13. ЧУМАНКА
Через село проходила высоковольтная линия, но это была электроэнергия, предназначенная для промышленных целей. Чуманку обеспечивала собственная маленькая электростанция, которая работала два раза в сутки во время утренней и вечерней дойки. Доили вручную, ток нужен для освещения помещений фермы. В зимнее время станция работала, пока не становилось светло, с наступлением сумерек вновь включалась в работу до двенадцати ночи. Холодильников и телевизоров на селе не было, так что такой режим работы электростанции всех устраивал.
Зато какое благолепие природы. Местность очень понравилась Георгию. Степные холмистые просторы, украшенные колками. Колки – это небольшие берёзовые рощицы, в беспорядке разбросанные по степи. Степь богата обильными травами и бескрайними полями пшеницы. Пшеница – основное богатство и гордость степного Алтая. Говорят, по качеству не уступает канадской. Только растят её в зоне рискованного земледелия: урожай зависел от погодных условий. Урожай в 18 центнеров с гектара считался хорошим. Для сравнения, на Украине до 30 центнеров получают. В засушливые годы алтайцы собирали и того меньше. Зерно вызревало неполноценное, иссушенное безводным зноем. Поля и люди часто страдали от засухи, но климат здесь что надо. Летом жара до 35 градусов, так что огурцы, помидоры, арбузы без всяких парников, в открытом грунте вызревают. А какие сладкие, сочные, с каким неповторимым ароматом арбузы! В Ленинграде ешь арбуз, как сладкий огурец, слегка отдающий запахом арбуза. Доставляют издалека, везут недозревшими, по пути дозревают. А тут иные прямо на грядке лопаются от избытка зрелости. Ешь, а он во рту тает, как мороженое.
Ну, а зимой под сорок мороза. Крепкий климат. И для здоровья очень даже пользительный, как выражаются местные жители. А небо какое? Густой синевы в отличие от бледно-голубого ленинградского. Север есть север. На юге все краски ярче и сочнее. Любил бродить директор школы в одиночестве или сопровождении шустрых пацанов-школьников по окрестностям села, устраивали экскурсии с ночёвкой, совершали поездки на велосипедах по соседним сёлам. В селе Поперечном, что в соседнем районе, около школы памятник юному партизану-разведчику, героически погибшему в годы гражданской войны Кире Баеву. Совершили и сюда чуманские школьники со своим директором однодневную экскурсию на велосипедах почтить память сверстника-героя. Запомнился ребятишкам трёхдневный пеший поход из Чуманки в Баево, а это свыше пятидесяти километров. Сколько было радости и гордости на уставших после последнего перехода лицах мальчиков и девочек, когда их торжественно приветствовали работники райкома комсомола на центральной площади, словно они вернулись из экспедиции с Северного полюса.
Чуманка не была медвежьим углом, оторванным от всего остального мира. Ежедневно, если погода была благоприятна, а зимой не препятствовали снежные заносы, утром и вечером из райцентра приходил автобус. На отделении были две грузовые машины. Заранее только надо узнать в конторе, в какое время и куда будут направлены.
Зимой, правда, дороги заносит так снегом, что автобусы не могут пройти в Чуманку, пока после очередного бурана тракторами трассу не расчистят. В таких случаях снаряжали трактор с большими просторными санями, на которых в остальное время сено к ферме подвозят. Надеваешь овчинный тулуп до пят, который надёжно укрывает ноги, обутые в валенки, пимы, как их здесь называют. Если в дороге при сорокаградусном морозе становится при такой экипировке холодновато, соскакиваешь с саней и бежишь за трактором, тракторист в таких случаях снижает скорость, чтобы люди не отстали. Такая пробежка согревала при любом морозе.
Было у директора школы и персональное транспортное средство – школьная лошадь. Содержалась она в совхозном табуне, ночевала в конюшне. Совхозному конюху за уход и присмотр лошадки сельсовет ежемесячно платил зарплату в размере трёх рублей. Деньги не великие, но конюху на целую бутылку водки хватало. Надо в сельсовет или в банк за зарплатой, а попутного транспорта нет, в особенности зимой, впрягает Георгий лошадь летом в телегу, зимой в сани и едет по назначению. Никогда не просил, чтобы ему запрягли и подогнали к школе. А конюх на всё село расхваливает, какой у них директор школы, раз показал, как запрягать, с тех пор сам запрягает не хуже его самого – конюха. Какой, значит, нам достался умный и сообразительный директор.
К услугам сельчан два магазина: продуктовый и промтоварный. В промтоварном ватники продавались, рабочая одежда, кое-какая обувь: резиновые сапоги, галоши; гвозди, плотницкий инструмент, металлическая посуда, вёдра и лопаты, выбор небогатый, но кое-что для дома купить можно. А чего нет, едешь в другие сёла или в райцентр. Да, керосин забыл назвать. Не только в каждом доме, даже в конторе, на почте и в каждом классе школы были керосиновые лампы, на случай, если электричество отключат или электростанция не работает.
В продуктовом выбор тоже был невелик: хлеб завозили ежедневно, некоторые из круп были: пшено, перловка, для детей даже манку можно купить, макароны были, растительное масло, комбижир, сахарный песок, соль, конфеты – простые дешёвые и даже шоколадные, вино-водочная продукция, дешёвые сигареты, папиросы, спички, конечно, рыбные консервы. Мясо в магазин не поступало, мясных консервов тоже не было. Раз в месяц резали на ферме выбракованную корову или тёлку. В таких случаях управляющий извещал, и директор школы мог со склада купить кусок мяса килограммов на четыре-пять. В остальное время первое готовили без мяса, заправляя борщ растительным маслом или комбижиром.
Местное население производило мясо самостоятельно. Поставлять мясо в сельскую торговую сеть государство считало нецелесообразным. В стране не хватало мяса, чтобы обеспечить жителей городов. Сельские жители должны были позаботиться сами о себе. Так было во все годы существования власти рабочих и крестьян.
В зиму резали свиней, баранов, мясо хранили в погребах. Поэтому резать скот начинали с наступлением зимних заморозков. Летом, бывает, курочку зарежут, у кого-то солонина сохранилась. Так что в летнее время и коренные жители обходились постными щами. Зато зимой любили готовить пельмени. Ни один праздник, ни одно семейное торжество не обходилось без сибирских пельменей. Ну, а раз пельмени, то уж бутылка водки непременно на столе. Пили со вкусом и основательно. Не могу сказать, чтоб ежедневно. Работы столько, что не до пьянок. Бывало, кто и переберёт лишнего, так спать уложат или до дому доведут. Пьяных драк ни разу не было. Вражды тоже. Да и откуда она возьмётся. Если приезжих раз-два и обчёлся. Все коренные местные. Из поколения в поколение жили с момента основания села. Все друг другу приходились, если не близкими, то дальними родственниками, на худой конец кумовьями. Ссоры случались. В какой семье не бывает ссор. Но ссора не драка, заканчивается увещеванием.
Почта ежедневно приходила. Почтовая машина за день объезжала все населённые пункты района. Телеграфного аппарата на почте не было. Телеграммы по телефону передавались в райцентр, оттуда телеграфом по всей стране. Потому назывались телефонограммами.
Поликлиника и больница были в Баево. В Чуманке только медпункт. Уже несколько лет фельдшера не было. Не первый год исполняла обязанности фельдшера жена агронома, она в своё время торговый техникум окончила, а там им преподавали санитарию и гигиену. Ну и первую помощь при травмах могла оказать: повязку наложить, где надо йодом смазать или таблетку дать, чтоб полегчало. По утрам непродолжительное время приём вела: градусники ставила, выписывала направления к врачам районной поликлиники. Ставку фельдшера не платили, диплома нет, сельсовет оплату организовал.
Как узнал Георгий, что в селе вакансия медработника, сразу Люсе пространное письмо написал. В самом начале знакомства Люся посчитала, что Георгий звучит слишком официально, Жора как-то неблагозвучно, пожалуй, даже вульгарно. И стала называть ласково Жорин. А он в унисон назвал её Люськин. Так и обращались друг к другу.
