ИСПОВЕДЬ ВЛЮБЛЁННОГО МУЖЧИНЫ. Роман. Ч. 2. Главы 7 - 12 (Проза)

          Вам знакомо это слово? Георгий впервые услышал его за праздничным столом, когда Лена, Елена Владимировна Емельянова, о которой я вам вскорости расскажу, объявила: «Георгий Васильевич у нас абстинент». Георгий не знал, что это такое. Представляете, прожил человек долгую жизнь, целую библиотеку книг прочитал, и не только потому, что работа обязывала, из природной любознательности ежедневно копался в книгах и обязательно что-нибудь читал. И ни разу это слово не попалось. Уверяю вас, потому как, встретив незнакомое слово, непременно обращался к словарям, чаще всего выписывая в тетрадь или записную книжку. Оказалось, как пояснила Лена, означает отказник, человек, который отказался от употребления спиртных напитков. Разных знал отказников Георгий: пацифисты, атеисты, еретики, вегетарианцы. А вот «абстинент» не встречалось. Когда Лена его произнесла, слово понравилось, с удовольствием стал именовать себя абстинентом. Запомнить долго не мог. Несколько раз обращался к словарям, чтобы заучить наизусть. Слово иностранное, а с иностранным языком Георгий всю жизнь не в ладах. Изучал в школе, в университете, кандидатский экзамен осилил, а в анкете честно писал: «Читаю и перевожу со словарём», что следовало понимать: минимальным словарным запасом не обладаю. В зрелые годы не раз пытался заняться языком. Очень хотелось прочитать у Гегеля хотя бы одну главу в подлиннике. Поныне стоит в библиотеке Георгия «Фауст» Гёте на немецком языке так и не прочитанный. Обзаводился самоучителями, разговорниками, словарями-тезаурасами. Всякий раз успешно начатые занятия прерывались на многие годы. Не добился успеха и в попытке самостоятельно овладеть английским языком. На старости лет свои неудачи объяснял отсутствием способностей к языкам. Может быть. Сейчас это уже неважно. Во всяком случае, заучивание иностранных слов давалось с большим трудом. Вот почему так долго не мог осилить новое слово.
          Как стал Георгий абстинентом? Во многих семьях можно наблюдать картину, когда во время застолий взрослые наливают детям немного вина, приобщая к общему веселью. Георгий категорически отказывался от подобных подношений. В школьные годы собирался стать лётчиком, и стал бы, если бы врачебная комиссия не забраковала его, когда он изъявил желание поступить в авиационное училище. Не то чтобы был не здоров, не отвечал тем повышенным требованиям, которые предъявлялись к пилотам. В книжках Георгий прочитал, что тот, кто собирается летать, не должен ни пить, ни курить. Вот и отказался от того и  другого. На выпускном вечере в десятом классе даже девочки-выпускницы охотно чокались бокалами с вином, он наливал себе лимонад.
          Первый раз выпил, когда вчетвером прибыли в тракторную бригаду на целине. У Саши Акимова, о котором я уже рассказывал, оказалась бутылка портвейна, и все охотно отметили прибытие к месту назначения. Потом без выпивки не проходил ни один праздник или иной торжественный случай. Когда человек выпивает, повод всегда найдётся.
          Выпивал Георгий умеренно. По крайней мере, старался пить умеренно. Но случалось в его жизни, что и лишнего перебирал. Оказавшись в неприличном виде, становился тихим, сговорчивым, охотно засыпал. Вы замечали, что у женатых мужчин правая ступня вроде больше, шире левой. Некоторые даже себе обувь на правую ногу берут на размер больше. Причина тому – сидят в гостях, жена с правой стороны, а хлебосольные хозяева всё подливают да подливают, хозяевам что – они дома, а гостю отказаться неудобно. Жена сидит рядом и давит на правую ногу: не пей, пропусти одну-другую. Где ж тут пропустишь, когда тебя угощают и выпить страсть как хочется.
          Как с Люсей стали жить вместе, ни разу не перебрал. Людмила, та больше двух стопок никогда не пила – организм не принимал. Хороший организм, здоровый. Она ни разу не испытала, в какое блаженство впадает человек в состоянии лёгкого алкогольного опьянения.  Пила за компанию, соблюсти обычай, никакого влечения. А Георгий выпить любил.
          Вам приходилось наблюдать, как пьют на троих? Все алкоголики знают, что пить в одиночку – признак алкоголизма. Вот и соображают хотя бы на троих. Георгий охотно мог распить бутылочку вина или маленькую водки в одиночестве. Уединится в укромном безлюдном месте где-нибудь в лесочке или у себя в квартире, когда дома никого нет. Закусочку разложит: колбаска, нарезанная ломтиками, баночка кильки в томате – самые любимые рыбные консервы, несколько яиц вкрутую с солью, летом – лучок зелёный, зимой  - огурчик солёный, а если дома, не поленится яишенку пожарить. К водке обязательно возьмёт бутылку лимонада. Нальёт, выпьет стопку и аппетитно закусывает.  Пьёт не спеша, и размышляет. Мысли приходят всё хорошие, умные. Иной раз схватит тетрадочку и давай записывать. Прервётся, пропустит ещё стопку, и опять писать. Бывает в состоянии алкогольного вдохновения несколько страниц испишет. Потом по трезвости начнёт читать и диву даётся, до чего дельно и складно написано. По трезвости ни у каждого так получится. И так ему в это время хорошо. Радость жизни во всей полноте раскрывается.
          В гости придут с Люсей, к столу приглашают, на столе появляется бутылка, выпьют, и такая дружественная беседа всех роднит и сближает. В гостях ни разу не было, чтоб Люся останавливала или на ногу давила. Сам меру соблюдал, без напоминаний.
          По субботам за ужином или в выходной день сядут обедать, а Людмила выставит бутылочку. Чувствует, что муж не прочь выпить. Так пусть уж лучше дома, чтоб не искал способа, где и как выпить. А как выпьет, такой ласковый становится, столько слов любви выскажет, от трезвого никогда столько не услышишь. Хотя на признания в любви слов всегда хватало, тут уж Люся не могла пожаловаться.
          И вот стал Георгий замечать, что с годами страсть к выпивке усиливается. Садится обедать, а в голове мысль: вот бы сейчас стопочку. Сам знает при этом, что одной стопки мало. Не было случая, чтоб выпить отказался. Видит, дело не к добру ведёт, всё время выпить хочется – есть повод, нет повода. Придёт после занятий домой, в самый раз позаниматься бы, пописать, почитать, наукой заняться. Нет! Выпить тянет. А как выпьет, так о серьёзных занятиях речи быть не может. Понимает Георгий, пропадает время, а годы летят, уже не молодой. Не по себе становится, сколько успел бы сделать, если бы не отвлекался на ненужные глупости. Самому себя становилось жалко.
          Тем летом приезжали гости из Казахстана: муж с женой и внуком. Старые знакомые. Нет, не по возрасту. Так что вернее будет сказать, давнишние знакомые. С городом познакомили, по пригородам поездили. Единожды даже в Ушаках отобедали. Две недели гостили, и не было дня, чтоб мужчины не выпили.
          Гости уехали, а Георгий остановиться не может. Отпуск у него. Люся на работу, только за порог, Георгий уже соображает, как бы выпить. Так проходит день-другой. Как не придёт Людмила с работы домой, а муженёк в подпитии. Рассердилась однажды и прогнала из дома: иди куда хочешь и пей, сколько хочешь. И пошёл. Бутылку водки взял, кусок колбасы и полбатона. По соседству кирпичный завод, рядом на большой площади карьеры, заполненные водой. Купалка местного значения. Днём полно загорающих купальщиков. Целыми семьями приходят с детьми. Время было вечернее. Расположился Георгий на травке, безлюдно на пляже, и, знай себе, попивает
из бутылочки. Только ночи в ту пору холодные стали. Чувствует Георгий, что выпивка не согревает. Пошёл к дому своему. Зашёл в подъезд и на лестничной площадке до двух часов ночи куковал. Потом позвонил в дверь. Люся открыла, ни слова упрёка или раздражения, впустила в квартиру. Утром проснулся, Люся уже ушла на работу, допил остатки водки. Днём купил бутылку вина.
          На следующий день вечером на легковой машине своим ходом из Подмосковья приехали Наташа – старшая дочь покойного Юры Талалаева с мужем и с подругой, та тоже с мужем. Молодёжь решила поближе с городом познакомиться. Время красиво провести. В Ленинграде они не в первый раз. Весь день в дороге. Охотно поужинали, выпили за встречу. На следующий день встали поздно. В двенадцать часов пообедали с бутылочкой, гости самостоятельно отправились по историческим достопримечательностям. Люся с Георгием остались дома. Зашёл сосед с бутылкой портвейна. Оприходовали. Люся не препятствовала. За ужином Георгий после двух стопок ушёл спать.
          Утром сказал себе: ни пить, ни курить больше не буду. Люся не очень-то поверила. Но действительно, до самого отъезда гостей, они через неделю покинули Ленинград, не принял участия в выпивках.
          Курить, если вы помните, Георгий начал  под конец службы, когда пытался таким образом продемонстрировать, как он страдает от нераздёлённой любви. Курить бросал не впервой. И это ему удавалось. Случалось, по месяцу и более, не курил. Однажды полгода к куреву не прикасался. И всякий раз опять закуривал после одной-двух выпитых стопок. Бросить курить всегда хотелось. И не то, чтоб для сохранения здоровья. Это его меньше всего заботило и смущало. Просто считал, не красивая, не культурная, никчёмная привычка. Никому не нужная. Позже, когда кто-нибудь из знакомых спрашивал, почему пить бросил, с хитринкой разъяснял: «Чтобы не курить. Бросишь курить, а как выпьешь, так не удержаться. Так что отказ от алкоголя помог окончательно и навсегда расстаться с курением».
