Эти истории в нашей компании давно обросли легендами, но только вспоминать о них все боятся. Все началось с Ленки, из-за ее увлечения книжками и фильмами связанных с мистикой. Этими книжками и видеокассетами у неё обставлены несколько полок. Мы только посмеивались, но каждый, как говориться, с ума по-своему сходит. А что было? Хотите, верьте… а нет, так нет.
- Привет Вов! - слышу в телефонной трубке голос Сереги, ее мужа.- Приходите, сегодня к нам вечером, мы стенку купили. Обмоем. Да и давно не виделись, посидим, сестра ее придет с мужем.
- Хорошо, придем, - радостно заверил я его, ведь и пятница зря не пропадет.
Собрались и отправились в гости с женой, мы с ними дружим очень давно, но как-то встречаться стали реже. Вечер как обычно с сидением за столом, потом танцы начинаются. Заметил только какую-то странную нервозность у Ленки, все как-то посматривала на меня, явно что-то хочет сказать, но не решается. Все-таки не выдержала.
- Пойдем в большую комнату, я тебе кое-что покажу, - тихонько говорит мне в ухо.
Держа меня за руку, зашли с ней в комнату.
- Красивая стенка?
- Очень! Да у вас и та почти новая была… женский каприз?
- Нет… - чуть хлопая своими пушистыми ресницами, посмотрела на меня очень серьезно, даже несколько испуганно. С Леной меня связывали особые отношения, но это было давно и неправда. Да и Серегу я тогда еще не знал. Из-за этого она всегда доверяла мне свои тайны, но сама хранить чужие не умела.
- Ну что? – спросил я, чтобы поторопить ее.
- Понимаешь… там у меня книжка есть… я ее купила недавно. Она скучная и не интересная, про мистику… но там фраза есть одна, как бы не понятная по смыслу, и если ее прочитать вслух раза два-три, то у человека, который рядом с тобой начинается буйное помешательство.
Я хотел засмеяться, но она шлепнула меня ладонью по плечу и достала книгу. Открыв где-то на середине, показала на подчеркнутую фразу.
- Не читай только! – показала, тут же захлопнув книжку.
- Хорошо, а причем тут эта фраза?
- А с чего бы мы эту стенку купили? …тут такое было! Я читала, Серега телик смотрел. И когда я дошла до нее, по спине прямо холодок пошел, но понять не могла, спросила, прочитав несколько раз Сереге. Он сказал: отстань, ничего не ответил.
Глядя в Ленкины глаза, я понял: тут, похоже, она не врет:
- Серега через пять минут вскочил, давай всё крушить, я испугалась, убежала в подъезд. Он минут пятнадцать буйствовал, потом когда все закончилось, плакал, прощения у меня просил и без конца говорил: «Это не я, я бы не смог такого сделать».
Мне почему-то после этого рассказа захотелось сильно пить. Отругав за ведьминские книжки, я отправился с ней на кухню. Проглотив стакан минералки, позвал Серегу курить в подъезд.
- Всё разболтала? – затянувшись, спросил Сергей.
- Я в шоке, на тебя никогда бы не подумал…
- Я сам отойти не могу до сих пор, как вспомню… вижу себя со стороны… а сделать ничего не могу, как будто это не я был. Зато теперь знаю, как его зовут.
- Кого?
- Того, кто это все сделал…
- Ты меня Серега не пугай… и как его зовут?
- Его зовут … - произнес он короткое имя.
- Так оно не русское, - удивился я.
- А с чего ты решил, что оно должно быть русское?
- Не знаю.
- То-то и оно… давай не будем об этом.
Больше к этому разговору не возвращались. Очутившись потом в большой комнате, для того чтобы сменить кассету в магнитофоне, я не удержался и протянул руку к той полке. Я помнил то место, куда она ее поставила. Быстро пролистав, нашел, ту подчеркнутую Ленкой фразу. Прочитав, ничего не понял. Незнакомые слова, и к тексту по смыслу не относятся никак, хотя легко запоминаются. Опечатка - подумал я.
…прошло больше года. Лето. Дачи у нас нет, и друзья Генка с Валей приглашают к ним приехать. Там озеро рядом, дом большой, отдыхать там прекрасно. Баню приняли, на второй день еще на одно озеро съездили. Вечером как всегда за стол. Папа его пенсионер устал и с нами сидеть отказался. И я почему-то вспомнил про Лену с Серегой, вернее они сами спросили, как они поживают. Когда потом наши жены ушли на веранду проветрится, я Генке и рассказал про книжонку. Добавил, что я видел это мистическое предложение. Мы посмеялись над Ленкой, мол, шизует со своими книжками. Потом уже разгоряченный спиртным Генка предлагает:
- А давай проверим?
Мы уже докончили одну бутылку и чувствовали себя довольно весело. Я, однако, осторожничал.
- А вдруг…?
