- Немедленно вон отсюда! – взвыл он, едва не тыча в нее пальцем, но если б та могла ответить... Она так и продолжала валяться на полу, чуть приподнявшись на ладонях и с трудом соображая в этом никогда ранее не виденном кусочке Вварденфелла. К счастью, чьи-то близкие шаги, засеменившие по полу, мигом разрешили их проблему.
- Не волнуйтесь – мы за нею, - промолвил казавшийся таким далеким голос Синнолиана, и девушка, будто ребенок, тянула к нему руки, желая вырваться отсюда. – Мы говорили с местными, и те сказали...
- Мало ли, что они сказали, - злобно фыркнул данмер, оглядывая двух пришельцев. – Это странное создание – не удивлюсь, если под суджаммой – нагло заползло ко мне посреди ночи. Сначала, еще спросонья, я принял ее за посылку – но потом...
- Смею вас заверить, она почти не пьет, - промолвил следом и Марайн, делая шаги к едва ли не беспомощной Энигме. – Наверняка ей стало плохо...
- Меня это не интересует. Забирайте, и немедленно, - отрезал тот без капли жалости.
- Пойдем. Вижу, ты совсем не в силах, - на корточки присел целитель и очень аккуратно сгреб ее в охапку, вынося оттуда на руках. Яркий свет утра, безудержный, не тронутый завесой облаков, тут же взметнулся ей в лицо – и девушка, вместо привычной радости, буквально вжалась в плечо парня, издав короткий слабый стон. – Неужто ты боишься света? – погладил он рукою нервно трусившуюся Энигму, а после – кинул взгляд на думавшего мага. – Только не говори мне, что это...
- Упаси Азура, - ответил он, поняв его без слов. – Когда бы то успело...
- Да, действительно, - молча зашли те в крепость гильдии и только лишь потом, уже стоя в его доме и благополучно уложив Энигму на кровать, смогли поговорить на кухне в уголке.
- Я боюсь за нее, - первым произнес Синнолиан, мрачно глядя в сад. – Никогда ранее, за все это время, я не встречал подобных признаков...
- Успокойся, друг. Она просто выспится, и все будет хорошо. Тебе нечего бояться, вот разве своей ревности – наверное, она тебя и гложет.
- Зря я рассказал тебе о выпавшем письме, - сцепил он зубы с видом недопонятого. – Нет же, я не виню ее ни в чем. Она ни в коем случае не убегала от меня. Всего лишь зовы былой дружбы...
- Не удивлюсь, если добрая душа Энигма приютит его в своем же доме, - пророчески хихикнул данмер. – А потом – глядишь, и до Красной горы дело дойдет.
- Хм, нам бы не помешал кто-то дружащий с замками, - стратегически заметил парень и тут же умолк на полузвуке.
- Правда-то правда – но сможешь ли ты сдержать клятву Школы, глядя на него... Кажется, я слышал шорох, - взглянул Марайн на лестницу, и парень мигом ринулся туда. Действительно, Энигма только что покинула кровать и молча стояла, отвернувшись, казалось, выглядывая в невеликое окошко. Спокойная, ровно дышавшая и в то же время нервно сцепившая руки в едва приметный им замок.
- Ну вот, я же говорил, что все пройдет, - радостно заметил данмер. – Скажи, ты точно чувствуешь себя здоровой? – но тот в ответ услышал слабое, как будто бы озлобленное тихое рычание. Что-то нехорошее закралось в мысли мага, однако же он промолчал.
- Похоже, тебе придется нас оставить, - по-своему понял Синнолиан намек – и, когда Марайн уже стучал по лестнице до низа, тот сделал к ней два шага и мягко обнял за плечо. Как оказалось, очень даже зря...
Энигма дернулась будто ударенная молнией – резко повернувшись, она уж явно не с объятьями накинулась на парня, схватив его за горло и тут же повалив на пол одним единым жестом. Он даже и не мог подозревать, какая сила появилась внутри девушки – невероятно больно стукнувшись лопатками, Синнолиан даже сейчас готов был принять все это за шутку; но только до тех пор, пока над ним не нависала обладатель крепких тисков рук. Уже не карие – с кровавой окантовкою, словно полинявшие глаза смотрели на него большими белыми огнями среди лица невиданной по силе бледности... Девушка отчаянно хрипела, мощнее и мощнее сдавливая горло, а тот никак не мог пошевелиться – то ли от напора, то ли от непрекращавшегося ужаса, а то ли потому, что попросту не мог ей навредить... Густые пурпурно-фиолетовые искры застилали его взор, а жизненные капли будто бы иголками вытягивались из с трудом сопротивлявшегося тела. В какой-то миг Синнолиан почувствовал, что больше этого не вынесет...
Горячее дыханье огненного кома за доли секунд присвистнуло возле его уха. Потом же была яркая, неодолимая по силе вспышка пламени и громкий, удивленный вдох вернувшегося мага. Руки у душителя немедленно спрыснули с каменной от силы шеи, и та испуганным зверьком прижалась в дальний угол. Синнолиан с большими муками вскочил на ватные от шока ноги – и тут же увидел грозного Марайна, сверкавшего глазами и уже готового швырнуть последний аргумент с дымящейся руки...
- Стой! – вовремя одернул его тот и тут же кинул в ее сторону густым комком Иллюзий. Девушка застыла будто вкопанная, яркой зеленой статуэткой украшая пустой угол. – Да ты с ума сошел – стрелять по собственным друзьям!
- Друзьям ли? А если бы те на глазах съели еще одного друга? Но хватит тут беседовать. Надо бы скорее обездвижить. У тебя есть хоть какие-то веревки?
- Только короткие, они не подойдут. Но, кажется, придумал, - с этими словами он поднял ту с былого места и, не без помощи Марайна, устроил ее в погреб, закрыв все на замок. С последним щелчком крепкого засова, наружу мигом вырвался протяжный хриплый рев.
- Мара, такого я не видел даже в страшном сне, - заметил Синнолиан, испуганно шатнувшись. Он до сих пор дрожал противной мелкой дрожью, но, тем не менее, пытался рассуждать. – Но ведь мы знаем, как сделать лекарство. Та сила, с которой меня едва не задушили ее руки... Это определенно след Берне. Не слышал ли ты ничего об этом клане?
- Еще и как – они, по слухам, поселились где-то на Амуре, рядом с той гробницей, где мы искали некромантский Шлем Червей...
- Сможешь проводить меня? – едва не вырвал он рукав опешившему магу.
- Вряд ли, я не помню особенно дороги. Кажется, на северо-востоке, где-то под лавовой рекою у обрыва.
- Значит, помнишь, - буквально выволок Синнолиан Марайна, попутно захватив дорожную сумку и свой посох. – Пока, мы ненадолго. Не скучай, - произнес он без доли иронии и, получив в ответ шипенье, тут же устремился на свободу. Еще минуту назад казавшийся подавленным и ни во что не верящим, теперь же он почти светился оптимизмом, разглядывая небо как будущий маршрут.
- Кажется, туда, - на глаз махнул рукою данмер, и тот вытянул из сумки яркий голубой флакон. Вместе и почти одновременно покинули они болотистую землю, метнувшись вдаль на поиски загадочного места. Марайн был точен будто бы стрела, пущенная опытным искусным лучником – ни на шаг не сбившись с курса, он словно бы чертил на небе ровную дугу, почти что кувырком упав затем на ноги. Полет Синнолиана выдался чуть менее удачным – избороздив собою синеву, он, вильнув от скорости, неуклюже рухнул на колени – но цель, стоявшая уже перед глазами, мгновенно заглушила собой боль. Классическая тема «домик на берегу озера» предстала их вниманию в невероятно извращенном варианте: пощербленная временем, розово-каменная цитадель с устланной пред ней дорожкою металла – и едкое сиянье красной лавы, что тонкими клубами дыма накладывалась словно бы туман. Увидев это, двое незаметно для себя поежились, однако же не отступали.
- Правда, что здесь живет весь клан? – едва не механически спросил его Синнолиан.
- Правда. Когда-то ходили на разведку и еле ноги унесли, - не отрывал волшебник глаз от цитадели.