          На самом деле было так, как было. Захотел бросить и пить, и курить. И бросил. Людмила потом всё удивлялась: «Какая у тебя сила воли!» На самом деле ничего подобного. Никаких усилий воли не потребовалось. Просто уговорил себя. Убедил не делать то, что лишне, не нужно. В первый год знакомые не могли привыкнуть и поверить, всё пытались угощать. Но Георгий без всякого кокетства и позёрства терпеливо и однозначно отказывался. И делал это без всякого труда, не борясь ни с какими соблазнами. Соблазна не было. Когда приставали с уговорами, ещё больше усиливалось желание не пить. В первые годы сны снились. Будто он в компании, всем наливают, все выпивают, ему подают фужер и наливают вина. Георгий выпивает и после этого с ужасом вспоминает, он же не пьёт, он же бросил. Все эти размышления и страхи во сне происходят. Утром встаёт и к собственному удовольствию  узнаёт, что это был только сон. То же с курением. Редко, но иногда снилось, что закурил. Испытывал облегчение, когда оказывалось, что это сон.
          Сколько лет должно пройти, чтобы мог сказать, что желание пить и курить исчезло напрочь, навсегда? У Георгия оно никогда не проходило. В моменты стресса, сильных переживаний, в трагических ситуациях мысли не возникало выпить или закурить. А вот в периоды благодушного благополучного существования появлялось желание: «А что? Вот сейчас возьму и выпью». Причём чаще возникало желание выпить, реже закурить. Возникало и через десять и через двадцать лет после того, как отказался от этих процедур. Но справиться с этим появившимся желанием не составляло никаких трудов. Опять-таки никаких усилий воли.  Просто здравомыслящие рассуждения: «Зачем тебе это нужно? Что будет потом? Не сделаешь ли ты себе хуже?»  И желание само собой угасало.
          А Люсе нравилось, что муж непьющий. В компании оставался всё таким же весёлым и общительным, так что никому в голову не приходило, что имеют дело с абстинентом.

8.   ДУБ  ЛЮБВИ

          Кому не известно китайское изречение: «Чтобы быть уверенным, что жизнь прожита не зря, надо сделать три вещи: посадить дерево, вырастить сына и построить дом»?
          Дом Людмила и Георгий не построили. Но, во всяком случае, обрели, имели. Пятнадцать лет выплачивали кредит за квартиру, которую Люся получила по месту работы, вступив в жилищный кооператив. Сына тоже вырастили: армию отслужил. Вполне самостоятельный человек.
          Про деревья и говорить нечего. И Людмила, и Георгий столько их посадили за свою жизнь, пересчитать невозможно. Школьниками-пионерами сажали деревья под руководством учителей на школьном участке, сажали целые аллеи на мемориальных кладбищах погибших воинов-фронтовиков. Людмила участвовала в озеленении Ушаков, Георгий в озеленении маленького латышского городка, где прошли его школьное детство и юность. Оба сажали деревья у себя возле дома на приусадебных участках.
          Однажды во время прогулки по лесу вблизи Ушаков попался Георгию на глаза малюсенький дубок, это была былиночка с тремя листиками на макушке. Находка восхитила Георгия, его воображению представилась картина, как великолепно будет смотреться этот дубок, когда вырастит. Из учебника ботаники Георгий знал, что из всех пород северной зоны, дуб – самый стойкий долгожитель, дуб живёт тысячу лет. Это значит, если посадить его в память о любви Людмилы и Георгия, дуб целую тысячу лет будет служить напоминанием людям о бессмертной любви двух преданных друг другу людей. Это живой памятник Любви. Могилы ровняет время, памятники разрушаются, либо их сносят за ненадобностью потомки, а дуб целую тысячу лет будет напоминать людям, что есть Любовь, да ещё какая!
          Тогда в лесу, глядя на это нежное чудо природы, Георгий решил увековечить память о своей возлюбленной, о любви двух преданных друг другу сердец.
          Первого августа в пятилетний юбилей их бракосочетания пришел в лес, выкопал дубок с большим куском земли, чтобы наверняка прижился на новом месте, куда его перенесли. И дубок прижился. Рос медленно, но уверенно, с годами набирая силу. Георгий и Людмила любовались своим дубком. Они его так и назвали «дуб Любви».
          Любовь – это не только кратковременные радости интимной близости, восторженные телесные наслаждения. Они занимают не так уж много времени в ежедневной, годами и десятилетиями продолжающейся совместной жизни двух добровольцев, втиснутых в квартиру, словно кабину космического   корабля.   Представляете,   сколько   искусства,   сколько   мудрой         изощрённости
надо  проявить   женщине,   чтобы   в   течение   многих   лет  и  целых     десятилетий       оставаться
для    мужа    привлекательной   и    желанной,   таинственной    загадкой     мироздания?  А     каким
должен быть мужчина  покровителем,   опорой в жизни женщины,     интересным      увлекательным
собеседником, обладающим неограниченным запасом слов, ласкающих её слух ежедневными признаниями в любви, от которых женщина никогда не устаёт, чутким и внимательным к её желаниям и капризам?
          Когда я пишу эти строки, дуб уже вырос и стал совсем большим, ему исполнилось двадцать четыре года. Красиво смотрится он на фоне хвойного леса, начинающегося сразу за оградой участка. Рядом невдалеке выросли из семян спиленной берёзы молоденькие берёзки. Они на несколько лет моложе дуба, но уже обогнали в росте. А он на них не обижается, крепко врос в землю и, предвидя своё могущество, снисходительно окидывает добродушным взглядом легкомысленные берёзки. В прошлом году на нём впервые появились жёлуди. Пока ещё мелкие, невидненькие. Но это означает, что дуб вступил в полосу зрелости. Пройдут десятилетия, целые столетия, и дуб предстанет перед людьми во всей своей красе.
          Годом раньше в старом годичной давности номере «Вестника высшей школы», случайно попавшемся на глаза, прочитал Георгий объявление о конкурсе на создание учебников по философии, политэкономии и научному коммунизму для студентов вузов. В объявлении указывалось: «Учебники должны быть написаны доступным и выразительным языком, вызывать у студентов интерес к изучению революционной теории, активно формировать у них марксистско-ленинское мировоззрение, коммунистическую убеждённость». Участвовать в конкурсе приглашались авторские коллективы и отдельные авторы.
          Георгий семнадцатый год преподавал философию, предмет знал, что называется назубок.
Опыт изложения материала студентам солидный. Передать на бумаге то, что знаешь, понятным доступным языком, изложить изящно, с блеском, чтоб легко читалось и запоминалось, - дело, казалось, посильное. Языком Георгий владел прилично, лекции читал – заслушаешься. Без занудства. С эдаким оттенком артистизма. Примеры приводил яркие, впечатляющие. Скучать на лекциях студентам не давал. Потому решил написать учебник, принять участие в конкурсе. Учебник должен соответствовать действующей программе. Так что собственно конкурс сводился к одному: кто лучше изложит выверенное общепринятое и общепризнанное толкование курса философии. По содержанию, по структуре курса никаких творческих поисков и находок, только эффектное изложение устоявшегося за десятилетия преподавания в вузах страны марксистского учения. Георгий решил: хуже, чем у других, не должно получиться. Правда, срок конкурса объявлен с 1 сентября 1983 года по 1 сентября 1985. А на дворе январь восемьдесят четвёртого. Но впереди почти два года. Почему не попробовать?
          Поначалу работа не клеилась: преподавание, многочисленные обязанности на кафедре, лекции на предприятиях и учреждениях, нередко выезды по городам и районам области, наконец, семейные обязанности, от которых никуда не денешься. За первый год из двадцати четырёх глав и пяти не написал. Да и то, что написал, потом забраковал. И только в восемьдесят пятом году, когда до конца срока конкурса оставалось девять месяцев, энергично взялся за работу.
          Написание подвигалось медленно. Работал урывками, когда появлялось несколько часов свободного времени, садился и усердно писал. Получалось неплохо. К концу февраля три главы были готовы, это шестьдесят машинописных страниц, десятая часть учебника. К концу учебного года всё чаще случаются перерывы в работе. Бывало по несколько дней не садился за машинку. Возникает состояние безнадёжности затеянного предприятия. Георгий понимает, при таких скоростях нужен минимум ещё год, на чудо рассчитывать не приходится. Отказаться от задуманного тоже не хочется. Значит, надо писать и писать. В конце июня закончил шестую главу.
          5 июля – первый день отпуска. Был на кафедре, заходил в общество «Знание», но десять страниц осилил. Переговорил с Люсей, она готова освободить от всех домашних дел. Написаны 132 страницы, это уже кое-что, но всё равно чуть менее трети. Принимает решение: не отступать, уложиться в срок. Вот одна из записей в ежедневнике: «10 июля. Среда. Поздно сел за машинку. Главу закончил. Новую только начал, но поработать уже не смог. Стал раздражителен с Люсей. Медленно идёт работа. Быстрее не получается. Я злюсь. Привычка работать тщательно – непреодолима. А надо просто прогнать материал, выдвинув на первый план диалектику развития. С работы Люсю встречал пионами».
          В ближайшее воскресенье не поехал в Ушаки. Люся обиделась, что поехала одна. Георгий рассердился на Люсю: «как не понимает, что мешает, отвлекая от работы». Много времени уходит на проверку определения понятий, трактовку тех или иных положений в первоисточниках, обращение к справочной и дополнительной литературе. Решил дальше печатать сразу в чистовом варианте, то есть закладывать сразу пять листов бумаги. По условиям конкурса высылаются четыре экземпляра, пятый для себя. Так печатать рискованно, в случае опечаток или необходимости исправлений выбрасываются сразу пять испорченных листов. Объявил сам себе «десять ударных дней»: ежедневно давать по главе и перепечатывать готовый материал по двадцать страниц. Решили с Люсей перепечатку отдать машинистке.
          21 августа Люся уехала в Анапу, не столько отдыхать, сколько поправить здоровье: с печенью не всё благополучно.
          К двенадцати часам ночи 24 августа закончил последнюю главу. 28 августа к десяти утра закончена перепечатка в чистовом виде двадцатая глава. Осталось перепечатать четыре последние главы. 1 сентября работа закончена. Машинистка – молодец, не подвела, оказалась надёжным человеком. В тот же день с Главпочтамта отправлены в Москву четыре бандероли.
          Хотя срок представления рукописей до первого сентября, рискнул. И не ошибся. 3 сентября появилось сообщение: срок конкурса учебников продлён.