- Да чушь все это, говори…
Я заученно три раза повторил эту фразу, которая даже и на заклинание не похожа.
- И все? – удивился Генка. – И что это означает?
- Не знаю, там так было написано. А ты что-нибудь чувствуешь?
- Ничего.
- Шизуют оба значит, и Серега и Ленка, - засмеялся я.
Тут и жены подошли. Валя, идя и слегка пританцовывая, спрашивает нас игриво:
- Соскучились без нас мальчики?
- А тебе какое дело! – вдруг грубо и странным голосом произносит ее муж.
Валя вытаращила глаза. Моя жена тоже. Внутри меня все похолодело, чуть приподнялся и не зря. Генка, отталкивая стол, срывается с места и кидается на жену. Валя с криком и ужасом отскакивает. Я успел его поймать, он меньше меня ростом, всегда его борол, когда иногда силой хотели померяться. Но тут было что-то не то, мне показалось, будто он в этот момент сделан из стали. Развернувшись ко мне, как котенка валит на пол, обхватив мою шею руками, принимается душить.
Женщины пытаются его оттащить, но куда там… Они подняли невообразимый крик, в глазах у меня потемнело, чувствовал, что осталось несколько секунд…
Спасибо проснувшемуся папе, который его оттащил и мы вдвоем, кое-как запихали Генку в баню, подперев дверь чуркой. Он там бесновался еще минут двадцать, потом затих.
- Что это с ним? - удивленно и перепугано спрашивает меня Валя, всю жизнь знавшего мужа как чуточку флегматичного и спокойного человека.
- Это не Генка, - тихо ответил я, хотя не из трусливых, но с мистическими силами до этого дел не имел.
- А кто? – шепотом спросила жена, смотря на меня. Мой озабоченный вид ей подсказывал, что я что-то не договариваю.
- Это… - назвал имя, которое в нашей компании стало теперь табу. – Я одну фразу сказал, после чего с Ленкиным мужем тоже самое случилось.
Валя женщина суеверная, сомневаться не стала. А стала на меня кричать, что дома я могу говорить, что угодно, а здесь я должен вести себя прилично. Да и чернокнижницу Ленку давно на костре надо сжечь с ее книжками и видеокассетами, хотя я к этому времени уже знал – Серега их все сжег…
Генку, сначала осторожно посмотрев в слуховое окно, я выпустил через два часа. Жены на всякий случай, предварительно спрятались в дом. Выйдя, Гена смотрел на меня виноватым взглядом. От следов буйства ничего не осталось.
- Я тебя чуть не задушил…, это не я был, трудно объяснить, как будто сверху себя вижу, чертовщина натуральная. Действительно Серега правду говорил. Давай больше не говори никому, мало ли что… и знаешь, я знаю теперь, где он живет.
- Где? – ошарашено, спросил я.
Он назвал какую-то местность, мною никогда не слышанную, но найти просто, там часто летают совы, много сов. Для кого просто? Для него наверно теперь.
Юбилей жены решили приурочить ко Дню Защитника Отечества, разница-то всего два дня. Для этого дела облюбовали кафе «Вечернее». Праздник прошел на ура, ей надарили подарков. Гены с Валей не было - у них ребенок еще один родился. Лена с Серегой, хоть и звали их, почему-то не пошли. Да и так весело было. Уже часам к десяти и охранники ни с того ничего тоже напились. Время тогда такое было, в стране бардак, а в кафе тем более. Вместо того, чтобы следить за порядком, охранники сели за стол с поварихами и начали пьянствовать, пытаясь по трезвости обогнать даже посетителей. Посетители, видя, как уютное кафе превращается в нечто среднее между забегаловкой и танцевальной площадкой, стали возмущаться. Но охранники не обращали внимания. В зал стали входить посторонние и собираясь домой, обнаружили, что у жены пропал пакет с подарками, а у другой гостьи - сумка с кошельком и документами.
Посадив всех гостей на такси, я отправил всех по домам. Испытывая обиду за испорченный праздник, подошел к охранникам, сделав справедливое замечание по поводу их безобразной работы, попросил немедленно предоставить мне заведующую. Нетрезвые охранники в свою очередь повели по-хамски, и как это часто бывает у мужчин: слово за слово и скандал перерос в потасовку. Силы были неравные, их было двое и с дубинками. Драка закончилась тем, что меня сдали в вытрезвитель.
Вытрезвитель. Маленькое здание в нашем городке. Но мест в нем хватает. Но не в этот день. «Медяк», как говорят в народе, оказался к празднику не готов. В этот день он оказался переполнен павшими защитниками отечества. При приеме в вытрезвитель, я потребовал к себе уважительного отношения. Адвокатов как помню раньше не просили. Милиционеры оказались очень учтивые и отзывчивые, и потому били меня через папки. Если встретите милиционера с папочкой, знайте, для чего они им нужны. Потом, усадив недалеко от кабинета фельдшера, пристегнули наручниками к батарее. Фельдшерица женщина лет сорока, осмотрев меня, убедилась, что ничего не сломано и синяков нет. «Все в порядке!» - доложила милиционерам.