- И, значит, нам предстоит почти неравный бой? – заметил он невероятно твердо и тут же опутал лицо бликом Мистицизма. И – странно – но, сколько не вглядывался тот в запутанные коридоры, а все равно не видел ничего – ни душ рабов, презрительно называемых скотиною, ни даже блеклых сущностей хозяев. – Странно же вес это...
- Дай-ка мне, - последовал за ним Марайн – и снова зияющая пустота... – Может быть, это засада?
- В любом случае, мы будем осторожны, - добавил Синнолиан и, ощупав дверь в поисках ловушек, очень аккуратно шмыгнул в железный коридор. Тишина – неестественно холодная, лишенная и слабой доли звука, ударила им в уши будто бы кувалдой. Два аккуратных шага по прямой, несмелое глядение за угол – и двое, почти одновременно, замерли на месте, рассматривая гигантский длинный зал. Ловушек и засады там не оказалось – однако же их ждало то, чего они боялись больше всех засад. В приюте клана вовсю царил ужасный хаос – битая посуда, ошметки свитков и даже каким-то редким чудом изломанная мебель гномов были раскиданы повсюду будто ураганом. Синнолиан приблизился к одной огромной куче, ногою сдвинул выломанный ящик из комода – и бледное, словно почерневшее лицо взглянуло на него пустыми хищными глазами. Целитель отпрянул и принюхался; только сейчас, он ощущал, что воздух в подземелье до основания пропахся чем-то сладко-тошнотворным – и он, как лекарь, прекрасно понимал, что это значит.
- Он мертв, - не без отвращения, расслабил он холодный металлический нагрудник, из-под которого блеснула давно уже запекшаяся рана. Не веря ни глазам ни обонянию, парень живо метнулся к лежавшей в углу девушке; очередное багрово-красное пятно, присыпанное темным прахом кровопийцы...
- Вижу, они нехило поживились дорогим ингредиентом, - с презрением толкнул одного маг, глядя на выкрошенную сухую кожу. – Боюсь, нам будет не до крови – они почти что моментально рассыпаются при гибели...
- Постой, - одернул его тот, потратив добрую минуту на поиск и осмотр. Сильная тревога уже блестела на глазах холодной каплей белого, но он еще пытался рассуждать. – Насколько знаю, у каждого клана есть своя священная реликвия – кровь старших, или что-то в этом роде. Такого пузырька нам хватит с головой, - и те, проникшись единственной идеей, начали старательные поиски средь гор остатков и ошметков. Глядя на рвение Синнолиана, с невиданною резвостью громившего все то, что уцелело, Марайн вдруг начал сильно беспокоиться – ведь, если даже после таких отчаянных попыток, он не обнаружит ничего... К счастью, его на полумысли оборвал тяжелый скрежет по металлу.
- Здесь, кажется, замок, - присел он возле сундука и терпеливо ожидал, пока Марайн усильем Изменений щелкнет древним гномским механизмом. Но, вместе с облаком сиреневого, им в лица бледной дымною струей дохнула хитрая ловушка.
- Кажется, еще не все... А щупами я не владею... Стой же! – не успел подумать маг, а тот уже обеими руками тянул на себя крышку. Тугой зеленый плащ, как будто простыня, накинулся на голову и крепко обмотал его своим сиянием. – Нда, могло быть и похуже, - сказал Марайн сам для себя и, просунув руки в получившуюся щель, извлек на свет обрывок перепачканной бумаги. «Прощай, напросившийся Берн! Наконец-то мы нашли ваше скрытное логово – и так будет с каждым, кто осмелится напасть на нас. Что правда. Рабов тоже пришлось убить на пару с полубезумными тварями. Кто знает, ведь раз с них пили кровь... Ах да, и еще. Если какой-то потерявшийся выродок Берне явится сюда за кровью старших, его будет ожидать приятный сюрприз...» Какой же это, интересно? – взглянул он на Синнолиана и, ужаснувшись, молча выронил послание на пол. Не просто бледный, а почти что сине-белый, с бессмысленно озлобившимся взглядом на каменном лице и плотно сжатым кулаком, в котором раздавался хруст стекла... А посреди тяжелого ящика с «сюрпризом», на самом его дне, навек засохла ценная реликвия, грустно подмигивая им осколками флакона. – Ты что удумал, дурень! – сухими пальцами вцепился маг в его кулак, но, даже с помощью двух рук, едва разжал его окаменевшие суставы. Наружу теплой струйкой вытекла густая капля крови... – Дурак, дурак ты образованный, - словно бранящаяся мать, залечивал он тонкие порезы. – А если там еще что-то осталось, то как тогда? Ты, что ли, сам удумал стать вампиром?
- Другого выхода не существует, - промолвил тот железным, натянутым до самого предела тихим голосом. – Ты знаешь весь рецепт... Уже с меня возьмешь немного крови...
- Да что за бредни пьяного гуара? – канатом Мистицизма отодвинул он двемерский ящик, а после – ураганом ссыпал все осколки. – А потом что будет – за тобой гоняться нам вдвоем? Ладно еще Энигма, но я такого переростка не свяжу никак, а жарить тебя мне совсем не хочется. Все, бросай свои глупые выходки. А то еще чего нам не хватало - вампирическая парочка, сюжет для мусорных романов...
- Берне уже не существует, - повторял он, будто не слыша слова данмера. – Нет крови - нет спасения... Это единственный...
- Так, приятель, если ты немедленно не замолчишь, то будет очень много крови, - нервничал и злился тот, готовый в любой миг остановить разбушевавшегося. – Я не хочу себе двух монстров, а потому – услышь ты наконец! Есть еще один, альтернативный способ излечения, о котором писал тот индорилец.
- Бал Ур, место для призыва Молаг Бала? Немедленно забудь, - строго взглянул на него парень. – Никогда и ни за что я не нарушу верность Девяти... Даже ради нее, - скрипя зубами, но уверенно добавил тот и снова поднялся на ноги.
- Пойдем назад. Быть может, что-то и придумаем. К тому же, нам не следует бросать ее одну, - вышли те в серый и безрадостный, до едкости горячий, но не гревший мир лавовых потоков. Затянутый, словно бы нарочно против ветра, петляющий полет – и оба немягко приземлились на сырую болотистую землю.
- О, а вот и вы, - раздался за спиной приятный баритон, и Синнолиан, едва лишь открыв дверь, немедленно застыл ногою на пороге. – Не слишком добрый, но все-таки день, - продолжил долговязый альтмер, в котором тот не сразу же узнал Арилла, местного торговца. – Насколько помню, вы и есть законный муж Энигмы?
- Можно подумать, что есть и незаконные, - злобно огрызнулся маг, никак не радый этой встрече.
- Я знаю, какое горе вас постигло. Уже которое десяти – да что там – столетие неизлечимая болезнь... Но не волнуйтесь, я дам вам кое-что, и будет лучше, - с этими словами он тут же протянул им маленький предмет, в узком чехле и явно металлический по весу.
- Что это? – встрепенулся данмер, вертя его меж пальцев, а Синнолиан с такой надеждою взглянул в глаза Арилла, что тому отчего-то сделалось неловко.
- Это? Кинжал из серебра с огненным зачарованием, - промолвил он на удивление спокойно, а после зашипел. – Убейте эту тварь. Она уже не человек, и мы в большой опасности, пока та будет рядом, - Марайн в ответ немедленно отбросил под ноги подарок будто бы заразный и, вместе с парнем, вскочил в его жилище. Даже краем глаз, он тут же уловил, как сильно дрожали его пальцы, едва ли не скребясь о двери за спиной. Наконец, Синнолиан вздохнул как будто с облегчением, и тихий рев приветствовал его из наглухо закрытого подвала. Марайн с сочувствием взглянул на опечаленного друга – но, вместо грусти и безнадежного отчаянья, поймал в его глазах суровую каменную твердость.
- Ты сможешь вызвать Молаг Бала? – спросил он мага и, получив в ответ кивок, стащил из кипы документов заметки Ритари. – В Суран, и немедленно, - промолвил тот и вышел прочь, а данмер с облегчением последовал за ним.