          За время работы над учебником Георгий многое открыл для себя и многое понял. Для него было удивительным узнать, что после стольких лет преподавания, он только после написания текста постиг философию как целостность, как цельную теорию, как единое целое. Устное изложение в лекциях всего курса оказалось лишь кусочками мозаики, которые превратились в целостную картину лишь после изложения на бумаге. Второе важное открытие заключалось в том, что каждый преподаватель и даже авторы учебников излагают своё понимание марксистской философии, то есть излагают не философию марксизма, а своё личное понимание этой философии. Закончив работу над учебником, пришел к убеждению, что теперь он знает и понимает эту философскую систему, как сам Маркс. Это было удивительное чувство. Но он искренне уверовал, что дошёл до уровня понимания, которым владел Маркс. Он сделал для себя заключение, что все известные изложения марксистско-ленинской философии есть лишь близкие к оригиналу пересказы, не воспроизводящие действительных мыслей и понимание классиков марксизма.
          Закончив работу, Георгий испытал чувство удовлетворения собой и достигнутым пониманием философии. Он догадывался, что, скорее всего, победителями конкурса объявят именитых философов, хотя конкурс проводился анонимно, сведения об авторе содержались в отдельном конверте. Но, как вскоре выяснилось, конкурс был отменен. А через год студенты получили новый учебник философии, написанный авторским коллективом при участии и под редакцией академика Фролова.
          Больше всего огорчил и разочаровал такой итог Люсю. Но надо отдать ей должное, она не разочаровалась в Георгии, в его творческих способностях. А Георгий был доволен собой. Продолжать работу над учебником, над его совершенствованием не имело смысла, всё равно издать в советское время рядовому преподавателю, хотя бы и кандидату наук, было невозможно. Но в работе над учебником Георгий обнаружил несколько крупных проблем, каждая из которых потянет на  докторскую,  нуждается  в  разработке.  И  не  потому,   что   по   этим  проблемам   нет   единого
мнения, а потому что излагают их упрощённо, не вскрывая сути, важности проблемы, все скользят по поверхности, не понимая Маркса, не постигая глубины его мысли.
          Я рассказал о двух делах, исполненных Георгием в течение одного года: посаженном дереве и написанной книге. Рассказал не случайно, потому что у китайской мудрости есть и такой вариант: чтобы увековечить память о себе, мужчина должен посадить дерево, воспитать сына и написать… книгу!
          Уже тогда Георгий понимал, что это не та книга, которую он должен написать в жизни. Много лет спустя он сам себе признавался, что написанное не более как объёмистый реферат, пересказывающий содержание философии марксизма. И всё-таки  остался доволен собой.
А книгу, полагал он, рано или поздно всё равно напишет!

9.  МАЛЕНЬКАЯ  ЛЮСЯ

          Принёс как-то Георгий Люсе подарок. Сейчас уж и не припомню в связи с чем. Во всяком случае, повод был незначительный. А подарки Люся любила. Другое дело угодить было трудно. Не потому что слишком привередлива, всякий раз хотелось, чтобы муж угадал, какой подарок она хотела бы получить в данный момент. А вот угадывать Георгий не умел. Часто попадал впросак. Принёс однажды упакованный в коробку фен. Вентилятор на четырёх ножках, к нему подсоединяется с помощью матерчатого воздуховода шапочка, укрывающая целиком волосы на голове. Включаешь в розетку, нажимаешь кнопку, и струя тёплого воздуха сушит волосы.
Конечно, величайшим достижением двадцатого века такое устройство не назовёшь. Но вещь
вполне приличная, выглядит для глаз приятно, и очень даже целесообразная для женщины.          
Распаковала Людмила это чудо техники, в лице вся переменилась от гневного возмущения,
открыла форточку и уже размахнулась, чтобы выбросить с седьмого этажа. Да, пожалела. Не фен
пожалела. Пожалела мужа: «Ну, что с ним поделаешь, если такой недотёпа! Нашёл, что дарить жене в день рождения!»
          А в тот раз увидела Люся подарок и вся засветилась от радости. И столько в лице её было детской восторженности. Глаза, как у ребёнка, округлились, рот от удивления открылся, да так закрыться и не смог, щеки стали пунцовыми от избытка чувств. Георгий всегда с восхищением смотрел на Люсино лицо – очаровательно-обольстительное. Выражение лица всякий раз было неповторимо восхитительным.  Но такого выражения он никогда за ней не примечал. Это было лицо маленькой девочки, пятилетней малышки, которую вдруг порадовали необычайным подарком. Эта уже немолодая женщина, при росте метр шестьдесят восемь с располневшей от прожитых лет фигурой  даже рядом с высоким мужчиной не казалась маленькой. Но как всякой женщине, готовой видеть в любимом мужчине покровителя и защитника, ей хотелось быть маленьким ребёнком, опекаемым могучим и бесстрашным витязем. Такой и увидел её Георгий. Поэтому свое пространное обращение к ней, неожиданно для себя закончил словами: «Поздравляю тебя, маленькая Люся!» Обращение «маленькая Люся» родилось само собой, оно не было придумано. Люсе понравилось, и с того дня при общении Георгий чаще всего называл её «маленькая Люся». Людмила привыкла к тому, что муж так ласково и нежно называет её, и в такие минуты действительно превращалась и чувствовала себя маленькой девочкой. Так с тех пор и
повелось. Звонит по телефону: «Привет, маленькая Люся! Ты во сколько сегодня заканчиваешь работу? Я зайду за тобой». По утрам, когда был свободен, провожал маленькую Люсю до платформы «Проспект Славы», Людмила на работу и обратно предпочитала добираться электричкой. Там же на платформе встречал с работы. Это называлось проводить маленькую Люсю в садик, а вечером забрать из садика. Маленькой Люсе нравилась такая забота мужа.
          Обращение «маленькая Люся» можно встретить и в письмах, когда Георгию приходилось отлучаться из дома. Вот одно из них во время поездки на Алтай проведать мать.
          «Здравствуй, маленькая Люся!
           Уже третьи сутки в пути. Вчера поздно вечером проехали Свердловск. В Москве все магазины были закрыты – воскресенье. Поехал на ВДНХ. Там работали ларьки. Всем купил по подарку. Покупку продуктов сделал перед самым отходом поезда. Поехал на Ленинский проспект. Там от метро «Октябрьская» до метро «Ленинский проспект», где памятник Юрию Гагарину, был открыт только один диетический магазин. По два двадцать колбаса московская, я её и брать не стал – не доедет. Взял кусок корейки на полтора кило. Копчёной колбасы нигде не встретил. Весь день провёл на ногах. Не завтракал. В три часа в закусочной съел три сосиски и сок с булочкой. На вокзале получил вещи в камере хранения и сразу в вагон. Попутчики оказались приятные, разговорчивые. Я всех выслушивал, иногда сам выступал. Ехали дружно. Даже почитать толком не удалось. Питались чаем, попутчики угощали домашними припасами. Обедать в вагон-ресторан ни разу не сходили. Ехать осталось один день. Завтра утром буду в Гилёвке.
          Когда уезжал, думал, что ежедневно буду писать тебе письма любви. Дома каждый день говорить о любви не удаётся, всё времени не хватает. Решил компенсировать эту неувязку в период отпуска, в разлуке. Но тут тоже круговерть. А говорить о любви можно только в состоянии полной отрешённости от окружающего мира. Вот и сейчас вместо признаний в любви получился отчёт о хозяйственно-финансовой деятельности любящего тебя мужа. В следующий раз надо ехать на необитаемый остров. Там уж точно ничто не помешает. А чтобы разговор о любви на необитаемом острове был содержательным – возьму и тебя с собой. Вот это будет любовь! В такой - никто не усомнится!
          До свидания! Целую! Всем привет!                      Твой Жорин».
          Читатель ошибётся, если подумает, что семейная жизнь по любви проходит безоблачно.
Вот короткая запись: «Два препятствия мешают мне работать: маленькая Люся и лень. Нахожу массу более неотложных либо более приятных занятий, только чтобы не сесть за машинку».
          Ну, с ленью всё понятно – какой же русский не страдает от лени? А вот с маленькой Люсей должен пояснить. Забралась Люся в постель, завтра рано вставать. А Георгий довольный уселся за пишущую машинку, можно спокойно поработать, никто мешать не будет. Не тут-то было. Люся из спальни подаёт голос: «Жорин, милый! Я без тебя уснуть не могу». Что остаётся делать? Чертыхнулся про себя и пошёл покорно в постель. А когда сказку стал рассказывать, какие могут быть обиды, уснул раньше Люси. А ей не столько сказка была нужна, она должна была чувствовать рядышком прикосновение любимого мужчины.
          В банный день мылись в ванной, поочерёдно друг другу тёрли мочалкой спину. Когда Люся стала маленькой, Георгий мыл её всю целиком. Девочка только голову мыла самостоятельно. Остальное старательно намыливал сильными мужскими руками Георгий, включая и все потаённые места, которые каждая женщина стыдливо скрывает от алчущего взгляда всеядных мужчин.
          В советские времена женщины сами себе делали маникюр, не говоря уже про педикюр. И сегодня лишь очень состоятельные женщины могут позволить себе педикюр в салоне красоты.
Маленькая Люся как-то попросила Георгия обработать на руках ноготки. Взял он мелкозернистый брусочек, который использовал, чтобы режущий инструмент довести до высокого класса остроты, и сделал такой маникюр, любой мастер в парикмахерской залюбуется. Покрыть ногти лаком соответствующей расцветки тем более трудов не составляло. Я ведь рассказывал, что Георгий был большой рукодельник, и кисточкой владел не хуже любого художника-оформителя. Ну, а когда маленькая Люся убедилась в художественном качестве исполненного маникюра, дошла очередь и до педикюра.
          Попросила как-то маленькая Люся обожаемого ею мужа обработать пальчики на  ногах. Дело было новое, непривычное, но Георгий быстро освоился и нашел нужные технические приёмы, обеспечивающие высокое качество выполняемого заказа. Священнодейство оказалась довольно продолжительным, а созерцание пальчиков, которые подверглись ровным ритмичным движениям по поверхности ноготков, пробудило такие сокровенные желания, так подействовало на всё  внутреннее состояние Георгия, что он по окончании даже не успел обозреть результаты искусно выполненной работы. Можете представить с каким нетерпением, испытывая блаженство от ласкательных манипуляций с пальчиками, ожидала окончания гигиенической процедуры маленькая Люся. Едва
          
Георгий отложил инструмент, как оба с вожделением набросились друг на друга, словно соскучившиеся после длительной разлуки тигр и тигрица. Дело происходило во второй половине дня, они были дома одни. Но с тех пор маленькая Люся  просила обрабатывать пальчики, только перед сном, лёжа в постели.