Описал Жорин все прелести и красоты своего местопребывания, изобразил, как ему здесь хорошо и как всё нравится, зовёт приехать сюда. «Люськин! Приезжай, не пожалеешь! Работа по специальности, ты же медицинское училище окончила, и опыт работы есть. Сама говорила, что лучше тебя на отделении никто внутривенный укол не сделает, а, главное, мы были бы вместе». Люся приезжать в такую глухомань наотрез отказалась. Георгий особо не уговаривал. Детство её прошло в селе. После семилетки – медучилище в Ленинграде. С того времени вся её жизнь связана с этим городом. Ни на какой другой она его не променяла бы. На что ей нравилась Москва, часто там бывала, а жить туда бы не переехала. Что ж говорить про Чуманку. Она любила и продолжала любить своего Жорина, и у неё были свои планы, другой расклад, про себя надеялась, после окончания университета вернуть возлюбленного в Ленинград.
В бытность свою в Ленинграде, во время очередной размолвки, когда Люськин в который раз покинула Жорина, и, как читатель знает, происходило это всякий раз по её инициативе, попалось ему стихотворение Симонова «Чужая душа». Первые четыре строки запомнил наизусть:
Дурную женщину любил,
А сам хорошим парнем был,
С врагами - не застенчивым,
К друзьям – не переменчивым…
Другие четверостишия никакого отношения к Людмиле не имели, не могли служить её характеристикой. А вот первое четверостишие всегда приходило на ум, когда Людмила оставляла его. Себя он, конечно, причислял к хорошим парням. И опять вспомнилось симоновское четверостишие, когда Люськин отказалась от приглашения в Чуманку.
Георгию нравилось в Чуманке. Он готов был остаться на школьной работе и после университета. Преподавание оказалось заманчивым и увлекательным делом.
14. СВАДЬБА
В первый же год пребывания в Чуманке Георгий понял, о Люсе можно забыть. Любить её не перестал. Но эта любовь была, как сладостное воспоминание, была в его жизни эпизодом, когда он был безумно влюблён и был любим такой девушкой, какой он уже никогда не повстречает. Он был горд сознанием, что в него влюблена такая бесподобная неповторимая девушка-сказка. Для неё он не стал тем сказочным рыцарем, которому она могла бы подарить свою неземную любовь. И всё равно ему повезло. Пусть на миг, пусть ненадолго он испытал настоящую любовь, одно это делает его счастливым человеком. Не каждому мужчине в жизни выпадает такое счастье. Он испытал настоящее счастье. Людмила на всю жизнь осталась для него сказкой. И не беда, что у его сказки оказался грустный конец.
За всё время обменялись тремя-четырьмя письмами. Чисто информационными. О взаимных чувствах, любви – ни словом, ни полусловом. И лишь в конце письма вежливое: целую. Бесстрастное и безнадёжное.
А жизнь шла своим чередом. Природа требовала своего. Каждый молодой человек желает обладать женщиной. Каждый здравомыслящий молодой человек готов создать семью. Георгий не был исключением. Ему хотелось иметь семью, детей, наслаждаться близостью с женщиной, давшей своё благосклонное согласие стать женой. Это по недоразумению полагают, что только женщина мечтает о детях. За редким исключением, каждый мужчина представляет себя отцом, и не только сына, мужчина страдает, если у него одни сыновья и нет девочек.
В те годы в сёлах было много молодёжи. Охотно собирались в клубе на репетиции художественной самодеятельности. Никого агитировать не надо было. Самое удобное место для знакомств и свиданий. Георгия тоже пригласили в самодеятельность, и он охотно бывал в клубе. Не пропускал кинофильмы, которые завозила кинопередвижка, и демонстрировал местный киномеханик. Далеко по селу разносился стрёкот трёхсильного движка, установленного у задней стены клуба, чтобы обеспечить электроэнергией кинопроектор.
Приходила на репетиции со своими подругами и Екатерина Алексеевна – учительница начальных классов. Уроженка Чуманки после педучилища работала по распределению в Косихинском районе. В том году, когда в школу пришёл Георгий, ей удалось получить перевод в родное село. Она была молода, на три года моложе директора, её стройная фигура привлекала внимание сельских парней. Гордая осанка, изящные будоражащие воображение очертания груди, приятное обаятельное лицо, пронзительный дурманящий взгляд карих глаз и очень симпатичные ямочки на щеках, когда улыбалась. Приятная внешность, общительность и вместе с тем строгость, не допускающая вольностей со стороны молодых людей в общении с ней. Георгий поначалу не обратил на неё внимания. Виделись ежедневно на работе, общались, это было чисто деловое общение. К девушкам тянуло, но под впечатлением недавней любви к Людмиле, не находил ту, которая бы приглянулась.
Всё произошло нежданно-негаданно, как-то само собой. Возвращались однажды из клуба после репетиции целой ватагой. Ночь была чёрная, безлунная, звёзды света не давали, хотя дорогу разглядеть можно было. Прошлись все вместе в один конец села, развернулись и двинулись в обратном направлении. Шутки-прибаутки, весёлые разговоры, у всех бодрое настроение. Мало-помалу компания стала таять. Отделялись парочками и исчезали в темноте. Последняя пара попрощалась, и Георгий с Катей остались наедине. Ничего не оставалось, как проводить девушку до дому. По дороге вели непринуждённый разговор, долго не расходились, добравшись в ночной черноте до её дома. Попрощались, и каждый про себя решил продолжить знакомство.
Так случай свёл их. Стали встречаться каждый вечер. Однажды Георгий предложил зайти в школу, вечерами на улице холодно стало. После занятий школа запиралась на висячий замок, сторожа не было, от кого сторожить бесценное школьное имущество в своём селе. Ключи у Георгия при себе были. Катя согласилась. С того вечера свидания проводили в директорском кабинете, сидя в обнимку на диване, одаривая друг друга страстными поцелуями. Так прошла неделя-другая. Отношения сложились самые доверительные, оба считали, что любят друг друга, так что и объясняться не понадобилось. Георгий настолько осмелел, что однажды, лаская молодое упругое, пылающее страстью тело девушки, сделал то, что рано или поздно должно было случиться. Оба были достаточно взрослые и не сомневались в чувствах друг друга. С того памятного вечера свидания обрели особую прелесть. Но женщина не может долго довольствоваться любовью, не упрочив своё положение семейными узами. Каждая девушка, почувствовав природный зов любви, представляет своё будущее в качестве жены и матери.
В одну из очередных встреч Катя завела разговор, что их обворожительные интимные отношения могут привести к беременности. Как она будет выглядеть в глазах сельчан в таком интересном положении, не будучи замужем? Не пора ли им их ставшие супружескими отношения узаконить? Нет, она не стращала и не утверждала, что беременна. Но дала понять, что не уверенна, что этого уже не произошло. Георгий не ожидал такого разговора. Он был не готов к нему. Его скудное материальное положение требовало повременить с женитьбой. Собственно только материальная неустроенность, других причин отказываться, откладывать бракосочетание не было. Георгий, как вы убедились, был человек порядочный. Если он знакомился и начинал встречаться с девушкой, то представлял её как свою будущую супругу. А тут отношения зашли – дальше некуда. Не мог он отвергнуть Катю. Это, в конце концов, было делом чести. Да и не сомневался, что влюблён в Катю, готов с ней создать семью. И всё-таки пытался уговорить подождать со свадьбой. А Катя во время очередных свиданий проявляла всё большую и большую озабоченность по поводу возможной беременности. И тогда Георгий решился: подаём заявление и оформляем брак. Надо устраивать свою жизнь. С Люсей не получилось. Но и обет безбрачия не давал. Сколько можно в холостяках ходить? Скоро двадцать семь стукнет. Сам себя уговаривал: мужчине нужна женщина, нужна жена. Катя вполне подходила, завидная невеста на селе, смотрелась превосходно, достаточно умна и практична, в глазах людей на хорошем счету. Георгий поверил, что любит её: скучал, когда не видел долго, тянулся к ней, всё время хотелось быть вместе. Был, правда, единичный случай, когда чуть не изменил Кате с её двоюродной сестрой.