Идея с новыми полетами была отвергнута без обсуждений – экономя и так уже растраченные силы, она дождались страйдера и молча смотрели, как пролетают мимо яркие зеленые пейзажи, окаймленные на горизонте первою фоядой серого Молаг Амура. Марайн без остановки теребил в руке записки индорильца, то и дело шевеля и нервно постукивая пальцами; Синнолиан же будто бы ушел в глубины собственного разума – настолько отрешенным показался его взгляд на миг обернувшемуся данмеру. И только резкий подъем в гору, а после крик погонщика сумели разбудить его от мрачных снов, что плыли наяву.
- Приехали, Суран, - пробурчал тот под нос и дождался, пока два «груза» спустятся на землю; уже потом, когда он мчался в низкий и туманный горизонт юго-востока, целитель сделал шаг к Марайну и сдернул с пальца будто засветившийся кусочек жадеита. На месте украшения пугающе виднелась полоска загорелой темной кожи...
- У меня ужасное предчувствие, - промолвил он, тщетно заливая свой ожог магическим потоком.
- Не беспокойся. Сейчас мы вес исправим, - тут же подбодрил его Марайн. И двое в несколько коротких перелетов достигли верха длинного хребта – откуда, среди изломанных остатков древних стен, виднелась башня храма. Не чувствуя преград, они неспешно спустились по наклонной, резко петлявшей меж кустами трамы и давно уже утоптанной тропинке, что тонкой змейкой увивалась от больших мраморных отколышей. Но место это было явно не обыкновенным: не успели те пройти и несколько шагов по мягкому, противно щекочущему ноздри пеплу, как мигом ощутили легкие подземные толчки, похожие на пульс самой земли, и то и дело слышимое тихое сопение. Странная тревога, а после и резкое желанье убежать куда подальше, словно говорили им, что место это имеет не только тело, но и озлобленный рассудок.
- Нам нечего бояться камня, - улыбнулся парень компаньону, но в тот же миг еще сильнее ухватился за горевший палец под кольцом. Предчувствие его не покидало ни на жалкое мгновение... Без слов, они немедленно подвинули округлую, скрежещущую дверь и гулкими шагами вошли на лестницу в горячей полутьме.
- Не понимаю – как может быть тепло в подземном камне? – тихо поразился маг, но вскоре же все стало на места: из центра даэдрического зала, на каменном квадрате, где обыкновенно высилась громадная и устрашающая статуя, были лишь пустота, заполненная идущей снизу лавой и огороженная зубьями из камня. – Записки говорят, что нам сюда, – с трудом, но выхватил он взглядом ловко притаившийся среди резьбленых стен проход, и там, за самой дверью, их поджидала лавовая бездна. Лишь тонкая полоска суши у порога – а далее стелился черно-красный слой кипящей жидкости. Синнолиан немедленно отпрянул от стихии, а после сделал руку козырьком; высокий второй берег с огромнейшим трудом проглядывал в клубящемся белесом паре – да и к тому вели тончайшие дороги камня, что вились от стены к стене кривыми и вряд ли природными зигзагами. Играть с бушующей стихией они не захотели – достигнув верха на потоках левитации, двое застыли, пораженные, разглядывая статую, что, словно ящерица, извиваясь, упиралась своим гребнем в потолок.
- Как же мне противно это делать... Но, ради нее... Начнем? – дрогнул голос парня и звонким рикошетом стукнулся о камень.
- Начнем. Но только не сорвись, - шепотом вторил ему данмер и белые, холодные искры волшебства, то и дело перемешиваясь с бежевыми брызгами, тотчас закрутили их в своем безумном хороводе. Кругом же воцарился ровный, ничем не прерываемый холодный гул; Марайн почти не говорил, а те редкие слова, что пробивались сквозь его беззвучное творение заклятий, немедленно тонули в белом шуме. Занятый призывом, он все де то и дело поглядывал на бледного и нервно сжавшего кулак Синнолиана – вид у того буквально говорил, что он готов к побегу от необходимости... Но в самый решительный момент, когда пространство вокруг них уже шипело и взрывалось от густых, морозных и явно передержанных чар мага, он с каменным лицом, почти оскалившись, сам обратился к даэдрическому лорду.
- Лорд Молаг Бал, властитель душ и повелитель Внешних миров. С тобой говорит тот, чья близкая душа стала заложником проклятья, - с глубокой горечью добавил он последние слова - и блики волшебства вокруг двоих мгновенно сдуло прочь как пыль, оставив их над огненною бездной, лицом к лицу с горящими глазами темного бога.
- Смертные... Не испугавшиеся вызова меня, - низко и таинственно, едва не прошипел в ответ им Молаг Бал, роняя наземь тусклый алый свет. – И, судя по всему, опять влюбленные, - Марайну в тот момент отчетливо привиделось, что принц скосил глаза на гордо и даже, казалось, слегка высокомерно застывшего Синнолиана. – Я понимаю твои чувства, да и вампиры противны мен как души, навек застрявшие меж жизнью и не-жизнью. За малую услугу в этом мире... Но не так быстро, - сменил он прежний голос на тот, что годен только для допросов. У данмера намокла мантия у шеи... – Я не могу и попросту не собираюсь помогать тому, кто держит за спиною камень. Скажи мне... человек, - уже без сомнений повернул он взгляд к целителю. – В каких богов ты веришь?
- В Девять, и тебе это известно, - звучало громкою пощечиной из уст простого смертного. Марайн в ответ лишь молча покосился на него с призывом быть благоразумным.
- И все? Больше никаких? – даже усмехнулся Молаг Бал, щекоча нервы мага. Синнолиан остался непреклонным.
- Больше никаких, - прищурено и дерзко ответил он даэдра, на что тот даже рассмеялся.
- Даю тебе время на раздумья, - только и промолвил Молаг Бал, а данмер уже буквально умоляюще косился на него, шепча только себе понятные ругательства. Кажется, Синнолиан и сам прекрасно понимал, что за проклятья он готовит для обоих - но разум, не приученный к вранью и не умеющий хитрить даже во благо, безжалостно откинул мысли дипломата. Жалкая букашка перед повелителем миров, выглядевший глупо и бессмысленно в гордой позе с накрепко зажатыми в кулаки пальцами – но не сдающийся ни перед чем на целом свете ради убеждений...
- Мне не нужно твое время, - почти вскричал Синнолиан и лихо улыбнулся в глаза камню. – Я никогда и ни за что не выброшу свое мировоззрение. Наверное, тебе хотелось видеть, как я в единый миг отрекусь от веры ради спасения ее? Нет, я не из тех, кто приходил к тебе до этого. Я сам найду решение и справлюсь без тебя, мерзкое отродье, - сказал он на одном гигантском выдохе и тут же замолчал, смело, на грани с издевательством разглядывая статую. Марайну стало невообразимо плохо – та выходка, которой он боялся с самого начала, его дневной кошмар, вдруг стала жуткой явью. Вымокший до нитки, он трясся и нервно дергал пальцами, молясь уже всему на свете, чтоб это обошлось.
- Люди, люди... После того, как кто-то из невежеств-проповедников назвал вас всех богоподобными, вы и правда стали считать себя такими? – словно кто на мышку, взглянул тот сверху вниз на даже и не шелохнувшегося парня. – Ну что ж, а я хотел с тобою по-хорошему... Скажи мне, верный служитель Девяти – ты правда гордишься тем, что родился человеком?
- Естественно. Хоть ничего и не имею против эльфов и зверолюдей, - никак не походил тот на затравленную жертву, ответив на вопрос лихой и яркою улыбкой. – И да – я благодарен небу, что не рожден каким-нибудь дреморой, - ответил он и подло рассмеялся. Марайн уже готов был выпасть в обморок и перестал надеяться на что-то – он точно знал, что даже его спокойный и рассудительный приятель, когда кто-либо умудрялся разозлить его, становился поистине неуправляемым...
- Я мог бы хлопнуть тебя взглядом, гордый смертный, - задумчиво тянул слова даэдра, - но это будет слишком просто для тебя. Аркей еще немного подождет – и, если ты гордишься своим видом... то мы его подправим.