          При всём этом Люся оставалась самостоятельным ребёнком с властным характером. Как-то попыталась приобщить мужа к хозяйственной работе в помощь себе. Нельзя сказать, чтобы Георгий не занимался дома делами по хозяйству или отлынивал от них. Привести в порядок водопроводные краны, сменить вышедший из строя унитаз, или переставить на кухне в другое место газовую плиту, используя дополнительные трубы-удлинители, не составляло большого труда для бывшего котельного машиниста и кочегара. Каждые два года Люся устраивала косметический ремонт квартиры: во всех комнатах стены заново оклеивались новыми обоями. В советское время обои были дефицитом, ехали на Среднеохтинский проспект, часа полтора, а то и все два выстаивали в очереди, чтобы приобрести необходимое количество рулонов, с понравившимся рисунком. Сменить выключатели, укрепить электророзетки, отремонтировать перегоревший утюг, а за городом электроплитку, подсоединить новую люстру, просверлить отверстия в бетонной стене, чтобы повесить картину или закрепить полку для верхней одежды – это лишь краткий и неполный перечень того, чем ежедневно приходилось заниматься Георгию.
Книжные шкафы и стеллажи были самодельными. Жильцы выбрасывают старую мебель на помойку. А Георгий тут как тут, бруски, деревоплиту, многослойную фанеру несёт домой в
качестве строительного материала. Полированные доски  на дверцы приобретал в магазине «Юный техник». Лоджию самостоятельно соорудил и застеклил. Но Люсе этого было мало.
          Любила Люся, чтобы в квартире всегда были чистота и порядок. Полы мыла через день. Пришла ей в голову мысль, приобщить к этому делу Георгия. Матроса учить палубу драить не надо. Георгий человек безотказный, попросила жена полы помыть, он и моет. Моет, не торопясь, основательно. Мокрой тряпочкой пыль везде протрёт. А как до книжных полок дойдёт, не только полки протрёт, книжки переставит, какой-нибудь заинтересуется, и давай читать. Да бывает, так
увлечётся, что, стоя у полки, целый час читает. Потом поставит книжку на место, и скорей опять за работу. Не раз случалось, в субботу вечером начнет мыть полы, а заканчивает уже на следующий день. Не могла Люся терпеть такой нерасторопности мужа, потому отказалась привлекать к мытью полов. Другой работы по дому всегда хватало. Так что с годами выработалось устойчивое разделение труда, вернее обязанностей: на мужские и женские. Люся – мыть квартиру, стирать, гладить бельё, готовить обеды. Стиральной машины не было. Белое обязательно кипятила на газовой плите, а потом на стиральной доске доводила до нужной кондиции. Гордостью Люси было умение так выстирать бельё всякий раз, что оно сверкает белизной, ни на какой машине так не отстираешь. Гладила   простыни,   рубашки.   Гладить   брюки,   в   том   числе   и   женские,   входило   в
обязанность Георгия. Люся считала, что у него это лучше получается. И   в   самом   деле, за время службы  гладить  брюки навострился. Терпеть не могла пользоваться иголкой, даже пуговицу пришить. Прошить распоровшийся шов, поставить  на место оторвавшуюся    пуговицу  –  это   дело
рук Георгия.
          В работе на огороде Георгию не уступала. И уж если начали капать грядки, до поздней ночи не остановится, пока все не вскопают. Любила колоть дрова. Пилят вместе, а потом только самые трудные неподдающиеся оставляет Георгию.
          Охотно позволяла Георгию мыть посуду. И ещё ей нравилось, когда по утрам в выходные дни Георгий подавал завтрак в постель: яичницу или манную кашку с домашним вареньем, до которой была большая охотница, запеканку. В таких случаях Георгий проявлял себя искусным выдумщиком, чтобы поразить маленькую Люсю неожиданным кушаньем. Когда фантазии не хватало, обращался к книге «Кулинарные секреты». Бывает, позвонит Люся с работы домой и закажет к ужину борщ сварить, а ещё лучше суп из пакетиков. Больно здорово у Георгия получались такие супы. Отварит кусок мяса, в бульоне сварит нарезанную соломкой картошку, вермишельку, а под конец высыпит в бульон пакетик готового супа. Такое чудо получается. Уж на что Люся большая мастерица в стряпне, а такой вкусный супчик только Георгий мог сварить, как тот солдат, что кашу умел сварить из топора.
          Случалось, что Георгий иногда начинал роптать, из-за домашних дел он  своей работой не может заняться. Маленькая Люся, хитро сощурившись, в таких случаях заявляла: «Можно было бы, конечно, мастера вызвать или сантехника пригласить, но я же не виновата, что ты сам всё это умеешь делать».

10.   ОДЕССА – МОЙ  СОЛНЕЧНЫЙ  ГОРОД

          У Георгия юбилей. Пятидесятилетие. Знаменательное событие. Георгию встречать своё пятидесятилетие было немного грустно. Это не двадцать пять, когда полон радужных надежд, когда всё впереди, когда не сомневаешься, что тебя в жизни ждут большие успехи и достижения. В пятьдесят понимаешь, что более половины жизни прожито. Хорошо тому, кто успел к этому времени сделать парочку великих открытий или получить Нобелевскую премию, к примеру, за литературные труды. В юбилей – всеобщее признание, поздравительные телеграммы со всех концов света. А тут что? Застолье в кругу семьи и товарищей по работе, предусмотренный инструкцией приказ-поздравление, подписанный  собственноручно самим ректором.
          Грустно встречать Георгию свой юбилей, уже пятьдесят, а ничего сделать не успел, ничего значительного. Ну, работник хороший, на хорошем счету, коллеги признают наличие профессионализма, сами при этом себя ставят, конечно, выше. Так что даже в узком кругу, где тебя знают, поздравляют из вежливости, потому что так принято. Хотя поздравляют искренне. Сам себе признавался: «Я оказывается действительно ленивый человек. Книги не написаны не потому, что не было условий или не мог выкроить время. И времени и условий было более чем достаточно. Сам откладываю исполнение, не придавая значения, что время, прожитое время необратимо. А впереди его остаётся всё меньше и меньше. Моя беспечность, моё расточительное обращение со временем губительны. Человечество так или иначе придёт к пониманию того, что для меня открылось сегодня, вчера, в течение всей прожитой жизни. Человечество без меня обойдётся. Никто и знать не будет, что жил такой человек. А каково мне? Для чего я тогда живу? Какой смысл в моём знании, если им не воспользуются люди?
          И дело вовсе не в мании величия. Моя жизнь близится к неизбежному закату. Прожив жизнь в неизвестности, я не жажду ни почестей, ни славы, хотя не лишён честолюбия. Как всякий человек, не имеющий всю жизнь достаточно денег, я бы не отказался хотя бы в старости, тратить столько, сколько захочу. Впрочем, я бы и деньги израсходовал не столько на удовлетворение своих довольно ограниченных потребностей, сколько на то, чтобы поделиться с теми, кому они нужнее».
          Все эти грустные размышления были только в преддверии юбилея. В день юбилея и последующие дни, когда продолжали поступать поздравления, Георгий был бодр и весел, в полной мере испытывал торжественность происходящего момента. Сосед по лестничной площадке  -  начальник цеха на заводе авиационного приборостроения под громкие аплодисменты гостей водрузил на Георгия памятную медаль на шёлковой голубой ленте. На лицевой стороне выгравировано «50 лет». На оборотной стороне – раскрытая книга с гусиным пером – знак причастности к научному знанию и книжной мудрости. И надпись по ободку: «Георгию Васильевичу в день юбилея от друзей». Это была единственная в жизни Георгия медаль, и та не правительственная. Но на этот счёт Георгий не сетовал. Он был доволен собой и прожитыми годами. Его жизнь сложилась совсем не плохо. Так что празднование юбилея удалось на славу. По здравому размышлению приходил к выводу, что не всё ещё потеряно, что впереди, по крайней мере, десять лет, которые могут принести желаемый успех, если постараться. Так что причин для уныния Георгий не видел даже в таком неутешительном возрасте. Он по-прежнему был полон оптимизма и занимательных планов.
          Самый замечательный подарок в год юбилея придумала Людмила. Люся выяснила, сколько стоят туристические путёвки в знаменитые города Советского Союза. Оказалась цена приемлемая. На начало своего отпуска приобрела две путёвки в Одессу сроком на двадцать дней. Путешествие самолётом, в те годы билет на самолёт стоил чуть дороже места в спальном вагоне скорого поезда. Люся была довольна, каким подарком отмечает юбилей мужа, и гордилась собой.
          Много примечательного слышал Георгий об этом городе с детства. На всю жизнь запала в душу прочитанная в детстве книга одессита Валентина Катаева «Белеет парус одинокий». А героическая оборона Одессы в годы Великой Отечественной войны?! Сколько книг прочитано, сколько кинофильмов видено о подвигах защитников Одессы! В сознании Георгия этот сказочный город представлялся как город моряков, город воинской славы, город, повествующий о славной истории государства Российского, город, давший нашему народу выдающихся деятелей культуры и искусства. Он завидовал одесситам и очень хотел родиться в Одессе. Пацаном напевал, как шаланды полные кефали в Одессу Костя привозил, и представлял себя этим самым молодцеватым залихватским морячком Костей, которого безумно обожала молдаванка. Это потом, значительно позже, много лет спустя Георгий узнает, что речь идёт не о прекрасной женщине-красавице. Молдаванка – один из больших районов Одессы, всё население которого знало и обожало Костю-моряка.
          Много песен посвящено Одессе. Нередко наедине Георгий напевал сам себе про город у Чёрного моря. Когда я довёл повествование до этого места, нашёл в интернете песни советского периода, отыскал и услышал в исполнении Леонида Утёсова:
                                Есть город, который я вижу во сне.
                                О, если б вы знали, как дорог
                                У Чёрного моря открывшийся мне
                                В цветущих акациях город,
                                У Чёрного моря!
          Во сне Георгию Одесса ни разу не привиделась, а вот по кинофильмам кое-что запомнилось, в особенности Потёмкинская лестница по фильму «Броненосец «Потёмкин».
