________________________________________________________________________________
В городке, что на берегу маленькой речки, жил высокий, красивый парень. Нет, почему жил?
По сей день живёт.
Уже вторую новогоднюю ночь, после той, знаменательной, бродит он по заснеженным улицам. То ли ищет что-то, то ли ждет кого-то…
***
А тогда, в предпраздничные, суетливые часы Руслан, поссорившись со своей девушкой, почти бежал по улице. Глотая на ходу снег и обиду, думал: «Угораздило же поругаться под самый Новый год!»
На улице – никого, только слышалась музыка. Окна домов разноцветно подмигивали прохожему огоньками елочных гирлянд. Почти двенадцать ночи.
Угрюмо глядя на чужие, веселые окна, он грустил. Бокалы у всех готовы, шампанское вот-вот выстрелит во славу новым дням. Будут объятия, поцелуи, город наполнится дымом фейерверков… «Как глупо встретить Новый год одному, на пустынной улице!»
Руслан злился. Замедлив шаг, решил: «Всё, больше к тебе не вернусь. Будешь знать, как портить людям праздник».
Снег под ногами блестел светом фонарей, сверкал осколками битого стекла, а может быть – алмазами.
«И не любил я этот праздник. Все носятся, как сумасшедшие – готовятся. Ждут чуда какого-то, желания загадывают, те, что никогда не исполнятся. Как дети! Деда Мороза им подавай. Глупости всё, сказки. Исполнилось бы хоть одно моё желание, может, и поверил бы». Задумался. "А чего я хочу?"
Из приоткрытых окон донесся первый удар часов. Стало подозрительно тихо, ни смеха, ни музыки, только снег как будто ярче засверкал…
Второго удара Руслан не услышал: он увидел ее…Исчез город, дома, растворилось всё, остался искрящийся снег, и она тихо шла ему навстречу, задумчиво глядя под ноги. Одетая в белую с пушистым капюшоном шубку, она плыла, тихо летела белым снегом - часть этих заснеженных улиц.
Любовь поразила его сразу, наповал. Захватила, не оставляя пути для отступления. Завороженный, он остановился перед девушкой. Замерла и она, вскинув на него огромные, чёрные глаза. Обжигающие огнём. Эти глаза сказали ему всё и ничего.
- Я тебя искала, - тихо произнесло видение.
- Кто ты? Фея?
- Веда… Я искала тебя, что бы сказать: верь.Верь в чудо. В тот миг, когда старый год уже кончился, а новый еще не наступил, может случится всё, исполнится любое желание. Нужно только очень захотеть, а главное – поверить. В свою мечту нужно искренне верить. Прощай.
В глаза Руслану сыпануло снегом, закрутила вдруг, неизвестно откуда взявшаяся, короткая метель. Девушка исчезла, оставив свежесть, рассыпав запахи лесных цветов, и еще чего-то, неуловимо знакомого.
Оббежав все близлежащие улицы, выбившись из сил и уже потерявший надежду найти ее, Руслан вспомнил сказанные слова. Они вдруг приобрели для него четкий и ясный смысл.
- Я верю, - негромко произнес он.
- Не верю, - отозвалось где-то рядом.
- Верю, - сказал громче.
- Не верю, - пронеслось ветерком.
- Верю! – упрямо закричал он.
Раскинул руки, обнимая город, весь мир…
- Веда, вернись!
Ничего не произошло. Просто теперь он знал куда идти. Ему нужен домик у речки, и непременно с номером 13.
Он нашелся сразу, вырос на пути, загадочным, серым строением. Из нетесаных бревен, домишко стоял почти у самой реки, подбираясь ногами-сваями к припорошенному ледяному зеркалу.
- Избушка на курьих ножках, - прошептал, улыбнувшись, Руслан.
Правда, стало немножко жутко. Поддавшись этому впечатлению, он чуть было не сказал: «Избушка, Избушка, стань к лесу задом. Ко мне передом». Но, одернув себя, пошутил:
- К Бабе-Яге, прямо-таки, в гости!
Слегка стукнул в дверь. Печально скрипнули петли и, дряхлая дверь открылась, кажется, сама по себе.
Неясный, желтый свет, выхватил старческую фигуру. В глубине избенки виднелась выбеленная печь, подпирающий ее ухват. Хозяйка смотрела на гостя, держа толстую свечу.