Настало то, сего Марайн боялся с самого начала; он помнил о высокомерии даэдрического бога, знал о вспыльчивости парня и его нетерпеливости к подобным замечаниям – но почему же, видя все это как на собственной ладони, он ничего, абсолютно ничего не мог поделать, став безмолвным зрителем? Неведомая сила одним большим толчком подняла Синнолиана в воздух; на миг под ним даже блеснуло что-то едко-красное, а после же оно стремительно рванулось по нему, обвив собою и скрутившись словно бы канатом. Раздался тихий треск и слабый выкрик жертвы своей гордости; теперь же он не просто болтался на краю, а был болезненно растянут по всем мышцам – будто пугало, с протянутыми в сторону руками и дергавшимися от напряженья пальцами, а шея парня, казалось, и вовсе готова была лопнуть от дико пульсирующих артерий. Сквозь боль и пелену, Синнолиан заметил, как кожа на ладонях, из прежней белоснежной, плавно становилась серою и выжженной... Что-то неодолимое по силе будто изнутри проткнуло его лоб, и руки, даже закованные магией, немедленно схватились за явившиеся выступы. Пугаясь шелохнуться, Марайн испуганно смотрел, как волосы его на миги загорелись, так и оставшись пламенными рыжими, а сквозь чуть-чуть раздвинутые пальцы недобро блеснули жгучие зрачки. Что было дальше, маг уже почти не помнил – огромная волна опять распрямила Синнолиана, и лавовые брызги, перьями взлетающие вверх, стали большими кляксами ложиться на его в пылающем касании. Похоже, что хозяин Внешних Измерений крепко держал его израненную душу под контролем – ведь, даже при таком, он все еще был жив, и только резкий крик звучал из его уст, каждый раз. Когда та застывала черным, местами надтреснутым до красного доспехом... Волшебник больше не мог стоять на собственных ногах – прижавшись к стенке, он затравленно дрожал, а в ответ, вместо привычного голоса целителя, доносился уже лишь низкий хриплый рев...
Наконец, его былая огненная пытка закончилась броском на твердый камень; почти что целиком, кроме головы, закатанный в коросту магмы – даже его посох, и тот обвился черно-красной змейкой – парень без сил лежал, уткнувшись носом в собственные руки.
- Ну что, смертный, - звучал над ним голос Молаг Бала, как только дыхание его стало чуть более спокойным. – А что теперь ты скажешь о богах? Готов ли ты служить мне?
- Конечно, господин, - рыкнул тот, разрезав тишину на мелкие кусочки, и больше не Синнолиан, а чистой воды слуга Забвения поднялся на ноги, грозно рассматривая мага. Если б не глаза, такие же серо-голубые как и раньше, Марайн бы попросту схватил его в кулак магического холода – а так, он даже и не смел пошевелиться, глядя на то, чем обернулся его друг.
- Отлично. Как я и сказал, я презираю нежить и вампиров, а потому – просто не позволю той разгуливать по острову. Да, бедный влюбленный, я помогу тебе избавить твою девушку от мук. Ты сделаешь это своими же руками... Ступай и найди ее, отправив в мои Внешние Миры. Но нет, не так поспешно, - одернул он уже готового идти. – Для начала – разберись-ка с этим магом, - и Марайн едва не рефлекторно взмыл с платформы в самый низ, оставив под собой гигантский шар огня. Словно оглашенный, летел тот прочь из места вызова даэдра – по небу, куда-то на блеклый юго-запад, почти не видя ничего, лишь бы успеть... Дрожащий, едва не падавший от беспокойства, приземлился тот у дома в Сейда Нине и хотел уже сломать замок заклятием... да только дверь в ответ ему сама открылась настежь в пустоту... Повязка Мистицизма на глаза – и снова абсолютно ничего... осторожный, тихий и то и дело прячущийся за углами – именно вот так прошел он в кабинет Синнолиана, где его безрадостно встречали перевернутые стол и оба стула, закатанный ковер – и сломанный, едва ли не на доски разоренный люк подвала. Впервые за всю жизнь, Марайну дико захотелось выть вервольфом...
... Приход в себя, подобный выходу из долгого, мучительного сновидения... Прыжок из пустоты в реальность, не иначе – Энигма не могла назвать это хоть как-то по-другому. Одна в тени пещеры, сидящая на камне возле выхода и с дивною опаской изучавшая, как тонкие лучи струятся сквозь дверные щели. Она отчетливо припомнила свою дорогу к дому, подслушанный негромкий разговор... но больше ничего. В голове ее противно грохотало, на душе скребли коты, а в горле – царил противный вкус чего-то металлического. «Странно же все это, - приподняла та руку, и длинная ткань немедленно сползла к ее локтю, обнажая темную перчатку под курткой-самоделкой. – Как я нашла ее? Когда? И, главное, зачем ведь на дворе тепло», - и здесь перед глазами девушки на несколько секунд мелькнул разбитый камень душ и синие блики волшебства. Повинуясь зовам интуиции, она стянула правую перчатку и смело вытянула руку в щель меж досками. Теплый луч утра вдруг показался той невыносимым – мелькнув ожогом на конечности, следы его немедленно развеялись под чарами накидки. «Неужто я?..» - замерла Энигма, испуганно взглянув на пустые стены – и ранее не виденный клубочек меха в уголке полностью привлек собой ее внимание. Обыкновенная крыса пещер – большая, серо-коричневая и дико искусанная голодным кровопийцей...
- Нет, - вырвалось у девушки как-то вопросительно, и та сломя голову метнулась к подземному источнику неподалеку. – Нет, - настаивала та, разглядывая в темноте отблеск воды под коротким светом заклинания – и бледное лицо с кровавыми глазами ехидно улыбнулось ей своим клыкастым ртом. – Не-е-ет!!! – взвыла Энигма от увиденного, но вот уже через секунды голос той переменился до противного шипения, а блики яркого пурпура опять забрали ее разум...
... – И кто там? Не стойте на пороге, раз пришли, - лениво отмахнулась ото всех Улени, и Марайн, услышав приглашение, попросту упал через порог лицом в ковер. – Это что за новости такие? – слетела она вниз и подняла едва живого данмера, что взглядом паровой машины уставился в невольно выбранную точку на стене. – Так, если это все очередные твои шутки, то я сейчас никак не в настроении, - усадила та его к стене и тут же поняла, что шутки давно кончились. Измотанный, с трудом дышавший и, судя по лицу, с дико болевшей головой... – так, немедленно скажи мне, что с тобой случилось.
- Вот, - порылся он в карманах и вытянул на свет блестевшее огнем колечко сущности.
- С моею сдвинутой фантазией я много что придумаю. Скажи уж лучше сам, - присела она рядом и повертела его в пальцахю – Ты это нашел? Украл? Купил? Предложение мне, что ли, хочешь сделать по обряду людей? Или нашел себе серодиилку?
- Все гораздо прозаичнее и хуже твоей сиродиилки, - наконец, сумел он отдышаться. – Это вещь Синнолиана. Он... он на моих глазах стал истинным дреморой за то, что разозлил даэдрического бога. Так мало того, был послан им убить Энигму, которая, через проклятье, заразилась вампиризмом...
- Скажи мне, что сплю, - медленно и тихо, с ужасом в глазах, посмотрела на него Улени. – Или же что это очередная пьеса Курио, но только не реальность...
- Это и есть та самая реальность... И я попросту не знаю что с ней делать, - в растерянности стукнул он открытою ладонью. – Я битый час мотался по Вварденфеллу, пытаясь отыскать хоть кого-то из двоих... Только представь себе, что будет, если они где-то повстречаются...
- Апокалипсис, - подумав, выдала она и тут же приняла попытку хоть как-то ободриться. – Но стой. У нас же есть рецепт леченья вампиризма, а книги о духах даэдра – мои вторые после азбуки. Простые путешественники не смогут нанести им большой вред – но, если кто-то их увидит, то сразу же поднимет панику, и мы точно выйдем на их след...