Звали её Рая, приехала погостить на недельку из Барнаула. Собралась небольшая компания на вечеринку в доме у одной из девчат. Пригласили Георгия с Катей. Там и познакомился Георгий с двоюродной сестрой своей подруги. Лицом Катю не превосходила, но сколько в ней было непринуждённости и бойкого озорства! Георгий так много и часто танцевал с ней, что вызвал у Кати оправданную ревность и серьёзные опасения. Нет, он не влюбился, это было сиюминутное страстное влечение обладать телом затеявшей с ним игру женщины-обольстительницы. Её тело так зазывно прижималось и извивалось в объятиях Георгия во время танца, что у того дух захватывало. Хотелось немедленно уединиться, остаться один на один, и слиться в безумном, упоительном единоборстве. Рая тоже не собиралась отбивать жениха у сестры. Но испытала такое же влекущее желание вступить в контакт и испытать всю силу страсти привлекательного, но явно неопытного мужчины, который ответил на её призыв и оказался в её власти. От Кати не ускользнуло состояние обоих. Она приложила немало усилий, чтобы за всё время пребывания сестры не допустить её встречи с Георгием наедине. Кате эта история нанесла болезненный удар, который запомнила до конца жизни. Они не расстались, но обида осталась. Именно жгучая, застрявшая в памяти обида. До ссоры дело не дошло. Катя выказала своё гневное неудовольствие. Он не оправдывался. Но Катя усвоила, что любовь Георгия к ней ненадёжна, что он способен к флирту и даже измене. С Катей он был откровенен, поведал в общих чертах о несостоявшейся любви к Людмиле. Видела её фотографию и для себя решила, что лучше Людмилы. Во всяком случае, утвердилась в мысли, что Георгий - подходящая для неё партия, и в глазах сельчан её выбор представлялся большой удачей. Так что она не отпустила и не упустила его. Уверенная в себе и своих превосходных качествах согласилась на брак, которого безусловно хотела. Да и посудите сами, какая девушка на селе отказалась бы от брака с представительным молодым холостяком.
Через месяц с утра на грузовике, невеста в кабине, обутая в валенки, туфли упакованы в хозяйственную сумку, в овчиннике, из-под которого видно свадебное белое платье, немногочисленные сопровождающие и жених в кузове отправились в Верх-Чуманский сельсовет, где состоялась церемония регистрации брака. А вечером в помещении школы - свадьба. Пришли учителя с мужьями и жёнами, родные и родственники Кати, мать и сестра Георгия. Застолье получилось на славу. Гостей собралось человек тридцать, не менее. Было очень весело. Танцевали и плясали под баян, которым недурно владел Иван Герасимович. Для отдыха баянисту запускали магнитофон с записями популярных песен и мелодий. Георгий, как помните, танцам не обучен. Но на свадьбе танцевал без устали, даже лихо кружился в вальсе. А как отплясывал: и вприсядку, и чечётку отбивал, точно заправский танцор-плясун. Как много может человек, когда он в ударе. Все веселились от души. Так умеют гулять на свадьбе только сельчане: со всей искренностью отдаваясь безудержному, бесшабашному веселью. Все поздравляли новобрачных, без устали кричали «горько», а молодожёны, не очень смущаясь и робея, демонстрировали долгие поцелуи. Нагулявшись и нарезвившись вдоволь, с песнями расходились по домам далеко заполночь, благо в тот вечер по распоряжению управляющего, который вместе с женой был приглашён на свадьбу, электростанция работала, пока гулянье не кончилось.
Может показаться странным, это было не совсем понятно самому Георгию, только во время свадебного гулянья испытал он настоящее торжество, восхищение собой и содеянным. Ни во время регистрации, ни после победного марша на брачной постели не было в его сердце, в его душе умиления женщиной, которую он завоевал, обрёл, которая стала его женой.
Всё произошло не так, как он того ожидал, представлял, хотел. Не было трепетного волнения, восторженной страсти и благоговения перед возлюбленной. Он был разочарован. Ему было грустно, ему сделалось жалко себя.
15. ОПЯТЬ ЛЮСЯ
Георгий сообщил новость в письме Люсе. Он не сетовал и не жаловался. Ни в коем случае не собирался играть на её самолюбии. Он дал понять без всякого ехидства и злорадства, что она в своё время отказалась связать с ним свою судьбу, она не захотела стать его женой, когда приглашал в Чуманку, и потому он создал семью с другой женщиной. Он теперь семейный человек, у него всё нормально, и они с Людмилой могут остаться добрыми товарищами. Подчёркиваю, он искренне верил, что с Людмилой всё кончено, что всё это в прошлом, что он устроил свою жизнь, у него нет оснований сожалеть о свершившемся и переживать за прошлое. Сообщил, что в январе будет в университете на зимней сессии. Заочников два раза в год приглашали в Москву: зимой на десять дней, в летнюю сессию - на тридцать. Георгий позже путём несложных подсчётов установил, что университет окончил, если суммировать все сессии и пять месяцев на шестом курсе для дипломной работы и сдачи государственного экзамена, за один год. Сокурсники много занимались дома. Георгий дома выполнял только контрольные работы, обязательные для получения права быть вызванным на очередную сессию, принять участие в сессии. Даже ленинские работы, которые имел в личной библиотеке, удачно приобретённые у покинувшего Чуманку сельского интеллигента, не доставало времени прочитать дома при подготовке к экзаменационной сессии. Про остальную литературу говорить нечего, её просто не было под рукой. Вся его учёба проходила во время сессий, когда он, не пропуская лекции московских профессоров, безвылазно просиживал в читальных залах Ленинской библиотеки либо университетской фундаментальной. Он никому никогда не говорил, что университетское образование осилил за год усердных занятий, даже то, что учился заочно, мало кому рассказывал. Среди студентов-заочников пользовался успехом анекдот. «Вопрос: чем соловей отличается от воробья? Ответ: соловей консерваторию окончил очно, а воробей заочно». Студенты-заочники понимали, что на очном отделении получили бы более полноценное образование. Но общаясь со студентами дневного отделения, убеждались, что не уступают им в знании источников, в глубине понимания обсуждаемых философских проблем. Студенты дневного отделения охотно пользовались конспектами первоисточников, тщательно составленными более трудолюбивыми заочниками. Конспекты Георгия были настолько полными и аккуратно записанными, что студент, проживающий с ним в одной комнате, не только готовился к экзамену, но и представлял профессору для просмотра, проставив на конспекте свою фамилию. Сами преподаватели не раз подчёркивали, что ответы на экзаменах заочников более зрелые и глубокие. Студенты дневного отделения скорее походили на школьников в сравнении с имеющими практический стаж и жизненный опыт заочниками. Тем не менее, Георгий всегда помнил и для себя никогда не отрицал, что образование получил ущербное, и только благодаря самостоятельным занятиям в постуниверситетские годы стал достаточно грамотным, полноценным специалистом. Никогда в жизни ему не придётся краснеть за себя. Всё, что он не усвоил, недополучил в университете в годы студенчества, он с лихвой восполнит и приумножит путём самостоятельных занятий, чтения и размышлений.