- Ну. Чаво встал? Не лето, чай, - прошамкала беззубым ртом.
Пытаясь совладать со страхом, в ожидании чего-то неизвестного, непонятного, Руслан продолжал стоять на пороге. Бабка покачала головой, открыла печную заслонку.
- Заходи, коли пришел с добром. Коли со злом – обернись бобром!
Засмеялась, скрипуче-негромко. Трещали дрова в печи. Указала на лавку у стола.
- Садись, чаво стоять-то. Я хоть и не богато живу, но присесть есть куды.
- Здравствуй, бабуся. А я к тебе с делом. Веду ищу. Знаю что она здесь.
Осмелев, добавил:
- Так что лучше не прячь…
- Знает он! Смел ты, как я погляжу... Внучка моя тебе нужна? А нет ее сейчас. Улетела.
- Как? Куда…
- Куды, куды… на бал новогодний. Села на метлу и – была такова.
Старуха снова тихо засмеялась. Приблизилась, выставив перед собой свечу. Хитро прищурившись, сверлила взглядом гостя.
Проглотив вдруг вставший в горле комок, Руслан еле слышно попросил:
- Бабушка, пожалуйста, скажи…
Бабка смолкла, сверкнув чёрными глазами.
- Ишь, какой хитрый! Скажи да расскажи. Загадки кто будет отгадывать? Я что ли?
- А, валяй, загадывай, - махнул рукой Руслан.
Прищурив один глаз, спросила:
- Всяк о ней знает, да не каждый имеет. Что такое?
- Любовь, - не задумываясь, ответил он.
- Хм…Верно. А вот другая загадка: что прекрасней алых роз, но приносит много слёз…
- Опять она, бабуся. Любовь.
- Молодец. Если нет её – желаешь, если встретишь – потеряешь.
- Любовь, любовь, - вздохнул Руслан.
- Ай, молодец! Помогу тебе – любовь в твоем сердце. Во всех-то загадках её увидел. Вот она-то тебя и поведёт. Только сам крепок будь, не сворачивай.
Бабка протянула Руслану свечу, ту самую, что все это время в руках держала.
- Оставь неверие и страх.
Возьми-ка эту свечку,
Иди через речку, назад не гляди,
Ни с кем не говори,
Сам любовь не погаси
И другим не позволь.
Где любовь свою ты встретишь –
Там беды не заприметишь.
Только…ты не вспоминай
Ни о чём…
Теперь – ступай!
Подвесной мостик старчески ворчал и качался под ногами Руслана. Узкая, замерзшая речушка осталась позади. Прикрывая слабенький, дрожащий огонёк рукой, он вышел в заснеженное поле. В воздухе кружились большие хлопья снежной ваты. Но единственная тропинка виднелась впереди. А там, вдали, чернел лес.
Откуда ни возьмись, появились два приятеля Руслана.
- Привет.
Он не ответил.
- Аллё! Не здороваешься?
Руслан прошел мимо, упрямо глядя на огонёк и боясь дышать.
Встреченные исчезли, но появились другие люди. Множество людей. Они что-то кричали ему, толкали, окликали знакомыми голосами.
Поднялся ветер. Справа и слева рушилась земля, осталась только тропинка, путь через зияющую пропасть. Кружилась бешеная свистопляска. Воющие, снежные карусели старались сбить с ног. Но он шел, упорно прикрывая свой огонёк. И тот, несмотря на ветер, разгорался сильнее и ярче. Ясным становился этот тусклый и слабый свет.
Вот и первые, угрюмые деревья. Сразу упала тишина. И оглушила. Свеча догорела, фитилек утонул в расплавленном воске и …потух. Руслан зажмурился.
Новые звуки окружали, завораживали. То не травы шумят – разыгрались, расшалились лешего детки, лесавки малые. Смеются. Шишиги с ними шушукаются. Лёгкий Погода – тёплый ветерок целует их, всякого-встречного поперечного. И этого гостя не обошел, обласкал, как мог, высушил щеки – мокрую кожу. Дунул, шаля, растребушил волосы. А лесавки опять заливаются – смешно им.