- Зато они уж точно нанесут немалый вред тем путешественникам, - все равно не стал он ликовать. – Вампирша-архимаг с верной катаной и дремора, владеющий Восстановленьем, с облепленным коростой артефактом... Я ни в одном кошмаре такого ранее не видывал... Да и клан Берне оказался начисто стертым какими-то искателями приключений.
- Но это же не значит, что мы должны все бросить тут и киснуть, - приняла решение Улени и тотчас вскочила на ноги. – Так, дорогой, а ну живо приходи в себя, и мы отчаливаем. Я пока что сверю кое-какие из догадок, а затем – сам все увидишь.
- И куда же мы пойдем? – вяло спросил он данмерку, рывшуюся в кипе на столе.
- К ним домой, естественно, - выхватила та бумагу и замерла на несколько секунд. – Ага, вот и оно. Так я и думала – по сути, что-то вроде лича. Этот ваш даэдра – чувствую, что Молаг Бал, взял да и вселил в него второе сознание дреморы. А что ему-то стоило, он же властитель Внешних Измерений... В общем, его я вылечу на раз, а с вампиризмом уж на месте разберемся.
- С чего же ты решила, что кто-то из них явится туда? – так и не снял он маску недоверия.
- По крайней мере, это сделает Синнолиан – он точно решит ее подкараулить. А выхода у нас особо не наметилось. Пойдем, - и те уже на пару, по небу заспешили к побережью. Пустой и выглядевший серым дом, который и обжить-то толком не успели... Но снова никого – молчали следы, не отзывался Мистицизм, и даже яркое кольцо, с которым едва не разговаривала данмерка, никак не могло направить их на след.
- Это похоже на бессмыслицу, - печально взглянул на нее маг. – Нам может помочь лишь только случай. Не можем же мы поднять на ноги весь остров – тем более что стопроцентно найдутся недоброжелатели, которые решат воспользоваться этим...
- Так что теперь – молча дожидаться того случая? – не на шутку рассердилась на него Улени. – Ну и ладно. Ты как хочешь, а я здесь остаюсь, - но, не успела та договорить, как мягкий стук прервал ее на полуслове. Даже не сговариваясь, они немедленно блеснули снегом Мистицизма; не блеклая как у вампира, не обжигавшая как у дреморы, а вполне себе привычная, но яркая и огненная сущность... Марайн первым, кто, придя в себя, несмело потянул за ручку двери.
Призрак – именно такой была его первая идея. Широкий черный силуэт, с ног до головы закрытый балахоном, такие же перчатки на руках и красные глаза, слабо мерцавшие на полностью невидимом лице. Он даже не поверил собственным глазам, когда увидел это стоящим на пороге – однако же именно дух осмелился заговорить с ним.
- Я знал, что встречу здесь Магов, - почти пропела тень, а данмер так и не сумел узнать ее по голосу. Он понял лишь одно – перед ним стоял такой же темный эльф... – У меня к вам дело, которое не терпит отлагательств.
- Может, вы хоть представитесь для начала? – уперся он ладонями в проем.
- Простите, но я не могу светиться на виду у половины города... Но, если вы пропустите меня, я с радостью избавлюсь от накидки.
- Вот еще, - злобно нахмурился Марайн. – Я не буду запускать в их дом каких-то проходимцев. Или вы снимаете свой маскарад, или же войдете только через труп.
- Ну, если ты так настаиваешь..., - тихо и привычно ответил ему призрак, уже запуская обе руки себе за пояс, но тут в их разговор вмешалась данмерка.
- Еще одно движение – и я тебя отправлю точно к предкам, - выглянула та из-за плеча, держа напоготове чуть светившиеся пальцы. Тень в ответ приподняла обе конечности и шевельнула всеми пальцами в знак примирения.
- Прошу, не беспокойтесь. Я и не собирался это делать – так, только припугнуть, а вы же оказались менее спокойными, чем я предполагал... Убийство, знаете ли, почерк дилетанта, - добавил он вполголоса и, слегка подвинув мага, зашел в пустую развороченную кухню.
- Мы сделали свое, так, может быть, теперь..., - заикнулась данмерка, и тот мгновенно скинул капюшон, стащил перчатки с уже едва ли не вареных в тепле рук, а после – кинул балахон на ножки перевернутого стула. Нельс Ллендо, взъерошенный и красный, собственной персоной...
- Только тебя мне не хватало для полного счастья, - прошипел под нос Марайн, а тот, услышав, сделал вид, что ничего не понимал.
- Знаю, знаю, мне тут совсем не рады, - смирил он взглядом мага и отчего-то проверил брошенную ткань. – Но ведь во времена больших проблем мы все ищем союзников среди врагов. А сейчас – как раз такое время... Не стоит удивляться – я знаю все, что было с вами час назад. Вампиризм, превращение в дремору... Но, к счастью, я могу помочь с лечением хотя б одной напасти, - с этими словами он еще раз прильнул к своей накидке и тут же вынул пузырек с багровой мутной жидкостью. – Кровь Берне. Не спрашивайте, как я ее нашел – это будет очень долгая и очень темная история.
- И сколько же ты хочешь за нее? – блеснули глаза Марайна от зажегшейся надежды.
- Нисколько. Лишь совсем немного вежливости к бывшему подонку, - заставил он обоих отвесить челюсти до пола.
- Мое почтение. Стыдно сказать, но я тебя заочно ненавидел, - подал он руку Нельсу, пожатую затем легким ненавязчивым движением.
- Если я скажу то же о тебе, что пару разе едва не портил мои планы, то мы квиты. А теперь - пожалуй, нам нужно торопиться.
- Хорошая идея, да только вот куда..., - промолвила Улени, вертя в руках кольцо. – Они оба исчезли в неизвестном направлении, и даже моя магия не может обнаружить их.
- Колечко сущности, я ничего не перепутал? – ловко перехватил он драгоценность и затем поднес ее к окну. – Насколько понимаю, оно принадлежит Синнолиана? И оно же в чем-то связь с пропавшею Энигмой...
- Ну да, именно так оно и есть. Но у меня уже битую минуту ничего не получается! Какая я после этого адепт Колдовства и Мистицизма...
- Кажется, вы позабыли еще один ингредиент, - тут же засияло лицо Нельса. – Артефакт этот обязательно должна носить рука любящего, так что... Дайте мне попробовать. Ведь прошлого никто не отменял, а ничего другого мы так и не придумали. Всего лишь маленькая помощь с заклинанием...
- Ну ладно, - кивнула данмерка, не чувствуя иного выхода. – Тогда. Похоже, что зелье будет на твоей совести, - и, как только Марайн взялся за приборы на кое-как убранных полках, Улени одним взмахом сотворила вокруг Нельса белый купол, чьи искры назойливыми мухами летали вкруг него. Словно шаман из давней эпохи Тамриэля, держал тот артефакт, то и дело перенося его с пальца на палец, и искренне, беззвучно, как будто с человеком, разговаривал с кольцом, поглаживая его огненные грани. Последнее из этого взбесило мага не на шутку: занятый работой, он время от времени бросал косые взгляды исподлобья на ярого любителя колец, но тот не отвлекался. Наконец, когда Улени уже порядком утомилась держать былую концентрацию, а Марайн доделывал последнюю часть нелегкого рецепта, он снова надел его на палец и вскочил будто ошпаренный.
- Нашел! Я чувствую ее без всякой магии... Побережье Азуры, где-то возле череды гробниц, на мелких островах. Пойдемте. Я знаю это место как свои два шрама, - и те, захватив необходимое, втроем, уже без лишних тряпок Нельса, взметнулись им на помощь...