В январе приехал в Москву. Люся сумела договориться на работе и, не оформляя отпуск, тоже приехала в Москву. Разыскала Георгия. Пригласила на квартиру к своей московской подруге, та уже после отъезда Георгия из Ленинграда пришла работать библиотекарем в свердловскую больницу и жила с Люсей в одной комнате. Тамара встречалась с матросом, который служил срочную службу водителем на служебной машине адмирала. Сергей был москвичом и носил уникальную фамилию Пушкин. Он не причислял себя к родственникам великого поэта. Но знал, что в России наберётся ещё с десяток однофамильцев, их не так много, но все они с гордостью носят эту фамилию. Сергей достоверно не знал свою родословную, но в семье из поколения в поколение установилась традиция: первых двух сыновей называть Александром или Сергеем, в зависимости от того, какое имя носил отец. Сергей был Александровичем, его старший сын Александром Сергеевичем, а младший Сергеем Сергеевичем. Когда Люся познакомила Георгия с семьёй Пушкиных, у них уже родился Александр Сергеевич. Это был счастливый брак по большой любви.
В первый момент, когда при встрече Георгий увидел Людмилу, у него вспыхнуло враждебное чувство к ней. «Зачем ты здесь? Зачем меня нашла? Что тебе от меня теперь нужно?» - думал он про себя, с трудом скрывая своё раздражение. Она не заметила его состояния или сделала вид, что не заметила. Восторженно подошла к Георгию с ласковой улыбкой, крепко обняла и расцеловала. Ему казалось, что в гневе он не смог ответить таким же страстным поцелуем. Но может быть, это только показалось. Она была рядом. Его любимая Люськин. Он опять был очарован и покорён ею. Пожалуй, и сам не сразу признал, что вновь оказался во власти Люси. Три ночи промелькнули, как один сладостный миг. Он даже не очень разобрался, был ли он хорош для неё в страстных любовных играх. Во всяком случае, все три дня оба были счастливы.
Проводил Людмилу на поезд. Долго прощались. Ничего друг другу не обещали. Ни на что не рассчитывали.
Через неделю Георгий вернулся домой, в семью, к жене. Встречу в Москве вспоминал, как случайное недоразумение, которое ничего не обещает и ничего не меняет в его жизни. И жизнь пошла своим чередом, в том числе и семейная. Жили мирно, дружно, он оказывал знаки внимания жене, которую, казалось, любил. Видимо, большинство семей и живут вот такой любовью, вроде любят друг друга, любят, как умеют, и считают, что всё так и должно быть. Они выходили по любви, они живут по любви. Возможно, другой любви в семье и не бывает.
Когда молодой человек ухаживает за девушкой, тут, конечно, и страхи, и волнения, и страсти. После свадьбы переживать и беспокоиться нечего. Она твоя законная супруга, в любой момент готова оказать услуги, удовлетворить мужское вожделение, она проявляет к тебе влечение, значит, любит, ты ей отвечаешь тем же. Страсти улеглись, волноваться и переживать больше не о чем. Живи и радуйся. Наслаждайся жизнью. Чего ещё можно ждать, чего ещё может дать семейная жизнь?
Увлечённые работой, а преподавать в начальной школе, особенно в первом классе очень и очень нелёгкий, но увлекательный труд, они жили полной волнений и тревог, маленьких радостей и успехов жизнью. А жизнь их была связана со школой и посвящена школе. Дома продолжали рассуждать, обмениваться мнениями и сомнениями, делиться впечатлениями о школе и школьных делах. Им не было скучно, однообразно, тоскливо ни на работе, ни дома. Но уже в первые месяцы семейной жизни появились трещинки во взаимоотношениях. Как-то Катя заявила:
- Мы уже три месяца, как поженились, и за всё это время я приобрела
себе одну-единственную вещь, обнову – лифчик.
Георгий понимал её правоту: всякая женщина хочет хорошо одеваться, покупать красивые вещи, наряжаться. Но у него и у неё маленькие зарплаты, его мать только оформляла пенсию, причём по минимуму, ей не удалось восстановить стаж военных лет, в архивах не сохранились документы, пенсия сестры, у которой как психически нездоровой была вторая группа инвалидности, вовсе мизерная, но тоже шла в общий котёл. Георгий полагал, раз живут одной семьёй, деньги собираются в общую кассу. Катю это не устраивало. Она хотела, хотя бы свою зарплату тратить по своему усмотрению.
- Я хожу обедать к своей маме. Я не могу есть, что готовит твоя мать.
Такого рода претензии, в конце концов, привели к неприятному для Георгия заявлению:
- Давай жить отдельно от твоих родных. Я так больше жить не могу и
не хочу.
Георгий даже опешил, в первый момент не знал, что сказать. Потом вспылил: «Я не для того уехал из Ленинграда, чтобы здесь оставить мать, бросить её!»
Но мать Георгия оказалась мудрой женщиной. Конечно, ей было горько и обидно поведение невестки. Но она по-матерински так беззаветно любила сына, ради него, ради его благополучия была готова на любые жертвы: «Лишь бы моему сыночку было хорошо!»
Сначала сняли комнату в большом пятистеннике у немолодой вдовы, которая жила вдвоём с великовозрастным сыном-холостяком. Позже управляющий поселил их в освободившейся однокомнатной квартире. Но этот шаг не внёс умиротворения в семью. Катя всё чаще стала раздражаться на мужа по любому, порой совсем незначительному поводу. Но если она заводилась, то остановить уже было невозможно. Будучи холериком, не выдержав злых нападок жены, необоснованных и неоправданных, как ему представлялось, он взрывался, с ним начиналась истерика, самая настоящая, в таком состоянии, казалось, он способен убить человека, но руки ни разу на неё не поднял, ломал стулья, рвал книги, мог разбить всё, что попадалось под руку. И лишь умолял об одном: остановись, прекрати унижать и оскорблять меня, пощади! Но, не каждая разгневанная женщина способна вовремя остановиться.
Однажды поздно вечером она его так допекла, что он наскоро одевшись, бросился в школу. В кабинете хранилась малокалиберная винтовка, которыми были оснащены все школы района для обучения школьников стрельбе. Георгий достал, зарядил винтовку и поставил рядом, прислонив к письменному столу. Самоубийца считал необходимым оставить предсмертную записку, где, не называя причины своего поступка, уведомлял, что в его смерти винить никого не следует. Катя, почуяв недоброе, пошла вслед за мужем. Георгий закончил писать, гнев его не остыл, не колеблясь, решил свести счёты с жизнью. В это время в кабинет влетела запыхавшаяся Катя. Увидев винтовку, она перво-наперво схватилась за неё. Приклад оказался в её руках. Георгий схватился за ствол, приставил к груди в районе сердца, и, дотянувшись другой рукой до спускового крючка, нажал. Раздался выстрел. Не испытывая ни страха, ни раскаяния, Георгий успел подумать – вот и всё, это смерть. И каково же было его изумление и недоумение, когда пуля, скользнув по ребру, срикошетила. Не учел малую убойную силу оружия. Если бы Катя не помешала, он бы стрелял в висок. Тогда было бы наверняка. Происшедшее ненадолго примирило супругов. Семейная жизнь по-прежнему не ладилась. Георгий недоумевал: в чём дело? Он такой хороший, уважаемый всеми, кто его знал, а она постоянно предъявляет ему претензии, постоянно недовольна им, постоянно раздражена на него. Прозрение придёт много лет спустя. Тогда было одно недоумение и возмущение неблагодарным, как он считал, поведением жены.
16. БИРЮСИНКА
Семейная жизнь не клеилась. Георгий был убеждён, во всём виновата Катя. Она постоянно проявляет недовольство: упрёки, пререкания, ссоры, скандалы. Семейная жизнь превратилась в неприятную обязанность. Совместное проживание становилось всё более невыносимым. Поэтому Георгий вечерами охотно задерживался в школе, благо, что дела всегда находились. Нередко случалось после уроков задержаться Валентине Ивановне. Уроженка Чуманки. Три года после окончания педучилища работала по распределению в соседнем районе. В том году вернулась в родное село, в свою школу. Как классный руководитель оставалась с ребятами после уроков, чтобы выпустить стенгазету. Она же возглавляла школьную самодеятельность. Репетировала с хором, отрабатывала танцевальные номера, декламировали чтецы, готовили небольшие одноактные пьески. Так что, задерживаясь по своим делам, директор присутствовал на репетициях, помогал красиво оформить газету, помните, он вёл уроки рисования, был неплохой рисовальщик и даже немножечко художник.