          Первого августа поутру прибыли в Одессу. Экскурсионным автобусом с аэропорта доставили в общежитие Политехнического института. В те годы о пятизвёздочных отелях советские граждане слухом не слыхивали. Представление о звёздочках ограничивалось знанием о существовании трёхзвёздочного коньяка. Поэтому размещение в пустовавших во время студенческих каникул
          
помещениях вполне устраивало туристов из Ленинграда. Людмиле и Георгию, как семейной паре, досталась отдельная комната. В прихожей за перегородкой размещался душ, где постоянно была даже горячая вода. Душевая выглядела неприглядно, водопроводные трубы местами покрывала ржавчина, раковина для умывания, стены и поддон душевой комнаты украшали ржавые подтёки, да и комната для проживания возможно со времён Остапа Бендера не знала косметического ремонта. Но всё это осталось без внимания супругов, для которых поездка превратилась в свадебное путешествие, не беда, что с опозданием на каких-нибудь семь лет. Любовный пыл и любовные страсти продолжали бушевать не хуже, чем Чёрное море в штормовую непогоду. В представившейся возможности насладиться жизнью они чувствовали себя молодожёнами.
          Комната оказалась на десятом этаже. Так что пользовались лифтом, когда он был в рабочем состоянии. Дело в том, что лифт был такой вместительный, в него ухитрялись втиснуться более десяти человек. Лифт на такое количество не был рассчитан. Ожидающих лифт в вечернее время всегда превышало возможности этого технического устройства. Никто не считал, сколько вошло человек, и лифт аккуратно без паники и выражения неудовольствия выходил из строя. Тогда огорчённые пассажиры отправлялись на свои этажи пешком. Если лифт оказывался в нерабочем состоянии с утра, Людмила и Георгий, спускаясь с десятого этажа, воображали, что делают утреннюю гимнастику. Если доводилось подниматься на десятый этаж вечером, что происходило не так уж часто, это воспринималось, как оздоровительная прогулка перед сном. Столовая находилась буквально рядом. Кормили от души. Дома так обильно и вкусно никогда не питались.
          Главным местом пребывания в Одессе стал пляж Аркадия, полюбившийся с первого посещения. Он находился в десяти-пятнадцати минутах ходьбы от общежития. Так что с утра и после обеда проводили время на пляже. Были дни, когда с моря дул прохладный ветерок, но температура воздуха оставалась высокой, а вода в Чёрном море для северян Людмилы и Георгия всегда казалась теплой.
          Следующее место, куда многократно за недолгий период пребывания в Одессе ездили наши путешественники, был Куяльницкий лиман. Добираться автобусом надо было целых полчаса. Тем не менее, здесь всегда было достаточно многолюдно, хотя и не так как в Аркадии, оно и понятно, сюда приезжали с лечебными намерениями. Георгия поразила вода лимана. Люся не только в морской воде, но даже в обычной речной ляжет на спину, раскинет руки и лежит на спине, не шелохнувшись. Георгий даже в морской воде не мог подражать Людмиле, шёл, как топор, ко дну. В лимане обхватит руками колени и, как поплавок, покачивается на поверхности водоёма. И на спине мог лежать свободно. До чего же удивительная вода. Люся ездила в Куяльник не столько из-за солёной целебной воды, сколько из-за грязи. Такой черноты грязь Георгий никогда не встречал, чернее чёрной масляной краски, добавь немного клея и льняного масла, картины можно живописать. Людмила с превеликим удовольствием намажется, и лежит на бережку, процедуру исполняет. Не менее десяти сеансов провели в грязи. Если с утра Аркадия, после обеда едут в Куяльник, и наоборот. Георгий тоже грязью мазался, куда денешься, если все мажутся. Тем более, что многочисленные корпуса курорта, должны убедить приезжающих сюда, что грязь для здоровья полезна. На себе Георгий целительной силы не испытал, но процедуры сносил терпеливо, без брезгливости. Главное, Людмила была воодушевлена, что грязь восстанавливает её здоровье.
          Плановыми экскурсиями туристов не досаждали. За всё время две экскурсии организовали: в мемориальный комплекс в селе Нерубайском и Литературный музей. В остальное время туристы самостоятельно определяли, что посетить и где побывать. Георгий и Людмила много раз совершали прогулки по знаменитой Дерибасовской улице. Всякий раз заходили в православный храм посмотреть на церковную службу. Любовались ансамблем театра оперы и балета, поклонились памятнику Пушкину, спустились по Потёмкинской лестнице, обозрели памятник Вакуленчуку, вспоминая 1905 год и учебник истории. В один из походов по городу осмотрели порт и совершили прогулку на экскурсионном катере вдоль побережья. В театре музыкальной комедии побывали на «Цыганском бароне». У Георгия сохранились два билета стоимостью в три рубля сорок копеек каждый и программка, в которой карандашом отчёркнуты фамилии артистов, занятых в тот вечер. Игрой артистов были довольны, а главное получили незабываемое удовольствие от оперетты, которую видели не в первый раз.
          Несколько раз навещали знаменитый одесский рынок «Привоз». По обилию экзотических для ленинградцев фруктов, овощей этот рынок не уступает Ташкентскому, где в своё время довелось побывать Георгию. Покупали фрукты, до которых Георгий был большой охотник. Но ходили туда, совершали прогулки по рынку, не столько для покупок, сколько полюбоваться, посмотреть на одесситов, услышать их бойкую речь с неподражаемым одесским колоритом. В Одессе узнали с гордостью произносимое: «На  «Привозе» можно купить всё, начиная от швейной иголки до  установки «Град», если, конечно, вы имеете чем расплатиться».
          В Нерубайском трепетно выслушали рассказ экскурсовода о партизанах и подпольщиках Одессы в годы войны, в катакомбах осмотрели подземный лагерь партизан, почтили память тех, кто воевал, кто погиб в борьбе с врагом.
          Самым большим воспоминанием об Одессе стало посещение Литературного музея. Запомнилась экскурсовод Наталья Романовская, влюблённая в свой город и знаменитых земляков-писателей.  С каким уважением, гордостью за них, за вклад в мировую культуру рассказывала об их непростой жизни, творчестве, произведениях, принёсших им славу и почитание книголюбов.
          Из рассказа экскурсовода Георгий и Людмила впервые услышали имя Исаака Бабеля. Людмила, допустим, неудивительно. Читала, что попадалось под руку, встречала на полках библиотек, покупала в книжных магазинах. Ночи простаивала в очереди около магазина «Академкнига» на Литейном, периодически отмечаясь во время переклички, чтобы подписаться на новое издание собрания сочинений Пушкина, Лермонтова, Достоевского, Гайдара и других авторов, которых в свободной продаже приобрести было невозможно. Приобретала для собственного чтения, но, главным образом ориентировалась на сына, собрала целую библиотеку детской литературы, в которой кроме двенадцатитомной Детской энциклопедии, были произведения всех русских и советских писателей, предусмотренных школьной программой. Эти её старания не пропали даром. Уже став взрослым, Сергей продолжал с увлечением и много читать. Начитанностью он явно превосходил своих сверстников.
          Когда Георгий услышал рассказ о Бабеле, ему стало неловко, стыдно за себя. Он в студенческие годы, общаясь со студентами дневного отделения, прочитал сборник стихов Саши Чёрного. Позже ему дали на руки почитать «Мастера и Маргариту» Булгакова. А Бабеля не знал. С жадным вниманием слушал Георгий повествование экскурсовода о трагической судьбе талантливого писателя. Но пройдёт несколько лет, когда в его руках окажется мурманское издание «Конармии», и Георгий с тщательным вниманием будет вчитываться в рассказ Бабеля о гражданской войне и уникальную способность талантливого писателя в языке выразить жестокость и ужас войны, которая по мнению участников должна проложить дорогу к светлому будущему, к счастью будущих поколений. В это верил сам писатель. Тогда Георгий ничего этого не знал, но со слов экскурсовода поверил и полюбил, проникся глубоким уважением к великому писателю, не знать которого недостойно для русского интеллигента. Не прочитав ни строчки у Бабеля, Георгий не сомневался, что открыл для себя новое имя в русской литературе, последующее знакомство с которым станет предметом гордости и уважения к себе. Прочитав «Конармию» Георгий не только убедился, что непосредственно познакомился великим мастером слова и великим человеком, но испытал чувство удовлетворённости собой, что сделал это.
          Уже в новом столетии, когда станет доступным интернет, Георгий прочитает остальные произведения писателя и воспоминания о нём. Наибольший интерес вызвали воспоминания тех, кого Георгий знал с детства, со школьной скамьи – Илья Эренбург, Константин Паустовский, Леонид Утёсов, Виктор Шкловский. Ни с кем из них, конечно, лично не был знаком, знал по книгам, по документальным фильмам и телепередачам. С чувством глубокого уважения к автору читал воспоминания вдовы писателя Антонины Николаевны Пирожковой. Поразило не столько то, с какой теплотой, с какой любовью, проникновенным уважением и восхищением рассказывает о великом писателе и человеке. На протяжении всего чтения Георгий не знал, что Антонина Николаевна станет женой Бабеля, об этом узнал лишь в конце чтения. Что ж тут удивительного, если любящая женщина, став женой такого человека как Бабель, оставила добрые воспоминания? На Георгия произвело впечатление, с каким художественным искусством выполнены воспоминания. Инженер-строитель, воспоминания написаны уже в зрелом возрасте, а как талантливо ведёт повествование. Это не дневниковые записи или дневниковый пересказ о совместно прожитых годах, это настоящее полноценное литературное произведение.
          Две телевизионные передачи, посвящённые Бабелю, Георгий запишет на видеокассету, а позже перепишет на диск для воспроизведения на компьютере. К Бабелю и его творчеству будет возвращаться и обращаться много раз, и когда на основании новых документов, архивных материалов, новых подходов в понимании истории русской революции и гражданской войны будет заново изучать и осмысливать историю, и когда захочется понять, как рождается и создается искусство слова.  
          Так что Одесса оставила в памяти самые светлые воспоминания. А свадебное путешествие сопровождалось медовым месяцем. Внимательный читатель может уличить автора в неточности. Путёвка на двадцать дней, откуда же месяц? Должен прояснить ситуацию. Речь идёт о советском периоде в жизни моих героев. А в советское время все планы выполнялись досрочно. Брались повышенные обязательства, провозглашались встречные планы. Так что не чаявшие души друг в друге супруги месячный план выполнили за двадцать дней. Скажу больше, по возвращении домой они с таким неистовством продолжали любить друг друга, что ещё десять дней, а точнее ночей были медовыми.
