Я подчиняюсь памяти, как телу,
когда-то мне дарившему объятья.
Она - как ты тогда, когда без платья
нагой, как правда, я к тебе летела.
"Не завоюешь ты меня и силой," -
смеялся ты. Шептал на ухо:"Ведьма!
Пусть в мире будешь женщиной последней,
не полюблю - я не терплю бескрылых"
А сам сжимал так крепко, до удушья,
как будто перед вечною разлукой,
дробя сознанье сердца громким стуком,
ласкал меня, целуя даже душу.
И всё шептал, шептал, шептал мне:"Ведьма!
Люблю я ангелов небесных кротких,
а ты ума лишаешь, словно водка,
смешавшись с ядом, что еще неведом..."
И вот случилось. Ожили мечтанья:
в твой мир вошло сиянье неземное.
Пожертвовал ты в ослепленьи мною
когда однажды ясным утром ранним
спустился ангел. Крылья - во всю спину...
Но ты страдаешь от тоски и скуки.
Объятий нет - лишились силы руки
в тот самый миг, когда меня покинул...
Ослеп, оглох средь перьев белоснежных.
И сердца стук давно уже не слышен
как в доме брошенном без очага и крыши,
где не живут ни вера ни надежда.
Тоскуешь днем и замерзаешь ночью...
А ведьма что? Живу.
По-прежнему греша
и греясь в памяти.
Со мной твоя душа.
А кто же с ангелом?
Да только оболочка...