Деловое общение с Валентиной Ивановной не прошло для обоих даром. Она нашла в нём умного и интересного собеседника, увлечённого, романтичного, тонко чувствующего и понимающего. Он увидел, насколько она талантлива. Имея среднее педагогическое образование, Валентина Ивановна блестяще давала математику. Это сказано без всякого преувеличения. Георгий посещал уроки Валентины Ивановны и видел, с каким блеском проводит уроки учительница, с каким энтузиазмом дети занимаются на уроке. Впоследствии познакомившись с работой многих школ, Георгий убедится, что в сельских школах работают преданные этому делу люди, увлечённые преподаванием, ответственные и самоотверженные. И в каждом школьном коллективе непременно есть маяк, звезда, пусть в рамках местного масштаба.
Валентину Ивановну никто не рассматривал и не воспринимал, как звезду. Но в жизни Георгия это был уже не первый человек, который поразил его талантом. Мы привыкли восхищаться талантливыми артистами, спортсменами. Мы испытываем эстетическое наслаждение, читая книги талантливых писателей. Но встретить талантливого человека в жизни, да ещё где-то в маленьком сибирском селе, в махонькой восьмилетней школе, где учителей-то насчитывается едва с десяток, представляется невероятным. Он видел её талант, не сомневался в её таланте, хотя с не меньшим уважением и предупредительностью относился к другим учителям школы. Он радовался таланту Валентины Ивановны и гордился, что судьба свела с таким человеком.
Валентина Ивановна была не только талантливым педагогом, она была обаятельной девушкой и отличным товарищем. Волосы чернее чёрного ворона, овальное, несколько продолговатое лицо излучало свет, а рыжие веснушки, не сходившие круглый год, подчёркивали красоту её смуглого одухотворённого лица. Главной деталью лица-ансамбля, лица-шедевра были глаза: мудрые, проницательные, с поволокой в минуты сентиментального настроения, хитрющие, когда хочется пошалить, твёрдые и решительные, когда надо проявить характер, беззаботные в минуты безоблачного веселья, преданные и беззащитные, когда одухотворены любовью.
Одинокая незамужняя девушка и одинокий женатый молодой мужчина. Одиночество сблизило их. Поначалу Георгий относился к Валентине, как к доброму хорошему товарищу по работе. Никто из них не помышлял о романе. Общение во внеурочное время, общение наедине, общение, которое вызывало взаимные восторги и восхищение, привело к тому, что они влюбились друг в друга. Какое-то и достаточно продолжительное время они сами себе не признавались в этом.
Тем летом у Людмилы родился сын. Назвала Сергеем. В память о Жорине. Он всегда вслух мечтал, что у них с Люсей будет сын, и они назовут его Сергеем. Судьба развела их. Но сына она всё равно назвала Сергеем.
Зимой Георгий опять побывал в Москве. Как всегда, успешно сдал сессию. Возвратившись, продолжал проводить большую часть вечернего времени в школе. В один из вечеров, оказавшись в школе один, включил в учительской магнитофон, чтобы прослушать записи любимых песен. Магнитофон значился техническим средством обучения, учителя пользовались на уроках, воспроизводя выступления исторических деятелей или декламации литературных произведений в исполнении знаменитых артистов. У Георгия была кассета с записями песен. В те годы на селе были особенно популярны передаваемые по радио песни из «Таёжного цикла» Пахмутовой: «Геологи», «Главное, ребята, сердцем не стареть», «Девчонки танцуют на палубе». Георгий включил магнитофон и услышал исполнение «Бирюсинки», что была в числе записанных им самим. Пусть блюстители авторских прав предъявят мне иск, но я не могу не привести полностью текст этой песни на слова Льва Ошанина и музыку Александры Пахмутовой. Я вынужден это сделать, чтобы читатель мог понять состояние моих героев. И ещё потому, что современный читатель мог не слышать этой песни и не знает её содержания. Вот эта песня:
До свиданья, белый город
С огоньками на весу!
Через степи, через горы
Мне на речку Бирюсу.
Только лоси славят в трубы
Там сибирскую весну.
Только валят лесорубы
Там ангарскую сосну.
Там, где речка, речка Бирюса,
Ломая лёд, шумит-поёт на голоса, -
Там ждёт меня таёжная
Тревожная краса…
Не берёзку, не осинку,
Не кедровую тайгу,
А девчонку-бирюсинку
Позабыть я не могу.
С ружьецом уйдёт под ветер,
Не найдёшь четыре дня.
…Может в лося выстрел метил,
А ударил он в меня.
Пусть красивы городские –
У неё глаза синей.
Городские не такие,
Если сердце тянет к ней…
Перед этим синим взором
Я как парус на волне.
То ль её везти мне в город,
То ль в тайге остаться мне.
Там, где речка, речка Бирюса,
Ломая лёд, шумит-поёт на голоса
Там ждёт меня таёжная
Тревожная краса…
(Лев Ошанин. Стихи и песни.Россия–Родина моя.
Библиотечка русской советской поэзии в
пятидесяти книжках.
Москва: Художественная литература, 1967)
Теперь, когда перед читателем полный текст, я могу сделать комментарии, понятные ему. Из белого города Ленинграда в Сибирь приехал мой герой. И не беда, что попал не в таёжную глушь, где речка Бирюса, где бродят лоси, а лесорубы валят ангарскую сосну. Валентина самая настоящая коренная сибирячка. Когда ехал Георгий в Сибирь, когда женился, не знал и не подозревал, что именно здесь встретит и полюбит таёжную тревожную красу. Покорён был Георгий Бирюсинкой, в город везти не предполагал, а из-за неё, ради неё, для неё готов был навсегда поселиться в приветливой и необъятной Сибири.
И когда уезжал в тот раз в Москву, не предполагал, что его и в самом деле ждёт сибирская краса. А она ждала. Только закончились последние звуки песни, как он услышал в записи её голос. Валя читала стихотворение незнакомого ему автора, стихи эти он слышал впервые. Но они написаны были будто на заказ, словно специально для него от имени полюбившей его девушки. В стихах Валя обращалась к нему, Георгию, не называя по имени, говорила о своей любви, о том, что, видимо, он не догадывается о её чувствах, как она его любит, и потому сама сообщает ему об этом. Она его так любит, что не может больше молчать, не может не сказать ему недогадливому. И Георгий всё понял. Это была не декламация, записанная на магнитофон. Это было признание в любви. Валентина таким способом открылась ему, призналась первая. Он заслуживает её любви, и потому ей не стыдно сознаться в этом.
Стихотворное признание окончательно сблизило их, они больше не скрывали друг от друга, что любят, что влюблены. Некоторое время спустя, передали из РОНО: директору вместе с учителем математики побывать в соседней школе с каким-то поручением. Рано утром завёрнутые в тулупы сели рядышком в школьные сани и школьная лошадка повезла их по назначению. Расстояние совсем небольшое, километров восемь. Для лошади полчаса ходу. Накануне прошел буран. Дорога местами так занесена, что приходилось ехать наугад. К тому же утренний полумрак, да и небо закрыто тучами. Так что через час оказались совсем в другом селе. К тому времени рассвело, и они без труда добрались до нужного места. Задание выполнили. Вернулись домой. И на всю жизнь запомнили эту поездку: как им было хорошо вместе, какое ликование испытывали оба, блуждая по степи.
После этой поездки Георгий сочинил стихи. Это был ответ на стихотворение Валентины. Он записал его на магнитофон сразу после её стихов и дал прослушать оба стихотворения. В стихотворении было ответное признание мужчины, принявшего любовь Бирюсинки и счастливого этой любовью. Запись не сохранилась, в памяти осталось только одно четверостишие. Напоминая о недавней поездке по степи, он декламировал:
Заблудившись в ночном полумраке,
Не дождавшись советов чужих,
Мы дорогу отыщем сами
Средь тревог и невзгод людских.