          Медовый год, медовый месяц. А что потом? Раскрою секрет. С возрастом всё сильнее сказывается усталость на работе, усталость от повседневных дел. Физические возможности, да и физические потребности с годами сокращаются, но происходит это одновременно у обоих. Почему Людмила всегда заявляла, что разница в возрасте между мужем и женой должна быть незначительной, либо они вообще могут быть ровесниками. Старение, угасание происходит одновременно, и возлюбленные остаются страстными любовниками до конца жизни.

11.  УНТЕР  КАПРАНОВ
          
          Капранов был, конечно, не унтер, а самый что ни на есть настоящий взаправдашний профессор. Хотя в молодые годы походил и в унтерах. Родился и вырос в небольшой деревеньке на Вологодчине. Крестьянскую+ смекалку и сообразительность унаследовал от родителей и той самобытной среды, где прошли его детство и юность. По весне сорок пятого призван в армию. На германский фронт не поспел, так что после курса молодого бойца и принятия присяги в составе стрелковой дивизии оказался на Дальнем Востоке. В боевых операциях по настоящему участвовать не довелось, медаль «За победу над Японией» не получил, зато жив остался. Потом служить, правда, пришлось целых семь лет, пока дождался демобилизации. Но это была участь всех, кто выжил из призыва сорок пятого, и тех, кто был призван в первые послевоенные годы. Во время срочной службы после школы младших командиров стал унтером. И до того вошёл в роль, что до конца жизни унтером и остался.
          Профессор Волох, о котором я упоминал, когда Георгий преподавал в медицинском институте, как-то ему рассказал любопытное наблюдение. Если после медицинского училища фельдшер поработает в этой должности несколько лет, а потом продолжит учёбу в медицинском институте, из него уже никогда настоящего врача не получится. Несмотря на полученное высшее медицинское образование, он до конца жизни останется фельдшером, будет лечить как фельдшер, на уровне фельдшера. Но одно дело профессиональные качества. У нас речь пойдёт о характере человека, его человеческих качествах. Так что унтером Капранов стал в силу качеств, избранных им за основу своей жизненной позиции. Он считал эту позицию правильной и следовал до конца жизни.
          После демобилизации Капранов окончил философский факультет Ленинградского университета, после чего преподавал в вузе. Кандидатскую защитил уже немолодым, но от докторской не отказался. Помогли трудолюбие, усидчивость, страстное желание стать профессором. В пятьдесят лет защитить докторскую кому-то покажется не великим достижением. Но человеку, который столько лет не щадил себя, чтобы достичь заветной ступеньки, было чем гордиться.
           Капранову степень доктора и звание профессора были к лицу. Роста высокого, стройный, сухопарый с гордой осанкой, с худым, впалыми щеками лицом от привычки пить, не закусывая, умел держаться величественно. Эффектно смотрелся с трибуны, когда выступал перед студентами, и в особенности во время публичных выступлений. Посмотрит на него человек, впервые увидевший, и сразу не ошибётся – профессор на трибуне. Каждое слово весомо, каждая фраза значительна. К выступлениям, даже перед студентами готовился тщательно, прорабатывая содержание, подбирая наиболее удачные фразы и обороты речи.
          С первых дней работы на кафедре Георгий увидел, что Капранов тиран.  Держался подчеркнуто корректно. Но при этом непременно в любом разговоре откровенно демонстрировал перед подчинёнными своё превосходство, силу занимаемого служебного положения и высокой учёной степени. Любил внезапно задать вопрос, который должен показать его многознание, а отвечающий подтвердить свою профессиональную грамотность и квалификацию. На кафедре все преподаватели имели рабочее место за столиками, расположенными в два ряда. В свободное от занятий время сидят, занимаются своими текущими делами. За отдельным более представительным столом заведующий кафедрой, против него стол секретаря-делопроизводителя. В присутствии преподавателей Капранов вдруг обращается: «Георгий Васильевич, напомните мне, когда произошло разделение церквей в Римской империи?». Георгий мгновенно отвечает: «В 1054 году». Он понимает, что шефу доставляет удовольствие поставить неожиданный вопрос и получить правильный ответ.
          Став заведующим кафедрой в немолодом возрасте, Капранов руководствовался принципом: разделяй и властвуй. Сколько лет, можно сказать всю жизнь, пришлось ему пресмыкаться перед вышестоящими руководителями-профессорами. Разве можно забыть, сколько унижений испытал, демонстрируя свою преданность, не выдавая своих подлинных чувств. Кафедру получил сразу после защиты. Ровно через год – звание профессора. Новоиспечённый доктор наук начал свою управленческую деятельность с внедрения своего стиля руководства. В маленьком коллективе он находил неугодного работника и начинал против него длительную неутомимую войну. Своё искусство руководителя он видел в том, чтобы сплотить коллектив. Но коллектив сплачивал не для решения насущных задач преподавания, а, вовлекая всех сотрудников кафедры в организованную непристойную игру в «кошки-мышки» с очередной жертвой своего произвола. Эта коллективная борьба всех против одного, по его мнению, не просто сплачивала, она скрепляла преподавателей круговой порукой и обеспечивала безропотное подчинение главе ордена. В первый год работы Георгия на кафедре усилия Капранова сосредоточились на доценте Малыгине, от которого решил избавиться. Коллектив должен состоять из сотрудников лично преданных своему голове. И с нового учебного года Малыгина в институте не стало. Следующей жертвой стала доцент Двинская. Ей он предложил перейти на вновь открытую кафедру научного коммунизма, до этого преподаватели этой важной по тем временам научной дисциплины обитали на кафедре философии. После года капрановских стараний, единодушно поддержанных всем коллективом, кандидат философских наук согласилась перепрофилироваться.
          Многолетняя тяжба, начавшаяся с приходом Капранова на кафедру, также потребовала усилий всего коллектива в отношении Николая Ивановича. Того самого, кто проявил бдительность и во время обратился в органы госбезопасности с разоблачением рассказчика антиправительственных анекдотов. К Николаю Ивановичу Георгий симпатий не питал, и потому без всяких угрызений совести выступал против злополучного доцента на стороне Капранова. Капранов находил благовидный предлог, на каждом заседании кафедры выдвигал против Николая Ивановича всякий раз новое обвинение. После чего поочерёдно поднимал преподавателей с требованием высказаться и дать оценку. Уклониться промолчать не дозволялось. Иначе следовал вопрос: «Вы не согласны с заведующим кафедрой, вы оправдываете, одобряете действия Николая Ивановича?» При такой постановке вопроса никто не пытался защищать преподавателя, вина которого заключалась только в том, что он неугоден шефу. Георгий всегда старался поступать по совести, и в этой ситуации поддерживал Капранова, не в угоду начальнику, а, как ему казалось, за неправильное поведение коллеги и действительные прегрешения, на которые указывал Капранов, хотя тот или иной проступок яйца выеденного не стоил.
          Таким образом, хотя Георгий и не одобрял диктаторских замашек своего начальника, отношения были благополучными и благоприятными. К тому же Георгий оказался работником толковым, трудолюбивым, ответственным, исполнительным. Не было у заведующего кафедрой к Георгию, который по гроб жизни обязан ему работой, благополучием на кафедре, претензий. Устраивал Георгий Капранова во всех отношениях.
          В первый год работы Георгий был принят на должность преподавателя. После защиты, накануне нового учебного года, еще до утверждения диссертации в ВАКе учёный совет института провёл по конкурсу на должность старшего преподавателя. А это и прибавка к зарплате, и престижно, и после утверждения кандидатской степени зарплата по максимуму – 320  «р». С началом учебного года на первом же заседании кафедры Капранов объявил о назначении Георгия своим заместителем по учебной работе и заведующим секцией диалектического материализма. Обязанности заместителя по науке и заведующей секцией исторического материализма возложил на Букину. Замещать заведующего не пришлось ни Букиной, ни Георгию, но вести документацию, связанную с учебным процессом и выполнять всякого рода черновую работу по обеспечению учебной деятельности кафедры пришлось в полной мере. Благо у Георгия был многолетний опыт ведения кафедральной документации в медицинском институте, где штатная должность секретаря-делопроизводителя не была предусмотрена.
          Остался доволен Капранов работой Георгия, когда поручил рассчитать нагрузку преподавателям на следующий учебный год. По его словам, Букина годом раньше две недели рассчитывала, но так и не смогла справиться, он сам потом всё сделал за три дня. Георгий в два дня уложился. Капранов был удивлён и даже спросил, не приходилось ли раньше заниматься расчётом нагрузки. А Георгий про себя решил, что если в следующем году придётся выполнять эту работу, за два-три часа справится. Капранов выразил удовлетворение ещё и тем, что другие кафедры расчёт в учебную часть ещё не сдавали, философы оказались первыми.
          По поручению шефа писал отзывы и рецензии на лекции преподавателей других вузов, на статьи, доклады на межвузовских научных конференциях. Попросил Капранов как-то составить отзыв на автореферат «Методологическое значение марксистско-ленинской философии для определения предмета математики». На такие вот темы защищали диссертации во времена диктата марксистской идеологии. Защита предстояла на философском факультете университета. Правда, обращаясь с поручением, выразил опасение, доступна ли Георгию проблематика автореферата. Георгий охотно согласился и справился блестяще. Капранову не пришлось редактировать текст и вносить поправки. Поставил подпись под распечатанным отзывом и отправил по назначению.
          Капранов имел подробнейшую информацию о каждом преподавателе кафедры. И как лекции читают, и как семинарские занятия проводят, не опаздывают ли на занятия, не отпускают с занятий раньше времени, как выполняют свои обязанности. Со слов студентов знал, насколько успешно преподаватели кафедры проводят воспитательные мероприятия в общежитии. Сам достаточно часто выступал с лекциями по путёвкам общества «Знание», и от работников этой организации знал, насколько активно и успешно выступают с лекциями его подчинённые. Георгий по всем этим направлениям проявил себя с самой положительной стороны. По рекомендации Капранова партком утвердил его председателем совета по атеистическому воспитанию. С лекциями выступал не только в городских организациях, но и по всей Ленинградской области.
