И они превращались в шары.
А во мне, в глубине, как в блокаду,
Перестали рождаться миры.
Я когда-то играл и шаманил,
Я надеялся не попсовать,
Но у жизни в дешевом шалмане
Совершенно иные слова.
Я восстал над огнем и тревогой!
Мне ль бояться тревог и огня?
И пока я выдумывал Бога,
Бог уверенно создал меня.
Так мы с Господом стали коллеги,
И в аду нас боялись враги,
Только я превратился в калеку,
Да и Бог, говорят, стал другим.
Мелко мыслишь, Творец, очень мелко!
Все деянья блокирует ад.
Посмотри на часы свои мельком,
Там в безвременьи стрелки стоят.
Ты отныне не свят и не светел,
Изреченные мысли – есть ложь.
И в своем надувательстве ветер
На тебя очень сильно похож.
Нам бы выжить в блокаде локальной,
И лакать сокровенную мысль,
Вновь учиться летать с облаками
В запредельно-небесную высь.
Просыпайся, Господь! Здесь я, рядом!
Мы сумеем прорваться вдвоем,
Разорвем и разрушим блок ада,
И дорогою жизни уйдем!