Летом того же года несколько дней вместе провели в Барнауле. Валентина поступила на заочное отделение физмата Барнаульского педагогического. У неё была сессия. Жила в студенческом общежитии. Георгий на несколько дней оказался в командировке. Эти несколько дней они встречались. Точнее несколько вечеров, когда Валя была свободна от занятий. Бродили ошалевшие от счастья по городу, забирались в парк, где целовались до одурения, таким образом изъявляя свои взаимные чувства. В выходной полдня купались в Оби и загорали на песчаном острове.
В Чуманке несколько раз приходил к Вале в гости домой. Она жила со своей матерью-вдовой. Но визиты смущали Валю. Происходило это на глазах всего села. Попросила не ходить к ней больше домой.
Однажды воодушевлённый её любовью, Георгий попытался добиться интимной близости. Она категорически пресекла подобную вольность. Такое поведение только возвысило Валю в глазах Георгия. Он решил, что не надо дальше откладывать, надо вступить с ней в законный брак. Но разрушить семью своей односельчанки Валентина не могла, не решилась на такой шаг. Она понимала, всё село осудит её поступок. Георгий не сомневался, что с ней могли бы создать красивую семью, красивую семейную жизнь, были бы оба счастливы. Валя поступила благородно. Она совершила мужественный поступок. Не знаю, что она думала в то время, какой ценой ей далось решение. Они расстались. По настоятельному требованию Валентины. Произошло это как-то само собой, без выяснений и объяснений, размолвок. Вот так прекратили встречаться наедине.
Сожалела ли Валентина когда-нибудь потом, что не решилась связать свою судьбу с Георгием, никто не знает, кроме неё самой. А для Георгия Валя навсегда останется в памяти сибирской Бирюсинкой – таёжной тревожной любовью.
17. ДОЧЬ
Больше двух лет прожили вместе Георгий и Катя, а детей у них не было. Ребёнка хотели оба, несмотря на все злоключения их семейной жизни. Оба предполагали, что рождение ребёнка породнит их, уйдут в прошлое распри и раздоры, станут более терпимо относиться друг к другу, вернутся прежние отношения, что испытали в период знакомства, до брака, когда их чувства были окрашены взаимным влечением и любовью.
В конце мая Катя объявила, что беременна. Георгий отнёсся к этому сообщению с нескрываемым восторгом. Катя действительно стала ближе и милее.
В июне опять Москва. Это была предпоследняя учебная сессия. В следующем году – окончание университета, дипломная работа и госэкзамен. Люся в этот раз пробыла в Москве дней десять. И хотя, как всегда, встреча носила завораживающий характер безумно влюблённых друг в друга людей, это скорее была встреча любовников, соскучившихся после длительной вынужденной разлуки. У каждого была семья, каждый жил отдельной самостоятельной жизнью, оба смирились с тем, что никогда не будут вместе, не создадут семью, освященную колдовской любовью. Расстались без напускной грусти, не строя радужных планов, не теша себя обманчивыми надеждами. Тем более, что Георгий поведал, Катя ждёт ребёнка.
Вернулся в Чуманку. Беременность Кати была явно выражена. Георгий бережно относится и обращается с Катей. Иногда прилагая немалые усилия, чтобы не вспылить, оградить от опасных в это время волнений, не дать повода сердиться и раздражаться на него. Катя стала особенно ранима, легко выходила из себя по малейшему поводу и пустяку. Георгий старался вести себя, как подобает мужчине в такой ситуации, как будущий отец ожидаемого ребёнка. К его чести, надо признать, это ему удавалось.
Начался учебный год. Незаметно текло время. Закончилось первое полугодие. Георгий получил вызов на сессию. Первого февраля должен быть в Москве. В последних числах января в школу приехал заведующий РОНО на вездеходе-газике. Погода стояла буранная, дороги замело. Автобусы уже несколько дней не ходили. Приезд оказался кстати для Георгия: чемодан собран, есть чем добраться до райцентра.
Передал Кате приготовить обед, чтоб встретить гостя. Отобедали. Мужчины распили бутылочку водки. По такой погоде в самый раз для сугреву. И тут у Кати начались схватки. Георгий поначалу не придал значения. По их расчётам роды должны произойти не раньше, как недели через две. Но заведующий, умудрённый семейным опытом мужчина, отец взрослых детей, распорядился чётко и однозначно: немедленно в машину и в райцентр, в роддом. Сборы были мгновенными и вперёд. Ехали долго и трудно, нередко буксовали. Но доехали благополучно. Катю, к удивлению Георгия, в роддоме приняли без всяких разговоров. Началось тягостное ожидание, полное тревог и переживаний. В голову лезли устрашающие мысли о возможном неблагополучном исходе. Гнал их, стараясь не думать о плохом. Тревожные звонки в роддом. Так прошло два дня. И только на третий день на очередной звонок ответили: родилась… девочка. Вздох облегчения и тут же досада. Представлял себя непременно отцом сына, ждал и хотел сына. Против дочери не возражал, но первым должен быть сын. Это состояние прошло быстро. Роды прошли успешно. У него ребёнок. Он отец. Напомним, что Георгий был натурой романтической и сентиментальной. Поэтому не каждый мужчина может понять, что испытал тогда Георгий, почувствовав себя отцом. Учтите при этом, столько лет не получалось. И вот - на тебе! Восторгам не было конца. Весь светился и сиял. Места не находил от радости. Все дружно и от души поздравляли. Кто-то посоветовал, что роженицам в первое время полезно понемногу принимать коньяк. В магазине ни шампанское, ни коньяк даже в райцентре не купишь. Подсказали, по протекции у председателя рабкоопа раздобыть можно. Звонок из райисполкома: подойдёт директор школы, у него дочь родилась, надо отпустить бутылку коньяка. Через всё обширное село, торопясь и волнуясь, Георгий шествует в рабкооп, получает записку от председателя, и на складе ему продают коньяк и коробку шоколадных конфет. С пакетом под мышкой спешит в роддом. У него принимают передачу, в ответ получает записку. Катя рада, счастлива, благодарит за заботу, только какой же он глупый, кто же после родов пьёт коньяк. Ну, откуда он мог знать! Всё это неважно. Главное, что всё завершилось благополучно. У него дочь и он отец! Свидание, разумеется, невозможно. Но ему через комнату, разделяющую его от следующего больничного помещения, через две стеклянные двери показывают свёрток, из которого видно совсем малюсенькое красное сморщенное личико. Это его ребёнок. Это его дочь.
В детстве Георгий отличался от сверстников малым ростом, он явно уступал своим погодкам в физическом развитии. Сказывались не только голодные годы войны, но и полуголодное проживание в послевоенное время. К тому же большинство одноклассников были на два, а то и на три года старше его, в годы войны не все могли ходить в школу, речь идёт об оккупированных территориях. Что уж говорить о старшеклассниках. В первый послевоенный год в семилетней школе было всего четыре класса. Русских детей в небольшом районном прибалтийском городке собралось мало. Занимали две классных комнаты: первый-третий и второй-четвёртый классы. Младшие и старшие школяры учились вместе и вместе проводили свободное время в уличных играх и детских забавах одной ватагой. Георгий учился во втором классе. Уже через год, в третьем классе у Георгия появились друзья-малолетки: первоклашки и те, кто до школы ещё не дорос. Образовалась ещё одна компания, с которой охотно проводил время малорослый пацан. С ними он не чувствовал себя маленьким. Дети охотно играли во дворе в игры со старшим товарищем. Им было с ним хорошо и интересно. Он ими руководил, не допуская ссор и драк. В общении с младшими у Георгия, может быть, впервые проявились задатки будущего педагога.
Итак, Георгий любил детей, а став взрослым, хотел иметь собственных. Воображая свою семью, он видел себя отцом не менее троих детей, о которых будет заботиться, которых будет растить, с которыми будет играть и воспитывать. И вот, наконец, у него появился первенец.