          Однажды, когда Георгий проработал на кафедре уже несколько лет, Капранов после профилактической беседы по душам, он и на такое был способен, сказал, что хочет предложить Георгию возглавить партгруппу на кафедре. Георгий не возражал, так же не сомневался, что за кандидатуру, предложенную заведующим кафедрой, проголосуют единодушно. В пику всем Николай Иванович может проголосовать против. Из принципа. Но один голос в данном случае ничего не решает. Правда, позже Капранов передумал. Для Георгия важно было другое, Капранов его ценит, доверяет ему, видит в нём своего надёжного человека.
          Во всех учреждениях и организациях существовала система политпросвещения. Пропагандистами для организации и проведения занятий назначались преподаватели общественных дисциплин. Георгию достался коллектив кафедры физики. Все коммунисты к занятиям относились ответственно. А так как любили порассуждать на политические темы, продемонстрировать, что не чужды философии, занятия всегда проходили оживлённо, руководитель им явно нравился. Пропагандистская работа оценивалась не только парткомом, но и заведующим кафедрой. Имел, ко всему прочему, Капранов на кафедре близких доверенных лиц, которые доносили о разговорах преподавателей между собой, о нежелательных настроениях.
          Такой тиранический режим не мог не вызвать чувство протеста, возмущения у свободолюбивого Георгия. Но он всегда считал, что если ты не согласен с руководителем, если ты не можешь с ним ужиться, должен уйти. Даже если руководитель не прав, не следует затевать с ним борьбу, надо найти работу в другом месте. И Георгий попробовал искать. Но заведующие кафедрами предпочитали брать на вакантные должности своих людей: либо из числа защитившихся аспирантов по рекомендации их руководителей, либо тех, кого лично знали, либо по протекции, кому доверяли, как это произошло в случае с Георгием. Георгия в городе никто не знал, возраст неперспективный, так что оставалось либо терпеть бесчинства Капранова, либо отказаться от работы в вузе.
          Но однажды благоприятный случай представился. Приятель с кафедры политической экономии, зная как тяжко живётся соседям-философам, поведал Георгию, что в Публичной библиотеке, где его жена работает заведующей отделом, в скором времени будет объявлен конкурс на вакантную должность заведующего отделом общественно-политической литературы. Нет знаний и опыта библиотечной работы. Не беда. Администрацию устраивает, чтобы заведующий
отделом был кандидат наук. Библиотечную кухню в процессе работы изучишь. О лучшей работе Георгий и мечтать не смел. Оказаться штатным сотрудником в крупнейшей научной библиотеке страны – это какие блестящие возможности для научной работы. Станет доступна вся литература, которой располагает библиотека, о существовании которой из обычных каталогов не узнаешь. Кроме того литература спецхрана – специального хранения, доступ к которой возможен по ходатайству солидных учреждений по специальному разрешению. У рядовых библиотекарей зарплата маленькая, а у зав отделом вполне приличная. Так что Георгий без всяких колебаний последовал совету товарища и подал необходимые документы на конкурс. Судьба, казалось, в который раз улыбалась ему. Но улыбалась недолго. Коллега с грустью сообщил, что на конкурс подала документы дочь генерала из Большого Дома, что на Литейном. Порекомендовал забрать документы и отказаться от участия в конкурсе. Молодая женщина без степени. Участие в конкурсе кандидата наук затруднит её избрание. Георгий всё правильно понял, не стал искушать судьбу и забрал документы.
          И опять годы зашелестели страничками календаря. И снова  должен был мириться с пребыванием на кафедре тиранической личности, человека, на которого не было управы. Ректора и
партком Капранов устраивал. А то, что до них временами доходил писк страдающих от произвола властолюбивого руководителя малочисленных сотрудников, этому никто не придавал сколько-нибудь серьёзного значения. Коллектив работает исправно, учебные дисциплины ведутся квалифицированно, успеваемость студентов в пределах нормы, исполнительская дисциплина  показательна для всех других кафедр, о нарушениях трудовой дисциплины не может быть и речи. Так что ещё нужно? Кафедра на хорошем счету. И заслуга в этом в первую очередь её руководителя профессора Капранова.
          Как не скрывал свои чувства, своё неприятие заведующего-тирана Георгий, от бдительного, с собачьим чутьём, вездесущего Капранова не ускользнули внутренние настроения подчинённого. То не достаточно энергично выступил против Николая Ивановича. То пытался юлить, осуждая и одновременно выгораживая объект неприязни шефа. То пытался защитить от капрановского гнева кого-нибудь из провинившихся преподавателей. Капранов не только преследовал выбранную им жертву, он не давал спуску никому. Не было дня, чтобы кто-то из преподавателей не вызывал раздражения у властолюбивого начальника.
          Не раз в те годы вспоминался Георгию чеховский герой. Ведь вот как бывает. Когда Антон Павлович воссоздал образ самодура!? Сколько времени прошло? Какие перемены пережило русское общество? А классические герои вновь и вновь появляются на русской сцене. И сто лет
спустя, вы встретите в коллективе учителей Акакия Акакиевича, в поликлинике доктора Дмитрия Ионыча, больше известного массовому читателю, как просто Ионыч, станете свидетелем ссоры гоголевских Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем. Стоит ли удивляться, когда не на улице среди случайных прохожих, а в своём трудовом коллективе приходится работать бок о бок с унтером Пришибеевым или Держимордой? Потому и признана русская литература во всём мире, что умела показать русского человека во всём многообразии его типов.

12.   ЖЕНЩИНА ВСЕГДА ПРАВА

          Неблагоприятная обстановка на работе не могла не сказаться на настроении и поведении Георгия дома. Он становится всё более раздражительным. Его отношения с Люсей, когда они стали жить вместе, создали семью, никогда не были идиллическими. Напомню, Георгий холерик, а Людмила с властным, не терпящим возражений характером. Это вам не лёд и пламень – два огнедышащих вулкана. Конечно, Георгий по натуре уступчив. Из любви к Людмиле он готов соглашаться и подчиняться ей. И не для того, чтобы сохранить семью. Об этом не могло быть речи. Георгий знал, Людмиле в гневе лучше уступить, даже если не права.
          Георгий хорошо запомнил, как первые месяцы, да что там месяцы, первые годы у него появлялся страх, не может такого в жизни быть, чтобы два человека, хотя бы это были муж и жена, длительное время жили бесконфликтно. Это вызывало подозрительную тревогу и опасения. Длительное ощущение безмятежного счастья пугало. Как бы чего худого не вышло.
           Но опасения оказались напрасными. И два десятилетия спустя оба признавали, что они счастливы в браке. Но это не значит, что между влюблёнными супругами не возникали конфликты, перераставшие в ссоры, доходившие иногда до громогласных скандалов.
           Георгий не запомнил, да и не придавал значения, когда первый раз в своей совместной семейной жизни они повздорили. Обиды и раньше возникали, чаще всего по недоразумению.
          Январь восьмидесятого. Суббота. На этот зимний период уже не первый год приходилась эпидемия гриппа. В поликлинике открывался специальный пункт по приёму и лечению гриппозных больных. Люсю перевели на грипп. По субботам тоже. В этот день из дома выехали вместе. Люся работала на приёме во вторую смену. У Георгия с утра тоже не было занятий. От Люси получил задание: поджарить картошку на ужин и убрать квартиру к её приходу. Георгий на работе задержался, выполняя капрановские поручения. Когда сходил в магазин за картошкой, приготовил, времени было восьмой час. Начинать уборку квартиры показалось поздно. Включил телевизор и задремал. В девять вечера пришёл Сергей. Покормил ужином и вообще перебрался в спальню. В это время появляется Люся. Увидела, что квартира не убрана, а муженёк дрыхнет, учинила разнос. Обиделся Георгий и, когда Люся отправилась спать, засел за случайно подвернувшиеся мемуары командира дивизии Кузнецова. Читал до двух часов ночи – куда сон пропал. С утра весь день занимался уборкой под недовольный рокот жены: «Копуша! Смотреть на тебя тошно! Сколько времени можно клеёнку на кухонном столе протирать!?» Поди разберись, кто тут прав, кто виноват?
          Договорился Капранов включить Георгия в число разработчиков хоздоговорной темы, которой занимались преподаватели кафедры экономики. Георгий заинтересовался полученным заданием, оно открывало перспективу длительного научного сотрудничества. Приступил к выполнению задания, а договор с ним не торопятся заключать. Георгию важно успешно справиться с заданием, показать свою состоятельность. Придерживался убеждения: делать нужное дело без расчёта на поощрение или вознаграждение. А Люся - человек практичный. Она исходила из интересов семьи. Работа, раз есть такая возможность, должна быть оплачена. Нерешительность Георгия, его нежелание лишний раз напомнить о себе, добиться заключения договора, осуждала, заявляла, что он мямля, не может постоять и отстоять свой интерес.
          Однажды летом собрались в Ушаки. Решили захватить квас на окрошку. Люся зашла к своей подруге Светлане, а Георгий встал в очередь за квасом. Отстоял два с половиной часа. Так была организована торговля в советское время, нигде без очередей не обходилось. В обед приехали к матери. Сергей запросил есть. Стали готовить обед. Георгий занялся яблонями. Вымерзли зимой, не выдержали. Зима в том году оказалась слишком суровой и морозной. Пришлось деревья спилить и корни выкорчёвывать. Работа трудоёмкая. А женщины тем временем передумали делать окрошку на обед. Разобиделся Георгий, аппетит всякий пропал. А поутру и вовсе рассорились. Стал обиженно выговаривать, что на даче ему вообще неинтересно. Работа на огороде, другие хозяйственные дела, времени, чтобы почитать, порисовать, не остаётся.
          В августе Георгий в отпуске, а Люся на работе. Приехал к ней среди смены, привёз общего знакомого снять электрокардиограмму. Хотел улизнуть в библиотеку, чтобы там поработать с литературой. Люся не пустила. Дождался конца смены, вместе приехали домой. Завёл разговор, что дальше нельзя откладывать дела, работать надо. Безуспешно. Разговор кончился тем, что стал готовить обед, а Люся в это время смотрела первую серию нового телевизионного сериала «Цыган». К концу фильма начала выговаривать за Сергея: перестал общаться с ним, друг друга чураетесь, что парень отбился от дома, во всём виноват Георгий, не хочет заниматься воспитанием. После программы «Время» вместе смотрели фильм по рассказу Грина. Позвонил Серёжа и Люся успокоилась. Но потом не раз будет упрекать Георгия, что устраняется от воспитания Сергея.