... Снова болезненный, тяжелый удар по слабому сознанью всколыхнул Энигму, показывая совершенно новый мир. Как, зачем и через сколько времени она там оказалась, было для нее неразрешимою загадкой. Бледно-песочные, словно бы выпеченные из теста стены глядели на нее повсюду, а жуткое по силе шипенье факелов над головой только усиливало ее страхи об этом неизвестном месте. Гробница – самая настоящая гробница, уставленная урнами на каменных трапециях... «Но где же все хранители? – подумала Энигма и мигом осеклась – сейчас она была такой же нежитью, как духи предков... – Мне нечего здесь делать», - подумала она и быстро ринулась к двери – однако именно в тот миг неведомая сила удержала ее от скорого решения. Девушка несмело выглянула в щель – и темная, тяжелая, гремевшая фигура мелькнула на дороге, что змейкою вилась как раз к ее укрытию. От страха та едва могла соображать – не зная ничего о странном существе, она буквально кожей чувствовала ту угрозу, что нес к ней этот незнакомец. Не думая больше ни о чем, Энигма понеслась в темневший сзади коридор; минуя факела, что будто огрызались на нее своим шипением, она, поворот за поворотом, летела в неизведанную даль, а странная, запутанная и вроде бы пересекавшаяся планировка – почти что лабиринт, но у нее не было времени запоминать передвижение. Звуки за спиной не отставали ни на шаг, а девушка уже не глядя по ноги стремилась хоть к какому-то укрытию. Внезапно той почудилось, что в гулком камне наступила тишина; не веря собственным ушам, она так и застыла в темном уголке, переводя дыхание от бега. «Кажется, спаслась», - подумала Энигма, но сил на то, чтобы проверить все заклятьем, попросту не оставалось. И все, что сделала она в надежде на спасение – прокралась к ближнему углу, несмело повернулась, собравшись уходить куда подальше – и тут же наткнулась на что-то в темноте. Холодный, сине-металлический блеск презрительно смотревших на нее глаз незнакомца не просто удивил, а приморозил ту на месте, заставив трепетать испуганное сердце. Плечом к плечу с гонявшимся за ней дреморой – но было в нем и нечто близкое, такое знакомое и, кажется, родное... Энигма не успела все прочувствовать – она буквально взорвалась былыми искрами пурпура, а пальцы ее сами сжались на оружии...
... – Кажется, сюда, - полностью доверившись кольцу, стремились те за Нельсом, который, казалось, волновался даже больше остальных. Петлянье без начала и конца по длинной желтой полосе, продиранье сквозь густые стены тростника и баррикады из камней, ходьба наперерез особо обнаглевшим и залазившим на берег волнам; одним словом – как угодно, только прямо, дабы не терять ее следы. Быстро и уверенно, то и дело останавливаясь всего на жалкие секунды, вывел он троих на побережье возле островов. Ближний к ним кусочек суши, затерянный средь скал и трав, словно бы звал его пройтись по плоским камням, что служили переправой - и Нельс прекрасно понимал, что это неспроста.
- Они там... оба... Но что же тогда делать? – лишь развела руками Улени. – Для изгнания мне нужно минимум вмешательства, да и рядом никто не должен быть на всякий случай. Мало ли, куда решит взметнуться дух...
- Значит, так, - взял на себе командование Марайн. – Ты просто делаешь свой ритуал – и, только он закончится, я сразу же парализую..., – и здесь его слова немедленно исчезли в потоке грохота и шума. Это был не просто выход из гробницы – буквалньо протаранив собой дверь, две темные фигуры, будто в невесомости, взлетели в небо двумя воронами и после – кто ровно, кто по-вампирически легко кувыркнувшись через голову – упали на каменья с двух сторон пролива. Что-то сейчас будет, подумал каждый и не ошибался...
Всего мгновение назад силившись испепелить друг друга взглядами, теперь они решили действовать всерьез. Энигма была первой, кто, остервенев, выбросила руку в неспокойный воздух; похожий на стрелу, отточенный до блеска пучок морозных искр немедленно и неумолимо несся к одержимому даэдра. Будь это рядовой дремора, то он бы с первого удара рухнул как подкошенный, замерзнув навсегда, но нет – Синнолиан даже и не думал уклоняться. Собрав в себе энергию, он мощным жестом ухватил сиянье в одну руку и, за миги переродив его в огонь, швырнул назад уже бесформенным комком. Вампир едва не нюхом ощутила главную опасность – увидев только тень рождавшегося пламени, она пригнулась к самому течению; гигантский шар прошелся точно над спиной, слегка щекоча ту пылающими язычками. Она прекрасно видела, как замер в ожидании противник, прекрасно понимала, что тот не видит ничего - и потому решилась на ответ. Как только обжигающая сфера растаяла где-то на ближайшем островке, Энигма вновь поднялась на ноги и, почти в прыжке, швырнула свой подарок холода. Лицо ее соперника, отяжелевшего от лавовой коросты и просто не имевшего теперь и шанса увернуться, на миги стало ярко-голубым, искривленным и сведенным от меткого броска элементали. Резко пошатнувшись, он только в крайний миг, сквозь пелену холодного сияния заметил, как та большим отчаянным прыжком летела к его камню – уже почти коснувшись головы кривым отточенным клинком...
Рефлексы никак не подвели слугу Забвения – с невиданной доселе скоростью, он ловко снял с плеча болтавшийся там посох и вполразворота, буквально упершись ногами в твердый камень, сумел остановить ее удар. Энигма зашипела словно раненая – не сдав свои позиции, она по-вампирически проворно орудовала прежнею катаной, да только бесконечно высекала глухой противный скрежет. Один лишь раз ей удалось по-настоящему дотронуться до парня – поймав удобный миг, девушка широким жестом расписалась на груди, однаок же не высекла и капли его крови. Шипя из-за бессилия, она еще раз, с дикой мощью взмахнула на удачу – и тонкое, отточенное лезвие, пробив доспех чуть ниже прошлой царапины, так и пожелало там остаться. Рывок, еще рывок, но ничего – не видя выхода, Энигма попросту хотела упереться в противника ногой – а тот, застав ее врасплох на несколько секунд, объял горячим ореолом огненной пощечины. Такого крика – громкого, одновременно пугающего и испуганного, молящего о помощи и угрожавшего всему – не слышали никто из трех, что сотворяли ритуал. Энигма тут же рухнула на спину, а верное оружие коснулось островка неподалеку... Не успев и вытянуть дрожащую от боли руку, она уже покатывалась в сторону, давая набалдашнику разбить на части твердый камень островка. Ослабшая, заслепленная пламенем, она и шанса не имела против сильного противника. Кто-то сейчас должен был погибнуть... или же вмешаться...
И этим кто-то, к счастью, стала Улени – на крике дочитав остатки заклинания, она со сведенными пальцами глядела, как вновь подкинуло Синнолиана и, растянув его на воздухе, начало гнать прочь холодный красный пар. Сначала просто мирная пародия на пугало, со временем же это стало походить на гейзер – он уже не просто трепыхался на легком ветерке, а едва не разрывался по частям, окутанный гигантским облаком сияния. И только лишь Нельс, не потерявший бдительность от радости, воскликнул:
- Смотрите! – и мигом указал на ожившую девушку, чье лезвие стремительно тянулось к жертве собственных идей... Один лишь пас Марайна – и та недвижимо застыла в полуприсяде с навеки замершим мечом и так и не досказанным криком вампира; в завесе из паралича, схватили те Энигму и насильно влили снадобье – а после, уловив жестикуляцию Улени, снова отбежали за холмы, давая ритуалу завершиться.
Темная душа покинула Синнолиана сгустком липкого и черного, который, взлетев до облаков, тут же растворился в чистом сиянии небес; с пурпурным следом на пришедшем в себя теле, лежала на камнях Энигма и мутными глазами рассматривала высь. Затем она привстала на ноги, подняла отшвырнутую катану и битый час рассматривала черную одежду на себе.
- С каких это пор ты носишь куртки в теплую погоду? – спросил ее Синнолиан, тоже удивленный и тоже покинувший своей лежание у вод.
- А ты вроде как доспехи презираешь, - не поверила она глазам и легким жестом сковырнула отбитый кусок лавы.
- Кажется... кажется, я вспомнил – ты только что кидалась на меня, шипя и скаля зубы, - произнес он медленно и даже сам едва поверил в это утверждение.
- Хм... Но ведь и ты, по-моему, был слугой Забвения... Что за кошмар нам мог приснится наяву? Впрочем, неважно – главное, что все осталось позади, - произнесла она и только хотела положить руки на плечи, как тут же расслышала смешок.
- Ты точно меня не покусаешь? – спросил ее Синнолиан и нервно, мелко рассмеялся, блеснув в глазах огнем иронии.