Вечером того же дня добирается до железнодорожной станции, и поезд Барнаул-Москва на третьи сутки доставляет его в столицу.
Дипломную работу печатал сам на машинке, которой охотно поделились студенты-дневники. Целыми днями просиживал в библиотеке, читал нужную литературу, делал конспекты, выписки. Выяснилось, что часть источников не публиковалась, находится в архиве Академии наук. С письмом-ходатайством от декана факультета встречается с директором архива. Тот ставит визу с указанием, какие материалы предоставить дипломнику. Список оказался слишком длинным. Директор заметил, что такого списка хватило бы на целую диссертацию. Для дипломной работы достаточно трёх рукописей. Заведующая библиотекой архива прежде, чем выдать материалы, взяла расписку, что тексты не будут использованы в печати без письменного разрешения администрации архива. После всех формальностей Георгий священнодействовал с архивными документами. Он держал записи, сделанные рукой большого знаменитого учёного с мировым именем. Можете себе представить ощущения человека, который получил возможность прочитать то, что читали немногие единицы, что никогда и нигде не публиковалось, не было доступно массовому читателю? Георгий оказался, можно сказать, единственным человеком, который постигает то, что не знает и не ведает никто, повторяю, кроме тех немногих, кто подолгу службы или роду деятельности имел доступ к бесценным рукописям. Эти мысли возвышали Георгия в его собственных глазах. Чтение уникальных рукописей так понравилось и так вдохновило, что он готов был всю жизнь посвятить работе в архиве. Он сделал важное для себя открытие: знанием является лишь то, что известно ныне живущим. Знание живо, если оно хранится в памяти живых людей, используется ими. Иначе это мёртвое знание. Богатства, хранящиеся в архивах, знания и открытия, законсервированные здесь, сделать достоянием живущих поколений – это значит, мёртвое знание, недоступное знание сделать живым, заново открыть людям, чтобы они могли им воспользоваться. Такая работа больше подходит для историка. Учёные делают открытия, делают науку в сегодняшней жизни, открывают то, что в голову никому не приходило. Но и работа в архиве, при наличии ума и таланта учёного, не менее важна и значима.
Когда дипломная работа была готова, научный руководитель предложил Георгию встретиться с кандидатом философских наук, который годом раньше здесь на философском факультете защитил диссертацию по научному творчеству учёного, так заинтересовавшего студента – выпускника . «Его компетентный отзыв, - заявил профессор, - будет самой объективной оценкой дипломной работы». И Георгий отправился в Голутвин, что недалеко от Москвы, где в педагогическом институте преподавал автор диссертации о знаменитом русском учёном. Игорь Николаевич, так звали молодого учёного, охотно и доброжелательно согласился прочитать дипломную работу, объём которой не превышал сорока страниц. Георгий поселился в местной немноголюдной гостинице, чтобы на следующий день в назначенное время узнать результаты. Работа была выполнена старательно, так что Георгий не сомневался в положительном отзыве. Каково же было его удивление, когда Игорь Николаевич сказал, что характеристика мировоззрения учёного, составленная дипломантом, подтверждается ссылками на его неизданные работы, неизвестные массовому читателю, но… И он поведал историю, которая приключилась с ним год назад, когда он представил научному руководителю уже готовую диссертацию. Научным руководителем был сам декан философского факультета. Фигура значительная, авторитетная, хорошо известная в философских кругах солидными исследованиями и прекрасно изданными монографиями. Он сказал, диссертация в таком виде не может быть допущена к защите. «Вы исказили образ учёного, каким его знала советская и мировая общественность, каким он известен в советской и мировой науке, - заявил профессор. – Вы можете заниматься какими угодно изысканиями и исследованиями, но вам не позволят указывать на изъяны выдающегося ученого, который составляет гордость нашей науки». «И мне, - продолжал свой рассказ кандидат наук, - пришлось убрать из диссертации всё, что могло бросить тень на имя учёного, которым так гордилась советская страна и советская наука. То, что написано вами, совпадает с моими оценками и выводами, но я не могу допустить, чтобы в дипломной работе провозглашалось то, чего мне не дали сказать в диссертации. Вы переделываете работу, в противном случае я не могу дать ей положительную оценку». Договорились, к концу следующего дня работа будет представлена в переработанном виде. Казалось бы, тут всё ясно. Любой выпускник университета не стал бы долго размышлять: чтобы получить диплом, надо сделать, что предлагает рецензент. Но перед Георгием встала неразрешимая проблема. Материализм всемирно известного учёного, так был важен и мил позиции партийных идеологов, что исследователи – авторитетные ученые вынуждены были закрывать глаза, что материализм был примитивный, на словах, дань моде, учёный был мистиком и всерьёз убеждён в существовании мирового разума, который верующие люди нарекли богом. Эту сторону мировоззрения уважаемого и заслуженного ученого-изобретателя, учёного-самоучки изложил и обосновал Георгий в дипломной работе, а рецензент в кандидатской диссертации. Как быть? Как поступить? Ради диплома пожертвовать истиной? Но если в самом начале пути, в самом начале научной карьеры поступиться истиной, как жить и работать потом? На следующих этапах научной карьеры история может повториться, произойдёт то, что случилось с рецензентом – кандидатом наук? Тогда может оказаться, что истина всю жизнь будет мешать научному росту, продвижению в науке? Но тогда о какой науке речь? Весь вечер до позднего часа терзался Георгий размышлениями: как поступить, как он должен поступить? Совесть требовала следовать истине. Здравый рассудок настаивал не делать глупости. Какая наука, если не получит диплом об окончании университета? Сам себе закроет путь в науку. Но грешить против истины? Какой же он тогда учёный? Так ничего и, не решив, уснул с мыслью: утро вечера мудренее. И действительно утром пришло решение. Против истины не надо грешить. Надо о ней умолчать. Так был достигнут компромисс с совестью.
Дня хватило, чтобы переписать работу заново, помните, объём был невелик. Рецензент в присутствии Георгия просмотрел сомнительные места и в кратком письменном отзыве оценил работу на «пять». Ведь автор использовал архивные материалы и действительно основательно потрудился.
Защита дипломной работы проходила прямо на кафедре. Научный руководитель и еще два профессора вежливо и терпеливо выслушали сообщение дипломанта, задали уточняющие вопросы. Убедившись, что выпускник владеет материалом и основательно вжился в тему, члены комиссии, посовещавшись и полистав зачетную книжку, где между «четвёрок» и «пятёрок» вклинились зловредные «тройки», благоразумно остановились на «четвёрке». Георгий был немного разочарован, такую большую работу проделал, так старался, но успокоил себя тем, что иметь такую оценку за дипломную работу, не так уж и плохо. Только успокоить совесть в связи с этим инцидентом до конца жизни так и не смог. И на старости лет не раз со стыдом будет вспоминать эту грустную и постыдную историю.
18. ДИПЛОМ
Перед государственным экзаменом волновались все. И не то, чтобы опасались не сдать. Хотелось получить хорошую оценку. И вот билет в руках. Все страхи позади, Георгий пространно, ведь каждый вопрос тема целой лекции, уверенно, со знанием дела, как ему казалось, осветил первый вопрос, потом второй. Накануне успел познакомиться с дополнительной литературой по этим самым проблемам. А экзаменаторов в первую очередь интересовало, в какой степени выпускник владеет дополнительной литературой.
Георгий был вне себя от радости, когда объявили итоги экзамена, и ему была выставлена оценка «хорошо». На торжественной церемонии вручения дипломов зачитали текст вкладыша, который вместе с дипломом получил каждый выпускник, на лицевой стороне которого помещён портрет Ломоносова в овальной рамке и полное название университета:
«ДОРОГОЙ НАШ ТОВАРИЩ! Сегодня ты получаешь диплом об окончании Московского университета. Где бы ты ни работал, куда бы тебя ни забросила жизнь, пусть твоими постоянными спутниками будут творческое горение, трудовой порыв, поиск и целеустремлённость. Отныне и навсегда, везде и всюду ты – полномочный представитель Московского университета, его духа, традиций и могучего интеллекта.