          Начало учебного года. Субботу и воскресенье провели в Ушаках. Георгий вернулся в город
расстроенный и злой. Учебный год наступил, а он не подготовлен к занятиям, за все каникулы
не нашлось времени поработать с литературой, посидеть над лекциями. С утра повздорили с Люсей. А она заявляет, сам виноват, что такой неорганизованный, не умеет время распределить. Вечером вернулся с кафедры уже часов в семь. Люся сердитая, почти не разговаривает. Сел разбираться со своими книгами и бумагами. Некоторое время спустя, Люся приласкалась, и между ними воцарилось единодушие. Но в одиннадцать вечера решительно прогнала готовиться к лекции. Спать лег в тот раз без двадцати три, а лекция в девять тридцать.
          В очередной выходной в сентябре ходили за грибами. Георгию хотелось порисовать, но так в течение дня выкроить время не удалось. В Ленинград вернулись поздно. Несмотря на свои огорчения, настроение у Георгия хорошее, не стал травить душу, что за выходные не удалось сделать что-то нужное для себя, для своей работы.
          Был и такой эпизод. В актовом зале института прошли выступления гипнотизёра Игоря Орлова. Представления имели большой успех. Георгий был в восторге. С таким пафосом рассказал всё Люсе, что она загорелась тоже посмотреть на выступление знаменитости. Договорились, что Георгий встретит Людмилу и проводит в зал. Людмила ждала Георгия на улице у входа в институт, а Георгий по другую сторону дверей в фойе. Георгий не догадался выйти на улицу, Людмила – войти в здание. Не дождавшись Георгия, Люся, разобиженная и рассерженная до слёз, вернулась домой. Георгий после занятий с вечерниками домой попал около одиннадцати. Про себя решил, что Люся не смогла или передумала приехать. Немало был удивлён и раздосадован, когда узнал, почему Люся в гневе разговаривать с ним не хотела. Георгий чувствовал себя виноватым и оба были злы друг на друга. Ночевала Люсина мама, слышала, как грозно цапались супруги по поводу случившегося недоразумения, но отнеслась совершенно спокойно. Она за них не переживала. Знала, что при любых обстоятельствах, у них всё оканчивается благополучно.
         И действительно, не было дня, чтобы у супругов не возникали какие-то огорчения, связанные с работой, с домашними делами, в общении друг с другом, но надо отдать им должное, конфликты и ссоры носили кратковременный характер. Конечно, Люсе как женщине труднее давалось примирение, и на уступки шла с трудом. У Георгия характер вспыльчивый, я бы даже сказал вздорный. Ему тоже не всегда было просто уступить. Особенно яростно сражались, когда возникал спор. Каждый, убеждённый в своей правоте, никак не хотел признать правоту другого. И нередко в запальчивости именно Георгий оказывался не прав. В споре, который касался виденного фильма или прочитанной книги, вообще событий, не имеющих никакого отношения к семейной жизни, Георгий не мог уступить и часто проигрывал. В таких случаях Люся назидательно внушала: «Запомни. С женщиной не спорят. Женщина всегда права». И хотя Георгий понимал, что следовало бы соблюдать это правило. В самом деле, что произойдёт, если в отвлечённом споре, не касающемся непосредственных житейских вопросов, мужчина уступит, хотя женщина, несомненно, не права? Ничего поделать с собой не мог. Такой уж заядлый был спорщик. Но всю жизнь себе внушал следовать правилу: «Спорят дураки, мудрые договариваются». Всякий раз превращался в маленького мальчишку, который в детских ссорах девочек воспринимает как равных соперников, которым недопустимо уступать.
          Рассказывая перед сном Люсе сказки, а ей без разницы было, какая сказка, лишь бы слышать его голос, который умиротворяет, под который легко и просто засыпается, Георгий чаще других рассказывал сказку о золотой рыбке. Рассказывал с умыслом. Всякий раз хотел, чтобы Люся, наконец, поняла, что она в семейной жизни ведёт себя так же, как старуха из этой сказки. Но Люся оставляла без внимания старания Георгия. Никакого сходства не усматривала, хотя в своих желаниях действительно была неуёмна. И когда Георгий однажды не выдержал, прямым текстом объявил, что Люся в своих желаниях ни в чём не уступает старухе из «Золотой рыбки», она спокойно ему ответила: «Милый ты мой! В каждой женщине присутствует старуха из так полюбившейся тебе сказки. Смирись и исполняй все желания любимой женщины. Женщину любят не так, как ты это можешь и умеешь, женщину надо любить так, как она того желает». Тут Георгию возразить было нечего.
          Наибольшую трудность во взаимоотношениях Людмилы и Георгия составлял вопрос, как должен пользоваться свободным от работы временем Георгий. То, что касалось рабочего времени,
занятий по расписанию, занятий со студентами, никаких посягательств и претензий не было.
Рабочее время есть рабочее. Расписание Люся знала. Заканчивает Георгий в три часа занятия, а у Люси уже задание готово, что надо сделать по дому. Георгию после занятий в библиотеке бы посидеть, она недалеко от работы, пешком можно пройти. Да не тут-то было. У Люси есть для Георгия дела поважней. И не то чтобы была против его научных занятий, но всегда считала, первоочередным делом должна быть семья. Поворчит, поворчит Георгий, иногда возмущаться начнёт, доказывать Люсе важность своих дел и занятий, но Люся настоит на своём, и делает Георгий то, что скажет Люся. Иные мужья в оправдание придумывают всякие вечерние собрания, заседания, чтобы встретиться с любовницей, а тут для серьёзных занятий приходится идти на всякие ухищрения. Дома удавалось заниматься своими делами, когда Люся была на работе. Но, как вы видели, она успевала и это время загружать заданиями, невыполнение которых грозило скандалом. Георгий при всей своей вспыльчивости был противник не только скандалов, но любых даже малых ссор. Он считал, что в счастливом браке между мужем и женой не должно быть никаких конфликтов, с пониманием относиться друг к другу, видя неуравновешенное состояние другого, вести себя соответствующим образом, чтобы успокоить, поддержать другого, не допуская нервных срывов. У Людмилы и Георгия так не получалось, но они всё равно были счастливы, заявляя после размолвки друг другу, что были не правы.
          Когда Серёжа ещё учился в школе, Георгий большой любитель моделизма, попробовал приобщить своего подопечного к этому увлекательному занятию. Вместе стали собирать и клеить
пластмассовые модели – копии настоящих самолётов. В продаже были наборы заготовок. Детали надо было отсоединить, места соединений зачистить надфилем, после чего клеить в определённой последовательности, пользуясь чертежом и инструкцией по сборке. Готовая модель раскрашивалась, наклеивались опознавательные знаки, цифры, надписи, выполненные на прозрачной клейкой плёнке. Работа тонкая, ювелирная, требующая внимания, усидчивости, художественных навыков. Сергей охотно взялся за дело. Вместе ездили в «Юный техник», чтобы приобрести появившиеся модели, а потом вместе клеили. За год у Сергея образовалась целая коллекция. Но потом потихоньку утратил интерес к моделированию, техника его не влекла. Появились другие увлечения, как это бывает в подростковом возрасте: запись и прослушивание полюбившихся музыкальных групп. Но когда однажды Людмила увидела, как Георгий в одиночку занимается изготовлением модели, возмущению её не было границ. Она понимала, когда немолодой муж занимался детскими играми с её ребенком, так сказать в учебно-воспитательных целях. Но чтобы взрослый человек тратил время на игрушки, это было для неё непостижимо. Вместо того, чтобы  дело делать, муж на старости лет впал в детство. Пришлось любимым увлечением заниматься, когда Люся не видела. Зачем доставлять неприятное любимому человеку?
          Георгий так-таки усвоил правило: «Женщина всегда права». По возможности старался не вызывать своими действиями, поведением негативные реакции.
          У Людмилы тоже было своё увлечение. Страстно любила игру в карты. С соседкой, которая по вечерам любила заглянуть, пообщаться, играла в подкидного. Когда приезжали в гости подруги с ночлегом, могла всю ночь играть в покер. Играли на мелочь, но с большим азартом. Умела раскинуть карты, чтобы погадать. Себе для утешения, но гадала и по просьбе подруг – тоже в утешение. Георгий в карты не играл. Не умел и не хотел. В подкидного знал, какая карта какую кроет. Но играть не умел, не понимал игру. Поначалу Люся пыталась приобщить к игре, когда были вдвоём, сыграть не с кем, для развлечения годился и неумейка. Иногда пыталась посадить, когда нужен был четвёртый игрок. Но и от этой затеи пришлось отказаться, никто не хотел играть в паре с Георгием, потому что всё время оставался в дураках. В конце концов, Люся оставила
Георгия в покое. Тем более, что научить более сложным играм Георгия не представлялось          
возможным, не доходил до него смысл карточной игры. Зато этой привилегией – не играть в карты – он пользовался до конца жизни. И когда Люся садилась играть, ему предоставлялась полная свобода. Так что и в этом не простом вопросе они достигли согласия.
          Люся тоже способна была при случае признать свою неправоту. Канун Нового года превращался для Георгия в жуткое испытание, в сплошную нервотрёпку. Стремительная Люся успевала на кухне одновременно готовить несколько блюд и командовать Георгием, да так, что он еле поспевал. Люся объясняла нерасторопность природной медлительностью, самым труднопереносимым недостатком мужа. За несколько часов до праздника поцапались так, что Георгию уже и праздника не хотелось. Но Люся смогла всё уладить и вернуть любимому хорошее настроение, написав в поздравительной открытке: "Самый дорогой и любимый, верный спутник в жизни, с Новым Годом! Пусть этот год будет самым счастливым для тебя. Целую, родной! Я очень и очень тебя люблю!  Твоя злая Люська". Как после такого поздравления можно было сохранять обиду? И Георгий вручил маленькой Люсе Большую шоколадку. В самом деле, большую, с килограмм весом, ценой в три с половиной тысячи при зарплате двадцать тысяч в месяц.