в форме более высоких заработков, а значит и возможности вкладывать часть его как капитал).
С другой стороны – «некоторые рабочие не будут сбиты с пролетарской точки зрения уступками из рук буржуазии; другие, однако, наверняка предадут классовый интерес «за тарелку похлёбки»». Отсюда вытекает, что рабочая аристократия – это «двуликий янус» (как Ленин называл мелкую буржуазию): одна голова его обращена к пролетариату, другая – к буржуазии.
Вернёмся к Ленину. Да, Ленин в горячке спора иногда впадал в крайности – это нельзя отрицать. Это признают Эльбаум и Сельтцер, для которых авторитет Ленина непоколебим. Действительно, Ленин, позоря после 1914г. европейских оппортунистов за бездействие, писал, что иногда в истории объективные условия для революции уже готовы, а субъективный фактор отсутствует (т.е. вожди проявляют трусость). Тут Ленин впадает в субъективизм. Действительно, субъективный фактор – это порождение объективных условий. Неверно ждать от рабочей аристократии пролетарской революционности, пока она не разорится и не пополнит ряды пролетариата. Очевидно, тут Ленин «по старинке» посчитал рабочую аристократию за часть пролетариата.
Вернёмся к Торбасову. Он пишет:
«То же самое в не меньшей степени относится к так называемому «информационному пролетариату», высококвалифицированным специалистам-«хайтековцам», в первую очередь, IT-отраслях, в индустрии телекоммуникаций и т.п. (их бурный рост в России выразился в недавнем выдвижении в лидеры рынка гигантов АФК «Система» и «Связьинвест»). С апологетикой этой прослойки выступал и неортодоксальный зюгановец И. Пономарёв («Пролетарии информационной эры») и тот же В. Шапинов…»
Итак, Торбасов признаёт, что Шапинов – апологет рабочей аристократии, и в то же время называет его «товарищем»! Тут Торбасов выдаёт себя с ног до головы.
Мне скажут: и ты называешь Виктора Макарова «товарищем», хоть у него предрассудков – пруд пруди. Да, но Макаров по крайней мере провозглашает разрыв с РКРП, войну шовинизму, выступает за союз интернационалистов, хоть и очень непоследовательно. Шапинов же – один из лидеров РКРП, один из вождей оппортунизма.  
«Так где же выход?» - вопрошает Торбасов. И сам же отвечает:
«Выход коммунистам известен давно, он классичен. Любой коммунист — не просто пролетарий, а интеллигент, хоть он из служащих, хоть из рабочих. У простых пролетариев нет ни знаний, ни времени для выработки революционной теории. Но именно их жизненный, базовый интерес в уничтожении эксплуататорского общества — а не свой узкогрупповой, интеллигентский — ориентир для коммунистов. Мы — высококвалифицированные — боремся за освобождение и власть тех, кто при капитализме не выгреб и не устроился, как мы, за власть обездоленных, диктатуру пролетариата. Ключевым моментом для рабочих аристократов и хайтековских специалистов, как и для любых выходцев из квазибуржуазных слоёв, является не цепляться за свой экономический интерес как якобы революционный, а, напротив, решительно перейти на службу массе простых пролетариев. Служить народу — призвание пролетарского специалиста!»
Как видим, Торбасов (как и Здоров, как и Марлен Инсаров) замазывает разницу между пролетарской интеллигенцией и интеллигенцией мелкобуржуазной, путает вопрос «Партией какого класса являются коммунисты?» с вопросом «Из какого класса являются выходцами коммунисты?» (см. мои работы «Анти-Бугера», «Что делать?», «О государстве» и др.).
Действительно, как понимать: «любой коммунист — не просто пролетарий, а интеллигент, хоть он из служащих, хоть из рабочих». В каком смысле интеллигент? В смысле сознательный, или в смысле образованный, высококвалифицированный (=с дипломом)? В смысле сознательный пролетарий, или в смысле сознательный представитель своего класса вообще – хоть даже и сознательный по буржуазному (а Торбасов-то как раз не указывает, какой интеллигент!)? Буржуазный, мелкобуржуазный, или пролетарский интеллигент? Обходить стороной этот принципиальный вопрос, как это делает Торбасов, значит утопать в интеллигентщине в наихудшем смысле этого слова, в смысле – в мещанстве.
«Мы — высококвалифицированные» - тут Торбасов опять выдаёт себя с головы до пят. Разве тот же Ленин хоть где-нибудь выпячивал, что он имел высшее образование? Нет! Наоборот, он говорил «мы – рабочие», а ещё говорил, что «образование – привилегия правящих классов» (и не хмыкал по торбасовски высокомерно в адрес пролетариев: «Научитесь сначала архивировать»).
Мы — высококвалифицированные — боремся за освобождение и власть тех, кто при капитализме не выгреб и не устроился, как мы, за власть обездоленных, диктатуру пролетариата.
О движении судят не по тому, что оно о себе думает, а по тому, чем оно на деле является. Конечно, очень часто настоящие коммунисты – это выходцы из эксплуататорских классов, но они среди этих классов – очень редкие исключения, «белые вороны». Хорош тот коммунист, который говорит «мы – высококвалифицированные», «мы – интеллигенты», «мы – рабочие аристократы». Это значит, что он не отделился от той среды, из которой вышел, не встал на точку зрения пролетариата, что для него своими являются именно рабочие аристократы, а не пролетарии.
А за «власть обездоленных» сегодня не кричит только ленивый: тот же Немцов, а не только Торбасов, выступает за «нужды простого человека».
  Ключевым моментом для рабочих аристократов и хайтековских специалистов, как и для любых выходцев из квазибуржуазных слоёв, является не цепляться за свой экономический интерес как якобы революционный, а, напротив, решительно перейти на службу массе простых пролетариев.
Конечно, мы всегда рады, что вы, г-н Торбасов и прочие рабочие аристократы, хотите перейти на нашу сторону. Мы, пролетарии, не собираемся изолироваться от других слоёв населения. Но мы ни на миг не забудем, что «эта редиска предаст при первом же шухере» (это выражение, конечно, слишком грубовато по адресу данного класса, но о мелкобуржуазной двойственности рабочей аристократии мы забывать не должны, несмотря на клятвенные заверения её представителей).
«Служить народу — призвание пролетарского специалиста!»
Любой самый реакционнейший профессор (который, несомненно, считает себя за «пролетария умственного труда») подпишется под этим! К тому же, народ состоит из классов, и добрая половина его – рабочая аристократия (в России).
Кстати, ещё за 6 лет до Торбасова те же самые слова, что «неквалифицированные рабочие должны тянуться за квалифицированными», говорил… Зюганов (см. «Манифест РПБ»).
Вообще, точно так же, как Торбасов совестит рабочую аристократию, что она должна «служить народу», так же и дальновидные буржуи совестят недальновидных, что они должны подкидывать народу подачки. Ради чего это делается? Ради классового мира, ради недопущения революции, разумеется.
Итак, ложь, что рабочая аристократия квалифицированнее, умнее пролетариата, понадобилась Торбасову именно для того, чтобы изобразить рабочую аристократию «пролетарской интеллигенцией», «сознательными пролетариями», и призвать нас, пролетариев, плестись за рабочей аристократией, как стадо баранов.
Не надо считать нас, пролетариев, за дураков, г-н Торбасов!
1 апреля 2007г.
Гачикус