Помни: доброе имя университета – это твоё имя, слава университета – это твоя слава, успехи университета – это твои успехи.
Ты вступаешь на широкую дорогу жизни в знаменательный год 50-летия Великого Октября. И мы, твои профессора и преподаватели, прошедшие через огонь революции и гражданской войны, голод и разруху, защищавшие Родину на фронтах и трудившиеся в тылу в годы Великой Отечественной войны, наказываем тебе беречь и приумножать славные традиции Alma mater.
- Быть беззаветно верным нашим коммунистическим идеалам, быть последовательным борцом за их осуществление;
- Не сторониться «малых дел». Помнить, что в строительстве коммунизма нет черновой работы;
- Не бояться трудностей, учиться преодолевать их, быть требовательным к себе и окружающим;
- Стремиться всегда и во всём быть ленинцем. Ленинизм – вечно живой родник революционной мысли, действие и мужество. Быть достойным в своей жизни, в своих помыслах и делах нашей партии и её ленинских традиций;
- Во всём и всегда быть патриотом своей Родины. Пусть тебе на долю достанется великое счастье – сознание того, что все твои силы отданы самому великому на земле – борьбе за коммунизм, за счастье человечества».
Профессора и преподаватели
Московского университета
В унисон официальному обращению прозвучали слова немолодого профессора – напутствие именинникам-выпускникам: вы получили дипломы философов, но должны признать, что вы пока никакие не философы и философию не знаете. Когда со временем вы это поймёте и усвоите, прозреете и согласитесь с моим утверждением, тогда философия станет для вас родным домом, в котором не только будете знать, где что лежит, но и удобно работать. Тогда ваша мысль проникнет в глубины философии, усвоит, что из себя представляют философские проблемы, а если повезёт, то отыщите вразумительные обоснованные ответы, которые помогут людям жить, творить, создавать нужное и полезное обществу, не обязательно великое, но непременно ценное, почувствуете, что стали философами, что сделали в жизни правильный выбор и испытаете счастье в занятиях избранной наукой. Философ – не профессия, философ – призвание. Пусть каждый из вас найдёт в философии своё призвание.
Вместе с дипломами получили драгоценные ромбики об окончании университета. Георгий в трепетном волнении привинтил на лацкан пиджака памятный знак. С какой гордостью шагал по улицам Москвы, понимая, что никто не замечает и не обращает внимания на его значок. Москву наличием высшего образования не удивишь. И всё равно было приятно осознавать, что осилил в своей жизни важную и достаточно высокую ступеньку.
Уже по возвращении в общежитие ещё раз перечитал обращение к выпускнику. Каждое слово торжественного текста звучало, как клятва воинской присяги. Он разделял каждую фразу, он не сомневался, что сумеет воплотить каждый пункт напутствия.
Творческое горение, трудовой порыв, поиск и целеустремлённость его не покидали до конца жизни. Университет окончил в 1967 году – как отмечалось в тексте вкладыша, в канун 50-летия Октябрьской революции. Революцию, гражданскую войну, трудные годы коллективизации и социалистического строительства, Великую Отечественную войну знал и понимал, как тому учили школьные и вузовские учебники. Он верил этим мифам, у него мысли не могло возникнуть, что это могут быть мифы. Он - гражданин и патриот Советской социалистической Родины.
Быть верным коммунистическим идеалам и борцом за их осуществление – а как же может быть иначе? Им принят девиз: «Человек и его счастье», следовательно, участие в построении коммунистического общества – это и есть борьба за счастье людей, всего человечества.
Не сторониться черновой работы. Он понимал, не каждому суждено сделать великие открытия, не каждому по плечу великие свершения, о себе судил скромно, и потому посильное самоотверженное участие в строительстве коммунизма должно стать убедительным оправданием его земного существования.
Стремиться всегда и во всём быть ленинцем. Все опубликованные работы Ленина, его биография со всеми подробностями свидетельствовали о гениальности Ленина, его величайшей прозорливости, он никогда не делал ошибок и не мог их сделать. Тем и отличался от своих сподвижников и соратников, людей неординарных, талантливых и выдающихся. Все ленинские предначертания подтверждены всей последующей историей. Откуда было знать тогда Георгию, что известная ему история Страны Советов и вся Ленинская биография были фальшивым вымыслом?
Всегда быть патриотом своей Родины. Об этом я уже говорил. Дети и подростки, пережившие страшную, но победоносную войну, не могли не быть патриотами. Таковыми они останутся до конца жизни, несмотря на все потрясения и социальные перемены, постигшие Россию на протяжении всего двадцатого столетия.
Георгий был самым молодым директором школы в районе, директором-комсомольцем. Комсомольцем его и в Коммунистическую партию принимали. Это был продуманный и многократно передуманный шаг, решение далось не сразу. Естественно для комсомольца, будущего преподавателя марксистско-ленинской философии вступить в коммунистическую партию. Преподаватель марксизма не член партии – это что некрещёный поп. О чём тут раздумывать? Оказывается, было о чём. Речь идёт о двух последних годах правления Хрущёва. В начале его деятельности Георгий восхищался Первым секретарём партии, с энтузиазмом слушал выступления по радио, одобрял борьбу с культом Сталина, безоговорочно признал Программу построения коммунизма в СССР. В шестьдесят втором-третьем годах последовало разочарование. О событиях в Новочеркасске толком никто не знал. В конце концов расстрел рабочих химического комбината мог произойти без ведома Хрущёва. Но повышение цен на мясо, масло, молоко – положительные меры для села вели к ухудшению материального благосостояния остальной части населения страны – рабочего класса и горожан. Последующие меры оказались ещё более авантюристичны. Чтобы ускорить построение коммунизма, по инициативе Хрущёва стали обобществлять личный скот у крестьян, ликвидировать приусадебные участки. Крестьянин должен трудиться на благо общества, а не на своём приусадебном участке. Это приведет к повышению уровня общественного сельскохозяйственного производства. Крестьянская семья будет получать все необходимые продукты в готовом виде в общественной столовой. Домохозяйки перестанут быть кухарками, а высвободившееся время посвятят приумножению общественного богатства. Труд, затраченный на личном подсобном хозяйстве, по уходу за личным скотом, превратиться в общественно-полезный. Такие примитивные рассуждения и действия главы партии и правительства дискредитировали Хрущёва в глазах населения страны. Вот тогда Георгий для себя решил: не может он, и не будет вступать в партию, когда в её рядах такие коммунисты, как Хрущёв. Скажете, мальчишество. А Георгий всерьёз так рассуждал. Сомнения развеял профессор, который читал им курс лекций по истории КПСС. В вузах страны история КПСС на первом курсе изучалась. Для студентов-философов сделали исключение: пусть будущие идеологические работники высшей квалификации изучают историю партии после того, как освоят марксистско-ленинскую теорию. История КПСС получит теоретическое обоснование.
Профессора Московского университета были убеждёнными коммунистами, в особенности, преподающие общественные науки, во всяком случае, признавали, что социализм и коммунизм должны стать итогом мировой истории. Но при этом отличались большим вольнодумством и свободомыслием. На лекциях не боялись устраивать критический разбор и анализ тех или иных решений и действий высшего партийного руководства. Профессор истории партии превзошёл всех. До снятия Хрущёва он не побоялся в лекциях развенчать перегибы, авантюризм главного политика и первого руководителя страны. Он осудил мероприятия Хрущёва в сельском хозяйстве. Выступая в таком тоне и таком духе, профессор сказал, что не надо отождествлять первого руководителя партии с самой партией. Хрущёв не есть партия.
И Георгий после очередных раздумий принимает решение вступить в партию. По возвращению домой его принимают в кандидаты, а через год на заседании бюро Баевского райкома КПСС единогласно принят в члены Коммунистической партии.