Руслан ошеломленно оглядывался. Весенний лес, пронизанный лучами лунного света. Ароматом наполнили его цветущие яблони. Серебрился над речной водой туман. И слышалось нежное пение. Веда, в короне из одуванчиков, смотрела на него ласково. На груди – ожерелье из желудей и лесных орехов.
- Я ждала тебя. Знала, что поверишь и придешь. Пей.
Она подала ему зелёную чашу, наполненную чем-то золотистым.
- Что это?
Веда улыбнулась.
- Не бойся…
Руслан смело выпил чашу до дна. Это не было вином. То был и вкус спелых яблок, и запах горячей летней земли, немного солнечных лучей, шум дождя и жёлтый шелест листопада… Он не узнал ни себя, ни окружающего мира. Цвета стали ярче, казалось лунная ночь, сменилась веселым утром.
Как прекрасно жить! Мир этот наполнен любовью и радостью. Вот оно все вокруг – родное, необъятное, а обнять хочется. И целовать до исступления, запах этот вдыхать и выдыхать до одури, до головокружения! Зная, что нет более нигде такого аромата на Земле!
Веда, прекрасная Веда, сняла с себя ожерелье.
- В залог моей любви, - почему-то робко сказала она.
Протянула руку:
- Пойдём?
Куртка темной распластанной птицей осталась на земле. Взявшись за руки, Руслан и Веда бежали к костру. Их встретил хоровод танцующих девушек и юношей.
Кружась в невероятном танце, обнимая Веду, Руслан пьянел от любви.
- Я люблю тебя, – пел он.
- Я люблю тебя, - шептала она. И этот шепот ее передавали друг другу листья; травам, цветам, птицам. Весь лес шептал об этом.
Разве может кончиться такое счастье?
И он вспомнил.
Снежное, бесконечное поле. Холодный зимний лес. Одинокую тропинку на краю безумной вьюги…
Увидел строгое лицо старухи, она погрозила ему корявым пальцем. Вздохнула.
- Нет!
Что-то грубо сорвало с шеи ожерелье. Но Руслан успел уцепиться, впиться пальцами в орехи и желуди. И его закружило, понесло куда-то с колючими, сухими листьями. С силой бросило в темноту, в ничто. Исчезла Веда, растворился весенний лес.
Он падал и падал…
Вырвал из этой спирали знакомый голос.
- Руслан, очнись же! – Вера трясла его за плечи.
Огляделся. Праздничный стол, новогодняя ёлка сверкала дождем и гирляндой. На больших настенных часах – несколько минут первого.
- Где я? Что со мной…
Руслан взглянул на Веру. Лицо ее, обрамленное черными, отблескивающими волосами, вдруг на миг стало лицом Веды. Руслан закрыл глаза. Подумал с болью: «Неужели - сон...»
- Ты ввалился с последним ударом часов, как пьяный, раздетый, в одной рубашке и джинсах. Упал на стул и уснул. Все вора побежали искать, подумали: тебя ограбили. Может, объяснишь: что случилось?
- Я…не знаю…что это было…
С улицы позвали Веру, что-то кричали о разбросанной по снегу одежде.
Вот оно – отчаяние! Сон. Всё это – только сон.
Руслан разжал немеющие руки. Ожерелье со стуком упало на пол. Боясь, что и оно исчезнет, неуверенно протянул за ним руку. Ожерелье оказалось явью - приятное тепло, душистый аромат…
***
Город был изучен Русланом вдоль и поперек, но нигде не нашёл он ни избенки, ни того мостика.
С Верой не расстался – наверное, любил. Но…
«Веда! Неизвестная, потерянная любовь, где ты?»
Сегодня, когда Руслан уходил, Вера молчала и хмурилась, но спорить не стала.
Засунув руки в карманы, нахохлившись, Руслан шагал по улице. Уже – двенадцать. Привычная надежда, сменилась вдруг уверенностью – сегодня обязательно. Впереди появилась женская фигурка – до боли знакомая, парящая походка.
Девушка встретилась с ним глазами, улыбнулась.
- Вера, - вырвалось у Руслана.
Она оказалась близко, совсем рядом. По-прежнему смотрела в глаза, жгла огнем, слепила холодом льда.
Не может быть!
Она посмела посмотреть на него глазами Веды!
Неужели, правда…
или это только показалось?