Не знаю как в других городах, но в нашем городе попав в это заведение и, получив бумагу на место работы, можно сразу и без работы остаться. В голове хлюпала «Столичная», и умная мысль по спасению никак не приходила. Через какое-то время ко мне подошел пожилой милиционер отстегнул наручник, и увел в другую комнату. Недалеко от него сидела, та фельдшерица и читала журнал.
- Как фамилия? – сухо спросил он, приготовившись заполнять протокол.
- Не скажу… - ответил я, не поднимая на него глаз, сидя на стуле с защелкнутыми сзади наручниками.
- А-а-а… ясно… комбинатовский шоколадник! - протянул он.
- Чего? – удивился я.
- Чего… того… деньги гребешь лопатой на своем комбинате, теперь боишься, чтобы не уволили… ничего… другому место уступишь, – ехидничал он, откинувшись на спинку стула. – И не таких заставляли признаваться.
- Да какие там деньги…
- Еще и на талоны жрешь!
- Вам что талоны нужны? Могу отдать, - ответил я серьезно, без всякого умысла.
Но он почему-то обиделся, треснув меня несколько раз все той же папкой по лицу.
- Галя, глянь на него – издевается, – позвал он фельдшера. Галя, глянув на секунду в мою сторону, отвернулась и стала читать дальше. Она привыкла: таких как я - здесь много.
- Ты запомни, - начал опять этот гад в погонах, - здесь ты не человек, и делать будешь все, что тебе скажут. Ведь у тебя даже фамилии нет, ты никто… - еще раз папкой шлепнул посильнее.
Когда бьют папкой по лицу это не так больно, просто унизительно, да еще в наручниках.
- Можно воды, - попросил я, страдая от выходящего хмеля.
- Давай фамилию и потом дам воды, мне некогда с тобой сидеть.
Неожиданно в мою голову приходит мысль, наверно от воздействия папок. Уткнувшись в пол, начинаю медленно говорить первое, что пришло в голову.
- Женщина! - зову я, и смотрю на нее краем глаза. - Есть место… там никто не живет… даже птиц нет… одни совы летают… там есть нечто такое… это даже нельзя вслух произносить…
- Вы о чем? - она, отставив журнал, смотрит на меня.
- Вы в мистику верите? – посмотрел на нее и произнеся с вызовом.
- Смотря в какую… - заулыбалась, будто я предложил жениться на ней.
- Зря улыбаетесь, знаете, я могу сейчас тут такое устроить, даже в наручниках буду. Не верите…?! Можете позвонить по двум телефонам, и они вам это подтвердят. Мне его не жалко, - киваю в сторону милиционера головой, - мне вас жалко. Как-никак, мать двоих детей.
Сколько у неё детей я не знал, просто чаще всего в таком возрасте у людей действительно по двое. Я попал точно в цель. Она даже чуть вздрогнула.
- Пугать вздумал! – хозяин вытрезвителя, опять влепил мне папкой, на этот раз по голове.
- Коля подожди, - остановила она его, - откуда ты знаешь, что у меня двое детей?
Чувствуя, что игра пошла и надо либо продолжать, либо нет, решаюсь дальше.
- Знаю… иначе, зачем бы я говорил? Я много чего знаю…
- Галь, это наверно из этих… развелось как собак нерезаных, ну как его… экстрасект…
- Экстрасенс, - поправила его.
- Звонить будете? – спросил я. – Хотя мне и вас зачем жалеть? Он меня лупит, а вы спокойно сидите и читаете. Женщина называется… можете и не звонить, – обиженно смотрю на неё.
Они смотрят на меня, я отвернулся, а в голове нет той злополучной фразы, я ее забыл! Не всю конечно, но полностью вспомнить в этот момент никак не могу.
- Три минуты хватит? – неожиданно спрашивает милиционер Коля.
- Не понял? - переспрашиваю у него.
Он вскакивает, приносит мою одежду, бросает мне в лицо и расстегивает за спиной наручники.
- Три минуты и чтобы тебя здесь не было!
Я вскакиваю, с трудом попадая в брюки, начинаю одеваться.
- До свиданья, - говорю на прощанье и ухожу.
… дорога совершенно пустынная, ни одной машины. Что ж делать, придется по легкому морозцу идти домой пешком. Вот оно и то злополучное кафе… в этот миг вспоминаю заплаканные глаза жены, возникает ощущение, когда какой-то негодяй обидел ребенка. Кирпич искал недолго, кафе старое – из стены выковырял… грохот осыпающегося стекла, отозвался приятной мелодией в моем сердце. Крикнув на прощанье: «Спасибо за праздник!», я спокойно пошел домой…
Может я в чем-то не прав? Может… но не будите во мне зверя…