- Одно слово – чудовище, - не всерьез, пнула Энигма его локтем и наконец-то разглядела идущих к ним трех данмеров.
- Подозреваю, это вас мы должны благодарить? – осведомился парень, заметив неописуемое облегчение на лицах всех прибывших. – Но стойте – вы же сам...
- Да. Именно. Собственной персоной. Если до сих пор считаете меня погибшим, то можете проверить заклинанием отпугивания, - в привычном стиле, улыбнулся ему Нельс и подал руку для пожатия. – Впрочем, зачем нам сей официоз? Я знаю о тебе еще с далеких незапамятных времен как о мифическом лекаре гемофилии – и, не так давно, увидел воочию на свадьбе... Тем более, у нас одна и та же цель, перед которой нас никто не остановит, верно?
- Верно, - подумав немного, ответил целитель на его приветствие. – Я не забрал назад свои слова о взломщике.
- К чему вы тут готовитесь? – громко возмутилась данмерка, но взгляд Марайна в духе «потом все поясню» не дал родиться громкому скандалу.
- Спасибо вам. Ребята. Иначе попросту не знаю, чем бы это кончилось. Увидимся завтра на рассвете, - промолвила она и только сейчас осознала тот груз, что до сих пор не падал с ее плеч... – кстати, почему ты не уехал? – поинтересовалась та у Нельса, как только маги скрылись за дорожным поворотом. – Разве не успел?
- Успел, помог отправиться и обещал затем найти Морин в том мелком городишке. Она и правда прыгала до потолка, едва меня увидев... Но все-таки я не могу уйти без отданного долга пред тобой – и я точно знаю, как же это сделаю... Однако, пожалуй, нам не стоит здесь задерживаться. Поляны у данмерских гробниц – не лучшее место посиделок.
- Куда же ты пойдешь? – спросила его девушка, глядя, как Синнолиан тем временем медленно, но верно снимал по кусочкам лавовый доспех. – У тебя же нету дома...
- Знаю, знаю. Единственный мой уголок в Пелагиаде, наверное, уже давно отдан кому-нибудь другому... Воображаю страх Дреласы, когда я, живой и почти здоровый, приду к ней и выброшу за шкирку постояльца. К тому же, там меня знает каждая никс-гончая, а слухи, пойманные ветром, могут стоить головы...
- Тогда... быть может, я смогу дать тебе угол, - робко, в точности с пророчеством Марайна заикнулась перед ним Энигма – и тотчас же услышала, как парень громко подавился воздухом. – Во-первых, тебя не заметят посторонние, а, во-вторых, нам вес равно нужно будет встретиться с утра. Надеюсь, ты не против? – кинула та взгляд, которым дети обычно просят оставить дома найденного щенка или котенка.
- Только на день, так уж и быть, - капитулировал Синнолиан, не имея ни капельки устойчивости к ее коронному приему.
- Больше не понадобится, - как-то подозрительно обвел его глазами Нельс, но дело обошлось.
- Счастье, что я сделал там пометку, - махнул он рукой в небо, и трое в свете звезд немедленно шагнули по полу оставленного дома. – А теперь, если никто не будет против, то у меня серьезный разговор, - мягко подтолкнул он девушку до лестницы и там, устроившись возле ступеней, начал диалог на возмущенном шепоте. – Солнце, я вес могу понять – но, кажется, это уже слишком. Давать приют отъявленному жулику, которому ничто не стоит перерезать тебе горло среди ночи... Как неразумно, право слово... Да, я обмолвился недавно о взломщике дверей у цитадели – но я не помню, что тогда нашло! Даже и не удивлюсь, что сделал это под гипнозом – да и как же по-другому он мог услышать мою фразу?
- Успокойся, не нужно столько паранойи, - заверила Энигма, то и дело поглядывая на пустынный коридор. - - Он сильно изменился – и, клянусь, не сделает ничего опасного для нас. Я очень хорошо знакома с ним...
- Вот это, если честно, и пугает, - скривился он в серьезной мине, а та лишь слабо улыбнулась.
- Только сцены ревности мне не хватало впридачу к Дагот Уру, - промолвила она слегка обиженно. – Даже и не думай сомневаться в моей чести.
- А то что будет? – снова вернулся он к привычной несерьезности.
- Личный конец света, потом длительное воскрешение, а потом еще один, - расплылась Энигма в подленькой улыбке юного садиста. – Надеюсь, пока шутка. И, если все в порядке, то идем – невежливо бросать гостя в одиночестве.
- У меня осталась пара дел в часовне, да и Вариуса не мешало бы увидеть... В общем, я пошел. Веди себя прилично.
- Еще раз это скажешь – и назло тебе занеприличенствую, - опять нахмурилась Энигма, а после, оттаяв, коротким поцелуем проводила его в путь. Когда же та пришла назад на кухню, то более не хаос с разрушением, а кое-как. Но восстановленный порядок встречал ее, наведенный руками постояльца.
- Как видишь, даже с отъявленных жуликов есть польза, - промолвил Нельс, сидевший на окне и стягивавший прочь легкий доспех.
- Я так и знала, что ты слышал все, и даже больше, - устроилась она за письменным столом. – Впрочем, мы ничего и не скрывали.
- Можно вопрос... немного личного характера? – наконец-то вылез тот из собственной защиты, оставшись в белой, на удивленье чистой рубахе и синих брюках.
- Тебе можно все, крое пить, курить скууму и ругаться, - вспомнила та поговорку еще старой подруги Санти.
- Знаю, звучит глупо... но почему из всех знакомых ты выбрала именно Синнолиана?
- Дай я угадаю – тебя так испугало, что он ни капли не похож на великого Нельса Ллендо? – словно ожидая подобного вопроса, лихо подмигнула девушка его затронутому самолюбию. – Отвечу тебе образно: скажи мне честно, если б тебе предложили поселиться на живом клокочущем вулкане или в живописной долине гор, что б ты себе выбрал?
- Конечно же, вулкан – от долины, знаешь ли, быстро устаешь...
- Ну что ж, это твое личное решение, а я бы выбрала второе. Вопросы есть?
- Давай оставим эту тему, - устроился он будто бы на жердочке и как-то растерянно ей улыбнулся.
- Давай. Тем более, меня до сих пор беспокоит одна и та же мысль... Ты честно рассказал мне о себе тогда, по дороге до Альд'Руна?
- Честнее просто некуда. Я правда рабские отбросы, - говорил он легко и словно так и надобно. – А что было потом... В надежде заработать, обставил в трактире пьяного до визга чемпиона рун и так вошел в азарт, что не смог отказать в партии Бранне... Да, кажется, именно так ее и звали. К счастью или нет, а воплотить ее желанье мне не довелось – потом мы вместе, через разбитое мною окно, убегали от пришедших за ней агентов... Именно она и дала мне приют, попутно сообщи о Гильдии Воров... Странно же выходит, - скривился Нельс как будто бы от боли. – Ты совсем случайно ковырнула мою рану, о существовании которой я и не догадывался.
- Ты любил ее? – осторожно вставила Энигма.
- В моем понимании – да, в твоем – боюсь, что нет. Ты знаешь, у нас очень разные понятия об этом... И все-таки я многим ей обязан – в частности, доброй половиной своих навыков, а также попыткою внушить в меня кодекс воровской чести.
- В смысле, запреты на убийства?
- Они, родимые. А также опускаться до уровня и методов врага - Каммона Тонг. Однако, уже во время первого задания... В общем, я выдался плохим учеником, - во все зубы, улыбнулся тот, припомнив этот случай. – К счастью, обошлось без крови. А дальше уж пошло-поехало – в итоге я обнаглел настолько, что попросту решил покинуть организацию – и Бранну заодно, которая не захотела отделяться. Вот так и стал я одиночкой, грозою Вварденфелла и просто мелочным подонком.
- Подозреваю, теперь ты очень сожалеешь о содеянном...
- Я не привык жалеть о том, что было. Да и Бранна, если честно, хоть и была отличным вором, не то чтобы блистала кое в чем другом...
