Насыщенность цвета и смысла игра.
В роскошном багрянце кленовых ветвей
Эгсбиционистское ню тополей…
Ступаю несмело по ярким коврам…
Лазурное небо, совсем как тогда…
Как в юности: Так же растет лебеда,
Косые лучи лижут лица полей,
Вдали - улетающий клин журавлей…
Нетающий иней лежит на кудрях,
Забыть, раствориться бы в золоте дней,
сменить мыслеход, как деревья наряд.
Укутать печаль в кроткий шелест аллей.
Как палые листья уносит ручей
Забыть, отрешиться хотя бы на миг,
Всю горечь потерь, глупых ссор цианид,
Свидания, встречи, надежды, мечты,
как нежные взгляды сплетались. Но ты…
Давно, навсегда, мою душу украл…
И всё это было, казалось, вчера…
Кафе в старом парке, где жарят шашлык.
Фонтан, танец струй их сплетений букле,
Вьюнок, увивающий куст как парик…
Мелькание кадров в моей голове:
Тяжелые капли и ветер халдей
Кадриль танцевали на кронах дерев
В одной из своих первозданных затей.
В мелодию танца внезапно проник
Какой-то далёкий клокочущий рык…
Меняется темп на стремительный ритм:
срывая побеги и листья с ветвей
Горошины града топтали цветник…
Промокли до нитки, но счастливы мы.
Из детства прорвался затерянный блик:
Проулок, загнутый подковою, и
Оранжево-рыжий бурлящий арык...
Босых и чумазых ватага детей
Несется к арыку. Мелькают ступни….
Одна средь мальчишек девчонка- кремень.
Галдящезвенящевосторженный гик:
В мордушке - приличный улов пескарей!
Лет пять мне, наверное. Может быть семь…
( По мне не скучали ни прут, ни ремень…)
Сумбурно меняется кадр как во сне:
Лет десять не больше наверное мне….
Стругацкие, Киплинг, Ефремов и Лем…
(Тогда было чтенье ужасней вериг…)
Сестра моя, Алка, над кипою книг
Романов, учебников и словарей.
Быть может - читает, а может - зубрит…
Арктангенсы, синусы, блок теорем…
Вот мама опять ее в чем-то винит
И громко кричит без обычных манер,
Но лупит меня, за одну из затей
Прутом ивняка по ногам и спине.
(За то, что разрезала ей мулине )
А Витька, мой друг, за забором стоит,
Сочувствуя, ждет на свой страх даже риск,
когда мать устанет, закончится крик
И вся эта жуть воспитательных мер.
Но мысль, продолжая свое дефиле,
Вскрывает все то, что хранится на дне…
Призывно из юности образ настиг
Июнь, облетающий пух тополей…
Какой был волнующий, сладостный миг
Джамбул, ДТИ, день открытых дверей…
Площадка с рядами дощатых скамей
И ты у эстрады с букетом гвоздик …
А может стать чуждым, чужим этот лик?
Но мозг без стыда станет сетью интриг…
Сомнения душу точит червячок
Любовь, сколько раз ты знавала расстриг
Тебя предававших? Незримый крючок
Невинного флирта. В его западни,
Безудержной страсти спуская курок,
Попался неловкий стрелок еретик.
Позднее из страха не в грудь, ни в висок,
А в спину втыкая измены клинок,
Из ревности, сплетен, прощенья, молитв -
Тебе выплетали терновый венок…
Понять бы тогда… Ощущенье вины –
Черно, как созревшая кисть бузины…
Бездонная пропасть меж мною и ней…
Семнадцатилетнею правдой моей.
Беспечная юность, мечты и любовь…
Казалось забыто, а всё же саднит…
Полвека несу эту ношу с собой -
Былое листая, как старый дневник…
К шершавой коре прижимаюсь щекой,
Не может жить вечно во мне эта боль.
Пусть думы оставят, уйдут на покой…
Ведь юность моя так давно далеко…
Рябиновых ягод краснеют огни…
растаять бы в этой красе целиком…
В шуршании ярких осенних шелков,
Закончить терзать улетевшие дни…
И желтой слезой, дочкой плачущих ив,
Лететь и кружиться над гладью воды…
Взрослея – мудрее становимся мы.
И горечь утрат, безвозвратных потерь
Становится явною только теперь…
Когда мы вступаем в преддверье зимы