Тебе, придуманному мною.. (Кладовка (проза, не вошедшая в рубрики))

Прошло много времени с момента под названьем "Мы". Изменилось многое – изменился уклад жизни, изменился распорядок дня, изменилось окружение, изменились взаимоотношения, изменилась я... Вокруг по-прежнему много людей. Кто-то нужен мне, кому-то нужна я. Кто-то нравится мне, а кому-то нравлюсь я. Много хороших людей вокруг. С каждым днем становится все интереснее жить. Я в движении, я что-то делаю и судьба благосклонно награждает меня за это удачным результатом. Мне многое интересно, я стремлюсь много знать. В общем жизнь идет и идет неплохо... И несмотря на то, что прошло столько времени, признанного лекарем наших душевных ран, несмотря на ту работу, проделанную над собой, несмотря на то, что сильно изменилась я, я не забываю о Тебе...
Понимаешь, за все это долгое время я избавилась (или мне так только казалось?) от воспоминаний... По крайней мере негативных. Я точно и уверенно могу сказать, что простила тебя за все, чем ты меня обижал, я забыла о плохих моментах наших отношений – я действительно больше не помню о тебе ничего плохого, хоть и знаю, какими недостатками ты наделен. Я совершенно искренне думала, что я избавилась от этого всепоглощающего чувства к тебе. Не скажу, что оно сейчас во мне в той самой мере, но...
...Скажи мне, что это, когда человек, видя что-то красивое спрашивает пустоту: «А тебе нравится? Правда, красиво?» Как это называется, когда кто-то пытается посмотреть и увидеть Этот Мир твоими глазами? Когда кто-то вспоминает о тебе в минуты счастья и представляет себе твои глаза, когда ему грустно и одиноко? Когда, слыша песню, видит перед собой твое лицо, в надежде, что сейчас и ты слушаешь ее, вспоминая о нем? Когда читает строки о Вечном и обязательно считает, что это о нем и о Тебе? А когда засыпает, понимая, что его последняя мысль перед тем, как уснуть, была о Тебе? И жизнь-то продолжается. Вокруг много людей, надо сделать много дел. Но настает минута, когда ты остаешься один и заглядываешь в себя. А еще и когда ты устал от этого «вокруг», все механизмы защиты летят к черту и ты представляешь себе совсем не то, что придумал видеть раньше. Ты видишь того человека, и больше ничего, потому что сил на остальное уже нет и наконец понимаешь, как сильно скучаешь... И видишь себя, понимая как сильно его не хватает рядом. И становится как-то темнее за окном, и дождь начинает накрапывать, и холод пробирается в комнату, сковывая тебя... И тогда вспоминаешь, что человека, который единственный может тебя согреть, просто нет рядом. Так и я сидела перед экраном телевизора сама не знаю сколько и только через какое-то время поняла, что я смотрю в экран, не видя н-и-ч-е-г-о. Передо мной были лишь слова «Я скучаю»...
Я все это время одна. Спросишь, почему? Потому что нет человека, способного быть как ты. Умеющего молчать и говорить только важные вещи. Способного понять без слов. Нет человека, с которым, глядя друг другу в глаза можно было сказать больше, чем люди за всю жизнь могли сказать словами, больше, чем я за много лет сказала близким друзьям и однозначно больше, чем они говорили мне... Нет человека, которого я способна ТАК полюбить, как Тебя.
И при всей своей любви к независимости я признаю это – мне не хватает тебя. Я замерзаю. А осень с каждым днем все холоднее...
Да, я изменилась. И где-то в дороге поняла, как тяжело это – строить что-либо, как легко это разрушить и как обидно понимать, что ты сделала именно это. Я ни о чем не жалею, потому как знаю, что на тот момент иначе быть не могло – другая я оценивала все по-другому. Да, оценивая прошлое, может и субъективно, вижу теперь, что, возможно, не зря бы мы все это строили, если бы мне в тот самый момент под названьем «Конец» хватило чуть больше терпения, еще немного такта, капельку терпимости и мудрости, а также, наверно, любви, которой на тот момент явно не хватило, чтобы преодолеть все и сохранить построенное, пронеся его через этот непростой момент наших отношений. Как-то померкла моя уверенность в том, что мои принципы – прежде всего, мой эгоизм – первостепенен, да и тот образ отношений стал как-то мал для моего теперешнего мира. И все могло бы быть иначе... Наверно...