- Я вижу, ты не изменился, - обиженно и тихо заметила Энигма, упершись взглядом в стол.
- Милая, меня легче убить, чем переделать, - заверил он со всей возможной искренностью. – Даже каленое железо и стрела под сердцем не смогли меня переменить – шрамы-то остались, одно за другим пришли два осознания для разума, а вот душа – все равно оторви и выбрось...
- Не беспокойся – мы с Морин лично займемся твоим перевоспитанием. А, интересно, - промолвила она и тут же покраснела. – Если даже Бранна получила такой безжалостный вердикт...
- Я понимаю, что ты хочешь знать, - улыбнулся и протяжно моргнул Нельс. – Извини, но я просто не могу сказать тебе всю правду – иначе, боюсь, заслуженно получу по нагдой физиономии.
- Что, неужели вес так плохо?
- Наоборот – все так хорошо, - и девушка, почувствовав, что уже вот-вот сгорит лицом от дикого смущения, тут же отвернулась, выругав себя за опрометчивость. – Хм, интересно будет, если же Синнолиан никуда не уходил и прячется сейчас где-то за углом...
- Да ладно – зачем же ему пользоваться твоими методами, - хихикнула и вроде успокоилась Энигма. – Но если и правда обнаглеешь, то я сама могу устроить тебе, мягко говоря, веселье с табуреткою наперевес...
- Не надо, не надо – назавтра ведь я нужен целым. Чувствую, мне и так нехило достанется от пепельных отродий.
- А, знаешь, - начала она после длинной паузы. – Все же хорошо, что ты сегодня здесь – иначе, вместо былых подвигов, сейчас бы я неуклонно думала о Красной горе... Я никому не признавалась и, даже в душе, все время отрицала этот факт – но мне так страшно, Нельс... Я до странной невозможности боюсь этого дня. Еще тогда, когда я только примеряла кольцо Леди, то последним блеклым кадром видела, что гибну в цитадели у Дагота... Я знаю, я должна, и, если не я, то более никто... Но мне так хочется жить в этом – пусть и странном – но все-таки моем Морровинде... Еще совсем немного... Оставив что-то от себя..., - с каждым словом, все сильнее прыгал ее голос - а теперь и вовсе захлебывался в льющихся слезах. И Нельс не мог смотреть на это равнодушно – он тут же спустился и присел на край, обняв ее за плечи.
- Видения – последние на свете вещи, которым нужно доверять, - промолвил он, а затем, расправив ее руку, ладонью кверху положил поверх колен. – Я знаю один способ, подсмотренный у безнадежно осужденных. Просто взгляни сюда – видишь ли ты шарик на своей ладони? Пустой, холодный и почти что невесомый?
- Вижу, - напрягла она фантазию и пощупала невидимое нечто. – Он такой же голубой как небо вокруг нас.
- Правильно. А теперь – просто подумай обо всем, что хочешь ты сказать и передать этому миру. Сложи все свои чувства в один гигантский выдох и, когда будешь готова, наполни шарик своей сущностью. Вот так, - глядел он, как та покорно исполняет этот почти волшебный ритуал. – Каким он стал теперь?
- Теплым... слегка отяжелевшим... и, кажется, светится, - улыбнулась та с блуждавшим огоньком на грустных глазах.
- Ну, теперь осталось лишь одно, - просто отпусти его. Дай ему свободу улететь и слиться с миром воедино. Я помогу тебе, - мягко вытянул он ее руку, и двое, словно завороженные, следили за невидимым полетом сквозь окно.
- Кажется, ушел, - облегченно выдохнула девушка и после – взглянула на светящегося изнутри Нельса – такого, какого та не видела еще ни разу... – Спасибо тебе. И, кем бы ты ни был для других, я ни за что не назову тебя подонком...
- Даже если я возьму и сейчас же обнаглею? – придвинулся он чуть плотнее.
- Я просто знаю, что ты этого не сделаешь, - промолвила она и долго еще сидела, неподвижно, давая тому ненавязчиво перебирать короткие пряди волос... Находясь в прозрачной тишине и только что пришедшем полумраке, они даже не заметили, как мягкими шагами продвинуться по дому парень – равно как и его странно застывшего лица, что одновременно выражало сразу два десятка состояний. Но, только разглядев его приход, Энигма, вместо вскакиванья с места и пространных объяснений, лишь как-то отрешенно улыбнулась, показывая на глазах следы былой печали. Короткий диалог без слов – и те всецело поняли друг друга...
- С возвращеньем, - наконец, покинул Нельс былое место и зажег стоявши на столе подсвечник-колбу. – Надеюсь, новости будут положительными?
- Довольно-таки, - даже удивился он такой приязни Нельса. – Вариус прибудет вместе с нами. Хотел уговорить еще нескольких знакомых тебе личностей, но ничего не получилось – либо разъезды, либо просто ненадежность...
- Но ведь пятеро – уже отличный маленький отряд. Думаю, и так управимся, - заметила Энигма уже совсем спокойным голосом. – А пока что – давайте же не думать о том, что предстоит. Тем более, что той несчастной крысой не наешься...
Остаток вечера так и прошел на удивленьем мирно и доброжелательно – словно одна привычная семья, они дружно колдовали возле очага, не кинув и едкого намека в сторону друг друга. За столом царила все та же обстановка спокойной непринужденности. Энигма только и могла, что удивляться, глядя на спокойную беседу двух, как ни странно, заинтересованных в обоюдном прошлом. Она почти не влазила в их разговор, только иногда вставляя комментарии – до тех пор, пока на улице не стало уже на удивление темно.
- Кажется, вы слишком заболтались, - посмотрела та в окно и битый час настраивала взгляд, прежде чем привыкла к черно-серебрящемуся небу. – Ну что, куда тебя устроить на ночь? Третий с краю и всякие там коврики сразу отменяются.
- Я буду здесь – сдвину пару стульев и так организуюсь. Ты же знаешь, что мне не привыкать...
- Тогда – держи необходимое, а мы пойдем. Увидимся с утра, - промолвила она, и через короткий промежуток уже совсем другая Энигма сидела на краю своей постели, завернувшись в одеяло и как-то по-особенному, словно бы прощаясь, глядя в ясное ночное небо сквозь окошко.
- Солнце, что с тобой? – только войдя в комнату, присел он рядом с ней.
- Боль, - подняла та блеклые глаза. – Тупая, режущая боль...
- Ты знаешь, для меня все это не проблема. Просто скажи мне, где она, и я клянусь ее убрать.
- Она повсюду, - раздался мрачный шепот девушки. – Прямо сейчас, она сковала все невидимыми нитями и жадно пьет меня по капле... Я больше не в силах это прятать... Жуткое видение... о том, что я погибну на горе... Нет, ты мне точно не поможешь – ты можешь лечить тела и души, но не будущее...
- Ошибаешься. Да, может быть, я сам и не смогу, то ты поможешь мне, - взял он обе ладони и с полною серьезностью взглянул в поникшие глаза. – Я помню, что значит для тебя брошенное слово. А потому – просто обещай мне возвратиться. Обещай мне жить и быть счастливой. Забудь о всех условностях, пророчествах и темных мыслях. Представь, что их не существует – есть только ты, я и наше соглашение.
- Я обещаю тебе, - кивнула Энигма и тут же попыталась улыбнуться. Вышло у нее не то, чтобы удачно – зато Синнолиан увидел, как медленно и плавно перетекало настроение на светлый лад.
- А теперь – нам нужно отсыпаться, - промолвил он, устроившись в углу. – Спокойных тебе снов.
- Надеюсь..., - было всем, что выдавила из себя она, и долго затем рассматривала чернеющие сумерки, выхватывая очертанья мебели. «Даже если так, то есть ли смысл жалеть о будущем? Я сделала все, что могла, на этом острове, я выполню пророчество, а дальше... Мара, лучше б я погибла еще раньше, когда мне было нечего терять... А сейчас – я просто не хочу об этом думать», - прервала та потоки мысли и крепко вжалась в спящего Синнолиана. Согретая снаружи, но с жутким холодом внутри, так и уснула девушка, стараясь попросту не думать ни о чем...
